Memories of a Protector [The Protector AU]

Результат Суждения Даста оказался примерно таким, как он и ожидал. Тириан Азгор продолжал оставаться загадкой, спокойно сообщив Судье, что отправляется с ними. Должно быть, на его мир никогда не нападал Найтмер, потому что он слишком уж легко воспринял раскаяние Даста и возможную перемену в его лояльности. Outertale!Санс отреагировал на новость так, словно услышал сообщение о погоде. Он появился словно из ниоткуда, когда вернулись остальные, но Даст определил его как того посетителя, который прежде оставался вне поля зрения. Даст подумал, не проводил ли Аутер нечто вроде собственного суждения и анализа, слушая разговор Даста с Тирианом Азгором. Более циничная часть Даста помнила, какой урон может нанести КВ убийце с высоким УР, и задавалась вопросом, не был ли Аутер запасным вариантом на случай, если Паладина выведут из строя. Более благосклонная его часть размышляла, не искал ли и Аутер тоже какой-то надежды. В любом случае, Аутер чувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы вернуться в Стардин через короткий путь, скорее всего, чтобы сообщить брату последние новости, поскольку связь по-прежнему не работала. Ройал, как и следовало ожидать, воспринял включение Даста в состав "поисково-спасательной группы" далеко не лучшим образом. Что менее предсказуемо, он выбежал проветрить голову, вместо того чтобы накричать на своего командира или попытаться ударить Даста. Внутренний конфликт Паладина никак не отражался на его поведении, и он бесстрастно стоял на страже. Отсутствие у него реакции беспокоило Даста больше, чем гнев Ройала. С Ройалом он мог предвидеть проблемы. Паладин был более непредсказуем. Он мог смириться с решением Судьи в отношении Даста. Или же счесть это большой несправедливостью и самому довести дело до конца. Однако теперь Паладин следил не за тем, чтобы Даст оставался на месте, а за тем, чтобы никто до него не добрался. Даст не знал, насколько Найтмер чувствителен к его эмоциям, но легко мог представить, как его босс-садист преследует его только потому, что он осмелился почувствовать хоть каплю надежды. Не говоря уже о том, как психанули бы местные монстры, обнаружив Dust!Санса свободно разгуливающим по Аутертейлу. Их страх запросто мог бы снова привлечь внимание Найтмера. Было тревожно (но неудивительно), что сейчас Даст чувствовал себя в большей безопасности среди этих Стражей Омега-таймлайна, чем когда-либо в Замке Найтмера. Во всяком случае, сравнительно безопаснее. Хотя его освободили от оков и дали целебную пищу, он не расслаблялся, сохраняя бдительность. Его нога все еще была повреждена, но он уже мог ходить. Нейтрализаторы были отрегулированы, чтобы он мог двигаться свободнее, но их еще не сняли. И в ближайшее время не снимут. Даст не был похож на Нота… Инка. Он представлял собой слишком большую угрозу, чтобы ему позволили разгуливать по Солленду или сняли с него нейтрализаторы. По правде говоря, было просто чудом, что Судья вообще его освободила. Так что Даст с удовольствием пока побудет в этой камере. Что угодно, лишь бы они помогли Инку. Капюшон Даста, снова покрывающий его череп, почти компенсировал недоступность его магии, даря несколько иррациональное чувство защищенности. Он незаметно пригляделся к своему Стражу (и потенциальному союзнику) и попытался его раскусить: – Тебя это не устраивает. – Нет, – кратко ответил Паладин. – Но я доверяю Судье. – Ты не доверяешь мне, – заметил Даст без всякой обиды. – Дай угадаю, если я попытаюсь что-нибудь предпринять, ты меня убьешь. – Вряд ли. Я ищу справедливости, а не возмездия. Такова моя клятва. Даста осенила мысль, и он настороженно посмотрел на Стража: – Может ли эта клятва отменить контракт души? Выражение лица Паладина похолодело. – Сомневаюсь. В любом случае, я отказываюсь помогать тебе выяснить это. – …Я и не прошу тебя об этом, – прохрипел Даст. – Хм. Я пожертвую своим этическим кодексом, чтобы остановить тебя, но не стану жертвовать чужой жизнью, чтобы тебя наказать. – Паладин повернулся и грозно уставился на Даста горящими глазами. – И у меня нет привычки бить в спину. Даст поморщился: – Я знаю, что извинения тут не помогут, но я сожалею. О твоем мире и твоем брате. – Ты даже не помнишь его, – невозмутимо сказал Паладин. – Ты вообще не помнишь, как убил его, потому что для тебя он стал просто еще одним источником ОП среди тысяч других. Твои извинения ничего для меня не значат. Даст не пытался спорить. Он замолчал и услышал звуки шагов пары закованных в броню существ. Одним из них, вероятно, был Ройал. Другие шаги были слишком тяжелыми, чтобы принадлежать Судье. Даст сел прямо. Паладин снова активировал световую дверь, встал перед ней и посмотрел в коридор. Он низко поклонился: – Советник. Ты здесь. Когда ты прибыл?.. – Можешь подняться. Ройал проинформировал меня о ситуации. Советник едва успел заговорить, а в голове Даста уже зазвучали тревожные звоночки. Даст не узнал Азгора, что стоял за пределами камеры, но его доспехи напомнили ему доспехи короля Подземелья. Они были обычного серебристого цвета, но края их казались рельефнее и тяжелее. С первого взгляда Даст понял, что этот Азгор находился на пике войны между людьми и монстрами и не знал милосердия и угрызений совести, свойственных его двойникам. Встретив его ледяной ожесточенный взгляд, Даст с легкостью представил, как этот Азгор замахивается на человека кулаком и крушит его череп одним ударом. – Превосходно. Где Core!Фриск? – спросил Паладин, не выказывая никаких эмоций. – Не здесь. – Холодные глаза Советника Азгора не отрывались от Даста. – Мы разберемся с этим сами. Мы должны действовать быстро. Отключение не продлится долго. Местные поймут, что Найтмер не отключал связь. Даст слышал это заявление, произнесенное так непринужденно и холодно, но оно не укладывалось в его голове. – Найтмер… не… что? – Паладин выглядел таким же растерянным, как и Даст. Его взгляд метнулся к Ройалу. – Что ты сделал? – Я сообщил о поимке Dust!Санса куда следует, – сказал Ройал. Он гневно уставился на Даста пустыми глазницами. – Мы больше не позволим вмешаться кучке плаксивых пацифистов и чужаков. Мы покончим с этим. Сейчас же. Ройал поднял руку и деактивировал щит. Даст уже стоял на ногах, прижавшись к стене. Он больше не был связан кандалами, но на нем все еще были нейтрализаторы. Даст мог сражаться, но знал, что Советник Азгор легко одолеет его сейчас, даже без применения магии. Советник мог бы свернуть Дасту шею одной рукой. Лучшим шансом для него было избежать захвата. Прежде чем Даст успел собраться с силами, перед ним возникла стена из сияющего золота, заслонившая ему вид на Ройала и Советника. Даст в полнейшем шоке наблюдал, как Паладин встал между ним и его предполагаемыми палачами. – Я не могу позволить тебе сделать это, Король-воин Азгор. Капитан Судья приказала мне обеспечить его доставку в Омега-таймлайн, чтобы он предстал перед судом. – Я старше Судьи Фелл Андайн по званию, – холодно сказал Советник Король-воин Азгор. – Отойди в сторону. – Не отойду, – заявил Паладин. – Core!Фриск хотел бы… – Core!Фриск должен знать о моих намерениях, – прервал его Король-воин Азгор, не уступая Паладину в убежденности. – Раз он не вмешивается, значит, согласен с этим. Даст едва успел почувствовать укол скорби и вины, прежде чем понял, что Советник торопится. Он не был так уверен в своем утверждении, как казалось. Паладин не сдвинулся с места: – Я бы предпочел услышать это от него, милорд. На мгновение суровое выражение лица Азгора немного смягчилось: – Даже сейчас твой моральный кодекс ослепляет тебя. Мы поговорим о твоем неповиновении позже, – бросил он и повернулся к своему помощнику: – Ройал. Мелькнуло движение, и чья-то рука вцепилась в руку Даста. Не успел он среагировать, как почувствовал встряску короткого пути. Его душа засветилась синим светом, и он рухнул в грязь, а прохлада гауптвахты сменилась сильным удушающим жаром. Ройал уставился на Даста пустыми глазницами: – Dust!Санс обманул нас и сбежал из своей камеры. Какой позор. Даст попытался подняться, но огромная рука схватила его за шею, оторвав от земли. Он боролся, бесполезно царапая закованные в броню пальцы, обхватившие его горло, под холодным взглядом Короля-воина Азгора. Азгор был настолько крупнее его, что пинки Даста не доставали до его бронированной груди. – Ройал сообщил мне о твоем контракте с твоим хозяином. Обычная казнь только вернет тебя к нему. – Советник безжалостно ухмыльнулся Дасту. – Ты слишком долго вредил Мультивселенной. Пришло время положить этому конец. Зрение Даста потемнело, но не настолько, чтобы он не понял, что находится в Солленде, эквиваленте Хотленда в Аутертейле. Жар разливался по телу, пронизывая кости, и он узнал в стоящей перед ними гигантской машине местную версию Ядра. Ядро Солленда было построено внутри того, что изначально казалось кальдерой вулкана. Кратерообразного пространства с лихвой хватило бы, чтобы вместить в себя все Подземелье Дасттейла. В отличие от Дасттейла, оно было построено не над лавой, а над бассейном с плазмой оранжевого оттенка. Жуткое бело-оранжевое свечение напомнило Дасту об Анти-пустоте. Он знал, что это ощущение не случайно. На лице Короля-воина Азгора не было ни пощады, ни колебаний: – Я приговариваю тебя к смерти или разрушению. Прощай. Он швырнул Даста в воздух. Даст резко судорожно вздохнул, не в силах издать ни звука, нырнув в ослепительное сияние Ядра. В голове у него все перевернулось, а панические мысли быстро сменились оцепенелым принятием, когда он осознал, что происходит. У Даста не было доступа к магии или коротким путям. Плавучие платформы и каменные скалы были слишком недосягаемы. Даст упадет в Ядро и либо погибнет там, либо разлетится на осколки, как Гастер и многие другие. Он не мог сказать, какой участи больше заслуживал: снова оказаться в лапах Найтмера или рассыпаться на части и, возможно, быть забытым навеки. Советник и Ройал, очевидно, рассчитывали на последнее, поскольку не выглядели слишком обеспокоенными тем, что Паладин стал свидетелем похищения Даста. Он даже не мог злиться на то, что они взяли дело в свои руки. Даст должен был догадаться. Он должен был понять, что с такими, как он, ничего хорошего не случается. Даст был убийцей. Он атаковал, мучил и убивал очень многих. Что с того, что он хотел спасти одного монстра? Он причинил слишком много зла, чтобы заслужить шанс на искупление. «Прости, Инк. Похоже, твоя вера в меня была напрасной». Огненное сияние заполнило поле зрения Даста, обжигая его глазницы, и он зажмурился. «Если я снова вернусь, если смогу вспомнить хоть что-то, пусть я вспомню его и то, как он помог мне. Пусть я вспомню, как он пытался защитить меня. Пусть я вспомню, что хочу защитить его. Пусть я вспомню достаточно, чтобы, если увижу его снова, я мог извини…» Даст ударился обо что-то твердое. Он рефлекторно вздрогнул, приготовившись к жгучей боли перед тем, как разлететься на куски, но ничего не почувствовал. Неужто он сгорел так быстро, что даже не почувствовал этого? Или он мгновенно разбился, как стекло о мостовую? Сверху донеслись далекие крики, и Даст смутно узнал возмущенный вопль Ройала. Кто-то поймал Даста с помощью магии? Даст открыл глазницы и посмотрел вниз, ожидая увидеть сияние своей души. Вместо этого перед ним был тонкий слой магии, похожий на черное стекло. «…Инк?» Даст изумленно воззрился на небольшой слой размером полтора на полтора метра, на котором лежал. Сквозь него виднелось горящее сияние Ядра, и он замер, боясь, что ужасающе тонкий слой может проломиться, если он шелохнется. Но тот оставался прочным, не давая ему упасть в раскаленную плазму внизу. Даст нерешительно сел и вздрогнул, когда мимо него пролетела костяная атака. Раздался грохот, он оглянулся и увидел, как стеклообразная магия блокирует огненную атаку, которая должна была пронзить его череп. Атака рассеялась, и щит исчез так же быстро, как и появился. Ройал яростно уставился на Даста, а Король-воин Азгор скрывал свой гнев за холодным взглядом. Стекло под Дастом замерцало и начало медленно подниматься вверх. Советник взмахнул руками, но ни одна из атак не достигла цели: они либо промахивались, либо блокировались, словно сам Нот (Инк) был здесь и охранял Даста. Даст не понимал, что происходит. Инка здесь не было. Это было очевидно. И все же, как ни странно, он по-прежнему защищал Даста. «Не "странно". Он разобрался с этим. Он защитил меня с помощью кодов». Атаки Азгора и чуть не случившееся падение в Ядро доказали, что есть пределы, но Даст был слишком ошеломлен, чтобы волноваться. Инк не мог реализовать такой код до Стардина. Это означало, что он, скорее всего, сделал это после появления Найтмера. Даже будучи на грани поимки и потери сознания, Инк все равно помогал Дасту. Даже находясь в тюрьме и, вероятно, подвергаясь пыткам, он позаботился о том, чтобы Даст был в безопасности. «Кто-то заботится обо мне». Даст не смог удержаться от смеха, когда стеклянная платформа мягко опустила его возле Ядра. Было ошибкой оставаться на коленях и истерически смеяться так близко от тех двоих, что только что пытались его убить. Король-воин Азгор вызвал свой трезубец и бросился на Даста, но тот не мог заставить себя подняться из уязвимой склоненной позиции. Даже после всего, что он сделал, Инк все еще верил в него. Благодарность Даста разгорелась в груди с такой силой, что в какой-то момент тепло и нежность перекрыли его чувство вины. Оранжевое зарево Ядра сменилось золотым свечением. Воздух раскололся, словно от удара молнии, и открылся яркий портал. Swap!Санс Ройял и Советник Азгор застыли на месте, когда путь им преградила еще одна золотистая фигура. Даст поднял голову, ожидая снова увидеть Паладина. На этот раз между ним и его потенциальными палачами стоял не Папирус. Это был сам Хранитель Позитива. Дрим бесстрашно повернулся к Дасту спиной и уставился на Ройала и Советника Азгора, крепко сжимая в руках сверкающие золотые клинки: – Отойдите. – Дрим. – Король-воин Азгор уверенно шагнул вперед с трезубцем в руке. Он был более чем вдвое выше Даста. По сравнению с Дримом он был еще выше. – Аутертейлу нужна твоя помощь. Найтмер оставил негативный отпечаток… – Вы поступаете неправильно, – прервал его Дрим, и Советник замер, слегка отшатнувшись от резкого тона Хранителя. – Это неоправданно, как бы вы ни пытались убедить себя в обратном. – Он напал на нас и попытался сбежать, – заявил Ройал. – Не лги мне, – оборвал его Дрим, сохраняя свирепое выражение лица. Это замечание так напомнило Дасту Найтмера, что он содрогнулся, но его страх смягчили другие, менее негативные эмоции. Дрим едва заметно вздрогнул. На самом деле его аура, казалось, стала еще сильнее. Даст задумался, считается ли отчаянное цепляние за надежду положительной эмоцией. Маска дружелюбия Азгора исчезла, сменившись расчетливой безжалостностью: – Я не могу позволить тебе снова вмешиваться. Dust!Санс должен быть казнен ради блага Мультивселенной. – А я не могу позволить тебе причинить ему вред, – ровным тоном ответил Дрим. – Есть кое-кто, кого он хочет спасти. Король-воин стиснул челюсти: – Еще одна потерянная жизнь стоит возможности помешать одному из убийц Найтмера забрать еще больше жизней. Неважно, чья это будет жизнь. «Знает ли он, что Нот – это Инк?» Даст понятия не имел, сказала ли Судья Ройалу. И не мог сказать, какой вариант хуже: неосведомленность Советника или то, что он знал, и ему было наплевать на то, что Защитник находится в руках врага. – Ты ошибаешься, и ты это знаешь, – парировал Дрим. – Именно поэтому ты оборвал связь с Аутертейлом и позаботился о том, чтобы первым добраться до Даста. Ты знаешь, что Core!Фриск никогда не согласился бы на казнь в Ядре. Ты ищешь мести, а не правосудия. – Его голос оставался ровным, без малейших признаков гнева, и это делало его осуждение еще более зловещим, когда он занял оборонительную позицию. Даст понял это, потому что Дрим часто принимал подобную позу, защищая от него других. – Отойди, Советник. Я не хочу сражаться с тобой. Азгор помрачнел еще больше: – Ты станешь врагом Омега-таймлайна, Дрим. – Нет, – громовым голосом возразил Дрим. – Речь идет о Мультивселенной, а не только об Омега-таймлайне. Ты доказал, что не заслуживаешь доверия, если считаешь себя выше закона. У тебя нет здесь власти. Уходи. Дрим спокойно вложил клинки в ножны и бесстрашно повернулся спиной к Королю-воину Азгору и Ройал-Сансу. Даст напрягся, готовый поднять щит из костей, если кто-то из них метнет атаку в открытую спину Дрима. И почувствовал вспышку смущения, вспомнив, что не может пользоваться своей магией. К счастью, ничего не произошло. Самое худшее, что сделал Азгор – бросил в спину Дрима сердитый взгляд. – Ройал, возвращаемся на базу, – скомандовал он. Бросив на Даста последний, полный ненависти взгляд, Ройал отправил себя и своего босса по короткому пути. Даст мстительно понадеялся, что они столкнутся с Судьей. У него было предчувствие, что она не обрадуется, узнав, что они пытались сделать. Даст отвлекся от этих мыслей, заметив, как плечи Дрима опустились, и тот судорожно вздохнул. Хранитель Позитива и единственный присутствующий член Звездных Сансов впервые с момента своего прибытия повернулся и посмотрел на Даста. Его золотистые глаза ярко светились и, сохраняя свою пронзительность, казалось, смотрели прямо в душу Даста. Облегчение Даста сменилось знакомым чувством страха. Он остался стоять на коленях, несмотря на усиливающуюся боль в ноге. Теперь, когда его потенциальные палачи ушли, Даст столкнулся с еще одним врагом, которого он постоянно мучил физически, ментально и эмоционально во время своего пребывания в Мультивселенной. Само существование Даста в составе Банды Найтмера было источником боли для Дрима. Не только потому, что Даст причинял вред жителям и наносил ущерб, но и потому, что он был живым ходячим напоминанием о том, на какую жестокость был способен его мнимый "брат". Было очевидно, что сейчас Дрим думал не о Найтмере. – Где Инк? – тихо спросил Дрим. Он не знал. – Его забрал Найтмер, – не поднимая головы, ответил Даст. Опыт помог ему найти баланс между поклоном и тем, чтобы держать в поле зрения того, кому он кланяется, на случай, если придется готовиться к нападению. На ангельском лице Дрима отразилась настороженность: – Найтмер не пускал меня и Core!Фриска в Аутертейл. Твои эмоции были достаточно сильны, чтобы позволить мне прорваться. Эмоциональные последствия твоего нападения сохраняются до сих пор. Я знаю, что ты сделал. Горло Даста сжалось настолько, что стало больно глотать. Он не стал просить о пощаде или понимании. Превозмогая боль в ноге, Даст смиренно опустил голову, упираясь ладонями в пол и почти касаясь лбом земли. – Я не ищу прощения, – прохрипел он. – Я пытаюсь вытащить Инка из ада, в который я его вверг. Его нужно спасать. Я знаю, у тебя нет причин мне верить, но я ушел из Банды Найтмера и… – Прекрати. В голосе Дрима не было злости. Не то, что у Найтмера. Он был слабым, почти умоляющим. Даст тут же умолк. В поврежденной ноге запульсировала боль, но он не издал ни звука и не сдвинулся с места, не меняя позы. Он притих совсем по другой причине, когда Дрим опустился перед ним на колени. – Ты еще больше травмируешь ногу, – тихо сказал Дрим. – Пожалуйста, можно я тебя исцелю? Даст не ответил. Он не шелохнулся. Он застыл на месте, пока его разум пытался понять, что происходит и что делать. Дрим всегда противостоял ему во время их прошлых столкновений. Но даже тогда он время от времени предлагал Дасту исцелить его раны. Даст всегда считал, что это уловка, чтобы подобраться к нему поближе… «…Потому что Найтмер настаивал на том, что Дрим причинит мне вред. Он вбил мне в голову мысль, что Дрим нападет и обманет меня. В чем еще я ошибаюсь из-за него?» Настороженное каменное выражение лица Дрима сменилось чем-то более мягким и меланхоличным: – Тебе не нужно убеждать меня в своих намерениях. Я чувствую твои эмоции. Я не знаю, что произошло после того, как ты захватил Инка, но он заботится о тебе. А ты заботишься о нем. Дрим поморгал, его взгляд слегка расфокусировался, а черты лица исказились затаенной болью, и Даст понял, что он точно знает, почему Даст стоит перед ним на коленях, унижаясь и испытывая страх. Дрим не потянулся к Дасту и не попытался прикоснуться к нему. Он держался на расстоянии, сидя в грязи перед одним из своих самых заклятых и чудовищных врагов, который нес прямую ответственность за успешную поимку его друга. – Я верю тебе, – сказал Дрим Дасту с мягкостью, которой тот не заслуживал. – Мы поможем тебе. Дрим говорил искренне. Он говорил это от всей души, в его золотистых глазах не было ни капли обмана или скрытых мотивов. Он говорил так же серьезно, как и бездушный "Swap"!Санс, которого Даст похитил и держал в плену. Он был готов помочь. Боль, пронзившая грудь Даста, была настолько сильной, что ему показалось, будто его душа раскололась на части. Он сгорбился, не проронив ни звука, но плечи сотряслись от беззвучных рыданий. Нот… Инк был прав. Дрим (а скорее всего и Core!Фриск) принял бы Даста с распростертыми объятиями. Они помогли бы ему с самого начала. Если бы только Даст позволил себе попросить.

***

Скетч только вернулся в занятый им Дасттейл, как зазвонил телефон. – Да? – ответил он. – О, слава Звездам! – раздался усталый голос Блу. – Ты можешь попасть в оригинальный Аутертейл? Есть изменения… Скетч открыл портал и шагнул в него. Блу был один в гостиной дома местных братьев-скелетов, стоя спиной к Скетчу и с тревогой глядя наверх. Он обернулся и, криво улыбнувшись, повесил трубку. – Я должен был это предвидеть. Скетч заметил, насколько фальшивой была улыбка Блу. Он шагнул вперед и положил руку ему на плечо. – Тебе нужны объятия для поддержки? – серьезно спросил он. – Не сейчас. – Вымученная улыбка Блу померкла. – Мне нужно, чтобы ты сохранял спокойствие, хорошо?.. Мы не в прямой опасности. Последняя фраза была добавлена в спешке, когда видимая глазница Скетча сузилась. Скетч выжидательно уставился на Блу. – Даст покинул Банду Найтмера. Он на нашей стороне. Он помогает нам. Скетч проследил, чтобы его видимый зрачок не стал красным или синим. – Он пытался отпустить Инка в Аутертейле, но Найтмер схватил его. Попытка Скетча сохранить зеленый цвет провалилась. Он просканировал местность и обнаружил наверху нескольких монстров. Дрим, Underswap!Азгор, Андайн по имени Судья и Даст находились в гостевой комнате. Underswap!Альфис вместе с Напстатоном EX, Outertale!Cансом и Королевским Стражем Папирусом задержались за дверью. "Паладином" Папирусом, как показала быстрая Проверка. Он, по крайней мере, был готов убить Даста, если потребуется. Хорошо. Блу ухватился за край серого плаща Скетча: – Инк защитил Даста от Найтмера. А еще Инк защитил Даста от Модератора. В груди Скетча все еще жгло от этой неудачи, но он очень старался не думать о том, как устранить Даста здесь и сейчас. – Ты уверен, что Даст не действует по приказу Найтмера? – Дрим видел его эмоции, – задумчиво сказал Блу. – Я не знаю, что произошло, но Даст искренне заботится об Инке. – Об Инке или Ноте? – спросил Скетч. – Обоих. Даст знает правду. Судя по обеспокоенному выражению лица Блу, он еще не знал, как к этому относиться. Скетч понимал его нерешительность. Предложить помощь врагу – это одно. А видеть, как после стольких отказов это предложение принимается и этот враг доставляет Инка к своему боссу – совсем другое. «Но все было не так. Даст не выдавал Инка Найтмеру. Во всяком случае, если верить Дасту». Скетч набрал несколько кодов, чтобы проверить, может ли он сам просмотреть ту прошлую стычку, и почувствовал себя так, словно его окунули в ледяную реку. – Что не так? – настойчиво спросил Блу. – Ничего, – ответил Скетч, сохраняя контроль над голосом и эмоциями. Оба его зрачка, как видимый, так и скрытый тенью, против его воли сменили цвет с зеленого на болезненно-синий. – Я вижу, как Инк защитил Даста. Защитный код, который применил Инк, превосходил все, что Скетч видел до сих пор. Некоторые строки кода были необычайно сложными, поскольку учитывали сценарии, о которых Скетч никогда бы не подумал. Во-первых, Инк перехватил связь Найтмера с Дастом и запутал ее, не позволив Королю Негатива почувствовать его эмоции или определить его местонахождение. Хотя Даст не был защищен от прямого попадания щупальцем в грудь, но попытки бросить его в Ядро, втянуть в Амальгамета или испортить его коды, заманив его в ловушку Пустоты или Анти-пустоты, были предотвращены. Это включало ситуации, когда атаки могли столкнуть его с разрушающим коды эффектом Ядра – защита, которая была недавно активирована. Память Даста была окружена несколькими слоями защиты, и он также был скрыт от нескольких трекеров Омега-таймлайна. И был защищен от Модератора. Инк не был дураком, что бы там ни думали некоторые. Он никогда бы не сделал этого, если бы не был уверен, что Даст на его стороне. Инк знал правду в Суверентейле. Это Скетч отрицал ее. «Я мог бы спасти Инка уже тогда, если бы предпочел помочь ему, а не убить Даста. Из-за этого выбора Инк оказался уязвим для настоящего врага». Это была горькая правда, которую нужно было принять. Скетч изо всех сил старался не упасть на колени под тяжестью пронзивших его кости нежелательных чувств раскаяния и поражения, грозивших заморозить его на месте. – Эй. – Блу коснулся руки Скетча и серьезно посмотрел ему в лицо. – Мы спасем Инка. Для начала мы расскажем остальным правду о нем. Скетч чувствовал себя слишком усталым (и виноватым), чтобы спорить. – Очень хорошо. Мы знаем, что Инк теперь в руках Найтмера. Больше нет смысла держать это в тайне. Core!Фриск присоединится к нам? Блу покачал головой: – Сейчас он заблокирован. Мы думаем, что это может быть работа Найтмера, но не уверены. Пытаясь попасть сюда, Core!Фриск выяснил, что Модератор поместил в карантин сотни других миров. Они были изолированы от Мультивселенной. Скетч поместил в карантин множество миров, в том числе и Суверентейл, когда покинул его. Аутертейл в этот список не входил. Он подавил вспышку раздражения от того, что Создатели снова вмешались. – Понятно. Нельзя терять ни минуты. Они направились наверх. Скетч внутренне настраивался на то, чтобы больше не нападать на Даста по глупости, едва завидев его. Доказательства того, что Инк верит в члена Банды, который пытал, колол и похищал его, были прямо перед Скетчем, но ему трудно было принять это. Ему придется принять. Он не станет плевать в лицо жертве Инка и разрушать его работу, снова убивая Даста. Коридор был пуст. Должно быть, Дрим почувствовал прибытие Скетча по эмоциям Блу и позвал остальных путешественников из Андерсвапа внутрь. Скетч последовал за Блу в гостевую комнату, и его взгляд остановился на Дасте, который сидел на единственном стуле у письменного стола. Дрим держался рядом с ним, Судья и Паладин стояли на страже, а команда Андерсвапа расположилась на кровати. Лишь Outertale!Санс прилег, казалось, не замечая царившего в комнате напряжения. Скетч знал, что он не настолько расслаблен, каким кажется. Разноцветные огоньки глаз устремились на Скетча в ответ, но на лице Даста, по большей части срытого в тени капюшона, ничего не отразилось. Даст никак не отреагировал на Скетча, но Дрим бросил на него обеспокоенный взгляд. – Не будем больше терять время, – сказал Блу, прежде чем кто-либо успел заговорить. Его голос был твердым, не допускающим прерываний, и Скетч с облегчением вспомнил, что Блу уже принимал участие во многих подобных миссиях и совещаниях. – Нот был захвачен Найтмером. Даст покинул Банду и хочет помочь нам спасти Нота. Нота зовут Инк. Он последний член Звездных Сансов и Защитник Мультивселенной. Core!Фриск попросил Андерсвап приютить его на какое-то время, потому что ему нужен был отдых, но… вы знаете, что случилось дальше. Даже сейчас голос Блу дрожал от чувства вины. Даст никак не отреагировал. Ни гнева, ни печали, ни вины. Скетч старался не лицемерить, скрывая свой гнев так же легко, как Даст скрывал свои эмоции под капюшоном. – …Вот черт, – тихо сказал Напстатон. – Я знал, что ты что-то от нас скрываешь, но такого не ожидал. Underswap!Альфис нахмурилась: – Нот… то есть Инк – еще один хранитель? – Не совсем так, – тихо вмешался Скетч. – Инк – Защитник. Он не только защищает АВ, но и способен восстановить их после нападения Эррора или Найтмера. При звуке его голоса на лице Азгора промелькнуло узнавание: – Скетч?.. О. Ты тоже из другого мира. – Верно, – подтвердил Скетч. – Нот… Инк – мой брат. Он откинул капюшон. Даст вздрогнул и спрятался в тени своего капюшона. – Ха. Я должна была это предвидеть, – горько рассмеялась Альфис. – Конечно, у Нота-Инка есть Папирус. Вы, братья-скелеты, действительно популярны здесь, да? – Ага, еще как популярны, – сухо вставила Судья. Дрим подавил явную дрожь и добавил: – Скетч не причинит тебе вреда, Даст. Скетчу было трудно согласиться с этим мнением, но он согласился бы. Он не мог допустить тех же ошибок, что в их последнюю встречу. Он больше не причинит Инку такой боли. Он не хотел этого делать, сколько бы его разум ни прикидывал способы быстрого устранения угрозы, которую представлял Даст. Капюшон Даста был опущен слишком низко, чтобы можно было разглядеть хоть часть его лица. Скетч с трудом удерживался от того, чтобы не всадить Скорч в его душу, но защита Инка (и его отчаяние в Суверентейле) не выходили у него из головы. Судя по реакциям Дрима, Дасту было в лучшем случае не по себе. Он не мог помнить Модератора как того, кто убил его в предыдущем Замке, но встреча в Суверентейле – совсем другое дело… Как бы то ни было, Даст не должен был опознать Скетча как Модератора. Если только защита Инка от Модератора не предупреждала Даста. Скетч не стал бы исключать такую возможность. – Если позволите? – спросил он. К его чести, Дрим кивнул. Скетч остановился перед Дастом и окинул его хмурым взглядом, заметив, как Дрим напрягся. Ему не стоило беспокоиться. На этот раз Скетч будет держать себя в руках. – Ты пытал моего брата, – обратился Скетч к Дасту настолько бесцветным голосом, что он прозвучал холодно. – Ты угрожал ему и похитил его. Ты постоянно причинял вред ему и тем, кого он хотел защитить… и все же он защитил тебя. – Он выпрямился и грозно посмотрел на Даста. – Я не так милосерден и доверчив, как мой брат, но я вижу, какой защитой он одарил тебя. Инк сделал все, что мог, чтобы защитить тебя. Не растрачивай эту жертву впустую. «Или я лично Удалю тебя». Даст приподнял голову ровно настолько, чтобы Скетч смог увидеть часть его затененного лица. Он выглядел встревоженным, но решительным. – Я не сдамся сейчас. Мне нужно спасти Инка. Скетч постарался не выдать своего недоверия: – И как мы собираемся это сделать? Даст замолчал. За него ответил Блу. Скетч не сомневался, что в его голосе было больше уверенности, чем он чувствовал на самом деле. – Мы попытаемся обнаружить Замок. Нам нужно составить план. Но сначала… – Блу выдохнул и посмотрел на трех монстров из Андерсвапа. – Core!Фриск сейчас занят, но он сможет вернуть вас… – О, нет-нет-нет, – вмешался Напстатон. – Это не прокатит, бро. – Верно, – резко усмехнулась Альфис, а Азгор согласно кивнул. – Теперь ты не сможешь нас удержать. На лице Блу в равной степени отразились страдание и облегчение: – Это не просто какой-то мир. Это база Найтмера. – Неважно. Мы не бросим Нота-Инка, – прямо заявила Альфис. Она скрестила руки на груди и нахмурилась. – Слишком многие уже бросили. Похоже, она собрала воедино некоторые сведения о том, как обычно обращаются с Инком. Она понимала, как часто его бросали, и ей это совсем не понравилось. В этот момент Скетч пожалел, что не умеет применять такие защитные коды, как Инк. Это не защитило бы их от врагов полностью, но было бы исключительно полезно. Скетчу придется приложить все усилия, чтобы уберечь друзей Инка от опасности. – Это возвращает нас к вопросу о том, как нам теперь найти Инка, – сказала Судья. – У меня есть идея. – Даст заколебался, затем посмотрел на Паладина. – Ты, э-э, смутно знал, что я был в Аутертейле, верно? Паладин коротко кивнул: – Это было не более чем побуждение двигаться в определенном направлении, но да. – Киллер использовал одну из своих атак, чтобы выследить меня. Часть ее застряла в моей спине, позволив ему найти меня, несмотря на защиту Инка. – Даст сделал небольшую паузу, и глазницы Дрима сузились. – Если бы у меня была одна из твоих атак, Паладин, ты смог бы найти меня снова. – А разве защита не скроет тебя? – спросил Блу. – Не обязательно, – ответил за него Скетч. – Паладин не включен в список угроз, как Найтмер, Эррор и несколько членов Совета Омега-таймлайна. – Это все равно не поможет, если только кто-нибудь из Банды не подберет тебя, чтобы вернуть обратно, а для этого Найтмер все равно должен почувствовать, где ты находишься, – заметила Судья. Даст был слишком утомлен, чтобы вести себя вызывающе и держать подбородок высоко. По крайней мере, он понимал, что такое позерство ни к чему не приведет. – Возможно, кто-то сможет воспроизвести способность к отслеживанию, если поместить в мою душу какую-нибудь атаку до того, как меня убьют. Найтмер получит мою душу, когда я умру, и вернет меня в Замок… – Нет! Скетч, Дрим и Азгор хором выразили свое несогласие. Скетч предоставил двум другим разбираться с этим, не желая показывать свой гнев. – В таких радикальных мерах нет необходимости, – настаивал Азгор. – Я не умру окончательно… – Даст застыл. Дрим вздрогнул от его эмоций и посмотрел на него расширенными глазницами. Даст хмуро уставился в пол. – Нам нужно найти Инка. – Мы так не поступим, – резко возразил Дрим, но затем смягчил голос. – Тебе необязательно приближаться к Найтмеру, Даст. – Это не проблема… Даст осекся, видимо, заметив, что Дрим не может спокойно смотреть на него. – Я чувствую твой страх перед Найтмером. – Ага, ну, он пытал меня, заманил в ловушку контракта души и убивал меня снова и снова, так что… – Даст вспомнил, с кем говорит, и замолчал. – У остальных похожие контракты? – догадался Дрим, побледнев. – Мы не можем помочь им сейчас, – резко прервал его Скетч. – Главное – спасти Инка. Дрим зажмурил глазницы. Когда он открыл их, взгляд его желтых зрачков был сосредоточен. – Я рад, что ты нашел спасение в Инке, Даст. Ты будешь сражаться вместе с нами? На этот раз колебаний не было: – Да. Скетч никогда бы не поверил в это, если бы не присутствие Дрима. Его вера в Даста вызвала жжение в красках Скетча, так ясно напомнив ему Инка. Ради него он, как мог, отбросил свои подозрения (и чувство вины). Это могло бы произойти раньше и без поимки Инка, если бы только Скетч послушал его. – Тогда нам нужно снять остальные нейтрализаторы, – заявил Дрим. – Сделаем. – Судья залезла в сумку и достала связку ключей. – У меня с собой несколько твоих атак, если хочешь их вернуть. – Они до сих пор проявляются? – удивленно спросил Азгор. – Такое бывает, когда применяются нейтрализаторы магии, – пояснил Блу. – Они часто не позволяют скованному вызывать и рассеивать атаки. Обычно это делается для сохранения вещественных доказательств. Даст сидел совершенно неподвижно, пока Судья снимала наручники с его рук и ног. Он посмотрел вниз и поднял руку, демонстрируя маленькое кольцо на указательном пальце: – Это еще один нейтрализатор магии. Киллер надел его на меня. Найтмер хотел проверить, можно ли вернуть мою душу после казни… или, может быть, если меня бросят в Ядро. Я бы не удивился. Дрим изо всех сил старался скрыть боль на своем лице. Блу придвинулся ближе, и Дрим расслабился, благодарно улыбнувшись ему. Раз уж Блу разобрался с этим, Скетч сосредоточился на текущей задаче. – Я могу удалить этот нейтрализатор, – нейтрально предложил Скетч. Внешне Даст никак не отреагировал, но Дрим снова вздрогнул. Скетча не заботило, почему. Он протянул руку, и Даст нерешительно вложил в нее свою. Скетч крепко сжал ее и коснулся Скорча. Кусочек угля рассыпался темным порошком и превратился в маленький нож. Скетч легко разрезал кольцо, оставив палец Даста невредимым. Он мог бы сделать это и по-другому, но ему хотелось посмотреть, как Даст отреагирует на трансформирующееся оружие. Капюшон Даста по-прежнему скрывал его лицо, но биение его души участилось. Это могло означать простое беспокойство из-за того, что клинок находится так близко к его пальцу, а могло быть признаком того, что он увидел в Скетче что-то подозрительное. Даст был одним из тех, кто причинял боль Инку и мучил его, но сейчас он был настороже. Скетч должен был бы радоваться тому, что Даст, возможно, боится его, но это расстраивало его больше, чем он хотел бы признать. Нет, он мог это признать. Так же как и то, что чувствовал себя несколько виноватым, понимая, что если Даст действительно изменился, то Инк был прав, давая ему все эти шансы. Чертовы Звезды, Скетч мог бы спасти Инка. Даст убрал руку и осторожно размял пальцы. Он напрягся, и Дрим подпрыгнул. Но на этот раз в выражении его лица не было скрытого дискомфорта. Напротив, глаза Дрима засветились ярче. – Я чувствую свою атаку, – прошептал Даст. – Да, я только что сказала, что они у меня, – настороженно напомнила ему Судья. – Я говорю не о них. – У Даста перехватило дыхание. Не от страха, а от потрясения и, возможно, даже от надежды. – Инк упал на одну из моих костяных атак. Она сломалась у него в бедре. Она все еще там. Скетч сразу бы заподозрил неладное, назвав такое развитие событий "слишком удачным", если бы лицо Дрима не озарилось неподдельной надеждой. Эта надежда с осторожностью отразилась на лицах остальных. «Если бы Дрима здесь не было, мы бы никогда не поверили в это». Но Дрим был здесь. И пришло время действовать. – Ты знаешь план Замка? – спросил Скетч. Даст сумел встретить его взгляд. В выражении его лица читались явный дискомфорт и настороженность. – Он должен быть таким же, как старый, так что, вероятно, да. – Готов поспорить, что Найтмер попросил Эррора укрепить оборону мира. Ну, знаешь, с тех пор, как он поручил Эррору охотиться на тебя, – заметил Блу. – Найтмер и Эррор не смогут меня остановить, – ровным голосом сказал Скетч, но мысли его лихорадочно метались. – Если Даст сможет отследить местонахождение Инка с помощью атаки, я смогу проследить эту связь и открыть портал в Замок. Дрим собрался с духом и положил руку на плечо Скетча: – Эррор, скорее всего, будет в Замке… – Тогда я буду сражаться с ним, – перебил Скетч, прежде чем Дрим успел выразить свое беспокойство по поводу "первой" встречи Скетча с Разрушителем. «И на этот раз я убью его». Даст мог быть доказательством того, что для членов Банды возможно искупление, но Найтмера и Эррора нужно было устранить. Эррор не был душой, связанной нечестным контрактом, каким, по всей видимости, был Даст. Он не был частью Равновесия. Он решил "разрушать" миры и раз за разом вредить Инку только потому, что хотел причинять боль. Не было никакого "Баланса Созидания-Разрушения", который мог бы нарушиться со смертью Эррора. А негатив, производимый Испорченным Найтмером, был таким же токсичным и ядовитым для Мультивселенной, как и он сам, разрушаясь и тая на шкале Позитива и Негатива, вместо того чтобы что-то "уравновешивать". Найтмер мог украсть тело и имя близнеца Дрима вместе с титулом, который тот носил, но он не был Хранителем. После смерти Испорченного Найтмера "Они", возможно, захотят создать реальную замену коллеге-Хранителю Дрима, вместо того чтобы позволять злому духу (и убийце двух предыдущих Хранителей) продолжать сеять хаос в Мультивселенной. «Если у меня будет возможность, я убью их. Но Инк – мой главный приоритет». – …Очень хорошо. – Дрим опустил руку. – Мы должны отправиться в заброшенный мир, чтобы открыть портал к новому месту расположения Замка. Выбраться оттуда может быть уже не так просто. – Я смогу забрать тебя, если это будет слишком негативно для тебя, Дрим, – предложил Скетч. Его глаз вспыхнул. – Я не позволю никому оказаться там в ловушке. – Хорошо. – Голос Дрима слегка дрогнул, видимо, от осознания, куда они направляются и с кем им предстоит сразиться, добравшись до места. Он выпрямился, снова скрывая свои эмоции. – Захвати флаконы Инка. Они ему понадобятся. Я должен рассеять отпечаток негатива в Аутертейле. А потом мы отправимся в путь, как только сможем. Скетч кивнул и отправился открывать портал. Он приостановился и поймал взгляд Блу: – Позвони своему брату, прежде чем мы уйдем. Блу моргнул, и его глаза превратились в теплые голубые звездочки. Не дожидаясь ответа, Скетч скрылся в портале. Он вышел из него в доме братьев-скелетов в своем Дасттейле. На журнальном столике лежал пояс Инка вместе с его одеждой и обломками Бруми. Скетч не терял времени даром. Он обернул связку флаконов вокруг талии, как пояс, и усилил их прочность, насколько мог, чтобы они не разбились. Он положил руку на сломанную рукоять Бруми: – Я скоро вернусь с Инком. Черные щетинки кисти дернулись и обвились вокруг его руки. Скетч задержался еще на мгновение. Подняв свободную руку, он схватился за воротник шарфа, который был заправлен под плащ и доспехи. Он отпустил Бруми. Затем он вернулся в Аутертейл. На этот раз Скетч не подведет. Он вернет Инка.

***

Два ножа вонзились прямо в голени Инка, пригвоздив его к полу темницы. Его руки в основном оставались свободными, но любые средства фиксации были уже не нужны. Несмотря на тщетность усилий, Инк слабо попытался поднять левую руку, чтобы заслониться или оттолкнуть Киллера. С таким же успехом он мог бы поднять и лист бумаги: нож Киллера снова и снова находил свою цель. С каждым пережитым Инком ударом Киллер становился все более жестоким. Его точные, почти хирургические срезы становились все глубже и ужаснее, поскольку он был уверен, что его жертва и дальше будет выживать. Его восторг и возбуждение росли, пока он не вонзил нож в тело Инка с такой силой, что бледно-серая кровь забрызгала его лицо и куртку. – Черт, иногда я почти забываю, сколько урона ты можешь выдержать, – воскликнул Киллер. – Все остальные всегда слишком быстро распыляются. Я уже сто лет так не веселился. Инк не смог ничего ответить. Пусть в данный момент его горло и не было повреждено настолько, чтобы он не мог издать ни звука, сил едва хватало на то, чтобы шевелить конечностями. Было больно дышать, но сейчас болело все. Инк даже не мог сказать, держались ли еще его конечности на нитях Эррора. Всякое притворство, что Найтмер рассчитывал получить от своего пленника информацию, было полностью отброшено, и теперь Киллеру было позволено делать все, что ему заблагорассудится, чтобы еще больше сломать и без того изломанное тело Защитника. Эррор не присоединился к нему только потому, что Инка случайно вырвало на него, отчего тот взвизгнул и ушел в перезагрузку. Инк не видел никакой разницы между красками, которые он выплюнул и красками, которые вытекали из порезов на его костях, но у Эррора случился сбой. Единственная причина, по которой Инк почувствовал хоть какое-то удовлетворение от сбоя Эррора, заключалась в Их влиянии. Он чувствовал, как Они толпятся на краю его сознания, давят на стекло, заставляя его трескаться, а Их эмоции просачиваются сквозь него. От Них исходило гораздо больше отчаяния и ужаса, чем ожидал Инк. Зрелище, несомненно, привлекло иную аудиторию, в которую входили не только Голоса Эррора. Многие из этих Голосов в данный момент жаловались на сбой Эррора, но Инк обнаружил, что он более восприимчив к тем эмоциям Создателей, которых раньше не было слышно. Наряду с печалью и горем, сквозь него струились Их меланхоличные попытки успокоить. Они шептали ему слова поддержки и утешения. Некоторые даже немного гордились им за то, что он такой сильный. Инк, возможно, улыбнулся бы, если бы мог. Он делал что-то правильно. Нож Киллера пронзил его грудь, и Инк снова погрузился в забытье. Он очнулся. Кто-то рассмеялся: – Такими темпами у тебя будет больше смертей, чем на счету у Сансов при повторении Пути Геноцида. По виску Инка тонкой струйкой стекали слезы. Только по одному, потому что правая глазница была темной и, похоже, не могла сейчас плакать. Он лежал на спине на чем-то холодном. Он узнал ощущение пролитых красок. Большинство костей было сломано, их связывали между собой синие нити. Четыре ножа были в ребрах, два в ногах и четыре в руках. Кто-то резал его левую лучевую кость. Вскоре он повторил процедуру с правой. Инк не узнал этого монстра. Это был какой-то Санс с ужасающе высоким УР. Он причинял ему боль. Неужели Инк сделал что-то не так? Может, вторгся на чужую территорию? Или угодил в очередную ловушку? Инк сомневался в этом. Это было похоже на одну из тех стычек, когда он уже знал, что нападавший – враг, а не фальшивый союзник, заманивший его ложной добротой. Инк уловил малейший отблеск знакомой магии и инстинктивно понял, что должен защитить… кого-то. Он защищал кого-то, хотя УР этого кого-то тоже был на удивление высок. Память Инка была туманной и темной, но он знал, что кто-то нуждался в нем. Он хотел найти его, но не был уверен, где он находится. И для него было лучше, чтобы его не нашли. Может быть, если Инк встретит его, он узнает, как его зовут. Может быть, они могли бы подружиться. Как дружили Инк с Дримом. И Инк с Core!Фриском. И Инк с Блуберри. Они могли бы все вместе сидеть под теплыми солнечными лучами и есть черничный пирог Блуберри, следя за полетом птиц в открытом небе. Было бы неплохо… Раздался треск, и левая нога Инка онемела. Тело казалось слишком тяжелым, чтобы он мог поднять голову и посмотреть, что случилось. Ему хотелось улететь, как певчие птицы. Он мог только лежать и медленно тонуть по мере того, как барьер между ним и океаном полностью растворялся. – О Звезды, я не могу смотреть. – Эррор? Эррро-о-о-ор? Бу-у-у. Он все еще в отключке. – Вы говорили, что Инк не пострадает так сильно! – Мне нужен Инк, чтобы исправить мой код. Мой мир не запускается, потому что что-то не так. – Да расслабьтесь вы! Это должно произойти. – Черта с два! Это неправильно. – Инк заслужил это. Бездушный кусок дерьма должен перестать так себя вести. – Мужайся, Инк. – Не думаю, что мужество сильно поможет. Найтмеру плевать на информацию, и он будет продолжать вредить Инку, несмотря ни на что. – Ну, может быть, если бы кое-кто не поощрял Эррора… – Ха-ха! Посмотрите на могущественного Защитника. Плачет, как маленький ребенок. – Никто не придет за Инком, да? – Придут! – Мне это не нравится. – Тогда уходи. Мы все согласились на это. – Вы и ваша свора сторонников Эррора согласились на это. – А я не сторонник Эррора. Я просто думаю, что причинять боль Инку – это весело. Посмотрите, какой урон он может выдержать. – Почему мы позволяем это? Они ломают наш Сосуд! – Инк не может умереть. Но я думаю, что ему пора немного отдохнуть. Верно, Инки? Их эмоции были почти невыносимы. Гнев, агрессия, решимость, удивление, растерянность, храбрость, счастье, радость, справедливость, спокойствие, креативность, доброта, зависть, отвращение, порядочность, честность, подлость, смущение, недоверие, печаль, терпение, разочарование, волнение, страх, ужас, скука, неловкость, настойчивость, нежность, оптимизм, привязанность, усталость, безнадежность, вина, стыд, сочувствие, сострадание, симпатия, беспокойство, волнение, тревога, гордость, горе. Эмоции, казалось, проникали прямо в трещины и раны на костях Инка, грозя расколоть их еще больше. Они просачивались в его организм, проникая глубже, чем когда-либо прежде. Но даже когда они проникали в каждую трещину и разлом, давя и расширяя их, словно плотину, которая вот-вот прорвется, Инк чувствовал себя оторванным от собственного тела. Инк был пустым Сосудом, готовым наполниться всеми доступными эмоциями. Он мог бы функционировать гораздо дольше, черпая Их эмоции напрямую, но в этом не было смысла. Создатели знали, что он на пределе. Они понимали, что он больше не выдержит. (Они знали, что он больше не сможет кричать или выдавать другие интересные реакции. Его тело было настолько повреждено, что использовать Их Сосуд было бессмысленно. Он уже отдал все, что у него было и буквально истек кровью, заливая пол последними выцветшими красками.) (Они знали, что он страдает и очень устал. Они не хотели больше видеть его таким. Он так упорно сопротивлялся и продержался гораздо дольше, чем кто-либо мог или должен был ожидать от него. Они так гордились им. Он сделал более чем достаточно. Теперь он мог расслабиться. Он мог отдохнуть. Все было в порядке.) Вместо того чтобы заставить Инка продолжать функционировать, как обычно, Они отступили. Они отпустили его. Они наконец позволили ему уснуть. Инк перестал бороться за то, чтобы удержаться над поверхностью. Было бы не совсем верно сказать, что он утонул. Он просто упал. По щеке Инка скатилась белая капля. Чисто белый огонек его глаза замерцал, затем уменьшился до невидящей точки, и у Инка вырвался тихий вздох облегчения. Киллер приостановился, проводя пальцем по одному из шрамов на грудине Инка: – Какого?.. Тело Инка свело судорогой, и его блеклый белый глаз закатился. Из лужи крови под ним исчезли последние остатки цвета, оставив его дрожащим в пугающе пустой белизне. Лишь его отметины, рваные остатки одежды Нота и синие нити Эррора сохранили свои цвета. Яркие оттенки резко выделялись на фоне пустоты его тела, диссонируя с ним, словно кто-то прикрепил плохо сидящую ткань к незаконченному эскизу художника. Шрамы и чернильные пятна казались еще темнее на фоне бледности его костей, утративших всю жизненную силу. Так же быстро, как тело Инка сковало судорогой, оно медленно расслабилось, все признаки боли исчезли, а его глазницы мягко закрылись. Его раны больше не кровоточили. Его тело больше не дрожало. Его грудь больше не вздымалась. Слезы больше не текли. У него ничего не осталось. Хоррор вбежал в подземелье, привлеченный потрясенным криком Киллера. Эррор перезагрузился после сбоя, сбитый с толку и разгневанный перекрывающими друг друга криками Голосов. Найтмер появился из тени, разъяренный тем, что обнаружил. Было слишком поздно. Инк был изранен. Инк устал. Инк потерялся. А потом Инк вообще перестал существовать.