Кленовый демон сёгуната

      — Инадзума, морская акватория округа Ясиори –              Вдалеке, за горизонтом, океан рисует границу между небом и землей. Как раз там, где мягкие облака только начинают постепенно окрашиваться в золотистые и голубоватые оттенки. С каждой минутой утро раскрывает свои объятия, наполняя пространство теплом и светом. Оповещает мир о начале нового дня. Безмолвно призывает верить в лучшее и наслаждаться каждым мгновением слишком быстро угасающей жизни.       Гулкий звук двигателя круизера, в одиночестве бороздящего по бескрайнему морю, становится почти медитативным, сочетаясь с шумом волн, нежно ласкающих борт. Лица темноволосого касается приятный весенний бриз. Летящие в разные стороны брызги соленой влаги попадают даже на бархатистую кожу. Скарамучча жмурится и шипит тихонько, когда несколько капель задевают еще не зажившую на щеке царапину. Трет ту рефлекторно пальцами, делая только хуже, но, перетерпев, лишь вздыхает и отдается моменту. Прикрыв глаза, юноша подставляется под встречные освежающие порывы ветра. Вслушивается в шепот каждого дуновения, пытаясь различить каждый звук в сложившейся морской симфонии. Блаженно вдыхает влажный и чистый воздух так глубоко, насколько сейчас только может, а еще признается самому себе, что за всю свою жизнь на подобных небольших быстроходных суднах никогда не бывал.       Легкий аромат соли и относительной свободы кружит голову, поэтому парнишка отшатывается назад от самого края носовой части модернизированного корабля. Опирается локтями о блестящий широкий подлокотник металлических крепких перил, одновременно с этим опуская взгляд на бурлящие белоснежные волны, созданные от движения крупногабаритных механизмов в толще воды. Пенистые пузырьки расходятся в стороны, переводя внимание голубоглазого на игриво сверкающие от солнца блики. Морская гладь напоминает мальчишке полированное зеркало, отражающее расцветающие нежными красками небеса. Несмотря на рябь, он может рассмотреть в ней даже себя. Не совсем четко, но этого хватает, чтобы «пропавший» сёгун мог увидеть как забавно и хаотично разлетаются его непривычно короткие пряди, а еще то, что, освещенный первыми лучами солнца, он выглядит совсем уж бледным, словно призрак. Усмешка сама по себе появляется на его губах. Лоб непроизвольно касается собственных сложенных рук перед собой, пока в голове проскальзывают мысли о том, что он словно в очередной прочитанной им сказке. Жестокой, несправедливой, местами кровавой, но даже так обнадеживающей. Куда и как именно направить свою жизнь после исполнения затеянной авантюры, юноша понятия не имеет. В один момент просто решил пустить все на самотек и плыть по бурному течению, прямо как этот круизер, однако, все равно понимает, что когда-то об этом придется задуматься всерьез.       — Только не свались с палубы, пожалуйста, — спокойный мелодичный голос звучит где-то позади, но темноволосый не хочет оборачиваться, без этого догадываясь кому он принадлежит. — Будет проблематично тебя вытаскивать.       — Ну, с учётом того, что я не пробовал плавать, это правда. — Самоиронично хмыкает юноша, краем глаза замечая, как собеседник становится рядом с ним. — Сбегать таким изощрённым способом тоже не думаю, так что расслабься. Мне пока рано умирать, чтобы поступать настолько опрометчиво.       Эти слова остаются без комментариев старшего. Сереброволосый лишь тяжело вздыхает и задумывается о чем-то своем. Скарамучча неосознанно скользит взглядом по его фигуре. Со стороны тот кажется абсолютно обычным молодым человеком среднего роста. Волосы его взъерошены и небрежно растрепаны, будто бы их обладатель только встал с постели. Самые длинные серебряные пряди из-за порыва ветра умудряются коснуться чужого оголенного плеча, отчего младший пугливо ежится на мгновение. Ткань лёгкой накидки развивается в разные стороны, но сам юноша выглядит спокойным и безмятежным. Совсем юным, однако, явно повидавшим многое. По такому совсем не скажешь, что он может оказаться боссом какой-то организации, а тем более Якудза.       Вновь усмехнувшись собственным рассуждениям, голубоглазый переводит взгляд на открывающиеся издалека виды. Он никогда не видел регион, в котором вырос, со стороны. Затененные восходом солнца постройки выглядят внушительно. Громадные высотки, в ночи мерцающие всевозможными огнями, органично вписываются в стиль древних храмов и старинных построек. Вместе с ними переплетена природа. Большие зелёные участки удивляют разнообразием растений. На фасадах зданий виднеются уже слабо мерцающие неоновые вывески, большие экраны, проекции чего-то нереального. Скарамучче такой вид удаляющейся все дальше столицы кажется запредельным даже для фантастики. Мощь достигнутого нацией технологического прогресса поражает его до глубины души, поэтому он может смотреть на все это лишь с детским восторгом, неосознанно задерживая дыхание несколько раз, потому что в голове возникает диссонанс от полученных за короткое время впечатлений.       — Капита-ан, — мурчащий женский голос раздается откуда-то сверху, отчего тёмноволосый рефлекторно поднимает голову на крышу судна. — Пост через семнадцать квадратов. Похоже, они вправду усилили охрану. Приглашение Сангономии ведь у тебя?       — Да, всё в порядке. — Кивнув в подтверждение своих же слов, Каэдэхара также переводит взгляд на девушку. — На всякий случай, пожалуйста, разбуди остальных пока есть время. Кроме Хейдзо и Сета, они в каюте нижнего отсека.       Получив в ответ лишь бодрое согласие, Кирара всего за пару движений грациозно спрыгивает с довольно высоко расположенного лакированного козырька и скрывается в проходе к лестнице. Кадзуха же поворачивает голову в бок и смотрит на своего спутника выжидающе, одновременно с этим показывая рукой в сторону, безмолвно приглашая пройтись с ним по узкой палубе.       — Будем надеяться, что нынешние служащие слишком хорошо твое лицо не запомнили, иначе придется прибегать к менее мирным способам попасть в Ватацуми. — Потянувшись на ходу, сереброволосый размеренным шагом направился к корме. — В любом случае, не показывай свою нервозность внешне. Представь себе, что это один из повседневных процессов, например, как моргнуть или дышать.       — Да я и не нервничаю, — безразлично пожав плечами, младший идет следом. — Вы же профессионалы в подобном, поэтому как делать свою работу знаете, как никто другой. Сомневаться или чего-то бояться в моем положении глупо. Кстати, говоря об этом. Кем мне теперь нужно притворяться?       — Ах, да, точно! — Вспомнив о важной забытой детали, Каэдэхара вдруг тормозит и вновь оборачивается к юноше со сложным выражением лица. — По документам теперь твое имя Нагамицу Кабукимоно. По легенде ты внебрачный сын Нивы от проститутки из квартала красных фонарей. Он принял тебя в семью, когда тебе было около семнадцати лет в связи с кончиной матери. О делах подпольного мира ты был ни сном, ни духом, пока на пороге дома не появился я с известием о смерти отца. Как-то так. Ну, а теперь, судьба сложилась так, что ты примкнул к организации и стал моим Дзюн-косеином.       — Дзюн-кос… Кем?! — Глупо проморгавшись пару раз, Скарамучча пребывал в откровенном недоумении. — Ты прикалываешься что ли? Попроще что-нибудь нельзя было придумать?       — Зато убедительно и уже оформлено так, что никакая дрянь не заметит подмены. — Вскинув руками, блондин возобновил движение. — Дзюн-косеин. Это твой ранг в Якудза. Воспринимай его как рабочую должность. Означает он статус ученика Оябуна, то есть босса организации, а следовательно меня собственной персоной. Таких используют в качестве слуг или инструментов. В нормальном понимании работают они практически без оплаты, и чтобы подняться повыше должны хорошенько так выслужиться.       Переварив полученную информацию, мальчишка почувствовал некоторое возмущение. Не сказать, что до этого с ним обращались прямо-таки, как с наследным принцем во всех лучших проявлениях, но такой наглости в лицо проявить не смел никто, исходя из соображений о собственной безопасности. Подобная дерзость почему-то будоражит кровь, а самообладание поспешно теряется в пучинах сознания. Глаз его нервно дергается, прежде чем темноволосый останавливает свои мысли, настраивая себя, что все это должно восприниматься не всерьез.       — Если бы… — Запнувшись о собственные слова, голубоглазый шумно выдыхает. — Если бы мы сейчас были в сёгунатском дворе, я бы приказал отрезать тебе язык.       — К счастью, мы не в нём. — Хмыкнув, Кадзуха цепляется пальцами за толстый канат от конструкции со сложенным парусом. — А еще этот язык слишком многое умеет, так что это будет прискорбной потерей для целой нации. Кто знает, может быть он и тебе пригодится.       Подмигнув парнишке, сереброволосый в сопровождении веселого хрипловатого смеха перегибается через очередное плетение, спрыгивая с небольшого выступа на площадку ниже к широким сидениям, обитым водонепроницаемой материей. Скарамучча же застывает на месте, чувствуя как к щекам приливает весь имеющийся в теле жар и стыд, ведь последняя фраза старшего прозвучала слишком двусмысленно. Голубоглазый понимает, что это было сказано для того, чтобы его подразнить, но для него это уже как-то чересчур. Однако, пустить что-либо колкое в ответ он не в силах, иначе его можно будет прочитать, как открытую книгу всего лишь по изменившемуся оттенку кожи на лице.       Неловкую ситуацию разбавляет вышедшая на воздух сонная девушка, которая по своей натуре слишком мнительная, поэтому странноватое состояние самого младшего на судне замечает сразу, отчего неподдельно беспокоится. За мгновение сократив расстояние между ним и собой, Синобу касается прохладной ладонью чужого лба. Попытки оправдаться и заверить, что все в порядке закончились лишь обещанием следить за здоровьем тщательнее, а еще тихим смехом за спиной. Оглянувшись через плечо, Скарамучча скептически смотрит в сторону его источника, но замечает в чужих алых глазах лишь незнакомый до сих пор задорный огонек, вызывающий в душе интерес. Хмыкнув, темноволосый мотает головой, следом проходя к свободному месту среди еще двух девушек напротив.

***

      Скарамучча и вправду начинает нервничать, когда они подходят ближе к армаде, растянувшейся по границе между Ясиори и Ватацуми. Массивные крейсеры со знаменами Инадзумы, находящиеся в полной боевой готовности, выглядели на самом деле пугающе, грозно возвышаясь над ними. Мальчишка невольно сглатывает собравшуюся от волнения слюну, а еще не может отвести взгляд от незнакомых сооружений на борту впереди.       Чужая рука ложится на напряженное плечо, заставляя юношу вздрогнуть от неожиданности. Направив внимание с металлических механизмов на обладательницу хрупкой ладони, голубые глаза встречаются с успокаивающей улыбкой. Тиори беззвучно двигает губами, после скрывая их за пальцем в жесте молчания, отчего разобрать сказанное становится сложно. Скарамучча не уверен, но, вроде бы, она просила его не переживать. Утвердительно кивнув, он переводит взгляд на собственные пальцы, крепко сцепленные в замок.       Тёмноволосый слышит как звук моторов постепенно глохнет, а само судно становится почти впритык к чему-то напоминающему передвижной порт. Воздушное пространство теперь по большей части занимает механический гул с переменным скрежетом заржавевших деталей. Любопытство берет верх, поэтому голубоглазый довольно быстро замечает платформу, спускающуюся к ним с палубы в размеренном темпе. На ней находятся всего пару человек, но они почему-то вызывают тревогу на самой границе сознания. Заметив чужое беспокойство, Кадзуха дает понять, что всё в порядке, но лицо же его становится серьезным. Точно таким же, как в первую их встречу, отчего младший невольно начинает молиться про себя всем известным ему богам о том, чтобы всё прошло гладко хотя бы сегодня.       Сереброволосый лениво потягивается, прежде чем всего одним взмахом ладони позвать Хейдзо следом за собой. Скарамучче же остается лишь проводить взглядом обе удаляющиеся спины. Обладатели их переговариваются о чем-то своем, но четко их разговор услышать не удается, — мешает шум бьющихся волн об искусственную преграду и щебетание рядом сидящих девушек. Это начинает раздражать мальчишку.       Он не сводит глаз с ребят, которые уже успели поприветствовать служащих. Сиканоин, по всей видимости, отвечает на входящие вопросы от старшего по званию, пока Кадзуха что-то наспех пересылает с миниатюрного экрана собственных часов на устройство лейтенанта. Последний оглядывает всех присутствующих на палубе круизера и как-то не по-доброму щурится. Кирара, чувствуя скопившееся у всех напряжение, решает перегнуться через небольшой белоснежный бортик, чтобы приветливо помахать юноше в форме в ответ на изучающий взгляд, а еще кокетливо подмигнуть. Тот явно смущается такого жеста, поэтому спешит прокашляться в собственный кулак, вызывая усмешки на лицах женской половины экипажа. Темноволосый же похвастаться этим не может, продолжая взволновано наблюдать за разворачивающейся перед ним картинкой.       — Перестань так пристально смотреть, — запустив пальцы в чужие хаотично растрепавшиеся пряди, шатенка зачесывает те назад, открывая широкий лоб. — Со стороны выглядит странно, как будто ты кого-то из них ревнуешь.       — Ч-чего?! Кого это я должен ревновать? — Воскликнув слишком громко, Скарамучча тушуется и пытается убрать нежную руку от своей головы. — Не шути так, пожалуйста. Звучит очень глупо и беспочвенно.       — Оу, ты, кажется, его обидела, — делает правдивое заключение русоволосая, возвращаясь в нормальное положение. — Ты прости её, наш юмор очень… Хм-м, думаю, правильнее назвать его специфическим. Чем хуже и нелепее шутка, тем язвительнее на неё ответ. Это такой психологический приём, который помогает сблизиться в разы быстрее, и понять кто и что из себя представляет. Вот ты, судя по ответу, очень зажатый и ранимый, а еще нелюдимый и…       — Достаточно, — голос Синобу слышится отчетливо даже на фоне мычания второй девушки, которой зажали рот. — Кирара вне организации работает криминальным консультантом, поэтому в психологии людей разбирается намного лучше, чем целится. Верно говорю?       — Да-да, я все еще над этим работаю! — Недовольно пробурчав сквозь пальцы, последняя не сдается и выпутывается из чужого захвата. — Мне больше по душе драться голыми руками. За то же время, что прицеливаешься пистолетом, можно успеть вынести как минимум одного человека. Зачем мне эти игрушки, когда я могу рассекать воздух, двигаться по наитию или выпускать когти, как у кошки? Это же намного круче!       Зеленоглазая почти что мурчит, пока лепечет о своих рассуждениях, а после громко ойкает, получив хорошую затрещину от девушки позади себя. Куки в очередной раз объясняет ей, что оружие нужно для самообороны, пока та усиленно трет ушибленное место и с некой грустью в голосе говорит, что и так это знает. Юноша, наблюдавший за развернувшейся сценой, сам не замечает как расслабляется и позволяет себе слабо улыбнуться.       Каэдэхара возвращается почти сразу после этого, отдавая приказ Сетосу направляться дальше. Сиканоин же запрыгивает на борт уже на ходу, вежливо прощаясь с новым знакомым, а после разворачивается с довольным выражением на лице к остальным, и ждет, пока они отойдут подальше от своеобразной морской границы.       — Хорошие новости, — с неприкрытым ехидством в голосе начинает юноша, усаживаясь рядом с Синобу на мягком подлокотнике. — Мы только что обзавелись кое-какими связями среди военных. Командир этого флота шепнул мне, что в управляющей верхушке сейчас творится хаос из-за пропажи пацана и сорванной с Фонтейном очень важной сделки. Делегация наотрез отказалась сотрудничать с Инадзумой без её правителя. Очкарик вне себя от злости и выпрыгивает из штанов, чтобы найти любимого сёгуна.       — Думаю, это игра на публику. — Хмыкнув, тёмноволосый сосредоточенно смотрит в одну точку. — Он легко может объявить меня мертвым и посадить на трон очередную марионетку. Скорее всего, подумает у меня не хватит смелости вернуться, но также не оставляет вариант, что я могу взболтнуть лишнего и вся правда всплывет на поверхность, или того хуже — захочу пойти по пути собственной матери.       — Ну, фактически, ты уже выбрал последний вариант. — Сереброволосый спешит заранее остановить бескрайний поток мыслей младшего. — Как бы там ни было, теперь все зависит от нас. Кокоми уже ждет всех на месте и, по видимому, тоже с новостями, так что готовьтесь браться за работу как только прибудем на базу.       Получив в ответ привычный общий отзыв, блондин удаляется на мостик к Сетосу вместе со своей правой рукой, которого пришлось оттаскивать буквально за шкирку от зеленоволосой девушки, явно недовольной случайными «дружескими» прикосновениями. Неумелые попытки Сиканоина подступиться к Синобу и наиграно грустное личико лишь забавляют компанию, когда он, как в фильмах, трагически тянется рукой в её направлении, но она лишь фыркает и отворачивается в другую сторону.