take me pulse

— Топай к мальчишке, иначе пристрелю. — Прошептал ему на ухо басистый голос и Арсений повиновенно встал, двигаясь по направлению к выходу из зала.       Резко развернувшись, он схватил руку бородатого мужчины и заломил ее, пытаясь выхватить оружие. Пистолет выстрелил вверх. Ему дали поддых, послышались визги и крики людей вокруг. Попов снова ударил обидчика по лицу, получая в ответ новые удары.       Из мыслей Шастуна выбил женский крик, доносившийся из общего зала, а затем и звуки стрельбы. Матвиенко посмотрел на Антона и тут же вскочил с места. — Не выходи отсюда. — Сказал он и вытащив из-за пазухи пистолет, перезарядил его, щелкнув предохранителем.       Студент выдохнул, чувствуя, как тело предательски дрожит. Он опустошил свой напиток до дна и встал с дивана, пытаясь придумать, куда можно спрятаться. Лоджия, прикрытая прозрачной тюлью сразу привлекла его внимание. Антон развязал висевшие по бокам плотные шторы, задернув их, быстро забегая на балкон и блокируя двери. Послышались шаги. Действие травы только начинало проявляться, рисуя самые пугающие картинки того, что каждый, кто зайдет в комнату сейчас, был готов убить его.       Через небольшую щелку было видно только крепкие ноги в туфлях. Плотно вжавшись всем телом в стену, Шастун затаил дыхание. Ничего не было понятно — кто это, что он хочет? Эти мысли вертелись в голове, рисуя пугающие картинки. Плотная ткань резко дернулась, сразу же открывая вид на застекленную лоджию и Антон вздрогнул. Кажется, мужчина все еще его не видел. Дернув ручку двери, она не поддалась ему и он нагнулся ближе, тут же замечая парня. Пытаясь выбить рукояткой пистолета замок, мужчина дернул дверь.       Не раздумывая, Шастун открыл окно и выпрыгнул, надеясь на то, что не промахнется мимо бассейна. Громкие брызги привлекли внимание людей, находившихся рядом и не успевших убежать с места происшествия. Пули из пистолета летели в сторону воды, проходя мимо и чудом не задевая ни одной части тела Антона. Воздуха становилось меньше, он выжидал, считая количество патронов. Тренировки в бассейне, наконец-то, принесли свои плоды.       Матвиенко повернулся на звуки, замечая всплывшую макушку парня в бассейне и перезарядив пистолет, выбежал к углу, пытаясь высмотреть человека на балконе. Несколько выстрелов. Тишина. Наверное, кончились патроны. Времени было не много. Хватая за руки вылезающего собственными силами Антона, Сергей повел его через черный выход, но и он уже был окружен. Их градом осыпали пули, от которых они успели укрыться за деревянной стойкой бара, оббитой дубовыми досками. — Что они хотят? — Громко спросил Шастун, чувствуя, как закладывает уши от каждого нового выстрела. — Твоей смерти. — Не церемонясь, ответил армянин, вылезая из укрытия и стреляя в ответ.       В голове не умещалось. Зачем? Почему? Кто эти люди? Кому он, вообще, стал нужен? Выстрелы прекратились, из мыслей вывели тяжелые вздохи. Развернув голову, Шастун увидел, как Сергей валит другого мужчину на пол, наседая сверху и со всей дури выворачивает руку, пытаясь не получить пулю. Кажется, он мог задавить противника одним только весом, но человек под ним явно был подготовлен, вырываясь и нанося удары. Оружие вылетело, падая прямо рядом с Шастуном. — Серый, — привлекая внимание, Антон кинул по полу пушку прямо к ногам Матвиенко и тот наставил дуло к голове мужчины, выстреливая.       Зажмуриваясь и отворачиваясь уже поздно, парень пытался не дышать, подавляя рвотный рефлекс. Обессиленно вставая с трупа, Сергей повернулся на Антона, поблагодарив, и тут же начал стрелять снова по бегущим к нему незнакомым лицам. Чувак с пробитой бошкой — картина не из приятных, в животе завязывался узел. Повернув голову обратно, прячась от пуль за стойкой, он увидел того мужика с балкона, направлявшего пистолет прямо на парня. Злая ухмылка и щелчок. Антон зажмурился. Вот так он и умрет — мокрый, со вкусом рвоты во рту, только что увидевший десяток смертей и кровь повсюду. Но пуля не вышла из пистолета. Разозленный мужчина выкинул оружие из рук, вытаскивая откуда-то острый раскладной нож.       Отступать было некуда, неприятный тип с черными волосами в кожаной куртке приближался. Нож в руке отблескивал свет софитов, направленных на бассейн и танцпол. Музыка все еще играла. Какая-то дурацкая, клубная, но на фоне точно можно было услышать саксофон. Антон дернулся, выбегая из укрытия в сторону, пересекая барную стойку и небольшое джакузи. Разбитые стекла панорамных окон валялись повсюду. Ноги не слушались. Тяжелое тело повалило парня на пол, но он не сдавался, перевернувшись и врезав кулаком прямо в нос. Чужая кровь тут же начала капать ему на лицо и он зажмурился, отворачиваясь и пытаясь спихнуть с себя нападающего. Нож вот-вот был готов воткнуться в глотку, разрезая ткани и сухожилия. Сил почти не осталось. — Последние слова будут? — Прижав лезвие прямо к горлу, спросил мужчина, заглядывая в глаза.       Дрожащие глаза и губы, открытые в немом крике, у обычного человека могли отражать только ужас, но не у Антона. Перед глазами Шастуна мелькала прожитая жизнь, как только оставалось несколько последних кадров и увеличился нажим руки на лезвие, тело обмякло. Прямо посредине из нависающего сверху, торчал кончик ножа и текла алая кровь, пачкая шею и белую рубашку парня. Шастун зажмурился, пытаясь сдержать рвоту, поступающую с новой силой. Сильные руки отбросили мертвеца на пол рядом. Перед ним стоял Попов, запыханный, с порезом на груди, из которого сочилась красная пульсирующая жидкость. Арсений протянул руку и уцепившись за нее, Антон встал. — Надо уходить. — Оповестил мафиозник. — Ты ранен. — Обеспокоено он посмотрел на порез. — Знаю.       Уже на парковке к ним подоспел Сергей вместе с Макаровым. Залезая в машину на заднее сиденье, Антон расслабился. Попов, который казался здоровым бугаем, не боящимся ничего, сейчас сидел рядом, зажмурившись. Матвиенко вжал педаль в пол и Ягуар понес их по трассе. — Снимай водолазку. — Через силу прошипел Шастун, обращаясь к мафиознику, сразу привлекая взгляды парней спереди.       Тот сначала и не понял, что студент обращается к нему. Немного оторопев, Арсений поднял руки и шикнул от накатывающей с новой силой боли. Антон забрал одежду, вытаскивая из внутреннего кармана пиджака носовой платок, вталкивая его прямо в глубокую рану. Попов заскулил. Парень остановился. — Продолжай, — выдавливая из себя, сказал голубоглазый, сжимая в зубах ствол пистолета, держащий в руках.       Накидывая водолазку, скрученную в жгут диагонально и завязывая сзади, Шастун пытался остановить кровотечение давящей повязкой. Вода в бутылках, лежащая в задних отсеках на дверях, сразу оказалась в руках парня. Он открутил крышку и протянул Арсению. — Пей, тебе сейчас надо много жидкости. — Поясняя и прикладывая горлышко к губам, приказал Антон.       Громкие глотки послышались на весь салон. Капли выливающейся воды из-за резких поворотов, стекали по подбородку вниз. Крепкое тело вздымалось, пытаясь восстановить дыхание. Быстрый автомобиль высадил четверых парней у высокого знакомого здания. Матвиенко с Макаровым подхватили Арсения под руки. — Арсений Сергеевич, — обратилась девушка на стойке, — врач уже у вас в номере. — Ему туда нельзя, — тут же отозвался Сергей. — Нужно спрятать этих двоих в подвалах, те чуваки от нас не отстанут.       Оценивая ситуацию, как можно быстрее, армянин посмотрел на Илью. — Звони своим, я с этими тогда, своим тоже позвоню. — Не надо нас провожать, я справлюсь. — Уверено сказал Антон, привлекая взгляды.       Сергей косо глянул на Попова, сомневаясь в надежности плана, но мафиозник положительно кивнул и они с Шастуном двинулись к лифту. Арсений был тяжелым и большим, нести на себе такую тушу последние минуты становилось все тяжелее. Мерзкий белый коридор с мигающими лампами, казалось, никогда не закончится. Еще один поворот и они стоят напротив комнаты Антона. Парень затащил Попова, усаживая на незаправленную кровать, а сам вышел к старой электрической конфорке, тут же кидая кастрюлю с водой на нее. — Какой у тебя бардак, — высказался Попов, хмуря лицо, пытаясь перевести свое внимание на что угодно, только не на рану. — Сам меня в такое заселил. Не нравится – закрой глаза. У тебя сейчас выбора не много. — Ответил Шастун, хмыкнув.       Хозяин комнаты включил лампу и развязал временную повязку на мужчине. Открылся вид на накаченное большое тело, усыпанное шрамами от порезов. Весь торс и руки были исполосаны, а новая рана полностью пропитала водолазку и платок кровью. Антон зажмурился, отворачиваясь. Ткань сразу полетела в раковину и после непродолжительной стирки, отправилась в кипящую кастрюлю. — Уверен, что справишься? — Спросил Попов, рассматривая, чем был занят парень, чтобы не потерять сознание от количества потерянной крови. — Да, буду обратно тебе накладывать повязку, чтобы хотя бы кровь остановить до швов. — Пояснил Антон.       Чистый отжатый от воды платок, Шастун снова приложил к ране, немного впихивая во внутрь. Послышался тихий низкий стон. Парень скинул с себя порванный пиджак и расстегнув непослушными пальцами окровавленную рубашку, откинул в сторону. Голый накаченный пресс с широкой спиной и татуировки, переходящие с рук к ключицам, сразу бросились в глаза Попову. Тот снова вздохнул, зажмуриваясь до белых пятен перед глазами.       Выискивая в шкафу полотенце, парень закрутил в жгут и всунул Арсению между зубов. С мужчины сошло уже несколько потов. Жар и боль по всему телу разливались каждый раз с новой силой, ломая кости изнутри, прямо под кожей. Терпеть становилось невыносимо. Чистая ткань полностью закрывала сочащуюся рану. Шастун наклонился к шкафу, вытаскивая оттуда кусок бинта, который он заказывал у Позова для проращивания семян, и обмотав торс Арсения, крепко завязал хвостики на узел. Попов выплюнул полотенце изо рта, выдыхая. — Ляг, отдохни.       Мужчина послушно упал на кровать, подбирая ноги, зажмурился от боли, удобно улегся и уснул. Антон уселся на пол рядом, облокачиваясь голой спиной на потрепанный старый шкаф и закрыл глаза. Почему это все происходит с ним? Самый главный вопрос, стоящий перед глазами — кому нужна его смерть? Сейчас, сидя в какой-то душной грязной комнате под зданием напротив Москва-сити, он скрывается от киллеров, готовых убить парня за доллар.       Проснулся Шастун из-за шума за дверью. Кто-то колотился в комнату. Антон оглянулся. Арсений все еще спал, мирно сопя лицом в подушку. Кажется, ничего милее, чем то, как спит убийца-мафиозник, он еще не видел. Ресницы изредка дергались, а грудь вздымалась при каждом вдохе и выдохе. Чуть приоткрытые пухлые губы выдыхали воздух с пылью, витавшей повсюду. Шастун поднялся с пола, тут же чувствуя, как голова начинает ныть в висках, а в глазах все светлеет. — Антон, вы живые? Открывай! Это Серый, — стуча еще сильнее, послышался знакомый голос в коридоре.       Парень осторожно приоткрыл дверь, впуская Матвиенко. Он был один. Антон оглянул коридор и тут же закрыл за ним. — Тише, Арс еще спит. — Предупредил парень мужчину, говоря в пол голоса.       Тот лишь кивнул, осматривая полураздетого, подвигая деревянную табуретку к кровати и сел на нее, широко расставляя ноги. Попов проснулся почти спустя час, после появления Сергея. Обсудив детали нападения, мужчины пришли к выводу, что это кто-то, кто желал им крупно насолить — либо сам Андрей Шастун, либо Ленинградский. Вариантов было не много. — Так, смотри, обработаешь рану еще раз, выпей обязательно жаропонижающее и не забывай пить обычную воду, как можно больше. — Давал наставления Антон, рассматривая аптечку, которая лежала в номере Попова.       Арсений абсолютно ничего не говорил, даже головой не кивал, наблюдая за парнем. Он рассматривал зеленые глаза, похожие на изумруды, которые тарахтят в коробочке, обшитой бархатом у ювелира; хитрый прищур, взъерошенные русые волосы и пирсинг, который, то и дело, бросался в глаза. «Ни к кому нельзя привязываться! Выброси мальчишку из головы!», — кричал ему мозг. И он был полностью согласен со своими мыслями. — Ты меня, вообще, слушаешь? — Спросил Антон, опираясь руками и бедрами о барную стойку. — Переезжай ко мне.       Слова вылетели сами по себе изо рта. Даже сам Попов не ожидал такого от себя в первые секунды растерявшись, как маленький котенок. Шастун стоял в ступоре, моргая глазами и пытаясь понять, то ли он услышал от мужчины. — Что, прости? — Выдавливая из себя, переспросил парень. — Ну, мне нужно делать перевязки, один я не справлюсь, да и жить, там где ты живешь – это пиздец, признаю. — Поднимая руки вверх, сказал Арсений, продолжая рассматривать лицо Антона.       Тот закусил губу, катая языком пирсинг в ней, и отвел глаза в пол. Эта дурацкая привычка каждый раз заставляла Попова зависать дольше положенного. В его окружении у мужчин не было пирсинга, если не считать уши. — Ладно. У меня все равно там нет вещей, поэтому, считай, я уже переехал к тебе. — Улыбнувшись, заверил его парень, отворачиваясь обратно к аптечке.       После вечернего душа, который смыл остатки запекшейся крови, грязь и пот этого дня, Попов сел на диван полубоком, подложив одну ногу под себя. Антон мельтешил за барной стойкой, собирая нужные инструменты и материалы для перевязки. Поставив металлический поднос для завтраков на диван между собой и Арсением, парень сам уселся напротив, рассматривая изрезанный торс.       Тихо сглотнув накопившуюся во рту слюну, Шастун взял ватный диск, смочив его перекисью и протянул руку, аккуратно обрабатывая рану. Попов своим пронзительным взглядом наблюдал за действиями парня, полноправно рассматривая лицо, руки, шею, которые были на расстоянии вытянутой руки при хорошем освещении. — Можешь сильнее давить, мне не больно. — Уведомил его Арсений, получая едва заметный кивок.       Антон начал заливать перекись прямо в рану, тут же протирая ватой все, что текло вниз по торсу. Попов тихо прошипел, сщурив один глаз и расслабился сильнее обычного, выдыхая. Шастун посмотрел на него, но не остановился. — Я когда-то зашивал себе бровь, так что я думаю, что справлюсь. — Сказал он, наблюдая за реакцией мужчины.       Тот непоколебимо согласился. Ехать в больницу и приковывать чужие взгляды с разрезанной грудиной было глупо и безрассудно. Вызывать доктора на дом — прослушка телефона, вместе с ним приедут и незваные гости.       Спирт, игла, тонкая обычная швейная нить и пинцет лежали перед Антоном. Он налил в тарелку спирт, отматывая приличную длину нити и кинул ее туда, затем вытащил на сухое чистое бумажное полотенце. Игла под давлением тонких татуированных пальцев немного согнулась, изображая сгиб полудуги. Проспиртовав и ее, Шастун вдел нить в маленькое ушко, прищуриваясь и немного пыхтя. Пинцет вместе с руками полностью опустились в спирт. Незажившие ранки защипало и Антон поежился. Отряхнув ладони, он взял диск, вытирая кожу вокруг раны. Сейчас парень забыл о существовании Попова, убийц и всех остальных в этом мире – только он и ножевой порез, который нужно было зашить.       Сглотнув комок в горле и выдохнув неприятный запах спирта из носа, он сказал: — Зажми что-то в зубы, будет больно.       Арсений не собирался показывать свою силу. Он давно уже был не беспощадным убийцей, который мог выдержать ампутацию руки без анестезии или пулевое ранение, пулю из которого он сам вытаскивал пальцами. Зажимая свою футболку, он послушно сел, стараясь не дергаться.       Антон тяжело вдохнул, затаив дыхание и занес иглу, держа ее в пинцете, над кожей, собираясь вонзить кончик. Только металлический тонкий инструмент прошел сквозь ткани, послышался громкий выдох. Первый стяжок был наложен. — Бля, мне не удобно. — Выругававшись, сказал он.       Попов ничего не понимал, все еще отходя от болевых ощущений. Шастун встал с дивана и подошел к барному стеллажу с алкоголем. Полки украшали элитные напитки с красивыми этикетками. Одна из бутылок уже была наполовину пустой и решив, что это то самое, он откупорил дорогой коньяк и плеснул в рюмку, аккуратно взяв ее кончиками пальцами. — Выпей, будет легче. — Сказал он, протягивая напиток Арсению. — Не надо. Так зашивай.       Пожав плечами, парень поставил стакан на журнальный стол рядом и уселся обратно, еще раз обработав руки. Пытаясь подлезть к коже, вывернутой наружу, он выдыхал, а потом снова вдыхал, задерживая дыхание на несколько секунд. В этом деле главное было вонзить иглу на расстояние не слишком далекое и не слишком близкое, чтобы не порвать кожу сильнее. — Да, блять. — Выругался снова Антон.       Он встал с дивана и показав руками Арсению, чтобы тот откинулся на спинку мягкого дивана, залез к нему на колени. Мужчина, пытающийся привыкнуть к ощущениям, замер, смерив парня непонимающим взглядом. Дело пошло быстрее. Находясь к ране ближе, Шастун с легкостью начал шить, протягивая иглу пинцетом через покалеченную плоть. Попов со всей палитрой ощущений того, что на нем ягодицами сидел Антон, выгибая спину, выдыхая горячим дыханием на кожу, и прямо на живую ему сейчас зашивал ножевое, пытался не отрубиться. Адреналин под кожей бежал быстрее Сережиного Ягуара, наворачивающего сто пятьдесят километров в час по улицам города на восьмой передаче. — Половина уже сделана. — Оповестил парень, рассматривая самочувствие мужчины.       Тот кивнул и дотянувшись до стакана с коньяком, за раз опустошил его. Шастун не смотря на него, ухмыльнулся, продолжая аккуратно продевать иглу. Через минут двадцать, он завязал узел и обрезал лишнее, слезая с коленей Арсения. — Ты как? — Спросил он у мужчины, кидая ненужные инструменты на поднос с характерным звоном, собирая все в одну кучу.       Попов продолжал лежать с закрытыми глазами, все еще сжимая в зубах футболку. Молчание напрягло студента. — Живой?       Тот кивнул головой и вытащив изо рта вещь, выдавливая из себя, сказал: — Пойдет. Бывало и хуже.       Антон понятливо кивнул. Кидая поднос вместе со всем, что на нем лежало в раковину, он приглушил верхний свет. Открыв холодильник, парень достал оттуда куриное филе и соевый соус от какой-то доставки в баночке. По запаху он даже оказался свежим. Маринуя мясо в соусе и специях, которые оказались в отдельной корзинке, Шастун пожарил его на сковороде. Сварив картофель, который был единственным овощем в холодильнике, он размял его ступкой, кидая к нему сливочное масло и соль. Разложив все по тарелкам, Антон вернулся к Попову.       Мужчина лежал на диване в той же позе, но чуть удобнее, разложив ноги на ковре. Закрытые глаза и ровное дыхание наводило на мысль о сне. Шастун наклонился над ним, проверяя швы, которые только что наложил собственноручно. — Не учили, что пялиться на спящих не прилично? – Пробурчал Арсений, открывая глаза и сталкиваясь с зелеными, яркими и такими живыми, которых, кажется не видел с самого детства. — Про швы никто не говорил. — Абсолютно спокойно заявил Антон, чуть подпрыгнув от неожиданности. — Есть будешь? — Ты вызывал курьера? — Спросил Попов, чуть привставая с места.       Парень одарил его непонимающим взглядом, подняв одну бровь. — Нет, сам приготовил.       После этой фразы он скрылся за стойкой, звеня приборами и тарелками с ужином. Протянув одну из них Арсению, он уселся на диван рядом, подтягивая ноги к груди и принялся жевать пюре с курицей. Попов удивленно посмотрел на тарелку с едой, а потом и на парня, все еще удивляясь его навыкам. Он умеет выращивать коноплю, прыгать с балкона в бассейн, уворачиваясь от пуль, накладывать повязки, зашивать раны, теперь еще и готовить. Что следующее? — Может ты еще умеешь говорить на испанском и разбирать атомные двигатели? — Продолжая рассматривать парня, спросил Арсений. — Claro que sí. — С набитым ртом, пробубнил Антон. — Атомные не умею, роторные и поршневые только. — Как ни в чем не бывало, он пережевывал кусок мяса во рту, оборачиваясь на Попова.       У того не было слов. Что он, вообще, не умеет? Это какой-то самородок, дар Божий? Это за то, что мафиозник давал клятву на святом с кровью или за все грехи, чтобы наблюдал и кусал локти, что не стал таким же? Пока он думал, Шастун уже умял полную тарелку в себя, оповещая, чтобы Арсений тоже поторапливался, иначе ужин остынет и будет не такой вкусный.