Frei im freien Fall

Вся школа была охваченна беспокойством и суетой. Вместе с контрольными всех волновал зимний бал, но он, конечно, был важнее для подростков. Отовсюду были слышны разговоры о нарядах. Девушки постоянно переговаривались о платьях и ждали приглашения. Парни же не отдавали много внимания костюму, они пытались осмелиться подойти к той самой, потому что приглашения было равно признанию в любви. Конечно, были и те, кто предпочитал усиленно готовиться к контрольным работам, но таких было меньшинство. Мари относилась именно к ним. Предпраздничная суета раздражала её, к тому же Ирма без перерыва говорила о бале, а особенно о выборе платья. Но была и положительная сторона, Грау не приходилось выслушивать обеспокоенность подруги насчет партнера на балу. Георг пригласил ее, как только стало известно о бале вообще. — И поэтому я не знаю, какого лучше цвета выбрать, — Ирма закончила свое рассуждение об оттенках. Они, в этот раз без парней, сидели в столовой, и пока девушка рассуждала о моде, Мари усиленно повторяла материал. — У нас сейчас будет контрольная по биологии, может повторишь что-то? — Серьёзно спросила Грау. — Я вчера весь вечером этим занималась, — отмахнулась она, — это явно поважнее будет. — Всмысле? — Уроков биологии так же как и самостоятельных будет полно, а бал один. Я умею расставлять приотреты. — Мне кажется ты слишком преувеличиваешь значение этого мероприятия. У нас тут не святочный бал будет, а школьная дискотека просто в платьях и костюмах. — Ещё украшения будут, — поспешила защитить бал Ирма, — мне и такой сойдёт. Хотя бы разнообразие в жизни. Мари в ответ только покачала головой. Она, как староста, была вкурсе всех приготовлений к мероприятию. Устроить танцы было решено в спортивном зале, из-за больших размеров помещения и панорамных окон. Для обустраивания старостам и просто активным ученикам придётся провести почти всю пятницу в школе, украшая зал. Грау была бы не против и совсем не приходить, а из-за количества усилий, которые требовалось приложить на бал, уже его ненавидела. — Сегодня поедем выбирать платья, — заявила Ирма, — всего четыре дня, а мы не готовы. — Что?! — От удивления Мари выпучила глаза. Сегодня она планировала повторять немецкий и испанский на завтра. — Что? Пора уже. И не смей искать отговорки, — строго добавила подруга, — я знаю, что родители уже дали тебя деньги на платье. — Думаешь я не найду более полезные вещи, на которые смогу их потратить? А платье у меня и так есть. — Ты его везде носишь, а так хоть какое-то разнообразие. — Слушай, — Грау закипела как чайник, услышав это и с излюбленной конкретикой начала объяснение, — я по разным мероприятиям часто не хожу, так что одного платье мне вполне хватает. А покупка нового будет не только бесполезной тратой денег, но и времени. — Все ясно, — Ирма, давно привыкшая к характеру подруги, пропустила мимо весь монолог, — но сходишь со мной за компанию. Тем более мне ещё туфли надо новые посмотреть. Мари закатила глаза, но спорить было бесполезно. Она ненадолго замолчала, пытаясь вклинить в свое загруженное расписание шоппинг. — Мари, — её позвала девушка, состоящая в активе школы и занимающаяся организацией мероприятий, — завтра после уроков собрание насчёт украшения зала. Надо будет принести идеи декора. — Ага, конечно, — Грау попыталась не пропустить в словах ни капли сарказма, и девушка ушла, чтобы оповестить остальных, — к черту этот бал. Он, чувствую, достанет меня даже в гробу. — Перестань, это воспоминания. Вот будет тебя восемьдесят, расскажешь внукам, как танцевала и ни о чем не думала, — мечтательно улыбнулась Ирма, говоря скорее про себя. — С кем танцевала? Со стенкой, — она была мрачнее тучи и, не сдержавшись, выдала свой страх подруге. — Мари, есть по крайней мере один человек, который хочет тебя пригласить, — девушка мгновенно переключилась от своих мечт к проблемам Мари. — Кто? — Грау, прячась под сарказмом, осмотрела столовую, — не вижу никого. — Конкретно здесь нет, но вообще… — Ты же не хочешь сказать, что это Том? — А что не так? — Посмотри, — она повернулась в сторону стола, где сидела Вибек со своими подругами, чувствуя сильное дежавю. Также было в сентябре, но тогда Мари не знала и даже не подозревало к чему её приведёт общение с Каулицем. — Любая свободная девушка тут будет счастлива пойти с Томом куда угодно. Тем более на бал, так с чего он должен выбрать меня. — Как минимум потому что вы общаетесь, — коротко улыбнулась Ирма, объясняя все подруге словно ребёнку. — Это не аргумент, — ещё сильнее насупилась она. — Ладно, не буду тебя переубеждать, но, если я окажусь права, ты будешь должна мне мороженое, — договариваясь о сделке, девушка уже была уверена, что победит. Конечно, она не обсуждала с Томом приглашения на бал, но он просто обязан его сделать. — Хорошо, — Мари пожала плечами и начала собираться. До конца перемены оставалось недолго. — Даже не поставишь мне ответные условия? — Считай это подарком на Рождество.

***

С чувством полной обреченности Мари отправилась в торговый центр. Георг, по доброте душевной или не совсем, подвез их. Впоследствии Грау пришлось пятнадцать минут слушать их милые разговоры и проклинать про себя того, кто придумал школьный бал. Из-за приближения праздников в магазинах было полно народу. Ирма пыталась отвести Мари подальше от фудкорта, зная, что если они зайдут туда, до платьев точно не дойдут. Первым на их пути был обувной магазин, где Ирма регулярно покупала туфли, но в этот раз она прошла мимо. — Куда ты идёшь? Нам сюда. — Сначала платья. — А ты не можешь начать с туфель? — Грау постепенно теряла терпение. — Как я могу выбрать туфли, если не знаю, какое будет платье? — Но тогда нам придётся делать огромный крюк через весь торговый центр. — Ничего страшного, движение это жизнь. Мари вздохнула и поплелась за подругой. В знакомом магазине, казалось, все уже знали Ирму. Девушка сразу перешла к изучению новинок, пытаясь понять, какого именно цвета хотела бы платье, и продолжила задавать вопросы подруге. Грау, наконец найдя место, куда можно было присесть, тоже постаралась придумать ответы. Чем быстрее им удастся выбрать платье, тем быстрее она окажется дома. — Фасон, конечно, невероятный, но цвет… — Ирма рассматривала себя в зеркале примерочной. Она мерила длинное коричневое платье с открытыми ключицами. — Что не так? — Мари пришлось покинуть удобный пуфик и переместиться в коридор с кабинками. Она держала в руках две куртки и прислонилась к стене, найдя хоть какую-то опору для себя. — Это коричневый. Сама понимаешь с чем он ассоциируется… — Ну не знаю, у меня с шоколадом, а я люблю шоколад, — быстро поняв, что подругу не переубедить, девушка перешла к другой стратегии, — там ещё два. Голубое и зелёное. Давай голубое и пойдём, это ведь твой любимый цвет, а, значит, точно подойдёт. — Даже не пытайся, у тебя не получиться уговорить меня так быстро, — она закрыла шторку. Мари тяжело вздохнула и решила ещё раз пройтись по магазину, чтобы найти ещё одно платье для Ирмы и сократить количество времени, потраченного на поиск наряда. Все цвета и фасоны уже слились в один. Висящие на вешалках платья казались одинаковыми, поэтому выбрать что-то для себя было невозможно. Грау знала, что среди этих пестрых и ярких цветов для неё нет подходящего, но внезапно наткнулась на него. Это платье было темно-красное, а поверх основной ткани чёрный тюль с вышитыми на нем розами. Мари замерла, разглядывая его ещё раз. — Ну что, Мари, как тебе? — Девушка вышла из примерочной в голубом платье, вернее оно сочетало в себе оттенки синего, создавая приятный градиент. Темно-синяя ленточка завязывалась на шее, поддерживая лиф платье. Из-за цвета оно конрастировало с светлой кожей Ирмы и идеально подходило ей по фигуре, — я думаю это то самое. Ты что-то нашла? — Ага, — Грау повернулась к подруге, — вау, тебе очень идёт. — Спасибо, — она улыбнулась и подошла ближе, — ну, показывай, что ты нашла. Мари сняла с вешалки платье, показывая его. — Интересное, — немного задумчиво заметила девушка, — тебе нравится? — Наверное да. — Тогда иди мерить. Только надев его на себя, Мари поняла, что готова потратить девятьсот евро. Фасон платья хорошо подчеркивал грудь, а благодаря открытым ключицам можно было добавить к образу какой-нибудь подходящий кулон. — Вау, — реакция Ирмы была немногословной, но её эмоции говорили сами за себя, — ты, как готическая принцесса. Только перчаток не хватает. — Спасибо, — девушка смущенно заправила выбившуюся прядку, а после, на кассе, купила и высокие полупрозрачные перчатки для дополнения образа.

***

Мари вышла после собрания на улицу. На небе уже собирались тучи для обещенного метеорологами снегопада, иза которого с свежий снег быстро превратиться в грязное месиво на дорогах. Проведя в актовом зале почти полтора часа, девушка устала, однако полезная информация там все же была. Решив не тянуть, она набрала Ирме. — Привет, что-то случилось? Или хочешь пожаловаться на кого-то, кто тебя достал? — Поинтересовалась подруга. — В этот раз я почти не заметила, как Клаус пытался флиртовать с Эрикой, так что… — Мари инстинктивно пожала плечами, — но у меня есть важная новость. — Какой формы надо вырезать снежинки? — Нет, реально важная. Этот дурацкий бал переносят из нашего любимого спортивного зала в какой-то банкетный зал. — Серьёзно? И я думала, ты станешь относиться к балу более снисходительно после покупки платья. — Не вышло. А насчёт бала, видимо, они вспомнили, что у нас не просто школа, а одна из самых дорогих в Берлине. — Я очень рада, так как он называется? — Кто? Банкетный зал? Я не помню, но записала название, — словно почувствовав, что скажет Ирма дальше, девушка решила опередить её, — я не собираюсь рыться в своём рюкзаке сейчас, когда мой автобус приехал. Зайдя внутрь и найдя себе место у окна, Мари продолжила диалог: — Естественно он дорогой и пафосный, как и все в этой школе. И ещё рядом с набережной Шпрее. — Хоть что-то. Просто я хотела спросить у Георга, он может знать его. — Ага, понятно. Ты сейчас с ним? После этого послышалось отдаленные голоса в телефоне, а Ирма, видимо, прикрыла рукой динамик, чтобы сказать что-то парню. Грау уже хотела попрощаться с подругой. Больше рассказывать нечего, но она вовремя вернулась. — Так что, ты теперь свободна в пятницу? — Если бы. На украшения зала бюджета не хватило, поэтому будут использовать нас. — Жаль, у меня были планы, — снова послышались голоса, и Мари удалось различить среди них Тома. Это быстро напомнило о том, что вспоминать не хотелось, поэтому она поспешила попрощаться и уставилась в окно. За ним мелькали серые дома, проносились машины, разнося слякоть по городу. Наверное бал должен был поднять её рождественский дух, но сделал все наоборот.

***

— Мари, — ее позвала Агнес. Она стояла, переминаясь с ноги на ногу, и заметно нервничала. — В чем дело? — Грау оторвалась от учебника. — Ты, случайно, не знаешь, не пригласил ли Том кого-то? — Мари удивленно посмотрела на одноклассницу, только услышав вопрос. — Просто, мы подумали, что вы пойдете… — Тихо, — Агнес толкнула подругу локтем, чтобы та замолчала, — так ты не знаешь? — Нет, без понятия. С чего вы вообще решили, что я знаю? — Ну вы же друзья, — между ними повисла пауза, — ладно, спасибо, мы пойдём. Уже была среда, и Мари действительно не знала о планах Тома. Её приразрачная и скрытая надежда на приглашения таяла с каждым днем. Мысли о бале отвлекали от учёбы и мешали спокойной жизни. Слишком часто перед глазами всплывала картинка того, как Каулиц будет танцевать с Вибек, но ещё большее страшным было бы увидеть его, целующимся с кем-то. После того внезапного откровения о вечеринке девушка старалась не думать об этом, следуя детской тактике. Если она этого не видела, значит, этого нет. — Мари, срочно, — Каулиц влетел в класс с учебником. — У нас через урок контрольная, а я, кажется, так ничего и не понял. — И с каких это пор ты так волнуешься? — Поинтересовалась девушка, но, заметив искренние рвение к знаниям, решила не сбивать настрой. — Что там? — Вот, — он протянул листок с заданиями. — Опять та же ошибка, — Грау нахмурилась, проверяя остальные задания. — Тут надо вставить правильное слова по контексту. Смотри, — Том сел рядом, — ты пишешь por que, но это не вопросительное предложение. — Я правда пытался запомнить. — Ладно, тут нужна ассоциация, — она замолчала, пытаясь придумать, как помочь парню запомнить правописание союза, — знаешь, есть песня «¿Por que te vas?». Название переводиться, как «Почему ты уходишь?», а значит союз пишется раздельно. Понимаешь? — Не особо. — Хорошо, просто слушай дальше в припеве поётся: junto a la estación hoy lloraré, igual que un niño, — девушка тихо напела слова из песни, стараясь попасть в ноты и, одновременно с этим, чётко произнести слова. — Porque te vas. То есть теперь она говорит: потому что ты уходишь. И пишется слитно. Запомнил? — Кажется да. — Хорошо, потом послушай песню и попробуй перевести, я проверю. — Но ведь контрольная сейчас. — И что? Все равно надо закрепить материал. После этого, на контрольной, Том постоянно прокручивал в голове отрывок, спетый Мари, и был точно уверен в части ответов. Послушав полную версию он, благодаря музыкальному образованию, смог заметить отличия. Грау тогда немного сфальшивила, но, даже послушав оригинал несколько раз, парень решил, что исполнение Мари лучшее из всех.

***

В пятницу пришлось вместе с группой учеников и несколькими педагогами ехать в банкетный зал, чтобы его украсить. Для такой важной миссии им выделили миниавтобус. Мари заняла место посередине, подальше от всех. Спереди учителя и самые настоящие ботаники, её к ним причисляли, но они сами брать девушку в свой сжатый круг отказались. В самом конце две пары подруг из актива школы, участвовавших в мероприятиях и конкурсах, по мнению Мари, только из-за того, что им наскучила богатая жизнь. Каждый из присутствующих раздражал Грау, и она их презирала. Причина для этого находилась всегда. Сейчас, когда её плеер внезапно разрядился, она была обречена слушать болтовню, доносившуюся сзади. — Скорее бы уже завтра. Не терпится увидеть реакцию Лео на мое платье. — Она очень красивое, — согласилась вторая. — Спасибо. Уже вижу, как мы будем кружиться по залу. Прямо как в сказке. — А я думаю, что Франц наконец признается мне. Я представляла, как мы будем целоваться там. Послышалось хихиканье и разговор продолжился, а Мари до боли сжала челюсти, затыкая себя. Её раздражало все, окружающее сейчас. У болтающих сзади было то, чего не было у неё. Том так и не пригласил её на бал, и надежды, запрятанные глубоко внутри, со звоном разбились. Ирма проиграла в их споре, но радоваться своей победе Мари не спешила. Она любила отрицать свою чувства, закрывать глаза на многое, но Каулиц заставлял её прекратить прятаться в свой панцирь. Но сейчас этого не произошло. Нужно было просто смириться, но девушка не могла. Чтобы не плакать, она заменила грусть на злость, и теперь вывести из себя её мог любой, а вместе с яростью смешивалась зависть. Вообще бороться с завистью Мари приходилось сразу с поступления в школу. Сложно не начать завидовать всем, когда вокруг сплошные богачи, золотая молодёжь. Все окружающие её сверстники, были рождены с золотой ложкой во рту, и им не придётся работать в жизни. Грау всегда трепетно относилась к благополучию своей семьи, но не считала себя бедной. Им хватало денег на многое. Путешествия, походы в рестораны, парки и многое другое, родители старались ни в чем им не отказывать. Папа продвигаясь по карьерной лестнице так же, как и мама. Но стоило только сравнить с семьёй какой-нибудь одноклассницы, где отец нефтяной магнат… Помимо постоянно мелькавших учеников в одежде, стоившей запредельно дорого, Мари слышала вечные насмешки в свою сторону и доказывала себе, что не бедная. Но разве им что-то объяснишь? Чтобы научиться игнорировать окружающих в школе, ушли годы, но с появлением Тома все словно вернулось обратно.

***

Ирма сидела в знакомой комнате и ждала, когда начнётся перерыв от репетиций. Буквально через день у парней был концерт, поэтому Билл считал, что нужно совершенствоваться. Георг взял девушку с собой, чтобы она не скучала из-за отсутствия подруги. У нее также был билет на концерт и, являясь особым гостем, могла пройти без очереди. — Детка, я ужасно устал там, поэтому мне срочно нужны обнимашки, — открыл дверь Георг. За ним зашли и остальные. — Извини, но мне надо поговорить с Томом, — девушка коротко улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй, а Густав, проходя рядом с другом, сочуствующе похлопал его по спине. Вместе с Каулицом она вышла в пустой коридор. Сегодня он выглядел задумчивым.

Cardigan — Taylor Swift

— Так что, ты пригласил Мари на бал? — Ответом была тишина, и девушка решила задать вопрос, волнующий ее уже несколько часов, — ты до сих пор не пригласил её? Я надеялась, что вы уже обо всем договорились и просто не сказали мне… — Я устал. — Что? — Смысл слов дошёл до неё не сразу. Девушка смотрела на него, пытаясь найти какую-то подсказку новому поведению. Каулиц, прислонившись к стене, выглядел безразличным. — Я уже устал бегать за ней. Все это время только и пытался вести себя аккуратно, подбирался ближе к Мари, но ей, очевидно, все равно, — Том старался не давать эмоциям выйти, но получалось плохо, — даже когда я рассказал, что переспал с другой, она не отреагировала. Никак. Думаешь, если бы я ей хотя бы немного нравится, она бы вела себя так же? — Ты просто не видел… — Нет, перестань. Она начала общаться со мной по другому, потому что ей просто стало противно. У Мари ведь достаточно категоричная позиция насчёт секса, — Том замолчал. Собственные слова вызывали тошноту, он не хотел признавать их, но знал насколько это важно. — Только не начинай опять говорить про то, что она мне доверяет, — он поспешила перебить Ирму, — может, как другу. Но мне нужно другое. — Том, тебя надо дать ей время, — продолжала настаивать девушка, упорно защищая подругу, — ты не знаешь всего. — Может и так, но я тоже живой человек и мне больно каждый раз видим отказы и безразличие от неё. Я люблю Мари, я никогда не встречал такую, как она, но, видимо, быть с ней не моя судьба. Надо научиться принимать отказы, тем более множество девушек будут счастливы встречаться со мной. — Ясно, я тебя поняла. Один вопрос. Ты пригласил кого-то на бал? — Нет, но уверен, мне будет легко найти себя пару. — Ладно, — Ирма отвернулась, — передай Георгу, что я уехала. — Перекладываешь на него обиду? — Нет, просто надо подумать, а ты можешь идти развлекаться. Том тоже отвернулся, оставив её слова без ответа. Внутри расплывалось чувство вины, и парень пытался избавиться от него. Он долго думал, пытался принять правильное решение, прокручивал все воспоминания с Мари, ища там причину её поведения. Обычно в таких случаях он с разговаривал с Биллом, и вместе всегда было легче, но сейчас это касалось только его. Том знал, скорее даже чувствовал, что с Мари было что-то не так и хотел помочь. Она была первой, кто вызвал такие сильные эмоции, но после эйфории, которая окрыляла каждый раз стоило ему только увидеть девушку, приходила горечь. Вместо одного отказа, он получал множество, и боль не отступала, оставаясь с ним и дальше. Они мучили друг друга, и это было почти садисткое удовольствие. Если Мари не хватает смелости разорвать круг, значит, это сделает он. После бала все поменяется. Том чётко решил, что больше не будет бегать за ней.

***

Том ещё никогда так быстро не менял своего мнения. Увидев её, входящую в зал, уже наполненный людьми, словно во дворец, он пожалел обо всем. Русые волосы, завитые в локоны, закрывали спину. Её фигура, обтянутая тёмной тканью, выглядела как никогда соблазнительно. Он готов был отдать все заработанные деньги, только бы прикоснуться к ней сейчас, чтобы изящные руки в чёрных перчатках обхватили его шею, и он смог почувствовать лёгкость прикосновений, которые снились уже не первый месяц. Мари выглядела как влиятельная вдова, живущая в достатке, но страдающая. На строгом лице отражалось волнение и грусть. В прошлой жизни, Том готов был поклястся, она точно было аристократкой. Прекрасной и недосягаемой, а он бедняком, отдавшим ей свое сердце и жизнь. Сейчас мысли о том, чтобы забыть её, были противны. Ни одна девушка не сможет заменить её хотя бы на одну сотую. Каулиц видел множество моделей, актрис, знаменитостей, чья внешность была признана публикой. Они, конечно, были красивы, но любая модель меркла по сравнению с Мари в глазах парня. Она оглядела зал и, наткнувшись на него взглядом, быстро отвернулась, но Том успел заметить, как дрогнула её губа. Все внутри него хотело быстрее оказаться рядом с ней и на глазах всей школы просить прощения за свои недавние мысли, за то что бросил её одну, не оправдал доверия. Мари, холодная, как айсберг, замерзала сама, и он видел это. В зале, переполненным счастливыми и смеющимися парами, она была одинока. Ирма уже танцевала с Георгом, а больше, кроме Тома, у неё и не было друзей. Девушка рядом с ним, весело что-то говорящая, быстро наскучила. Его попытки убедить самого себя в красоте незнакомки исчезли, как будто их и не было. Том хотел пойти на встречу ей, но Мари исчезла быстрее. Потерять её из виду было больно, а он ощутил насколько сильно хотелось курить. Несколько учителей были заняты разговорами и, воспользовавшись этим, парень выскользнул на мороз. Том не захотел надевать костюм сегодня, недостаточно важное событие, и пришёл в своей обычной, но, возможно, более дорогой одежде. Никто и слова не сказал, разумеется, как его, Тома Каулица, могут не пустить на дурацкий школьный бал. Из-за этого, казалось, было ещё невозможнее прикоснуться к Мари. Она недосягаемый идеал, почти богиня. Слишком прекрасна, чтобы дотянуться. Кажется он был пьян. Дрожащими руками нащупал в карманах пачку сигарет и поспешно закурил одну. Это должно было помочь, хотя бы немного сбросить напряжение. Том бредил, мысли в голове путались. Чтобы вернуться в шумное помещение, потребовалось приложить почти физические усилия, но, только оказавшись там, он снова поймал взгляд Мари. Они видели друг друга насквозь и было непонятно, как долго будет продолжаться эта игра. Каулиц знал точно, совсем скоро его терпению придёт конец, и тогда она не сможет снова сбежать, он больше не отпустит.

***

Если бы не взгляды, преследовавшие со всех сторон, Мари бы обняла себя за плечи. Казалось, что она единственная здесь без пары. Если всю дорогу её просто раздражала идея бала, сейчас она почувствовала свою неполноценность. Слова Вибек снова всплывали в голове, не давая успокоиться. Грау любовалась собой в зеркале доиа, знала, что платье ей шло, но ведь никто не пригласит её на танец. Он не пригласил. В просторном зале играли какие-то хиты, девушка не обращала внимания на музыку. Найти вглядом немногочисленных друзей было легко. Вон там Ирма и Георг. Подруга улыбается, пританцовывая под бит, а её парень не отводит глаз, нежно поправляет выбившуюся из прически прядку. Густав о чем-то спорит с одноклассником, размахивая стаканом с газировкой. Хотя, зная любовь старшеклассников к выпивке, там может быть намешано что-то покрепче пива. Билл в отдалении от остальных. Они с Мари чем-то похожи. Девушка часто замечала в его взгляде отпечаток грусти и детского непонимания, искренности. Сначала она думала, что причина в многолетнем буллинге, которому он подвергается до сих пор, но там было что-то ещё. Одиночество. Его она не спутает ни с чем другим. У Билла есть близкие друзья и брат, отношения с которым, несмотря на частые шутки и подколы, были доверительными и тёплыми. Но во взгляде парня все равно проскакивала вечная тоска, вызванная одиночеством. Мари знала её, спутать было невозможно. Сразу воспоминалась разница между ним и остальными парнями в группе. Билл, казалось, никогда не говорил про девушек или какие-то отношения, симпатию. Но Грау не собиралась копаться в нем, пытаясь найти причину. Просто часто они вместе, чувствуя схожесть, разговаривали ни о чем. Их взаимоотношения не были достаточно близкими для откровений, но и без слов все было понятно. Но сложнее всего было взглянуть на Тома. Он один во всем зале был одет не по дресс-коду. Его протест привлекал многих девушек здесь, но для Мари он был светом, на который она, как мотылёк, летела. Взгляд вечно возвращался к нему. Какая-то девушка из параллельного класса подошла к нему, положила руку на плечо, и из-за разницы в возрасте это выглядело, как флирт. Мари жалела обо всем, что не сделала, что не поцеловала его тогда на ночевке, но ведь она сама выбрала лишить себя всего. Отказаться от собственных чувств, даже зная, что это невозможно и весь декабрь строила из себя дурочку. Смотря на тех, кто мог подойти к нему, не боясь осуждения или слухов, она ненавидела свою нерешительность. Хотелось, чтобы разум наконец замолчал, страхи перестали душить, загоняя во все более строгии рамки. Хотелось сделать хоть что-то, чтобы на этот вечер голова отключилась и остались только эмоции, напиться и наделать ошибок, которые будут связаны с Томом. Все до одной. — Скучнейшая вечеринка из всех, на которых я была, — Ханна вывела её из ступора. Она выглядела невероятно в своём ярко-розовом платье. Как раз в это время на фоне заиграла Genie in a bottle Кристины Агилеры, и Мари поняла насколько её одноклассница была похожа на поп-звезду. — А, да, есть немного. Возможно это из-за учителей, — она покосилась в сторону педагогов, — а где Арнольд? — Развлекается без меня, — вздохнула девушка, — вместе с друзьями из команды подливает в бутылки с соком водку. Они хотят, чтобы кто-то из наших ботаников случайно выпил и устроил нам шоу. Их школьная группа ботаников и правда держалась обособленно от остальных. Оно и понятно, бедняжек вынудил придти только запрет на непосещение, а прогулять что-то было невозможно для них. Вот и стояли у стенки, обсуждая теоремы или что похуже. — Единственная его затея, которую я поддерживаю. Тут и правда тоска зелёная. — Серьёзно? — Ханна от удивления выпучила глаза, — я думала, ты начнёшь их осуждать или поучать, ну как ты умеешь. — Я стараюсь иногда отходить от роли строгой старосты, а вообще меня они тоже бесят. — Тем что не приняли в свой клуб ботаников? — Улыбнулась девушка, и своей шуткой вызвала улыбку у Мари. — Что-то вроде того. Повисшее между ними молчание наконец решила нарушить Ханна. До этого обе задержали внимание на Томе, который на другом конце зала продолжил мило общался с девушкой. — Я думала, ты придёшь с Томом. — Не ты одна, — Грау выдавила у себя улыбку, подрузумевая под своими словами Ирму, но понять то, что она имела ввиду и себя, было легко. — Кажется, мне стоит извиниться за те слова на вечеринке. Я была слишком пьяна. — Да ладно, — она махнула рукой, — я уже почти забыла. — Ну и хорошо, — они наблюдали за парнем ещё какое-то время, и Ханна добавила, — видимо ему захотелось разнообразия. — Видимо. Лекси ведь американка наполовину, — подхватила мысль Мари, — и наследство неплохое. Отец наследственный бизнесмен. Какой у них там бизнес? — Кораблестроение вроде. — Ну вот, а мать супер журналист, редактор Vogue или что-то типа того. — Уверена, она смогла бы кататься за ним по всему миру во время туров, а какие бы были заголовки… — Именно. — Кто бы ещё подошёл нашему Каулицу, — Ханна оглядела весь зал в поисках жертвы, — Клаудия? Пай-девочка и бунтарь. — С ума сошла. Традиционная немецкая семья, где все наследственные политики. За отношения с Томом её лишат и наследства, и статуса, и фамилии, — перечислила Грау, загибая пальцы. — Ладно, поняла, проехали. Что насчёт Лилиан? Ангельская внешность и светлые кудряшки, она мечта каждого. — Неплохой вариант, — согласилась девушка, — отец известный художник и скульптор с картинами, стоящими под миллион, так ещё и француз. А мать адвокат дьявола. — В их отношениях явно есть БДСМ, и доминант точно не её отец. — Зато у неё такой же ангельский характер, как и внешность, — едва сдержав смех, продолжила Мари. — Удивительно, я была уверена, что гены матери тут будет сильнее. — Ну обычно первый ребёнок идёт в отца. — У её матери ведь уже есть дети. — Всмысле первый ребёнок мужчины. А вообще её, наверняка, обожает вся семья. — Уверена на сто процентов, что она даже не знает о существование бедности и всего такого. Мария-Антуанетта нашей школы. — Хотела бы я сказать, что Мария-Антуегетта не была такой, как в большинстве мифов, но, пожалуй, отложу это на потом. — Было бы чудесно, — улыбнулась Ханна, — ладно, пойду устраивать здесь веселье самостоятельно. — Всмысле? — Не поняла Мари. — Пойду убалтывать нашего диджея поставить что-то подходящее для медленного танца. — Что ж, тогда мне лучше перейти к стенке около стола с закусками. — Давай, и не пей сок, возьми лучше банку газировки. Грау кивнула и направилась к столам. Помимо напитков там были некоторые закуски, и, чтобы пережить медляк, она взяла несколько печенек орео. К ней уже направлялась Ирма, но её остановила сменившаяся мелодия и появившейся рядом Георг. Это позволило Мари снова погрузиться в мысли и не замечать Тома какое-то время. Разговор с Ханной и вправду немного помог. Обсуждать с ней учеников школы было весело, и на это время, Грау забыла, что одноклассница тоже из привилегированной семьи. Её отцу по наследству отошла одна из известнейших больниц Германии, а мать известная учёная лингвист. Ханну от медицинского класса спасло только то, что два старших брата уже учились на врачей. Мари перевела взгляд на зал. Сейчас в помещении было не так шумно, вероятно потому что подростки отдали все свое внимание танцу. В толпе девушка заметила Ханну и Арнольда. Сейчас они казались очень гармоничной парой, даже несмотря на ненависть Грау к однокласснику. Недалеко от них в обнимку танцевали Ирма и Георг. Но Тома, как и Лекси, нигде не было видно. Дышать стало тяжелее, и Мари пришлось приложить усилия, чтобы сдержать слезы. Рядом был выход на улицу, туда и направилась девушка. К счастью новой парочки там не оказалось. У банкетного зала была огороженная территория с высаженными в ряд деревьями и ухоженными клумбами, которые сейчас были укрыты под тонким слоем снега. Вдалеке горят огни фонарей и, если приглядется, можно было увидеть блеск света, отражающегося в воде Шпрее. Долго стоять на улице без куртки в декабре вредно для здоровья, и Мари прекрасно это знала, но при одной мысли, чтобы вернуться в зал и увидеть улыбающегося не ей Тома, становилось хуже. Она дрожала, но не от холода. Пожинать плоды своих ошибок было больно, и дурацкий бал становился с каждой минутой все хуже, но что-то неизменно тянуло её обратно, не давая уйти. В зале снова гремела музыка, веселье вернулось. Мари вернулась к своей стенке мрачнее тучи и пыталась найти в толпе Тома. Это определённо было какое-то помешательство, потому что один взгляд на парня причинял физическую боль. — Думаю мне стоит как-то загладить вину, — заметила все Ханна. Девушка не говорила вслух то, что боялась сказать Мари, но своими словами намекала на то, что все поняла. — Как будто здесь есть твоя вина. — Но все равно, — она ненадолго замолчала, — следующий медляк будет под твою песню, идёт? Уболтаю диджея на все, что угодно, только лучше бы без мата, а то тут учителя. — Правда? Спасибо, наверное yesterday — the Beatles. — Почему-то я даже ожидала чего-то подобного, — улыбнулась Ханна и, снова проследив за взглядом Мари, сказала, — могу даже стать твои партнёром на танец. — А как же Арнольд? — Ой, переживёт как нибудь. Ирма сегодня занята, да? — Ага, но я даже рада этому, — увидев непонимающий взгляд одноклассницы, Мари добавила, — в смысле я так долго слушала про Георга… Тем более хотя бы у моей подруги счастливые отношения. — Ладно, я пойду, но моё предложение в силе. — Хорошо, я над этим подумаю. — Обязательно.

Yesterday — The Beatles

Через несколько минут заиграла знакомая мелодия, мгновенно успокаивая девушку. Люди вокруг начали разделяться по парам. Мари прикрыла глаза, наслаждаясь музыкой, но не могла перестать вспоминать все, связанное с Томом, ведь текст песни идеально описывал все её чувства сейчас.

Yesterday

Вчера

all my troubles seemed so far away, все мои проблемы казались такими далёкими,

Now it looks as though they're here to stay.

Теперь же кажется, будто они здесь навсегда.

Oh, I believe in yesterday.

Ах, я верю во вчерашний день…

— Мари, — услышав его голос, она быстро распахнула глаза. Прошло всего несколько секунд с начала песни, но Том стоял напротив. — Потанцуешь со мной? — Я? — Конечно. Тем более это твоя любимая песня. В мыслях не нашлось места вопросу, откуда он знает. Мари, ещё не веря в реальность произошедшего, медленно кивнула, но Каулицу было достаточно и этого. Парень осторожно приобнял её за талию, словно если надавить чуть сильнее, она разобьётся. Мари, подчинившись внутреннему порыву, положила ему руки на плечи. Он был в какой-то очередной безразмерной футболке, и, наверно, со стороны они смотрелись очень странно. Она в вечернем платье и Том, одетый как обычно. Но для них в мгновение исчезли все остальные. Мари видела перед собой только его карие глаза, чувствовала его ладони на своей талии сквозь ткань, но хотелось, чтобы он поднял их выше. Хотелось почувствовать тепло его рук на своей коже. Том аккуратно покачивался в такт мелодии и бесшумно проговаривал слова песни. Девушка была для него ценейшим сокровищем сейчас, и даже мысль о том, что придётся отпустить её по окончанию песни, причиняла боль.

Suddenly

Вдруг

I'm not half the man I used to be,

я заметил, что уже не такой, каким был

There's a shadow hanging over me.

Надо мною нависла какая-то тень.

Oh, yesterday came suddenly.

Ах, вчерашний день внезапно пришел.

Он наконец был так близко к ней. Все проблемы и мысли сейчас испарились, словно их не было. Том снова и снова возвращался взглядом от нежных, наполненных тихой радостью глаз к изящным, розовым губам. Ему нестерпимо хотелось поцеловать её. Это была почти зависимость, желание видеть её медленно убивало, прямо как курение. Казалось, что если он сейчас же не обнимет её, прижимая ближе к себе, не коснётся наконец своими губами её губ, сначала медленно, а после все с большим напором, то не останется больше причин жить дальше. Парень умирал от желания сделать её своей. Закричать на весь мир, что Мари Грау его. И он был готов, чувствовал, что сейчас наконец тот момент. Во взгляде Мари смешались отчаянье и желание. Некогда белые, словно фарфор, щёчки порозовели. Ещё один шаг, и то, чего они оба так хотели, произойдёт. Музыка резко сменилась, наваждение спало. Мари испуганно осмотрелась и, переведя на секунду взгляд на Тома, стоящего с таким же непониманием, поспешила уйти. Внутри, как снежный ком, закручивалась тревога, постепенно накрывая её. Дышать стало тяжелее, ей едва хватило времени забрать пальто и выбежать на улицу, когда слезы закапали из глаз. Чтобы отдышаться, требовалось время и, найдя опору в ближайшей скамейке, девушка пыталась придти в себя. Мысли путались и смешивались, словно назло выскакивал Том. Она не знала сколько просидела на холодной скамейке под снегопадом, но пальто все это время лежало рядом. Дрожь не прекращалась, но вызванно это было не отсутствием тёплой одежды. Мари пыталась считать, шептала вслух цифры, и только через несколько минут, стало немного лучше. Тыльной стороной ладони она ветерла оставшиеся на лице слезы, надела пальто и взглянула на здание банкетного зала. Никто не вышел за ней. На свежем снегу были только её следы. После недавней истерики её накрыло чувство одиночества. Ещё немного и слезы польются снова, поэтому девушка с силой сжала кулаки, ногти впились в кожу ладони, и боль немного сместила фокус внимания. Сил на злость не осталось, тем более единственным человек, на кого Мари могла сейчас злиться, была она сама. В относительной тишине ночного города девушка направилась к ближайшей автобусной остановке. Домой все-таки надо было как-то попасть.

***

— Что это идиот у нас диджей?! — Том был в ярости и собирался высказать все свое недовольство друзьям. — Без понятия, — Билл, уже подвыпивший, старался сдержать смех. — К черту это все, серьёзно! У меня опять ничего не получилось. — Ну если бы ты её засосал прямо на виду у всей школы, не думаю, что она была бы рада, — ляпнул Густав за что получил хлопок по руке от Ирмы. Девушка старалась не упоминать недавний разговор с Томом, где он решил двигаться дальше. Все в компании были немного пьяны, но Каулиц, видимо, стремился к сильному опьянению. Особенно сейчас. — Ей просто нужно немного времени, — спокойно сказала Ирма. — Ладно. Хорошо. Я подожду, но, пожалуй, все-таки найду этого гребанного диджея. Он даже не дал дослушать песню! Девушка вздохнула и решила, что даже не будет пытаться следить за Томом. Сам парень направился к столу с закусками. Внутри бурлила злость, перемешанная с обидой. От эмоций хотелось со всей силы ударить по стене, но ему надо держать себя в руках. Возможно, стоит отказаться от очередного сока с виски, предложенного Арнольдом.

***

На следующий день, вместо желаемого уединения, Мари надо было сопроводить брата на концерт. Родители решили, что Хансу лучше пойти с сестрой, тем более она была знакома с участниками группы. Поэтому обоих Грау и Ирму должны были провести без очереди, места, разумеется, в первом ряду. После бессонной ночи Мари пыталась хоть немного отдохнуть и просидела в комнате до обеда. Мысли о Томе не оставляли даже сейчас, а возможность снова увидеть его не радовала. Тем более, что парни обещали провести Ханса за кулисы, а ей, как старшей сестре, обязательно надо будет пойти за ними. Примерно в три написала Ирма и срочно позвала девушку к себе. Спорить с ней было бесполезно, и у Грау особо не было на это сил, поэтому, чтобы не терять время, она быстро собралась. Перед уходом хотела напомнить брату о том, чтобы он заранее собрался, но Ханс буквально считал минуты до концерта. Их маленькую компанию должен был отвести папа Мари и, предупредив его, чтобы он заехал к дому Ирмы, девушка ушла. Идти до подруги была недолго, десять минут максимум. Девушка жила ниже по улице, и, когда Мари дошла, у них было больше трех часов на сборы. Комнаты Ирмы, так же располагавшаяся на втором этаже, была светлее и просторнее, чем у Мари. На стенах висело несколько постеров с Линдси Лохан и Бритни Спирс и из сериала «h2o», «секс в большом городе». На столе уже лежала косметика, а дверцы шкафа были распахнуты. — Давно я тут не была, — заметила Грау, присев на край кровати. — Я уже боялась увидеть тут постеры с Георгом. — Я слишком часто его вижу, чтобы ещё вешать с ним постеры, но сейчас не об этом. Что мне надеть? — Знаешь же, что вопрос не ко мне. Я в этой моде вообще не разбираюсь. Ирму вздохнула и вернулась к своему шкафу, поочерёдно доставая оттуда одежду. — Что вообще надеть на концерт собственного парня? — Спрашиваешь, как будто у меня опыт в этих делах, — подняла руки Мари. Девушка хотела ещё что-то добавить, но остановила себя на полуслове: — Ладно, я думала насчёт юбки. — Там на улице не май. — И что? Туда на машине, там в помещении, и обратно тоже на машине, так что… — Решать тебе. Прошёл примерно час прежде чем Ирма окончательно определилась с образом. Это была темно-коричневая мини юбка и белый топ с мехом. Ещё один час девушка занималась причёской макияжем, а Мари даже успела задремать. — Мари, — воскликнула девушка, когда макияж уже был почти готов. — В чем дело? — Спросонья спросила Грау, пытаясь понять, что случилось. — Мы же не решили в чем ты поедешь? — В смысле? В этом и поеду. У меня все-таки там парня нет… — Неважно. Так, у нас есть час. Успеем. Ирма надела жемчужные серьги и бросила в небольшую сумочку блеск. — Ты уже все? — Удивилась Мари. — Ага, а теперь быстрее к тебе. У меня уже складывается образ в голове. — Кто бы мне помог, — прошептала девушка, но подруга её услышала и нахмурилась. Только оказавшись в комнате Грау, Ирма направилась к шкафу и достаточно быстро нашла то, чтобы было ей нужно, а именно джинсы клеш на низкой посадке и синий удлинённый топ без лямок. — Это?! — Девушка, увидев свой образ, выпучила глаза. — Я в этом не пойду. — Пойдёшь, времени больше нет. — А чем тебя это не устроило? — Она указала свою одежду. — Скучно. Ну давай, переодевайся и, может, даже успеем завить тебе волосы. Мари вздохнула, но глубоко внутри хотела увидеть реакцию Тома на этот образ. Однако все же отстояла перед подругой право накинуть сверху тёмный свитшот.

***

Ханс почти прыгал вокруг машины от нетерпения и, заняв сидение спереди, всю дорогу рассказывал папе всевозможные факты о группе. Ирма беспрерывно с кем-то переписывалась на телефоне, и только Грау с грустным видом смотрела в окно, оттягивая рукав кофты. Внутреннее напряжение увеличивалось с каждым метром, который проезжала машина. Выступление было в одном из известных концертных залов Берлина, но не слишком масштабным. Этот концерт был скорее как разогрев перед грядущими альбомом и туром. Они приехали довольно поздно, за сорок минут до начала, но смысла в том, чтобы оказаться на месте раньше, не было. Их троих провели без очередей, и Ирма направилась к гримерку, чтобы поговорить с Георгом. Мари и Ханс, сопровожаемые кем-то из персонала, пошли в сам зал дожидаться начала. Показать Хансу сцену и все остальное должны были уже после выступления. Спустя несколько минут к ним вернулась девушка, и Грау не смогла сдержаться от шутки: — Вы проверили, чтобы у Георга не осталось следов помады на лице? А то будут такие заголовки… — Проверили. Наконец, под оглушительные аплодисменты, вышла группа. Том быстро нашёл Мари в толпе, и из-за её близости к сцене легко было установить зрительный контакт. Стоило только девушке поймать его взгляд, и все люди вокруг исчезли, как тогда на балу. Заиграла музыка и со всех сторон кричали фанаты. Ханс рядом особенно сильно, но для Грау оставался только Том. Все началось с легендарного Schrei. Вокал Билла, как всегда, был на высоте, но, казалось было невозможно не следить за тем, как Том перебирает струны пальцами и повторяет слова песни, едва шевеля губами. На Rette mich девушка и сама начала подпевать, перекладывая смысл текста на себя. Иногда, закрывая глаза, полностью отдаваясь музыке, она не замечала пристального взгляда Каулица, но, как только заиграла Ich bin nicht ich, Мари не могла не смотреть на сцену. Теперь Том чётко проговаривал слова песни, адресуя все ей и оставляя в растерянности.

Ich bin nich´ ich, wenn du nich´ bei mir bist — bin ich allein

Я не я, когда тебя нет со мной — я один

Und das was jetzt noch von mir übrig ist- will ich nich´ sein

И тем, что от меня еще осталось, я быть не хочу

Она откровенно пялилась на него, как и множество остальных фанаток, но одна получала ответный взгляд. Это было каким-то сумасшествием, потому что в её голове, кроме мыслей о том, какой же Том красивый, ничего не оставалось. Всё было, как в тумане и единственное, чего она хотела это снова оказаться в его руках. Мари не заметила, как концерт закончился, и люди постепенно уходили. Ирма рядом что-то обсуждала с Хансом, но Грау словно огрели чем-то тяжёлым по затылку. В горле пересохло и, чтобы что-то сказать, пришлось приложить усилия. К ним спустился Георг и повёл всех троих за кулисы. В длинном коридоре стояла остальная группа. Билл мгновенно обрадовался, увидев Ханса и поспешил начать мини экскурсию, но Том не отводил от девушки взгляда, и, повинуясь внутреннему позыву, она зашла в ближайшую комнату. Каулиц за ней и только хлопнувшая дверь напомнила, где она находится. — Так больше не может продолжаться, — начал парень, — не знаю, сколько ещё мы, ты будешь притворяться, но я больше не могу терпеть. — Том… — Послушай, пожалуйста, — серьёзность, смешанная с желанием, в его голосе немного убавилась, и он взял девушку за руку, — ты мне нравишься. Очень и давно. Два раза, два чёртовых раза я не смог тебе этого сказать, но сейчас я это сделал. И ты можешь поступить, как хочешь, но не ври хотя бы себе.

Again — Noah Cyrus feat. XXXTENTACION

Мари находилась в ступоре. Его слова дошли не сразу и только через время в мыслях произошёл взрыв. Все это время Каулиц смотрел на нее, пытаясь отыскать хоть что-то, намекавшее на ответ. — Том, я… — дышать было так же тяжело, как и сказать то самое, — ты мне тоже. Ты мне нравишься, — выпалила она, но продолжить не смогла. Этих слов было достаточно для Тома, чтобы прервать её поцелуем. За мгновение она оказалась в его руках. Он прижимал девушку как можно ближе к себе, словно боясь, что она исчезнет. Только прикоснувшись к её губам, он понял, что это почти смертельное наслаждение. Мари тяжело дышала. Все её движения были неопытными, но от этого у Тома только возросло желание целовать её снова и снова. — Это был мой первый в жизни поцелуй, — тихо заметила девушка, — и тот танец вчера был первым. — В смысле медляк? Ты впервые танцевала медляк? — Вроде того. Просто стоять и беседовать Каулиц не мог, поэтому пауза не повисла в воздухе надолго, он снова прижался к ней. Менял темп, целуя то быстрее, то медленней. Мари казалось, что она сгорает заживо, но это было слишком приятно, и хотелось, чтобы мгновения в этой комнате длились вечность. Она цеплялась пальцами за его плечи, футболку и точно оставила несколько следов на коже. Его поцелуи не прекращались, и, услышав тихий стон девушки, Том продолжил с тем же усердием. Они кружились по всему помещению, опираясь на стены и шкафы. Комната была заполнена звуками поцелуев и вздохов. Наконец Каулиц, двигаясь на ощупь в полутемноте, нашёл кресло и, заняв его, усадил на свои колени Мари. И без того запыхавшаяся девушка покраснела ещё сильнее, но он специально разглядывал её. — Ты такая невероятно красивая, — повторил Том наверное уже сотый раз за вечер, аккуратно проводя рукой по пряди волос Грау. Её свитшот валялся где-то на полу, но даже в прохладной комнате, ей не было холодно. — Ты тоже. Каулиц улыбнулся ей и медленно наклонился ближе. Постепенно поцелуи спускались ниже к шее, а его руки пробирались под одежду, оглаживали бархатную кожу талию, вызывая мурашки. Чтобы сдержаться от стона, Мари закрыла рот руками. — Перестань, — он мягко взял её ладони в свои и поднёс к губам. — Но там же люди. Если кто-то зайдёт. Билл например… — Их проблема, — Том усмехнулся. — Но мы ведь не можем… здесь. — Что? Заняться сексом? Конечно, нет. Думаешь, мне стоит остановиться? — Но нас наверняка уже ищут, — ей не хотелось отпускать парня, отходить слишком далеко. — Ладно, но я точно не закончил. Перед выходом из комнаты он чмокнул её в лоб и только потом открыл дверь.