Frei im freien Fall

Они договорились встретиться в субботу, чтобы сделать обещанные фрау Штайнберг украшения. Заниматься всем этим придётся дома у Каулицов, потому что у Мари никто не уезжал, да и места было определённо поменьше. В нужное время Том поехал за девушкой, чтобы ей не пришлось больше часа толкаться в общественном транспорте. Ища нужный дом, Том осматривал спальный район. Все дома были аккуратные и красивые, деревья прикрывали сады от посторонних. Тихо и спокойно. Дом Мари был небольшим и двухэтажным. Облицовка была светло-голубого цвета. Перед домом стоял гараж. Открыв калитку, он зашёл внутрь, зайдя на небольшое крыльцо, позвонил в дверь. Но вместо девушки, дверь открыл какой-то мальчик. Он был достаточно высоким, казалось даже выше Мари. Отросшие тёмные волосы закрывали его подбородок. Том быстро вспомнил, что у Грау было два брата, это, вероятно, один из них. С первого взгляда он был совсем не похож на сестру. Кожа была более загорелый, глаза карие, отличалась даже форма носа, но, сложив все вместе, сходство появлялось. — Привет, я Том. Твоя сестра дома? — А ты кто? — Мальчик нахмурился, разглядывая незнакомца. — Её одноклассник, мы сегодня договорились встретиться, — но это не особо подействовало, потому что он продолжал подозрительно смотреть на Тома. — Ну хочешь я тебе переписку покажу. После этого, мальчик наконец впустил его внутрь. На самом деле называть его мальчиком было сложно, он больше походил на парня, вошедшего в пубертат. — Как тебя зовут? — Поинтересовался Каулиц, зайдя внутрь. В прихожей слева стояла этажерка для обуви и быль небольшое ответвление от главного коридора, заканчивавшиеся большим шкафом и дверью в какую-то комнату. — Подожди, ты случайно не Том Каулиц? — Он перебил его, оборачиваясь. — Ну да. — Вау, вау! Я Ханс! — Младший Грау, не сдержав себя, подпрыгнул от радости. Том заметил в его глазах огонек, который иногда видел у Мари и теперь не мог отрицать сходство. — Обалдеть. Мари, конечно, зануда, учится с мировой звездой, а мне ничего не сказала. Ты можешь дать автограф? — Ханс тараторил. Пока непрекращающийся поток вопросов сыпался на него, они прошли в просторное помещение. Соединенную кухню с гостиной. Интерьер дома был приятный, на стенах висели семейный фотографии, и, заметив снимок Мари, где она обнимала брата, широко улыбаясь. Это явно старое фото, сделанное лет пять, а может больше на какой-то смотровой площадке, поразило Тома, теперь насколько изменилась девушка. Он никогда не видел её такой. Прямо напротив входной двери только в другом конце дома была ещё одна, ведущая на террасу. Слева от неё стоял большой диван. Под винтовой лестницей расположился огромный стеллаж, забитый книгами. — Я большой фанат вашей группы. Ты и Георг там самые крутые! Хотя Билл и Густав тоже прикольные. Родители обещали подарить мне на день рождения билет на ваш концерт. Кстати, когда он будет? — Я присяду? — Том подошёл к кресту, стоявшему ближе к телевизору. — Конечно! А ты можешь дать автограф, пожалуйста? — Он кивнул, а Ханс ещё быстрее заговорил, — ура! Я только быстренько сбегаю за постером. Фриц точно обзавидуется. Каулиц остался на первом этаже, рассматривая рамки с фотографиями. Где-то были только ее братья, где-то родители, семейные снимки, но больше всего ему нравилось наблюдать за тем, как менялась Мари, становясь все более серьёзной и сдержанно, тогда как, например, Ханс более развязным. Осматривая интерьер и диски, хранившиеся на стелажах, он заметил, что на телевизоре на паузу была поставленна новая часть часть игры Oblivion, а на журнальном столике лежал джойстик. — Играешь? — Том повернулся к Хансу, спускавшемуся по лестнице. Тот сразу ускорился и, оказавшись рядом с ним, энергично закивал, протягивая их постер. — Ага, у меня много игр. Мы ещё с папой играем. Скоро ведь выйдет новая приставка, я на неё весь год копил и родители добавили, я в первый день продаж поеду в магазин! Спасибо, — он забрал постер, только теперь с автографом. — Как Мари могла не сказать, что ты учишься с ней? — Твоя сестра староста, она занята почти все время. — Ну да, главная из зануд у вас, наверное? — Да нет, — Том ненадолго задумался, — если хочешь мы можем вместе поиграть, пока я жду Мари. — Правда? — Глаза Ханса загорелись, и он быстро достал второй джойстик. Каулиц решил умолчать о том, что уже прошёл игру. — А Мари не играет? — Спросил он спустя пару минут. — Иногда, она обычно с папой в Mortal Combat играет, в так нет. Прошло немного времени, и Ханс перестал стесняться. На особо сложных моментах он кричал вместе с Томом, включившимся в игру. Они даже не заметили, как входная дверь хлопнула. — Ханс, сколько раз говорила, закрывай двери! Ладно тебя украдут, но вещи… — она оборвалась, заметив, что брат был в комнате не один. — Том, привет. Давно тут? — Не особо. — Извини, я думала успею сходить в магазин, пока ты не приедешь. Так это твой кадиллак стоит? — Кадиллак! — Ханс подрыгнул от воодушевления, но девушка быстро его оддернула. — Сидеть. Быстро выключай свою игру, а то я сама это сделаю. — Ну Мари, не будь занудой. И вообще почему ты не сказала, что учишься с Томом? — Ханс, что за невоспитанность. Предложил бы ему чая, кофе, — она проигнорировала вопрос, начиная отчитывать брата. — Извини, он тебя ещё и играть посадил. — Да, нет, я сам предложил, — Том встал, подходя к ней, — я сам предложил. — А можно я посмотрю кадиллак? — он обращался только к Каулицу, не обращая внимания на строгий взгляд сестры. — Почему нет. Пойдём? — Парень повернулся к Мари. — Идите, я пока возьму все нужное, и, Ханс, веди себя нормально! Он только закатил глаза, идя к выходу. Том усмехнулся, забавно было наблюдать за их отношениями.

***

Сидя в машине, Мари внимательно оглядывала все, стараясь быть как можно более аккуратной. До этого она никогда не ездила в настолько дорогих машин, но Том, время от времени посматривая на неё, находил все очень забавным. Ханс оказался большим фанатом и его, и машин в общем, он рассказал много интересного, в том числе и про девушку. Пусть они сегодня не успели поговорить особо много, он успел узнать о ней достаточно новой информации. — Вы живёте одни? — Спросила Мари, когда они уже подъезжали. — Нет, с мамой и отчимом, а что? — Он быстро взглянул на неё, поворачивая к дому. — А та вечеринка? — Они тогда поехали за вещами в Лейпциг, а мы остались. Дом ещё был полупустой, но никто не заметил, — Том усмехнулся. — У них определённо были дела по важней, чем разглядывать ваш интерьер. Они вышли из машины, и Каулиц забрал у неё сумку, пусть до входа в дом было не больше десяти метров. Мари улыбнулась, никто не нёс за нее вещи примерно с пятого класса. Когда они зашли из просторной гостиной послышался недовольный голос Билла. — Где вы так долго были? — Крикнул он им, а после вышел в коридор. — Пробки, — пожал плечами Том, перехватив взгляд Мари. Брюнет усмехнулся, заметив это, но ничего не сказал. — Итак, я немного прибрался, у тебя есть идеи, Мари? — Конечно, — она присела на диван и, достав блокнот из сумки, продолжила, — вот несколько набросков. Вообще я думаю сделать гирлянды из летучих мышей, ещё пауков из пушистый проволки и сложить гробы из картона, правда потом нужно будет покрасить их. Ну и приведения из бумаги, но это недолго. Билл и Том с одинаково удивленными выражениями лиц уставились на неё, увидев сколько всего она купила. А материалов было достаточно. — Наш класс уже несколько лет побеждает по декорациям, так что надо будет постараться. — Неудивительно, что побеждает. — И ты собиралась делать все это сама? — скептически посмотрел на неё Том, — или так много, потому что нас трое? — Я не особо откланилась от намеченного, но кое-что добавила. — Ладно, не будем сидеть, сложа руки, — остановил их Билл, — что делать? Спустя два часа непрерывного клеения, вырезания и складывания, Билл откинулся на диван, все его пальцы были в клею. Они решили делать все на полу, застелив его бумагой, чтобы не испачкать. — Все, больше не могу, — брюнет устало выдохнул. — Быстро ты сдулся, — Мари, облакатившись на кресло, складывала гробы. — Ладно, доделаешь гирлянду и можно будет отдохнуть. — Ну вот, — улыбнулся Том, сгибая очередного паука, — почувствуй себя нами. — Ты про что? — Она удивленно посмотрела на парня. — Он постоянно гоняет нас на репетициях, не даёт передохнуть, теперь он наконец поймёт, какого нам. Билл только показал брату язык и вернулся к своей работе. Грау усмехнулась, прорезая картон канцелярским ножом, она случайно надавила слишком сильно, задев лезвием кожу. — Черт, — шикнула девушка. Из ладони быстро пошла кровь и, чтобы не испачкать все вокруг, она прижала порез другой рукой. — Аптечка на кухне, Том покажет. Парень встал со своего места, протягивая руку Мари, помогая встать. Из-за этого на его ладони отпечаталась кровь. — Как бы не запачать вам тут все. — Не волнуйся, отмоем. Сильно порезалась? — Прилично, у вас же есть бинт? Тут одним пластырем не обойтись. — Конечно. В помещении было светло из-за множества окон. Мари присела на высокий стул около кухонного островка. Тому, чтобы достать аптечку с верхнего ящика, даже не понадобился стул. Он достал вату, бинт и обеззараживающее средство, садясь напротив. — Давай помогу, — предложил Том, садясь рядом. — Так быстрее будет. — Спасибо. Он аккуратно провел влажной от воды ватой по ладони, смывая лишнюю кровь, потом обработал сам порез и заматал руку бинтом. Каждый раз, когда его пальцы касались кожи, она краснела все сильнее. Мари не знала зачем и почему это все происходит, не желая принимать даже для самой себя очевидное, надеясь, что сейчас никто не заметит этого, однако не заметила сама, как продолжала смотреть на Тома, уже закончевшего. Она никогда не видела его такими сосредоточенным. На уроках Каулиц не был слишком внимательным, делая все, просто потому что надо, а сейчас он внимательно следил за каждым своим движением. — Мари? — А, да, спасибо, — девушка быстро встала со стула, лицо горело, в том числе от стыда. Что вообще происходит в последнее время? — Вы, что там, застряли? — Донесся голос Билла. — Я один все это делать не собираюсь. — Извини, — крикнула Мари, — уже идём, — и быстро зашагала обратно, не оставляя Тому шанса поговорить.

***

Они закончили делать украшения через час, и Мари, договорившись, чтобы Том привез все в понедельник, собралась домой. — Подожди, — парень достал джойстики, — может поиграем? — Я играю только «Mortal Combat» и то редко. — Тебе повезло, — он достал диск, — у нас и это есть. — Вот Ханс, вот черт малолетний, — шикнула Мари, плюхаясь обратно на диван. — Что за Ханс? — В комнату вернулся Билл, уходивший за газировкой. Он кинул брату банку колу, а потом, уже сев рядом, отдал Мари спрайт. — Мой младший брат, один из двух. — Круто, и сколько им лет? — Хансу тринадцать, а Уве восемь, он ещё маленький и почти безобидный, — улыбнулась она, открывая газировку. — А вот Ханс… — Да нет, он прикольный, — возвразил Том, включавший приставку. — Кстати, наш фанат. — Серьёзно? — Настроение Билла сразу поднялось, до этого был слишком раздражен не смывавшимся клеем, — надо обязательно познакомить его с ребятами. — Как бы от счастья не умер. — Волнуешься? — улыбнулся ей гитарист. — Не особо, может у нас продукты перестанут пропадать. Кстати, — она повернулась к братьям, — как ваши родители вас кормят. Два парня, подростка, и как они не разорились. Ханс один за троих ест, а скорее и Уве подрастёт. — Не бойся, если что я куплю тебе поесть, — подмигнул ей Том. — Вы поиграть решили? — Поменял тему Билл. — Не мы, а он. — Удачи, никто не может Тома победить. Мы уже несколько лет пытаемся. — Серьёзно, ну значит это сделаю я, — Мари ощутила внутри азарт, точно решив, что проиграет сегодня не она. — Посмотрим, — Каулиц отдал ей один джойстик. — Выбираешь Соню, ты уверена? А если он кого-то с магией возьмёт, — брюнет подсел поближе к ней, чтобы подсказывать или мотивировать. — Смотри дальше. Бой начался и комнату напомнили звуки щелканья джойстиков. Ни что не могло помешать Мари победить, даже недавний порез на руке. Она, как можно быстрее меняла комбинации ударов, загоняя противника в угол. Билл рядом внимательно следил за каждый движением, а Том был совершенно спокоен, полностью уверенный в своей победе, что его и погубило. — Ура! Мари, ты молодец! — Подрыгнул Каулиц, улыбаясь девушке. Она разминала пальцы. — А говорил, никто его не может победить. — Ну, Мари, один раз случайность, — парень повернулся к ней, он сидел на подушке почти у самого телевизора. — Хорошо, три раунда, и мы узнаем настоящего победителя. — А как же твоя рука? — Ой все, не подмазывайся, — она сделала глоток спрайта и хрустнула пальцами, — я готова. — Проигравший должен будет желание, — заявил Том, но девушка на это только согласно кивнула. В следующем раунде одержать победу было сложней, Билл время от времени подбадривал её, на ходу придумывая кричалки, в итоге Мари все же победила, но перерыв делать они не стали, сразу переходя ко второму раунду. В нем победил Том, хотя у них обоих оставалось мало HP. Грау заявила, что все дело в удаче, и настояла на отдыхе. Место пореза болело из-за того, что она сильно зажимала приставку, кровь просиупила сквозь бинты, и, заметив это, Том предложил закончить, признавая девушку победильницей, но она отказалась. Сейчас Мари чувствовала настоящий азарт, и знала, что должна выиграть по настоящему. — Продолжаем, — решительно заявила она. Пальца болели от напряжение, но не время сдаваться. Последни бой был самым тяжёлый, её персонаж был близок к тому, чтобы умереть, но тоже самое было и у Тома. Брюнет рядом замолчал в ожидании. «Sonya Blade wins» прозвучал электронный голос, и Мари с Биллом подпрыгнули от радости. — Да, да я победила! — Наконец, Том, ты теперь не главный игрок, — смеялся младший Каулиц, вместе с девушкой они вместе прыгали, подпевая небольшую рифму, придуманную им ранее. — Я хочу реванш. — Хорошо, но только потом, — она улыбалась. Том не мог отвести от неё взгляда, волосы растрепались, а щёки покраснели, но победная улыбка не сходила с лица. Он был готов поддастся в следующий раз, только бы увидеть её такой ещё раз. За радостными криками, они не услышали, как хлопнула входная дверь. — Мальчики, мы вернулись, — послышался женский голос. Выражение лица Мари резко поменялось, но Билл поспешил её успокоить. — Это мама и Гордон. — Это наш отчим, — объяснил Том, заметив не вопросительный взгляд, — все в порядке. — О, мальчики, вы не одни, — она зашла в комнату. — Здравствуйте. — Привет, — женщина приветсвенно улыбнулась ей. — Мама, это Мари, она староста в нашем классе. — Мы помогали ей делать украшения на Хэллоин для школы, — добавил Том. — Прекрасно, с ними надо быть построже, — Симона обратилась к ней, — а то обленились, учится не хотят. Правильно я говорю, Гордон. — Конечно, — согласился мужчина, он относил пакеты с едой. — Ну ладно, не буду вам мешать. — Подожди, мама, Мари только что победила Тома в приставку. — Серьёзно, — она выглядела удивленной, — молодец. Наконец он перестанет гордиться этим, — женщина протянула ей руки для рукопожатия, и Мари смущенно улыбнулась. — Спасибо. — Кстати, сегодня будет свиное жаркое, ты останешься? — Нет, извините, домой уже пора. — Ну хорошо, Том тебя отвезёт, не просто так же у него машина, и ещё, если вдруг будут себя плохо вести, сразу звони мне. Они передадут мой номер в понедельник, так ведь? — Женщина обратилась к близнецам, меняя тон на более серьёзный. — Конечно, мама. Только Мари уже пора домой, — напомнил Том. — Точно, не буду больше задерживать. — До свидания. — До встречи, — Симона направилась на кухню, и Мари расслышала начало её фразы, — удивительно милая девочка, Гордон, не то что… — Пойдём? — Каулиц был готов ехать. — А да, конечно. Пока, Билл. — Пока, — он помахал ей, — и обязательно приходи ещё. Уделаешь Тома ещё раз. — Разумеется, — она улыбнулась. На улице уже стемнело и заметно похолодало, но в машине было тепло. Том внимательно смотрел на дорогу, почти не говоря. — Обиделся из-за проигрыша? — Поинтересовалась Мари. — Нет, ты молодец, просто хотел кое-что уточнить. — Что такое? — Тогда на географии, тебе просто стало плохо или что-то случилось? Просто мне показалось это было похоже на паническую атаку. — Это просто, — она старалась не дать голосу дрогнуть, — просто плохо себя чувствовала. У меня такое бывает. — Ладно, но если что-то случится, можешь поговорить с мной, ладно? — Да, конечно. Мари повернулась к окну, за ним мелькали другие машины, фонари, дома. Все время после тех новостей, она старалась успокоить себя и не думать об этом. Никто не мог знать точно, вернётся он или нет, может это просто слухи, но внутреннее чутье не давало ей забыть об этом. Грау предпочитала списать это все просто на обычную тревожность.

***

Все воскресенье она старательно отгоняла ненужные и навязчивые мысли и количество домашних заданий, вкупе с Томом, вполне помогали с этим, но снова проходя школьным коридорам в понедельник, Мари уже не могла просто так отмахнуться от воспоминаний.

Деготь — Palina

Она почти бежала, обходя стоящих на пути людей. Кровь скучала в висках, а руки дрожали. Нужно было уходить, как можно скорее, затеряться в толпе, просто спрятаться. Сзади раздавались голоса, смех, но она продолжала делать вид, что не слышит. Тошнота поднималась к горлу, страх душил, но останавливаться нельзя. — Ты что глухая? — Теперь он совсем рядом, а вокруг никакого. Никто не повернул за ними, никому не нужны проблемы. Мари чувствовала себя, как мышь, загнанная в угол хищником. Безысходность, и никто не поможет. — Что, язык проглотила? Его друзья смеются, шутят про что-то, но она ничего не слышит. Вокруг все смешалось в кашу. Он резко хватает её за запястье, сжимая их до боли. Потом точно останутся следы. — Слышишь, что я говорю?! Чтобы завтра все было сделанно, — он опять дёргает её. Она, и так еле стоявшая на трясущихся ногах, падает вниз, колени стукаются о пол. Рядом приземляется стопка тетрадок, а на последок лёгкий пинок в бок. Слезы наконец скатываются по щекам. Никто не поможет, и она это знает. Мари дёргает головой, сейчас не стоит об этом думать. Это больше не повториться, она не даст себя унижать. Хотя сколько раз пыталась убедить себя в этом, сколько раз находила аргументы для себя, но внутри всегда знала, что ничего не поменяется. — Чего такая грустная? — Том, подошедший со спины, быстро вытаскивает из размышлений. — Не выспалась? — Ну да, просто не выспалась. Билл и Том этим утром приехали в школу пораньше, чтобы помочь повесить все украшения в классе. Желания возиться с этим после уроков не было, дополнительные сегодня отменили из-за болезни преподаватели, и Мари планировала в освободившееся время доделать несколько сочинений, тем более сегодня покажут новые серии «Анатомии страсти». В классе уже сидела Вибек. Стоило только Тому зайти, и она мгновенно спрятала блеск для губ в косметичку, улыбнулась, взмахнув ресницами, но он не обратил внимания, увлеченный разговором с братом. Грау почувствовала злой взгляд на себе и повернулась, останавливаясь рядом с одноклассницей. — Чем это вы занимаетесь? — С ней Вибек, конечно, была не так любезна. — Вешать украшения будем, — девушка пропустила мимо нахальный тон. — С ними? — Они вызвались мне помочь, но если ты так хочешь, можешь тоже. — Не хватало мне такой фигнёй заниматься, — от неё так и веяло пассивной агрессией, и что-то подсказывало Мари, что это может перейти и в обычную агрессию. — Дура, — шепнула себе Грау, уходя к концу класса, где её уже ждали Каулицы. В последнее время Вибек проявляла слишком много негативного внимания к ней, и если раньше их общение ограничивалось просьбами сделать какую-то домашку и т.п., то сейчас Мари все чаще ловила на себе пропитанные ненавистью взгляды, а каждое обращение сквозило неприязнью, но что такого она успела сделать. Её поведение никак не изменилось за последнее время, но что-то внутри подсказывала, что это все из-за Тома. Но даже если так, Грау никак не показывала хоть какой-то намёк, на то, что ей нравится парень или что-то подобное. С чего вдруг на неё так взъелась Вибек. — Мари, ты здесь? — Том помахал рукой перед ней, — ты вешать будешь? — А, да, конечно. Сначала вешать гирлянды решил Билл, как самый высокий, потом Том, но они делали все криво, и Мари занялась этим сама, а парни подавали ей скотч и украшения. — Ну вот, сейчас уже лучше, — заметила она, когда почти закончила. — Не знаю, у меня также было, — буркнул Билл, отходя. Грау закатила глаза и повернулась, ощутив, что кто-то опять смотрит на неё. Это была Вибек, её ледяной взгляд был, как ведро холодной воды. Мари, отвлекшись, потеряла равновесие и упала бы, сломав себе что-нибудь, но Том, все ещё стоявший рядом, быстро подхватил её за талию. — Черт, — выдохнула она, дыхание сбилось от страха, — спасибо. — Не за что, но ты тоже будь по аккуратней, пожалуйста, — он продолжил держать её, пусть они оба уже стояли на полу и опасности упасть больше не было. Вскоре, осознав в каком положение она находится, Мари поспешила встать прямо. На них уже смотрела вся та часть класса, успевшая прийти. — Спасибо ещё раз.

***

Весь урок она продолжала чувствовать, как на неё кто-то пялиться, но поворачиваться больше не хотелось, поэтому старалась игнорировать это. — Мари, постой, — на выходе из класса её окликнула Вибек. Как сильно бы Мари не хотела оставаться, пришлось остановиться рядом с входом в кабинет в общем коридоре. Большинство уже ушло, а помещение наполнилось учениками, спешащими на завтрак. — Что? — Отстань от Тома, — в её голосе звучала ничем неприкрываемая агрессия, а сама Вибек встала ближе. — Он никогда не будет с такой, как ты, серой заучкой. Так что просто уйди и не мешай мне. — Что ты несёшь? — Грау удивленно смотрела на одноклассницу, пытаясь понять не шутка ли это, — совсем уже свихнулась и видишь то, чего нет? Я тебе ничем не мешаю, но переставать общаться с ним только по твоей прихоти не собираюсь. — Лучше подумай дважды, Грау. — Остань от меня, психопатка. Если, что-то надо, так иди сразу к Тому. Я здесь не причём, — она прошла вперёд, толкнув стоящую на пути Вибек. В этой школе все, видимо, окончательно свихнулись. За едой Мари рассказала все подруге, собираюсь сообщить об этом о Тому. Пусть сам разбирается со своими фанатами. Эти угрозы совсем не пугали её, скорее раздражали, но девушка была уверена, что одноклассница не сделает чего-то глобального. Ну будет пялиться, может оскорблять и смеяться, не особо весомый ущерб. Ирма шла вместе с ней, решив проводить её до кабинета. Рядом с шкафчиками собралась целая толпа. Все, переговариваясь, заглушали голову стоявшей рядом дежурной учительницы. Мари вместе с подругой попытались пройти поближе, чтобы увидеть, что именно произошло. На одном из шкафчиков красной краской было написано «последнее предупреждение, сука». — Это ведь твой? — Ирма повернулась к ней. — Да, мой. — Ещё раз повторяю, чей это шкафчик?! — Пыталась перекричать подростков учительница. — Расходитесь немедленно! — К ним почти бежала заместитель директора, невысокая и полная женщина, размахивая папкой. Её появление подействовало, и учащиеся поспешили уйти. — Это мой, — Мари вышла вперёд. — Скажи, пожалуйста, свое имя фамилию, зайдешь ко мне в кабинет после уроков и кто твой классный руководитель. На следующей перемене тебе выдадут новый шкафчик. — Мари Грау, — продиктовала она, пока женщина записывала все, — а руководитель фрау Штайнберг. — Хорошо, зайдёшь к ней и оставишь свои вещи, я предупрежу, — на последнем её осмотрели внимательно-подозревающим взглядом и оставили забирать вещи. Ирма ей в этом помогла. Уже на уроке, пролистывая учебник, она заметила сложенный листок. — Почему ты опоздала? — Её отвлек Том. — Ты не видел, что было в коридоре? — Нет, а что? — Неважно, потом расскажу, — Мари отвернулась к себе, записывая тему урока, когда и Каулиц отвлёкся, она раскрыла записку. «Я не шутила» Если до этого она думала, что это мог сделать кто-то из его компании. После того случая, они, конечно, успокоились и перестали вести себя так открыто, но возможно его возвращение могло подействовать, то сейчас вопрос не оставалось. Вибек даже не пыталась отвести от себя подозрения, делая это почти в открытую, но, как она успела сделать все за двадцать минут, и как её никто не заметил.

***

Всю оставшуюся неделю Мари чувствовала на себя разъяренные взгляды одноклассницы, потому что, Грау, разумеется, не перестала ни с кем общаться. Все те недопопытки запугать прошли мимо, а Вибек бесилась, потому что не могла ничего сделать, чтобы не привести подозрения на себя, но могла продолжил завоёвывать сердце Тома. Мари старалась в такие моменты аккуратно уходит подальше, оставляя друга одного выкручиваться из цепких рук девушка, а она пыталась всеми силами. Расстегивала лишние пуговицы на рубашке, делала новые макияжи, укладки, и Грау могла ей посочувствовать, потому что ни один парень не заслуживал таких усилий, но после того, что она сделала, пусть страдает дальше. Девушка старалась уходить и потому что все эти попытки флирта, на удивление не возымевшие какого-либо эффекта, раздражали, а ещё она чувствовала ревность. Мари все-таки решила признаться самой себе, что это ревность, а не просто ни откуда взявшаясь агрессия. Ирмы, услышав это, пыталась убедить её продолжить признания самой себе хотя бы мысленно, но это ни к чему не привело. А потом, после загруженной недели, начинались каникулы, и жизнь Грау в буквальном смысок заиграла новыми красками. Братьев отправили на каникулы к бабушке в Линдау, родители ближе к концу каникул уезжали в Мюнхен из-за командировки папы, тем более они впервые встретились в этом городе, а в этом году у них юбилей двадцать лет вместе, Мари была не против остаться одной на три дня, особенно учитывая, что после этого вернётся вся семья и начнётся школа и планирова пригласить подругу на ночёвку. Ирма, до этого планировавшая гулять по паркам и заходить в красивые кофейни и книжные, оказалась слишком занята, и Мари прекрасно знала чем, уверенная, что неделя другая и её подруга начнёт встречаться с Георгом. Грау не расстраивалась, проводя все выходные дома одна, скорее наоборот. В тишине она наконец могла расслабиться, чтению никто не мешал своими книгами. В любой момент она могла пойти и приготовить что-то вкусное себе, например брауни, который хорошо получался. А самым главным было то, что никто не занимал телевизор своими играми и футболом. Родителей эта проблема никогда не обременяла, у папы в кабинете был ещё один телевизор и удобный диван, а вот девушке приходилось либо уговаривать, либо ругаться за право посмотреть сериал. Сегодня она, устроившись на диване с пледом и чашкой чая, начала вязание шарфа, пересматривая «Девочки Гилмор», когда её душевное равновесие нарушил телефонный звонок. Это был Том. — Привет, что-то случилось? — Привет, ничего, что делаешь? Мари удивилась вопросу, обычно ей не звонили просто так, — сериал смотрю, а что? — Ну скоро Хэллоуин, — начал он, — и тут вечеринка будет… — Я не приду, — она почувствовала, что такой резкий ответ явно был лишним. — Извини, я просто не люблю все это, понимаешь? — Ну да, конечно. Ничего. Будешь с братьями колядовать? — Нет, — девушка улыбнулась, — их отправили к бабушке, родители уедут в Мюнхен, скорее всего посмотрим с родителями фильм и спать. — Ну ясно. Голос Тома показался ей очень грустным, поэтому, немного подумав, она решила, — можешь приехать ко мне, как раз булочки делала. — Серьёзно? — Да, серьёзно. Уже спустя пол часа Каулиц стоял на её пороге с небольшой коробочкой. На улице светило солнце, впервые за несколько дней. — Что это? — Поинтересовалась Мари. — Чай, очень вкусный. Ты его любишь. — Да, — она улыбнулась, забирая подарок, — проходи. Синнабоны почти готовы, осталось только крем добавить. Том кивнул, подойдя ближе к стеллажу с книгами, он хотел посмотреть их ещё в прошлый раз, но тогда не получилось. — Чай или кофе? — Чай, у вас много книг по психиатрии. — Ага, — Мари усмехнулась и, поставив чайник, подошла поближе, — мама психиатр, а бабушка кандидат психологических наук. — Вау. — Ага, у нас образованная семья. Папа финансист. — А ты на кого хочешь поступать? — На филолога, — не задумываясь ответила она, доставая булочки из духовки. — Подай пожалуйста крем, он в той миске и лопатку. — А почему не психолог? — Том сел за стол. — Надо сдавать математику, а для психиатра идти в медицинский. А филологический вполне мне подходит. Смогу работать в издательстве. — В издательстве? — Ну да, помнишь я рассказывала про то, что иногда пишу, — она поставила перед ним тарелку с горячим синнабоном и чашку чая, — раньше хотела быть писательницей, но передумала. — Спасибо, а почему? — Просто перехотела, — Мари облакатилась головой на руку, — не важно. А ты? — Буду продолжать заниматься музыкой, конечно. Это моя судьба, — он усмехнулся, а после попробовал выпечку, — вау, это очень вкусно. — Правда? — Ага, лучше, чем в том кафе. — Спасибо. Сидеть с Томом, на удивление, было приятно. Всмысле она и до этого хорошо проводила время с ним, но сейчас в полной мере ощутила насколько было комфортно рядом с парнем. Не приходилось напрягаться, чтобы развлекать его беседой или делать что-то ещё, они просто разговаривали, перескакивая с темы на тему. Чуть позже Каулиц предложил устроить реванш на приставке, но Мари отказалась, ссылаясь на то, что её рукам надо отдохнуть ещё немного.

***

Тридцать первое октября было субботой. Почти весь день Мари провела у себя в комнате, дочитывая «Кладбище домашних животных». Мама решила приготовить на ужин её любимую пасту, а после они втроём собирались посмотреть фильм. Выбор был долгим, родители настаивали на ужастике, тогда как девушка предлагала посмотреть, что-то более атмосферное и готичное, чем страшное. Остановились на классике, включив «Биттл Джус» Тима Бертона. Когда родители ушли наверх спать, Мари осталась в гостиной и, закутавшись в тёплый плед, с чашкой какао решила наконец дочитать книгу. Дождь за окном создавал приятную атмосферу, а музыка в наушниках совершенно не мешала. Ближе к половине первого она направилась к кухонному островку, чтобы попить воды послышался стук в дверь. В голове сразу закрутились сюжеты, похожие на происходящее в книге. Внутри все упало и, к собственному удивлению, вместо того, чтобы побежать будить к родителям, она схватила большой кухонный нож и медленно двинулись к двери. Стук не прекращался, но, заглянув в глазок, Мари испытала то ли успокоение, то ли ещё сильнее испугалась. На крыльце весь мокрый и явно пьяный стоял Том, покачивающийся от каждого порыва ветра.