Бордель

У Зандика дёргается веко. — Пульч, костюм нужен сейчас! Хватит в нем бухать! — мужчина влетает в учительскую, спотыкаясь и носом влетая в шкаф. От резких движениях судорогой сводит недавно раненную руку, нос болит и, кажется, немного кровит. Он громко матерится, запрокидывает голову, но, под пьяный смех педагогов, костюм получает. До кабинета он идёт, будто ёж в тумане. Кажется кто-то из коллег предлагает довести его, но чувство беспомощности заберёт ещё больше сил, чем "слепая" дорога, так что Зандик лишь рявкает что-то и уходит сам. Коряво, но уходит. Благо потом фотография с тупой бородой его веселит. Докатился. Он изначально понимал, чем будет заниматься с началкой: лепить из пластилина, говорить об окружающем мире, учить стишки. И быть аниматором. Это была нелюбимая часть его работы и он даже не знал, почему чувствовал себя так глупо каждый раз, когда играл кого-то для детских праздников. То злодей-кощей, то вот теперь... Дед Мороз собственной персоной. Час пролетает незаметно. Постепенно в школу стекаются родители разной степени запущенности. В силу профессии Зандик вынужден часто иметь с ними дело. И как всё так получилось? Школа не в самом хорошем районе, робот на охране, живые учителя. В детстве Зандик читал, что с сотню лет назад всё было таким - живым. Но сам он получал образование в средненькой школе, а потом и в средненьком колледже, где обучение было преимущественно домашним. Когда-то боялись, что искусственный интеллект и интернет заменят реальных людей. Со временем так и вышло. Сейчас боятся, что роботы станут бесконтрольными, а самое страшное - агрессивными. Самообучение искусственного интеллекта вынуждено и неизбежно, но люди всё ещё не готовы к последствиям. Народ скапливается, место оживляется. Зандик аккуратно выглядывает из-за дверей, оценивая степень своего позора. Он осматривает детей и их родителей, высматривая там своих учеников. На фоне однообразных зайчиков и снежинок выделяется яркая снегурочка, в которой мужчина узнает Кли. Вот, что за срочность была! И где они только взяли такой костюм? Приглушённая музыка вдруг сменяется более громкой и оживленной, знаменуя начало мероприятия. Сердце стучит быстрее, Зандик мысленно ёжится, понимая, что легче собираться на перестрелку, чем на детский утренник. Так… Сначала проведёт мероприятия, а под песню тихо свалит переодеться. Трудовик теперь ему тоже должен. С глупой бородой и в безразмерном плаще жарковато. Теперь точно выглядит, как чей-то дед. Благо, роль ведущей быстро забрала себе его коллега, усаживая детей и родителей. Зандик слышит детские смешки, ждёт начала, когда ему нужно приходить, а в телефоне прокручивает малочисленные реплики персонажа. Если что вытянет импровизацией… Он высматривает рядом со снегурочкой её отца, всё равно чем-то отличающегося от собравшегося контингента. Тихий вздох, глаза обратно в телефон. Тяжёлым взглядом Альбедо осматривает весь народ, собравшийся в спортзале. Такие ведь и пырнуть легко могут! В какой-то момент ему становится неприятно от того, что он не может просто слиться с толпой и раствориться где-то сзади. Кли же захочет фотографий с Учителем… — Папа-а-а! Ты снимаешь? Снимаешь, точно? — дочка тянет его за руку, от чего-то силой опуская его к ней вниз. — Да я снимаю, Кли, угомонись, прошу тебя. Никуда он не денется, скоро выйдет! Альбедо горестно вздыхает, не разделяя энтузиазма дочери. Эмоций в принцип не осталось, не то что каких-то здравых мыслей. Усталость и недосып взяли своё: молодой отец тяжело вздыхает, стараясь ровнее держать камеру по указке дочери. В голове только одно - когда бы ему завалиться спать: сразу, как придёт домой или чуть позже в ванной? Может быть за обеденным столом или здесь на лавочке? Больше, чем командующая и немного странно фанатеющая по Учителю дочь, его смущают только люди со всех сторон. Он не очень любит подобные мероприятия… Особенно не любит, когда чужая мамаша без умолку что-то шуршит на ухо, то и дело цепляясь за руку. Да он и так не в себе! Не видно что ли? Альбедо мало разбирает что она говорит, взгляд теряется, он будто в глупом сне, где всё не по-настоящему. Он лишь неаккуратно улыбается, отходя в сторону. Никогда он не мог представить жизненный поворот, который заведет его в такую ситуацию - и вот он тут, уставший и потасканный, но отчаянно держащий телефон, снимает, как малышня собирается у ёлки в центре зала. Ненадолго он отвлекается от экрана, зевая в ладошку. Господи, это какая-то пытка. Кли с замиранием сердца ждёт своего «любимого» и ахает на весь зал, когда двухметровый красный халат появляется в поле зрения. Вот и он, герой детских грёз. Конечно, Альбедо не ожидал, что встретит его в таком амплуа, но… ха-ха-ха! Это хотя бы смешно. Он улыбается, закусывает нижнюю губу, с долей интереса наблюдая за происходящим. Это слишком нелепо, чтобы быть правдой. Всё ещё тяжело понять реальность это или сон, ведь стоило им выйти из дома, как окружающий мир стал слишком… дезориентирующим. Кажется, стоит больше времени уделить сну. Кли активно участвует в мероприятии, не теряет ни одного шанса побыть рядом с Учителем и сильно расстраивается, когда по сценарию зовут другую снегурочку, а не её. Родителей тоже приглашают участвовать, но Альбедо лишь напряжённо улыбается и машет головой, стараясь не думать, что нанесёт этим какую-нибудь травму своей дочери. И всё же, Зандик неплохой педагог: помнит какой стих у каждого из его учеников, помнит, кто где запинается и не забывает тихо подсказывать. Не забывает похвалить наряды девочек, подметить Кли, как Снегурочку-младшую и станцевать с чьей-то мамой в образе Снегурочки-старшей. Ближе к концу, когда вся детвора хочет сфотографироваться у ёлки и загадать желание на коленях у Деда Мороза, конечно, Альбедо тоже фотографирует свою дочурку. Он думает, что Кли чересчур рада возможности посидеть у Учителя на коленях. Ещё он думает, что это странно. Но внешне он лишь тихо посмеивается, делая эти снимки для дочери. — Папа, иди к нам! — девочка хлопает по второму колену, приглашая отца присоединиться. Альбедо хмурится, неловко улыбается, выставляя ладошки в защитном жесте. — Извини, я не фотографируюсь, — девочка не слезает с колен, а Зандик начинает как-то подозрительно смотреть на него. Нет, пожалуйста… — А что, папа стесняется попросить у Дедушки Мороза подарок? Ну же, шепни мне на ухо! — он не упускает возможности окунуть в стыд ещё и виновника торжества, звонко гортанно смеясь и щурясь, от чего борода задирается ближе к носу. Девочка заливисто поддакивает, что совсем не делает ситуацию лучше. Альбедо морщится, испытывая смесь стыда и неловкости. В конце концов, не желая привлекать лишнее внимание, он становится позади, игнорируя смешки собственной дочери. Теперь ещё и Зандик ощущает себя неправильно. Круто, вот это фото. Киллер, маленькая девочка и эскортник. Мечта! Праздник проходит и люди расходятся. Где-то смеются его коллеги, а мужчина возвращается в учительскую и какое-то время проводит там, смотря в одну точку. Где-то на щеках играет настоящий румянец от стыда и полного морального разложения. Кто же знал, что в жизни есть вещи, похуже смерти? Он собирается домой, мысленно находясь во всем этом торжестве кошмара и стыда. Лишь бы коллеги не увидели, чтобы вместо Дотторе он не получил кликуху - Дед Мороз. Ещё этого не хватало. Мужчина вываливается из помещения уже успокоившийся, в рубашке с кардиганом сверху. Он не сразу понимает, что ему в руки суют какую-то коробочку. — А? Это мне? Девочка в костюме снегурочки сует учителю коробочку, аккуратно обёрнутую в новогоднюю упаковку и завязанную праздничной ленточкой. Улыбка от ушей до ушей, щеки такие румяные, что кажется, будто у неё жар. Альбедо тоже кратко улыбается, стоя позади дочки. Наблюдает за картиной, за переменой настроения этих двоих, за широкими улыбками. Мужчина аккуратно перенимает подарок из крошечных ручек и принимает крепкие, насколько может это сделать ребенок, объятия. Кли мало что говорит, видимо устав за сегодняшний день, зато её отцу есть что сказать. — Можем кое-что обсудить? — юноша внимательно оглядывает Зандика, до конца не понимая почему спрашивает об этом. Мужчина многозначительно смотрит на Альбедо, не скрывая удивления от предложения. Сегодня день неожиданных поворотов? Сначала стал Дедом Морозом, потом впечатался в шкаф, получил подарок. Теперь ещё и это. Он кивает и аккуратно отстраняет девочку от себя, садясь на корточки и благодаря её ещё раз. После поднимается, проходя в учительскую, пока юноша снаружи вручает свой телефон дочке. Прикрывает дверь, оставляя маленькую щель, чтобы в любой момент иметь доступ к ребёнку, если что-то случится. Кладет подарок и непонимающе смотрит на Альбедо, что вполне удобно разместился на столе. Тот выдыхает, смотря куда-то в пол и явно собираясь с мыслями. — Спасибо, — юноша пространственно водит руками перед собой, будто показывая объем всей помощи, — за всё это. — Да так, мне всего-то нужно оправдаться перед директором и ещё у половины района теперь есть фотографии со мной в образе Деда Мороза. А так в целом никаких проблем, — мужчина усмехается, садясь в компьютерное кресло напротив. — Не знаю что могу сделать для тебя, — Альбедо виновато поджимает губы, не поднимая взгляда. Зандик же наоборот наблюдает, словно за птицей в клетке, — Если тебя интересует, — аккуратно начинает юноша, — могу попробовать достать бесплатную проходку к нам, но сейчас там проблемы и… — Я сам согласился, — прерывает Зандик, — и ничего не требую в ответ. — Я что-то тебе должен? — юноша хмурится, складывая руки на груди, — За всё, не только за это. Ты часто и необоснованно помогаешь, я не понимаю. Альбедо напряжённо смотрит на него, ещё больше путаясь в повисшей тишине. Нельзя сказать, что Зандик его больше не пугает, просто ощущается более терпимым. Да и с детьми он другой. Резкие движения сглаживаются, улыбка перестаёт напоминать оскал. — Думаю, что ты не справляешься с ней, — мужчина становится задумчивее, говорит тише, — Я не обвиняю, да и всё это только косвенно касается меня. Просто оказываю посильную помощь. — И для всех такая благотворительность? Грехи замаливаешь? — Типа того, — он криво улыбается, предпочитая лишний раз умолчать о своем детстве и своей несостоявшейся матери. Умолчать о том, что в маленькой девочке видит себя и хорошо понимает, как та нуждается в помощи на стороне. — Ладно, — юноша странно смотрит на него, тихо вздыхая, — Тогда я пойду, — он поднимается с места, стараясь даже не смотреть на «этого». Нахуй надо! Он шустро уходит, останавливаясь лишь перед самой дверью, — Спасибо, в любом случае, — беглый взгляд через плечо, мгновение перед выходом. — Подожди, — мужчина встаёт с кресла, делая шаг вперед. Альбедо вновь останавливается, озадачено оборачиваясь, — У меня тоже есть вопрос, — явная задумчивость, а затем тихое «ладно» и пара шагов навстречу. Юноша останавливается перед ним, теперь смотря своими большими глазами снизу вверх, — Что с Кли? Я немного не понимаю её поведение. Это мило и все дела, но... — он переходит на шёпот, как и в тот день, когда не хотел, чтобы девочка их услышала. Альбедо открывает рот, но вдруг понимает, что не знает как ответить. Он кусает пересохшие губы, всё ещё испытывая проблемы с затуманенным сознанием. Хоть стресс и оголил мысли, но формулировать их всё ещё дается с трудом. — Там долгая история, знаешь… — маленькая нервная улыбка, сбитый с толку мужчина перед глазами, — Иди сюда, я скажу. Жестом он просит наклониться, убирает руки за спину, чтобы нечаянно не коснуться, пытается сказать, но неаккуратно выдыхает прямо ему на ухо. От испуга вырывается нервное посмеивание и тоже, сука, на ухо. Ох, перенервничал. Господи, ха-ха-ха! Зандик отстраняется, а Альбедо рассыпается в извинениях, говоря, что не специально и совсем не это хотел сказать. — Ха, она хочет выйти за тебя замуж, — шепчет, стараясь сдерживать нервные посмеивания. Он чувствует себя ужасной сплетницей, прикрывает рот ладонью и старается хихикать как можно тише, — Я каждый день слышу какой ты, — он начинает загибать пальцы, — красивый, умный, добрый, заботливый, какие у тебя родинки есть и какой именно формы завитушки. Я не вижу тебя, но каждый день знаю как ты выглядишь. Я уже не могу так, понимаешь? — Чего?! — мужчина неожиданно повышает голос, после чего затыкает рот рукой. Какого хуя? — Ты серьезно? — он фыркает, поднимая брови и часто моргая в непонимании. Круто. И что ему делать? Что дальше, господь бог, может его пырнут ножом где-то в переулке? Или перестрелки, отыгрыш Деда Мороза и влюбленность первоклашки слишком мало экшена приносят в его жизнь? Небольшая заминка, до него кое-что доходит, вызывая глупую самонадеянную ухмылку. — Прости за вопрос, а зачем ты запомнил, как она меня описывала? Или вынашивал план, как бы так воспользоваться формой моих кудрей и количеством родинок на теле? Альбедо брезгливо морщится, реагируя на странную насмешку уже над ним самим. Хмурит брови, как-то резко отворачиваясь в сторону. Чувствует лишь смесь негодования, желания оправдываться или посмеяться над ситуацией. — Потому что она повторяет одну и ту же информацию каждый день, понятно? Мне всё равно на твои кудри и родинки, — пару секунд он смотрит Зандику в глаза, после чего вновь по комнате разливается тихий смех, — Ха-ха-ха! Нет, я правда так не могу. Ты не представляешь какая истерика была, когда ты ушёл на больничный. Кстати, это ты от нас тогда заразился? Прости, я не мог тебя не впустить, она бы ненавидела меня. Зандик с трудом сдерживает смех, да особо и не пытается. Щеки-то все равно уже порозовели, прятать нечего. Он секундно впадает в ступор. Ах, ну да, больничный. Имеет ли смысл придумывать что-то? Нет. Лучше сразу поставить все на места и напомнить, с кем Альбедо разговаривает. Не для того, чтобы запугать или ещё что-то, нет, ни в коем случае. Зандик не видит смысла скрывать очевидную информацию. — Меня подстрелили, — секундная заминка, мужчина глухо прокашливается, отводя взгляд — Будь это просто температура, я бы все равно пришел на работу. — Ты знаешь, — юноша медлит, словно думает о чем-то, — Кли такой муж не нужен, слишком опасно. Мы тебя отшиваем, — он осторожно улыбается, склоняя голову набок и заправляя спадающие волосы за ушко. — Мы? А ты в комплекте идёшь? — Обойдешься, — Альбедо цокает, складывая руки на груди и снисходительно качая головой в отрицательном жесте, — Куда стреляли? — В руку, — Зандик потирает место, где теперь красуется небольшой шрам, — Пустяки. А тебя там не обижают? — головой он кивает на небольшой синяк, выглядывающий из под рукава. — Зависит от того как посмотреть, — Альбедо поправляет рукав, снова упирая взгляд куда-то в пол. Не самая приятная тема, — У нас недавно главного убили, знаешь об этом? — Поэтому и спрашиваю, — кивает мужчина, — Не говори, если не хочешь, я не настаиваю. Только забирай Кли пораньше следующие недели две и с таблетками аккуратнее. За территорию возня, все злые. — Постараюсь, спасибо, — ему нечего больше добавить. Не самая приятная тема, не в самой надёжной компании и не в самом приватном месте. Если у стен есть уши, то у дочки за дверью и подавно. Молчание затягивается, кажется становится неловко, — Ну, я думаю нам пора, — мужчина кивает, а Альбедо поднимает взгляд вверх, лишний раз стараясь не задерживаться на нём, — Спасибо ещё раз за… всё, — он пространственно водит руками в воздухе, не зная что ещё сделать. Губы расплываются в маленькой улыбке, после чего он наконец выходит из кабинета. Зандик слышит лишь громкое прощание маленькой девочки за дверью, вновь садится в кресло, растеряно оглядывая пространство. Взгляд цепляется за подарок на столе, в комнате всё ещё стоит чужой аромат духов. Странно всё это. Он смотрит на эту аккуратную коробочку, обдумывая всё сказанное. И что это должно ему дать? Он думает об этом и за рулем, подъезжая к подъезду и с минуту сидя на месте. Но помимо странной семейки, он думает про кое-что ещё.

***

— Когда будешь дома? — елейный голос звучит в трубке, неприятно обволакивая все мысли. — Не надо ко мне приходить, — Зандик заворачивает за угол, поправляя тёплый воротник. На лице лишь странная смесь из отвращения и сожаления. — А если серьезно? Вы закончили? — Через пару минут буду. Что такое? — снег валит прямо в лицо, неприятно оседая в волосах, а ветер, скотина, лишь морозит пряди, превращая их в ледышки, — Мне не очень удобно разговаривать, что-то срочное? — он просто хотел закончить этот разговор как можно быстрее. Лоне не даёт ответов, Дотторе больше не задает вопросов. Лишь висит с ним на трубке, сталкиваясь с необычной просьбой поговорить пару минут. — Во дворе есть что-то необычное? — опять этот самодовольный тон, вопрос с лёгким подтекстом, который никогда не получалось угадать. Дотторе несколько раздражён. — Ну, еблан какой-то припоркавался криво, и что? — он хмурится, уже предельно возмущенный этими загадками. После долгой ночи, полной бесконечной рабочей волокиты, совсем не хочется ломать голову над очередными играми, — Ты хочешь чтобы я научил тебя парковаться? Что за хуйня?

***

Сейчас уже Зандик с нежностью оглаживает обитый черной кожей руль, чуть ли не влюбленным взглядом смотрит на панель управления. Хоть Лоне и хитрый гад, но как-то выбил у Босса подарок за ту стычку. Приятно наконец иметь собственную машину и не таскаться в рабочей развалюхе. Через несколько минут мужчина поднимается на свой этаж, активно высматривая что-то в телефоне. Сегодняшний позор на мероприятии вспоминать не хочется, а разговор после он уже устал прокручивать в голове. Надо отвлечься. И его «отвлечься» встречает его возле двери с глупой улыбкой и бутылкой чего покрепче в руках. — Я оставил кольцо в прошлый раз, — молодой человек, лучше сказать юноша, криво улыбается, прижимаясь к стене возле двери, — Можно зайти поискать? Светлые волосы, низкий рост, большие чистые глаза. Зандик помнит его - малолетка из бара, где он был в тот раз. — Ну, заходи, — мужчина поднимает брови, улавливая прозрачный намёк. Недолго обдумывает, а после кивает, доставая ключи и открывая перед ними дверь. Через пару часов Дотторе приходит к выводу, что неплохо будет иметь постоянного партнёра, а не искать каждый раз нового. Безопаснее, да и ощущения собственной грязи было не самым лучшим из возможных. Парнишка его вполне устраивает, а от самого Зандика тот, кажется, вовсе без ума. Или без ума от бесплатного ночлега и алкоголя, который тут наливают? Он пока не разобрался. В любом случае, взаимовыгодно, как не посмотри.