Посмотри на меня!

Сил не осталось. Тилл знал, что должен что-то делать, чтобы стряхнуть с себя хандру, но ничего не хотелось. И не получалось. После школы он согласился составить Мизи компанию в кафе, чтобы оттянуть момент возвращения домой. Ещё одно проявление эгоизма, едва ли рядом с Тиллом было приятно сейчас находиться. Но она сама его позвала, так что, вероятно, побыть с ней немного было можно. – Ты выглядишь очень плохо, – сказала ему Мизи, – Это из-за вчерашней драки? Я слышала твою маму вызывали к директору. Она рассердилась? Если бы. – Нормально, – Тилл попытался звучать уверенно, – Не выспался, вроде того. Завтра буду как обычно. Извини, что сегодня вот так. Мне, наверное, лучше уйти. – Не надо, не уходи! – она схватила его за руку, – Я больше не буду спрашивать. – Ладно, – сказал Тилл, потому что она, кажется, расстроилась, – Не уйду, не переживай. И ты можешь спрашивать, если хочешь, просто... Есть вещи, о которых сложно говорить. – Суа как-то сказала мне, что я бываю настоящей идиоткой. Знаешь, совсем не понимаю, что чувствуют другие люди, – Мизи вздохнула, – Я думала, смогу тебя подбодрить, но опять получилось только хуже. Как в тот раз, на крыше... Это мне следует извиняться. – Ты не сделала ничего плохого, – попытался Тилл, но она помотала головой. – Всё время выбираю не те слова! – сказала она с горечью, – Я только хочу, чтобы ты знал: ты мой лучший друг. Если нужно будет поговорить с кем-то, или тебе понадобится помощь, всегда можешь обращаться ко мне. Всегда. А когда я стану болтать глупости и лезть не в своё дело, дай мне знать, и я тут же замолчу. Главное – помни, ты не должен справляться со всем в одиночку. – Звучишь, как персонаж из мультика, – сообщил Тилл с усмешкой. – Смеёшься? Погоди у меня! Ты ещё пожалеешь. Вот перестану брать мерч и на тебя, сам будешь в очередях простаивать. – Эй, слишком жестоко! Очереди страшные. Дурачиться вместе с Мизи было здорово. Усталость и апатия немного отступили. Быть может, она не ошибалась. Если б Тилл рассказал ей хотя бы малую часть, могло ли стать легче? – Насчёт Ивана... – неловко начал он, – Правда в том, что мы не ссорились. Он просто в один день перестал разговаривать со мной. Будто однажды, проснувшись, решил послать меня к чёрту. Я знаю, что он имеет право на это, но... – Не имеет! Это отстой! – заявила Мизи, – И Иван совсем ничего тебе не сказал? Что случилось, ты спрашивал его? – Ничего определенного не сказал. Он будто не хотел объяснять. Мы не друзья, надо думать о будущем: такая фигня. – Как в сериале... – сказала Мизи задумчиво, – Может, он собирается переезжать и боится мучительного расставания? Или родители запретили ему с тобой видеться? – Ну, он упоминал, есть вероятность, что после школы он продолжит обучение за границей, – припомнил Тилл, – Но в реальной жизни люди не делают из этого трагедию. А про родителей он ни разу не говорил, но непохоже, чтобы они ему хоть что-то запрещали. Не думаю, что дело в этом. – Может и нет. Ты сам что думаешь? Ты лучше всех его знаешь. Насколько может быть трудно это сказать? – Думаю, он мог узнать, что я влюбился в него. Не так уж и трудно. Легче, чем Тилл ожидал. – Ты?.. В Ивана?! Ай, теперь он начинал краснеть. Ну куда ж без этого. Иногда Тилл ненавидел своё лицо. – Да, – сказал он, – Пожалуйста, не говори никому. – И он перестал с тобой разговаривать?! – воскликнула она, – Это же худшая реакция на свете! Кто, он думает, он такой? Боже, да если б Суа так сделала, я бы умерла! Её возмущение согревало сердце. Она не считала Тилла неправильным или отвратительным только за то, что он скрывал это раньше или за что-то ещё, чего он не понимал. Для Ивана не было причины вести себя так. Странным был не обязательно Тилл. – Может, побить его? – предложила Мизи серьёзно, – Я одна не справлюсь, но знаю, кого попросить. – Откуда такая кровожадность? – Да надоел мне этот Иван! Я всегда хорошо к нему относилась, но всему же есть предел. Вчера он довёл Суа до слёз, а теперь ещё и это! – Довёл Суа? Почему? – Суа показалось, что Иван не в себе, но когда она попыталась заговорить с ним об этом, он её обидел. Не знаю, как именно, но она плакала. Непростительно! Нехорошо. Тилл знал, как Иван относится к Суа. Она была его подругой, которую он знал ещё до перевода. Пусть он и проявлял это весьма своеобразно, но Тилл был уверен, что Иван заботился о ней. Но, если он порвал связи с Тиллом и не разговаривал с Суа, никого не осталось на его стороне. Ни одного человека. Всё это время Тилл был уверен: Иван знает, что делает. Но, если он ошибался, что тогда?