Посмотри на меня!

С усмешкой Иван вставил два слова, и вся компания за его столиком разразилась смехом. Девушка, сидевшая рядом с ним, отвернулась с показным возмущением. Иван сказал ей тихо что-то ещё, и она, не выдержав, захихикала тоже. Хруст заставил Тилла опустить глаза. Похоже, он сломал о дно контейнера вилку. Какая неприятность. – Вы поссорились? – спросила Мизи с сочувствием. Тилл неопределенно хмыкнул. Он не хотел говорить правду. Слишком тупо она звучала даже для него. "Не знаю, мы не ссорились вроде, но он не говорит со мной нормально уже недели три, если не больше, и вообще пытается делать вид, что мы не знакомы, а я без понятия почему". Что-то вроде того? Да, он определенно не хотел проговаривать это вслух, особенно перед Мизи. – Но ты глянь на это! – указал он обломком вилки, – Что он из себя строит? – Не знаю. Ничего? Общается с друзьями? Да, компания за тем столиком тоже не понимала. Но Тилл знал, насколько Иван плевать хотел на всё это социальное общение. В душе он всегда был тем ещё мрачным нелюдимым типом, Тиллу до него было далеко. Вот почему всем его "друзьям", обычно, не так уж просто было перехватить Ивана на обеденном перерыве или позвать гулять после школы. И, меж тем, сейчас он сидел с ними, шутил, смеялся. Почему? Зачем он заставлял себя это делать? А Тиллу даже "доброе утро" не сказал при встрече. Вообще ничего не сказал, мимо прошёл, будто и не заметил. И зачем Тилл вообще сюда припёрся? Один взгляд на этого придурка выводил его из себя. Вот, вилку теперь сломал. – Держи, – Мизи заменила в его руке обломок на целый столовый прибор, – Кушай. Обеденный перерыв закончится скоро, а ты толком не начал ещё. – Правильно, – сказал Тилл сумрачно, – Ну его, к чёрту. Пусть делает, что хочет! Какая мне разница? – Ха-ха, а ты здорово переживаешь, да? Ничего, вы обязательно помиритесь, я уверена. Мизи неправильно поняла. Ничего подобного Тилл не говорил. Но спорить тоже не стал, решив и впрямь заняться едой. Не успей он доесть сейчас, придётся после школы, на улице. Не выбрасывать же. – Хотя, знаешь, мне с утра тоже показалось, что он немного не в порядке, – задумчиво сообщила Мизи, – Я видела, как он стоял перед шкафчиком для обуви и, ну... Он выглядел таким печальным. Я хотела окликнуть его, но Суа сказала, что лучше не надо, и мы ушли. Она не думает, что Ивану нужна помощь, но я всё же беспокоюсь. Тилл мог визуализировать. Отличный способ решения всех проблем: с унылым видом тупить в шкафчик для обуви. Вполне в стиле Ивана, он считал. Но, в некоторой степени, беспокойство Мизи развязывало руки. Навязывать своё общество людям, что этого не желали, было отвратительно. Из тех вещей, которых Тилл особенно старался избегать. Но проверить для Мизи, как там Иван, было совсем другим делом. Это он мог себе позволить. На следующий день с утра он заглянул в закуток за сараем. Как Тилл и ожидал, Иван не изменил своей привычке. Он был там, курил, как и обычно, перед началом уроков. Да, вот он, староста. Пример для подражания. Вывел из строя камеру видеонаблюдения, чтобы иметь возможность курить на территории школы, не попадаясь никому на глаза и не портя свой сияющий имидж. Лицемерный ублюдок, конечно, но Тиллу было всё равно, на самом-то деле. Правила имели значение, но не школьные. А вот то, что Иван даже головы не повернул, раздражало. Каждый день по дороге в школу Тилл почему-то надеялся, что это странное настроение у Ивана прошло, и сегодня он встретит его какой-нибудь обычной своей глупостью. Каждый день этого не происходило. Снова Тилл сталкивался с этой незнакомой, непривычной пустотой. – И что, не поздороваешься с одноклассником? – поинтересовался он. Плохая шутка. Жаль, получше не нашлось. – Привет, – отозвался Иван, – Всё? Сказал, что хотел? Тёплый приём вызвал немедленное желание послать его к чёрту и уйти. Или дать по зубам. Но Тилл сдержался. Хоть и было обидно. – Нет, не всё! – упрямо заявил он, – Я пришёл узнать, что с тобой такое, и не уйду, пока не расскажешь. – Интересно, – протянул Иван, – А если уйду я, так и будешь здесь стоять? Тебе не кажется, что это немного нелепо? Тилл нахмурился. – Если я что-то сделал не так, дай знать мне об этом в лицо. Потому что я не понимаю. Избегаешь меня, чтобы что? Шататься везде со своими фальшивыми улыбками? Или с унылым видом пялиться в пустоту? За тебя уже и Мизи переживает! – А, – Иван улыбнулся, – Раз Мизи переживает, это нехорошо. Надо что-то делать, да? Непонятные какие-то интонации. – Да! – подтвердил Тилл с вызовом, потому что так оно и было. Нельзя заставлять Мизи волноваться. Простая истина. Кому могло понадобиться с ней спорить? – Так и быть, – согласился Иван, наблюдая за тающим в воздухе дымом, – придётся сказать прямо. Ради Мизи, – добавил он с усмешкой, – Я считаю, наша дружба исчерпала себя. Настало время подумать о своём будущем, понимаешь? Буду признателен, если с этого момента оставишь меня в покое. Значит, богатый мальчик волнуется о неподходящем элементе в своём окружении. Хорошая попытка. Но, так уж вышло, эту его маску Тилл успел неплохо изучить и узнавал с полувзгляда. – Ладно. Как хочешь. Можешь врать или отмалчиваться, дело твоё. С этим я всё равно ничего не сделаю. Но пока этим занимаешься, исправь как-нибудь своё паршивое настроение, будь добр. А то смотреть на тебя тошно. – Так не смотри. Вот и всё, что Иван бросил ему в ответ.