Human hearts and wolf souls

Ночная тьма накрывает лес, принося с собой звёзды, тонкий месяц и холод. Яркое пламя костра дарит тепло Хонджуну, но оно никак не может прогнать из его груди боль и согреть сердце. Хонджун, погружённый в мысли, сидит в вигваме, затачивает наконечник стрелы и тяжело вздыхает, стоит ему подумать о Сонхва. Он откидывает лезвие в сторону и зарывается рукой в тёмные волосы, стискивая зубы. Хонджун никогда себя не простит за то, что не уберёг Сонхва, что он не был рядом с ним в тот ужасный момент. — Хонджун, — с порога вигвама доносится голос Чонхо. Хонджун, не обернувшись, кивает, и альфа проходит внутрь, останавливаясь чуть позади него. — Мы с Саном перебрали все варианты и пришли к выводу, что они не ушли далеко от нашей территории. Им нужно будет переждать ночь, но потом они… — Я понял, — Хонджун смотрит прикрытыми глазами на огонь. — Как Сириус? — Ёсан сказал, что его рана глубокая, но не смертельная. Жить будет. Но сможет ли волк жить, если Сонхва больше не будет в его жизни? Сможет ли волк пережить это? Сириус точно не сможет, как и Хонджун. — Скажи Минги: пусть готовит волков и охотников, нам нужно выйти до рассвета. Чонхо без лишних вопросов покидает вигвам, оставляя Хонджуна наедине с костром и гложущими его сердце мыслями. Хонджун переводит взгляд с огня на рядом лежащую ленту; от неё всё ещё чувствуется запах феромона омеги. Альфа готов свернуться калачиком и волком завыть от беспокойства за любимого человека, но ему нельзя поддаваться отчаянию и проявлять слабость, даже наедине с самим собой. В вигвам кто-то заходит, и Хонджун сразу понимает, кто это. Он не спутает ауру отца ни с чьей-либо другой. Джиён неспешно подходит к костру и, сев возле Хонджуна, смотрит на него глубоким взглядом карих глаз. — Ты уверен в том, что задумал? — спокойным тоном спрашивает Джиён. — Уверен, — Хонджун опускает голову, даже не взглянув на отца. — Это очень опасно, — тот, видимо, не планирует отставать от него. — Вы хотите пересечь реку, ступить на чужую территорию без приглашения, и вам придётся драться с другими волками и людьми. — Я сделаю всё, чтобы вернуть Сонхва, — шепчет Хонджун. Джиён прищуривается. — Он и вправду стоит того, чтобы подвергнуть себя и других такой опасности? — Да, отец! Сонхва стоит этого! Я люблю его и хочу, чтобы он был свободен и счастлив, — Хонджун поднимает тёмный взгляд на Джиёна, и тот замечает одинокую слезу, катящуюся по его щеке. Джиён, кажется, первый раз видит своего сына таким уверенным и в то же время разбитым. — Если понадобится, я умру за него. — Об этом даже думать не смей, — стальной голос Джиёна заставляет Хонджуна прийти немного в чувства. — Если уж собрался идти за ним, то вернитесь в наше племя вместе. Хонджун произносит негромкое «хорошо», чувствуя на макушке тёплую руку отца. Джиён мягко гладит альфу по тёмным волосам и осознаёт, как вырос его сын — будущий вождь племени Шикра. Он гордится Хонджуном даже больше, чем тот думает. Но, как и любой родитель, Джиён волнуется за него. — Возьмёшь Вигора вместо Фиры. У него самый лучший нюх среди наших волков и есть опыт в бою с чужаками, — Джиён встаёт со шкуры, направляясь к выходу. — Я же постараюсь вам помочь, но немного по-другому. — Что ты имеешь в виду? — Хонджун выгибает бровь, не понимая слов отца, и глядит в его спину. — Есть одна идея. Джиён покидает вигвам альфы, так и не дав точного ответа.

***

Небо медленно светлеет, прогоняя тьму, что каждую ночь погружает всё во мрак. Хонджун стоит у входа в лес, проверяет закреплённое на бёдрах оружие, крепит на боку одного из волков — брата Айги — колчан со стрелами и лук, принадлежащий любимому омеге. — Береги это, Айра, — шепчет Хонджун, пройдясь рукой по серой шерсти волка; тот кратко урчит и слабо виляет хвостом. На самом деле Хонджун надеется, что оружие не понадобится Сонхва, когда они найдут его, но перестраховка никогда не помешает. Хонджун кормит Айра и Вигора сырым мясом и обращает внимание на своих товарищей. Больше десятка охотников выдвинулись пойти вместе с молодым вождём за омегой, что обучал их стрельбе из лука и, чего греха таить, запал в их душу. Хонджун очень благодарен охотникам, о чём им скажет, когда они все вместе вернутся в племя. Он сделает для этого всё, что есть в его силах. Минги и Чонхо разговаривают со своими мужьями. Юнхо и Ёсан волнуются за них, но уверены, что их любимые альфы вернутся в племя живыми и здоровыми. — Сан, я хочу пойти с вами, — говорит Уён, наблюдая, как Сан закрепляет на себе оружие. — Нет, Уён-а, — альфа подходит к нему и, накрыв живот омеги ладонью, нежно гладит его. Он смотрит взглядом, полным любви, на Уёна, а тот прикусывает губу и прикрывает глаза. — Ты теперь должен вдвойне беречь себя. Омега, кивнув, целует Сана, передавая ему все свои чувства. Он знает, какой Сан и его волк сильные, но от этого омега не перестанет переживать. — Вернитесь домой вместе с Сонхва. — Вернёмся, — альфа касается кончиком носа щеки Уёна. — Обязательно вернёмся. Хонджун с теплом в глазах смотрит на пару и оглядывается на Джиёна, что также решил их проводить без путных наставлений. Его сын и охотники в них не нуждаются, ведь они все прекрасно понимают, на что идут. Вождь лишь кивает Хонджуну. Хонджун подходит к Фире и Сириусу, что пришли вместе с Ёсаном. Чёрный волк хромает, ходит медленно из-за перевязки на боку и ощутимой боли, всё время находится под присмотром Ёсана, и Хонджуну отрадно видеть, с какой заботой присматривает за Сириусом белошёрстная волчица. — Позаботься о нём, — шепчет Хонджун, даря Фире мягкие поглаживания по шее, на что она тихо скулит в ответ. Хонджун переводит внимание на Сириуса, в чьих серых глазах видна боль, переживание и… надежда. — Я верну Сонхва. Обещаю, — Хонджун соприкасается со лбом волка своим. Сириус кратко лижет его щёку. Все охотники залезают на своих волков и подходят к лесу. Хонджун оглядывается на каждого охотника и, видя у всех в глазах только уверенность, собирается духом. Им нужно поторопиться. — Надеюсь на тебя, Вигор, — Хонджун протягивает к морде волка чёрную ленту, и тот, только вдохнув запах с неё, бежит в лес. — Идём! Минги, прикусив мизинцы, свистит, давая сигнал волкам без всадников. Звери сразу следуют за вожаком, ровняясь с ним. Остальные волки бегут чуть позади, не отстают, направляясь к широкой реке, за которой стелется чужая территория. Но это неважно, ведь им нужно вернуть омегу, что так дорог сердцу их молодого вождя.