Human hearts and wolf souls

Снаружи слышатся грубые голоса и мерзкий смех альф, сидящих у костра. Они громко о чём-то разговаривают, но Сонхва не вслушивается в их слова. Всё, о чём он сейчас думает, связано с Хонджуном. Сонхва не может думать о чём-либо другом. «Сонхва, ты как?.. Я так испугался за тебя…» «Я не против, но не хочу, чтобы с вами что-то случилось… Пойдём домой…» «Я не хочу отпускать тебя… Я хочу быть рядом с тобой…» — Я тоже хочу быть рядом с тобой. Сейчас и всегда, — шепчет под нос Сонхва, обнимая свои колени. Он смотрит на догорающие в костре поленья и чувствует на щеке одинокую слёзу. Как же он хочет увидеть Хонджуна, услышать его бархатный голос и утонуть в его объятиях. В вигвам заходит крупный альфа, запах феромона которого противен омеге с юности. Сонхва, слыша его тяжёлые шаги, не поднимает на него глаза и продолжает смотреть в одну точку. — Как я погляжу, ты уже очнулся, — Сындэ становится напротив омеги, закрывая своим громоздким телом вид на потухший костёр, садится на корточки, откровенно рассматривая его. — Посмотри на меня. Сонхва никак не реагирует, и это раздражает альфу. — Посмотри, я сказал! — Сындэ хватает омегу за подбородок и резко поворачивает его голову; тот жмурится, но не издаёт ни вздоха, ни слова. Сындэ фыркает и отпускает Сонхва. — Раньше ты не был таким упрямым, в отличие от твоего щенка. Но его, скорее всего, уже нет в живых, — он ехидно оскаливается. — Даже ничего не скажешь? — Заткнись, — омега глядит на него недовольно, чуть ли не морщится из-за противного запаха. Он не боится Сындэ, и тот это прекрасно понимает. — Дерзить мне вздумал? Что, содрал с затылка метку и почувствовал свободу? Ха, спешу огорчить, теперь она не светит тебе, — альфа ухмыляется и, приблизившись к лицу Сонхва, шумно втягивает его запах. Лицо Сындэ мгновенно приобретает злость. — От тебя несёт чужаком. — Тебе-то какое дело? — омега чувствует горечь в запахе Сындэ. Он хочет отодвинуться от альфы, но тот не позволяет этого сделать, вновь сжимая подбородок Сонхва рукой. — Отпусти. — Ты думаешь, я закрою глаза на чужой запах, который словно отпечатался на тебе? Мой отец будет в ярости от этого. Если, конечно, тяжёлая болезнь не сломит его до того, как мы вернемся, — Сындэ резко наклоняется над омегой, заставляя его упасть на спину и вжать голову. Альфа злорадно усмехается, в его глазах сверкает недобрый блеск. — Надо бы перекрыть этот запах моим и заставить тебя забыть всю дурь, которой ты набрался в племени Шикра. — Отвали от меня, — Сонхва ударяет по руке Сындэ, когда тот тянется к его лицу. Альфа не намерен останавливаться и, хищно облизнувшись, начинает стягивать с Сонхва меховую накидку. — Отвали! Я лучше умру, чем отдамся тебе. — Поверь, я это устрою, когда ты родишь от меня ребёнка, — Сындэ ощутимо сжимает шею омеги пальцами и смотрит прямо в его глаза, шепча в самые уста. — Отправлю тебя на тот свет к твоим дорогим родителям. — Ублюдок, — шипит Сонхва и в тот же миг чувствует, как горит щека от хлесткого удара альфы. Он роняет голову на шкуру, отворачивая её в сторону, едва слышно стонет от боли и сдерживает слёзы. — Я пытался быть добрым, но твой упрямый характер выводит меня из себя. Сонхва перестаёт сопротивляться, у него больше нет сил для этого. Он пытается не обращать внимания на отвратительный запах Сындэ, что окутывает его, забирается в разум и прогоняет все мысли, воспоминания о племени Шикра и Хонджуне. Омега закрывает глаза, бесшумно глотает слёзы, ощущая на шее и груди мерзкие, бесчувственные поцелуи и укусы альфы, которого он ненавидит всем сердцем и душой. Сонхва теряет надежду на счастливую и свободную жизнь, в которой с ним будет Сириус, Хонджун и племя Шикра. Сейчас он просто хочет уснуть и не проснуться. — Что там ещё происходит? — Сындэ отстраняется от омеги и глядит на выход из вигвама, улавливая снаружи шум переполоха. — Они опять что-то не поделили? Вот же тупые создания. Альфа нехотя встаёт на ноги и, хрустнув шеей, выходит из вигвама. Сонхва сворачивается в клубок, закрывая уши ладонями, старается успокоить себя и принять тот факт, что ему придётся не по своей воле вернуться в племя Сайерти.

***

Отряд охотников добирается до неизведанного леса перед самым рассветом. По пути на них нападают несколько волков из чужого племени, но они разбираются с ними в считанные мгновения и бегут дальше. Хонджун всем нутром чувствует: они вот-вот прибудут к месту привала тех, кто ранил Сириуса и забрал его омегу. — Эй! Вы кто такие? Хонджун замечает впереди двух людей и, даже не подав сигнал своим товарищам, видит, как в чужаков прилетают стрелы из арбалета. Два альфы падают замертво, так и не поняв, что произошло. Отряд выбегает на просторную поляну, покрытую тонким слоем снега, и останавливается, смотря на переполошившихся людей из племени Сайерти. Волки рычат друг на друга, скалят зубы, пытаясь показать, кто здесь сильнее. — Неужто сам молодой вождь племени Шикра пришёл по наши чёрствые души? — усмехается один из альф, сидя верхом на чёрном, покрытом шрамами волке. Он насмешливо кланяется и злобно оскаливается. — Моё почтение. Через мгновение он резко дёргается, кряхтит охрипшим голосом и падает со спины волка; из его груди сочится кровь. — Кто следующий? — Сан быстро перезаряжает арбалет и направляет оружие на другого альфу. — Может, ты? — Да как ты смеешь! — Верните нам Сонхва, — Хонджун смотрит на каждого чужака холодным взглядом карих глаз. — Верните моего омегу. — Да пошли вы! Волки из племени Шикра, услышав свист Минги, начинают нападать на противников, а те не трусят и нападают в ответ. Волки грызутся, рвут друг друга в клочья, намереваясь разобраться с противниками. Люди стреляют друг в друга из арбалетов и луков, ранят кинжалами и топорами. Завязывается нешуточный бой. — Айра, действуй! — кричит Хонджун. Айра прорывается среди чужих волков, давая им отпор, стремится дальше — к вигвамам, в одном из которых должен быть Сонхва. Хонджун хочет сам найти омегу, но он не может прямо сейчас бросить своих товарищей. Вигор уверенно уклоняется от летящих в него и Хонджуна стрел, даёт альфе возможность убить противников, при этом обороняясь от озлобленных волков, в глазах которых видна только жажда кровопролития и смерти. — Так-так, кто это тут у нас? — перед Хонджуном появляется крепкий альфа, сидя верхом на громадном волке, скалящего зубы на Вигора. Альфа вдыхает воздух и кривится. — Так это твой запах я почувствовал на Сонхва. Хонджун смотрит на него пронзающим взглядом, понимая, кто перед ним стоит. — Сындэ, — цедит сквозь зубы Хонджун. — Я польщён, что ты слышал обо мне, — тот ухмыляется. Волки ходят по кругу, не теряя бдительности, пока альфы не спускают друг с друга глаз. — Настолько понравилось трахать моего будущего мужа, что лично пришёл за ним? — Заткни свой поганый рот. Ты не стоишь и пальца Сонхва, — Хонджун почти рычит. — Верни его по-хорошему, пока мои люди и волки не перебили твоих, оставив тебя с горой трупов и позором. Сындэ громко, мерзко смеётся, запрокидывая голову назад, и показательно вытирает слезинки с уголков глаз. — Моих людей и волков в два раза больше, они намного сильнее и опытнее твоих, — Сындэ медленно осматривается, видит на снегу клочки шерсти, множество алых пятен и несколько убитых волков и раненых людей из племени Шикра. Он безразлично хмыкает, замечая мёртвых соплеменников, и со злорадной усмешкой глядит на Хонджуна. — Твоя самоуверенность погубит тебя и твоё племя. Ещё скажи, что готов умереть ради Сонхва. Первые лучи солнца появляются из-за верхушек деревьев, озаряя поле битвы светом. Хонджун смотрит на Сындэ с неприкрытой злостью, яростью, при этом сохраняя хладнокровный вид. — Готов, — в голосе альфы слышна уверенность. — Потому что люблю его. — Мелкий засранец, — цокает Сындэ и, только он хочет выстрелить в Хонджуна, как со стороны леса слышится волчий вой. — Что за… Из леса выбегают волки, относящиеся ни к одному из двух племён; они нападают на волков и людей племени Сайерти, подавляют их силой и количеством, заставляя обоих альф озадачиться. — Это ещё кто такие?! — кричит Сындэ, не понимая, чьи это волки и почему они нападают только на одно племя. Он яростно рычит и направляет арбалет на Хонджуна, зажимая спусковой крючок. — Пора кончать с тобой! Но Сындэ так и не выстреливает, только распахивает глаза, резко опуская руку с оружием, открывает в немом крике рот и сваливается со своего волка на бок. Огромного зверя тут же сбивает с ног другой волк и, завалив его на землю, вгрызается ему в горло. Хонджун, взглянув на волка не из его племени, обращает внимание на убитого Сындэ: в его спине торчит длинная стрела, выпущенная из лука. Хонджун устремляет взгляд вперёд — на того, кто убил Сындэ. Он расширяет глаза, смотря на омегу, чьи волосы словно светятся из-за солнечных лучей и плавно развеваются от лёгкого дуновения ветра. Хонджун с искренней любовью, восхищением глядит на Сонхва. Омега сидит верхом на Айра, тяжело дышит, опуская руку с луком. Сердце альфы наполняется теплом и заходится трепетом, но, как только взгляд цепляется за крадущегося к Сонхва волка, готового его убить, Хонджуна бросает в холод. — Сонхва! Омега оборачивается, с откровенным шоком смотрит на зверя, который вот-вот нападёт на него и Айра. Он не успевает и вдоха сделать, как на волка прыгает другой зверь, поваливая его в снег и вгрызаясь в шею. Сонхва, выйдя из оцепенения, смотрит на человека, сидящего верхом на огромном белом волке, и в неверии округляет глаза. — Джэхён, — произносит Сонхва, ощущая слёзы в уголках глаз. Он не может поверить, что видит перед собой друга его покойных родителей, что ушёл из племени Сайерти, когда тех не стало. — Здравствуй, Сонхва, — альфа хлопает своего волка по боку, чтобы тот перестал терзать тело убитого зверя. — Шиха, успокойся. Волк фыркает, слизывает с морды кровь противника, недовольно взмахивая хвостом. Он явно не любит, когда его отвлекают от занятного дела. — Как Вы тут оказались? — Одна птичка мне напела, что на территории моего племени будет драка, вот и пришлось вмешаться, — Джэхён осматривается вокруг, замечая, что всё наконец прекратилось. Люди из двух племён расходятся в разные стороны, не решаясь продолжать кровопролитие на чужой территории. — Ты сам-то как? — Я в порядке, — Сонхва делает глубокий вдох, стараясь унять в груди волнение. — Это радует, — Джэхён глядит на Хонджуна, что с небольшим замешательством наблюдает за ними. — Возвращайтесь к себе домой. — А как же люди из племени Сайерти? — Я разберусь с ними. Они несколько раз нагло влезали на мою территорию, надо им всем дать понять, что с этим шутки плохи, — Джэхён смотрит на Сонхва и смягчает взгляд. — Больше не думай о прошлом и живи свободно вместе со своим альфой. — Я очень благодарен Вам, вождь Джэхён, — Сонхва кланяется ему. — Берегите себя и своё племя. Джэхён кивает в ответ и уходит верхом на Шихе к кучке чужаков, с которыми ему предстоит разобраться, как и с племенем Сайерти. Сердце Сонхва учащённо бьётся, стоит ему увидеть перед собой Хонджуна, что бесшумно подошёл к нему и Айра. Омега слезает с волка, и его сразу заключают в объятия и увлекают в поцелуй. Сонхва с придыханием отвечает на столь нежное, необходимое в данный момент действие, льнёт к альфе, позволяя ему зарыться пальцами в его светлые волосы. Омега отчаянно цепляется за меховую накидку Хонджуна, боясь подумать, что это всё неправда, что на самом деле он до сих пор лежит в вигваме Сындэ и плачет во сне. — Вы смогли перепрыгнуть реку, — шепчет Сонхва, касаясь щекой щеки альфы. — Как ты и говорил: если чего-то очень сильно захотеть, то оно произойдёт, — Хонджун мажет губами по скуле омеги. — Пойдём домой. — Пойдём.