Human hearts and wolf souls

Лёгкий ветер покачивает ветви, укрытые белым пледом, смахивает снежную пыль со всех поверхностей и поднимает её в воздух. Мягкие лучи солнца, уходящего за верхушки высоких деревьев, касаются Хонджуна, даря ему пусть и слабое, но приятное тепло. Он закрывает глаза, вдыхает вечерний воздух, ощущая свежесть с примесью хвои, и улыбается уголками губ. Хонджун осматривается вокруг; его взгляд падает на детей, что бегают друг за другом и звонко смеются. Он наблюдает за ними, сидя на плотной шкуре у вигвама своего отца, гладит Вигора по тёмно-серой шерсти, наслаждаясь моментом. — А я думал, ты ушёл с Сонхва на поляну, — позади альфы раздаётся голос Сана, который садится возле него. Сильвер, пришедший вместе с ним, ложится напротив Вигора. — Ему ведь наверняка скучно там одному. — Он не один, с ним Сириус и Фира с волчатами. С малышнёй точно не заскучаешь, — Хонджун смотрит краем глаза на рядом лежащего вожака волков. — Я решил составить компанию Вигору, даже покормил его, а то отец с самого утра весь в делах. Сейчас он вообще ушёл к логову Айги — посмотреть на родившихся волчат. — Нелегко быть вождём племени, — Сан мягко усмехается, обращая внимания на ребёнка, что споткнулся во время бега и упал на Вигора. Маленький омега хлопает глазами, скользит ладошками по шерсти волка и, посмотрев на него, хихикает. Вигор спокойно лежит, давая ребёнку гладить его, и только медленно водит хвостом по снегу, иногда поднимая уши на восторженное аханье маленького омеги. Хонджун и Сан с улыбками глядят на столь милую картину. Ребёнок, вдоволь погладив волка, прощается с ним, машет рукой и бежит обратно к друзьям, которые не осмелились подойти к вожаку. Порыв холодного ветра покрывает кожу альф неприятной волной мурашек, а Вигор резко поднимает голову и пристально смотрит в сторону леса. Он прищуривается, встаёт со снега, даже не отряхивая брюхо от него, и принюхивается. Волк издаёт тихий гортанный рык, и альфы понимают: что-то не так. — Что-то произошло в лесу? — произносит Сан, замечая, как напрягся и Сильвер. — Думаю, будет точнее сказать: что-то происходит, — Хонджун смотрит на Вигора, стараясь понять, что или кого почувствовал волк. Из леса прибегает Фира с волчатами; она беспокойно осматривается вокруг и, увидев Хонджуна, бежит к нему. Волчата подбегают к Вигору, прячутся позади него, будто ища у него защиту, подрагивают и скулят от того, что их так напугало. — Фира? — альфа подходит к волчице; его сердце охватывает волнение, стоит ему увидеть в её голубых глазах тревогу. Хонджун смотрит на тропу, по которой прибежала Фира и её дети, и осознаёт: они вернулись одни. Вдруг неподалёку, примерно со стороны реки, слышится отчаянный волчий вой, заставляющий всех волков, находящихся поблизости от альф, поднять уши и устремить взгляды в лес. Хонджун замирает на месте, узнавая вой Сириуса. Его охватывает дикое волнение. — Сонхва, — шепчет Хонджун, а Фира скулит и крутится вокруг себя. Волки же начинают рычать, продолжая смотреть туда, откуда был слышен вой. — Что происходит? — спрашивает Минги, что подходит с Уру к альфам. Его волк тревожится не меньше своих сородичей. — Идём к реке, — Хонджун залезает на Вигора, давая всем понять, что медлить нельзя. Он смотрит на белошёрстную волчицу, к которой прижимаются волчата. — Фира, оставайся здесь и оберегай детей. Волчица склоняет голову, словно понимая, что будет лучше, если Хонджун уйдёт с Вигором. Она доверяет им обоим одинаково. Сан и Минги залезают на волков, и те сразу бегут за своим вожаком, включая ещё нескольких волков. Они быстро, насколько позволяет густой снег, проносятся между деревьев, поднимают в ввысь белые комки, стараясь как можно скорее прибежать к реке. Хонджун смотрит только вперёд, пытаясь унять сердце, бьющее тревогу, не позволяет себе даже поразмыслить о том, что случилось. Он хочет увидеть Сонхва, убедиться, что с его любимым омегой всё в порядке, хотя звучащий несколько мгновений назад отчаянный волчий вой не предвещает ничего хорошего. Они пробегают поляну, где были Сонхва и волки. Вигор, не сбавляя темпа, принюхивается к воздуху, рычит недружелюбно и ускоряется; другие волки без промедления следуют за ним. Хонджун оглядывается, надеясь увидеть хоть какую-нибудь зацепку, что даст ему понять, где Сонхва. Но он ничего не видит, кроме волчьих следов на снегу и маленьких сломанных веток. Вигор первый выбегает из леса и, чуть сбавив шаг, тут же идёт к лежащему на берегу реки Сириусу. Хонджун распахивает глаза, видя в его боку стрелу и алые пятна на белом снегу, слезает с Вигора и подходит к чёрному волку. Тот тяжело дышит, скулит, но явно не из-за раны. Хонджун узнает нотку, скользящую в его голосе. Чёрный волк почти плачет из-за душевной боли. — Что здесь произошло? — Сан осматривается вокруг, пробегая взглядом по странным следам, и видит среди них человеческие следы. — Погодите, неужели… — Здесь были чужаки, — Минги хмурится и глядит на Уру, который обнюхивает с другими волками территорию. — Причём не только волки. Звери громко рычат и, скалясь, одновременно смотрят на реку, точнее — на её противоположный берег. Хонджун гладит Сириуса по шее, успокаивая его шёпотом, с беспокойством поглядывает на торчащую из его бока стрелу. Он цепляется взглядом за деталь, лежащую немного дальше раненного волка, и сразу идёт к ней. Хонджун поднимает со снега чёрную ленту, в неверии смотрит на неё, осознавая, что произошло. На ладонь альфы падает последний лучик солнца; шёлковая ткань еле заметно блестит, а лёгкий ветер слегка покачивает её концы. «Я буду дорожить ею», — в голове Хонджуна звучит мягкий голос омеги. — Они забрали Сонхва.

***

Солнце освещает поляну, от чего снежное покрытие мягко светится. Над головой Сонхва пролетают две маленькие птицы, щебечущие друг с другом, и один из волчат не упускает возможности попробовать поймать их. Он высоко прыгает, рычит забавно, по-детски, а его братья не остаются в стороне и начинают бегать за птицами. Сонхва, сидя под деревом и облокачиваясь на бок Сириуса, тихо смеётся с маленьких непосед, не забывая гладить рядом лежащую Фиру. Волчица, заметив, что один из волчат упал мордой в большой сугроб и не может сам вылезти, неохотно встаёт и идёт спасать дитя из снежного плена. Сонхва с улыбкой глядит на семейство белых волков и переводит взгляд на дремлющего Сириуса, сопящего себе под нос. Сонхва проводит рукой по его густой чёрной шерсти, а второй — касается ленты, которой он собрал волосы в хвостик на затылке. Сонхва больше не терзает боль прошлого, он смог отпустить её благодаря Хонджуну. Сердце Сонхва наполняется теплом, стоит ему лишь подумать о молодом вожде племени Шикра. Сириус поднимает голову и принюхивается к воздуху, начиная тихо рычать, чему удивляется Сонхва. Он осматривается вокруг, предчувствуя что-то нехорошее и при этом до дрожи знакомое. «Надо вернуться в племя», — проскакивает в мыслях Сонхва, его тело обволакивает порыв холодного ветра. Он залезает на Сириуса; тот сразу подбегает к Фире и волчатам, одним видом говоря, что им нужно уходить. Волчица оборачивается назад, издаёт рык и пятится назад, видя среди деревьев две огромные фигуры. Волчата опускают уши, поскуливают и быстро бегут в сторону племени, и Фира незамедлительно следует за ними. Она дорожит Сириусом и Сонхва, но не хочет подвергать опасности своих детей. Сонхва в неверии глядит на вышедших из леса волков; их тела покрыты старыми шрамами от укусов и оружия, в глазах сверкает недобрый блеск, а оскалы не сулят ничего радостного. Сонхва узнаёт в зверях волков из племени Сайерти. — Сириус, надо их увести подальше от племени, — шепчет Сонхва, на что чёрный волк кратко рычит, обнажая острые зубы. Они не могут позволить чужакам напасть на людей и волков из племени Шикра. Сириус срывается с места, бежит в противоположную от племени сторону, не оборачиваясь на волков; те в этот же миг бегут за ними. Сонхва наклоняется, когда Сириус пробегает под низкими ветками, крепко хватается за его шкуру, стоит волку ловко повернуть и немного сменить направление. Двое волков без остановки следуют за ними, а через несколько мгновений Сонхва слышит за спиной голоса людей и, обернувшись, распахивает глаза. Как он и думал — люди из племени Сайерти пришли на чужую территорию и хотят забрать его обратно. В груди Сонхва зарождается тревога. Он смотрит вперёд, жмурится от пробивающихся сквозь хвойные ветви лучей солнца и шепчет Сириусу, чтобы он не сбавлял темп. Сириус ускоряется, отдаляясь от настырных волков, что готовы наброситься на него и, если представится возможность, разорвать на куски. Он выбегает к реке и стремится прямо к ней, а Сонхва осознаёт, что задумал его волк. Если Сириус вновь перепрыгнет реку, появится шанс на побег и, возможно, они смогут вернуться в племя Шикра, пусть на это и уйдёт немало времени и сил. Сириус подбегает к реке и, только он хочет приготовиться к высокому прыжку, как в его бок прилетает стрела. Волк взвизгивает, теряет концентрацию от неожиданной, пронзающей тело боли и падает на промозглую землю. Сонхва сваливается с него, ударяется головой о ледяную корку, покрывающую берег реки, и негромко стонет. Его разум заполняет туман, прогоняя все мысли, перед глазами появляется пелена, светлые волосы, распустившиеся из-за резкого удара, беспорядочно спадают на лицо, прикрывая вид на поскуливающего Сириуса. — Сириус, — почти неслышно произносит Сонхва, протягивая руку к волку. Он хочет помочь Сириусу, но у него нет сил; он даже не может встать с земли, от которой веет холодом. — Наконец я нашёл тебя, Сонхва, — последнее, что слышит омега перед тем, как погрузиться во тьму.