Worthless Necessary

Поездка на лифте и прогулка до комнаты Мидории заняли мучительно много времени. Незу раздраженно щелкнул хвостом, внутренне желая, чтобы чертов лифт просто двигался быстрее. Он был не один. Нишия постукивал ногой по полу лифта, Эктоплазм ерзал на месте, Ишияма теребил пальцы, а плавники Тацумы дергались. Рейко безвольно лежала в объятиях Незу, а Рюто сидел на сгибе руки Незу и прижимался к Рейко. Седьмой этаж был зарезервирован для подземных героев, но никто из них не задавался вопросом, почему Мидория был помещен в ту же палату, что и Айзава. В конце концов, очень немногие знали, что он был замешан в нападении на USJ, не говоря уже о том, что он был ранен до такой степени, что выглядел так, будто должен был умереть от потери крови на месте. Но с другой стороны, Тринадцатый делил палату с Айзавой, так что они, вероятно, просто хотели держать всех пациентов UA вместе. Ямада стоял снаружи комнаты, и герои увидели Айзаву, лежащего на кровати в комнате, с головы до ног замотанного в бинты. Он кивнул входящим героям, и медсестра повела их к следующей двери и осторожно толкнула ее. Они нашли Мидорию внутри, лежащим на кровати. Кислородная маска была надета на его нос и рот. Его темные мешки под глазами выделялись еще сильнее на фоне бледной кожи, и он был покрыт толстым белым одеялом от груди вниз, но его лоб и руки были обернуты белоснежными бинтами. К его руке был подключена капельница, и множество других аппаратов беспрестанно пищали, создавая какофонию звуков, которые составляли диссонирующую мелодию, повторяющуюся снова и снова, будто напоминая Незу, что это было результатом его неудачи. Рейко издала сдавленный хриплый звук, когда она увидела Мидорию, и бросилась бы на него, если бы Незу не сжал ее сильнее. Рюто оживился и тихонько пискнул, но не сделал ни единого движения. Плавники Тацумы опустились еще больше, когда она увидела Мидорию, а Незу тихо подошел и положил Рейко и Рюто на кровать. Рейко несколько раз нежно ткнула щеку Мидории лапой, издав жалкий скулеж, пока Рюто ковылял вперед. Он слабо подтолкнул Мидорию, прежде чем издать печальную трель и свернуться калачиком, зарываясь в изгиб его шеи. Рейко свернулась рядом с ним и просто лежала там, не двигаясь. Ямада тихо вошел в комнату следом за ними. — Как дела у Айзавы и Тринадцатой? — спросил Ишияма. — Скоро Шота, наверное, встанет. Ты же знаешь, как он ненавидит больницу, — пробормотал Ямада, — Как только эти проклятые обезболивающие и анестезия закончатся, он потребует вернуться к преподаванию, даже если будет выглядеть как мумия. Тринадцатый, по словам врача, в порядке. Им просто нужна была пара врачей с причудами исцеления, чтобы их подлечить. Всего пара дней отдыха, и они будут как новенькие. — Это хорошо, — заявил Нишия, усаживаясь в одно из кресел и глядя на Мидорию, — С остальными детьми все в порядке, да? Ямада кивнул, — Да. Некоторые ученики получили переохлаждение, но это, похоже, худшая из травм, не считая Мидории. — Тогда нам повезло. Три Ному и огромная группа негодяев устроили засаду на школу, полную подростков, и только три серьезных жертвы, и только один из них был учеником, — Нишия вздохнул, — Все могло быть гораздо хуже. — Просто помолчи, ладно? Я знаю, что ты хочешь как лучше, но сейчас не время для этого разговора, — Проворчала Тацума. Нишия просто откинулся на спинку сиденья, прежде чем телефон Тацумы завибрировал, и она быстро вытащила его из кармана. — Извините, похоже, что-то происходит. Некоторые из моих приятелей хотят, чтобы я вернулась в офис, — Тацума извинилась и повернулась к выходу, чтобы уйти, — Камуи, пойдем. — Ладно. Надеюсь, ему скоро станет лучше, — Нишия слегка поклонился, прежде чем последовать за Тацумой за дверь. Из комнаты Айзавы послышались какие-то звуковые сигналы, и Ямада быстро повернулся, чтобы помчаться в другую комнату, чтобы проверить двух других героев. — Так… о Мидории? — спросил Незу, когда Шузенджи вздохнула с серьезным выражением лица. Ишияма и Эктоплазм обеспокоенно посмотрели на нее, когда Снайп и Кан быстро вошли в комнату. — Я хочу подождать, пока Айзаве станет лучше, так как его переводят, но… Ямада быстро просунул голову в комнату, — Шота только что проснулся. Думаю, сейчас придут врачи и осмотрят его. Врачам не потребовалось много времени, чтобы быстро осмотреть Айзаву, пока герой подполья лежал там скучая, все время ворча. Тем временем Снайп сообщил, — Эээ… Все дети 1-A и 1-B, кроме Шинсо, ушли домой. Полночь все еще с ним. Мы не смогли привести его сюда: медсестры не разрешили нам. — Хорошо. Спасибо. — Незу ответил, — Может, нам его впустить? Я думаю, что Полночь тоже должна услышать, что скажет Исцеляющая девочка. — Я так думаю, — вздохнул Ямада, — Могу поспорить, он тоже беспокоится о Мидории. Незу потребовалось несколько минут, чтобы поговорить с несколькими медсестрами, пока врачи вбегали и выбегали из палаты Айзавы, но вскоре врачи осмотрели Айзаву, а Каяма примчалась, волоча за собой совершенно истощенного Шинсо. Как только Шинсо увидел Ямаду, он побежал вперед, едва не споткнувшись о собственные ноги в спешке, и вцепился в Ямаду, крепко обхватив руками своего приемного отца. — Эй, все в порядке, Хитоши. Теперь все в порядке, — Ямада обнял Шинсо одной рукой, а другой провел пальцами по волосам фиолетововолосого парня, — Шо только что встал. Хочешь его увидеть? Шинсо кивнул, и Ямада медленно втянул его в комнату. Подросток молча наблюдал, как врачи наконец ушли, а Айзава фыркнул и проворчал: —… Хитоши? — Привет, пап, — Шинсо сглотнул и придвинулся ближе, — Я в порядке… все в порядке и пошли домой… Но я не знаю, как Мидория… — Как… Мидория? Клянусь… этот монстр… — А, да. Шинсо, Мидория в соседней палате. Можешь побыть с ним пару минут, пока мы поговорим? — Заговорил Незу, и Шинсо кивнул, тихо выходя из комнаты. Айзава выглядел раздраженным, но Каяма просто закрыл дверь после того, как Шинсо ушел. Шузенджи глубоко вздохнула и сказала, — Я буду с тобой полностью честна. Его травмы… все они… они некрасивые. Все намного хуже, чем ты думаешь. Незу не понравился тон голоса Шузенджи. Он просто посмотрел на героиню, не зная, что сказать, и его сердце упало. Он наконец обрел голос и попытался контролировать свой пульс. — Ладно. Что это? — Самые серьезные из его травм — сломанные ребра, некоторые из которых пробили легкие, сильная потеря крови, поврежденный позвоночник и трещина в шее. Он также страдает от серьезной бактериальной инфекции, а его внутренности полностью разрушены, особенно желудок и легкие; они представляют собой полную развалину. Вы понимаете, о чем я говорю? У Незу было смутное подозрение, о чем говорила Шузенджи, но он не хотел в это верить. Он отказывался верить, — Нет. О чем ты говоришь? — Если бы человека с такими травмами лечили немедленно, даже с помощью самого сложного медицинского оборудования и лучших целительных причуд, все равно потребовалось бы не что иное, как чудо, чтобы спасти его. Даже в этом случае он, вероятно, остался бы калекой на всю оставшуюся жизнь и нуждался бы во всевозможных приспособлениях, чтобы поддерживать в нем жизнь. Невозможно, чтобы Мидория выжил со всеми этими травмами так долго, — серьезно заявила Шузенджи. Незу почувствовал, как его сердце ушло в пятки. Ишияма выпалил, — Но… ты только что сказала, что Мидория жив и что ты устранила большую часть повреждений. — Именно так. Насколько мне известно, первым во время боя был поврежден позвоночник, и такая травма должна была убить его немедленно. Взгляните на это. Шузенджи вытащила рентгеновский снимок и указала на него: — Это нижняя часть спины Мидории, где она была повреждена. Она выглядит совершенно нормально, но посмотрите на нее и сравните с этим, — Она указала на другую часть спины Мидории. Единственное отличие, которое Незу удалось разглядеть, — это несколько черных пикселей, отсутствовавших там, где, по словам Шузенджи, она была повреждена. — Кальцификация происходит, когда откладывается много кальция, в основном между суставами, и это может вызывать боль и другие проблемы, и в зависимости от типа телосложения и особенностей человека количество отложений кальция может отличаться. Большинство людей не знают, что у каждого есть крошечное, почти незаметное количество отложений кальция между позвонками позвоночника, в основном являющееся реакцией на инфекции, но здесь вообще нет отложений кальция. Даже маленькой пылинки. Как будто все новое. У Незу перехватило дыхание, и Айзава пробормотал, — Регенерация. Заши и я… видели это… Войд… — Я не думаю, что это просто так. Мы все знаем, что травма, которую он получил от Тодороки на спортивном фестивале, не регенерировала, но первая атака Старателя на него, как на Войда, зажила. Я думаю, его причуда может исцелять только те травмы, которые убьют его, — ответила Шузенджи. — Но он получил множество травм, которые могли бы убить его, и он явно не исцелялся. Я видел это. Он просто лежал там в луже собственной крови… Незу изо всех сил старался сохранять спокойствие и разобраться, но ему было очень трудно это сделать. Он все еще был потрясен тем фактом, что Мидория должен был погибнуть в той самой атаке на UA. — У меня есть теория, что его причуда похожа на причуду Яойорозу. Чем больше еды она ест, тем больше предметов она может сделать. Поскольку Мидория явно недоедает и мало ест, есть предел тому, сколько он может исцелиться, прежде чем у него закончатся ресурсы для использования. В конце концов, ему нужно откуда-то получать питательные вещества, чтобы исцелиться, — Шузенджи сухо заявила, — Мало того, его причуда сохраняет ему жизнь независимо от состояния его тела. Любой нормальный человек умер бы просто от того количества крови, которое он потерял за такой длительный период времени, и это было наименьшей из наших забот в данный момент. Незу потребовалась минута, чтобы осмыслить все, что ему сказали, прежде чем он попытался кратко пересказать то, что она сказала, — Значит, ты думаешь, что причуда Изуку не позволяет ему умереть, несмотря ни на что, и может исцелять только те раны, которые, несомненно, убили бы его, и даже у нее есть очень низкий предел. Шузендзи кивнула. — Ну, у него есть причуда, и он явно знал о ней до вступительного экзамена, — Кан заявил, — Это значит, что он солгал. — Но разве можно его винить за то, что он это скрывает? — Эктоплазм ответил, — у него не будет возможности доказать это, если только он действительно не попадет в ситуацию, в которой он может потерять свою жизнь. А представьте, что над вами всю жизнь насмехались и издевались за то, что у вас нет того, что у вас есть на самом деле. Было бы крайне сложно это принять. Незу хотелось сдержать рвоту. — Итак… если предположить, что у него был неудачный опыт в попытках доказать, что у него есть причуда… возможно, он уже пытался покончить с собой раньше, но потерпел неудачу Шузенджи снова кивнула, прежде чем снова заговорить, — Да. Его сломанная шея, я думаю, это была попытка самоубийства, учитывая, что сила, необходимая для такого перелома, не является чем-то, с чем вы сталкиваетесь каждый день без причины. Это была не недавняя травма, и, похоже, она была получена несколько месяцев назад, точнее, за месяц до вступительных экзаменов в UA. Мало того, она сломана в нескольких местах, что говорит о том, что это была не одна, а несколько попыток самоубийства. Незу замер, и его кровь застыла в жилах, когда он связал слова Шузенджи с тем, что произошло в тот день. Он почувствовал запах крови. Крови Мидории. Толстовка Мидории была испачкана не грязью, а кровью. Мидория сказал ему, что у него есть причуда, связанная с жизнью и смертью. Мидория пытался покончить с собой и получил подтверждение, что у него есть причуда, которая не позволяет ему умереть. Незу не знал, что чувствовать. Он уже сталкивался со случаями самоубийства, на самом деле, со многими, так что, хотя его сердце и немного болело из-за потери талантливого человека, кроме этого, Незу не знал никого из них лично, и это не имело для него особого значения. Это была просто смерть, которую можно было бы предотвратить, если бы общество не было таким дерьмовым по отношению к беспричудным или слабым, и это подпитывало его решимость научить всех студентов UA быть заботливыми по отношению ко всем и не дискриминировать никого. Но теперь, с Мидорией, осознание того, что он пытался убить себя, оставило Незу ужасный привкус во рту. Он чувствовал, что полностью подвел Мидорию. Бедный ребенок чувствовал, что его жизнь даже не стоила того, чтобы ее сохранять, и у него была причуда, которая не позволяла ему умереть. Ни один из других учителей не был в лучшем положении. Каяма и Ямада выглядели так, будто их сейчас стошнит, Эктоплазм и Снайп застыли на месте, а Ишияма и Кан просто уставились на школьную медсестру. Даже глаза Айзавы расширились от ужаса от этого открытия. — Чтобы сделать все хуже… Я не думаю, что Мидория знает подробности своей причуды, или, по крайней мере, не знал до недавнего времени. Он просто знал, что она у него есть, вероятно, когда Айзава сообщил, что столкнулся с ним, и потратил некоторое время, пытаясь понять это, — Шузенджи размышляла, — Я честно говоря, не думаю, что он настолько глуп, чтобы попытаться совершить самоубийство, если он знал, что это не сработает. Плечо Незу ссутулилось, и Ишияма протянул руку, чтобы похлопать его по плечу, — Все в порядке. Исцеляющая Девочка уже сказала, что он поправится. Как только он поправится, мы все сможем ему помочь.

***

Шинсо осторожно толкнул дверь. Рейко тут же подняла голову и рванулась вперед, насторожившись, шипя в его сторону, пока не поняла, кто это был. Она расслабилась, нежно подтолкнула щеку Мидории, прежде чем грустно мяукнуть и снова лечь на кровати. Рюто слегка пошевелился, прежде чем снова устроиться, когда Шинсо приблизился к кровати. Он посмотрел на бессознательное тело Мидории, прежде чем он подтянулся и сел на стул рядом с кроватью. Он откинулся назад и закрыл глаза, пытаясь разобраться в вихре мыслей, которые занимали его разум. Если Мидория был в комнате, это означало, что с ним все в порядке, верно? Может быть, ущерб был не таким уж сильным, как казалось… Но Шинсо все еще не мог избавиться от воспоминаний о том, как Мидория оттолкнул его в сторону, чтобы принять на себя атаку Шигараки, в то время как спина маленького зеленоволосого парня залилась кровью. — Мне так жаль, Мидория, — прошептал Шинсо, опускаясь на стул, физически и морально истощенный произошедшим. Прошло некоторое время, прежде чем Ямада вошел в комнату, чтобы отвести его домой, пообещав, что он сможет навещать его, когда захочет. Шинсо просто встал со стула, отставая от своего приемного родителя. Он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на Мидорию, прежде чем осторожно закрыть за собой дверь.

***

Незу вздохнул, выходя из больницы. Было уже темно, солнце уже давно село. Приемные родители Мидории до сих пор не ответили ни на один из звонков и, похоже, вообще не признали, что Мидория получил травму. Поэтому Незу решил нанести визит на дом. В конце концов, он знал, куда идти, и у него все еще были все бумаги Мидории с собой. Мидория уже согласился на смену опеки; его приемным родителям оставалось только согласиться. Он поднялся в квартиру и осторожно постучал. — Кто там? Он услышал знакомый голос, прежде чем дверь открылась. Приемная мать Мидории открыла дверь, огляделась, прежде чем ее взгляд скользнул вниз, наконец, заметив директора. — О, боже. Что Мидория сделал не так на этот раз? Он должен был вернуться давным-давно, — она вздохнула. — Ничего, на самом деле. На UA было совершено нападение, и он в этом замешан, — Незу сухо заявил, — Мы звонили вам несколько раз и даже отправили пару писем, но не получили никаких ответов, поэтому я решил приехать сюда лично. Она лишь приподняла бровь, — Серьёзно? Если он вообще втянул в это директора школы… Скажите мне правду. Что именно сделал Мидория? Незу только нахмурился. — Злодеи напали на школу, а Мидория сейчас в больнице, после того, как получил тяжелую травму. Она все еще не казалась убежденной, — Ладно? Предположим, что это действительно правда… что, скорее всего, не так, каковы будут расходы на лечение в больнице? — Это будет оплачено школой. И вас, похоже, не особо волнует, что он ранен. — Мальчик постоянно получает травмы, и это всегда его вина, — приемная мать Мидории раздраженно проворчала, — Он мешает одноклассникам, постоянно пытается доставить неприятности, затевает драки с другими учениками… Я не удивлюсь, если нападение злодея на самом деле произошло по его вине, хотя я понятия не имею, чего они хотят, учитывая, что у него нет причуды. — Могу Вас заверить, что Мидория не сделал ничего плохого, и это не имеет никакого отношения к его причуде, — прошипел Незу, начиная злиться из-за каждой плохой вещи, которую она сказала о Мидории до сих пор. — Мидория Изуку отныне будет под моей опекой, — Незу прорычал, наконец разозлившись на женщину. К его большому удивлению, она просто пожала плечами, — Ладно. У Вас есть бумаги? — Вы не должны ему высказаться по этому вопросу? — спросил Незу. — У него нет выбора. Она не заботилась о нем, понял Незу, в этом мире никто никогда не принимал сторону Изуку. Просто потому, что он был без причуды, все выступали против него. Это были не только его одноклассники, весь мир толкал Изуку вниз, постоянно угнетая его. Он мог только выносить то, что все бросали в него. Незу стиснул зубы, вытаскивая бумаги и ручку из папки, передавая ей для подписи и пытаясь успокоиться, пока он окончательно не потерял самообладание. Она быстро добавила свою подпись к бумагам, — Ну, как только он выйдет из так называемой больницы, вы сможете зайти и забрать его вещи. Изуку не хочет создавать никаких проблем… Незу сказал себе, напомнил себе, почему он не собирается сразу арестовывать эту женщину. Если Мидория не хотел, чтобы были предприняты какие-либо необходимые действия, он этого не сделает. Он хотел дать ему выбор, сказать ему, что его мнение заслуживает того, чтобы быть услышанным, что его выбор имеет значение. — Спасибо, — Незу осторожно положил бумаги обратно в папку, прежде чем повернуться и уйти. Он больше не позволит Мидории чувствовать себя одиноким. Он больше не подведет Мидорию.

***

У Незу сейчас была другая проблема с Рейко и Рюто. Они наотрез отказывались отходить от Мидории, чтобы поесть или попить, хотя, по словам Снайпа, когда кто-либо из других учителей пытался их покормить, Рюто ел достаточно охотно, пока оставался достаточно близко к Мидории, хотя он все еще не ел много. Но Рейко, она просто лежала там, едва двигаясь, только иногда вставая, чтобы слегка подтолкнуть Мидорию, прежде чем снова успокоиться. Самое большее, что она сделала, это откусила небольшой кусочек того, что ей давали, прежде чем сдаться и снова свернуться калачиком, и это было с Рюто, постоянно подталкивавшим ее к еде. Некоторые учителя пытались просто поднять ее, чтобы вывести, но их царапала уставшая упрямая кошка. У Незу едва хватило времени, чтобы проверить Мидорию в больнице. Он смог заскочить только на последние десять минут сеанса посещений, так как ему нужно было разобраться с профилями всех учеников в школе, улучшить безопасность школы и починить все объекты с Майджимой, а также попытаться проанализировать все имеющиеся у них данные о телепортирующемся злодее, чтобы предотвратить повторение еще одной атаки, вместе с полицией. Не говоря уже о том, что ему пришлось поговорить со всеми вышестоящими о том, что на самом деле произошло, а также обновить все брандмауэры и защитить каждую базу данных, которую они использовали. Незу наконец решил сделать перерыв, и, просидев в комнате Мидории полчаса, он вывел Рюто и Рейко подышать свежим воздухом. Рейко слабо протестовала, но ему каким-то образом удалось вытащить их из больницы без особых проблем. — Да ладно. Вы оба знаете, что Изуку не хотел бы, чтобы вы стали такими из-за него, — мягко пожурил их Незу, сидя на скамейке в парке, которая, по иронии судьбы, была той самой скамейкой, на которой он встречался с Мидорией. Рейко бросила на него виноватый взгляд, прежде чем лениво откусить кусочек консервированного тунца, который Незу также принес с собой. Незу нежно провел лапами по ее меху, пока маленькая кошечка лениво поглощала еду. Рюто тихонько чирикнул и прижался к Рейко, нежно стукнувшись головой о ее. — С ним все будет в порядке. Не беспокойтесь об этом. Он скоро проснется. Незу даже не был уверен, было ли это заявление указанием Рэйко и Рюто или ему самому. Он очень надеялся, что с Мидорией все будет в порядке.