Worthless Necessary

— Я изучил это, — Цукаучи посмотрел в свой блокнот, — Не должно возникнуть никаких юридических проблем, если вы захотите взять Мидорию к себе. Я могу легко получить формы, и, с учетом связей, которые есть у нас обоих, все должно быть завершено за день или два. Но если Вы действительно решите позаботиться о нем, лучше всего сохранить все это в тайне. Вам следует немного подождать, желательно, пока не уляжется шумиха вокруг Спортивного фестиваля. — А… я понял, — Незу нахмурился. Он знал, о чем говорит Цукаучи. В системе он считался ответственным взрослым с подходящей работой, и, без сомнения, мог бы позаботиться о Мидории, тем более, что Мидория был зачислен в школу, за которую он отвечал. Но среди общественности, несомненно, это вызовет бурю возмущения. В конце концов, всегда люди заботились о животных. С каких это пор животное заботилось о человеке, даже если это самое животное считалось одним из самых умных существ на планете? — Ваш случай уникален… — Цукаучи вздохнул, — Не так уж много животных с причудами, и еще меньше животных с умственными способностями, сопоставимыми с человеческими. Если об этом станет известно, никто не знает, чем все обернется. Незу покачал головой. Цукаучи был прав в одном: никто не знает, какими будут последствия усыновления Мидории. Незу это не особо волновало, но если это негативно повлияет на жизнь Мидории, то с этой ситуацией придется обращаться еще деликатнее, чем раньше. Это и так было достаточно сложно, учитывая нынешнее мышление Мидории и то, доверял ли Мидория Незу достаточно, чтобы дать заботиться о себе. Незу не хотел делать ничего, что могло бы еще больше ухудшить положение Мидории. Кроме того, высокие технические характеристики давали Незу высокий коэффициент интеллекта, но при этом были очень эмоциональны… было сомнительно. Когда дело касалось эмоций, правильного ответа не существовало. И Цукаучи ошибался в другом. Животные с причудами не были совсем уж редкими. На самом деле, они были довольно распространены. Животные с эмпатическими причудами, особенно, обычно использовались в терапии, и их специально разводили для этой цели. Лошади с небольшими причудами скорости также разводились для скачек, а животные, такие как рыбы и свиньи с причудами, которые давали им большую массу тела, фактически массово разводились для потребления. Люди просто предполагали, что это были естественные черты у этих животных, и поскольку сравнивать их было не с чем, это было, в некотором роде, оправданным предположением. Люди вели относительно хороший образ жизни и были в целом достаточно умны, чтобы избегать смерти различными способами, и, таким образом, даже люди со слабыми, бесполезными или даже вредящими себе причудами могли выживать и жить нормальной жизнью. Но животные должны были бороться за собственное выживание, поэтому животные без этого эволюционного преимущества или даже причуд, которые были пагубны для их выживания, не смогли бы этого сделать. У животных были причуды с тех пор, как они появились у людей, но процесс естественного отбора просто создал видимость того, что у животных их нет. Никто не подумает, что у акулы, плавающей в океане, есть причуда, которая позволяет ей плавать быстрее, или у орла есть причуда, которая дает ему лучшее зрение. Просто люди считали животных низшими существами и просто предполагали, что они недостаточно «хороши», чтобы иметь причуды. Животное с причудой, которая делала его ненормальным, обычно бросали или просто убивали люди, или просто игнорировали родители и оставляли умирать, или просто убивали и съедали, если это было дикое животное. Это серьезно ограничивало тип мутаций причуд, которые могли пройти различные типы видов. Но Незу ничего не собирался говорить на эту тему. Он был одновременно и везунчиком, и невезунчиком; у него была причуда, которая поставила его на одну ступень с людьми, но его интеллект изначально обернулся против него и стал причиной экспериментов над ним. Незу не собирался позволить другим животным постичь ту же участь. — Просто подумай об этом, — закончил Цукуачи, улыбаясь, — Я далеко не так умен, как ты. Ты, вероятно, сможешь придумать идеальное решение, которое никому другому не придет в голову.

***

— Итак, вы хотите добавить меня в свои ряды? Чего бы вы ни хотели, чтобы я добился, необходимы убежденность и желание. Те, у кого их нет, и те, кто слаб, будут отсеяны. Это естественно, поэтому так и получилось. Честно говоря, Мидория не был удивлен, обнаружив Шигараки, лежащим на земле, с ножом в плече, и Акагуро, говорящим с ним, держа его на прицеле. Что его удивило, так это то, что Шигараки был единственным в комнате, без приспешников или подчиненных. Конечно, если Шигараки был боссом. Он был достаточно умен, чтобы иметь пару телохранителей. С другой стороны, он мог полностью положиться на Курогири, или он сильно недооценил Акагуро. Что его удивило, так это то, что Акагуро немедленно отвлекся от Шигараки, как только Курогири бросил его в бар, и почти сразу же бросился на Курогири. Акагуро порезал руку злодею-телепортатору, а Мидория едва успел увернуться от ножа, нацеленного ему в плечо. На самом деле, если бы Акагуро решил напасть на него первым, то, без сомнений, он бы пропал. Акагуро поднял нож и лизнул его, Курогири почти сразу же упал на землю. Мидория уставился на упавшее тело злодея, прежде чем поднять взгляд на Акагуро. Он слизывал кровь. Это его причуда. Я не могу получить удар, или, точнее, истекать кровью. Или мне конец, ибо он меня парализует. — Это общество обросло фальшивыми героями, а сам мир утратил свой истинный смысл. Герои и преступники, которые праздно размахивают своей властью, должны быть убиты. Шигараки потянулся, чтобы схватить нож, воткнутый в его плечо, и раздробил его, прежде чем встать, — Ты, конечно, много говоришь. Убежденность? У меня нет ничего такого грандиозного. Если бы мне пришлось сказать… да. Это был бы Всемогущий. Я чувствую, что действительно хочу полностью сокрушить это общество, где поклоняются такому мусору. — У нас в партии нет целителя, ты знаешь. Ты возьмешь на себя ответственность за это? — Он вздохнул, почесывая шею. — Так вот кто ты… — прорычал Акагуро, — Кажется, наши цели противоположны. Однако в одном мы сходимся: уничтожить настоящее. Он повернулся к Мидории, — Ты, Войд. Чего ты хочешь? Чего ты стремишься достичь? Мидория внутренне зашипел; он не хотел в итоге сказать что-то не то и натравить на себя обе стороны — это было бы практически самоубийством. Но он также не хотел лгать. Люди всегда говорили, что нужно относиться к другим так, как хочешь, чтобы относились к тебе, и он не хотел, чтобы кто-то лгал ему. И честно говоря, он понятия не имел, чего он хотел. Он не знал, какова его конечная цель; и было бы эгоистично просто предполагать, что все согласятся с тем, что он считал лучшим миром, который был бы идеальным. Он молчал. Акагуро только пожал плечами, — Ну, если ты хочешь молчать, пусть так и будет. Я слышал о тебе; ты силен сам по себе, и если эти клоуны привели тебя сюда, значит, у тебя есть что-то, что им нужно, будь то информация, рабочая сила или что-то еще непонятное. — Хватит валять дурака. Иди домой. Умри, — Шигараки проворчал, — Я тот человек, которого ты ненавидишь больше всего, да? — Я проверял твои истинные мотивы. Люди показывают свое истинное лицо, когда они на грани смерти. Это другое, но у тебя есть желание и извращенный росток убеждения внутри тебя. Как он вырастет? Возможно, еще не поздно увидеть это, пока я не увижу это, чтобы избавиться от тебя. Это касается и тебя, Войд. Плюс, ты пока ничего не сделал, чтобы пойти против моих целей, так что я подожду. — Я могу двигаться? — проворчал Курогири, поднимаясь с пола. — Курогири, я не хочу видеть в своей партии такого сумасшедшего человека, — Шигараки резко ответил, но Курогири просто возразил, — Шигараки, он будет очень полезен, если присоединится к нам, особенно для следующего этапа нашего плана. Переговоры прошли успешно. — Мои дела здесь закончены, — заговорил Акагуро, — Верните меня в Хосу. Мне еще нужно кое-что сделать там. Мидория оттачивал эти слова. Это чувство жажды крови, которое исходило от Акагуро: он собирался ударить сегодня. Курогири тут же телепортировал Акагуро, а Шигараки повернулся к Мидории, но злодей почти сразу же появился снова. — Войд. Я прекрасно знаю, что именно ты слил героям информацию о нашей первой попытке атаковать UA. Мидория просто молчал, пытаясь подобрать каждую деталь из «плана», который упомянул Курогири. Шигараки упомянул первым; они определенно собирались попробовать еще раз. — Честно говоря, нам не нужен ни ты, ни Убийца Героев. Вы всего лишь улучшения: этот уровень все еще можно пройти, с вами или без вас. Еще раз встанете у нас на пути, и я сотру вас в одно мгновение. Курогири, верни его туда, где ты его нашел. Курогири выглядел так, будто хотел закрыть лицо рукой, но он все равно выполнил приказ Шигараки. Мидория оказался на крыше и стиснул зубы. Забудьте пока о Лиге. Сначала ему нужно было остановить Акагуро.

***

— Шигараки, он мститель, а не злодей. Почему ты отпускаешь его на свободу? — спросил он, телепортируясь обратно в бар без Войда. — Это неважно, — Шигараки сел на стул и почесал шею, — Если он присоединится к нам, он станет хорошим членом партии. Молчи, и он будет жить с чувством вины за падение UA. Но если он решит рассказать героям… это сработает и в нашу пользу. Герои и так недооценивают нас из-за нашей первой неудачной попытки. Предупредив их, мы сделаем их еще более самоуверенными, и мы сокрушим UA, студентов, героев, и даже Всемогущего. Шигараки повернулся к Курогири, — Сенсей сказал нам, что заметил, что Всемогущий появляется все реже и реже с годами, и он становится слабее. Если мы сможем отвлечь внимание Всемогущего от UA перед атакой, мы определенно сможем нанести больше урона, вместо того чтобы атаковать его напрямую. Мы знаем схему USJ, а также знаем причуды учеников-героев, так что они вообще не будут проблемой. Единственный, кто будет представлять угрозу, это Мидория Изуку — победитель Спортивного фестиваля, но, как мы узнали, у него нет причуды. Определенно не угроза. Плюс, у нас все еще есть Ному, специально разработанный для него, и все остальные Ному; измотав его перед битвой, мы определенно сможем убить Всемогущего. Сегодня вечером мы просто протестируем некоторых из более слабых Ному. Их первая неудавшаяся попытка покушения на жизнь Всемогущего, несомненно, стала тревожным звонком для Шигараки, и Курогири не мог не гордиться тем, что мужчина-ребенок, которого он выбрал для следования, начал оправдывать обещания Сенсея.

***

Иида прошипел, обнаружив себя в переулке, пока его наставник лежал на земле, сгорбившись, а Акагуро возвышался над ним. Он каким-то образом оказался в ситуации, когда ему пришлось сразиться с ним, и, несмотря на все свои предыдущие мысли, он знал, что не сможет сражаться со Стейном. Он был слишком силен, слишком быстр. Мидория был прав; он никак не мог его победить. Даже если бы Иида мог поддерживать свою причуду активной дольше десяти секунд, время реакции Акагуро позволяло ему не отставать от него. Он мог легко вытащить Мизушиму оттуда, но Натив тоже был там, истекая кровью. Мизушима увидел тело Натива и попытался помочь ему. Иида был прямо за ним, пытаясь помочь всем, чем мог, пока Акагуро не выскочил из ниоткуда и не нанес удар Мизушиме прямо в живот. Иида медленно потянулся к своему шлему и постучал по нему три раза. Айзава приказал Маиджиме установить какой-нибудь аварийный сигнальный огонь, подключенный к телефонам практически у каждого в костюмах, и они должны были оповестить практически любого другого ученика или учителя поблизости об их местоположении. Сигнал получен: Тодороки, Сотриголова. — Понятия не имею, почему именно Старатель из всех людей окажется в Хосу, но слава богу, — Иида подумал, — Айзава-сенсей силён, а Тодороки стажируется в агентстве Старателя. Мне просто нужно продержаться до тех пор. — Отойди в сторону, — прошипел Акагуро, — Я не убиваю детей, но встань у меня на пути, и ты тоже станешь мишенью. — Нет. Уходи сейчас же, — Иида постарался сохранить спокойствие и встал между Акагуро и двумя поверженными героями. — Малыш, убирайся отсюда! — закричал Натив, а Мизушима закричал, — Иида, уходи! Не ввязывайся в это! Акагуро стиснул зубы, — Твой наряд кажется мне знакомым. Мы раньше не встречались? — Ты встретил моего брата, Ингениума! Ты причинил ему боль! — прорычал Иида, пытаясь сохранить хладнокровие, — Говорят, что ты преследуешь тех, кто недостоин быть героями, но мой брат, без сомнения, настоящий герой! — А, этот парень, — Поза Акагуро расслабилась, но Иида не сделал больше ни одного движения, — Этот… Я согласен с тобой. Он настоящий герой. Я пошёл за другим героем, но Ингениум оказался рядом и принял удар на себя. Обычно я бы всё равно убил его или парализовал, но кто-то заступился за него. Маленький ребёнок. Насколько мне известно, я просто сломал ему несколько костей, и он должен поправиться. Я аплодирую тебе за то, что ты не поддался эмоциям и открыто напал на меня в отместку, но я не колеблясь прикончу тебя, если ты попытаешься защитить этих фальшивок. Иида по-прежнему отказывался двигаться, и Акагуро вздохнул, — Вот и всё. Время вышло, малыш. Он немедленно бросился вперед, и Иида двинулся вперед, чтобы схватить его, но Акагуро быстро увернулся и полоснул его по плечу, прежде чем пнуть Ииду на землю. Акагуро поднес нож с кровью Ииды к своему рту, но прежде чем он успел что-либо с этим сделать, взрыв огня заставил Акагуро увернуться и отойти от Ииды, Натива и Мизушимы. — А, так вот почему ты отправил свое местоположение, — монотонно заговорил Тодороки, — Я сказал Старателю, куда направляюсь, подкрепление скоро прибудет. — Тц, — Акагуро щелкнул зубами и метнул ножи в Тодороки. У Тодороки не было времени среагировать, и он обнаружил три ножа, застрявших в его руке. Тодороки поморщился от боли и поднял глаза, только чтобы обнаружить Акагуро прямо перед собой, но прежде чем Убийца Героев успел что-либо сделать, его тут же отбросило назад. Акагуро откатился назад, а Иида и Тодороки подняли головы и увидели фигуру в черной толстовке с капюшоном. — Войд, — прошипел Акагуро, — Что ты здесь делаешь? Я же сказал, чтобы ты не делал ничего, что противоречило бы моим целям, но теперь ты пытаешься вмешаться? — Прекрати. Оставь их в покое, — ответил Войд, и Тодороки издал звук, похожий на писк. Это тот самый мститель, который рассказал директору о моем отце. Акагуро прыгнул вперед и попытался нанести удар, но Войд просто заблокировал катану Акагуро чем-то вроде металлических перчаток без пальцев. — Возьмите Натива и Мануала! — прошипел Войд, сцепившись в борьбе за власть с Акагуро, — Я задержу его. Тодороки поспешно кивнул, выдернул ножи из руки и быстро воздвиг ледяной барьер между героями и сражающимися, прежде чем направиться к Нативу, пока Иида пытался поддержать Мизушиму за здоровое плечо. Мидория знал, что Акагуро на самом деле не старался; Акагуро просто улыбался ему, пока они боролись друг с другом. Мидория не был сильным бойцом; у него не было достаточно мышечной массы, чтобы противостоять взрослому человеку, который без проблем убивал героев, не говоря уже о его плохих привычках в еде. Его сила в основном исходила от его скорости, ловкости, непредсказуемости, инстинктов, быстрой реакции и способности анализировать своих противников на месте, но против кого-то быстрее его, Мидория едва поспевал. Плюс, ему пришлось следить за двумя ранеными детьми и двумя парализованными героями. Ледяная стена, которую создал Тодороки, определенно помогла. — Мне интересно, зачем ты нужен Лиге, — Акагуро признался, — Ты линчеватель, а они злодеи. Даже если ты идешь против закона, ты уничтожаешь преступников, а не помогаешь им. Почему они отпустили тебя на свободу? — Они просто хотели мне пригрозить, — ответил Мидория, когда два бойца отступили, прежде чем снова наброситься друг на друга.

***

Айзава не хотел признавать, что у него чуть не случился сердечный приступ, когда он получил координаты Ииды. Он заставил курс поддержки установить что-то, что позволило бы студентам вызывать подкрепление, и хотя Айзава определенно не хотел, чтобы студенты подвергались опасности, чтобы спасти своих друзей, учитывая, что большинство из них были на стажировке, студенты также могли бы предупредить своих наставников, и профессионалы определенно смогли бы помочь. Айзава предпочел бы, чтобы он мог оповестить любого героя поблизости, но студенты не получили временные лицензии, и, учитывая, что они были еще новичками практически во всем, было бы слишком легко взломать оборудование студентов. Плюс, у курса поддержки не было много времени, чтобы поработать над ними, и учитывая, что он должен был быть для чрезвычайных ситуаций и должен был быть незаметным и компактным, он мог транслировать сигнал только в ближайшей окрестности. Он не ожидал, что его действительно используют, или что это произойдет в тот момент, когда Айзава не сможет помочь. Энджи отправился в Хосу, чтобы разобраться с парой чудовищ, и Айзава не мог просто так уйти из боя, когда вокруг бродили три монстра, нападая на мирных жителей. Он быстро потерял Энджи из виду в бою, и в этот момент он мог только надеяться, что Иида сможет потянуть время.

***

— Хм… — пробормотал Шигараки, глядя на хаос, который творили Ному, — Неплохо. Эти NPC определенно их одолеют, хотя ранение будет бонусом, но если их сочтут слабыми, представьте, что могут сделать остальные. UA определенно падет. — Шигараки, я нашел Стейна. Он сражается с Войдом, — сообщил Курогири. Глаза Шигараки сверкнули, и он кивнул, — Хорошо. Пошли. Я хочу увидеть этот бой.

***

Мидория откатился в сторону, уклоняясь от удара Акагуро, но Акагуро воспользовался этой возможностью, полностью разрушил ледяную стену, воздвигнутую Тодороки, и выбежал из переулка; Мидория последовал за ним. — Блядь, — Тодороки выругался, обернувшись на треснувший лед и увидев выбегающего Акагуро. Войд быстро схватил его, и они оба растянулись на земле, перекатились в присед и тут же прыгнули друг на друга. — Да ладно, я же сказал отцу, где мы находимся, — пробормотал Тодороки, когда Акагуро попытался нанести удар Войду, но тот заблокировал атаку ножом. — Я… я думаю, я вижу Старателя! — заговорил Мизушима, и Тодороки с Иидой с трудом повернулись в том направлении, куда смотрел Мизушима, увидев вдалеке фирменное пламя Энджи. Энджи не потребовалось много времени, чтобы сократить дистанцию, и как только он оказался достаточно близко, чтобы увидеть, что происходит, он заорал, — ТЫ! — Это Пятно! И Войд, он помогает нам… — заговорил Иида, но Энджи просто проигнорировал его и протянул руку. Из его руки вырвался огонь, и все, что мог чувствовать Мидория — это огонь и боль. Слава богу, что Рейко и Рюто не со мной… и что моя толстовка хоть как-то огнестойкая.

***

К счастью для них, с тремя монстрами быстро разобрались, но перед этим почти все остальные герои на месте происшествия получили ранения и нуждались в медицинской помощи. Энджи немедленно отправился в другом направлении после того, как монстры были побеждены, и Айзава быстро последовал за ним, понимая, что Энджи направляется в сторону Ииды. Он внезапно остановился, позволив Айзаве догнать его и понять, что происходит. Тодороки и Иида поддерживали Натива и Мизушиму соответственно, в то время как Акагуро и Войд сошлись в битве. И прежде чем он успел что-либо сделать, Энджи выстрелил пламенем, но не в Акагуро, а в Войда. Пламя охватило Войда, и Айзава быстро применил свою причуду на Энджи, стерев его причуду. — Что с тобой не так?! Иида ясно сказал тебе, что он на нашей стороне! — рявкнул Айзава, отключая свою причуду и поворачиваясь, чтобы проверить Войда. Войд стоял в нескольких дюймах от того места, где он стоял изначально, оттесненный огнем. Его одежда дымилась, но, если не считать приступа кашля у мстителя, Войд выглядел относительно хорошо. — Зачем?! — вскричал Тодороки, в ужасе повернувшись к отцу, — Он помогал нам! — Ты фальшивка! — зарычал Акагуро, его жажда крови вырвалась наружу, парализуя всех вокруг, — Я должен все исправить. Кто-то должен быть окрашен кровью. Я должен вернуть себе то, что значит быть героем! Он бросился вперед. Айзава мог только беспомощно смотреть, как все его тело замирает, не из-за причуды или чего-то еще, а из-за страха. И катана Акагуро ударила по металлу. — Прекрати, — прорычал Войд, держа нож против катаны, пока они пытались оттолкнуть друг друга. — Он напал на тебя, а ты все равно его защищаешь?! — прорычал Акагуро. — Ты хочешь изменить мир, но убийство ничего не даст. Это неправильно, — Войд заговорил совершенно мертвым тоном, лишенным эмоций, — Показывай пример. Делай то, что правильно. Покажи миру, что правильно, а что нет. Поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы они поступали с тобой. Акагуро вздохнул и отстранился, — Последнее предупреждение. Уйди с дороги. Ты хороший парень, Войд. Я не хочу причинять тебе боль, но ты мешаешь. Войд просто бросился вперед и попытался выбить ноги Акагуро из-под себя, но Акагуро просто подпрыгнул и уклонился. Он направил катану вниз и попытался ударить Войда, но Войд просто перевернулся и отбил его клинок, приземлившись в приседе. Они прыгали друг на друга, танцевали, петляли, пока металл непрерывно скрежетал о металл, пока они продолжали свое опасное танго. Они были водоворотом красного и черного, и всякий раз, когда Акагуро пытался прервать бой, чтобы пойти за Энджи, Войд был там, преграждая ему путь. Высокоскоростная битва продолжалась, пока одно финальное столкновение не заставило Войда и Акагуро отскочить друг от друга. — Итак, Изуку, что ты замечаешь в этих боях? Что у них общего? Шестилетний Мидория поднял взгляд от ноутбука на Хисаши и нахмурился, — Э-э… они все очень хороши? — Нет, глупый, — Хисаши взъерошил ему волосы, — Ну… ты не ошибаешься, но теперь пересмотри их, но постарайся удержать ментальный ритм в голове. Мидория сделал, как ему сказали, и его глаза расширились, — Они поддерживают ровный ритм во время боя. — Верно, — Хисаши похвалил, — У каждого человека есть темп, в котором он предпочитает сражаться, и это важно для таких вещей, как сохранение равновесия. Некоторые лучше в более медленных боях, где каждое отдельное движение важно, а некоторые лучше в быстрых боях, где они подавляют своих противников скоростью, и есть группа посередине. И даже тогда, между каждой группой бойцов, у каждого есть определенный темп, в котором они сражаются лучше всего. Но внезапное изменение этого темпа, даже небольшое, может сбить их с толку. Легче увеличить темп боя, но если бой и так очень быстрый, то бойцы, скорее всего, действуют инстинктивно. Для тебя особенно важно научиться контролировать бой. Постоянно меняй темп боя и не держи его одинаковым слишком долго. Пока ты отвечаешь за темп, у тебя есть преимущество. Мидория лишь в замешательстве склонил голову. — Э-э… представь себе оркестр. Все в гармонии, все идет гладко, но даже если хотя бы один инструмент отстает хотя бы на один такт в минуту, то все будет звучать ужасно. О! Да, баскетбол. Все в команде играют в определенном темпе. Когда две команды сражаются друг с другом, команда, которая может играть в своем темпе и заставлять соперников сражаться в другом темпе, чем они привыкли, получает преимущество, заставляя соперника делать что-то другое. Но если один человек в команде отстает, то вся формация команды разваливается. Имеет смысл? Глаза Мидории загорелись пониманием, а Хисаши ухмыльнулся, — Ладно. Кто-то в агентстве, где я работал, объяснил мне это, но я слишком стар, чтобы менять свой стиль боя. Твой рукопашный бой хорош, так что я попытаюсь научить тебя, как менять темп в бою, прежде чем твой стиль боя затвердеет. Мидория расслабился и сделал вид, что ослабил защиту, и Акагуро действовал инстинктивно, снова бросившись на него. Мидория ждал, пока Акагуро приближался все ближе и ближе. Клинок Акагуро сверкнул в лунном свете, и Мидория сосредоточился на нем. Увеличьте темп, просто чтобы застать его врасплох. Мидория быстро нырнул под катану, поднял руку, схватил лезвие и вывернул его из захвата Акагуро. Он развернулся на ноге, ударив Акагуро по задней части колена, и с этого момента битва для Акагуро пошла под откос. Как бы Акагуро ни пытался атаковать, что-то было не так, но Акагуро не мог понять, что именно. Он почти всегда был не в равновесии, а Войд просто беспощадно атаковал слева и справа, избегая всех его попыток атаковать в ответ, при этом нанося все свои удары. Что-то определенно было не так, но как бы Акагуро ни пытался сориентироваться, он ошибался всего на пару миллисекунд. Айзава напрягся, почувствовав, как Энджи накаляется, и закричал, — Войд! Берегись! Войд дал Акагуро еще один пинок в направлении Энджи, прежде чем он нырнул в сторону, когда огонь Энджи окутал Акагуро. Айзава быстро бросился в ту секунду, когда пламя Энджи погасло, стирая причуду Акагуро и выбивая злодея, прежде чем он огляделся, пытаясь найти Войда. Тодороки и Иида были такими же, и казалось, что причуда Акагуро сошла на нет, так как Мизушима и Натив стояли рядом, пытаясь понять, что, черт возьми, произошло. — Где этот проклятый мститель?! — взревел Энджи, а Айзава просто выпалил, — Ты уже почти убил его, и ты снова почти убил его! Что с тобой не так?! Мидория просто бесстрастно наблюдал со своего места на крыше, прежде чем убежать и направиться обратно к Мусутафу.