Redemption | Искупление

      — Итак, кто же из этих сильных мужчин хочет пригласить меня на ланч? — с ухмылкой спросила Гермиона, когда вошла в кабинет Гарри и увидела, что он склонился над папкой, а Рон что-то записывал в блокнот, свесив ноги с подлокотника кресла для гостей.       — Гермиона! — воскликнул Гарри, на его лице заиграла тёплая улыбка. — К сожалению, это сделает Рон. У меня допрос в десять.       Она удивилась, что он не упомянул о её просьбе предоставить информацию о парселтанге, но была ему за это признательна. Не хватало ещё, чтобы и Рон стал совать нос в её работу.       Рон поднялся со стула и тоже улыбнулся.       — Полагаю, что мог бы соизволить поужинать с невыразимцем Грейнджер, если придётся. — В его глазах заплясали озорные искорки, и Гермиона рассмеялась.       — Не надо делать мне одолжений, Рон.       Гермиона ощущала приятное облегчение, находясь в кругу своих друзей. В самые мрачные дни войны она не могла и представить такую беззаботную жизнь вместе с Гарри и Роном. Вокруг царили напряжение и страх. Сейчас же мальчики стали её источником утешения и товарищества.       В родительском доме Гермиона чувствовала себя беспомощной под разрушительным весом ответственности за Драко и Тео и страха обмануть их ожидания. Рядом с Гарри и Роном с неё как будто спадало тяжёлое бремя — пусть и всего на мгновение.       — Тогда пошли, — Гермиона кивнула на дверь. — Мне нужно вернуться к трём, чтобы встретиться с Риллой.       — Командирша, — Рон притворно надулся, но взял её под руку и сопроводил к лифтам.       — Закончил со всеми бумагами? — спросила Гермиона, чтобы поддержать праздную беседу по дороге к маленькому кафе в квартале от Министерства.       — Да, мам, — поддразнил Рон. — Но мне назначили ещё больше, так что буду писать, пока руку судорогой не сведёт.       — Знаешь, на самом деле это моя вина, — сказала она. — Не стоило так часто помогать тебе с домашней работой, тогда бы ты научился писать быстрее.       — Тогда я бы вылетел из Хогвартса, так что давай просто назовём это честной сделкой.       — Не говори так, Рон, — упрекнула Гермиона. — Ты невероятно умный. Просто ты хорош в действии и не слишком любишь заниматься точной формулировкой собственных мыслей.       Видимо, Рон оказался доволен её оценкой — она не раз высказывалась на этот счёт. Он был из тех людей, кому важно одобрение. Будучи вторым с конца по старшинству — в семье достигаторов, — он часто думал, что недостаточно хорош. Рон Уизли не стал ни разрушителем проклятий, ни укротителем драконов, ни старшим заместителем министра магии, ни неприлично богатым предпринимателем, ни звездой квиддича. Он стал аврором, хотя некоторые пытались намекнуть, что он пошёл туда работать только потому, что его лучший друг — Гарри Поттер.       Гермиона и Рон не подходили друг другу — они бы не сработались даже при самом лучшем стечении обстоятельств. Но Рон был отличным человеком — по-настоящему. Гермиона терпеть не могла его неуверенность и хотела, чтобы он наконец осознал, что важен не только как боец на войне, но и как друг в целом.       — Проехали, — чопорно произнесла Гермиона и взяла с полки с готовыми блюдами салат и стакан воды. — Что нового в жизни? У меня такое чувство, как будто нам больше не о чем поговорить. Из-за моей работы и твоих дел мы теперь скорее станем обсуждать вампиров и проклятья, чем то, что происходит на личном фронте.       — Всё в порядке, — со вздохом ответил Рон. — Встречаюсь с девушкой из аптеки на Косой аллее.       У Гермионы загорелись глаза, и она широко улыбнулась.       — О, правда? Когда ты нас познакомишь?       — Всё пока ново, — покраснев, сказал он. — Мне бы хотелось, чтобы она для начала узнала меня как личность, прежде чем знакомиться с теми самыми Гарри Поттером и Гермионой Грейнджер.       Гермиона могла это понять. Одной из проблем жизни знаменитости являлось то, что никогда нельзя быть наверняка уверенным в истинных мотивах людей. Ещё и по этой причине после Рона Грейнджер переключилась на свидания с магглами.       — Понимаю. Но мне всё равно не терпится её увидеть.       Она часто задумывалась, не было ли Рону одиноко. Гермиона знала, что время от времени он с кем-то встречался, но представлял им кого-то редко. Хотя, опять же, про неё друзья могли сказать ровно то же самое. Она никогда не знакомила их с маггловскими ухажёрами. Мерлин, друзья, наверное, думали, что она монашка! Молли Уизли и Парвати, казалось, считали делом своей жизни устраивать ей свидания.       Как-то на Рождество Молли заставила Чарли привести рослого волшебника по имени Брюс, который не был знаком ни с кем из всей семьи, но по счастливой случайности оказался одинок, так что за ужином его посадили рядом с Гермионой.       Хитро.       Однако не успела Гермиона задуматься об этом, как их вежливый разговор очень невежливо прервали.       — Эй, это ты та сука, Грейнджер, да? — Глаза Гермионы чуть не вылезли из орбит. Обернувшись, она увидела мужчину лет пятидесяти пяти, который обвиняюще указывал на неё костлявым пальцем. Рон тут же ощетинился.       — Эм, да. Чем я могу вам помочь? — спросила она. Гермиона не могла сосчитать, сколько раз к ней обращались на публике, но редко с сарказмом, и уж точно не словом «сука». Этот мужчина выглядел таким сердитым, что, казалось, мог её ударить. Ей стало не по себе. Она перевела дыхание.       — В самом деле хочешь освободить Пожирателей из тюрьмы? Хочешь за мои налоги устроить им королевскую жизнь? — он говорил так отрывисто, что капельки слюны попадали Гермионе в лицо, а она продолжала поражённо сидеть, пока мужчина тыкал в неё пальцем, вторгаясь в личное пространство. Не зная, что делать, она как будто приросла к месту.       — Эй! — Гермиона услышала, как Рон крикнул, так быстро встав, что опрокинул стул. Она аккуратно положила руку ему на предплечье, как бы говоря «успокойся». Последнее, что ей было нужно, это дуэль посреди кафе, в которое каждый день ходили практически все сотрудники Министерства.       — Если ты решила, что мы позволим сердобольным детям прогресса воровать у общества, чтобы отдавать этим убийцам, то не надейся! — продолжал мужчина. — Меня не волнует, кто твои хреновы друзья.       — Приятель, тебе лучше отвалить, — Рон достал палочку. Он не целился в мужчину, но ясно давал понять, что готов пойти на это, если потребуется. А ещё он чисто случайно показал значок аврора, если палочка являлась чересчур тонким намёком.       — Сэр, — начала Гермиона, сохраняя спокойствие, насколько могла. — Мне жаль, что вы расстроены. Я не издаю законы, которые распределяют средства или взимают налоги. В этой тюрьме вне всяких сомнений царит нарушение прав человека.       — Отлично! — выпалил мужчина в ответ, приближаясь к ней. — Так и должно быть!       Гермиона наконец встала.       — Рон, ты не против, если мы уйдём? — спросила она сильным и уверенным голосом, но внутри всё скрутило. С ней никогда так не разговаривали незнакомцы. Гермиона даже не могла представить, что произойдёт, когда ей действительно удастся добиться освобождения некоторых заключённых из Азкабана. Если одно только предположение, что узники заслуживают элементарных человеческих прав, вызывало такую ненависть…       Рон быстро увёл её из кафе, обняв в защитном жесте.       — Охренеть, Гермиона. Это было ужасно. Я понятия не имел, что он может сделать. — Похоже, и его самого била дрожь. Ей не показалось, что мужчина представлял реальную угрозу. У неё с собой палочка. У Рона тоже. Они оба отлично обучены дуэлям, хотя Гермиона давно не тренировалась. Всё дело во внезапности и уверенности этого человека. Это потрясло её и выбило из колеи. И, по всей видимости, Рон чувствовал то же самое.       Когда они вернулись в кабинет Гарри, тот уже ушёл. Гермиона решила, что оно и к лучшему. Ей сейчас не нужны были разборки старшего брата. Она поблагодарила Рона за ланч, клюнула его в щёку и спустилась в Отдел тайн.       Добравшись, она увидела, что Рилла уже уменьшила Омут памяти и ждёт новостей.       Гермиона быстро пробежалась по всему, что знала, и выводам, к которым пришла. Рилла нахмурилась, обрабатывая полученную информацию.       — Это делает Хогвартс нашим приоритетом, — отметила начальница то, о чём Гермиона уже думала.       — Хорошо, но могу заверить, что Минерва не позволит привести двух заключённых в Хогвартс. Она никак не сможет убедиться, что они не получат доступ к магии. — Гермиона опустила ту часть, в которой считала, что, даже получи Тео и Драко этот доступ, они не стали бы ни вредить ей или кому-либо ещё, ни сбегать. Расскажи она об этом, Рилла спросила бы, насколько Грейнджер сблизилась со своими подопечными, а от мысли, что её отстранят от расследования, внутри всё переворачивалось.       Рилла машинально кивнула.       — По крайней мере, нам нужно настроить связь по каминной сети между школой и твоим домом в Суррее. Я позабочусь обо всех организационных моментах. Дам знать, как закончу. Также тебе понадобится доступ к книгам в Комнате смерти. Похоже, мы имеем дело с тёмным волшебником, который пытается вернуться из мёртвых. Там самая обширная подборка литературы о том, как это можно было бы сделать.       — Конечно, я возьму парочку, пока я здесь, — сказала Гермиона. От мысли о новых материалах для чтения у неё почти что закружилась голова. — Мне также потребуется новый портключ в Азкабан через три дня.       Рилла кивнула.       — Я выделю в расписании новый портключ на каждую пятницу. Могу запросить больше, если возникнет необходимость.       Гермиона попрощалась и вернулась к лифтам, чтобы подняться в Атриум и добраться до точки трансгрессии. Почувствовав под ногами землю заднего двора родительского дома, она ощутила облегчение. Ей не нравилось находиться вдали от Драко или Тео. Она постоянно переживала за них, когда уходила.       Ей пришло в голову, что дом, который она старательно избегала, менее чем за неделю превратился для неё в безопасное место. Он наполнился новыми воспоминаниями. И Гермиона ненавидела саму мысль о том, что эти воспоминания разрушат её душу, если придётся отправить парней обратно в Азкабан.       Она до сих пор чувствовала себя немного выбитой из колеи после инцидента в кафе. В Отделе тайн Грейнджер была чисто по рабочим вопросам, но теперь, когда она вернувшись домой, дрожь начала ослабевать.       Мужчина выглядел так, словно собирался её убить.       Внезапность случившегося и отсутствие подготовки действовали на нервы. Гермиона знала, что, прежде чем дела станут обстоять лучше, ситуация сильно ухудшится. Её кампания за Азкабан являлась амбициозной, что могло вызвать общественные волнения. «Ежедневный Пророк» напишет ещё больше бестселлеров, а если Рита Скитер до сих пор там работает — они будут жёсткими.       Гермиона решила принять умиротворяющий бальзам, чтобы успокоить зарождающуюся тревожность.       Поднявшись в спальню, которую делили Драко и Тео, она тут же ощутила напряжение, повисшее в комнате. Они оба сидели на кроватях и читали, но атмосфера была гнетущей.       — Всё хорошо? — неуверенно спросила Гермиона.       Парни резко подняли головы, видимо, даже не заметив, что она вошла.       — Порядок, — кратко произнёс Драко.       Гермиона перевела взгляд на Тео, ожидая больше подробностей.       — Это всё боль, — сказал он. — У нас обоих семь.       — Почему вы не написали мне? — обвинение в её тоне предназначалось Драко. — Я дала вам зачарованный блокнот не просто так!       — Я не стану умолять тебя вернуться домой из-за семёрки, — огрызнулся Малфой. — Всё нормально. Чтение помогает.       Гермиона разочарованно вздохнула.       Упёртая задница.       — Если бы ты потрудился мне написать, я могла вернуться и рассказать, что у меня есть альтернативное болеутоляющее, которое я бы хотела, чтобы вы попробовали. Семёрка как раз отличный случай, чтобы его протестировать. Это достаточно больно, чтобы проверить, работает ли оно вообще, но не настолько, чтобы скорее бежать за неотложной помощью. — Гермиона знала, что это прозвучало высокомерно, но она была раздражена. Всё, что от них требовалось, — это быть честными с ней. Она говорила им об этом.       — Прости, — сказал Тео. — Мы думали, что пройдёт.       — Неважно, — отмахнулась Гермиона. — Сейчас вернусь. Только возьму умиротворяющий бальзам. — Она достала фиал из тумбочки с зельями, быстро проглотила содержимое и направилась в свою спальню, где оставила каннабис и трубку, которую ей подарил Чарльз.       И только сейчас до неё дошло, насколько безумной выглядела задача научить Драко Малфоя и Тео Нотта курить табак — не то чтобы она сама являлась экспертом.       Когда Гермиона вернулась к парням, те, выпрямившись, сидели в ожидании. Их лица были искажены от боли, и у неё засосало под ложечкой от необоснованной вины. Они страдали, пока она отсутствовала. А что, если бы у кого-то снова начались судороги? Что, если бы кто-то из них впал в кому? Грейнджер понимала, что не могла всё время присматривать за ними — для их лечения ей пришлось бы выходить из дома и выполнять другую работу. Но они всецело являлись её ответственностью. И это очень сильно давило.       А ещё Гермиона была в бешенстве. Она злилась на Малфоя за то, что он не написал ей — после всего, через что они прошли за последние дни.       Когда этот тупой идиот научится мне доверять?       Гермиона развернула пакетик с травкой и положила трубку на стол.       — Это весьма неординарно, — начала она. — Вообще-то, в мире магглов незаконно — чем-то похоже на табак, но влияет на настроение…       — Марихуана, — прервал её Тео. У Гермионы округлились глаза.       — Так вы слышали о ней?       — Грейнджер, ты серьёзно думаешь, что мы никогда раньше не пробовали наркотики? — спросил Малфой, в его голосе чувствовалась боль, которую он до сих пор испытывал. — Милисента Булстроуд как-то выкурила половину такого пакетика, а потом в один присест умяла три порции пирога с патокой.       Гермиона не смогла сдержать смех.       — Ладно, — сказала она между смешками, — по крайней мере, не придётся объяснять вам, что это. Мои исследования показали, что влияние марихуаны на боль неоднозначно. Но я отчаянно ищу вариант, который не приведет ни одного из вас к зависимости от зелий. — Она перевела глаза на Драко, яростно сверля его взглядом. — Как бы ни было вам плевать.       С этими словами она набила трубку плотными, липкими листьями, радуясь, что умиротворяющий бальзам избавил её от дрожи.       — Вопрос в том, — продолжил Драко, — как лучшая подруга Гарри Поттера смогла её достать.       Гермиона покраснела.       — Договорилась с бывшим парнем, — пробормотала она. — Неважно, может, попробуем? Если не сработает, я с радостью дам вам болеутоляющее зелье. Но мне бы очень хотелось испытать этот способ, если вы не против.       — Всё в порядке, — сказал Тео, и на его губах появилась кривая улыбка.       — Я выкурю это, но тебе лучше найти поесть что-то, что мне не придётся готовить, — проворчал Драко.       — Я приготовлю обед. Обещаю, — с облегчением произнесла Гермиона, радуясь, что разговор прошёл намного лучше, чем она себе представляла. — Полагаю, вы оба знаете, как это работает? — она показала на трубку в своей руке.       — Мы справимся, — заверил её Тео. Гермиона передала ему зажигалку с трубкой и открыла свою записную книжку.       Испытуемые 1 и 2 отметили боль в семь баллов. Попробую каннабис в качестве болеутоляющего. Способ приёма: курение. Сорт: Белая Вдова.       У Испытуемого 1 был доступ к средству связи, но, когда боль усилилась, он его не использовал. Либо слишком гордый, либо ещё недостаточно мне доверяет, чтобы проявить уязвимость.       Гермиона почувствовала запах палёной травки и сморщила нос. Подняв палочку, она наколдовала рассеивающее заклинание, которое высосало дым из спальни и развеяло его в коридоре.       Когда она подняла взгляд на парней, те неловко передавали друг другу трубку туда-сюда, и Гермиона подумала, что неплохо бы добавить какой-то отвлекающий фактор. Обернувшись, она стала возиться с телевизором, ища что-нибудь посмотреть.       — Пожалуйста, только не «Грязные танцы», — усмехнулся Драко.       — Нет, не «Грязные танцы», — Гермиона закатила глаза.       — А мне фильм понравился, — сказал Тео.       — Подлиза, — проворчал Драко.       — Вот поэтому Тео мне больше по душе, — съязвила Гермиона.       Поняв, что смотреть по телевизору было нечего, она его выключила. Нужно купить ещё кассет, чтобы парни могли чем-то занять время.       Гермиона плюхнулась в своё кресло у письменного стола и увидела, что Малфой протягивает ей трубку.       — О нет, — отмахнулась она. — Это не моё. Кроме того, мне нужно оставаться трезвой, чтобы записать все результаты.       — Результат номер один, — начал Тео. — Боль по-прежнему на семёрку, но моё тело как будто парит.       — Результат номер два, — сказал Драко. — Больше нет никакого желания когда-нибудь вставать с этой кровати.       Гермиона хихикнула.       — Что ж, сообщите мне об уровне боли. Я только спущусь вниз, чтобы приготовить что-нибудь на обед. У меня такое чувство, что вам это скоро понадобится.       — Пока ты не ушла, Грейнджер, — остановил её Драко прежде, чем она успела встать. — Зачем тебе был нужен умиротворяющий бальзам?       — А?       — Ты приняла умиротворяющий бальзам, когда вернулась. Что-то случилось? — он пытался сделать свой голос бесстрастным, но сам вопрос уже свидетельствовал о том, что Драко переживал за неё. С того момента, как Гермиона приняла зелье, прошло минимум двадцать минут. Почему он спросил только сейчас?       Она покачала головой.       — Ничего, правда, — ответила она. — Ничего, о чём стоило бы волноваться. Просто я столкнулась с довольно неприятным человеком в кафе во время ланча. Я в порядке.       Драко и Тео нахмурились.       — Настолько неприятным, что пришлось пить умиротворяющий бальзам? — надавил Тео.       Мерлин, они такие же, как Гарри с Роном.       — Просто это стало неожиданностью. Я привыкла к тому, что люди узнают меня, но на меня редко кричат на улице, — продолжала она. — Я в полном порядке. Я не была близка к панической атаке. Мне просто требовалось снять напряжение.       — Почему он кричал на тебя? — спросил Драко, ничуть не смутившись.       — Мерлин, из-за травы вы оба становитесь ужасно назойливыми, да? — беззлобно сказала Гермиона. Драко посмотрел на неё так, словно она совсем не собиралась уйти от ответа на его вопрос. — Это из-за той статьи в «Пророке». Она разозлила многих людей, — объяснила Гермиона. — Я знала, что так и будет. Просто оказалось неприятно.       Драко нахмурился ещё сильнее. Она видела, что ему это не понравилось. Вот почему ей не хотелось вообще упоминать данную ситуацию.       — Слушайте, никакой опасности. Со мной всё хорошо. Это станет мне уроком, что нужно быть более толстокожей и всегда начеку, — пожала Гермиона плечами.       — Гермиона, всё в порядке, — наконец произнёс Тео. — Мы понимаем.       Драко не выглядел так, будто согласен со своим другом, но ничего не сказал. Гермиона восприняла молчание как возможность пойти приготовить им поесть.

***

      После обеда Драко и Тео отметили, что боль ослабла. Она всё ещё присутствовала, но с отметки в семь баллов опустилась до четырёх. Гермиона не знала, стало ли тому причиной то, что прошло некоторое время, или всё-таки каннабис, но всё же планировала добавить траву в зелье, чтобы добиться более быстродействующего эффекта. Как только это будет сделано, у неё появятся лучшие результаты. В любом случае она радовалась тому, что подопечным полегчало.       Вскоре Тео задремал, снова оставив Гермиону и Драко наедине. Её не удивило, что Нотт быстро стих. После знакомства с Чарльзом и ещё парочкой людей она была готова к тому, что, покурив травку, человек может вести себя абсолютно по-разному. Смех, созерцание, уход в глубокие думы. На самом деле не имелось ничего странного в том, что угрюмый Малфой под кайфом становился ещё более угрюмым.       Но ему действительно удалось её удивить, когда он наконец открыл рот.       — Ты была одна? — спросил Драко после того, как несколько долгих минут сверлил её взглядом.       А?       — Одна?       — Когда тот человек напал на тебя. Ты была одна? — пояснил он.       — Нет, — нахмурилась Гермиона. — Со мной был Рон. И не то чтобы это представляло собой нападение…       Драко отмахнулся от её объяснений, как от назойливой мухи.       — Тебе не стоило давить на надзирателя тюрьмы, — продолжил он. — Знаю, я попросил тебя вытащить Тео. Знаю, что попросил помочь моей матери, если это в твоих силах. Я не предполагал…       — Без обид, Драко, — сказала Гермиона, — но я бы сделала абсолютно всё то же самое, проси ты меня об этом или нет.       Он ухмыльнулся.       — Ну конечно, — огрызнулся Малфой, но теперь это прозвучало не так убедительно, как обычно.       — Почему ты злишься? — наконец спросила Гермиона.       — Думаешь, я хочу стать обязанным тебе ещё чем-то? — в ответ спросил Драко, в этот раз беззлобно. Казалось, он боялся самой возможности. — У меня долг перед тобой за то, что ты сделала для моей матери, за то, что помогла убить Тёмного Лорда. Я буду должен тебе за освобождение Тео из тюрьмы. Я в долгу перед тобой за… — он замолк, но его взгляд устремился прямо на её левую руку. Гермиона проследила за его глазами и неосознанно провела правой рукой по тому месту, где под свитером пряталось слово «грязнокровка», выцарапанное Беллатрисой на коже.       — Ты ничего мне не должен. Все эти вещи и так произошли бы вне зависимости от твоего существования, — произнесла Гермиона и склонила голову набок, обдумывая всё, что он сказал. Несмотря на страх показаться уязвимым, сейчас он чувствовал себя как рыба в воде.       — Нет, не произошли бы, — настаивал он. — Если бы меня не было, ты бы не стала по-особому относиться к моей матери. Возможно, ты бы всё ещё хотела помочь Нотту, но мы оба знаем — в том, что он оказался в тюрьме, в первую очередь виноват я. Я сделал недостаточно, чтобы вытащить его. Я недостаточно старался. Я слишком сильно переживал за собственную шкуру. А это, — он показал на руку Гермионы, — я бы мог прямо сказать, что это не ты.       Этот разговор чересчур быстро становился слишком личным, и мысли Гермионы не успевали за ним.       — Драко, разве ты не понимаешь, что спас наши жизни в ту ночь?       Малфой снова угрюмо хмыкнул, но она больше не могла это терпеть. Гермиона встала, подошла к его кровати и села рядом. Ей следовало заставить его увидеть её точку зрения, даже если это станет последним, что она сделает в своей жизни.       — Ты знал, что это я. Ты знал, что это Рон. Знал, что где бы ни находились мы с ним, там был бы и Гарри. Учитывая, что в поместье присутствовала вся твоя семья и грёбаная тётка, которая дышала тебе в затылок, ты тянул время достаточно долго, чтобы нам удалось сбежать. Я бы уже давно умерла, если бы не ты.       — Мы не вызвали Тёмного Лорда сразу из-за истории с мечом Гриффиндора, — возразил Драко. — Ни одно из моих действий не имело никакого веса.       — Она бы призвала его, даже не заметив меч, если бы ты не солгал, — отметила Гермиона. — Полагаю, что так должным образом и не поблагодарила тебя за то, что ты сделал. — По правде говоря, до недавнего времени она не придавала этому должного значения. Та ночь была безумной, и из-за полученной тогда травмы Грейнджер не очень хотелось много думать о тех событиях.       — Не надо, — умоляюще произнес Драко, осторожно протягивая ладонь к рукаву её свитера. Он приподнял ткань вверх по предплечью, пока не показался отвратительный шрам. — Не смей благодарить меня.       Гермиона не знала, что сделать или сказать. Малфой явно сражался со внутренними демонами и чувством вины, но она действительно больше не винила его за поступки мальчишки пятилетней давности. Не произнеся ни слова, она тихо позволила ему водить пальцем по выпуклым линиям слова, вырезанного на её предплечье уже больше половины десятилетия.       — Я никогда снова так тебя не назову, — пообещал Драко, его голос внезапно стал очень ровным. — Мне нужно извиниться перед тобой за кое-что ещё.       — Драко, что… — Гермиона хотела спросить, что изменилось всего за пару дней. Откуда появилась эта нужда в покаянии и признаниях? О чём он думал? Было очень сложно понять, что происходило у него в голове в конкретный момент времени, а его настроение менялось быстрее, чем направление ветра.       Однако разговор о худшей ночи в её жизни или же просто напряжение, накопившееся за день, взяли верх, и Гермиона почувствовала, как у неё свело левую руку.       — Дерьмо, — прошипела она.       — Что такое? — встревоженно спросил Драко.       — Моя рука. Её сводит судорогой. Вот-вот начнётся приступ…       Гермиона несколько раз сжала и разжала кулак, пока пальцы не перестали разгибаться и не остались крепко стиснуты, больше не раскрываясь. Она застонала от боли, хотя и пыталась отважно прикусить губу и сдержаться.       Не говоря ни слова, Драко взял её ладонь в свои, слегка разжал кулак так же, как она сделала в первый день в больнице Святого Мунго.       — Скажи мне, что делать, — произнёс он, затаив дыхание.       — Сильно надавливая, массируй от запястья вниз к кончикам пальцев и обратно, — сказала Гермиона, задыхаясь от боли. Она сосредоточилась на том, как его длинные, сильные пальцы быстро и умело разминали мышцы её руки.       Волосы упали ему на глаза, но Драко был сконцентрирован, как зельевар во время приготовления Феликс Фелицис. Он массировал обеими руками, полностью обхватив её маленькую ладонь. Гермиона ощутила покалывание и что боль начала утихать, но на смену ей пришло что-то ещё — что-то, что Грейнджер не могла точно распознать.       Когда боль окончательно отступила, а мышцы наконец расслабились, из её рта вырвался нечленораздельный стон.       — Спасибо, Драко, — выдохнула Гермиона и наклонилась вперёд от облегчения, едва удержавшись от падения на его плечо, потому что он всё ещё сидел рядом с ней на кровати.       Его руки оставались на её ещё несколько мгновений, пока Малфой не убрал их, положив её ладонь ей на колени. Тишина снова поглотила пространство.       — Спасибо тебе, Грейнджер, — наконец сказал он, откидываясь на подушки и убирая руку с её плеча. — Просто постарайся не уничтожить меня.       Что это значит?       Драко закрыл глаза, показывая, что разговор окончен. У Гермионы осталось больше вопросов, чем ответов, и тут она услышала стук в окно. Малфой приоткрыл один глаз и посмотрел на красивую чёрную сову, которая держала в клюве официального вида письмо.       Гермиона забрала его, и сова улетела в открытое окно.       Министерство Франции!       Она быстро распечатала конверт.       Мисс Грейнджер,       Спасибо за ваше обращение. Как оказалось, у всех четырёх Пожирателей смерти, содержащихся под стражей здесь, в Леоне, были замечены такие же симптомы. Пятый, мужчина по имени Борис Анденов из Болгарии, совершил самоубийство, пытаясь вырезать метку со своей руки. Он истёк кровью до того, как охрана успела оказать ему помощь.       Мы с радостью вышлем вам все медицинские записи в Лондон, в ваш отдел в Министерстве. Пожалуйста, сообщите, если вам понадобится что-нибудь ещё. В данный момент Пожиратели с меткой содержатся в лазарете и на регулярной основе принимают обезболивающие и усыпляющие зелья, а также зелья от тревожности.       С наилучшими пожеланиями,

      Дафна Виолетта

      Главный надзиратель

      Леонская тюрьма для неприспособленных к жизни ведьм и колдунов

      Она дважды пробежалась глазами по письму, бормоча что-то себе под нос, и вернулась к записной книжке, чтобы зафиксировать то, о чём в нём говорилось, прежде чем поместить бумагу между последними страницами.       Гермиона заметила, что Малфой на самом деле не спал, а наблюдал за ней.       — Ты знал Бориса Анденова?       — Да, — сказал Драко. — Грёбаный отморозок, — пожав плечами, пояснил он. — Он с Востока. Ближе к концу войны Тёмный Лорд принял в свои ряды много кого из Дурмстранга. Он был высоким, гадким и тупым до боли. А что?       — Он умер, пытаясь вырезать метку со своей руки, — объяснила Гермиона. — Блядь! — от разочарования крикнула она. Грейнджер надеялась, что более молодой Пожиратель мог бы стать её испытуемым, на котором получилось бы тестировать заклинания без угрызений совести.       — Следи за языком, Грейнджер, — протянул Драко, но его губы изогнулись в настоящей улыбке, какую Гермиона видела очень редко. Судя по её опыту, такие обычно приберегались для Тео.       — Удивительно, как этот олух вообще выжил, — добавил он. — Волшебникам поумнее этого не удалось.       — Ну, теперь это не имеет большого значения, — вздохнула Гермиона. — Он мёртв, как и мой шанс найти другого подопытного, который получил метку, скорее всего, таким же образом, как и вы с Тео. Хотя теперь у меня есть Омут памяти, — оживившись, вспомнила она. — Ещё не всё потеряно. Я просмотрю церемонию миллион раз, если придётся.       Драко сглотнул.       — Ты собираешься смотреть, как я принимал метку?       — И Тео, — добавила Гермиона. — Мне нужно знать точную формулировку клятвы. Необходимо выяснить о ней всё. Надеюсь, что если обнаружу, как метку ставили, у меня получится избавить вас от её чар.       Малфой кивнул, но Грейнджер могла поклясться, что ему не понравилась эта идея. Она посчитала, что прогресс уже заключался в его смирении с тем, что ему и не должно всё нравиться в этом процессе.       — Ты устал? — наконец спросила Гермиона, заметив, что он снова закрыл глаза.       — Да, — тихо ответил Драко.       — Ладно. Поспи немного. — Внутренне она обрадовалась, увидев, что травка, по крайней мере, подарит ему тот отдых, в котором Малфой нуждался. До того, как Гермиона вышла из спальни, он уже едва слышно похрапывал.

***

      Позже в тот же день Гермиона получила другое письмо, на этот раз от МАКУСА.       Мисс Грейнджер,       Изначально у нас под стражей содержалось трое Пожирателей смерти, но как раз прошлой ночью произошёл побег. Всё трое: братья Алексей, Виктор и Добромир Раковы скрылись глубокой ночью. Американское подразделение авроров начало расследование, но всё указывает на то, что они планировали сбежать обратно в Европу.       Мы немедленно свяжемся с Министром Бруствером.

      Салли Куигли

      Аврор

      Американское подразделение авроров

      Салем, Массачусетс, США

      У Гермионы сердце ушло в пятки.       Сбежали.       Вот теперь это официально дело ОМП. Не медля ни секунды, она бегом спустилась по ступенькам на первый этаж к камину и связалась с Риллой, молясь всем богам, чтобы вечером та была дома.       — Гермиона! — Рилла находилась у себя в кабинете. — Что такое? Ты в порядке?       — Кингсли сейчас уведомят, но в тюрьме Салема, где содержались братья Раковы, взломали систему безопасности. Они сбежали. — Она услышала, как Рилла испуганно ахнула, но продолжила: — Нам придётся привлечь к этому делу ОМП. У нас нет выбора.       — Конечно, — сказала Рилла скорее самой себе. — Полный бардак! Вот поэтому я ненавижу работать с живыми людьми. Подарите мне уже кто-нибудь Стоунхендж!       — Я бы хотела, чтобы этим делом занимались Гарри и Рон. Я никому в отделе не доверяю так, как им, и больше ни у кого нет такого опыта в работе с Пожирателями. — Гермиона знала, что не ей было назначать авроров на дело, но она также понимала, что к рекомендациям невыразимцев очень внимательно прислушивались.       — Конечно, — снова сказала Рилла. — Я встречусь с главным аврором. Мерлин, Гермиона, а ты в порядке?       — Всё хорошо, — заверила начальницу Гермиона. — Я отправлюсь к Гарри и дождусь его.       Она прервала связь и начала вышагивать перед камином, обдумывая, как посвятить друзей в детали дела, его масштабы и возможные последствия.