Сакура и Саске застряли в прошлом.

***

Тишина наполнилась мелодичным скрипом пера по пергаменту. Тобирама сосредоточенно записывал свои наблюдения и размышления о последних событиях, когда ощутил приближение брата. Спустя всего несколько мгновений четкие шаги Хаширамы коснулись его ушей, и Тобирама поднял взгляд, встречая брата, который вошел в комнату, как ясный луч света в полутьме. В этот миг между ними повисло молчание, наполненное невыразимыми чувствами, как легкий покров тумана, сдуваемый неосторожной волной ветра. Тобирама ощущал, как его мысли парят в воздухе, пока Хаширама, с легкой улыбкой на губах, стал частью этого мгновения. — Ну, братец, что делал у милой девушки в комнате? Когда она так мирно спала. Или ты просто любовался её красотой? — иронично произнес Хаширама. — Не бери в голову. Просто удостоверился в своих догадках, не более. — ответил Тобирама, скрывая за словами глубину своих размышлений. — Убедился, да? — поддразнил Хаширама, присаживаясь на краешек стола. — Ты всегда был таким серьезным, Тобирама. Иногда стоит просто остановиться и насладиться моментом, а не сухо фиксировать его в записках. Тобирама взглянул на брата, и в его глазах всколыхнулись долгие размышления. Он знал, что Хаширама всегда стремился к легкости, к наслаждению жизнью, но в его душе была другая часть, которая могла обострить восприятие реальности. Этот баланс между долгом и желанием всегда разделял их пути, как два берега реки, готовые слиться, но всегда остающиеся отдельно. — Я не такой, как ты, — ответил он, немного углубившись в свои мысли. — Мои наблюдения помогают мне понимать людей и то, что движет ими. В этом и заключается моя сила. Хаширама кивнул, его улыбка стала более серьезной, но в глазах всё еще блестела искорка понимания. — Пожалуй, брат, именно это и делает нас разными, но всё же едиными. Не забывай, что в этом мире есть место и для любви и для ума. Тобирама взглянул на брата, приподняв одну бровь, и сдержанно произнес: — Твои слова всё равно не оставляют на мне следа. Лучше расскажи мне о той девчонке. — Хм… Ну ты и злюка. Что касается её состояния, то она скоро поправится; её организм обладает удивительной способностью к восстановлению. С подобными ранениями она могла бы умереть, но её клетки способны к регенерации. Это поистине необычно для обычной куноичи. — Ясно, но я ей не доверяю и тебе советую, брат, — предостерег Тобирама, ощущая, как недовольство закрадывается в его сердце. — Никто не знает, что пролегает за углами её мыслей. Её красота может быть лишь маской для скрытых намерений. Хаширама покачал головой, его голос стал мягче. — Ты слишком насторожен, брат. Мир не черно-белый, и люди не так просты, какими могут казаться. Я видел в её глазах искренность, когда она боролась за свою жизнь. Это говорит о многом. — Искренность может быть обманчива, — возразил Тобирама, не желая отпускать свою позицию. — Время покажет, кто она на самом деле. Но пока она рядом, твоя безопасность под угрозой. Хаширама задумался, но в глазах его все еще оставалась искорка надежды. — Возможно, ты и прав, но не стоит забывать, что порой в доверии есть сила. Мы должны учиться видеть в людях не только их зло, но и добро. — Брат, ты слишком наивен, не замечая в людях их истинных намерений, — произнёс Тобирама с грустной настойчивостью. — Снова ты за своё. Ладно, забудь. Сегодня я пригласил на обед наших гостей. Ты присоединишься к нам? — Обедайте без меня, у меня важные дела, которые требуют первостепенного внимания. Мне необходимо осмотреть нашу территорию, — сдержанно ответил Тобирама брату; его голос был как сталь, невозмутимый и решительный. — Хорошо, тогда я пойду переоденусь для приема обеда, — произнёс Хаширама, излагая свои намерения с лёгкостью, и все также в хорошем расположении духа покидает кабинет Тобирамы.

***

Сакура сидела, опустив голову; её мысли уносились далеко от уютной комнаты, где она находилась. За окном весеннее солнце ярко светило, обволакивая всё вокруг мягким и тёплым светом. В такие моменты она часто вспоминала своё детство. Когда вместе с подругой Ино они собирали цветы, плели венки и мечтали о будущем, полном приключений и радости. Эти воспоминания были полны беззаботности, но теперь, когда они повзрослели, жизнь казалась гораздо сложнее и запутаннее. Сакура и Саске, её давний друг, пытались разобраться в своих чувствах и переживаниях, которые, казалось, запутались в клубок, и каждый день приносил все новые испытания. Юки, новая подруга Сакуры, завершила заправлять кровать, немного почесывая затылок. Её всегда раздражали такие минуты молчания, а сейчас Сакура замыкалась в себе, погружаясь в свои мысли. Это было как тёмное облако, нависшее над ними, и Юки решила, что пора что-то менять. Она села рядом и осторожно положила руку на плечо Сакуры, пытаясь передать ей свою поддержку. — С тобой всё в порядке? — тихо спросила она, надеясь, что это поможет разогнать мрачные мысли подруги. В ответ Сакура лишь взглянула на неё. В её глазах читалась тоска и неясные сомнения. — Я просто думаю о том, как быстро летит время, — наконец произнесла она, и в её голосе звучала печаль. Юки кивнула, понимая, что такие мысли приходят ко всем, особенно в моменты, когда жизнь ставит перед нами сложные вопросы. Она знала, что друзья часто отвлекают друг друга от мрачных размышлений, и решила, что именно это она сейчас и сделает для Сакуры. — Давай выйдем на улицу, погуляем, я тебе покажу красивый сад Сенджу, — предложила Юки, ожидая ответа. Сакура слегка улыбнулась, её сердце стало теплее от этой простоты и искренности. — Хорошо, но только если ты обещаешь не ставить передо мной сложные вопросы, — подмигнула она, вставая и следуя за подругой к двери. На улице весенний воздух наполнил лёгкие Сакуры свежестью, а яркие цвета цветов радовали глаза. Они прошли по парку, среди расцветающих деревьев, и Сакура почувствовала, как тяжесть с её души постепенно уходит. Юки, рассказывая смешные истории о своих детских шалостях, заставляла её смеяться, и это было именно то, что нужно. Смеясь, они обсуждали, как каждая из них в детстве была наивной девочкой, которая влюбились в мальчика. Когда они подошли к пруду, где в воде отражались облака, Сакура остановилась и задумалась о том, как важно иногда просто остановиться и насладиться моментом. Вода в пруду была спокойной, и она напоминала ей о том, что в жизни есть место для тишины и размышлений. — Знаешь, — сказала она, глядя на отражение неба, — иногда мне кажется, что я потерялась в своих мыслях. Но такие моменты, как сейчас, помогают мне вспомнить, что есть и радость. Юки, понимая, что такое признание требует поддержки, подошла ближе и обняла Сакуру. — Ты не одна, и я всегда буду рядом, когда тебе нужно, — тихо произнесла она. Сакура почувствовала, как теплые слова окутывает её, и это помогло ей отпустить часть своих тревог. Они провели ещё некоторое время у пруда, обсуждая о своих личные мечтах. Только Сакура соврала Юки, о своих планах и мечтах. Ей нельзя было раскрывать о своем будущем, лучше соврать чем потом быть центре внимания истории. Они наслаждались тишиной и покоем, вдыхая аромат цветущих растений, когда неожиданно перед ними возникла пожилая женщина. Её лицо, изборожденное морщинами, говорило о прожитых годах, но глаза светились неугасимым светом доброты и мудрости. Она была одета в простое, но изысканное кимоно глубокого синего цвета, украшенное вышивкой из серебряной нити, которая переливалась на солнце. Женщина изящно склонила голову в приветствии и, обращаясь к Юки, произнесла спокойно и уверенно: — Здравствуйте, госпожа Юки. Глава клана Сенджу, Хаширама, пожелал пригласить вас обеих на обед. Сакура почувствовала, как лёгкий испуг пробежал по её телу. Её сердце забилось чаще, в животе появилось неприятное чувство нервного ожидания. Однако Юки реагировала совсем иначе. Её лицо озарилось радостной улыбкой. — Мы пойдём, — ответила она с искренним восторгом, крепко сжав руку Сакуры, добавила. — Не бойся, Сакура. Всё будет хорошо. Уверенность Юки действительно успокоила Сакуру. Она поняла, что отказ был бы невозможен, да и глупо это выглядело бы. Возможность поближе познакомиться с таким великим человеком, как Хаширама, была слишком заманчивой, чтобы её упустить. Лицо женщины осветилось доброй улыбкой; она жестом пригласила девушек следовать за ней. Они шли по извилистым тропинкам, минуя изысканные садовые скульптуры, и бесконечные цветники. Воздух был наполнен ароматами жасмина и лилий. С каждым шагом она все больше отпускала тревоги, наблюдая за красотой окружающего места. Она и Юки следовали за пожилой женщиной через сад. Внутри Сакуры возникало чувство ожидания, но в то же время и неподдельный интерес к тому, что ждет их впереди. Когда они вернулись к главному зданию клана Сенджу, Сакура остановилась, чтобы вдыхать красоту архитектуры — традиционные японские элементы из далекого прошлого сливались в единое целое. Зал, где царила атмосфера спокойствия и гармонии, был украшен простыми улучшениями, которые придавали ему особое очарование. Пожилая женщина мягко указала им следовать за ней в другую часть поместья. Они шагали по длинному коридору, его стены были обрамлены изысканными картинами, затем завернули направо и вскоре достигли комнаты большого приёма. Это комната, словно олицетворяющая все лучшие качества клана Сенджу, напоминала о величии традиций и гармонии, царившей в его пределах. Комната была велика и светла, с высокими потолками, украшенными традиционно обработанными бревнами. Каждый уголок здесь наполнялся мягким светом, пробивающимся сквозь большие окна, устланные тончайшими бумажными занавесками. В центре находился большой низкий стол из темного дерева, вокруг которого были расставлены подушки для сидения, покрытые богатой тканью с узорами, отражающими природу — цветущие сакуры, журчащие ручьи и горные пейзажи. Пожилая женщина плавно направила их к столу, где на лакированной поверхности лежали свежие угощения. Запах сакэ и сдержанных сладостей наполнил воздух. Сакура почувствовала, как все её заботы уносятся, оставляя только умиротворение. Женщина вскоре заговорила. с — Скоро прибудет господин, подожите его тут, — и вышла из комнаты. Хаширама, о котором говорила женщина, всего через несколько мгновений появился в комнате. У него была благородная осанка, и уверенность в движениях, которые выказывали опыт и мудрость. — Добро пожаловать, Юки и Сакура, — сказал он с искренним теплом в голосе. — Мне очень приятно видеть вас здесь. Я приготовил специальный обед, чтобы мы могли пообщаться и насладиться обществом друг друга. Сакура почувствовала, как дрожь в животе постепенно уходит, когда Хаширама заговорил с ними, словно обнимая своими словами. Сакура села на одну из подушек, почувствовав, как её тело расслабляется в уютной атмосфере. А Юки села напротив неё, подмигнула ей и улыбнулась. Сакура замечает перед собой на столе угощения, выполненные в традиционном стиле, среди которых были и самые настоящие произведения искусства. Но. Саске не было рядом, и она не могла не отметить, как сильно его отсутствие давило на её сердце. Но в этот момент она чувствовала себя частью чего-то более большого и важного. Хаширама начал рассказывать о своем клане, о его истории и традициях, а Юки, взволнованная, задавала вопросы. Сакура же слушала, впитывая каждое слово — это казалось настоящей отдушиной в её размышлениях о неопределённом будущем. — Знаете, — сказал Хаширама в какой-то момент, переводя взгляд на Сакуру, — каждый из нас сталкивается с трудностями и страхами, но именно в такие моменты важно помнить о связи с другими. Мы сильнее вместе. Сакура почувствовала, как его слова коснулись её глубоко внутри, где в последнее время чаще наплывало оледенелое беспокойство, чем мирный покой. Она вспомнила о своих мечтах и о том, как они пересекались с её страхами и сомнениями. В этот момент ей стало ясно, что не всё в жизни должно быть ясным и утвержденным — иногда чувства могут быть запутанными, и это нормально. Но она в первую очередь ниндзя, и ей непозволительно их слишком освобождать, особенно в такие моменты. Юки внезапно обратилась к господину Хашираме. — Где ваш брат Тобирама? Его здесь не видно. — Он занят своими делами, патрулируя окрестности, — ответил Сенджу с легким вздохом, подчеркивая заботу, которая томила его душу. — Но разве эта местность не должна быть в безопасности? — с тревогой произнесла Юки, в глазах её читалась непрекращающаяся озабоченность. — В последние дни происходят странности, — начал Хаширама, поглаживая подбородок и взглянув вдаль. — Появляются неизвестные потоки чакры, словно теневые струи, пронизывающие нашу территорию. Тобирама не отдыхает — он бесстрашно следит за этими явлениями, желая убедиться в спокойствии нашего края. Словно сама атмосфера накалялась, невидимые угрозы витали в воздухе, и сердце Юки тревожно забилось, осознавая, что даже в самых мирных уголках может скрываться неведомая опасность. А Сакура задумалась над словами Хаширамы Сенджу, осознавая, что таинственная чакра окружает их местность. Её догадки наталкивали на мысль, что, возможно, это Белый Зецу ищет её.

***

Белый Зецу, один из самых таинственных злодеев мира, начал активные поиски Сакуры Харуно, но его усилия оказались тщетными. Несмотря на все свои способности и хитрости, он не мог отыскать её местонахождение. Это было поразительно, ведь, казалось, она не обладала теми мощными техниками, что могли бы затмить других ниндзя. Однако, как вскоре выяснилось, Сакура овладела искусством скрытия чакры, что сделало её практически невидимой для Зецу. Секрет её успеха заключался в особых методах маскировки, изученных во время тренировок с Саске и Наруто. Эти умения позволяли ей не только исчезать, но и оставлять ложные следы, запутывая своих преследователей. Кроме того, она использовала природные элементы, гармонично сливаясь с лесом и маневрируя в тенях. В ходе своих поисков Зецу осознал, что Сакура — не только сильная ниндзя, но и хитроумная куноичи. Её способности к выживанию и быстрой адаптации ставили перед ним настоящую угрозу. С каждым днем её навыки становились всё более совершенными, подогревая его интерес. В конце концов, Зецу понял, что ему следует изменить тактику и обратиться за помощью к другим ниндзя, чтобы наконец найти и уничтожить её раз и навсегда. Зецу вынужден признать, что для успешной борьбы с Сакурой ему потребуется не просто физическая сила, но и стратегическое мышление. И именно поэтому он начал собирать команду из самых опытных и талантливых ниндзя. В его списке оказались такие выдающиеся личности, как Топорный Забер, известный своим мастерством в обращении с тяжелым оружием, и Акума, обладающий уникальными иллюзиями, которые могли сбить с толку даже самых бдительных противников. Зецу понимал, что каждый из его новых союзников приносит в команду свои уникальные навыки и способности, и именно это разнообразие могло стать ключом к их успеху. Например, Топорный Забер, благодаря своей силе и выносливости, мог стать мощной опорой в открытом бою, в то время как Акума, используя свои иллюзии, мог создать замешательство и отвлечь внимание противников, позволяя остальным членам команды наносить удары в нужный момент. Зецу тщательно разрабатывал стратегию, учитывая сильные и слабые стороны каждого из своих союзников. Он провел множество тренировок, со своей марионеткой, который наблюдал изнутри своего разума. Он планировал использовать Акуму для создания иллюзий, в то время как Топорный Забер будет наносить сокрушительные удары по врагам, сбитым с толку. Кроме того, Зецу также решил привлечь к своей команде несколько других ниндзя, обладающих особыми навыками, такими как мастеров скрытности и шпионажа, которые могли бы собирать информацию о Сакуре и её местонахождении. Он знал, что противница сильна. Таким образом, Зецу создавал не простою команду, а настоящую боевую единицу, способную эффективно противостоять любым преградам на пути. Он верил, что с таким составом его шансы на успех значительно возрастут, и он сможет не только противостоять Сакуре, но и одержать верх в этом противостоянии. Эта борьба обещала быть не только физической, но и умственной, и Зецу был готов к любым вызовам, которые могли возникнуть на его пути.

***

Ветер мягко шептал тёплыми потоками, когда двое шиноби погружались в искусство спарринга, словно в танец, где каждое движение было тщательно выверено. Ахикира, весь в ритме боя, рвался в наступление на Саске, поскольку эта тренировка была не только испытанием на выносливость, но и для глубокого освоения техники, требующей полного сосредоточения. Саске, искусно уклоняясь от стремительных атак, чувствовал, как его тело наполняется энергией, а мысли проясняются. Каждый удар, каждая выпущенная катана становились одой к силе противника. Ахикира, с его стремительным и беспощадным стилем, словно могучий ветер, не оставлял места для ошибки. Саске осознавал, что за атакующей стратегией кроется глубокое желание самосовершенствования. Он избегал жестоких столкновений, направляя свои усилия на предугадывание движений соперника. Спарринг между ними был полон напряжения, которое могло разрушить любые преграды между двумя шиноби. Они обменивались ударами, уклонялись и контратаковали, словно в бесконечном круге, где каждый момент был важен. На мгновение они замерли, тяжело дыша, и их взгляды встретились. В этом поединке не было ни ненависти, ни соперничества; только чистое стремление стать сильнее и преодолеть собственные пределы. Они понимали, что каждый из них — это не просто противник, а учитель и ученик, помогающий раскрыть внутренние ресурсы. Возобновляя свой танец атака-защита, они осознали, что каждый удар приближает их к недостижимому идеалу — мастерству, выходящему за пределы физического. Это было не просто сражение, а путь к пониманию себя и своих возможностей. Они знали, что истинная сила заключается не только в умении наносить удары, но и в способности понимать и предугадывать движения соперника. В этом процессе они становились не просто сильнее, но и мудрее, осознавая, что каждый спарринг — это возможность для роста, как физического, так и духовного. Каждый из них стремился не только к победе, но и к гармонии, которая могла возникнуть только в результате взаимного уважения и понимания. Вкруг них растягивалась тишина, и лишь их дыхание и легкие шаги нарушали её. Время текло по-своему, словно оставляло их в пузыре, где существовали только они и их борьба. Саске, понимая, что усталость начинает одолевать его тело, сосредоточился на дыхании, позволяя энергии течь через него. Каждый вдох наполнял его новой силой, а каждый выдох освобождал от лишних мыслей. Ахикира, заметив замедление соперника, усилил натиск, его движения стали еще более агрессивными, словно он искал слабое место в защите Саске. Он принял защитную стойку, представляя, что его тело — это водная поверхность, отражающая каждое мгновение, готовая сменить курс в любую секунду. Вскоре они оказались в начале нового витка их спарринга, где удары стали более осознанными, а движения — более грациозными. Саске понимал, что этот танец — это не просто проверка сил. Это был обмен, в котором каждый удар передавал культуру, в которой был яркий след их предшественников; взаимного уважения. Сложные комбинации становились естественными, как дыхание, приводя их к гармонии, о которой они оба ожидали успеха. Мара к ним подошла тихо, как тень, и с интересом наблюдала за их спаррингом. Её взгляд полон восхищения — каждый их удар, каждое движение напоминало ей о том, как глубокие традиции шиноби раскрываются в настоящем бою. Но она явилась не случайно, а чтобы донести до Ахикиры о том, что его ждет Мадара. Она смело подошла ближе, желая, чтобы они прекратили свой спаринг. — Ахикира, Саске! — произнесла Мара, её голос прервал ритм их боя. Оба шиноби замерли, мгновенно осознавая, что за этой прерывающей звуком стоит важное известие. Саске, несмотря на усталость, почувствовал, как адреналин вдруг вспыхнул в его венах, готовя тело к любому повороту событий. Ахикира, наклонил голову в знак внимания. — Что-то случилось? — спросил он, его голос был спокоен, но в глазах читалась тревога. Мара взглянула на Саске, затем вновь обратила внимание на Ахикиру. — Мадара ожидает тебя. Это серьезное дело, и для тебя есть миссия, — её словах чувствовалась настоятельная необходимость. Ахикира, понимая всю серьезность ситуации, медленно расслабил руки, а его лицо приняло решительное выражение. — Ясно. Спасибо, Мара. Я готов, — произнес он, хотя внутри него нарастала тревога. — Все подробности узнаешь у господина, — продолжила Мара, устремив взгляд на Ахикиру. Он кивнул в знак понимания и направился навстречу. Саске, наблюдая за удаляющейся фигуру Ахикиры, обратился к Маре с тревожным вопросом: — Что-то серьёзное случилось? — Нет, просто ему поручили миссию, не более того, — ответила Мара, её голос звучал успокаивающе. Она добавила: — Нам с тобой предстоит идти собирать травы и цветы. Саске, все еще в напряжении от недавнего спарринга, вздохнул с облегчением. — Собирать травы? — переспросил он, стараясь отвлечься от мысли о Мадаре и предстоящей миссии Ахикиры. Его разум все еще занимается анализом каждого движения, каждое дыхание напоминало о спарринге, который они только что исполнили. — Да, собирать травы, — подтвердила Мара, слегка улыбаясь. — В нашем селе занятости не меньше, чем в тренировках. Эти травы нужны для приготовления отвара, который поможет в укреплении чакры. Саске, хоть и устал, понимал, что такая работа важна для их деревни. — Но как это связано с нашим обучением? — поинтересовался он, предполагая, что сейчас не время для простой рутины. — Травы и цветы — это тоже часть нашего наследия, — отвечала Мара, уверенно шагнув вперед. — И в ходе сбора ты сможешь наблюдать за природой, ощущать её силу. Это поможет тебе восстановить внутреннее равновесие после спарринга. Саске кивнул, позабыв о тревоге и сосредоточившись на её словах. — Ладно, — сказал он, поднимая глаза к небу, в котором уже начинали собираться облака. — Куда мы идем сначала? — Давай сначала пойдем к ручью. Там растет много редких трав. Я знаю, где искать, — Мара обернулась и пошла вперёд, её движения были лёгкими и плавными, словно она вновь вступала в ритм танца. Следуя за ней, Саске чувствовал, как его мысли угасают, уступая место спокойствию. После напряжённого спарринга, когда каждый миг ощущался, как борьба за жизнь, сбор трав стал своеобразной медитацией. Он понимал, что, работая вместе с Марой, они могут достичь гармонии не только в бою, но и в повседневных делах. Во время пути она не раз делилась с ним шутками и воспоминаниями о своих тренировках, что помогало Саске легче переключаться между разными состояниями. Мара имела в себе тепло и свет, которые, казалось, помогали ему разглядеть красоту в простых вещах, напоминали о том, что жизнь в клане Учих, не сводится только к битвам и вызовам. Когда они наконец достигли ручья, Саске немного замедлил шаг. Вода, тихо перекатывающаяся по камням, успокаивала его мысли. Он присел на корточки и начал изучать местность, сосредотачиваясь на травах, которые росли вокруг. Мара, не теряя времени, принялась срывать листья и аккуратно укладывать их в свою сумку. После нескольких минут сбора, Саске подошёл к ней и спросил: — Почему ты решила оставить свою судьбу как воина и занялась этим? Мара чуть усмехнулась, взглянув ему в глаза. — Понимаешь, я не оставляю своего наследия. Я учусь, как использовать свои способности даже в мелочах. В конце концов, истинная сила шиноби не только в боевых искусствах, но и в способности заботиться о нашем клане. Саске задумался над её словами, понимая, что мудрость может проявляться в самых неожиданных формах. В эти мгновения ему стало ясно, что собранные травы были не просто временем, проведенным вдали от спарринга, а важной частью его пути к пониманию себя и своих возможностей. — Спасибо, Мара. Я думаю, что многое вложил в этот день, — произнес он, улыбнувшись. Его голос был полон искренности, отражая новый уровень понимания, которого он достиг в этот миг. — Не за что, — ответила она, закидывая травы в сумку. — Теперь нам нужно вернуться и подготовить отвар. Важные вещи требуют времени и терпения, так же как и наше обучение. Саске кивнул, напоминая себе о важности каждого момента, даже тех, которые казались простыми на первый взгляд. Он снова вспомнил о своих целях и стремлениях, и, оказавшись рядом с Марой, понял, что путь к мастерству — это не только усилия в бою, но и ценность каждого шага на этом пути.

***

В клане Шимура В уединении своего кабинета Токиаса, нервно скручивая пальцы, погружался в мрачные размышления. Он с напряжением слушал своих подчинённых, разведчиков, которые принесли тревожную весть: Джина не удалось отыскать. Тревога нарастала, как непогода, сгущающая небеса перед бурей. В клане подробнее останавливаясь на каждом слове, слышались шёпоты, полные беспокойства и недоумения. Лица его людей были омрачены, и Токиаса понимал: исчезновение Джина не просто случайность. Припоминая последние сведения о его местоположении, Токиаса не мог отделаться от мысли о том, что он мертв. Он встал из-за стола и подошёл к окну, смотря на вечерний закат. Все эти раздумья свились в один вопрос, который мучил его: что, если Джина схватили Учихи, чтобы использовать и вытянуть у него информацию, и настроить против клана? Этот риск не мог быть принят; он знал, что время истекает. Токиаса собрал свою волю в кулак. Ему нужно было действовать. Сфокусировавшись на своих планах, он решил провести вечер в раздумьях о том, как вернуть Джина и уничтожить угрозу раз и навсегда. Собравшись с мыслями, Токиаса вызвал своих ближайших советников — Хироши и Нацуки. Они были верными союзниками, прошедшими с ним вместе через многие испытания, поэтому их мнение было для него особенно важно. Когда они прибыли, он жестом пригласил их сесть. Лицо Токиасы выражало тревогу. — Мы столкнулись с серьёзной проблемой, — начал он, уклоняясь от лишних формальностей. — Исчезновение Джина может угрожать не только его жизни, но и безопасности всего клана Шимура. Нацуки, оптимистичная и всегда готовая к действиям, прервала его. — Мы не можем паниковать! Нам нужно вернуться к делу, собрать информацию о его последних шагах и выяснить, где он мог оказаться. — Я не знаю, насколько это возможно, — вздохнул Токиаса. — Наши разведчики не оставили практически никаких следов. Но если Учихи стоят за этим, мы должны быть готовы к их следующему шагу. Потеря Джина — это лишь часть их плана. Хироши, всегда практичный, предложил: — Возможно, стоит обследовать окрестности более тщательно, проверить информацию местных жителей. Даже если Джина захватили, кто-то мог его видеть на пути. — Я согласен, — поддержал его Нацуки. — Кроме того, нам нужно создать переговорную группу, надо связаться с краном Сенджу. Возможно, они могут быть заинтересованы в наших проблемах и помогут. Токиаса кивнул, обдумывая их идеи. Он понимал, что для успешного поиска Джина, им необходимо объединить усилия. Нельзя упускать ни одной детали. — Решение верное, но и времени у нас в обрез. Мы знаем, что Учихи никогда не действуют спонтанно; они действуют продуманно и холодно. Если они действительно затевают план против нас, нам придется действовать быстро и слаженно. Советники переглянулись, а затем Нацуки спросила с новой решительностью: — Каковы наши следующие шаги, Токиаса? — Для начала, соберите небольшую группу лучших ниндзя клана, — сказал он, — Выберите тех, кто хорошо знает эту местность. Им нужно будет провести проверки в близлежащих деревнях и собрать гулящие слухи. После этого Токиаса встал и направился к стене, где висела древняя карта их земель. На ней он указал несколько стратегически важных точек, где могли скрываться Учихи. — Кроме этого, нам следует укрепить защиту клана — расставить патрули и наблюдательные посты. Учихи могут предпринять атаку в ответ на наши действия. Если они действительно схватили Джина, это только усилит их агрессию. Хироши и Нацуки кивнули, понимая важность его слов. Их преданность клану не оставляла ни одних шансов на сомнение. У них не было выбора — они должны были сплотиться. Токиаса вернулся к столу и, присев, стал записывать планы и распределять задачи. При каждом звуке пера он ощущал, как время уходит, как песок сквозь пальцы. Он понимал, что каждое мгновение может быть решающим, и за пределами их рода таится опасность, с которой им нужно будет сталкиваться лицом к лицу. Когда все детали были оговорены, он поднялся. — Мы сделаем всё возможное, чтобы вернуть Джина и защитить наш клан. Никто не уйдёт от ответственности, если мир вокруг нас начнёт рушиться. Нацуки и Хироши обменялись уверенными взглядами, готовые выполнить приказ Токиасы. Они знали, что единство и решимость — это то, что позволит им противостоять любой угрозе. Со стальными взглядами и полными решимости сердцами команда вышла из кабинета, готовая выполнить задачу и поторопить события. Токиаса остался один, глядя на карту — его мысли вновь вернулись к Джине и той мрачной тени, что нависла над их будущем. Он знал: они должны найти его прежде, чем будет слишком поздно.

***

В мрачных тенях пещеры плавным шагом скользил Чёрный кот, повелитель бандитского братства, охваченный неистовой яростью. Две юные красавицы, словно призраки, умудрились ускользнуть из-под его цепких лап, оставив в сердце лидера только горечь поражения. Его хитроумные замыслы пошатнулись из-за вмешательства Тобирамы Сенджу, вечного наваждения; как заноза, не дающая покоя. Стиснув кулаки, он метался взглядом по сумрачным углам пещеры, но вместо утешения видел лишь отражение собственных неудач, ослепляющих его. Размышляя о том, как печально сложился вчерашний день, кот ощущал, что подобные провалы тянут его вниз, становясь тяжелым бременем в его амбициях и жажде власти. Он стремился к высоте, где обретет титул Царя Ночи, и был готов на любые жертвы, лишь бы избежать унизительного падения перед своими соперниками, искушенными собственными неудачами. Чёрный кот внутренне ощущал, что его банда, играя с огнём, приблизилась к краю распада. Ускользнувшие красавицы были не просто потерянными трофеями; они являлись олицетворением его влияния. Каждое бегство подрывало его авторитет и ставило под сомнение его лидерские способности. В темных закоулках его разума рос мрачный замысел мести, манящий его в недра пещеры, где объединились страх и тьма. С закатом солнца вечер предвещал нечто грандиозное. Чёрный кот собрал своих преданных соратников, метая на них взгляды, полные обещаний торжества. Каждый из них знал о Тобирама Сенджу, о его способности рушить мечты одним лишь своим присутствием. Лидер решился: пришло время к действию, и он намеревался убедить своих подопечных, что их будущее зависит только от него. Собравшись в круг, банда единодушно кивнула, готовая следовать за своим предводителем в тёмные глубины. В пещере раздался лишь тихий шёпот, как предвестие приближающейся бури — все осознавали, что для победы потребуются не только сила, но и хитрость. Чёрный кот понимал: идти надо только вперёд, без проигрышей и сомнений.

***

Сакура уселась у окна, с любопытством наблюдая за весенним закатом. Последние лучи солнца, окутанные ласковыми розовыми и золотистыми тонами, медленно уплывали за горизонт. Лепестки цветков порхали в воздухе, словно легкие облака, подхваченные теплым ветерком, превращая окружающее пространство в чарующий спектакль весны. В каждом порыве ветра она ощущала, как её сердце наполняется тихой радостью, перемешанной с легкой тревогой. Глубоко вдохнув, Сакура пыталась укротить учащенное сердцебиение, которое подстраивалось под последние мелодии уходящего дня. Сегодня она обедала с Хокаге, Хаширамой Сенджу, и, как всегда, разговор был богат на мудрость, пронизанный цитатами и воспоминаниями о легендарных сражениях. Хаширама, с искренней улыбкой и проницательными глазами, вдохновлял её. Он говорил о мире, который они могли бы создать, если бы каждый полагался на силу дружбы, доверия и понимания, а не на конфликты. Слава богу, на обеде не было Тобирамы Сенджу, который вызывал у неё страх. Его холодное бесстрастие и строгий взгляд словно предостерегали от избыточных чувств, однако в его характере таилась безграничная мудрость, которую она всегда уважала. Сакура понимала, что встреча с ним станет не только уроком, но и испытанием её собственных границ. С легким трепетом она размышляла о предстоящем разговоре с Тобирамой Сенджу, поскольку он был совершенно другим человеком по сравнению с Хаширамой-сама. Но взгляд Сакуры вновь унесло к закату. Она решила, что вне зависимости от того, как сложатся обстоятельства, будет оставаться верной самой себе. Сложные испытания готовили её к будущему, и всё, что ей оставалось — это придерживаться своих принципов. Внутри неё зарождалась уверенность, что именно сегодня она смогла преодолеть все страхи и сомнения. Погруженная в глубокие размышления, Сакура вдруг осознала, что солнце полностью скрылось, одев вечер в нежный покров ночи. Ей было необходимо отдохнуть — сегодня выдался тяжелый день. Завтра непременно нужно было поговорить с Юки о её клане. Ветер, мягко перебирая листву, напоминал ей о сладостных моментах жизни, прошедших мимо. Воспоминания о борьбе и триумфах сплетались с тревогами о будущем. Её сердце сжималось от волнения за Саске: где же он? Она же со всем забыла о его поисках, о том, что выпало на её долю. Плен в пещере, новые знакомства с Узумаки, и нахожление в клане Сенджу,— всё это кружилось в её сознании, как звёзды на безбрежном ночном небе, которое казалось бесконечным, подобно тем трудностям, что только предстояло преодолеть. Сакура вздохнула, позволяя звёздам напомнить ей о надежде и стойкости, зажигая в душе искру, готовую вдохновить её на новые свершения. Завтра её ждёт не только разговор с Юки, но и возможность ещё раз проявить свою силу и решимость. Сакура вернула свой взгляд к окну, нежно касаясь стекла; она искренне верила, что все трудности научат её чему-то важному. — Я найду тебя, Саске, — тихо произнесла она, словно слова могли уловить ветер и донести до него её обещание. С этими мыслями она отправилась спать, погружаясь в мир снов, наполненный образами тех, кто ей дорог. Она не подозревала, что в тенях, окутанных таинством, под крышей здания за ней пристально наблюдает сам Тобирама Сенджу. Скрывая свою чакру до предела, он умело маскировал своё присутствие, так что она не могла его почувствовать. Однако, несмотря на его умелую хитрость, он ощущал её чакру, тонкие колебания, словно невидимые нити, соединяющие их в этом мгновении. Тишина вокруг была опьяняющей, и каждый звук, словно вуаль, окутывал пространство. В тени Тобирама оставался безмолвным, его разум пронизывали размышления и наблюдения за объектом своего интереса. Каждый её шаг, каждое движение не ускользали от его внимательных глаз. Он чувствовал, как её энергия пульсирует, в воздухе, отвлекающим и манящим маневром одновременно. Но его заинтересовало её обещание найти человека по имени Саске. Кто он для неё? Дорогой, человек или её брат? В её глазах мелькнула искорка детской наивной надежды, когда она произнесла это имя, и он осознал, что за этой простой фразой скрывается целая история.