Сакура и Саске застряли в прошлом.

Рассвет в лесу приближался плавно, подобно нежному вздоху пробуждающейся природы. Первые лучи солнца, словно золотые кинжалы, пронзали густую крону древних деревьев, проскальзывая сквозь утренний туман, который окутывал поляну. Этот туман, насыщенный влагой и прохладой ночного леса, медленно рассеивался, открывая взору буйство красок и жизнь, кипевшую на каждом листочке, каждой травинке. Не только поляна, но и весь лес, состоящий преимущественно из могучих сосен и стройных берёз, был окутан этой нежной дымкой. Солнце, уже вышедшее из-за горизонта, подсвечивало кроны, окрашивая их в различные оттенки зелёного, от нежно-салатового до глубокого изумрудного. Местами, сквозь листву пробивались яркие пятна света, создавая живописный узор на лесной подстилке. Запах влажной земли смешивался с терпким ароматом хвои, сладковатым запахом лесных ягод, едва уловимыми нотками прелых листьев и земли, с тонким, чуть горьковатым духом смолы, стекавшей по стволам могучих сосен. Воздух был чист и прохладен, наполнен звуками: нежным щебетанием птиц, шелестом листьев на ветру, тихим жужжанием насекомых, просыпающихся после ночного сна. Даже лёгкий ветер, едва колышущий верхушки деревьев, создавал непередаваемую музыку леса, убаюкивающую и успокаивающую. Это было царство тишины, прерываемое лишь жизнерадостными песнями пернатых обитателей леса. В эту идиллическую картину, полную света, звуков и ароматов, внезапно вторглись две фигуры. Они двигались беззвучно, словно призраки, их темные силуэты резко контрастировали с ярким утренним светом. Это были Изуна и его ученик Кагами, два представителя клана Учиха, известного не только своими исключительными боевыми навыками, но и строгой дисциплиной, выкованной поколениями воинов. Их темные одеяния, практически сливаясь с тенью, подчеркивали их скрытность и готовность к действию. Изуна, старший из двух, движения которого были отточены до совершенства, был воплощением силы и спокойной уверенности. Его острый взгляд, казалось, пронизывал лес насквозь, обнаруживая малейшие шевеления. Кагами молча следовал за своим учителем, внимательно изучая каждый его шаг, впитывая опыт и мудрость своего наставника через движения, казалось бы обычные, но совершенно беззвучные, подобно хищнику, заприметившему жертву. Язык тела был тем, через что они общались и через что обычная прогулка превращалась в нечто совершенно другое. Воздух вокруг них, казалось, вязко сгустился, предвещая приближение событий, которые должны были развернуться в этом, до этого мирном уголке леса. Оба были одеты в традиционные чёрные одежды клана Учиха, украшенные символами клана, говорившие о их принадлежности к одной из самых могущественных и загадочных семей в мире шиноби. На поясах у них висело оружие – длинный кунай и сюрикены, готовые в любой момент сойтись в смертельном танце. Они выдвинулись до рассвета, ещё до того, как посветлело. Было четыре часа утра, до восхода солнца оставалось всего два. А сейчас уже утро... Учиха Изуна, набравшийся к своим годам много опыта из постоянных битв, излучал ауру спокойствия, был здесь по причине задания, которое поручил ему брат — Мадара, лидер Учих, известный своей амбициозностью и силой. Изуна не ожидал, что Кагами, его юный, но верный ученик, пожелает присоединиться к нему, ведь брат поручил ему действовать в одиночку. «Если Мадара узнает, что со мной кто-то был, то гнева его не избежать,» — думал Изуна, сжимая в руке свою катану, оттертую до зеркального блеска годами сражений и тренировок. Он надеялся, что секрет их совместного путешествия останется тайной, хотя и понимал, что ученик — не только преданный соклановец, но и будущий воин, и ему рано или поздно придется пройти свой путь. Кагами, еще совсем юный, но уже обладающий недюжинной силой и остротой ума, шел за Изуной, чуть позади. Его молодое тело, ещё не привыкшее к тяжелым тренировкам и длительным переходам, поддавалось усталости, но он старался не отставать от своего учителя, словно ища в его движениях, спокойствии и силе ответы на вопросы, которые только начинали зарождаться в его живом разуме. Молодой Учиха, полный энтузиазма и жажды новых знаний, готов был преодолеть любые трудности, чтобы идти по стопам своего наставника, и однажды стать таким же сильным и опытным ниндзя, как Изуна-сама. Их путь лежал через лес, сквозь густые заросли, мимо могучих деревьев, возраст которых исчислялся столетиями. Каждое дерево хранило свои тайны, каждый ствол был живым свидетелем множества событий, происходивших в этом лесу. Изуна знал эту местность, как свою родную, он мог определить направление по положению солнца, по расположению каменных глыб, по видам птиц, которые пели в лесу. Он вел Кагами по тайным тропам, известным только немногим, по тропам, которых не видно на картах. Они шли в глубину леса, пробираясь сквозь густую поросль, пока не вышли на широкую реку. По берегу текла чистейшая вода, отражая яркое утро. Изуна остановился, глядя на течение реки, словно пытался увидеть в ней отражение своего будущего. Он знал, что путь ниндзя труден, что на нём его поджидают опасности и испытания. Но он был готов к ним, он был готов отдать свою жизнь за свой клан. Он был Учихой. Кагами, вдохновленный твердостью и решительностью своего учителя, втянул глубоко воздух и напряг свои мышцы. Он был готов к любым испытаниям, готов следовать за Изуной-самой куда бы он ни вел. Он был Учихой. И они продолжили путь, шли по лесу, их шаги становились все более уверенными, их зрение становилось все более цепким. Через пару часов они вышли из леса и оказались на открытом пространстве, покрытом высокой травой. Вдали виднелся небольшой домик, окружённый колючей проволокой и перегородками из досок. Дом выглядел старым и заброшенным, его стены были покрыты трещинами гнили. — Изуна-сама, вы думаете, кто-то в этом доме живет? — Кагами заметил, как наставник пристально рассматривает постойку, а потому спросил с нескрываемым любопытством. Изуна, не отвечая, не отрывал взгляда от дома, и в его глазах зажглись знакомые красные запятые. Он использовал свой особый додзюцу, чтобы проверить, есть ли в доме жизнь, и ощутить чакру людей, если они там находятся. Кагами, увидев глаза своего наставника, замолчал, уже понимая, что то, что они видят, не просто дом в глуши. В этом доме что-то или кто-то скрывается. Вдруг, из-за угла дома, выбежал маленький мальчик. Он был одет в старую, потрепанную одежду, на вид ему было не более восьми лет. Его лицо, замазанное грязью, выражало смесь страха и недоумения. Он с тревогой уставился на двух Учих, стоявших на прогалине. В его глазах искрой промелькнула радость, словно он думал, что это его друг, Хару, вернулся. Но в следующий момент на его лице появилась паника, он понял, что перед ним не недавний знакомый. А члены могущественного клана пришли за ним. Носители шарингана известны своей жестокостью и беспощадностью. Мальчик чувствовал это на интуитивном уровне. Он знал, что его жизнь висит на волоске. — Кто ты? — спросил Изуна, его голос был спокоен и бесстрастен, но в нём скрывалась угроза. Мальчик не ответил, он только задрожал от страха, его губы сжались в тонкую линию. Изуна подошел ближе к мальчику, его глаза не отрывались от него. Он чувствовал напряжение, исходящее от ребенка, ощущал его страх, но не чувствовал враждебности. В нем было что-то не такое, что-то, что не поддавалось обычным методам оценки. — Ты не должен бояться, — сказал Изуна, пытаясь успокоить мальчика. — Мы не хотим тебе вредить. Мальчик не ответил, он только уставился на Изуну с недоверием. Кагами стоял в стороне, наблюдая за этой сценой. Он чувствовал сострадание к мальчику, но он также понимал, что Изуна-сама действует правильно. Учихи не могут доверять никому. Он привык видеть страх в глазах людей, но в этом парнишке было что-то другое. Его страх был чист, не затуманен злостью или желанием сопротивляться. Кагами чувствовал, что его сердце, обычно равнодушное, чуть-чуть сжалось. Изуна, уловив неуверенность в словах мальчика, наклонился к нему, стараясь создать ощущение защищенности. — Ты тут живешь? — спросил он мягче, чем обычно. Мальчик, словно завороженный, смотрел на Изуну. Его глаза были огромными, в них отражалась вся его беспомощность. — Я... Я... — он запинался, не в состоянии выговорить ни слова. Изуна, понимая его беспокойство, продолжил спрашивать: — У тебя есть семья? Мальчик молчал, но его глаза оставались заполненными страхом. — Как тебя зовут? — спросил Изуна. — Я ... Меня ... — Мальчик сделал несколько попыток произнести своё имя, но каждый раз останавливался на полуслове. Изуна понял, что ребенок слишком испуган чтобы говорить внятно. Он присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с мальчиком. — Не бойся, — сказал он спокойным голосом. — Мы тебе не навредим. Мальчик всё еще не отвечал, но в его глазах появилось чуть-чуть больше доверия. — Как тебя зовут? — повторил Изуна. Мальчик, сделав глубокий вдох, шепнул: — Дайске. Изуна улыбнулся ему, стараясь успокоить ребенка навеянным образом доброжелательности. — Приятно познакомиться, Дайске. А меня Изуной звать. Кагами, наблюдая за этой сценой, почувствовал нечто необычное. Он привык видеть в своём наставнике только бойца, бесстрашного и жестокого. Но сейчас перед ним был Изуна-сама, успокаивающий маленького мальчика, и в его действиях не было ни капли жестокости. Кагами задумался над тем, что они могли бы сделать с Дайске, при другом раскладе, что оказалось невозможно в этом месте, в этой ситуации. — Дайске, — продолжил Изуна, — Ты живешь один? — Я... Я... — Мальчик запинался, его губы задрожали. — Что с твоей семьей? — спросил Изуна. Дайске молчал, его глаза были наполнены болью. Изуна понял, что с ребенком что-то случилось, но он не мог знать, что именно. — Дайске, — сказал Изуна мягко, — Не бойся нас. Мы хотим тебе помочь. Дайске впервые посмотрел на Изуну, прямо в глаза. В них теперь был не только страх, но и отчаяние. — Моя ... Моя ... — Он задохнулся, не в состоянии продолжить. Изуна положил руку на плечо Дайске. — Расскажи нам, — Сказал он спокойным голосом. — Мы послушаем тебя. Дайске впервые почувствовал, что его страх немного уменьшился. Он на секунду закрыл глаза и вдохнул глубоко. — Их нет, моих родителей убили разбойники ниндзя. — Ответил мальчик Изуна понял, что они нашли ребенка, потерявшегося в своем горе. То, что его родители убиты, и их нет. Он внимательно выслушал историю Дайске, и в его сердце родилось желание помочь этому мальчику. Он понял, что сейчас перед ним не просто ребенок, а человек, потерявший всё, что у него было. — Не волнуйся, Дайске, — сказал Изуна, вкладывая в свои слова уверенность. — Мы поможем тебе. — Значит мы возьмём его с собой до деревни?— Спросил Кагами у своего наставника Изуна-сана. — Он пойдёт с нами, Кагами. В деревне Кисараги о нём позаботятся другие люди. А мы займемся своими делами. — приподняв уголки губ, ответил он Кагами. Мальчик посмотрел на Изуну и улыбнувшись, проговорил: — Ты добрый, я тебе верю. Ты похож на моего нового друга. Изуна, посмотрел на Дайске и приподнял брови. Он был немного удивлён. О ком мальчик говорит? Кто его новый друг, и почему мальчик не рассказал о нем, может он не до конца верит новым гостям?

***

Сакура, закутанная в свой пурпурный плащ, сидела в углу таверны, потягивая теплый чай из фарфоровой чашки. Дым от её чая поднимался вверх, образуя причудливые фигуры в лучах утреннего солнца, проникающего сквозь грязные оконные стекла. Она чувствовала себя чужой в этом шумном и дымном помещении, заполненном грубыми голосами и запахами вина, саке и жареной рыбы. Уютную атмосферу создавал камин, который трещал поленьями и вспыхивал язычками пламени, иногда подкидывая вверх потрескивающие искры и распространяя тепло по всему залу. Сакура была рада, что сняла комнату в этой таверне. Хозяин — крупный мужчина с густой бородой и проницательными глазами, — был достаточно приветлив, чтобы предложить ей кров. Он также владел постоялым двором, расположенным над таверной, а внизу, помимо бара, располагались игровые столы и сцена для музыкантов. Вчера вечером здесь звучала живая музыка. Группа молодых людей, одетых в яркие костюмы, играла на лютне, пианино и арфе, исполняя веселые и задорные мелодии, которые заставляли людей двигаться в такт музыке. Однако уже утром, в таверне царила расслабленная атмосфера после ночи и отдыха. Сакура была в некотором смысле рада, что у неё есть время прийти в себя после вчерашнего путешествия. Она преодолела немалый путь, чтобы добраться до этого небольшого городка, расположенного на краю торгового пути, ведущего к таинственной стране Водоворота, где она надеялась найти ответы на свои вопросы. Она была одна, без своего наставника и друга Саске, который пропал без вести несколько дней назад. Она не знала, что с ним случилось, но всё говорило о том, что его похитили. Она не могла сидеть сложа руки и ждать, что сама судьба укажет ей верный путь. Ей нужно было быть осторожной. Она не была наивной, чтобы не понимать, что в таких местах, где собираются самые разные люди, могут таиться и опасности. Она была искусной воительницей, обладала большой силой и ловкостью, но не могла позволить себе выставлять себя на показ. «Как бы я хотела, чтобы Наруто был рядом,» — подумала Сакура, её взгляд затуманился от тоски. Она всегда могла положиться на него, и он всегда находил верное решение в любой ситуации. Но сейчас она была одна, и ей нужно было найти в себе силы, чтобы двигаться дальше. И найти Саске... Внезапно, двое мужчин сели за стол рядом с Сакурой. Они были явно состоятельными людьми, судя по их дорогой одежде, украшенной золотом и драгоценными камнями. Старший из двоих, с пышными усами и проницательным взглядом, быстро скользнул по Сакуре своими серыми глазами, а затем спросил: — Милая де́вица, что вы здесь делаете в одиночестве ранним утром? Неужели ждёте утешения среди мужчин? Сакура почувствовала, как её тело напряглось, а кровь вскипела от негодования. Она знала, что эти люди — обычные болваны, которые думают только о том, как бы им развлечься за чужой счет. Она предпочла бы промолчать, но её гордость не позволяла ей просто уйти. Молодой человек, с дерзким и самоуверенным видом, не стал ждать ответа, и с презрительной улыбкой посмотрел на Сакуру. — Ты, наверное, нема и глуха, раз не отвечаешь, — заявил он с язвительным сарказмом. — Сколько ты стоишь, милая? Все девушки здесь работают, удовлетворяя мужчин. Ты, должно быть, тоже хочешь заработать немного денег, чтобы купить себе новый плащ. Сакура почувствовала, как её лицо вспыхнуло от гнева. Она не была проституткой, как он себе представлял. Она была воительницей, и не позволяла никому посягать на её честь и достоинство. Её взгляд стал холодным и пронзительным, и она вспомнила свои тренировки. Она умела контролировать свой гнев, но в этот момент она чувствовала, как он закипает у неё внутри. «Только предупреждение,» — подумала Сакура, сжимая кулаки. Внезапно, быстрая узловатая рука, с периферии чужого зрения, заставила молодого человека потереть висок, куда пришлось ударное воспитание. — Ты чего творишь, девчонка? — с угрозой в голосе спросил старший, поворачиваясь к Сакуре. Сакура, несмотря на внутреннюю бурю эмоций, сохраняла спокойствие. Её хмурый взгляд был немым укором. — Мы просто пошутили, — в смятении проговорил старший. Сакура, сжав кулаки, наблюдала как мужчины, бледные от страха, поспешно расплачиваются и выбегают из таверны, стараясь даже не встречаться с ней взглядом. В воздухе повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь тихим перезвоном колокольчиков, висящих над дверью, и негромким звучанием музыки, доносящейся из глубины заведения. Она была в бешенстве. Подобные случаи уже примелькались ей на пути: мужчины, воспринимающие женщин как вещи, готовые использовать их в своих низменных целях. Её переполняло чувство несправедливости и гнева. Сакура отвернулась и, выпив чашку чая, думала о том, что ей нужно быть более осторожной в будущем. Она не могла позволить себе потерять контроль над своими эмоциями. Ей необходимо было сохранять спокойствие и рассудительность, чтобы достичь своей цели. Она должна была найти Саске и распутать тайну его исчезновения. И она сделает это, несмотря ни на что. Она прекрасно понимала, что просто уйти из таверны — не выход. Ей нужна была информация о стране Водоворота, и эта таверна могла стать идеальным местом для сбора подробностей о нынешнем положении дел. Она постаралась скрыть свое раздражение и незаметно пересела за столик в углу, притворяясь, будто осведомляется местным меню. Ей нужно было незаметно услышать, что обсуждают посетители. В воздухе витал запах дешевого саке и жареного мяса, но Сакура старалась сосредоточиться на словах. Она напрягла слух, пытаясь уловить хоть какие-то ценные сведения. — Говорят, между границей Учих и… и… не далеко, произошла большая битва, много трупов было. Деревья были сожжены, земли разрушены. Там некоторые торговцы, проходили и видели эти разрушения… — рассказывал один из посетителей, откинувшись на спинку стула. Он был невысоким, с рыжими пушистыми усами и красным лицом. — Да что ты говоришь? — недоверчиво спросил его приятель, сдвинув брови. — Это чистая правда! Я слышал, что там сейчас Учихи рассматривают и убирают трупы… — Значит это их рук дело? — продолжил сомневаться приятель, потягивая саке. — Ну, вряд-ли их рук, я так не думаю. Господин Мадара многоуважаем, да и клан, они на такое не способны… — Не знаю, я слышал ещё, что там черный огонь горел, а не красный. Странно, да? — Я тебе не верю, наверное люди преувеличили то, что увидели. Это не доказывает, что они причастны. И ты не знаешь, что у главы клана Учих наши жители попросили о помощи. И они ответили на нашу просьбу. — Что…? Это значит, что сам Мадара Учиха прибудет сюда? — спросил удивлённо друг. — Нет, сам господин не прибудет, а его младший брат, как я слышал разговор между главой деревни и помощниками… — Неужели сам великодушный…— удивился второй посетитель. Сакура, с трудом подавляя желание вскочить и заставить их замолчать, пыталась уловить суть их разговора. Она знала о клане Учих. Это был один из самых могущественных кланов в стране, известный своей силой и скрытый от посторонних одновременно. Информация о том, что клан Учих участвовал в битве на границе, была крайне важной. Она знала, что клан Учих известен своей верностью и честью. Она попыталась представить себе, что могло заставить их участвовать в таком кровопролитном конфликте. Но странный факт о черном огне заставил ее задуматься. Сакура знала, что клан Учих владеет особой техникой, известной как «Мангекё шаринган», которая позволяет владельцу использовать технику «Аматэрасу», а также другие виды огня, включая «черный огонь». Но они обычно использовали его только в крайних случаях, когда им грозила серьезная опасность. Используя «черный огонь» в битве, они, возможно, ставили под угрозу свою репутацию и, главное, свою позицию защиты. Сакура, тщательно обдумывая полученную информацию, решила, что ей нужно узнать больше. Она встала из-за стола, делая вид, что собирается уходить. — Прошу прощения, я могу получить еще немного воды?— спросила она, обращаясь к бармену. — Конечно, госпожа, — ответил бармен. — А вы случайно не знаете, где можно узнать больше об этой битве на границе?— спросила она, надеясь получить больше информации. — О, вы имеете в виду бойню на границе Учих?— уточнил бармен, понимая её вопрос. —Да, именно. Я слышала об этом от своих знакомых, и мне стало интересно. — Она соврала барену. — Может быть, вы знаете, где можно найти больше подробностей? — А, ну, я слышал, что там был какой-то конфликт, но подробностей не знаю, — ответил мужчина. — Говорят, там было много погибших, и земли остались в руинах. — Спасибо вам. Очень интересно, — ответила Сакура, оставляя чаевые на столе и уходя из таверны. Она осознала, что эта информация может быть ключом к разгадке исчезновения Саске. Она остановилась у края дороги, почувствовав покалывание возле шеи. Голова закружилась резко, и она потрогала рукой возле шеи, а там была… игла, и она потеряла сознание.

***

Мадара Учиха, фигура, окутанная тайнами и властью, шёл по мрачному коридору, каждый шаг которого отдавался эхом в тишине. Его мысли были далеки от суеты мира, погружённые в беспокойство за младшего брата, Изуну. Их отношения, когда-то полные братской любви, были омрачены недавними событиями. Мадара чувствовал, что Изуна не доверяет ему, что между ними выросла стена недоверия и подозрений. Тяжесть этого понимания давила на Мадару, не желающего разрушить узы, связывающие их с детства. Достигнув нужной двери, он остановился и жестом приказал стражам удалиться, оставив его наедине. Дверь была покрыта печатями, сдерживающими чакру. Мадара замер, прислушиваясь к тому, что происходило за ней. Лишь тишина, обволакивающая как могильный туман, отвечала на его осторожность. Отворив дверь, он увидел Саске Учиху, он стоял спиной к Мадаре. Его взгляд был устремлен в окно, перегороженое решеткой, словно он смотрел на мир сквозь мрачные прутья своей судьбы. Мадара вошел, закрыв за собой дверь и установив барьер, который ограждал их от посторонних ушей. — Приветствую. Как спалось? - спросил Мадара, его голос был тих и спокоен, как гладь озера перед бурей. Саске повернулся, его взгляд был пустым, лишенным привычной живости. — Хорошо, — ответил он, будто слова были лишь механическим ответом, не несущим в себе настоящего смысла. Мадара, решил задал вопрос напрямую: —Ты что-нибудь вспомнил? — Немного, — прошептал Саске, его взгляд скользнул по Мадаре, словно он пытался найти в нем ответы на вопросы, которые терзали его душу. — Хорошо, тогда задам то, на чём я остановился вчера, — продолжил Мадара, его голос был твёрд, но глаза, пронизанные беспокойством, не отрывались от Саске. — Ты знаешь куноичи с розовыми волосами? Кто она для тебя? Саске, охваченный недоумением, покачал головой. — Кто это? О чём вы?— его слова были полны растерянности, словно он пытался вспомнить сон, который ускользал от него. Мадаре казалось, что Саске что-то скрывает. Он не верил его словам. — Я проверю, — прошептал Мадара, активируя свой шаринган, чтобы прочитать истинную память Саске. Он хотел понять, было ли это выборочное забытье или Саске действительно ничего не помнил. В глазах Мадары, окутанных алым светом, он видел темноту его сознания. Ничего нету на счёт куноичи. В его памяти стояла какая-то стена, которую нельзя разрушить или обойти. — Что это такое?— Удивился Мадара. Изумление сковало его, он не мог поверить своим глазам. Все это было слишком странно. Неужели это была игра судьбы? Мадара замолчал, погруженный в свои мысли. Он понял, что никак не сможет узнать у него правду из-за печати. Теперь ему нужно было узнать, кто именно хотел стереть его память и почему. А ещё умельца, установившего эту двойную защиту. Саске молчал, его взгляд был пустым, лишенным привычной остроты. Мадара не спешил нарушать тишину, позволяя Саске погрузиться в свои мысли. Вместо ожидаемого пронзительного взгляда, который Саске обычно использовал, в его глазах царила пустота, словно он сам потерялся в пучине своего собственного безмолвия. Мадара хотел продолжить, но в этот момент его взгляд зацепился за странный символ на руке Саске. Он был похож на знак луны, темный и ровный по краям. — Что это? — спросил Мадара, чувствуя, как его сердце начинает биться быстрее. Показал на руку. — У тебя на ладони. Саске посмотрел на знак полу-луны, и в его глазах мелькнула тень ужаса. — Я не знаю, — прошептал он. — Она появилась сама по себе. Мадара знал, что этот знак был не простой и не случайностью точно. Он чувствовал, что этот знак — что-то важное, что может раскрыть тайну, связанную с Саске и его прошлым. — Нужно разобраться, — сказал Мадара, его голос был решителен. — Я помогу тебе вспомнить. Мадара присел напротив Саске, и их взгляды встретились. В глазах Саске застыли страх, боль и непонимание. — Ты не одинок, — сказал Мадара, его голос был тихим и успокаивающим. — Я здесь, чтобы помочь тебе. — Он решил с ними быть помягче, чтобы начать более дружественные отношения. Придётся притворяться добрым перед ним. Он положил ладонь на плечо Саске, и тот вздрогнул как от неожиданного удара. Мадара чувствовал, как Саске напряжен, как он боится. — Я не знаю, кому верить, — прошептал Саске, его голос дрожал. — Верь мне, — сказал Мадара, его взгляд был полным решимости. — Я твой единственный шанс. Мадара знал, что Саске в растерянности, что он запутался в своих воспоминаниях, в своих чувствах. — Мы разберёмся вместе, — сказал Мадара, его голос был тверд, но в нём слышалась теплота. — Я помогу тебе вспомнить, кто ты есть. Мадара чувствовал, что Саске помалу начинает доверяет ему. Он видел в его глазах затлевшую надежду. — Хорошо, — прошептал Саске, его голос был слабым, но в нём была решимость. Мадара знал, что путь будет долгим и трудным, но он был готов пройти его с Саске, чтобы помочь ему вернуть свою жизнь, свои воспоминания, свою настоящую сущность, которой он был до этого. Они начали с того, что Мадара начал задавать Саске вопросы, чтобы пробудить его воспоминания. — Вспомни, что было до того, как ты попал сюда, — предложил Мадара. Саске закрыл глаза, погружаясь в пучину своих воспоминаний. — Я помню, как я был ... — начал Саске, но его голос прервался. — Продолжай, — сказал Мадара, его взгляд был сосредоточенным. — Я помню, как я был в лесу, — произнес Саске, голос стал более уверенным. — Я бежал от кого-то. — От кого? — спросил Мадара, его интуиция подсказывала ему, что это важный момент. — От ... Нескольких людей ... Они хотели убить меня, я с ними сражался ... Но я их не знаю — прошептал Саске, его голос дрожал. Мадара замер, услышав эти слова. Он понял, что перед ним открывается тайна, которая может изменить все. — Ты помнишь, что произошло дальше? — спросил Мадара, его голос был полным волнения. — Я ... я не помню, — ответил Саске, его голос был полным отчаяния. — Мы будем искать ответы, — сказал Мадара, его рука была на плече Саске, словно он пытался передать ему свою силу, свою уверенность. Мадара понял, что это будет трудный путь, но он не отступит. Он будет бороться, чтобы узнать правду о Саске, за его память, за его будущее. — Я буду с тобой, — сказал Мадара, его взгляд был полным решимости. Саске посмотрел на Мадару, и кивнул. Это была слабая связь общения между ними, но для Мадары это был шаг вперёд. — Спасибо, — прошептал Саске. Он тоже притворялся. Чтобы этот, назвавшийся Учихой Мадарой, не знал все про его происхождение... Его внутреннее чутьё подсказывало, что нельзя ни доверять, ни подпускать его к тайнам. Мадара знал, что это лишь начало. Впереди их ждало много испытаний, но он был готов справиться с ними всеми.

***

Тихий стук бамбукового свитка о полированный стол из темного дерева нарушил тишину кабинета Хаширамы. Тобирама, с характерной для него сдержанностью, наблюдал, как только что вернувшаяся почтовая птица — небольшая, но выносливая — с ярким оперением, типичная для Страны Водоворотов, — устремилась в небо, исчезая в голубизне. Послание, доставленное птицей, было адресовано лично Хашираме, и любопытство Тобирамы, обычно столь хорошо скрываемое, почти прорвалось наружу. Свиток, запечатанный тонкой, но прочной красной печатью клана Узумаки, лежал нетронутым. На нём не было никаких пометок, кроме едва заметного следа от когтей птицы-курьера, что свидетельствовало о быстрой доставке. Тобирама, мастер водных техник и один из сильнейших шиноби своего времени, был известен своим аналитическим складом ума и предельной осторожностью. Он прекрасно понимал, что любая, даже мельчайшая деталь в этом послании могла иметь огромное значение. Он представлял себе различные сценарии: это могло быть сообщение о новых угрозах, о политических интригах других стран или, возможно, личное письмо. Возможность тайного заговора пробежала по его мыслям — не все были рады стремительно растущему могуществу клана Сенджу. Он помнил о напряжённости в отношениях с другими великими кланами, о скрытых угрозах и постоянной необходимости быть начеку. Нетерпение Тобирамы усиливалось с каждой минутой. Хаширама, его старший брат и глава клана Сенджу по совместительству, был сейчас занят лечением пострадавших после недавней стычки с Учихами. Его целительная чакра, легендарная по своей силе, была настоящим благословением для пострадавших, однако, это оставляло Тобираму в напряженном ожидании. Он знал, что Хаширама всегда предпочитал лично разобраться с важными письмами, и возможность заглянуть в свиток, учитывая его присущее любопытство, была весьма заманчива. Однако Тобирама держал себя в руках, понимая, что это могло быть нарушением доверия и лишь усугубило бы и без того напряженную ситуацию. За окном ветер шелестел листвой древних деревьев, окружающих поместье Сенджу. Тобирама поднялся с кресла и медленно подошел к окну. Он смотрел на даль, на раскинувшиеся поля и горы, думал о будущем своего клана и о тяжести бремени лидера, которое нес на себе его брат. Дети клана упорно тренируются, оттачивают свое мастерство. Их упорство и целеустремленность вызывали у него гордость, но в то же время беспокойство, навеянное недавними событиями. Он чувствовал, как за дверью пульсирует знакомая чакра – Тока, его верная помощница и доверенное лицо. — Войди, — произнес он, голос его был спокоен, но в глазах читалось напряжение. Дверь бесшумно открылась, и Тока вошла, её лицо выражало тревогу. — Докладывай, что узнала о посланниках Земли, представившихся в Хиторе, — строго произнёс Тобирама, скрестив руки на груди. — Тобирама-сама, никакой информации из того, что вы запрашивали, я не нашла. Извините. Тобирама нахмурился. Это было странно, невероятно странно. Он уже давно подозревал неладное, особенно после встречи с загадочной девушкой с розовыми волосами, которую обнаружил несколько дней назад. А потом каким-то образом она восстановилась после смертельного яда и сбежала, как ни в чем ни бывало. — Жители Танзаки, ничего не помнят про этих людей. Они даже не знают о ком я спрашивала. Это странно, как и то, что все жители забыли про двух посланников, как будто им стерли память, — Проговорила куноичи. — Это…невозможно, — пробормотал Тобирама, пробегая пальцами по складкам своей рубашки. — Такое массовое стирание памяти… это работа очень сильного дзюцу, масштабы которого выходят за рамки обычного уровня шиноби. Мы говорим о чём-то… гораздо большем. Насколько я знаю, таким дзюцу владеют лишь немногие, и все они, к сожалению, враждебно настроены по отношению к Учихам. Тобираме, не нравились такие новости, он начал сильно сомневаться в той девушке с розовыми волосами. И странности происходят с момента, как они встретили эту девушку. Вдруг он почувствовал тёмную чакру не далеко от палатки для пострадавших. Какая-то энергия появилась такая же, как тогда когда он обнаружил девушку в ту ночь. — Не может быть, что это та энергия… — Он стиснул зубы и резко складывая печати, телепортировался туда, где был его брат. Тобирама материализовался в палатке, где Хаширама, окруженный несколькими помощниками, пытался успокоить раненого шиноби. Воздух был пропитан запахом крови и лекарственных трав. Темная чакра, пульсирующая где-то неподалеку, чувствовалась отчетливо, словно тяжелый груз на плечах. Она была похожа на ту, что ушла, когда он обнаружил девушку с розовыми волосами. Но… эта была сильнее, более зловещей и насыщенная ненавистью. — Хаширама, — голос Тобирамы был спокоен, несмотря на бурю эмоций внутри, — я чувствую энергию здесь. Ту же чакру, которая была в Танзаке. Хаширама, лицо которого было покрыто тонким слоем пота, резко поднял голову. Его глаза, обычно сияющие оптимизмом, были мрачными и напряженными. — Тобирама? Что происходит? Ты нашел что-нибудь? — Еще хуже, — ответил Тобирама, его взгляд скользнул по раненым шиноби, среди которых он заметил нескольких с характерными ранами, нанесенными каким-то необычным оружием, оставляющим глубокие, ожогоподобные следы. — Тока ничего не смогла узнать о посланниках Земли. Их словно стерли из памяти жителей Танзаки. А эта чакра… она здесь. Он указал на край палатки недалеко от них, откуда исходило едва заметное, но отчетливо ощущаемое колебание темной энергии. Хаширама кивнул, его рука непроизвольно потянулась к мечу. Но остановилась, стоило сорваться словам младшего брата. — Это энергия исчезла… — Был в недоумении младший Сенджу. — Хаширама, — голос Тобирамы был спокоен, но его слова прозвучали как приговор, — я почувствовал эту энергию... Ту же чакру, что и в Танзаке. Это не просто случайное совпадение. — Что имеешь виду, Тобирама? — Серьезным взглядом посмотрел он на брата, потом в сторону, за пределы земель своего клана. — Мы имеем дело с кем-то очень опасным, кто обладает невероятной силой и мастерством исчезновения от моей сенсорной способности. Нам нужно провести полное расследование, выявить все связи и найти источник этой угрозы до того, как будет слишком поздно. В противном случае, мы должны найти эту девушку с розовыми волосами и выяснить, кто она такая и какую роль играет в этом заговоре. — Ты прав, Тобирама. Много происходит странностей вокруг нас. Мы обязательно выясним.

***

Джин, стиснув рукоять катаны до побеления костяшек, прятался за могучим кедром, чьи ветви, словно старые, мудрые руки, цеплялись за низкое утреннее небо. Сердце колотилось в груди, барабанная дробь отдавалась глухим стуком в ушах, заглушая шепот утреннего леса. Он не сомкнул глаз всю ночь, следя за Учихами – таинственным кланом, чья репутация окутана мраком и легендами. Его миссия – проследить и проникнуть в тайны их скрытого убежища, о котором до сегодняшней ночи он лишь догадывался. Он, вспоминая, свою ночную дежурства, вздрагивал: «Убежище представляло собой пещеру, мастерски замаскированную у подножия гигантского кедра, корни которого, подобно сплетенным змеям, расстилались на десятки метров, образуя непроходимые заросли. На коре дерева в лунном свете мистически мерцали вырезанные символы, напоминающие древние, забытые руны, – символы, которые, по слухам, обладали особой силой, способной влиять на пространство или время. Он отчетливо помнил, как трое Учих, лица которых скрывались масками, высокие, подтянутые фигуры, облаченные в традиционные темные одежды, остановились перед скрытым входом. Сам вход был незаметен, представляя собой лишь едва различимую трещину в корнях, скрытую от посторонних глаз. Однако Джин, обладая острым зрением, заметил тончайшие колебания воздуха, указывающие на скрытый проход. Учихи исчезли внутри. Дверь, если можно так назвать тщательно замаскированный вход, сразу за ними закрылась. Тайный механизм, активированный, вероятно, при помощи специального жеста или артефакта, не оставил ни следа своего существования. Всю ночь Джин наблюдал. Никто не вышел. Абсолютная тишина царила вокруг, нарушаемая лишь шелестом листвы и криком ночной птицы. Это было странно, настораживающе. Трое Учих, опытных шиноби, пропали, не оставив никаких следов. Что они делали там? Какая тайна скрывается в этом месте? Возникали подозрения о ритуале, о тайном собрании, о каком-то эксперименте, которые там могли происходить.» Джин знал, что не имеет права действовать самостоятельно. Информацию следовало передать своему клану немедленно. Ему предстояло подробно описать местоположение убежища, внешний вид Учих, символы на дереве, и все необычные детали, которые он заметил. Он понимал, что эта информация может иметь решающее значение для судьбы не только его клана, но и других жителей. Ведь что, если Учихи затеяли что-то действительно опасное? Что, если их тайное собрание предвещает начало масштабного конфликта? Эти мысли гнали Джина вперед. Он знал, что его ждет долгий и трудный путь, но расшифровка тайны Учих была вопросом первостепенной важности, и он не остановится, пока не выполнит свою миссию. Он подготовился к докладу, составив подробное описание всех наблюдаемых фактов, включая оценку времени прибытия и ухода Учих, описание их возможного снаряжения и качество лунного света, так как это могло бы повлиять на восприятие символов на дереве. Надежда на скорую помощь клана теплилась в его сердце, являясь единственным источником силы в этой напряженной и непредсказуемой ситуации. Внезапно, спокойствие утреннего раздумья нарушил голос, прозвучавший сзади, резкий и непривычно близкий. – Очень интересно, детально написал... Ты, маленькая мышка, сидящая всю ночь, караулил Учих... Джин резко обернулся, его сердце, билось до этого как бешеное, но в мгновение сделало еще один рывок. Он отшатнулся, как от укуса ядовитой змеи. Незнакомец стоял перед ним: фигура необычной формы и цвета, выглядевшая, как причудливое смешение теней и света. – А мышонок пугливый оказался! Что за люди пошли, сразу бояться голоса моего, он же такой милый, – продолжил незнакомец, его голос был наполнен иронией и присущей странностью. – Ты кто такой? Что за черт… – пробормотал Джин, стараясь сдержать нарастающее чувство тревоги. Его рука инстинктивно потянулась к рукояти меча. – Да-да, я очень странно выгляжу, но я даже не человек. Эх, был бы я человеком – красавец тот ещё получился и на меня все девушки глядели бы, – продолжил незнакомец, словно не замечая напряжения Джина. Его слова были пронизаны странной смесью гордости и печали. – Что за чушь ты несешь? Кто ты такой? Говори, а то встретишься с моим мечом! – Джин сделал шаг вперед, его голос был тверд и решителен. – Ой... Ой... Я боюсь, как страшно напугал меня. Эх, шуток не понимают в это время, как это плохо, – незнакомец сделал вид, что испугался, но его лицо осталось невозмутимым. Джин стоял, ошеломленный. Незнакомец был бледным, с лицом, похожим на человеческое, но с ярко-желтыми глазами и зелеными волосами, а его манера речи была совершенно непонятна. Это было нечто совершенно иное, выходящее за рамки его понимания. – О чём задумался? – спросил незнакомец, нарушая повисшую тишину. Джин был в полном ступоре. Он не мог понять, кто перед ним, какова его цель и что ему нужно. Его рассудок боролся с наплывом невероятной информации. Он, с дрожью в голосе, наконец отважился задать вопрос таинственному незнакомцу: — Что вам нужно от меня? И кто ты такой? Незнакомец, существо с нечеловечески спокойным лицом, лишь едва заметно улыбнулся. В его желтых глазах, словно искры в темной бездне, мелькнули загадочные блики – игра света и тени, внушающая одновременно страх и неподдельное любопытство. Его голос, низкий и гулкий, словно эхо из пустоты, ответил: — Я… скажем так, не из вашего мира. Я – искусственное существо, созданное из человеческой ткани и клеток, синтезированное… воссозданное. Соединенное из несосовместимого. Незнакомец переминулся ногами, неестественно изогнулся боком и в мгновение вновь встал ровно. — Теперь ты ответь на мой вопрос. Ты не видел девушку с розовыми волосами и зелеными глазами? Она необычная и не похожая на других людей. Можно сказать, не из этого времени... Джин, анализируя слова незнакомца, почувствовал ледяной ужас. Не только его происхождение пугало – «созданный из человеческой ткани и клеток» звучало как глупая, но ужасная история и непонятная небылица. Это и есть цель его визита? Поиск девушки из другого времени… Для чего? По спине Джина пробежал ледяной пот. Он решил действовать осторожно, попытавшись выяснить истинные мотивы незнакомца. — Нет, я не видел такой девушки, – ответил Джин, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Но зачем вам эта девушка? Для чего вы её ищете? Незнакомец, чье лицо по-прежнему оставалось невозмутимым, словно маска, назвался Белым Зецу. Это имя прозвучало как зловещее предзнаменование, отдающееся эхом в сознании Джина. Белое существо посмотрело на Джина пристально, взгляд его пронзал насквозь, словно рентгеновский снимок. Его желтые глаза светились холодным, бесстрастным светом. — Чтобы убить её, – просто и безэмоционально произнес он. В голосе не было ни капли сожаления, ни малейшего намека на колебание. Это было заявление, холодный, расчетливый приговор. Джин, застигнутый врасплох ужасающим заявлением и ледяным спокойствием Белого, не успел даже среагировать. В одно мгновение Зецу с нечеловеческой скоростью, атаковал Джина. Его движения были настолько быстры, что Джин не мог их воспринять. Ощущение было таким, будто время остановилось, а затем возобновилось, но уже под чужую диктовку. Джин почувствовал, как из него вытягивается чакра, жизненная энергия уходит, тело становится слабым, непослушным. Зецу повёл рукой, и Джин осознал, что его тело стало марионеткой в руках этого жуткого создания. Его сознание начало тускнеть, погружаясь в бездну подчинения. Теперь Джин был лишь пустой оболочкой, инструментом в руках Белого Зецу, заложником кошмарной реальности. Теперь Джин был частью его жуткого плана, целью которого было убийство девушки из другого времени. Вопрос лишь в том, какая сила скрывалась за этой охотой и какие технологии позволили Зецу существовать и действовать с такой легкостью. Что за тайна скрывается за его происхождением из «человеческой клетки»? И что за угроза исходит от девушки с розовыми волосами? Эти вопросы висели в воздухе, наполняя ужасом и предчувствием грядущих событий.