Заметки демонолога

      Над фиалковым ландшафтом, в пелене закрученных, мерцающих как чароит, облаков виднелся тусклый диск ночного светила.       Под своей рукой Марс ощутил колкие кристаллические соцветия, которые с тихим похрустыванием распускались навстречу холодящему бледно-лавандовому свету. Не успел Марс до конца осознать себя в этой реальности, как рядом прозвучал голос Порока:       — Хоть ты и покинул меня не на самой хорошей ноте, я на тебя не обижаюсь, — Порок вздохнул. — Я уже успел соскучиться. Так рад, что ты снова со мной. Мне тебя не хватало, — речь Порока звучала так тихо и вкрадчиво, что Марс на мгновение усомнился в ощущении себя в своём теле. Будто эти слова были адресованы не ему, и он, если и должен был их слышать, то не сам лично, а через Создателя амулета.       Марсу сначала захотелось, как минимум, словестно отбрыкнуться от того, что сказал Порок, но стоило ему взглянуть на опечаленного демона, сидящего на почтительном расстоянии, как, подготовленные заранее, едкие слова застряли в горле. Вместо раздражения и пренебрежения Марса вдруг наполнило неясным сочувствием:       — А когда нет меня, или ещё кого-то, ты тут один?       — Да, один, — на этих словах печаль в голосе Порока будто прикрылась бесцветным равнодушием.       — И сколько, по-твоему, меня не было?       — Может, пару вечностей, а может и пару часов. Пока я тут один, время движется совсем по-другому.       — Подожди, так день с ночью тут меняются и…       — Я их меняю сам. Я бы показал как, но они, — Порок кивнул на мерцающие кристаллические цветы, — только распустились. Не против, если я пока полюбуюсь ими, а потом, прежде чем ты соберёшься меня покинуть вновь, покажу, какими прекрасными тут бывают рассветы?       — Да ну… — Марс растерялся и от покорного тона, и от того, что говорил Порок. — Тут и так красиво. Не обязательно, что-то… Постой, ты управляешь этим миром? И ты его СОЗДАЛ?       Порок грустно улыбнулся:       — Не один. Придумать такую чарующую красоту я не в силах. Но в моих силах было её создать… Когда-то… Сейчас я могу её лишь поддерживать…       — Это Он придумал всё это?       Порок с тихим вздохом провёл пальцем по кромке одного из крупных кристаллов и еле заметно кивнул.       В повисшей тишие Марсу становилось всё невыносимее. Он совсем не знал как себя вести. Он готовился препираться, отбрыкиваться, отбиваться, но эта его готовность тут была лишней, ненужной. Марс стал быстро вязнуть в уже знакомом, почти сросшемся с ним, чувством собственной беспомощности и бесполезности. Будто он вновь находился напротив горящего дома, вновь сидел на полу в пустой квартире, вновь летел вниз по виткам болезненных воспоминаний.       Сидя дома, Марс иногда отрубался прямо на полу, поглощённый своей скорбью. Но сейчас он чувствовал, что может что-то сделать, чтобы унять боль, вылезти, вынырнуть.       Марс подскочил на ноги, его будто пихнуло на шаг ближе к Пороку.       «Я же в его мире, это он так действует на меня! Может, если его утешить, успокоить, то это пройдёт? Да он только этого и ждёт! Он специально! Но ему плохо и мне плохо… Как же это невыносимо! Так нельзя. Нельзя. Я обещал. Обещал, что это не повторится! Знаю, что от этого одни проблемы! И мне удавалось справляться… Только я обещал не здесь, а в реальности. Реальному человеку… Отцу. А тут ничего не реально, кроме этой грёбаной боли! Прости, пап… Я слабак, я не могу это выносить. Я хочу, чтобы это прекратилось прямо сейчас!»       Подойдя к Пороку как к своему Спасению, Марс сел рядом, обнял его, крепко стиснув за плечи, уткнулся лицом в мягкие волосы и вдохнул освежающий запах прохладной речной воды, смешанный с робким благоуханием нежных цветов. Порок сидел без движения, никак не реагируя на объятия, но Марс чувствовал, что тягостное ощущение внутри них обоих начало медленно таять. Оно не исчезло совсем, а будто забилось куда-то глубоко, скомкалось и притихло. Марсу этого было достаточно: он и не верил, что эта боль когда-нибудь покинет его насовсем.       — Мне жаль, — Порок отмер и осторожно обнял Марса в ответ, — жаль, что ты это чувствуешь. И жаль, что я не могу снять эту боль так же, как ту, что под твоими повязками…       Каждое слово Порока отзывалось внутри Марса. От демона действительно исходило то, о чём он говорил. Он искренне жалел Марса, искренне сокрушался в своей беспомощности. Марсу захотелось усадить Порока к себе на колени, чтобы быть ещё ближе, обхватить покрепче, словно защищая от какой-то опасности. Марс будто знал, что Пороку это нужно не меньше, чем ему самому.       — Ты расстроен из-за того, что я сказал и сделал вчера? — Марс погладил по спине Порока, уютно устроившегося на его коленях.       — Уже нет. Я теперь понимаю, почему… Точнее, я знаю, что дело в каком-то твоём обещании, и что я как-то своими действиями приблизил тебя к тому, чтобы его нарушить. — Порок напрягся и снова обречённо поник. — Я сейчас так слаб, что большего и не могу увидеть. Прости.       — Зачем ты за это извиняешься? Я не хочу, чтоб ты читал мои мысли.       — Странно. Мне казалось, что это удобно. Ну… Нам так было удобно. Когда знаешь про всё, что печалит и болит, то про это не нужно спрашивать. Можно утешить, не боясь случайно задеть, — Порок погладил Марса по щеке.       — Не знаю. Я, кажется, чувствую, что тебе тепло от мысли от такой близости. Но, всё равно, это какая-то жесть. Мне эта идея не нравится. Нельзя просто разговаривать?       — В прошлый раз ты был не очень разговорчивым, — Порок приподнял голову и с укором взглянул на Марса.       — Я ж объяснил почему. Ты мне… — Марс умолк, почувствовав себя максимально глупо. Порок сидел у него на коленях, в его объятьях, прижимался к груди, гладил по волосам, а Марс хотел снова ответить «ты мне не нравишься».       — Нравлюсь? — Порок просиял.       — Я не знаю… Не должны мне парни нравиться.       — Так я не парень, — Порок с ухмылкой подмигнул, но потом напряжённо поджал губы. — Правда, не уверен, что сейчас смогу сменить облик.       — Не в этом дело… С демонами всё ещё хуже. Я же всё ещё числюсь в отлове. Нам с демонами ну совсем никак. Нельзя. Запрет прямой есть. Ну, сам понимаешь, мы ловить должны, а не… — Марс прочистил горло. — Чем-то ещё заниматься. Узнают — разбираться не будут. Упекут на такой срок, в такой ад… Даже думать не хочется.       — А кто узнает? — Порок завозился у Марса на коленях, усаживаясь к нему лицом. — Что тебя останавливает на самом деле? Что за обещание, о котором ты так громко думал?       — Отец меня как-то словил. Мы просто целовались с парнем. Ну и я пообещал, что не буду так больше. Мы с отцом не ссорились. Просто он был очень расстроен. Я понимаю почему. Он хотел для меня нормальной жизни, чтоб я семью завёл… И вообще, я и с девушками могу. Но так… — Марс осёкся, грустно опустив голову. — Только в эти моменты о другом думаю. Стыдно потом, до боли стыдно. — Марс снова сделал паузу. — Не знаю, сейчас об этом говорю и, вроде, глупо звучит. Вроде как, и правда, никто не узнает же…       — Снова столько печали, — Порок погладил Марса по щеке и заглянул в его глаза, — как будто в тебе ничего нет, кроме неё.       — Да нет. Сейчас действительно легче как-то ощущается. Это всё из-за этого места?       — Нет, — Порок приложил руку к груди Марса, подался вперёд, приблизившись к его губам. Марса обволокло бодрящей свежестью, которую источала кожа демона.       — Почему мне кажется, что от тебя пахнет рекой?       — Тебе не кажется, — Порок смущённо опустил глаза вниз. — Это мой любимый запах. И кажется, что он тебе тоже по душе.       Марс провёл руками по спине Порока сверху вниз, ощущая, что ткань рубашки будто струится под ладонями:       — Раньше я почти его не чувствовал.       — Хах, — Порок с усмешкой запрокинул голову, а потом легонько коснулся пальцем кончика носа Марса. — Да, ты поймал меня. Сейчас он действительно сильнее.       — А почему? — Марс нырнул руками под рубашку и не спеша провёл вверх, стараясь отследить, запомнить, впитать в себя те ощущения, которые дарили ему касания нежной, прохладной кожи Порока.       — Чтобы у тебя с этим запахом были мысли, связанные со мной. — Порок ухмыльнулся, сдёрнул с себя рубашку и, плавно изгибаясь, стал подставлять своё тело под всё более активные ласки Марса. — А ещё с тем, что ты ощущаешь сейчас.       Порок приблизился к лицу Марса и мягко прижался к его губам своими. Марс ответил на поцелуй, несмело подавшись вперёд, но стоило только Пороку попытаться отдалиться, как Марс жадно притянул его обратно.       Марс много раз видел в своих снах, как Создатель амулета овладевает Пороком. Теперь воспоминания об этом перестали казаться болезненными, грязными. Порок с такой отдачей, страстью, нежностью реагировал на робкую ласку Марса и чувственно дарил её в ответ, что было просто невозможно думать о происходящем, как о чём-то неправильном. Знакомое тянущее чувство внизу живота было всё таким же томительным, но теперь невероятно желанным.       — Хочу, чтобы ты был сверху, — Порок потянул Марса на себя, укладываясь спиной на траву.       Скинув повязки и одежду, Марс раздел Порока и сел между его ног. Демон, игриво хихикая, зажал Марса между своих бёдер, скрестив лодыжки за его спиной. Марс, склонившись к Пороку, стал зацеловывать его тело, прижиматься лицом, торсом, проходиться по коже языком. Порок, всё чаще вздыхая и всхлипывая взял Марса за руку:       — Можешь сразу или, — ладонь и пальцы парня увлажнились, — начать вот так. Думаю, что тебе это должно понравиться, — он повёл руку Марса вниз.       Дыхание Марса участилось. Он ни разу не притрагивался к нижней части тела Порока. Будто до этого какой-то невидимый барьер мешал ему это делать. И вот под его влажной ладонью оказалась напряжённая плоть, от касания к которой самому Марсу становится невыносимо приятно.       Несколько раз проведя вдоль члена Порока рукой, Марс нетерпеливо скользнул ниже и проник пальцами в отзывчивое податливое тело. Порок развёл ноги шире, открываясь Марсу, и с неровным вздохом прикусил губу. Движения пальцев по гладким стенкам отзывалось в теле Марса: демон будто делился тем удовольствием, что ощущал сам, погружая Марса в развратный транс, где границы между их телами размывались и оба становились всё прекраснее в глазах друг друга. Марс, пленённый усиливающимися ощущениями, сам и не заметил, как проник в Порока своим, налившимся до тягучего напряжения, членом и стал вбиваться в демона, держа руками за бёдра.       Порок, притянув Марса ближе, вовлёк его в поцелуй. Двигаясь бёдрами навстречу Марсу и сладко постанывая, Порок чертил ногтями на его спине длинные, прямые и изогнутые, линии. Марс чувствовал, что эти линии будто загораются на его коже и тут же исчезают, впитываясь и разливаясь по телу эйфорией.       Марс уже находился на пике, а Порок всё удерживал его, не давая сорваться в глубокую бездну наслаждения. Время действительно текло странно: по сравнению с бесконечностью, проведённой с Пороком, всё прожитое Марсом до этого сжалось в крохотную точку. При этом Марс не чувствовал усталости, пресыщения и ему не хотелось, чтобы эта близость и растворение друг в друге когда-либо заканчивались.       Вокруг Марса всё размывалось, раскачивалось, кружилось, пока не пропало окончательно в ярко-сиреневой вспышке.

***

      Проснулся Марс, ощущая сильнейшее жжение и давящую тяжесть на груди. Он схватился за амулет и тут же отпустил раскалённый камень. Марсу пришлось встать на колени и упереться локтями в постель, чтобы амулет повис в воздухе и не касался его кожи. Цепь, под тяжестью камня, натянулась и больно врезалась в шею.       Прозвучал отчётливый треск.       «Вот это, бля, совсем нехорошо…»       Жар, идущий от амулета, начал спадать. Марс взял в руки ещё довольно горячий камень и осмотрел его.       «Трещина совсем небольшая. Но звук был такой, как будто его на мелкие куски раскрошило».              Как только беспокойство за сохранность камня улеглось, в памяти Марса явственно развернулось то, что он видел во сне.       «Сука, да что я творю?! Он мне голову морочит, а я… Расчувствовался и поддался… Ничего меня не остановило. Про всё вспомнил, всё ему выложил! Ему в моих мыслях и памяти копошиться не надо!.. Отловщик хренов, демонолог недоделанный. Так я решил демонов изучить?!»       Подскочив с кровати и сделав несколько кругов по комнате, Марс достал блокнот и сел за стол.       «Что он там говорил? Надо попробовать это записать. Должен же я хоть что-то полезное от этого получить?!»       Взгляд Марса застыл на чёрной обложке отцовского блокнота.       «Никакого уважения к тому, что в меня вложили, не осталось. Правильно отец говорил, что моя дурь только проблем мне добавит. И она всё ещё во мне сидит».       Марс несколько раз отчаянно хлопнул себя по лбу.       «Мне казалось, что эту тему я закрыл. А это дерьмо опять всплыло… Поплакался демону, что секс какой-то у меня «не такой». Нашёл себе оправдание… Потом и себя успокоил, что это всё не на самом деле, что это во сне происходит. Только был бы это обычный сон… Очень надеюсь, что на мне следы не остались».       Марс подскочил к небольшому зеркалу, висящему над раковиной. Немного покрутившись пред ним, Марс полез шариться по ящикам. Найдя небольшое зеркало, принадлежавшее его матери, Марс наконец-то смог рассмотреть спину. Следов не осталось: на спине были только розоватые вмятины от скомканной простыни. Зато на груди явно выделялся свежий ожог.       «Обычно такие затягиваются в момент. Но этот-то явно не простой».       Марс взял амулет в руку:       — Ревнуешь? Да не сдался он мне! Я вообще, пока от тебя и твоего демона не избавлюсь, спать не планирую!       Заварив крепкий отвар, Марс снова сел за стол.       «Трав у меня дофига, на написание книги хватит. А дальше… Сомневаюсь, что мне в отлове сильно будут рады, если про такое узнают… Да я и сам себе уже не рад».              Записав на полях одной из страниц блокнота «Как демон смог создать отдельный мир?», Марс закинул его обратно в рюкзак и стал собираться к Шезму.

***

      Оказавшись в доме Шезму, Марс ощутил присутствие других демонов.       «Ещё двое? Трое? Не могу понять».       — Марс? Рад видеть, — со стороны оранжереи вышел Адепхага. — Ты и вправду добираешься сюда каждый день? Я решил, что Шезму так шутил, говоря об этом.       — Да ну мне у него ночевать, что ли? Сам подумай.       — А что такого? Тут есть гостевые комнаты. Даже спальные места предусмотрены.       — Хах. Сон для слабаков, — Марс неосознанно потёр карман в котором лежал мешочек со смесью для бодрящего отвара. — Да и третий день только катаюсь, не в напряг совсем, — в голове Марса промелькнула мысль о том, что два прошедших дня уже ощущаются вечностью. — А ты-то зачем здесь?       — Шезму спросил, могу ли я помочь с утилизацией того, с чем ты отказался работать.       — Понял… — Марс решил спросить наугад. — А Мельхом с тобой нафига? — тело парня обожгло колючим холодом.       — Я оказался свободен и решил составить компанию Адепхаге, Марсель, — Мельхом, подошедший со спины, мягко приобнял Марса за плечи, и обдав его въедливым, сладковато-липким ароматом. — Рад, наконец-то, увидеться с тобой лично.       Марс не раздумывая взбрыкнул и отстранился:       — Ага. Взаимно, — он сжался и потёр плечи. — Не нужно только так подкрадываться.       — А я полагал, что маги более чувствительны к присутствию демонов.       — Почувствовал я. Сразу. Со спины всё равно не надо.       — Не хотел тебя потревожить. Приношу свои искренние извинения.       Мельхом с улыбкой протянул руку — Марс неуверенно пожал её, стараясь не касатся узоров на серой коже демона.       Издалека узоры, которые покрывали не только руки, но и, как минимум, лицо Мельхома, можно было спутать с необычными красновато-бурыми татуировками. Но при ближайшем рассмотрении становилось понятно, что это даже не шрамы, а подгнивающие, шершавые струпья.       В ответ на рукопожатие, Мельхом склонился и довольно недвусмысленно поцеловал руку Марса, метнув при этом взгляд на Адепхагу. На это Адепхага лишь слабо ухмыльнулся и закатил глаза. Марсу в этот момент захотелось затеряться — он одёрнул руку:       — Что за херня происходит?       — Марсель, попрошу быть повежливее с моими гостями, — голос Шезму прозвучал, так же, со спины. — И, Мельхом, тебя я тоже призываю к сдержанности. Как минимум, пока Марсель работает в моём доме. Я и так остался без одного прекрасного помощника, — Шезму учтиво кивнул Адепхаге, — не лишай меня и этого.       — Слыш, у нас так-то сделка, — Марс с вызовом посмотрел на Шезму. — Я не нанимался.       — Ты прав. Но я думаю, что оба моих замечания всё равно уместны. Тем более, что я уже предложил Мельхому задержаться, чтобы, так сказать, добавить наглядности к нашему с тобой разговору. Как только…       — Один момент, — Мельхом жестом остановил Шезму и, с нескрываемой теплотой в голосе, обратился к Адепхаге. — Милый, надеюсь, что ты не возражаешь?       — Если это действительно поможет Марсу, то я только за, — Адепхага выжидающе посмотрел на Марса. Тот невнятно пожал плечами и коротко кивнул.       Перспектива провести день в компании трёх демонов его не сильно радовала. Но Марс чувствовал, что Шезму всё больше вливается в роль лектора по демонологи и просто так от идеи «добавить наглядности» он вряд ли откажется.

***

             Марс остался один в оранжерее, но к нему довольно быстро вернулся Адепхага:       — Кажется, что в винной комнате в присутствии Шезму я всё ещё лишний, — демон рассеянно провёл пальцем по гладкому листу растения, собирая мелкие капли влаги. — Тебе помочь?       — Да я даже не знаю. Это сделку-то не нарушит?       — Хм… Почему-то твой отказ избавляться от тел никак на неё не повлиял.       — Там другое. Забей.       — Дело ваше. Просто я очень удивлён, что Шезму вообще пошёл на уступки. Тем более, уступил магу, которого практически не знает.       — Ты, если что-то сказать хочешь, то прямо говори. Я в последние дни хуево сплю и не всегда нормально соображаю.       — Пока я не вижу поводов для волнения, — Адепхага растёр капли воды между пальцами, — Однако, мне кажется, что вы ушли куда-то дальше тех договоренностей, что были озвучены при мне. Не ожидал, что ты сможешь настолько заинтересовать Шезму.       — Пффт, — Марс отмахнулся. — Я просто умею договариваться. Не выдумывай себе лишнего.       — И не собирался. Буду считать это огрехом моей проницательности, — Адепхага добродушно улыбнулся. — Как допишешь, дашь прочитать?       Марс недоверчиво посмотрел на демона:       — Ты из вежливости спросил или правда интересно? Ай… Без разницы. Личный экземпляр тебе сделаю, если читать не будешь, то красиво на полку поставишь.       — Как мило, — в дверях оранжереи показался Мельхом.       Марс напрягся:       — Паш, по тебе, кажется, соскучились. Мне тут не много осталось… Идите, короче. Одному проще будет всё доделать.       «Заодно и лосьоном намажусь, пока тут никого. Ломит всё до ужаса».

***

             Демоны ожидали Марса в библиотеке. Точнее, ожидал и встретил взглядом Марса только Шезму, Мельхом же был больше увлечён сидящим на его коленях Адепхагой. Тот, в свою очередь, зачарованно разглядывал и нежно поглаживал пальцами узоры на лице Мельхома, абсолютно не обращая внимания ни на что вокруг.       Марс встряхнул головой, стараясь не думать, о чём ему напоминает вид нежащихся друг с другом демонов.       «Ладно при Шезму они себя как-то сдерживают. Хотя запросто могли уже успеть где-нибудь в гостевой… брр».       — Ты пьёшь эту отраву? — Шезму неодобрительно посмотрел на Марса, когда тот отказался от предложенного ему вина и собрался приготовить себе бодрящий отвар.       — У меня дела ещё будут… — Марс увёл взгляд в строну. — Короче, взбодриться надо.       — Могу я взглянуть? — Шезму протянул руку за пакетом.       Марс, комментируя содержимое, неохотно передал пакет демону:       — Драмола и геликея. Ничего особенного. Просто знать надо как побочки снимать. Ну и меру…       — Меру… — Шезму с недовольным видом покрутил пакет в руках. — Если речь о геликее, то это справедливое замечание. А вот кору драмолы я бы тебе посоветовал выкинуть. Ну, или отдать тому, кого ты искренне ненавидишь.       — В смысле?       Шезму смерил взглядом Марса:        — Драмола — это яд в чистом виде. И эффект от неё не стоит того разрушающего действия, которое она оказывает на человеческое тело. Если ты хочешь восполнить силы и быть бодрым, то пяти лепестков геликеи будет вполне достаточно. Они, конечно, уже пропитались ядовитыми смолами, поэтому небольшой дискомфорт может присутствовать.       — Всё равно не понимаю…       — Просто проверь.       — Знаешь, мне сейчас не до экспериментов.       — Снова мне не доверяешь? — Шезму вернул Марсу пакет. — Твоё право. Я, к сожалению, не могу уверенно говорить о причинах по которым маги добровольно травят себя, но точно знаю, что геликею достать довольно проблематично, — демон задумчиво посмотрел в сторону. — Мне как-то посчастливилось заполучить небольшой росток. Он был не в лучшем состоянии, и мне не удалось его выходить. Кажется, что я не смог обеспечить ему подходящие условия.       — Ну, если оно редкое, то, небось, бадяжат просто… — Марс посмотрел в свою чашку и, среди кусочков и крошек тёмной коры, насчитал всего три бледно-фиолетовых лепестка. — Нехило бадяжат, если то, что ты говоришь, правда.       Марс отнёсся скептически к тому, что Шезму внезапно озаботился его самочувствием. Однако, в жадности и беспринципности торгашей, толкающих полулегальный товар, Марс не сомневался. Выбрав всю кору из кружки и вернув её в пакет, Марс не без труда выудил оттуда пару лепестков:       «Если не подействует, то просто заварю ещё».       Шезму, удовлетворённо взглянув на Марса, пьющего мелкими глотками почти прозрачный отвар, обратился к Мельхому и Адепхаге:       — Задам вам очень провокационный вопрос: почему вы предпочитаете человеческий облик демоническому?       — Действительно провокационно, Шезму. — Мельхом отвлёкся от заплетания косы Адепхаге и усмехнулся. — Неужели ты сам не можешь на него ответить?       — Повторюсь, Мельхом, я лишь хочу наглядно продемонстрировать пусть и небольшой, но всё-таки спектр причин по которым демоны принимают человеческий, ну, или если говорить о тебе, то околочеловеческий облик.       — Будь по твоему, друг мой, — Мельхом кивнул Шезму и продолжил говорить, уже глядя на Марса, — Лично мне банально приятна большая часть того, что приносит именно человеческая форма. Речь, как о разнообразии физических чувств, так и об эмоциях. Демонический облик имеет свои преимущества, но…       — Мельхом, — Шезму нетерпеливо побарабанил пальцами по столу, — сегодня мы говорим только о человеческом облике. Я стараюсь разграничивать темы, опираясь на список вопросов Марселя.       — Хм, как ты назойливо педантичен, Шезму. Это сложно: говорить об одном, не упомянув второе. Они же, так или иначе, связаны. Тело — всего лишь оболочка, обёртка, которую демон волен выбирать на свой вкус.       — И тебе реально нравится ходить с подгнившим лицом? — Марс недоверчиво усмехнулся, прыснув отваром обратно в кружку.       — Марсель, я очарован твоей прямолинейностью, — Мельхом лучезарно улыбнулся. — Прости, Шезму, я не мог этого не отметить. Адепхага привлёк меня тем же. И теперь я знаю, откуда он этому научился.       — Ничему я его не учил, — Марс облизнул ложку от варенья. — Он сразу вот такой вот объявился. Сотый раз говорю, что я никакого отношения к тому, как он в кучку собрался, не имею.       — Неужели? — Мельхом лукаво прищурился, сжав за бока Адепхагу, — Милый, ты, насколько я помню, говорил, что твой нынешней облик напрямую связан с Марселем.       — Не то чтобы… — Адепхага рассеянно покачал ногой. — Просто этот образ я считал с Марса, пока он спал. Когда он увидел меня, то не отреагировал как на знакомого. Поэтому мне показалось, что это просто человек, которого Марс когда-то встречал, а его образ просто остался в памяти. Менять я ничего и не стал.       — Адепхага, — Шезму откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. — Ты слегка лукавишь, когда говоришь, что облик выбран случайно. Это реакция для привлечения потенциальной жертвы, если уж говорить на чистоту. Не стоит скрывать, что демон, находящийся в твоей ситуации, принимает наиболее приятный и привлекательный вид для того, кто находится рядом.       — Что, блин, у вас за намёки сегодня?! — Марс нервно поёрзал в кресле. — Ничё он не «привлекательный», обычный самый. Ну с татухами. Но обычный, в целом. И вообще мы от темы ушли. Мне надо про человеческую форму писать, а не про это вот всё разговаривать.       — Да, мы действительно немного ушли в сторону, но зато получили очень яркие иллюстрации того, почему демоны предпочитают не сильно отличаться от людей.       — Ну а ты, Шезму? — Мельхом потянулся к столику, но Адепхага его опередил и услужливо подал бокал вина в обмен на немного несдержанный, но короткий поцелуй. — Благодарю, милый… О чём это я? Ах, ну да. Неужели, ты поддерживаешь такое обличие исключительно ради того, чтобы пить вино и сидеть в удобном кресле?       — Мельхом, ты тоже умеешь задавать вопросы в очень провокационной форме.       — Учусь у лучших, — демон улыбнулся и подмигнул, глядя на Марса. — Так, что ещё, Шезму?       — На самом деле, моя потребность находиться в человеческой форме сочетает обе ваши. Мне действительно нравится и вино, и приятные ощущения от удобной одежды и комфортной мебели. Но мне гораздо нужнее человеческий облик для совсем других целей. В отличие от тебя, Мельхом, я не обладаю такой способностью к подчинению людей своей воле. У меня это получается несколько топорно, если уж говорить откровенно. Я видел тех прелестных дев и юношей, которые стали до безупречности покорны тебе, и при этом практически не потеряли в своих навыках. Это искусство, и я перед ним преклоняюсь. Но мне всё-таки как-то нужно делать свою жизнь комфортной. И для этого я и использую, в первую очередь, своё красноречие. Я веду дела с небольшим кругом местных предпринимателей, которые совершенно добровольно деляться со мной прибылью и, при этом, стабильно увеличивают количество рабочих мест в городе, способствуют его процветанию и обеспечивают стабильный приток людей, без которого город бы довольно быстро опустел из-за тех демонов, которые притягивает твоё заведение, Мельхом.       — За что я тебе безмерно благодарен, Шезму, — Мельхом с улыбкой склонил голову.       Марс ошалело осмотрел своих собеседников:       — Так ты каких-то бизнесменов крышуешь, чтоб кормить шоблу демонюг вот этого? — он поочерёдно глянул на Шезму и Мельхома. — Я всё понимаю, вы тоже кушать хотите, но это… У меня слов нет!       — Во-первых, не «крышую», как ты выразился, а лишь консультирую и иногда занимаюсь небольшими инвестициями, а во-вторых «шоблу демонюг» Мельхом у себя не привечает. Даже напротив: Мельхом следит за тем, чтобы его гости держали себя в рамках. Гораздо опаснее те демоны, которые отрицают принцип разумности и убивают, не зная никакой меры.       — Ага. Мера. Мне говорит про неё демон с горой трупов во дворе.       — Не пойму, Марсель, — Шезму, несмотря на резкий тон Марса, продолжил говорить буднично, без нажима, — чем ты до сих пор так удручён? Люди убивают друг друга зачастую не имея жизненной потребности в этом. Тебе ли не знать, как это может происходить.       — Да, да. Бухло, ссоры, поножовщина. Просто, бля, вы как эти… Скотоводы.       — Не делай поспешных выводов. Ты далеко не всё знаешь о нас.       — Да, кстати, — Марс на секунду задумался, но решил, что, вместо продолжения спора, в котором он ничего не добьётся, он переведёт разговор на другую тему, пока Шезму ещё находится в роли словохотливого лектора.       Сбиваясь и делая большие паузы между словами, Марс стал формулировать вопрос о том, что он услышал во сне от Порока:        — Ты вот сказал, что демоны ничего сами не создают, но ты тут говоришь про тела… А если демону вот прям подробно описать то, что хочешь, то он это сможет создать?       — Ты снова пытаешься уйти вперёд. Но, так уж и быть, я частично удовлетворю твоё любопытство. То, о чём ты говоришь, действительно возможно, но при определённых условиях. И это всё ещё «создание по шаблону», пусть и достаточно сложному. Это я уточняю на тот случай, если ты всё ещё пытаешься поймать меня на каком-то низком вранье. Кстати, как твоё самочувствие?       Прислушавшись к себе, Марс обнаружил, что отвар без горчащей коры подействовал ничуть не хуже. Марсу даже больше понравилось то, что бодрость была мягкой, естественной. От неё не бросало в жар, не потряхивало, только ещё сильнее тянуло на сладкое. Марс и не заметил, как съел литровую банку яблочного варенья, которую предусмотрительно принёс с собой.       — Это… — Марс покачал головой. — Нет, это не нормально.       — Да, твоему телу всё равно нужно усиленное питание. Не пренебрегай этим.       — Я не об этом… — чувство приятной бодрости и прилива сил вдруг показалось Марсу очень знакомым. — Мне пора. Как бы. Если у нас всё, то я пойду. Да?       — Как тебе угодно. Меня тут обвинили в негостеприимности, так что…       — Не-не, — Марс перебил Шезму спешно запихивая кружку и пустую банку в рюкзак. — Я домой. Эм. По делам.

***

      Выйдя на трассу Марс пошёл пешком в сторону города. Изначально он не планировал идти домой, чтобы случайно не заснуть. Но сейчас любые другие мысли перебивались тем, что ему просто нужно вернуться в свою квартиру.       Он сам не понял, как оказался у подъезда. Только по звону в ушах и боли в висках Марс догадался, что перенёс себя при помощи свитка.       «Я слишком долго провёл в обществе такого количества демонов. Я даже забыл как думать, пытаясь случайно не вспомнить лишнего… Чёрт. Я ничего ж не записал!»       Со злостью Марс вытряхнул содержимое рюкзака на пол в прихожей квартиры.       «Убежал и даже свой ужин у Шезму в кладовой забыл. Хотел же там поесть, чтоб не искать где-то… Ладно, в холодильнике должно было что-то остаться… Зачем я вообще сюда припёрся? Хорошо. Раз так, то сейчас поем и в какой-нибудь бар пойду».       Раскрыв блокнот, Марс увидел, что он достаточно много успел записать за демонами.       «Вот ещё раз он предложит мне грёбаную «наглядность», я его на хуй к его же многоуважаемым чертям пошлю. У меня из-за этого Мельхома, скорее всего, в памяти дыру пробило. Постоянно пытался мне в мысли влезть».       Марс вытащил из кармана пакет с корой и лепестками.       «Геликея… Нет, это просто совпадение. Мне не нужно у него ничего спрашивать. Я тупо нахожу себе самые ебанутые оправдания, чтобы лечь спать и снова… Блядь, надо валить куда-то…»       Несмотря на желание покинуть квартиру, Марс никак не мог этого сделать. Он бесцельно переодевался, мылся, чистил зубы уже по третьему кругу. Его что-то держало от того, чтобы открыть дверь и выйти.       «Я просто сам не даю себе уйти… Или это он меня тут держит? Хочет, чтоб я лёг спать… Пиздец. Я, кажись, одержимость подхватил… Ебануться… За такое меня в отлове простят только если я лично всех демонов из хранилища ликвидирую… Надо к Касу. Виниться, просить чтоб не палил и… Сушить сухари. Он меня сдаст. Нет-нет-нет…»       Мысли Марса всё больше дёргались, путались между собой. Голова шла кругом.       «Так. Блокнот. Когда там про одержимость с Шезму говорим? Скоро, совсем скоро… Послезавтра. Нет, я сойду с ума… Я уже схожу с ума! Я хочу попросить демона избавить меня от одержимости другим демоном!»       Прошастав по комнате почти до рассвета, Марс наконец-то нашёл в себе силы рвануть к двери и выйти на улицу.       «Адепхага явно намекал на что-то… У Шезму какие-то интересы. И это явно не книга… Он действительно смягчился. Переночевать предложил. Но при этом ни разу ни на какой разврат не намекал. Даже Мельхома осадил… Может, Шезму тупо хочет, чтоб я и дальше у него работал? Если он одержимость с меня снимет, я хоть пожизненно его книжки готов собирать».