Я хочу, чтобы ты меня возненавидел

Сна не было ни в одном глазу, поэтому Кириниан вышел на улицу и прошёлся по тропинке до озера около таверны. Он бездумно кидал камешки в воду, когда за спиной послышались тихие шаги. — Прости, что нарушаю твоё уединение, мой друг. Нам нужно поговорить, — сказал Гейл и неловко сел рядом. Кириниан заинтересованно посмотрел на него и кивнул. — Одна твоя фраза сегодня навеяла мне неожиданные мысли. Скажи, наш э-э-э…половой акт был твоим первым опытом? О, как раз тот эффект, на который Кириниан и рассчитывал. Позлить вампира и одновременно восстановить свою репутацию – что может быть лучше? Милый маленький волшебник повёлся, как по нотам. Кириниан изобразил смущение, неловко отводя глаза и ответил: — Честно говоря, да. Гейл в неверии всплеснул руками. — Агерон меня раздери, что же ты раньше не сказал? Уму непостижимо! Кириниан взял руку Гейла в свою и кинул на него застенчивый взгляд. Хотелось оторвать эту кисть и оставить уродливую культяпку, но он лишь нежно сжал. — Просто…я так боялся, что…всё испорчу. Или что ты передумаешь. — Я действительно пребываю в замешательстве. Нет-нет, я не имею ввиду, что быть неискушённым в делах любовных – это стыдно… — Гейл неловко замолчал. — Я польщён, что ты подарил мне свой первый раз, хоть и жалею теперь, как именно всё сложилось. Прости, что избегал тебя. — Всё в порядке, Гейл. — Ты так часто удивляешь меня, Кириниан. Не знаешь того, что все дети впитывают с молоком матери, но можешь поддержать мою дискуссию о некромантии. Ужасен в бою, не отрицай, — добродушно усмехнулся Гейл и продолжил, — но бесстрашно заслоняешь меня от стрелы. Мда, Кириниан просто не хотел взорваться вместе с нетерийской сферой после смерти Гейла, а это привело к такому результату. Кто бы знал. Тем временем волшебник проникновенно продолжал: — Ты полон противоречий, которые мне хотелось бы разгадать, если позволишь. Не успел Кириниан понять, что Гейл имеет ввиду, как тот наклонился и прижался к его губам. Блять. Соглашение с вампиром нарушено? Холодок пробежал по спине, когда во тьме почудился красный отблеск. Кириниан отшатнулся, вглядываясь во тьму. Но безуспешно: в этом проклятом месте даже эльфийское зрение не помогало разглядеть монстров, затаившихся в тенях. Он снова повернулся к недоумевающему волшебнику. Кириниан понятия не имел, как от него теперь отвязаться. Влипать в такие неловкие ситуации ему ещё не приходилось. — Извини, Гейл. Мне э-э-э…мне теперь нравится другой человек. — Точнее говоря высший эльф, не так ли? — грустно улыбнулся Гейл. — Эм, что? — Кириниан недоуменно посмотрел на него. — Между вами с Астарионом разве что искры не летают, только слепой бы не заметил. Не говоря уже о таком наблюдательном человеке, как я. — Ты всё не так понял. Он меня просто безмерно раздражает. Кому вообще мог понравиться этот напыщенный болван? Волшебник чересчур начитался эротики и любовных романов. — Как скажешь, друг мой. Получается, ты будешь не против, если я отвечу на его…ухаживания? — чересчур нейтральным тоном спросил Гейл, любопытно смотря на него. Во рту появился кислый привкус. Почему стало так тошно? Пришлось признать, что он испытывал к Астариону…интерес. И похоть. И, возможно, был к нему совсем чуть-чуть привязан. Или просто привык к его обществу. — Конечно. Мне всё равно. Гейл не выглядел убеждённым, но поднялся и сказал: — Что ж, тогда я пойду. Уже слишком поздно, давно пора погрузиться в сладкие объятия сна. Приношу свои извинения за то, что забылся и невольно украл у тебя нежеланный поцелуй. — Любишь же ты извиняться, — хмыкнул Кириниан и неуверенно произнёс. — Подожди ещё минутку. Я…хотел задать тебе вопрос. — Я всегда рад утолить твоё любопытство на любую тему. — Я тут недавно прочитал одну необычную художественную книгу…про вампиров, — Кириниан задумчиво прикусил губу, но решительно продолжил. — И мне стало интересно…есть ли у них на самом деле предубеждения по поводу…секса с живыми существами? Гейл удивлённо хмыкнул. — Ты, наверное, говоришь о «Любовных укусах»? Я как-то читал её, но, разумеется, лишь с научным интересом. Кто бы сомневался, что Кириниан обратился по адресу. Конечно, Гейл читал эту эротическую книгу и, конечно, лишь ради науки. Ага. — Но я не совсем понимаю твой вопрос, друг мой. Возможно…ты имеешь ввиду определённого вампира? — хитро улыбнулся волшебник. А? — Твоё удивлённое лицо оскорбляет мои интеллектуальные способности. Неужели ты был о них такого низкого мнения? — с напускной обидой спросил Гейл. — Единственный в нашем отряде, кто не догадывается – это сам Астарион. — Все знают? — ошеломлённо переспросил Кириниан. — Кроме гитьянки. Мы решили, что слишком забавно наблюдать, как Астарион считает себя самым умным, — хмыкнул волшебник. — Не в обиду ему сказано, прощу заметить. Любому бы было сложно скрывать истину, когда не видишь себя со стороны. — И как давно? — Неделю, может быть. Первым, кто начал что-то подозревать, был Уилл. Охотник на монстров, всё-таки. Когда он подошёл с этим ко мне, я уже имел собственные опасения. Мы пристально следили за вампиром, но так как он питался только животными, было решено довериться его благоразумности, — ответил Гейл. Ну да, только животными. — А почему нам с Лаэзель не сказали? — Хотелось избежать ненужного напряжения и конфликтов. Да и у Астариона есть право самому решать, когда и кому раскрывать свой секрет, — виновато протянул волшебник. — Ладно, проехали…Забудь то, о чём я спросил. — Кириниан, не смотря на то, что между нами было, ты всегда можешь обратиться ко мне с любой проблемой, а я постараюсь помочь по мере своих сил, — произнёс Гейл, дружелюбно сжав его плечо. Селдарин, каким же странным был этот волшебник…Такой альтруист, что грех не воспользоваться, хоть и не хочется рассказывать подробности. — Просто…Я не понимаю, в чём проблема. Не даёт мне прикасаться к себе, полностью всё контролирует. Иногда я вижу на его лице отвращение. Но зачем он себя заставляет, если я ему так противен? — Не думаю, что это связано с вампиризмом…Похоже на сексуальную девиацию или травму. Но должен предупредить, что я не эксперт, друг мой. Ты пробовал поговорить с ним? Поговорить, хах. После этого появлялось только больше вопросов. От количества подтекстов, скрывающихся за буквально каждой фразой Астариона, болела голова. Тем более, он был очень скрытным и агрессивно реагировал на любое нарушение личных границ. — Ты навёл меня на интересные мысли, спасибо. Иди, а я ещё посижу, — благодарно слегка улыбнулся Кириниан. — Не сомневайся, этот разговор останется между нами. Хорошо отдохни перед завтрашним тяжёлым днём, — кивнул Гейл на прощание и направился к таверне. Через пару минут фигура волшебника вдали скрылась в здании. Кириниан ещё немного полюбовался защитным куполом, сверкающим сверху и решил хотя бы попытаться вновь заснуть. Когда он собирался встать, тяжёлая хватка на плече внезапно придавила обратно к земле. Ухо обдало тёплым ласковым шёпотом: — И что теперь мешает мне убить тебя, моя маленькая непослушная зверушка? Сердце ушло в пятки. Кириниан молниеносно вырвался из хватки и кинулся в воду, одновременно зажигая в руке огонь. Астарион остался на месте, насмешливо наблюдая за ним. — Представь моё удивление, когда я выглянул в окно и увидел ваш поцелуй с Гейлом, — протянул он, наклонив голову к плечу. — А спрятавшись в тенях услышал очень интересный разговор. — Ты меня не убьёшь, я твой единственный легкодоступный источник крови, — уверенно сказал Кириниан. Но огненная рука, направленная на вампира, как назло, дрожала. С нечеловеческой скоростью Астарион вдруг появился у самой кромки воды. Движение было настолько быстрым, что смазалось в пятно. Кириниан опасливо отошёл ещё дальше в холодную воду. Но всё было напрасно. Астарион, наслаждаясь страхом на его лице, театрально зашёл в воду, раскинув руки. И…ничего не произошло. Вампир хмыкнул, довольно наблюдая за недоумением на его лице. — Ты ещё не понял? Благодаря личинке я сейчас самый могущественный вампир на всём Побережье Мечей, — победно произнёс он. А в следующий момент оказался рядом, холодной рукой приобнимая его за талию. — Но насчёт легкодоступности ты оказался прав, — насмешливо протянул вампир. Лунный свет маленькими кристалликами мерцал на его алебастровой коже. Астарион выглядел настолько…неземным, что восхищение затмило все остальные чувства. Он не мог не смотреть с благоговением на это порождение ночи, эльфа, олицетворяющего звёзды. — Руки свои убери, — получился лишь гневный шёпот. — Обожаю твой строптивый нрав. Потом ещё приятнее видеть, как ты подчиняешься, — протянул вампир и издевательски прикусил острый кончик его уха. Чувство унижения затопило с головой и вспыхнуло огнём на щеках. — Давай оставим нашу прелюдию для более уединённого места, милый. Следуй за мной, — приказ отдался набатом в ушах. Вампир отпустил его и вышел из воды, даже не оглянувшись, чтобы проверить, пойдёт ли Кириниан за ним. Был уверен в этом, чёрт возьми. Астарион остановился за кузницей, скрестив руки на груди, наблюдая, как Кириниан медленно приближается к нему. Повисла тяжёлая тишина, которую ни один из них не собирался нарушать. Вампир задумчиво провёл языком по острым клыкам и, наконец, произнёс: — Мой самый преданный поклонник…Оказывается, хочешь немного особого внимания? Поклонник?! Вопрос, видимо, был риторическим, потому что Астарион продолжил: — Эта шейка слишком хороша, чтобы от неё отказываться. Думаю, я смогу дать тебе небольшую награду. Иначе говоря, Астарион боялся, что угрозы рассекречивания не достаточно, чтобы Кириниан делился кровью? Ну, это было близко к истине. Раз уж Гейл не выгнал из отряда вампира, то кровожадный эльф с потерей памяти, наверное, не стал бы проблемой. Стоп, то есть он мог рассказать всё отряду и перестать притворяться? Даже не успев обдумать эту мысль, он почувствовал огромный прилив облегчения. Но не обратятся ли друзья во врагов, узнав правду? Точно ли можно им довериться? Без защиты артефакта Шэдоухарт он в считанные дни превратится в иллитида. Стоило серьёзно обдумать это в более подходящий момент. Видимо не дождавшись желаемой реакции на свои слова, вампир недовольно щёлкнул языком и сказал: — На колени, иллиран. От нежного прозвища, произнесённого этим низким голосом на их певучем родном языке, по спине пошли мурашки. Какая-то его часть захотела преклонить колени и принять всё, что Астарион собирался сделать. Но другая, гораздо большая часть — гордая и кровожадная…мечтала сейчас сбить снисходительную улыбку с этих красивых губ сильным ударом в челюсть. Кириниан зажмурил глаза, мысленно борясь с самим собой. Чёрт, да что этот клоун о себе возомнил? Это он здесь нуждается, но строит из себя главного. — Знаешь, ты не обязан платить мне сексом за кровь, — хмыкнул Кириниан. Вампир ощетинился и неприязненно процедил: — Не обязан. Но если бы я голый встал на четвереньки, разве бы ты отказался? Сладкая картинка вспыхнула перед взором, растекаясь мёдом по венам. Но разве это не…изнасилование? Он точно не считал себя образцом добродетели, но насиловать казалось мерзким. Хотя, если вампир будет кричать от боли… Кириниан почувствовал, что у него разболелась голова. Противоречивые ответы вновь закрутились в голове, когда безжалостность столкнулась с моралью. — Блять, я не знаю! — в конце концов воскликнул он. — Почему нужно быть таким сложным? Сам вставай на колени, потому что я на это не согласен! Астарион механически кивнул, будто услышал именно то, чего ожидал. — О, нет, дорогой, никакой лжи в моем зале суда, — протянул он. — Ты похож на преданного пса, потерявшего хозяина. Я сразу заметил это в тебе. Нужду в сильной руке, которая будет направлять тебя и в голосе, отдающем приказы. Кириниан промолчал, понимая, что отрицать бесполезно. Повисла неловкая тишина. Внезапно головастик в его голове зашевелился, а по ментальным стенам прошлось лёгкое нажатие. — Впусти меня и я захвачу твоё тело. Оба сделаем вид, что ты не можешь сопротивляться, сохраним твою гордость, — проникновенно произнёс вампир. По спине побежали мурашки. Заманчиво было…просто отпустить. Расслабиться и ни о чём не думать, позволить направлять себя. Но…полностью доверить своё тело? Как-то слишком. С другой стороны, он же всегда мог вернуть контроль, верно? Понимая, что поступает как последний дурак, Кириниан мысленно опустил стены и сразу же почувствовал, как что-то проникло внутрь. Что-то тёмное, огромное и всеобъемлющее, мгновенно словно просочившееся в каждую клеточку его тела. Ноги подогнулись и он упал на колени, пачкая одежду в грязи. Камешки неприятно впились в кожу. Холодная паника захлестнула с головой. Не контролировать собственное тело оказалось слишком странно. Разум затрепыхался в чёрных щупальцах, тщетно пытаясь вырваться, но они держали слишком крепко. Холодные пальцы сжали подбородок. Вампир внезапно оказался слишком близко и сейчас насмешливо наблюдал за ним, нависая сверху. — Сдавайся, милый, — прошептал Астарион. Его голос словно прозвучал в обоих ушах одновременно, гулко вибрируя. — Или не сдавайся...Попробуй сражаться. Было бы забавно посмотреть, как ты пытаешься. Сука. Вампир его обманул. Словно в ответ на эти мысли Астарион хмыкнул и задумчиво протянул: — Да, иногда ты бываешь слишком доверчивым. Как бы было приятно сейчас почувствовать хруст черепа под кулаками, пока он будет превращать эту хорошенькую головку в кровавое месиво. Вампир отпустил его подбородок и начал неторопливо расстёгивать рубашку, обнажая всё больше и больше своего тела. Его кожа была бледной, но это смотрелось так красиво под лунным светом. Ублюдок знал, что делал. Он оставил ткань на плечах и перешёл к завязкам на своих штанах, распуская их издевательски медленно. Все кровожадные мысли вылетели из головы, а сердце подскочило к горлу, но Кириниан не мог пошевелиться и был вынужден лишь наблюдать за представлением. Член Астариона был длинным и толстым, буквально идеальным. Он взял себя в руку и погладил несколько раз, чтобы оттянуть крайнюю плоть и обнажить пыльно-розовый кончик, на котором появилась прозрачная капелька. Она выступила на разрезе, прежде чем набухнуть и потечь вниз. Захотелось поймать её языком. Астарион был настолько близко, прямо перед лицом, что Кириниан мог чувствовать его запах. Рот наполнился слюной. Всего одно движение вперёд и он мог бы…но двинуться не получалось, лишь биться в мысленных путах. Он не мог отвести глаз от ритмично двигающейся руки вампира. Он не мог даже моргнуть. Тело бурлило, требуя свободы. На каждый дрожащий удар сердца приходилась мучительная пульсация между ног. Астарион выгнул спину, издавая низкий, сладкий стон. Извивающийся мозг Кириниана не смог определить, представление это или подлинное удовольствие. — Ты сердишься на меня, дорогой? Скажи мне. Скажи мне, какой я жестокий. Его слова прерывались лёгкими вздохами — и из-за этих, казалось бы, непроизвольных вздохов именно из-за них, он понял, что всё это гребаный маскарад. Астарион — прекрасный актер, и он устроил шоу всей своей жизни. Но забыл одну вещь. Кириниан уже видел, какой он на самом деле, когда испытывает наслаждение. Контроль над телом неожиданно оказался ослаблен ровно настолько, чтобы он мог ответить. Но вместо этого Кириниан сильно прикусил губу, пуская кровь. Этот трюк уже входил у него в привычку. Он мог точно определить момент, когда Астарион почувствовал запах крови: его зрачки расширились, заливая глаза красным, а член сильно дернулся и хватка на нём заметно усилилась. О, это было безошибочно ново. Теперь рука Астариона даже двигалась в другом ритме. Менее ровном, менее совершенном. Театральные стоны исчезли, заменившись тихими, приглушенными звуками, поразительно похожими на те, которые он издавал, когда питался. Красный взгляд оставался прикованным к кровавой дорожке, стекающей по его подбородку. Кириниан наблюдал, как головка исчезала и снова появлялась сквозь кольцо длинных пальцев, блестя от собственной влаги. Он слегка начал приподнимать бедра, наслаждаясь даже легким трением штанов о свой зажатый член, уже смирившись с невозможностью прикоснуться к себе. На самом деле…Кириниан снова пошевелился, задыхаясь от желания, и почувствовал, как глубокая пульсация удовольствия пронзила внутренности. Возможно, прикасаться к себе ему даже не понадобится. Астарион странно и неровно задышал. Вдохи и выдохи со слишком долгой задержкой, что, видимо, говорило о потери самообладания. Вампир неожиданно подался бедрами чуть вперед и с сильным нажимом провёл головкой по его губам, размазывая кровь и предэякулят. Голова закружилась от переизбытка ощущений, а руки, лежащие на коленях, задрожали от напряжения. Он боялся опять сделать что-то не так, опять совершить ошибку и перейти невидимую границу, из-за чего Астарион резко бы всё прекратил. Кириниан высунул язык и осторожно облизал головку одним размашистым движением, следя за реакцией вампира из под ресниц. Багровые глаза закатились от удовольствия и это подтолкнуло его продолжать лизать, с нажимом проходясь языком прямо по щелочке. — Чёрт…не останавливайся… — судорожно выдохнул Астарион, ускоряя движения рукой. Опять приказ. Хоть и с большим трудом, но вопреки команде он убрал язык и недовольно посмотрел снизу вверх. В ответ на это вампир разгневанно зарычал и толкнулся бёдрами вперед. Кириниан этого не ожидал, поэтому теперь его губы оказались сомкнуты вокруг крепкого ствола. Сверху раздался громкий вздох. Эльф подавился воздухом и закашлялся, но это было сложно сделать с членом в горле. Он попытался отодвинуться, упираясь в бедра перед собой, но сильная хватка двух рук на волосах не дала этого сделать. Ботинок вампира неожиданно прижался подошвой к его эрекции, слегка надавливая. Удовольствие от лёгкой боли пронзило позвоночник и он забыл о всяком сопротивлении. Астарион чуть отстранил его голову, но лишь затем, чтобы насадить её обратно. Сам он даже не двигал бёдрами, просто используя его рот, будто Кириниан был безвольной куклой. Голова закружилась и он постарался дышать через нос. Из-за рвотного рефлекса он очень часто сглатывал, что сопровождалось вздохами удовольствия сверху. Астарион установил неистовый темп, больно ударяясь о заднюю стенку его горла. Вампир выглядел диким в погоне за своим удовольствием. Слёзы потекли по щекам, кровь на подбородке смешалась со стекающей слюной. Внезапно на шее сомкнулась сильная рука, перекрывая дыхание. Глаза закатились от удовольствия и из горла вырвался невольный стон, вибрацией прошедшийся по стволу во рту. Холодная хватка на горле, мешающая дышать до звёздочек перед глазами. Сильное нажатие ботинка на его пульсирующую эрекцию. Тяжёлый член на языке, его запах и вкус. Рука, до боли оттягивающая волосы. Лицо Астариона, переполненное удовольствием, пугающе близким к мучению. Румянец на щеках вампира, его ошеломленный взгляд — всё это неожиданно подтолкнуло к краю. Кириниан дёрнулся и заскулил, когда в штанах стало мокро от его освобождения. Вампир выдохнул какое-то ругательство на эльфийском и Кириниан почувствовал, как твёрдый член во рту запульсировал. Он запаниковал и застучал руками по чужим бёдрам, пытаясь что-то сказать, но выходило только мычание. Эти действия лишь подтолкнули вампира к оргазму. Пульсация члена во рту становилась всё твёрже и тяжелее, пока не стала совсем невозможной. Тепло, разливающееся по горлу, было липким, горячим и совершенным, боги, просто чертовски совершенным. Кириниан подавился, сперма пошла через нос. Астарион, не обращая на это внимания, неторопливо продолжил трахать его рот, пока кончал, тихо постанывая. Кириниан автоматически сглотнул, пытаясь не захлебнуться. Член во рту стал мягким и вампир, наконец, отстранился. Эльф тут же закашлялся, выплёвывая сперму в траву. Семя тёкло из носа до подбородка, всё лицо было испачкано слюной, кровью и слезами. Астариону же это видимо понравилось, потому что он окинул его чересчур довольным взглядом. Вампир отошёл и отвернулся, нервно зашнуровывая брюки. Неожиданно запахло серой, вишней и перцем. Боги были явно не на их стороне — Рафаил выбрал именно этот момент, чтобы появиться рядом из столба адского пламени.