I’m More Than This Body of Mine

Нил считал, что ему повезло: живя с отцом, он не попал в ситуацию, когда родителям пришлось бы искать адвоката, представляющего их интересы, если бы — когда — он бы понадобился, ведь Нил знал, через что ему в этом случае пришлось бы пройти, только во сто крат хуже, учитывая неуравновешенный темперамент его отца. Стресс был почти осязаемым; не было ни единого уголка во всем доме, где можно было бы от него спрятаться. Он затронул всех, сжимая и дергая своими скользкими щупальцами, не важно, находились они в Колумбии или в Пальметто. Он был навязчивым, он был удушающим, он был бесконечным. Очередная встреча с адвокатом из «Хамфри и Хейз» была назначена как можно раньше, и на ней они планировали глубже вникнуть в суть дела и охватить те аспекты, которые не обсуждали ранее. К сожалению, встреча была назначена на тот же день, когда должен был приехать еще один первокурсник. Эбби настояла на том, чтобы отправиться на эту встречу с Аароном, и Эндрю, как и ожидалось, поехал с ними, а Ники вылетел из дома и сел в машину за секунду до того, как она выехала с подъездной дорожки, таким образом навязав свое присутствие. Ваймак уехал примерно через 30 минут после них, но все же успел вернуться задолго до окончания встречи. Кевин поставил на паузу игру, которую они с Нилом смотрели в гостиной, когда дверь открылась и появился Ваймак. Парень, вошедший следом за их тренером, был примерно на полфута ниже Ваймака — но все же выше Нила — и был одет в белую водолазку, которая приятно контрастировала с тоном его кожи, его дреды до плеч были наполовину завязаны резинкой, красная куртка свисала со сгиба локтя, джинсы прикрывали то, что выглядело как стоптанные ковбойские сапоги. Сапоги были единственной частью ансамбля, не казавшейся новой и ухоженной; они были старыми, изношенными и, без сомнений, были больше дороги как память, нежели практичны. В руках у Ваймака был чемодан, который он поставил у двери — парень последовал его примеру и поместил другой свой чемодан рядом, а рюкзак повесил сверху, зацепив ремни за ручку. Ваймак сунул голову в гостиную, быстро спросив: «Где Джордж и Шина?», а затем, услышав ответ, сходил на кухню и привел первокурсниц. Парень дождался, пока все войдут в гостиную, и, не долго думая, представился: — Йоу, народ. Я Мейсон, Мейсон Келли, и я типа буду вашим дилером-защитником, — у него был сильный, густой южный акцент. Последовало такое же густое молчание, пока все соображали, как ответить. — Ты специально так разговариваешь, да? — спросила Шина, скрестив руки и прислонившись к арке в гостиную. — Неа, — сказал Мейсон, акцент стал слабее, но еще прослеживался, — представляешь? Шина промычала в своей обычной манере, кричащей о скуке и безразличии. — И ты из Техаса. Мейсон фыркнул: — Не, нифига. — Он покачал головой: — Я из Миссисипи. — Оу, — оживилась Джордж, — Да это примерно то же самое, да? Мейсон закрыл глаза и сморщился: — Я притворюсь, что этого не слышал. Джордж фыркнула, но все равно протянула руку. — Я Джордж, нападающая. Мейсон взял ее, гримаса на его лице сменилась улыбкой, озарившей комнату. — Приятно познакомиться. — он наклонился и драматично, театрально поцеловал ее в тыльную сторону ладони, преувеличенно подмигнув. Фырканье Джордж переросло в громкий смех, почти заглушив бормотание Кевина: — Боже, надеюсь, он не гетеро-версия Ники. Нил чуть не прыснул, послав взгляд на Кевина, на что тот просто пожал плечами, даже не потрудившись обернуться. — Я Шина. Защитница, — представилась та, когда Мейсон повернулся к ней, — и даже не пытайся пожать мне руку. Мне не нужен твой слюнявый рот. Мейсон торжественно кивнул, пока Джордж на заднем плане все еще смеялась. — Я Нил, — представился он следом. — Нападающий и вице-капитан. Мейсон впал в замешательство, в открытую сканируя взглядом его тело и остановившись на той части, которой у него больше не было. — Серьезно? — недоверчиво спросил он. — Да мы тоже все в ахуе, — сказала Шина, откинула голову назад и прикрыла глаза, согнув ногу и подперев ею стену. — Нил – наш вице-капитан, — включился в разговор Ваймак после долгого молчания, — это решение было принято до его ампутации, и команда выбрала уважать это решение, учитывая то, как закончился прошлый сезон. Если у вас будут с этим проблемы, не говорите мне об этом, потому что мне все равно. — он плюхнулся в кресло рядом с Кевином, потирая переносицу, словно готовясь к тому, сколько раз ему придется повторять эти слова в следующем сезоне. — Но почему? — спросила Джордж. — Не то чтобы он был настолько хорош. Нил моргнул, слегка сбитый с толку прямотой ее заявления; он повернулся к Кевину, который пожал плечами и кивнул в знак поддержки. Да уж, черт возьми. Ну и наглость. — Хочешь знать почему? — спросил Ваймак, опуская руку, и бросил на Джордж усталый взгляд. Затем по очереди посмотрел на Шину и Мейсона. Затем опустил голову и махнул в сторону Кевина, откидываясь на спинку кресла. — Спроси любого в этой команде. Они тебе скажут. Мейсон кивнул; затем, с идеально равнодушным, ничего не выражающим лицом — которое Нил сразу распознал, поскольку прежде сам носил его слишком часто — спросил Кевина: — Даже ты? Но Мейсон использовал этот прием, чтобы просто побыть мудаком, а не для того, чтобы уйти от закона или от людей, которые хотели ему навредить. Кевин с недоверием посмотрел на него в ответ. Он повернулся к Нилу, который, как и Кевин до этого, лишь пожал плечами и кивнул в знак поддержки. Он с удовольствием наблюдал, как Кевин поднял подбородок, выпрямил спину, раздул ноздри, встретился взглядом с Мейсоном. — Я Кевин Дэй. Второй по счету лучший нападающий в стране. Мейсон промычал: — Ни разу о тебе не слышал. Было ясно, что Мейсон лжет, ясно как божий день, но Кевин, казалось, не заметил этого, поскольку его челюсть отвисла от негодования. Мейсон переключил свое внимание на Ваймака, фактически игнорируя Кевина, что только заставило его рот открыться шире, а спину выпрямиться еще больше. — Так значит, это вся команда? Ваймак покачал головой. — Еще есть Эбби – она хозяйка этого дома. Еще Ники, Аарон и Эндрю. Это все, кто сейчас здесь. Остальные будут позже. Мейсон принял этот ответ и открыл рот, чтобы спросить что-то еще, но тут хлопнула входная дверь. Эндрю ворвался внутрь, из него, пульсируя, вытекала ярость. Он протопал через дом мимо расступившихся перед ним первокурсников, и по коридору эхом разнесся звук захлопнувшейся двери на задний двор. Нил растерянно поднял голову. Не успел он приготовиться, чтобы встать и пойти следом, схватив ходунки и подтянув их ближе, как вошел Аарон, а за ним Эбби и Ники. Аарон выглядел подавленным, Эбби побледнела, а Ники был в панике, но изо всех сил старался это скрыть. И в этот момент напряжение, которое на время сменилось беспечностью и шутками из-за прибытия Мейсона, вернулось на место, затуманив воздух и полностью покрывая собой все остальное. Нил повернулся к Кевину и увидел на его лице лишь отражение собственного замешательства. Он снова взглянул на троих вошедших. Сегодня они должны были сходить на вторую встречу с выбранным ими адвокатом. Что могло пойти не так? — Что случилось? — спросил Ваймак, всем своим видом выражая беспокойство, когда отмахнулся от первокурсников и подошел к Эбби, но та только покачала головой, выглядя так, будто сейчас заплачет. Трое новобранцев поняли намек — к счастью, — и скрылись. Нил не сомневался, что они все еще находились где-то поблизости, подслушивая, но сейчас у него были дела поважнее, чем любопытные новички. Аарон сел на диван между Кевином и Нилом, уставившись в одну точку, явно отсутствуя. Это вызывало беспокойство. — Аарон? — осторожно спросил Кевин, наклоняясь к нему поближе и медленно опуская предплечья на колени. Аарон никак не отреагировал, даже не шелохнулся, просто продолжал таращиться в пространство. — Аарон, — снова позвал Кевин, не услышав ответа, на этот раз немного настойчивее. Ники сел на подлокотник рядом с Нилом. — Все в порядке, — дрожащим голосом произнес он. Попытался улыбнуться, но ему не удалось: улыбка не коснулась его глаз и едва держалась на волоске, а губы дрожали от того, что, несомненно, являлось задушенными рыданиями. — Ему просто нужно немного времени, чтобы осознать, вот и все. Нам просто нужно дать ему побыть одному. Кевин переключил свое внимание на Ники, его взгляд был таким же острым, как и на корте, когда он следил за командой противника. — Что случилось, — он не спросил, нет, он потребовал. Ники громко сглотнул, и звук заполнил тишину в комнате. — Это, ну… — он колебался, скользя взглядом по Аарону, все еще напряженно смотрящему в пустоту, будто ему было неудобно говорить о произошедшем в присутствии Аарона. В этом явно не было ничего хорошего. Эбби, скорее всего, без слов поняла, о чем пытался сказать Ники, поэтому подошла к Аарону и нежно положила руку ему на плечо. Он все еще никак не реагировал. Эбби, в отличие от остальных, внешне выглядела взволнованной, но не позволила эмоциям взять верх, когда сказала: — Аарон, милый, почему бы нам не сходить попить воды, а? Разве не хорошая идея? Аарон снова не отреагировал, продолжая сидеть неподвижно, как статуя, и тревога в воздухе нарастала. Наконец, через минуту или две, он медленно поднялся и пошел на кухню, не оглядываясь и не видя ничего вокруг, Эбби быстро последовала за ним. В этом определенно не было ничего хорошего. Ники, вздохнув, проводил их взглядом, и тогда Кевин вновь потребовал все рассказать. Он встал, медленно подошел и занял место Аарона. Ваймак стоял в дверях, наблюдая за Аароном и Эбби, но явно готовясь слушать предстоящие объяснения. — Адвокаты, они сказали… — Ники замолчал, пытаясь подобрать слова. Когда ему это удалось, все встало на свои места. Кипящая ярость Эндрю, отстраненность Аарона, бледность Эбби, паника Ники, все это обрело смысл со словами: — в Южной Каролине, когда кого-то обвиняют в убийстве, есть шанс, — он сделал нервный вдох и сглотнул, —есть шанс, что можно получить смертный приговор. Кевин и Нил посмотрели друг на друга с нарастающим ужасом в глазах. Смертный приговор. Аарона могли приговорить к смертной казни за защиту своего брата, за убийство насильника своего брата. Ники продолжал говорить, но его слова воспринимались с трудом. — Они сказали, что это маловероятно, но другая сторона, скорее всего, попытается привести аргументы о родственных связях, ведь Эндрю и Дрейк были приемными братьями, а это значит, что они – семья, и получается, что Аарона тоже потенциально можно связать с Дрейком. А согласно закону, убийство члена семьи может повлечь за собой смертный приговор, так что... Смертный приговор. Ебаная смертная казнь. За убийство насильника. За убийство насильника одного из немногих членов семьи, оставшихся у Аарона. — Может, он его и не получит, — продолжил Ники, — но она также сказала, что если его признают виновным, он сядет минимум на тридцать лет... Это был закон, и он должен был обеспечивать правосудие. Суд должен был быть справедливым. Какая же это справедливость? Какая же это справедливость, приговорить человека к тридцати годам, к смерти? Какая же это справедливость, ведь Аарон лишь пытался защитить того, кто ему дорог? Какая же это справедливость, когда отец Нила чаще всего отделывался легкими карательными мерами? Как это вообще возможно? Нил не стал слушать дальше, подтянул к себе ходунки и, шатаясь, добрался с их помощью до инвалидной коляски, сел и как можно быстрее подтолкнул себя к двери на задний двор, проехав мимо первокурсников, которые даже не притворялись, что не подслушивают, медленно открыл ее и отыскал глазами Эндрю. Он был там, на крыше. Он сидел, свесив ноги через край и положив предплечья на колени, оба кулака были в крови. Нил окинул взглядом остальную часть заднего двора и заметил новую дыру в стене сарая, со следами крови по краям. Нил подъехал к краю веранды, как можно ближе к Эндрю, но все еще видя его, поставил коляску на тормоз и стал ждать. Эндрю трясло, его рука дрожала, несмотря на то, как он сжимал и разжимал ее. Из дома доносились громкие звуки, но Нилу не было до них дела, поскольку он не сводил глаз с Эндрю. С Эндрю, который даже не посмотрел на него, вглядываясь в небо и в облака, медленно плывущие к горизонту. Когда прошло пятнадцать минут, Нил заговорил. — Хочешь помыть руки? — спокойно спросил он, не интересуясь, все ли с ним в порядке, потому что ответ был очевиден. Прозвучал вдох, потом еще один, более глубокий, прежде чем Эндрю выдавил тихое «нет». — Хорошо, — сказал Нил. Он не знал, что ему сказать, что ему сделать. Он просто знал, что должен быть здесь, рядом с Эндрю, оказать поддержку любым возможным способом. Поэтому он остался сидеть там, в конце концов тоже подняв глаза вверх и наблюдая за проплывающими облаками. За дверью раздавались обрывки разговора: первокурсники что-то обсуждали между собой, явно думая, что их никто не слышит. — Подожди, а что если Аарон умрет? Нам придется брать кого-то нового? — Не могу поверить, что я присоединился к этой богом забытой команде. — У меня не было выбора. — У меня тоже не было, но это не команда, а ебаное посмешище. — Тут и не поспоришь. — Вице-капитан-инвалид и чувак, приговоренный к смертной казни. Ебануться. Голоса стали тише: судя по всему, они отошли от двери, чтобы избежать обнаружения. Ни Нил, ни Эндрю не обратили на них никакого внимания. В какой-то момент Эндрю сполз с крыши и подошел к одной из скамеек с лежащими на них подушками. Он встал рядом с ней, выжидающе глядя на Нила, пока он развернется. Он подождал, пока Нил пересядет из инвалидной коляски на скамейку, его руки были расслаблены, но взгляд – настороженным. Наконец, когда Нил расположился, Эндрю тоже сел, достаточно близко, так что их бедра почти соприкасались. Время шло. Облака смешивались, небо становилось темнее, окрашивая воздух в разные цвета и купая их обоих в золотистом свете. — Да или нет? — прошептал Эндрю, когда солнце начало скрываться за забором. — Да, — ответил Нил, даже не думая. Эндрю протянул руку и терпеливо ждал, пока Нил положит в нее свои пальцы, после чего сжал их. Его голова медленно опускалась, пока не коснулась плеча Нила. Солнце скрылось и засияли звезды, и за это время никто из них не произнес ни слова. Нил понимал, что есть вещи, которых он не может дать; способы поддержать Эндрю, которых он не знает. Но это? Просто быть рядом? Это он мог сделать. Это он и будет делать столько, сколько захочет Эндрю.