Ink Blotted Memories [Запятнаные чернилами воспоминания]

Эндрю

Эндрю не был уверен, проснулся он или нет. Он чувствовал кровать под собой, одеяла были теплыми, и он знал, что находится на грани сознания. Глаза закрыты, конечности были слишком тяжелыми, чтобы двигаться. Над ним было что-то бесформенное и вечное. Он хотел пошевелиться, оттолкнуть это, наброситься, но его тело не реагировало. Существо тянуло его; Эндрю чувствовал, что его двигают, но он не мог сопротивляться. Оно перевернуло его и подняло, прежде чем снова опустить. Мир казался нечетким и нестабильным. Он не мог ухватиться за свои мысли. Он чувствовал, как его тянут к краю кровати, но все еще не мог пошевелиться. Спина ударилась об пол, а затем его затащили под кровать, и он знал, что не сможет выбраться обратно. Эндрю открыл глаза, чтобы посмотреть на темную комнату. Там ничего не было. Его спина все еще была прижата к стене. Аарон все еще ровно дышал. Усталость тянула Эндрю. Может быть, его засосало в какую-то альтернативную реальность. Все казалось странно искаженным. Но, может быть, это был только он. Против его воли глаза закрылись. Запах простыней вызывал у него тошноту. Он был лимонным и ярким, и только в одном доме использовали это моющее средство. На его ноге был гипс с того момента, как он упал с крыши. Никто не удосужился спросить его, что он делал там посреди ночи. Прошло несколько часов, прежде чем кто-то ответил на его стук. Эндрю моргнул, и окно моргнуло в ответ. Тень пронеслась по коридору, на мгновение заслонив свет, струящийся из-под двери. Эндрю молился, чтобы она была заперта. Он моргнул, и Стивен был там, гладил его лицо, его улыбка была сладкой и хищной. Попроси меня вежливо, Энди. Тебе нужно попросить меня вежливо. Он не хотел. Он знал, что это ничего не изменит. Но его рот все равно открылся, и он умолял, умолял и умолял: пожалуйста, прекрати, пожалуйста. Он моргнул и прислонился спиной к стене в углу, глядя на зеленое покрывало, сваленное у его ног. Оно больше не пахло лимонами. — Эндрю. И он знал этот голос, но этот голос не мог быть здесь. Абрам был на кровати, Сэмюэл позади него. Эти голубые-голубые глаза смотрели на Эндрю, и они были полны боли и ненависти. От удара кожи о кожу у него закрутило живот. Каждое место, в котором Сэмюэл прикасался к Абраму, Эндрю чувствовал на своем теле. Эндрю открыл рот, чтобы закричать, но затем он оказался позади Абрама, и голос, исходящий из его собственного рта, принадлежал Сэмюэлу. Грязная шлюха. Я знаю, тебе это нравится. Он потянулся, чтобы вырвать связки из своего горла, и мир наклонился. Руки на его коже уже не принадлежали ему. Они были слишком большими, слишком грубыми, сжимающими слишком сильно. Он знал, что это сон. Он знал, что это сон. Но чувствовал, как Джесси душит его, потому что Эндрю еще не научился молчать. Он тянул его за руки, но кожа растягивалась, как ириска, пока наконец не оторвалась. Руки были красными и скользкими, кровь капала ему в рот. Он все еще пытался дышать, чтобы освободиться. Но его руки были покрыты кровью, густой и мокрой, и он не мог достаточно хорошо ухватиться. Эндрю. Абрам смотрел на него из угла. Эндрю задыхался, вес второго тела исчезал при звуке голоса Абрама. Руки Эндрю были покрыты кровью, все еще плачущей от порезов, которые он сам себе нанес. Эндрю. Абрам снова сказал, и когда Эндрю моргнул, Абрама разрезали для вскрытия. В руках Эндрю была бритва, и он не знал, использовал ли он ее, чтобы разрезать себя или Абрама. Мгновение, и он был на шаг ближе к пробуждению. Эндрю был достаточно осведомлён, чтобы наконец вспомнить о своём телефоне. Он лежал под подушкой, всего в нескольких дюймах от него. Его пальцы дернулись по простыням. Был номер, по которому он мог позвонить. Они помогут ему. Он провёл по выступам телефона и попытался позвонить, но кнопки не работали. Почему его телефон не работал? Его пальцы дернулись на груди. Ах. Он вообще не двигался. Ему нужно было двигаться. Ему нужно было… Он снова соскользнул обратно. Эндрю снова был в доме Кэсс. Он смотрел в зеркало на задней стороне двери своего шкафа. Но это был Аарон, который смотрел на него. Пальцы двигались по его ребрам, и истерический смех вырвался из его губ. Стоп, стоп, стоп. Если бы ты действительно хотел, чтобы я остановился, ты бы не смеялся. С него срывали одежду, но он не мог перестать смеяться. Так Много Боли Милый, пора ужинать. Как она могла не видеть? Как она могла не видеть, что Дрейк делал с ним? Он потянулся к Кэсс, и ох. Ее глаза были зашиты. Вот почему. Зеркало разбилось, и он оказался в гостиной дома Лютера. Он слышал голоса сквозь стены. С ним что-то не так. Он злой. Нам никогда не следовало приводить его сюда. Аарон смотрел на него, на его коже расцвели синяки. Ты обещал защитить меня. Он бы это сделал. Он бы это сделал. Но ему нужно было больше времени. Тени извивались, и слишком много голосов шептали ему на ухо. — Эндрю, — сказал Аарон, закатив глаза до затылка. Он потянулся к брату, но кто-то схватил его за плечо, оттягивая назад. НЕТ — Блядь! — прохрипел Аарон, отступая от кровати Эндрю, согнувшись почти пополам. Эндрю моргнул, глядя на своего близнеца, не понимая, что происходит. Почему Аарон пострадал? — Что? — в воздухе плавал маленький красный бумажный дракон, медленно поворачиваясь. Он посмотрел на Эндрю, широко раскрыв свой маленький рот, чтобы показать зубы, и выпустил небольшой султан огня и дыма. Эндрю моргнул, и дракон исчез. Аарон выпрямился, пристально глядя на него. — Вставай, пора в школу. Эндрю смотрел, как его близнец выходит из комнаты, все еще потирая живот. Сделав судорожный вдох, Эндрю обхватил пальцами телефон. Он вспомнил, что ему нужно позвонить кому-то, но не вспомнил, кому и зачем. Закрыв глаза, он медленно выпустил воздух из легких. Отбросы его сна тянули, но в лучшем случае они были скользкими. Он остался в основном с затяжным чувством прикосновений и страха. Головная боль пульсировала за правым глазом. Выбравшись из постели, Эндрю уставился в пол между ног, пытаясь думать, несмотря на настойчивое биение сердца. Даже просто встать на ноги казалось невыполнимой задачей. Сегодняшний день обещал быть нелегким. Сделав еще один вдох, Эндрю отпустил телефон и встал. Он должен был следить за Аароном. Он должен был сдержать свое обещание.