Escaping Tragedy

—Это будет стоить 8 долларов, сэр. — без особого интереса сказал Майкл. —8 долларов? Я думаю, вы ошибаетесь, молодой человек. — зарычала на Майкла обезьяна средних лет. Майкл сдержался, чтобы не закатить глаза. Это был просто очередной четверговый вечер. Через пару часов он будет лежать в своей постели, включив музыку из своего Walkman. Обычно клиенты жаловались на громкую, нелепую детскую музыку, неправильные цвета украшений и неправильные подарки, которые подавались к каждому блюду. Майкл без труда разобрался со всеми этими жалобами. Однако родительский спор о том, оправдан ли семейный ужин за 8 долларов, был не тем разговором, который мог скрасить его день. Вздохнув, Майкл проверил чек. Пятнадцатилетний подросток указал на меню и холодно сказал: —Две газировки, две пиццы пепперони. Это будет стоить восемь долларов, сэр. Независимо от того, был ли это семейный бизнес или нет, у него были лучшие перспективы в жизни, чем если бы им командовал сварливый старик. Он был рад, что его отца не было рядом, чтобы стать свидетелем его изящного обращения с клиентом. Однако он мог представить, что сказал бы его отец. Не имело значения, что Уильям с такой же холодностью отреагировал бы на любого грубого клиента или что он просто поручил бы другому сотруднику выполнить рутинную задачу, которая связана с владением рестораном. Глава семьи Афтон всегда умудрялся свалить вину на Майкла, когда что-то шло не так. Он к этому привык. Не потому ли он стал добрее к гостям отца? Не особенно. — Еду привезли холодной, а в моих двухслойных бургерах Foxy не было соленых огурцов. Я не плачу за еду, которая мне не нравится. — пожаловался клиент. Майкл посмотрел на грязные усы клиента, покрытые засохшей горчицей и хлебными крошками, а затем на пустую тарелку. Он парировал: —Очевидно, вам так понравился этот бургер, что вы его съели. — Слушай, парень, на восемь баксов я мог бы купить еды на неделю для всей моей семьи и моих двух собак. Я думал, это семейный ужин, а не грабеж. Я требую разговора со взрослым!— сказал он, окидывая Майкла взглядом от его красной шляпы до грязных ботинок. Если бы вы спросили Майкла, почему «Fredbear’s Family Dinner» так популярен, он бы ответил двумя словами: «ловушка для детей». В ресторане было все, что нужно успешному семейному заведению для процветания, включая дешевую еду, забавные столовые приборы и тарелки, ежедневные вечеринки, забавные украшения, зажигательную детскую музыку с запоминающимися стихами, удобные для детей места и, конечно же, бесплатный подарок к каждому приему пищи. Обычно это были цветные карандаши, браслет Фредди или игрушечные фигурки, что делало это место настоящим раем для детей. Однако для взрослых это был кошмар: слишком маленькие сиденья, повсюду яркие цвета, дети устраивали истерики, когда приходило время уходить, а алкоголь был запрещен во всем ресторане. Родителям приходилось наблюдать, как их отпрыски бегали к поющим аниматроникам, выпрашивали деньги на аркадные игры или бегали вверх и вниз по крытой игровой площадке. Несмотря на то, как тяжело приходилось некоторым родителям с их избалованными детьми, работа в сфере обслуживания клиентов научила Майкла одному: некоторые взрослые ведут себя хуже детей. Вот почему ему приходилось по нескольку раз в день объяснять, что взрослые не получают бесплатный подарок вместе с едой. Вот почему часть его умирала каждый раз, когда родители щелкали пальцами, словно он был собакой. Именно поэтому существовала фраза «Сотрудникам запрещено возмещать расходы на питание без разрешения менеджера ресторана». Клиенты вели себя как дети и требовали, чтобы кто-то с авторитетным лицом обращался с ними соответствующим образом. Это было одним из первых уроков, которые усвоил каждый сотрудник Fazbear, начав работать в ресторане. Поскольку дядя Генри отсутствовал, Майкл направился к служебной двери, которая вела в кабинет отца. В тот момент, когда дверь захлопнулась, все голоса детей стихли. Коридор казался жутким, поскольку его фиолетово-черные стены скрывали волшебную страну Фредбера и его друзей. Облупившиеся стены украшали изображения аниматроников, едва различимые в тусклом свете ламп. Майклу не нравилось ходить по этому месту. Температура всегда была экстремальной, либо ледяной, либо палящий зной, без комфортной середины. Холодный воздух заставлял его дрожать и растирать руки, а горячий воздух заставлял его потеть и обмахиваться веером. В коридоре пахло плесенью и чем-то металлическим, возможно, от внутренних механизмов аниматроников. Это было похоже на место с привидениями, которое он не мог дождаться, чтобы покинуть. Но все это было терпимо для того, что должно было произойти. О, как он ждал непрекращающихся придирок отца: «Майкл, ты не способен разрешить даже малейший конфликт? Когда я давал тебе эту работу, я думал, что могу доверить тебе несколько простых задач. Если бы я знал, что ты такая заноза в заднице, я бы нанял кого-нибудь другого! Вот почему тебя никто не любит, Майкл! Ты всегда полагаешься на других, чтобы они делали за тебя грязную работу». —Еще три года.. — тихо пробормотал Майкл себе под нос. Еще три года, и тогда он найдет настоящую работу, которая будет приносить настоящие деньги. Что-то связанное с компьютерами. Кто знает, что принесет ему будущее, учитывая, что технологии развиваются так быстро? Все что угодно лучше этого. Придя в свой офис, он мысленно подготовился к тому, что должно было произойти. Три стука. Ответа нет. —Папа?– Он осторожно открыл дверь, готовясь к строгому взгляду, может быть, даже к крику. Однажды его отец даже бросил пачку со скрепками, когда он забыл постучать. Майкл был тем, кто подобрал их обратно. Но ничего не произошло. Офис был пуст. На синих стенах висели пыльные газетные статьи в рамках. Экран компьютера насмешливо моргнул Майклу, словно напоминая ему, что ему нельзя к нему прикасаться. Пять чашек чая лежали среди стопок бумаг, покрывавших стол и пол. Красный веер стоял между двумя фотографиями в рамках, на которых были изображены его отец и дядя Генри. Его собственной семьи там не было. Майкл задумался. Где еще он может быть в это время суток? Потом ему пришло в голову: комната охраны. Он снова жаловался на то, что некоторые сотрудники балуются с аниматрониками. Если подумать, Чика сегодня просто исчезла на сцене. В какой-то момент одна из матерей попыталась украсть череп Фазбира из хранилища. Она пробралась незамеченной, последовала за сотрудниками в заднюю комнату, схватила первого попавшегося аниматроника, засунула голову Фредди в сумку и скрылась с места происшествия. К счастью, у Генри и папы была замена под рукой. Однако в результате инцидента резервную копию переместили в самый конец коридора и спрятали на виду. В результате у ребёнка в Юте теперь есть украденная голова Фредбера из печально известной пиццерии Fazbear's Pizza Place. Поскольку дверь соответствует темно-синему цвету стены, злоумышленники могли бы легко ее не заметить, если бы не знали, что искать. Но Майкл знал. Поскольку дверь была звуконепроницаемой, Майкл не стал долго думать и рывком распахнул ее. Он шагнул дальше внутрь, его шаги эхом отдавались от стен. Аниматроники, чьи металлические каркасы были пусты и безжизненны, висели на стенах, словно скрюченные трупы. Комната была черной, как смоль, тьма поглощала его, как толстое одеяло. Это было похоже на склеп, удушающий и гнетущий. Сердце Майкла колотилось в груди, и он не мог избавиться от ощущения, что произошло что-то ужасное. И тут он увидел это: силуэт мужчины, стоящего в центре комнаты. Он был повернут спиной к Майклу. У его ног лежала безжизненная девочка, её голова неестественно повернута к Майклу. Глаза были широко раскрыты от ужаса, а щеки были покрыты засохшими слезами. Лужа крови сочилась из шеи и медленно растекалась по дверному проёму, где стоял Майкл. Невидимая рука ползла по спине Майкла, пока не достигла его головы. Осторожно, сила подняла его подбородок от трупа ребёнка к окровавленному лезвию, к каштановому кудрявому хвосту, к фиолетовой шапочке. Зловонная кровь заполнила его нос, на языке был привкус железа. Голоса кричали ему, чтобы он уходил, просто убирался отсюда, но он не мог пошевелиться. Фигура, призрак, медленно повернула голову в его сторону. Теперь он мог различить коричневые камни преткновения. Теперь он мог различить садистскую ухмылку. Теперь он смотрел прямо в серебряные глаза, которые стали такими знакомыми. ХЛОПОК Майкл не помнил, как хлопнул дверью. Он мог думать только о беге. Беги, подальше отсюда. Он должен был выбраться отсюда! Коридор отбрасывал длинные тени на пол. Казалось, они хотели схватить его, поиздеваться над ним. Где-то вдалеке ему показалось, что он слышит чьи-то шаги, идущие за ним. Майкл побежал быстрее, не обращая внимания на жжение в ногах. Он должен уйти. Он должен сделать это. Резкая боль распространилась от его бока к ребрам. Его рот требовал воды. Но он не позволял ничему отвлекать себя. Вот и дверь! Он распахнул ее и тут же вздрогнул. Яркие, агрессивные огни, светящиеся неоновым зеленым, розовым и оранжевым, ослепили его. Майкл осторожно поднял руку от лица и огляделся вокруг. Где-то далеко играла музыка. Дети смеялись. Ребенок плакал. Залаяла собака. Все было слишком громко. Слишком знакомо. Ему пришлось уйти. Все было слишком ярким. Кто-то врезался в него. Майкл застонал. Ребенок заскулил. —Эй, это мой сын! — раздался сердитый голос, устремляясь к нему. В замешательстве Майкл смог лишь поднять плачущую фигуру, лежащую у него на ногах. Кровь текла из её раны. Голова была вывернута ужасным образом. Лезвие ослепило его. Эти серебряные глаза... —Сначала вы перегружаете наш стол, а потом нападаете на моего мальчика. А что, если эта услуга? Майкл мог только смотреть на крошки, падающие с усов мужчины, а его глаза покраснели от гнева. —Прошу прощения, сынок.—Рука схватила Майкла за плечи. Майкл напрягся. Холодок пробрал его изнутри. —Что я могу для тебя сделать? — холодный голос отца по-прежнему звучал так же профессионально и равнодушно. Не колеблясь, мужчина начал жаловаться. Майкл проигнорировал тот факт, что его история изменилась во многих отношениях. Пицца была холодной, а лимонад был сделан из грейпфрутов вместо лимонов. Он слышал ворчание отца, прежде чем позвал другого сотрудника. —Верните этому человеку деньги. Заказ за счет заведения. Сотрудница кивнула и пошла своей дорогой. Сердце Майкла колотилось в груди, когда отец повёл его обратно в коридор. Должен ли он бежать? Кричать о помощи? Мог ли он верить, что человек перед ним действительно его отец? —Майкл, нам нужно поговорить о том, что было раньше..., — сказал его родитель. Горло Майкла сжалось, он не мог издать ни звука. Он был уверен, что это оно. Он умрёт здесь и сейчас. —Майкл?— Его отец поднял подбородок, заставляя их взгляды встретиться. Майкл попытался скрыть свой страх, собрав все силы, чтобы тихо прохрипеть: Да? Взгляд отца впился в него, изучая каждый дюйм его тела. —Когда я нанял тебя на эту работу, я был уверен, что ты сможешь справиться с этими ситуациями без моей помощи каждый раз, когда возникнет проблема. Майкл моргнул: — Что? — Это то, о чем ты хотел меня спросить, не так ли? — перебил его отец, его голос был пронизан резкостью, заставившей сердце Майкла забиться.—Ты пришёл спросить меня, что тебе следует делать с клиентом? — Да... — Хорошо, тогда нет необходимости в дальнейшем обсуждении. Теперь, когда Майкл посмотрел на отца, он заметил, что его рукава не были залиты кровью. Когда он успел переодеться? Неужели он выдумал весь этот инцидент? —О, и Майкл? Этот « инцидент » не покинет пределы этой комнаты, ты понимаешь? —Да, отец...