Шёпот смерти

Крик пронзил воздух, разрушивши мир праздника. Селена замерла, лишь на миг, а затем вся площадь превратилась в хаотичное море движения. Девушки в белых платьях, ещё мгновение назад смеявшиеся и танцевавшие у костров, теперь рвали юбки, пытаясь быстрее убежать в безопасное место. Ткань цеплялась за ветви и острые камни мостовой, но никто не останавливался. Зажиточные мужчины, что до этого вальяжно сидели в кругу или беседовали у торговых лавок, моментально сбросили с себя расслабленность. Они поспешно оглядывались, хватая близлежащих женщин за руки и волоча их к укрытиям. Некоторые, прикрывая свою трусость, выкрикивали команды, словно в надежде сохранить достоинство. Крики не утихали, смешиваясь с топотом ног, лязгом опрокинутых столов и разбившихся кувшинов с вином. Воздух наполнился смесью страха и напряжения, усиливаемой затухающими огнями костров. Никлаус напряжённо оглядывал толпу, кажется, он наконец приметил причину крика. Чуть в стороне, у одной из ярмарочных лавок, кто-то лежал на земле. Толпа вокруг постепенно расступалась, оставляя пострадавшего в центре, но не осмеливаясь приблизиться. — Кажется, что-то там, — он кивнул в сторону, привлекая внимание Селены. Девушка оглянулась на сестер, которые стояли в ступоре, их лица побледнели от ужаса. — Я отведу сестер в безопасное место и вернусь, — твёрдо сказала она, делая шаг назад. — Исключено, — отрезал Никлаус, его голос был низким, но твёрдым, не терпящим возражений. — Всё в порядке, — она мягко убрала свою руку из его и стянула перчатки, быстрым движением сунув их под корсет. — Я смогу постоять за себя и защитить девочек. Вы ведь знаете. Он напряжённо посмотрел на неё, но всё же кивнул, неохотно уступая. — Ладно. Если что-то будет не так, кричите мое имя. Я услышу. Селена кивнула, бросив на него короткий взгляд и тут же направилась к своим младшим, которые замерли, словно брошенные зайчата перед охотником. Никлаус направился к месту, где на земле лежал человек. Сквозь расступающуюся толпу он разглядел тело — это был мужчина, его лицо было искажено ужасом, а шея изуродована рваной раной. Кровь пропитала ворот его одежды, образуя зловещий алый контраст с бледностью кожи. Ник присел рядом, прищурив глаза, чтобы внимательнее осмотреть следы укуса. Но его мысли прервались, когда он заметил в нескольких шагах от себя незнакомца. Бледный, словно мрамор, лысый мужчина смотрел прямо на него. Его глаза горели голодным алым светом, а по лицу черными прожилками расползались характерные вены, выдавшие его сущность; губы были испачканы свежей кровью, а одежда — рубашка и жакет — покрыты тёмными пятнами, словно он и не пытался скрыть свою истинную природу. Вампир зарычал, обнажив клыки, но не успел двинуться, как Майклсон смерил его безразличным взглядом. Внезапно, справа, женщина испустила пронзительный крик. Гидрид резко повернулся и увидел ещё одно чудовище, схватившее её за горло. Вампир вцепился в жертву, не обращая внимания на окружающих, утопая в звуке её панического крика. Слева, ещё двое вырвались из теней, бросившись на тех, кто пытался убежать. Их движения были быстрыми и хаотичными, словно у животных, голод которых затмил остатки человеческой натуры. Никлаус стиснул зубы, взгляд его метался между вампирами. Да сколько же их тут было? Почему вели себя так? Вдруг рядом появился Элайджа, его спокойная фигура словно бы контрастировала с хаосом, что творился вокруг. Он взглянул на брата с легким укором и опустив голос, тихо произнёс: — И как ты планируешь с ними справляться на виду у всех? Надо уходить. — Куда? — коротко отозвался рыжеволосый, но его глаза блестели гневом и нетерпением. Словно знак, к ним подошла Эйлин, в руках она удерживала кувшины, наполненные прозрачной жидкостью. — Здесь вербена, — спокойно сообщила она. — Нужно обрызгать их. Это отпугнет вампиров. — Неплохая идея, — кивнул Элайджа, сразу схватив один из кувшинов. — Заманим куда-то в глушь и разберемся с ними. В то время как старший Майклсон приступил к делу, младший продолжил выжидать момент, наблюдая за движениями лысого вампира. Тот оглядывался, словно зверь, прижатый к стене, но всё же решил атаковать. Незнакомец рыкнул и двинулся в сторону гибрида, ярость и голод застилали его разум. Никлаус напрягся, готовясь к схватке, но прежде чем успел что-либо предпринять, на вампира обрушился мощный поток воды. Элайджа, не теряя ни секунды, вылил на него практически весь свой кувшин. В тот же миг вампир завопил, отшатнулся, его кожа начала дымиться, будто от ожога, а рот наполнился хрипами, словно он горел изнутри. — И опять ты портишь веселье. — Цокнул рыжеволосый, рассматривая агонию дитя ночи. — А что ты собирался сделать? Вырвать его сердце, чтобы и нас вместе с ними тут пытались заколоть? — строго произнёс Элайджа. Клаус метнул на брата короткий взгляд, но промолчал, была в его словах доля правды. Смерти может боятся и не стоило, а вот последствия их раскрытия — да. Вокруг царил хаос. Крики раздавались отовсюду, женщины бежали, сбивая друг друга с ног, мужчины тщетно пытались защитить свои семьи, но вампиры двигались слишком быстро. Некоторые бросались на людей открыто, впиваясь клыками в их шеи, другие скрывались в тенях, выбирая самых беззащитных. Земля была пропитана кровью и резкие рыки вампиров смешивались с криками боли. — Почему они нападают так явно? — спросил Элайджа, сдерживая одного из нападающих, который раз за разом пытался прорваться к нему. — У них нет дневных колец, — ответил Никлаус, увернувшись от удара очередного незнакомца и мгновенно вонзив ему в грудь острие сломанного столба. Вампир захрипел и упал на землю, медленно осыпался на мокрую от крови траву. Гибрид кивнул на труп, на коем не было ни единого украшения. — Правда. Выходить они могут только ночью. Мы думали, что меры предосторожности хотя бы на этот вечер сработают. — Влилась в разговор Эйлин, аккуратно переступая лужи вербены. Рыжеволосый замер на мгновение, озираясь вокруг. Вампиры бросались из темноты, их глаза блестели голодом, а лица искажала нечеловеческая жажда. Их закалывали, вытаскивали из толпы и добивали деревянными кольями, но поток атакующих не иссякал. На мгновение у Майклсона мелькнула мысль: а на той ли они стороне? К людям он явно испытывал меньше симпатии. Слабые, беззащитные, вдруг для себя решившие, что сами могут решать кому жить, а кому нет. Сейчас они погибали под зубами вампиров, которые когда-то были такими же, как и они сами. Но и эти создания казались больше животными, чем человеческими, не совсем похожими на их с братом и Эйлин. Голод менял разум. И всё же, кто был им ближе? Вампиры, с их силой и голодом, или эти люди, готовые в страхе перебить полграфства? «Или ведьмы?» — подумал он, цепляясь за последнее слово. Мысль обожгла его разум и он тут же оглянулся в поисках одного-единственного человека. Где была Селена? Была ли она в безопасности? Его взгляд выхватил из толпы одну сцену за другой. Слева вампир напал на мужчину, вонзив клыки в его плечо, справа двое вырвались из укрытия, атакуя женщину с ребёнком. Никлаус ринулся в сторону, закалывая ближайшего из них, но тут же на него бросился ещё один. В это время перед ним, словно из воздуха, появился Кристофер. В его руках блестели копья с деревянными наконечниками, а глаза были полны решимости. — Бить прямо в грудь! — крикнул он, протягивая Клаусу одно из копий и мгновенно пронзая другого нападающего. — Надо же, защитники наконец подоспели… — огрызнулся гидрид, ловко отбивая атаку и одним движением загоняя оружие в сердце следующего вампира. Кристофер лишь хмыкнул, продолжая двигаться, как виртуоз в своем деле. Первородный бесцеремонно схватил одного из вампиров за шиворот и притянул ближе, заглядывая прямо в мутные глаза существа. — Где остальные? Вампир лишь зашипел в ответ, но Клаус усилил хватку, надавив на плечо противника. — Говори, иначе я сделаю это куда более мучительным, чем ты можешь себе представить. Хищник закашлялся, пытаясь сопротивляться, но, чувствуя исходящую от Клауса угрозу, начал дрожать. Наконец, сквозь оскал он процедил: — Днём… они пересиживают в таверне… у Элли. Несколько домов отсюда… Клаус с силой отпустил мужчину, бросив его на землю, будто бесполезную вещь. — Отлично, — сказал он, вытирая руки, затем резко ударил незнакомца по груди, вбивая обломок дерева точно в сердце. Тело мгновенно обмякло, осыпавшись на землю безжизненной массой. Селена стояла на краю площади. Перед собой, прикрывая сестёр, сжимала длинный меч, который, вероятно, схватила у упавшего на землю мужчины. Меч блестел при свете факелов, но в её руках выглядел немного тяжеловатым, как будто она только училась его удерживать. Её лицо оставалось хладнокровным, но глаза выдавали страх — не за себя, за тех, кого она защищала. Напротив неё, шаг за шагом приближалась вампирша. Высокая, худощавая, с жутко искажённым лицом: чёрные вены расползались по её бледной коже, а зубы кровожадно блестели. Она остановилась в нескольких шагах от девушки, разглядывая её со злой усмешкой. — Без вербены в крови, ты! — прохрипела вампирша, указывая на Селену пальцем, как на обречённую. Брюнетка стиснула рукоять меча сильнее, опустив его чуть ниже. Её голос звучал спокойно, но в нём сквозило едва уловимое предупреждение: — Так уверена? Попробуй! Она сделала шаг назад, отводя вампиршу от сестёр, которые, казалось, замерли, вцепившись друг в друга от страха. Площадь за её спиной пустела, людей там уже не было и девушка обратила это обстоятельство себе на пользу. Она отступала к деревянному помосту, пока вампирша, окрылённая уверенной добычей, не бросилась на неё с диким рыком. — Давай же, иди ко мне! — громко выкрикнула Селена, словно подначивая её, и та, не сдерживаясь, прыгнула вперёд. Когда расстояние между ними сократилось до минимума, Селена резко подняла меч, но не для того, чтобы ударить. В следующий момент выронила его так, что тот глухим звуком ударился о деревянный помост. Одной рукой Веллингтон незаметно дотянулась к корсету, ловко вытащив небольшой серебристый кулон, спрятанный под тканью. Это был амулет, который создал Лука незадолго до своей смерти, небольшой источник энергии, который раз за разом спасал её, когда не было рядом источника магии. Она крепко сжала его в ладони, чувствуя, как по телу прокатилась знакомая волна силы, заполняя её до самых кончиков пальцев. Вампирша хищно прыгнула вперёд, но в тот же момент Селена взметнула руку и вампирша замерла на месте, как будто невидимая стена ударила её в грудь. Чудовище застыло, выгнувшись назад и дико зашипело. — Забери…её…силы… — послышался зловещий шепот у её уха. Веллингтон обернулась, её сердце бешено колотилось. Но никого вокруг не было. Только пустота. Лёгкий, но жуткий смех, будто эхо далёкой угрозы, раздался за спиной. Она глубоко вдохнула, её зрачки расширились, а глаза, как в лихорадке, вспыхнули ледяным блеском. Ведьма медленно подняла руку, сжав амулет в другой ладони и её губы зашевелились, произнося древние слова. Голос звучал низко, будто вибрация, заполняя пространство вокруг них: — Exhaurire vim tuam, consumere obscuritatem tuam. A me transite, animae vestrae fragmenta accipiam! Вампирша, не сумев противится, рухнула на колени, её руки с треском ударились об деревянный настил и она застыла в подчинении. Селена шагнула вперёд, её сердце готово было вырваться из груди, но тело двигалось, будто ведомое чем-то другим. Пальцы, тонкие и изящные, сами потянулись к лицу вампирши. Едва она коснулась её холодной, мертвенной кожи, энергия сама потянулась к ней. Из тела вампирши начало вырываться мерцающее, кроваво-красное свечение, струящееся потоками в руки близняшки. Её кожа покрылась черными метками, которые медленно начали расползаться от кончиков пальцев до локтей, словно разлитые чернила, едва заметные, но все же присутствующие. Метки пульсировали, отбрасывая слабые отблески на её бледной коже. Она чувствовала, как сила вампирши переходит к ней, заливая её до самого сердца тяжёлой, тёмной энергией. Это было невероятно — и одновременно пугающе. Магия мертвых имела особую силу, она отличалась от той же магии амулета. Вампирша вскрикнула, последний раз подняв голову, но тут же повалилась на бок, оставшись без движения. Селена опустила руки, чувствую как тепло разливалось под её кожей. Метки начали блекнуть, но их следы всё ещё оставались видимыми, как напоминание о тёмной магии, которая бурлила в ней. — Ведьма! — крикнул какой-то старик, все это время следя за девушкой со стороны. Веллингтон обернулась на звук голоса, всё ещё тяжело дыша после иссушающего заклинания. Её взгляд наткнулся на старика, стоявшего в нескольких метрах от неё. Его лицо было перекошено от ужаса и отвращения, морщинистая рука дрожала, указывая прямо на неё. — Что? Я не… — Я все видел. Господь, сама дочь графа чудовище. Выходит твоя мать ещё и с самим Дьяволом сношалась! Его слова эхом разнеслись по площади, словно удар в медный гонг. Селена застыла, метки на её руках едва начали блекнуть, но их следы всё ещё угрожающе темнели на коже, как клеймо. Внутри закипел гнев. — Что? — её голос прозвучал резко, почти срываясь. — Я не… Но старик не слушал. Его лицо исказилось от паники, он сделал шаг назад, его губы шептали молитвы, словно он стоял перед самим Дьяволом. И это сломало что-то внутри. Брюнетка шагнула вперёд, её движения были быстрыми, словно хищной кошки. Старик не успел отступить, как она уже оказалась рядом. Пальцы судорожно сжали амулет, который ещё мгновение назад был для неё спасением. Теперь он стал оружием. — Замолчите! — прошипела она, её голос был низким, почти звериным, и старик замер, ошеломлённый внезапной переменой. Его глаза расширились, когда Селена резко подняла руку, сверкающий кулон засиял в свете факелов, прежде чем она вонзила его ему прямо в глаз. Это было почти мгновенно. Украшение вошло глубоко, оставляя за собой тонкую струйку крови. Старик вскрикнул, но звук быстро оборвался, переходя в глухой хрип. Его тело зашаталось и он рухнул на землю с глухим стуком. Селена замерла над ним, её грудь тяжело вздымалась, взгляд блуждал по безжизненному телу и она отвернулась к вампирше. Главное было для неё сейчас, чтоб девочки того не видели. Амулет тускло светился, словно насытившись. В этот момент ей показалось, что холодный вечерний воздух стал ещё плотнее и она услышала тихий голос за спиной: — Говорил же, ничего хорошего… — произнёс Лука, его тон звучал одновременно укоризненно и печально. Селена резко обернулась. Брат сидел на корточках у трупа, словно с детским любопытством рассматривая тело. Его лицо было поразительно спокойным, но взгляд родных глаз цепко изучал её, как бы судя. Он указал на её испачканное кровью платье. — Разве для этого я подарил тебе амулет? — спросил он с лёгкой насмешкой. — Он был создан для защиты, а не нападения. Близняшка почувствовала, как по телу прокатилась волна вины, но она тут же подавила её. Её голос звучал холодно, но внутри все ещё бушевала буря: — Если бы я не напала, защищаться пришлось бы мне от всего Севера. Ты же слышал что нес этот сумасшедший. Меня бы сожгли! Она медленно наклонилась над телом, не сводя глаз с амулета, что всё ещё торчал из глаза старика. Её пальцы дрожали, когда она дотянулась до него. Тихий, влажный звук разрезал тишину, когда девушка потянула за кулон и он с трудом вышел из глазницы, оставив за собой липкую тёмную дорожку крови. — Отвратительно, — пробормотала близняшка, с отвращением утирая амулет об подол платья. Лука вдруг звонко рассмеялся, этот смех был лёгким и отстранённым, почти безумным. — Умение защищаться всегда было твоим талантом, сестрёнка, — произнёс он, вставая. — Жаль только, что от того всегда гибнут люди. Куча народу. Селена подняла взгляд, чтобы ответить ему, но близнеца уже не было. Его фигура рассеялась в воздухе, словно порыв ветра унёс его. Осталась лишь пустота. — Правильно, девочка, лучше убить, чем быть убитой… — послышался зловещий женский голос, словно пробиваясь откуда-то из глубины сознания. Селена вздрогнула, подняла руку к виску, будто пытаясь избавиться от наваждения. Но стоило ей оглядеться, как в её поле зрения появились Никлаус и Элайджа. Оба Майклсона окинули взглядом хаос вокруг. Их внимание неизбежно привлекли два тела на земле: старик с пустой глазницей и вампирша с посеревшей кожей. Никлаус первым приблизился к девушке, взгляд его был на удивление спокойным, в какой-то момент в нём даже показалась капля гордости за то, что девушка все же смогла за себя постоять: — Нужно уходить, людей становится всё меньше на улице. Будете как на ладони, — сказал он, не дожидаясь её возражений и крепко взял её за запястье. Селена почувствовала его силу и решительность, но не смогла понять, прочитал ли он правду по её лицу. Вероятно, Никлаус решил, что вампирша напала на старика, а Селена просто попыталась защитить его, но увы не успела. Вот только характер ран говорил об ином. Элайджа, стоя чуть в стороне, внимательно смотрел на девушку. Его глаза метались между телами и ею и он словно собирал осколки картины воедино. В душе поселилось непринятие, крохотный страх. — Там мои сёстры! — резко произнесла Селена, указав рукой за стену помоста. Никлаус и Элайджа разом повернулись, следуя направлению её жеста. — Они с лордом Кристофером уже на пути в поместье, — заверил её Элайджа, его голос был ровным, но взгляд задержался на её руке, всё ещё слегка подрагивающей. Селена хотела возразить, сказать, что ей нужно убедиться самой, но гибрид уже потянул девушку за собой, решительно огибая тело вампирши. — Мне нужно… нужно надеть перчатки, — вдруг сказала Веллингтон, останавливаясь и вырывая свою руку из хватки Никлауса. Она торопливо достала рукавицы, но её пальцы дрожали, мешая натянуть ткань как следует. Майклсон внимательно посмотрел на неё, его взгляд смягчился: — Всё в порядке? Селена, наконец справившись с одной из перчаток, медленно кивнула: — Да. Просто хочу убедиться, что сёстры в безопасности. — Мы как раз идём к ним. Всё под контролем, я бы не стал врать. — Тогда я подожду тебя здесь, — вмешался Элайджа, сложив руки за спиной. Его тон был нейтральным, но в глазах блеснуло едва заметное напряжение. Селена обернулась к нему, вопросительно подняв брови: — А куда вы? — Нашли где прячутся остальные вампиры. Нужно разобраться с этим и унять хаос в графстве. Не хватало еще, чтобы вампиризм по всему миру раскрылся. Селена резко выпрямилась, её голос стал твёрдым: — Я пойду с вами! — Нет, — коротко отрезал Никлаус, повернувшись к ней. — Это слишком опасно. — Ещё опаснее оставить это так, — не уступала она, её глаза сверкали решимостью. — Это мой дом, а значит, это и моя битва. Элайджа взглянул на неё пристально, как будто оценивая серьёзность её намерений, но, в отличие от брата, он не стал сразу возражать. — Если она хочет пойти, Никлаус, — медленно произнёс он, — возможно, её помощь не будет лишней. Ведьма никогда не помешает. Гибрид обернулся к Селене, его глаза вспыхнули хищным блеском: — Вы хоть представляете, во что ввязываетесь? — Лучше, чем Вы думаете, — ответила она, натягивая вторую перчатку. — Не теряйте время на споры. Ведите.