Короткий миг жизни

      Праздничное настроение исчезло на следующий же день. Вару был прав. Дни после нового года стали более тусклыми, серыми. Атмосфера праздника уже отступила, даже рождество не помогло. Его отметили тихо, без особого энтузиазма. Зима сохраняла мрачную обстановку. Такую, что казалось, так будет всегда. Тёмная, холодная, бездушная. Сохраняющая лишь мёртвых, не жалея живых. Как холодная могила. Как чёрная и одинокая Пустота, которую все вспоминали с содраганием. Впрочем, зима казалась лучше осени. Осень была как медленная смерть, удушающая, суровая и полная безнадёжности, а зима была темнотой ужё мёртвого сознания. Осенью чувствовалась неизбежная кончина, а зима была как тихий удар по голове, означающий, что душа уже покинула тело, а на реальность ты смотришь сквозь толстое стекло. Вроде видишь всё, понимаешь, а изменить не можешь. Даже если очень хочешь, то продолжаешь так же неспешно существовать, никак не влияя на это самое существование. Бессмысленно и бесполезно. Медленно, как во сне продолжалась жизнь. Ничего не менялось, дни были однотипные, скучные, серые. Никакие. Зима радовала своим видом — блестящими сугробами, белыми снежинками, узорами на окне, заснеженным парком, который было видно из окна, — но на фоне общего состояния, это ничего не меняло. Никак не помоглало и не убирало ту апатию, то чувство безысходности. Не прогоняло медленное угасание сознания или даже жизни.       В последних числах января Феликсу это надоело. Надоело скорбить, просто сидеть на месте, надоело чувствовать эту общую апатию, от которой выть хотелось. Он уже достаточно настрадался. Вару прав, мёртвых не вернуть, переживать так долго нет смысла. Надо было жить дальше, двигаться, принять и отпустить. Так будет лучше для него, так будет лучше для всех. Надо было хотя бы постараться, что-то изменить. Иначе они так и будут сидеть здесь до весны и ждать чуда. А оно не случится, если ничего не делать.       Пришлось встать. Он мельком оглядел тёмную комнату и открыл окно. Темно. Валет удивлённо посмотрел на часы, за последнюю неделю он окончательно потерял счёт времени. Девять утра. Что ж, умные мысли приходят только в то время, когда ты этого не ждёшь. Феликс быстро заправил кровать, ещё раз оглядел холодную комнату и вышел. Так больше продолжаться не может. Надо закончить этот день сурка.       Клоны сидели в гостиной, несмотря на ранний час. По телевизору шла какая-то комедия, но никто из присутствующих её не смотрел. Все были заняты чем-то другим, но настроение у всех было вялое. Даже Данте не медитировал, а просто сидел, прислонившись к дивану и явно уйдя в свои мысли. — Ребят! С этим пора закончивать, — оповестил всех Феликс, уверенный в себе как никогда. — Что ты имеешь в виду? — удивлённо спросил Куромаку, отрываясь от каких-то отчётов. — Я имею в виду, что нельзя просто сидеть дома всё время. Мы так всю зиму проспим. Давайте пойдём куда-нибудь? — Феликс, воскресенье, девять утра, какого тебе неимётся? — раздражённо спросил Вару, поднимая голову с колен Пика, который рассеяно уставился в книгу и только сейчас обратил внимание на Феликса. — Мне надоело сидеть дома просто так. На улице столько снега, а мы просто сидим дома. Уверен, зимой есть куча интересных занятий, — заявил червовый валет, с надеждой глядя на Куромаку. — Тебе надоело, ты и иди, — устало выдохнул Вару и лёг обратно. Пик промолчал, лишь глянул на Феликса с лёгким раздражением, выражая полное согласие с валетом. — Вообще он прав. Нам стоит прогуляться, не сидеть же дома весь год. Насколько я знаю, люди зимой любят кататься на лыжах или коньках. Думаю, можно попробовать что-то из этого, — ответил Куромаку, избегая прожигающего взгляда Пиковых. — Замечательно, — обрадовался Феликс и подскочил к Зонтику, — Зонтя, ты что больше хочешь? — Не знаю… У нас ведь нет ни того, ни другого, — вздохнул младший треф. — Точно! Надо спросить Федю, он должен знать.       Как оказалось, Фёдор был тоже настроен скептически и ехать в воскресенье никуда не хотел. Сказал, что никаких приспособлений для зимних забав у него тоже нет, но сообщил, что Джокер достанет если очень нужно. Осталось лишь решить, куда пойти. Феликс с надеждой посмотрел на Куромаку, Пиковые синхронно уставились на него с раздражением. — Катков я поблизости не видел. Все далеко, в центре. Но недалеко есть лес, там озеро. Насколько могу судить, сейчас оно достаточно замёрзло, чтобы кататься. Ну, или просто на лыжах там походить, — коротко сообщил Трефовый король, совершенно не выглядя заинтересованным. — Отлично. Ребята, вы куда хотите? — оживлённо спросил у остальных Феликс.       Остальные явно не поддерживали его настрой, даже с такой благородной целью — вытащить всех из апатии. Им и так было хорошо, но Феликса уже не остановить. Придётся выбирать. — Коньки, — робко высказался Зонтик, видя молчание остальных. — Коньки, — согласился Вару, распластавшись по дивану. Голова была тяжёлая из-за духоты, идти никуда не хотелось. — Пожалуй, откажусь, — отрезал Пик, не имея никакого желания скользить по льду и не понимая, почему Вару так легко на это согласился. — Ну и ладно, — отмахнулся Феликс, не теряя энтузиазма, — Тогда коньки. Как я понял, вы тоже не будете? — обратился он к королям. — Не думаю, что этот спорт мне подойдёт, — покачал головой Куромаку. — Я предпочту просто посидеть и понаблюдать. Захвачу с собой термос, — мягко ответил Данте. — Понятно всё с вами, — Феля снова достал телефон, — Федя, нам три пары коньков. Федя пробурчал что-то про то, что он им не доставщик, потому звонить надо было Джокеру, и что в воскресенье хочет спать, но через пять минут у них уже были три коробки.

***

      Вару до последнего повторял, что идти с утра в воскресенье в лес — это бред, особенно, в такой мороз, ибо небо уже неделю было чистым, забирая последнее тепло. Однако, его никто слушать уже не стал, за что получили каждый снежком по лицу, кроме Пика, конечно, так как тот был полностью согласен с валетом. Одно его только смущало, зачем Вару коньки. О чём он и спросил, когда они вышли из дома и пошли чуть в стороне от остальных. — Слушай, ты разве умеешь на коньках кататься? — Я? Не знаю, — Вару скептически глянул на сумку с коньками, которую держал в руках, — На роликах пробовал кататься. Вроде даже получилось, наверное, здесь не тяжелее. — Как знаешь, — Пик глянул на автобусную остановку, к которой они шли, — Зря мы туда идём. В мороз сидеть возле озера, когда можно было остаться дома. — Будто кто-то будет нас слушать, — фыркнул Вару, кивая на Феликса, который что-то жизнерадостно рассказывал Зонту, пока тот его явно не слушал, уйдя в свои мысли, — Я, конечно, рад, что у него прошла депрессия, но жертвовать своим комфортом я не собирался. — Мы уже на улице. Придётся идти, — сочувственно кивнул Пик. Вару кивнул в ответ, с лёгким раздражением глядя в спину Феликсу.       На автобусе ехать было недолго. Две остановки до леса, про который говорил Куромаку. Лес вообще не был лесом. Скорее, просто забытый парк, в который редко кто ходил. Внутри и правда было озеро. Так как парк заброшенный, то туда почти не ходили люди, и никто не запрещал плавать в озере, хотя дно почти сразу уходило из-под ног, так что плавать там было опасно. Летом там были в основном подростки, которые заранее разведали это место, но зимой там не было ни единой души. Потому что нет тропинок, всюду снег и даже сесть негде, хотя если выйти из леса, будет та же цивилизация. Однако, Феликса это не остановило. Он радостно бежал к остановке. — Чего ему неимётся, — раздражённо пробормотал Вару, садясь в автобус. Тот был пуст. Выходные же. Все либо на машинах, либо дома. Да и сам маршрут почти всегда был пустым.       Доехали быстро, вышли. Парк был огрожен забором, но не был закрыт. Вход свободный, всем плевать на островок леса посреди города. И они вошли туда. Тут же исчезло ощущение города. Парк был настоящей чащей. Густой и почти непроходимой. Вдали блеснул долгожданный лёд.       Озеро было огромным. Ледяная поверхность была гладкой и простиралась вглубь парка, что уже выходил за границы города. Отсюда был виден другой берег, но идти до него было бы слишком долго даже на коньках. Да и не нужно было. Хватило и ближнего куска льда.       Куромаку осторожно подошёл ко льду и встал на него. Лёд выдержал, даже не треснул. Куро прошёл чуть дальше, для проверки топнул ногой. Лёд не шелохнулся, как бы убеждая в своей прочности. Вару с разбегу приземлился к нему, проскользив чуть дальше. Остальные дошли чуть медленнее. Данте выволок из кустов большое бревно и уселся на него, приглашая остальных присоединиться к нему. — Лёд вроде крепкий, но всё равно будте осторожнее. На середену лучше не выкатывайтесь, — посоветовал Куромаку, возвращаясь на твёрдую землю. — Не будем, не беспокойся, — успокоил его Феликс и пошёл помогать Зонтику со шнурками.       Данте достал термос и налил горячий чай. Пар рассеивался в морозном воздухе. Пик скептически наблюдал за действиями валетов, считая эту затею совершенно бессмысленной. Куромаку тоже неотрывно смотрел на них с беспокойством, хоть и проверил всё досканально. Лишь Данте был спокоен. Пил чай и рассеяно разглядывал покрытые снегом ёлки.       Как и думал Вару, коньки были не сложнее роликов. Он легко ступил на лёд и осторожно проехался по замерзшему озеру, сохраняя баланс. Потом резко рванул вперёд и проехал маленький круг, вернувшись к остальным. — Нормально, ребят. Давайте быстрее.       Трое валетов выкатились на лёд. Судя по быстрым движениям и игривой улыбке, Вару уже что-то придумал. Что ж, на апатию никто больше не жаловался. Пик с облегчением наблюдал за ними. Его это чувство тоже тянуло вниз. Перестать чувствовать эту тяжесть было прекрасно. — Друг мой, возьми чай, сегодня мороз, — Данте протянул ему кружку с практически кипятком. Чай был необычный, с какой-то травой, но Восьмого это не сильно смутило. Его мысли были далеки от чая, так что он даже вкуса не распробовал.       Пик принял из рук Данте чай и продолжил наблюдать за валетами. Те были заняты прекрасной игрой — «кто кого скинет в сугроб». Чаще всего проигрывал Феликс, так как, в отличие от валетов тёмных мастей, на коньках стоял не очень твёрдо. Вару ловко объезжал его и толкал в снег, тут же отбегая подальше, не желая получить снежком в лоб. Зонтик тоже весьма неплохо катался, не позволяя так просто сбить себя. — Не знал, что твой валет умеет кататься на коньках, — искренне восхитился Куромаку. — Я и сам не знал, — Пик пожал плечами, — Твой тоже неплохо, это Феликсу надо учиться.       В этот момент Червовый снова оказался в сугробе, обиженно закидывая Пикового снегом. Зонтик стоял в стороне, не желая попасть под обстрел, и улыбался. — Да где ты кататься научился? Мы на льду первый раз, а ты будто всю жизнь, — Феликс вышел из сугроба и с завистью посмотрел, как Вару нарезает круги по озеру. — Времени зря не терял. Вон, Зонтик тоже умеет, — хмыкнул Вару, резко останавливаясь возле него. — Я катаюсь хуже, чем ты, — возразил Трефовый. — Может быть, — легко согласился Пятый и снова поехал нарезать круги, — Догоняйте!       Зонтик рванул с места, стараясь догнать его. Феликс осторожно двинулся за ними. Настроение и правда у всех поднялось. Феля с гордостью думал, что он был прав, когда заставил всех пойти сюда. Здесь было хорошо, не было той удушаюшей тишины и ощущения смерти. Здесь они были свободными.       Лёд отражал чистое небо, схожее с голубизной самой воды, что скрывалась за этой коркой. Не Байкал, конечно, но разглядеть воду можно, если присмотреться. Коньки легко проходили по ровной поверхности, скользя по ней, как по маслу. Была крепкая уверенность в этом единственном моменте, когда счастье накрывало с головой, заполняя разум наивной, детской радостью и заставляя глаза сиять, как солнце в небе. Здесь была лишь ребяческая радость, а не долгие, тяжёлые мысли. Крепкое, надёжное понимание, что здесь никто от них ничего требовать не будет.       Вот только лёд не всегда столь крепок, как человеческие заключения. При очередном повороте, что был чуть дальше от предыдущих, Зонтик почувствовал, как под ним что-то трещит, ломается, разбивается. А уже через секунду почувствовал, как тело сковала ледяная вода, утаскивая на дно. Не двинешься, не шелохнёшься. Страх и холод затопили сознание, он не успел даже вдохнуть воздуха, не то что крикнуть. Вокруг не было ничего, что могло бы помочь. Лишь чуть светлая гладь воды и странное, тёмное, расплывчатое пятно перед глазами. Впрочем, ему могло показаться…

***

      Треск, внезапно раздавшийся где-то сзади, заставил Вару резко оглянуться, а Феликс влететь на полной скорости в сугроб. Одной секунды хватило, чтобы понять, кто только что скрылся в ледяной толще воды. Ещё одной секунды хватило на то, чтобы молниеносно развязать шнурки, Феликс успел лишь поднять голову. Ещё через пять Вару практически с места сиганул в образовавшуюся прорубь, оставив на покрытом трещинами льду коньки с носками, очки и куртку, что лишь утащила бы его на дно. Теперь в воде было двое.

***

      Плеск, треск и вопль Феликса не стали новостью для сидящих на берегу. Они видели всё от начала до конца, подбежав к краю льда. Неожиданным стал повторяй плеск, при котором под воду ушёл Пиковый Валет. Причём намеренно. Пику казалось, что всё можно было исправить или хоть как-то помочь, если бы не опрометчивое решение его валета. Откуда тот знает, что у него не сведёт конечности и хватит сил вытащить Зонта на поверхность? Впрочем, Пиковая масть всегда отличалась быстрыми решениями и, отчасти, сейчас это могло бы помочь, если бы Вару всё правильно рассчитал. Оставалось лишь надеяться на его скорость мыслей, потому что прыгать третьим в воду было бы уже глупо. — Феликс, остожно иди к нам, не приближаясь к воде! — быстро скомандовал Куромаку, не растерявшись, хотя в его глазах стояла явная паника.       Напуганный Феликс медленно пополз к ним, даже не пытаясь встать на лёд, а Пик, не обращая внимания на оклик Куромаку, подошёл к самому краю проруби. Тот держалась крепко, но стоило лишь топнуть, и провалился бы. Лёд вокруг был усыпан крупными трещинами, находиться там явно было опасно. Собрав брошенные валетом вещи, Пик медленно отошёл подальше, молясь, чтобы Вару правильно всё рассчитал. Иначе… — Пик! Отойди оттуда! Не хватало нам третьего… — сердито пробурчал Куромаку, так и не договорив предложение, — Я вызывал скорую. Если твой валет тщательно всё продумал, они здесь понадобятся. — Это да… — согласился Пик, уже не стоя на краю, но находясь не так далеко от воды. Он не знал, правильно ли Вару всё рассчитал. Оставалось лишь надеяться, потому как вода была абсолютно тёмной, не давая увидеть даже силуэтов. — Слушай, ты можешь точно сказать, что у него хватит сил вытащить его и всплыть самому? — Куромаку подошёл ближе, с беспокойством глядя на ледяную воду. — Ни за что не могу ручаться. Поднять Зонта на руки он бы смог, но вытащить его из воды в толстой куртке… Не знаю. Сейчас под угрозой жизнь обоих, — говоря чистую правду, он скорее беспокоился за своего валета, который, видимо, даже не задумался об опасности. Благородно, конечно, но весьма безрассудно. Если он не сможет всплыть хотя бы сам… Пик не хотел об этом думать. — Хорошо… — тихо выдохнул Куромаку, прекрасно понимая, что ничего не хорошо, — Что ж, будем ждать и… Смотри! — из толщи воды вылезла трясущаяся рука и уцепилась сколькими пальцами за край льда. Где-то недалеко послышался звук сирены…

***

      Погрузившись в холодную воду, Вару тут же захотелось вылезти обратно. Прорубь-то была ещё недалеко, можно было всплыть… Ладно, раз он уже здесь, сдаваться бессмысленно. Хорошо, что хотя бы течения нет, озеро ведь, не река. Но и здесь вода сносила нехило. Вару наконец увидел силуэт перед собой и нырнул поглубже, надеясь, что Зонтик додумался задержать воздух. Лёгкие начинали болезненно ныть, он ведь не пловец. Повезло, что хотя бы ноги не сводит, а то потонул бы здесь же. Пальцев ног он уже не чувствовал, но это не было сильной помехой. Холод пробирал до костей, окутывая своей сетью. Январь как-никак.       Дотянувшись до Зонтика и схватив его за капюшон негнущимися пальцами, Вару порадовался, что успел снять куртку. Шестой был очень тяжёлым в пуховике, тащить его было слишком сложно. Воздух потихоньку начинал заканчиваться, в глазах темнело. Ноги почти не слушались, Вару почти задыхался. Прорубь была совсем близко, но тяжкий груз тянул на дно.       Глаза устали быть открытыми, Вару нечаянно вдохнул воду, чувствуя, как сознание снова темнеет. Из последних сил он вытянул одну руку вперёд, не выпуская из второй капюшон Зонта. Вытянул наугад, потому что глаза уже не смотрели. Ему повезло. Рука уцепилась за краешек льда, он потянулся вперёд, задыхаясь и почти теряя сознания. Рука начала соскальзывать. Кто-то подхватил его и вытянул из ледяной воды, давая необходимый кислород, который он стал глотать, словно рыба, кашляя и выплёвывая воду. Зонтика он потащил за собой, теперь тот лежал рядом. Открыть глаза была больно, мороз ещё сильнее пробрал кожу. Он знал, что находится на льду, что вокруг кто-то что-то говорит, даже сирена вроде воет… Но уши словно заложило, сознание отказывалось приходить в норму. Мороз сковал тело. Темнота накрыла с головой. Кажется, он упал, но твёрдости льда так и не почувствовал… Странно…

***

      Мысли у Пика путались. Выловить из их водоворота он смог лишь одну — его валет явно подал признаки жизни, хоть и вырубился почти сразу, так что Пик едва успел его поймать. Подоспевшая скорая забрала обоих на осмотр. Довольно старый врач глянул на озеро и покачал головой, бормоча что-то о технике безопасности. Куромаку ушёл разговаривать с ними, ибо Пику было не до этого. Когда он вытаскивал их из проруби, казалось, что теперь уже всё позади, что волноваться больше не о чем. Но два валета без сознания это пиздец, и это ещё мягко сказано. Он знал, что Вару справился, это грело душу. Но смог ли он спасти Зонту жизнь, было ещё под вопросом. Над Шестым склонились сразу несколько из бригады, наверное, откачивали. Да и жизнь самого Вару тоже была не утверждена. Казалось, оба на волоске. И хоть один из них, если не оба, упадут в другую сторону.       Пожилой врач внезапно оторвался от Зонтика и разогнал команду, подходя к внешне спокойному Куромаку с безразличным лицом. Впрочем, лёгкое сожаление читалось в его глазах, но на большее он не стал обращать внимание. Не в первый раз такое. — Сожалеем, но спасти его не удалось. Вода наполнила лёгкие слишком быстро. Считайте он утонул ещё до того, как его попытался спасти второй, — мужчина кивнул на бесознательное тело Вару, — Несоблюдение техники безопасности приводит к своим последствиям. Я всё ещё не уверен насчёт второго, он… — Он жив! — внезапно подал голос один из врачей. Молодой и высокий парень с искренней радостью в глазах, которую ещё не успела затмить врачебная профессиональность, смотрел на них, словно нёс весть о скором празднике. Хотя праздник им явно не светил. — Что ж, вам повезло, — заключил доктор, с долей укора смотря на них, — Мы очень сожалеем. Пройдёмте с нами.       Пик чуть облегчённо выдохнул. Да, они потеряли Зонта, но его валет жив. Куромаку с опущеной головой стоял рядом и явно не знал, что ему теперь делать, хотя врач чётко дал указания. Сзади подошёл Данте, ведя за собой Феликса, по лицу которого текли слёзы, капая в кружку с чаем, которую он держал в руках. Да, сейчас всё относительно хорошо, — как говорится, могло быть и хуже, — но если сейчас всё так, что будет дальше?