Заключённый.

Арсения, Антона и Серёжу довезли до их любимого места. Тюрьма. Это место они все любят, как нельзя, сильно. Настолько, что если бы у Арса были бы свободны руки, то он бы закрыл доступ к кислороду пузатому полицейскому за рулём, а затем, когда тому бы уже никогда не понадобился воздух, сбежал бы. Но к сожалению, сейчас, это будет глупо, потому что ему сразу пустят пулю в лоб, даже если он просто откроет без разрешения дверь машины. Именно поэтому мужчина смиренно сидит на своём месте, ждя, когда ему откроют двери, так как его руки заблокированы и заставят выйти из машины. Поднимаясь на ноги из душного салона, где всё пропахло дешёвыми сигаретами, которые курил мужик впереди, на протяжении всей езды, Попов смотрит по сторонам и видит, как Антон и Серёжа тоже уже вышли и их тоже тащат за руки внутрь тюрьмы. Арсения тоже притаскивают вместе со всеми, только лишь в комнате для проверки на инородные предметы, наручники открывают и выпускают руки в свободные действия. — Раздевайтесь, вещи кладите в пронумерованные контейнеры, — заявила женщина заученную фразу, уже для всех здесь присутствующих людей, что должна проверить их. Трое спокойно раздеваются до гола, оставляя вещи в контейнерах перед собой. Ни у кого стеснения нет, так как каждый видел друг друга голыми каждый день. Даже Шастун, просто сейчас разделся, не стесняясь и не закрываясь. А собственно, зачем? И Арсений, и Серёжа видели его голым. Конечно, у парня не было выбора, но ведь душевая одна и ходят в неё каждый день. Поэтому хочешь, не хочешь, но будешь видишь всех подряд. — А теперь повернитесь ко мне спиной и обопритесь руками о стену, — проговорила женщина и трое, абсолютно голых мужчин, сделали то, что она сказала. Надев сразу несколько перчаток на одну руку, уже на автомате, надзирательница подошла к первому, а именно, к Серёже. Тот, как только в него проникли пальцы, дёрнулся, прикусывая губу, нахмуриваясь. Это довольно больно. Особенно когда резко входят два сухих длинных пальца. Но Матвиенко это вытерпел. Затем, проверив его, женщина сняла использованную перчатку и новой полезла уже к Антону. Парень, собственно как и Сергей, не смог спокойно выдержать эту хрень, даже на секунду скручиваясь, но его грубо взяли за плечо, заставляя вытянуться во весь рост. Проверив, последовали к Арсению, что уже стоял в готовой позе, прекрасно зная, что сейчас будут делать. Однако, что очень странно, но мужчину проверяют довольно долго. Хотя казалось бы, зачем? — Слушайте, может это и не моё дело, но мне интересно. Что вы там у меня хотите найти? — смеётся Арсений, реально не понимая, почему у него там копаются так долго. У него же не пещера для всех, кто желает зайти. — Зная тебя, Попов, ты в себя и Дробовик засунуть сможешь, — говорит женщина, всё ещё пытаясь что-то в нём найти. — Я не мазохист, чтобы рвать себя. И очень расстроен, что вы считаете меня таким тупым, — она наконец-то вытащила свои пальцы с мужчины и он смог к ней повернуться. — Рот закрой. Пока шокером по яйцам не получил, — недовольно чеканит женщина, снимая последнюю перчатку с руки, отходя от него. Когда все эти пытки с проверкой закончились, мужчин одели в специальные, всё те же оранжевые костюмы, отводя в кабинет директора, вот только зачем, не понятно. Мужчин приводят в кабинет директора, для важного разговора. Это было очевидно, ведь она же должна как-то им красиво сказать, что они отправятся в изолятор. Скорее всего Арс и Шастун сново попадут в один, а Матвиенко придётся остаться совсем одному. Но, он по любому это переживёт. Троих в наручниках заводят в кабинет, где Дарья уже сидит на своём рабочем месте, облокотившись на мягкую спинку стула, попивая кофе. Либо этой женщине настолько сильно нравится работать в тюрьме и издеваться над заключёнными, либо она просто ведьма. Потому что по другому не объяснить тот факт, что находясь в этом отстойном месте, она может вот спокойно пить кофе, будто в офисе. — Дарья Вячеславовна, — за ними тут же заходит другой надзиратель, который держит в руках, явно с недовольством, котёнка. Котёнка? Того самого, что приютил Арсений? Да, это он. Но почему его принесли сюда? — О, а вот и он, — улыбается директор, беря в руки маленькое существо, зачем-то внимательно рассматривая его со всех сторон, что явно животному не нравится и он начинает мяукать и вырываться с её рук. Троим мужчинам тем временем высвобождают руки от наручников, давая возможность спокойно двигать запястьями. — Арсений, тебе же знаком этот мальчик, да? — вдруг, говорит она, хитро улыбаясь, смотря на мужчину. — Котёнка трогать не надо, он то здесь причём? — огрызается Арс, нахмуривая брови. Признаться честно, за всё то время, что этот маленький комочек был с ним, Попов успел его полюбить. Сам не знает, как так получилось. Он вроде никогда не любил особо животных. Но этот сумел его переубедить в этом. — Не переживай, если бы я хотела убивать животных, то начала бы с тебя, — говорит Дарья, чем ещё больше злит. — Слушайте, давайте обойдёмся без словесного поноса, просто отправьте нас всех в изолятор и на этом разойдёмся, — устало говорит Серёжа, после чего на него поворачивается несколько пар глаз. — В изолятор вы рано или поздно попадёте. Но не в этот раз, — подытоживает женщина, кладя кота на свой рабочий стол, затем вставая со стула, обходя стол, подходит ближе к ним. — Как раз таки из-за этого я вас и вызвала. Для вас троих теперь действует новое правило. Раз изолятором вас теперь не напугать, то я придумала кое-что получше, — зачем-то говоря в лицо Матвиенко, сообщает она. — Сергей Матвиенко, за побег из тюрьмы, ты получаешь к своим пятнадцати годам заключения ещё семь лет. В общей сумме получаешь двадцать два года, — оповещает она, на что Серёжа даже бровью не ведёт. Такой цифрой его не напугаешь. Пусть даже не пытается. — Но, это ещё не всё. За любое твоё непослушание, плохое поведение, или же побег из тюрьмы, гарантирует то, что твой парень получит вред, — вдруг договаривает женщина, после чего у Матвиенко глаза на лоб полезли. Это что шутка? Откуда она вообще знает о его отношениях? А главное, какого черта она ему этим угрожает? — Веди себя хорошо, если не хочешь, чтобы твой ненаглядный паренёк - Дима Позов, не ходил всю оставшуюся жизнь на костылях, — услышав это, Серёжа взорвался на месте только делая к ней шаг, но его сразу же хватает один из надзирателей, не давая подойти к ней. — Что ты сказала?! — чуть ли не краснея от злости, шипит мужчина, пытаясь вырваться от цепких рук. — Не нравятся костыли? Хочешь, можешь выбрать для него что-нибудь сам. Шрамы на лице? Одна почка? Может быть улыбку Джокера? — Слыш ты, пиздаболка старая, я щас сам тебе улыбку вырежу! — кричит Серёжа в тот момент, когда его уже буквально выносит надзиратель с кабинета, пихая в сторону камеры. — Антон Шастун, — парень, что внимательно наблюдал за ушедшим Сергеем, когда услышал свою фамилию, получил порцию мурашек, поворачиваясь к ней лицом. — К своим годам ты получаешь ещё семь лет и того, двадцать лет. Я даже не знаю настолько нужно быть идиотом, чтобы удвоить за пол года себе года в тюрьме. Но в принципе, мне плевать. Но вот что я тебе скажу. Мы с тобой никогда не попрощаемся, если хоть один раз ты сделаешь какую-то глупость. В сорок два года ещё можно построить свою личную жизнь и карьеру. Подумай, хочешь ли ты получить пожизненное и повторить судьбу человека, с которым ты связан, — указывая взглядом на рядом стоящего Арсения, говорит Дарья Вячеславовна. Шастун стоит в шоке, не зная, что и сказать. Однако женщина видимо потеряла быстро к нему интерес, переключаясь на Арса, а парня вывел другой надзиратель. — Ну и наконец мой самый любимый заключённый, — улыбаясь, смотря на мужчину, говорит она. — Арсений Попов. Твоё пожизненное заключение испортило мне весь кайф. Однако, я тут кое-что про тебя нашла. Оказывается, что у нашего маленького Арсюшеньки никого нет из родных. Все поумерали. Как жаль. Особенно сестру, — проверяет почву Дарья, сразу же видя гневный взгляд от мужчины напротив, ликуя. — Мне правда очень жаль, что она выла, как чёртова сука, когда её насиловали! — Арс сражу же подорвался и уже готов был свернуть ей шею за такие слова. Но за секунду рядом с ним появился третий надзиратель, который быстро нанёс ему четыре сильных удара в живот, от которых Попов согнулся и опустился на колени от боли, пытаясь глотнуть воздуха. — Но если вдруг ты не понял, к чему я это сказала, я поясню, — говорит женщина, беря его за подбородок, заставляя смотреть на себя злые, голубые глаза. — Есть один человек, который в точности может повторить судьбу твоей сестры. Случайно не знаешь кто этот человек? — вдруг выдаёт она, смотря в глаза. Конечно же Арсений понимает. Понимает, потому что не тупой. Антон - это он, тот самый человек. Это он, потому что они связаны. Если Арсений сделает глупость, за него пострадает Антон. Конечно, они ведь один человек. — Подумай хорошенько. Ты уже потерял семью из-за глупости. Неужели готов потерять ещё одну жизнь? — Его жизнь меня не волнует! — хрипит мужчина, так как живот от ударов всё ещё отдаёт тупой болью. — Вот и проверим, — сново улыбается Дарья Вячеславовна, а затем Арса выводят из кабинета. Почему ему угрожают Антоном, не понятно. Но ещё больше не понятно, что на это скажет Шастун, когда узнает.                         *** Серёжа приходит в свою камеру. Ему разрешили это сделать, так как в изолятор их не отправили, поэтому надо остаться в камере. Было темно, естественно, ведь их привезли ночью, и спасибо большое, что не в изолятор. Хотя, лучше бы в изолятор, так как узнав, что за любую оплошность Матвиенко, будут вредить Диме, заставляла оставить все дела. Сергей никогда в жизни себе не простит, если его парень получит наказание за то, что сделал он сам. Серёжа и так сильно перед ним виноват. Столько дерьма он навалил тому на голову, что не соберёшь. Заходя внутрь, мужчине сразу же в глаза бросается такая картина. Димка лежит на кровати на боку, прикрытый до пояса одеялом и сопит в подушку. Матвиенко слабо улыбается этой картине, вот только сейчас ему вообще не смешно. Они не очень хорошо закончили свой разговор до побега, да и на расстоянии был напряжённый диалог по телефону, от чего сразу стало тошно. Серёжа тихо подошёл к краю своей кровати, так как Позов лежал около стены, залез на неё, а затем приблизился к нему вплотную. Спина спящего Поза касалась груди Матвиенко и мужчина бы никогда себе не простил, если бы упустил момент и не обнял эту красивую, любимую, родную спину, прижимая к себе ещё ближе, сливаясь в одно целое. Не простил бы себе, если бы не взял того за бедро, притягивая чужую ножку к себе. И уже можно было на этом закончить, вот только Дима сонно коротко промычал, а затем, приоткрыв один глаз, поворачивается к нему. — Это сон? — шепотом спрашивает он, на что Серёжа улыбается, начиная нежно того целовать в щёки, губы и шею. — Серёж.. — грустно пропищал тот, резко того обнимая, на что Матвиенко ложится на спину, а сверху него, крепко обнимающий тело, Дима. Сергей слышит, как верхний шмыгает носом, всё сильнее и сильнее прижимая мужчину к себе. — Ты чего плачешь? — тихо, чтобы никого не разбудить, целуя в макушку, говорит Серёжа, но сдержать улыбку не получается. — Я так сильно по тебе скучал. Думал, что мы увидимся не раньше, чем через несколько месяцев, когда ты из изолятора выйдешь, — нащупывая своей рукой чужую, переплетая пальцы, так же тихо говорит Димка, сново шмыгнув. — Не переживай, я не попаду в изолятор, — успокаивает его Матвиенко, свободной рукой поглаживая по спине. — Почему? — Директриса придумала новые правила. — Какие? — Неважно, — сказать про то, что теперь за любое неверное движение Сергея, будет нести наказание Дима, мужчина просто не мог. Его парень и так много чего натерпелся с ним. Рассказать такое, чтобы он ещё больше стал волноваться, не очень хотелось. — Я больше так не могу, Серёж.. — пищит Димка, закрывая влажные от слёз, не понятно откуда взявшихся, глаза. — Что не можешь? — правда не понимает Серёжа и затем Позов поднимает голову, смотря в карие напротив, пока с глаз стекают слёзы, капая на чужую тюремную форму. — Не могу делать вид, что я не люблю тебя. Не могу, потому что я пипец как люблю тебя. Люблю настолько, что кончики пальцев подрагивают, когда понимаю, что начинаю тебя терять. — Дим, я щас сам заплачу, — улыбается Матвиенко, пытаясь держаться, чтобы не разрыдаться, как маленькая девочка. Позов в этот момент привстаёт, а затем перекидывает ногу через него, садясь на бёдра и беря обеими руками мужчину за щёки. — Я правда люблю тебя всего. Даже твои стороны, которые ты пытаешься прятать и держать в себе. Каждый твой недостаток, каждый изъян, каждую клеточку твоего тела - я люблю. И мне всё равно, как мы познакомились, что тогда было между нами, как мы друг друга ненавидели. Сейчас, то, что происходит между нами, для меня считается самым лучшим. Я никогда не вспоминал, что ты со мной делал тогда. И ты не должен вспоминать. Потому что тогда ты меня не знал. — Но я всегда всё порчу. Правда, я знаю это. По моей вине мы всегда ссоримся. Я не могу тебя поддержать в нужную минуту. Я пытаюсь, но всё равно получается какая-то хрень. — Это не так, — мотает головой в разные стороны Дима. — Ты просто себя накрутил. Думаешь я бы был с тобой, если бы ты был плохой? — Я не знаю. Но я бы понял, если б ты со мной расстался из-за этого. — Господи, какой же ты дурак, — устало укладывая голову тому на грудь, выдыхает Димка. — Спасибо тебе.. — прижимая мужчину руками к себе, нежно поглаживая по голове, шепчет Серёжа. — Я ничего такого не сказал. — Но ты столько сделал.. — улыбается Матвиенко, чувствуя, как слёзы всё таки катятся с глаз, впитываясь в волосы. — Ты принял меня таким, какой я есть. Никогда не говорил, каким хотел бы меня видеть. — А зачем? Зачем мне лучшая версия тебя? Зачем мне что-то в тебе менять? Когда я полюбил тебя таким, какой ты сейчас. Я лишь хочу, чтобы ты был счастлив. Это всё, что мне нужно. — Я ведь безумный. В мою голову приходят разные странные мысли, от чего всё идёт по одному месту. Я даже не знаю, где нахожусь и что мне делать.. — Ты любишь меня? — перебил его речь Дима. — Честно, я бы не хотел, чтобы ты обрекал себя на жизнь со мной. — Это не тебе решать, — резко поднимает голову Димка, смотря в глаза. — Ты не можешь заставить меня не любить тебя. Я даже не знаю, какие могут быть причины, чтобы я перестал тебя любить. — Но я.. — Сергей хотел что-то сказать ещё, но его губы накрыли чужие, не давая больше ничего сказать. — Серёж, я готов пройти с тобой всё что угодно, — отрываясь от родных губ, говорит Димка. — Что бы не было у нас на пути. Как бы сложно не было. Клянусь, теперь я тебя не оставлю. Поэтому просто ответь: ты любишь меня? — Люблю. Я люблю тебя настолько сильно, что готов вырезать себе сердце и подарить тебе. Всё это время, что мы были на свободе, я всегда думал только о тебе. Я не мог заснуть без тебя. Не мог нормально ничего делать. Ты.. ты как чёртовый наркотик. Я блять зависим от тебя, — закончил Серёжа, чем вызвал искреннюю, светлую, даже не смотря на слёзы, улыбку Димы. — Этого мне достаточно, — говорит Позов, сново накрывая чужие губы своими. Сергей настойчиво отвечает на поцелуй, делая его более мокрым и грубым, укладывая руки на ягодицы мужчины, чуть сжимая. — Эй, — хмыкает в поцелуй Позов, убирая чужие руки с пятой точки. — Не сейчас точно, — чеканит он, ложась рядом с мужчиной, обнимая его руками. Серёжа сделал тоже самое, а затем, они уснули. Зато вместе, как они любят.                         *** Антон лежит на кровати в тёмной камере ночью. По его подсчётам, сейчас примерно где-то двенадцать часов. Все в камере уже давно спят, даже Арсений, что рядом лежит, уже сопит в подушку. А вот Шастун никак не может уснуть. Сам не знает, почему. Вроде как бессонницей он никогда не страдал. Конечно же в тюрьме хуже кровати, чем в том доме, где они жили, но спать можно. Однако голова Шаста занята какими-то мыслями. Но какими? Парень поворачивает голову в сторону Арсения, что лежит на боку, к нему лицом, с закрытыми глазами. Антон тупо пялится на мужчину где-то минуту, думая ни о чём. Хотя нет. Кое-что всё таки важное в его мыслях появилось. А именно, сам Арс. Его история. Сестра, племянник, то, что с ними произошло - всё это не даёт покоя Шасту. Он всё думает о том, что ему рассказал мужчина. Эта история.. заставила посмотреть на Попова с другой стороны. Конечно же Шастун понимает, что Арсений всё ещё тот самый Арсений, который его пытался убить и изнасиловал, но.. но! Смотря на него с человеческой стороны, то можно попытаться его понять. Ведь живя в таких условиях, понятно, что человек не вырастит нормальным. Антон понятия не имеет, что пришлось пережить Арсению в детстве, когда он сам бегал вместе с мамой по детским площадкам. Возможно голодал, когда Шастун вкусно ел дома. Возможно замерзал, пока парня одевали в тёплые вещи. Он ведь даже не знает, что такое объятия от родителей, сказки на ночь или же приятные песни, что поёт мама. Мало этого, ему ещё и за сестрой нужно было смотреть. Он ведь защитник. Должен был её защищать. И по началу у него получалось. Но один раз он не успел.. И всё потерял.. потерял единственного своего человека. Если бы его сестра была бы сейчас жива, то возможно, он был бы хорошим, ради неё. Он бы был другим, ради неё. Ведь ради самых близких можно измениться. Но её нет.. Арсений её потерял. И Антон прямо сейчас это понимает. Поэтому зачем-то пальцами дотрагивается до Арсовых волос. Совсем невесомо. Почти незаметно, пробирается пальцами к щеке, а затем и шее, чувствуя тёплую чужую кожу. В этот момент, когда рука Антона касалась шеи мужчины, он аккуратно кладёт свою ладонь поверх Антоновой кисти, отстраняя от себя. — Долго ещё ты будешь меня трогать? — открывая глаза и смотря на Антона, спрашивает Арсений, не понимая, почему он это делает. Но вот парень ему ничего не отвечает в ответ, а лишь смотрит в глаза, который не видно из-за темноты в камере. — Я знаю, какого тебе, — вдруг, спустя минуту молчания, говорит Шастун. — Когда теряешь близких. Это очень больно. Я знаю, — тихо говорит Шаст, потому что тоже кое-кого потерял. Их руки держатся друг за друга. Они просто смотрят в глаза напротив, ничего больше не говоря. Прямо сейчас, их связывает одно и тоже. Потеря. Потеря самого дорогого. Даже не смотря на то, что Антон считает Арсения убийцей, то сейчас ему ничего не мешает вот так с ним лежать и держаться за руку. Это не означает что-то пошлое. Наоборот. Таким способом, Шастун пытается показать, что мужчина не один. Что он вместе с ним. Не в романтическом плане. В моральном смысле. — Главное, постарайся отпустить её, я думаю, она бы не очень хотела, чтобы ты так убивался и винил себя. Я знаю, что очень сложно это всё воспринять, но пойми, если ты будешь спокойно относиться к этой ситуации, то тебе станет в разы лучше.. И это не будет обозначать то, что ты забыл о ней, это будет обозначать, что ты пережил потрясение в своей жизни и смог выдержать трудный период. — Антон тихо шепчет эти слова, сжимая руку, а позже расплетают пальцы и подкладывает ладони себе под голову. Арсений ничего не ответил на сказания Шастуна, лишь поджал губы и кивнул, ложась на спину и прикрывает лицо ладонями, шумно выдыхая в них. А что он скажет? Всё правильно парень сказал. Поэтому мужчина пытается сново уснуть. Пусть и с трудом, но у него это получается, но лишь после проверки того, что Шастун уже спит.                         *** Арсений спокойно стоит в душевой, одеваясь после мытья, совсем один, так как все уже помылись на утреннем душе и ушли. Он специально подождал момент, когда все уйдут. Потому что ему нужно подумать. Серьёзно подумать. Он не знает, что делать дальше. Он блять раскрыл душу. В первые в жизни. Он рассказал незнакомому человеку о том, что таил в секрете много лет. И по сути, так оно и было, потому что Антон ему никто. Ни парень, ни друг, ни жених, ни муж. Тогда какого чёрта, Арсений?! Какого чёрта он решил, что может ему всё рассказать?! Да, в тот раз, на кухне, может быть Шастун и дал понять, что он не враг и что может выслушать. Но кто даст гарантию, что парень никому ничего не расскажет? Гарантии нет, как и уверенности в этом. И теперь, у Арса есть постоянные мысли: «а можно ли ему доверять?» — Сука! — в этот момент, когда мужчина уже полностью оделся, му в спину прилетает чьё-то оскорбление. Арсений удивился, а затем повернулся назад, чтобы посмотреть на того, кто является таким смелым смертным. Антон, который и сказал ему это, стоял напротив очень злой. Арс нахмурился, ничего не понимая. Что он уже такого успел сделать? Вроде как заснули они довольно спокойно. Странно. — Ты больной или как? — поднимая одну бровь, спрашивает он, поворачиваясь корпусом полностью в его сторону. Шастун в этот момент быстро подлетает к нему, а затем сильно бьёт кулаком в нос. От неожиданности, Попов отворачивает машинально голову, берясь за больное место, откуда сразу же пошла кровь. — Ты! Ты мне соврал?! Арсений, ты блять мне соврал?! — шипит злобно Антон, поднимая Арса за плечи, заставляя на себя посмотреть. — В чём? — реально не понимает, что от него хочет этот парень, говорит Попов, пока из носа вытекает кровь, попадая в рот и на пол. — Я тут кое-что понял! Не было у тебя никакой сестры, да?! Ты просто придумал всё это, чтобы использовать меня! Ну как? Понравилось?! Поигрался?! Или ты думаешь, что я настолько тупой, что не пойму такой наглой лжи?! Забудь все мои слова! Забудь, что я тебе говорил! Ты и правда не человек! Ты лишь жалкая, никчёмная, мерзкая оболочка! Я ненавижу тебя всем сердцем! Ах да, ты ведь не знаешь, что такое сердце! — Антон.. — Заткнись! — и слова не дал сказать Арсению, который и правда замолчал. — А я ведь и правда тебе поверил. Я правда подумал, что ты можешь быть другим. Что это жизнь тебя так помотала, что пришлось стать убийцей. Ты заставил меня поверить тебе. А сейчас, я понимаю, настолько я наивный. — Шастун! — уже громче проговорил Арс, пытаясь подойти к парню ближе, но тот сразу же от него отходит на шаг назад. — Если ты хоть что-то мне сделаешь, подойдешь, прикоснешься или ударишь, я закричу так громко, что это услышат все! — Антон блять, пос.. — резкий крик последовал, после того, как Попов лишь носок придвинул к Антону. Тот и правда закричал. И так громко, что казалось, будто его голос охрипнет где-то на месяц. Попов закрыл уши руками, потому что слышать его крик, честно, не очень приятно. Когда Шастун замолчал, то захотел быстро ретироваться, но Арсений ему не дал. — Да пошёл ты, Антон! Пошёл ты, вместе со своими загонами, ненавистью и долбоебизмом! — кричит ему в лицо Арс, беря за ворот тюремной кофты и прижимая к стене. — Тварь ты поганная, блять! — И что?! Что ты мне сделаешь?! В ответ ударишь?! Действительно, мы же один человек! Давай бей, чтобы мы стали одинаковыми! Бей же, давай! — Не переживай, я не стану тебя бить! Ты не стоишь даже того, чтобы я тебя избил! — Тогда что ты хочешь от меня?! Что?! Ответь на мой вопрос блять! — Какого чёрта тогда это было?! Зачем ты стоял и обнимал меня на кухне, если ты меня ненавидишь?! Почему всё это говорил, если не веришь?! Что за хуйня с тобой происходит, скажи?! Ты блять единственный, кто узнал правду! Ты первый, кто обо мне что-то узнал! И прямо сейчас, ты стоишь передо мной и говоришь, что я вру?! Что я, сука, вру?! — кричит тому в лицо Арсений, пока Шастун лишь молча смотрит на него недовольно. — Ты настолько ужасный человек, что даже бы и на такие темы смог бы обмануть! Лишь бы тебе было хорошо! Лишь бы весь мир крутился вокруг тебя! Но со мной такое не прокатит! Можешь даже не стараться, я больше никогда не поверю тебе! — Почему тогда ты не избавился от меня, когда у тебя была возможность?! Почему не выстрелил мне в голову?! Почему помогал зашивать рану, а не ждал, когда она загноится?! Ответь, Антон, почему?! — но Шастун ничего не говорит. Он молчит. Молчит, потому что сам не знает ответ на этот вопрос. Он думает, что так сделал, потому что без Арсения он бы погиб и надо было помочь. Но так ли это? — Я лишь знал, что без тебя я бы не выбрался с того дома, вот и всё! То, что ты там себе напридумывал, не моя проблема! — шипит Шаст, смотря в глаза мужчины, а затем случайно на губы напротив. Парень не знает почему, но кое-что его в них заинтересовало. Такое чувство, будто он их ощущал. Будто когда-то эти губы до него докасались. Неужели это правда? Неужели.. и тут Антона осенило. Глаза стали, как пять рублей. Он стал дышать чаще, смотря в голубые глаза, которые были злые, но по другой причине. «Лица настолько близко, что ещё немного и носы будут соединяться друг с другом. — Ты ёбнулся? — хмурясь, спрашивает мужчина, на что получает лишь пронзительный взгляд.» Вспоминает события той самой ночи Шаст, когда он был в стельку пьяный. « — Антон, напился - веди себя прилично. Отпусти меня, — говорит Арс, но руки тянут на себя и мужчина заваливается на парня. И вот, уже хочет что-то сказать, но его затыкают. Затыкают необычным способом. Антон врезается в губы мужчины, втягивая того в пьяный поцелуй, нелепо передвигая мягкие, розовые, пухлые губы.» — Нет.. — пищит Антон, а глаза начинают наполняться слезами. Арсений увидел, что он где-то в себе, почему-то плачет и отпустил его, после чего парень облокачивается на стену. — Замолчи, — приговорил Шастун, и пока до Попова не дошло, швыряет его на постель и садится прямо на пах. — Трахни меня! — Шаст снимает с него рубашку, буквально искусывает всю шею, оставляя засосы и укусы.» — Блять!.. — садясь на пол, придвигая к себе коленки и закрывая руками голову, говорит Антон. « Светловолосый обхватывает его спину длинными ногами, пока руки залезают в чёрные волосы. Голубоглазый принялся сразу же раздевать до конца парня, стягивая с красивый ног сначала штаны, а потом и боксеры..» — Нет! Блять! Блять! — резко встаёт, а затем отпихивает Арсения от себя назад. — Почему ты не остановил меня тогда?! Почему воспользовался тем, что я бы пьяный?! Я думал, что ты мне соврал о том, что мы переспали! — Опять соврал. Я опять виноват, конечно. Бедный Антоша, который не может держать себя в руках и который не знает грани в выпивке. Снова маленького тронули без разрешения, он ведь прям не хотел, но его заставили. Как же так? — делая грустный вид, Арсений закрывает рот, якобы в шоке. Да, он это говорит специально. Потому что то, что во всех бедах Шастун винит его, начинает дико бесить. — Я был в стельку пьяный и ты это знал! Знал, но всё равно сделал это! В чём здесь моя вина?! — Да в том, что неси уже блять ответственность за свои действия! — Да я и так чуть ли не наизнанку выворачиваюсь, чтобы прожить хотя бы ещё один день спокойно, без драк и насилия. Но когда в моей жизни появляешься ты, то всё идёт по пизде! — Антон, да не у одного тебя творится хуйня в жизни! Если бы ты вёл себя нормально, а не как пубертатный подросток, то между нами бы ничего не было бы! Если жалеешь, ну так и пиздуй отсюда, а не вини меня в том, что ты тупой идиот! — выпалил мужчина, после чего Шастун замолчал, не зная, что на это ответить. С одной стороны, мужчина прав. С другой.. а нет никакой другой. Конечно же он полностью прав во всём. Потому что не он должен был следить за телом Шаста, а сам парень. Не проследил? Вот и получил. Но самое обидное то, что Антон понимает, что тогда он хотел этого. Хотел с ним переспать. Даже не смотря на то, что он был пьяный. Это Шаста пугает ещё больше. И что теперь делать? Шастун просто не придумал ничего лучше, как просто выйти из душевой, так ничего и не сказав мужчине. Потому что всё, что он говорит, звучит бредово. И нет смысла делать вид, что он был против.                         *** Антон приходит дико раздражённый в свою камеру. Он не понимает, на что именно злится. На Арсения, который практически воспользовался тем, что Шастун был пьяным или же на себя, который был не против этого? Возможно, и то, и то. Но вот сам Шаст будет думать, что только первое. Конечно, ведь для него Арсений всегда будет плохим. Да, а парень просто святоша. Конечно. Так ведь всегда было. — Сука блять! — шипит Антон, не обращая внимание на тех, кто сейчас в камере. А именно тот самый жирный мужик, что в первый день в новой тюрьме хотел заставить Арса себе отсосать, а потом получил за это кастетом в живот, после чего пролежал в больнице. Вместе с ним было ещё трое мужиков, которые смотрели на него, как на говно, но Антону плевать. — Пидр грёбаный! — Слыш, пацан, ебало закрой! Хули орёшь?! — вдруг недовольно говорит ему тот самый жирный урод, который не понятно за что ему предъявляет. Вроде как Шастун не орал, как он выразился. Или ему теперь тут нельзя разговаривать? — Да иди нахуй! — проговаривает ему Антон, после чего мужик быстро встаёт перед ним, подходя вплотную. — Что ты сказал? — переспрашивает он. — Иди нахуй, — уже более уверено и твёрдо отвечает Антон, смотря на жирного сверху вниз, так как он был на голову ниже него. Однако мужчина на его слова лишь улыбается, а затем отходит на шаг назад, после чего к Антону подбегает его «армия» заключённых. Первый удар последовал в висок, а как только Шастун взялся за больное место, его схватили за волосы и резко ударили головой об верхнюю кровать, от чего в глазах быстро потемнело, а сам парень быстро упал на пол. Из его носа пошла кровь, попадая в рот, когда последовали новые удары по носу, челюсти и телу. Шаста перевернули на спину и опять ударили, на этот раз ногой по животу, а затем сново и сново. Рот был полностью в крови, которую он переодически выплёвывал. В момент, между темнотой в глазах и сильной болью, парень слышит чей-то голос. И довольно знакомый. Арсения, если быть точнее. Мужчина видимо последовал в камеру сразу же за ним, перед этим вымыв лицо от крови, а затем увидел, что тут с Антоном делают. — Стас, — обращаясь к пухлому мужчине, который, при виде Арсения, чуть стушевался, испугано смотря. Конечно, ведь Арс чётко дал понять, кто главный и получить кастетом, который скорее всего всё ещё есть у Попова, он не хочет. Однако Арсений резко ударяет лбом ему по носу за то, что тот сделал. Шавки жирного, что схватился за нос, быстро двинулись с места в сторону Арса. — Не смейте, — шипит на них Попов и парни и правда не двинулись на него, лишь смотря недовольно за то, что мужчина тронул их хозяина. — Уйди, Арсений. Это не твоя проблема, — говорит Стас, давая понять, что хочет закончить с Антоном то, что начал. Однако от Арса так просто не избавиться. Особенно, когда дело касается Шастуна, с которым он связан. — Не моя проблема? Антон на моей стороне и я думал, что ты тоже. В чём дело? — Я должен быть на твоей стороне? Слушай, ты сбежал со своими дружками, а меня оставил здесь. Из-за тебя я месяц пролежал в больнице. Ты нам не нужен. — Я хоть раз сказал, что мы друзья? Ты просто должен делать то, что я говорю. Поэтому не смей трогать моих людей, когда тебе вздумается. — Ты не сможешь его защищать всё время, — чеканит жирный, а затем уходит, вместе со своей шайкой. Арсений поворачивается назад, смотря на сидевшего на полу Антона, который выплёвывает кровь со рта, пытаясь встать на ноги, но ослабевшие конечности не дают это сделать. Арс устало выдохнул, подошёл к нему, а затем взял на руки, после чего Шаст перевёл на него удивлённый, но одновременно с этим недовольный взгляд. — Отпусти меня, — пытается выбраться из сильных мужских рук, пока Попов выносит его из камеры, держа под коленками, а так же под спиной, неся в медпункт. — Стоит мне на секунду тебя оставить одного, как тебя сразу же пытаются убить. Скажи честно, ты притягиваешь к себе магнитом неприятности или я чего-то не знаю? — смотря в зелёные глаза, которые еле-еле открыты, спрашивает Арсений, подходя к мед-кабинету. — Ты самая запутанная, сложная и ужасная моя проблема. То, что меня избили, лишь отвлекло от самой главной проблемы. Тебя, — тыкая кровавым пальцем в Арсову грудь, спокойно говорит Антон. — Поверь, из-за тебя у меня тоже много дерьма в жизни. Не думай, что только я могу всё портить, — отвечает ему Арс, а затем открывает дверь в кабинет, где стоял врач около столика с какими-то медикаментами и шприцами. — Здравствуйте, а вы как тут? — удивляется Арсений, когда видит Станислава Владимировича из старой тюрьмы, одновременно с этим, занося внутрь Антона. — День назад сюда перевели, — коротко объясняет врач, а затем указывает пальцем на кушетку. Попов сразу всё понял, кладя на неё парня. — Что с ним? — Избили в камере, — проговаривает Арсений. — Нашатырь дай, — указывает на тумбу, где лежит большая панка с препаратом. Арс быстро её хватает и отдаёт мужчине, после чего тот берёт ватку и вливает на неё содержимое, поднося к носу Антона. Шастун от резкого запаха отворачивает голову в другую сторону, сразу же приходя в себя, чувствуя, как нос чуть щиплет. — Руки, ноги, что-то болит? — Тут, — указывает на правый бок Шаст, после чего доктор тянет молнию на кофте вниз, убирая её края, а затем поднимает белую борцовку, оголяя торс, щупая пальцем место, где болит. — Больно, когда давлю? — спрашивает Станислав. — Немного, — отвечает Антон, после чего врач убирает от него руки. — Всего лишь синяк. Жить будешь, — зачем он выдвигает шкафчик и достаёт оттуда влажные салфетки. — Вытри кровь со рта и свободен, — уголками губ улыбаясь, говорит мужчина и Шастун делает то, что он сказал. — Спасибо, — вставая с кушетки, говорит Антон врачу, а затем выходит. Чувство слабости и боли от ударов в тебе никуда не ушли, однако чуть лучше всё равно стало. — А мне «спасибо»? — выходит за ним Арсений. — Обойдёшься, — говорит Шастун, смотря на него недовольно. Хотя мыслено, парень всё таки сказал ему «спасибо». Но вот Арсу об этом решил не говорить.                         *** Антон осторожно, держась на стенку, идёт в камеру, пока мимо проходят много заключённых, что значило о наступлении времени прогулки и возможности выходить из камер. Парень осторожно добрался до камеры, уже подготавливая гневный, ненавистный взгляд, дабы озарить им всех присутствующих, но, оглядевшись, не увидел ни одного из соседей. Оно и к лучшему. Антон осторожно доходит до кровати, думая о том, что как-то слишком грубо ответил Арсению, а слова, что он услышал в душе, до сих пор били в голову, заставляя задуматься. Неужели Антон и вправду зря накричал на мужчину и обвинил его во всех грехах? А Арсений, не смотря на все гадости, что услышал от Антона, помог ему, хотя мог просто промолчать и пройти мимо. Так ещё и парень даже элементарного «спасибо» не сказал. «Мама бы не хотела слышать то, что я не могу даже с людьми нормально разговаривать. Это же простое воспитание: помогли - поблагодари». — с этими мыслями, Антон садится на кровать, с тихим стоном, смотря на вход, где стоял Арсений, опираясь плечом на решётку. Его взгляд стал каким-то холодным и отстранённым. Мужчина выровнял спину и повернулся спиной к Антону, собираясь уходить. — Стой! — вскрикивает парень, останавливая его, от чего он и правда первые пару секунд стоит, как вкопанный, но позже разворачивается на Антона, выгибая бровь. — Я хотел... Сядь на кровать, пожалуйста. Не хочу громко говорить, — Антон поджимает губы, немного сутулясь из-за боли, а Арсений удивляется, но всё таки проходит вглубь камеры, присаживаясь на кровать, внимательно смотря на Шаста. — Ну и? — мужчина закидывает ногу на ногу, в упор смотря на парня, что чуть мнётся, но всё таки поднимает взгляд на него, пытаясь подобрать слова. — Ну, во-первых, спасибо тебе, что помог, правда. А во-вторых... Скажи честно, это правда про.. про сестру и племянника?.. — Антон опустил взгляд, чувствуя вину перед Арсением, за то, что просто так обвинил во лжи, якобы он так подумал. На самом деле, Шастун понимает, что он просто сволочь. Человек ему открылся, доверил свои тайны, а он ещё и обвинил во лжи. Почему он так подумал, парень не может сказать. Может быть из-за того, что Арс убийца. Однако, если он убийца, то это же не значит, что у него не может быть трагичной истории. Вот только почему Антон подумал об этом, только после того, как сказал ему много лишнего? А ведь хотелось доверять Попову... Хотелось думать, что он и вправду не будет врать по такому серьёзному поводу. А ещё у него такие искренние эмоции были, что невозможно было усомниться в правде. Ведь... ведь это невозможно подстроить. Наверное. Арсений же крайне удивлён не только от того, что Антон усомнился в своих словах и мыслях, а ещё и от того, что до ушей дошло чужое «спасибо». Крайне не похоже на парня. Спустя долгое, неловкое молчание, Попов всё таки решает ответить. — Да. Правда. Хочешь верь, хочешь нет, но я зачем-то тебе это рассказал. Может, под аффектом, может, из-за того, что мне тогда было хуёво. Я не знаю. Но то, что я рассказал - это самая настоящая правда, — Арсений в наглую разглядывает Антона, пытаясь считать его эмоции и то, что он чувствует. — Арс... извини, за мои слова. Обозвал тебя лжецом, даже не проверив. Это такая тема... Блять, я правда не хотел, просто как-то всё накопилось, воспоминания о той.. ночи, ещё и я срок свой в двое увеличил... Мне очень жаль тебя, сестру и племянника, и я надеюсь, что ты вправду отпустишь всё это. Помни то, что я ночью говорил.. — почти шепчет Антон, встречаясь взглядом с всё такими же удивлёнными глазами Арсения. Попов был в таком шоке, что и словами не передать. Он вообще не ожидал услышать такие слова от Антона, та и в общем, не ожидал услышать извинения и то, что он принимает свою вину. Вот это действительно очень удивляло. — Хорошо. Насчёт ночи... Я бы тоже хотел с тобой поговорить. Я и сам, если честно, жалею. Не то, чтобы мне было неприятно или тогда всё было плохо, нет, наоборот, просто я и сам не хотел, чтобы это было так. Ты был в хлам, я был так же пьян и, возможно, если бы во мне не было алкоголя, то я, наверное, смог тебе противостоять, но, к сожалению, это произошло. Я правда сожалею, — Арсений поджал губы, спокойно говоря и прямо сейчас сердце пропустило удар, а внутри что-то закололо. — Давай просто забудем это, — Попов сам себе всё сломал. Сам себя подставил. Сам расставил преграды и ограничения. Но сделал это ради... Антона? Да. Мужчину очень опечалила реакция парня, поэтому лучше у них никогда ничего не будет, чем Шастун будет съедать себя изнутри потом. Хотя Арсения по идее не должно волновать то, что у них ничего быть не может. Или всё таки..?                         *** Серёжа выходит из помещения тюрьмы во двор. Заключённые могут выходить во двор только один час в день. В остальное время, они в здании, либо в камере. Матвиенко смотрит по сторонам, видя толпы мужчин в одинаковой форме. Каждый занимается своим. Кто-то играет в баскетбол. Кто-то сидит и общается на скамейках. Кто-то, так как и Сергей, за всеми наблюдает, надменно, словно цари, ходя при этом. Но никто из всех этих людей не волнуют мужчину никаким образом. Никто, кроме одного человека. Димы. Димы, который прямо сейчас сидит на скамейке, вместе с небольшой шайкой других заключённых, которые дают ему деньги. Но то, что Позов даёт им в ответ, заставило ахуеть от жизни Серёжу. Небольшие шарики, обёрнутые в пакетики на зип-локе, внутри которых лежит белое вещество. Наркота, если быть точнее. Матвиенко, видя эту картину, быстро начал идти к Позу, пока те мужики, что получили то, за что заплатили, быстро ретировались подальше от него. — Ты совсем больной что ли?! У тебя вообще мозги есть в бошке?! Ты чё творишь?! — садясь к нему вплотную и говоря достаточно тихо, чтобы надзиратель, что ходит по всей территории двора, их не услышал. Дима, недовольно повернувшись к нему, ничего не сказал, а лишь молча встал со скамейки, намереваясь уйти. Но Матвиенко это не устроило, поэтому он хватает мужчину за резинку штанов, притягивая на себя, от чего Позов от напора сново сел рядом. — Ты идиот, скажи мне?! Ты хоть понимаешь, что директриса с тобой сделает, когда узнает об этом?! — Не лезь в мой бизнес! — отвечает гневно ему Поз, не в состоянии нормально разговаривать из-за гнева. — И как давно ты стал продавать наркоту?! — держа его за пояс, чтобы он никуда не ускользнул, с напором спрашивает Сергей. — Как только ты кинул меня одного в тюрьме, а сам убежал со своим дружком на волю! — шипит ему в ответ Позов, зля Матвиенко ещё сильнее. — Клянусь, Дима, если ты эту дрянь сейчас же не выбросишь, я сам тебя убью! — предупреждает он, после чего Поз закатывает глаза. — Знаешь что! Не говори мне, что я должен делать! Я сам разберусь! — Ты блять издеваешься?! Нахуя продавать наркоту?! Тебе деньги нужны?! На что?! Я сам могу их достать, не обязательно для этого продавать дурь и ставить свою жизнь по удар! — Не учи меня, ясно! — проговаривает Дима, а затем просто уходит. Серёжа ничего не понимает. Зачем ему понадобились деньги? Он что, во что-то вляпался? Если да, то почему не расскажет? И откуда у него вообще наркота? Ничего не понятно.                         *** Серёжа сидит в кабинете директора. Нет. Он ничего не натворил. Да он бы и не успел, так как они в тюрьму вернулись только сегодня ночью. Однако громкоговоритель назвал его имя и фамилию, передавая, чтобы он пришёл в кабинет директора сейчас же. Матвиенко не знает, за что его вызвали, именно поэтому ему очень интересно узнать. Собственно для этого он и пришёл к ней через минуту после того, как его позвали. Дарья Вячеславовна сидела напротив, смотря на него, но ничего не говоря при этом. Они пялились друг на друга где-то минуты две. Сергей ничего не понимал и даже успел осмотреть её кабинет со всех сторон, пытаясь выждать время этого молчания. — Ну может вы уже скажете, зачем меня позвали? — не выдерживает первый Серёжа. Женщина перед ним тяжело выдохнула, щёлкнув пальцами. — У тебя же родственников нет, да? — вдруг говорит она, после чего пододвигает ближе какой-то пульт, крутя его в руке. — Однако всё же есть тот человек, которому ты не безразличен. Которого ты любишь и он так же любит тебя в ответ. Наверно, это здорово, не так ли? — нажимая какую-то красную кнопку на пульте, говорит Дарья. А затем указывает взглядом назад. Серёжа повернулся туда, куда она показала и на телевизоре, что висел на стене, сразу же включилась видеозапись, где четко видно Диму, что сидит на скамейке и продаёт наркоту. Там даже нет смысла что-то отрицать, так как видно прекрасно, как мужчина сначала берёт деньги, а затем вкладывает в ладонь заключённому небольшой шарик и так понятно с чем. Матвиенко, смотря на это через экран, закрывает тяжёлые веки, пытаясь собраться с мыслями. Он сразу же понимает, что Диме пришёл пипец. Потому что если б нет, то сейчас Сергей бы был в камере, а не в кабинете директора. — У тебя очень хороший вкус, скажу честно. Позов и правда хорош. Вот только пошёл не по правильной дорожке. Новый наркодиллер в тюрьме, как же это плохо, — улыбается Дарья Вячеславовна, выключая телевизор, после чего Серёжа к ней поворачивается. — Чего вам надо? — смотря на неё недовольно, спрашивает мужчина, мыслено давая по шее Диме за то, что он сделал. Не понятно, что его подвело к этому делу, но сейчас он и правда стоит на волосок от пиздеца, что может в любой момент на него обрушиться. И в такой ситуации даже Серёжа ему не поможет. — Мне казалось, что все заключённые достаточно умные, чтобы понимать, что в тюрьме нельзя продавать наркотики. Я ведь и правда вас жалела и не твердила об этом каждому в ухо. Оказывается, что я сильно вас разбаловала, раз оказались те, кто решили, что они самые умные и смогут меня обмануть, — намекая на Позова, говорит женщина, после чего Серёжа стал дико нервничать. Зная эту суку, не понятно, что она придумает в качестве наказания. — Но теперь всё стало ещё сложнее, потому что такое я не могу спустить с рук. — Нет. — Да. Ведь если я упущу одного наркодиллера, другие подумают, что продавать наркотики безопасно и начнут это делать чаще. И тогда кто потом будет меня уважать? Никто. — Как будто вас волнуют те, кто вас не уважает, — раздражаясь, говорит Серёжа, боясь за то, что за наказание будет у его парня. — Может и так. Однако ты умный мальчик и имеешь мозги. Поэтому подумай, что будет с ним, когда заключённые узнают, что их наркота конфискована, а деньги потеряны. Они его с говном сожрут, — от таких слов, ладонь мужчины превращается в кулак, а ноздри расширяются от злости. — Чего вы хотите? Явно же не чтобы рассказать эту историю, вы меня позвали, — решает перейти ближе к делу. — Естественно. Ты и правда умный. Поэтому разрешу тебе предотвратить наказание своего парнишки, — дьявольски улыбаясь, складывая руки в замок на столе, сообщает женщина. — И как я это сделаю? — Просто скажи мне, какая самая главная слабость твоего давнего друга, Арсения Попова. Скажешь и никто не тронет Позова, — заявила она, после чего мысли Серёжи начали пожирать его с головой. Он просто прислоняется лбом на стол, закрывая руками голову. Он не знает, что сказать. Как правильно поступить. В любом его выборе пострадает кто-то. С одной стороны Дима, а с другой Арсений. Но Диму он тронуть не позволит. Никогда и никому. — Антон Шастун, — спустя долгое молчание, говорит Серёжа. — Что? — переспрашивает Дарья Вячеславовна, после чего Сергей всё таки поднял голову, смотря чётко в глаза напротив. — Главная слабость Арсения - Антон Шастун, — буквально шипит Матвиенко. Да, Арс его за это убьёт. Да, жизнь парня по опасностью. Но по другому никак. У него нет другого выбора. — Молодец, — хмыкает Дарья, после чего указывает на дверь, намекая, что он может быть свободен. Серёжа просто встал и вышел, ничего больше не говоря. А что он скажет? Больше ничего. Он буквально предал Арсения. Но ведь он не специально. Его заставили это сделать. Теперь его больше интересует вопрос, зачем директору понадобилась информация об Арсении? И что она дальше собирается делать с Антоном?                         *** Арсений заходит в кабинет директора. Зачем? Он сам не знает. Так же, как и Серёжу до этого, вызвали по громкоговорителю. Неизвестно почему, зачем и что случилось. Может быть директриса соскучилась по нему и рашила просто поболтать ни о чём, попивая чаёк? Зная эту женщину, в её стакане может быть как минимум девяносто шести градусный спирт по самые края, который бы она выпила залпом и даже бровью не повела бы. Заходя к ней, Попову сразу же припадает такая картина. Женщина стоит к нему спиной, что-то высматривая в задней шкафу. Не очень то вежливо, особенно когда милые гости заходят. — Арсений, — улыбаясь, проговаривает она, поворачиваясь к мужчине передом, на что и сам Арс начал улыбаться, хотя в мыслях уже продумал от и до, как вырвет ей гортань и повесит у себя над кроватью, чтобы каждый день просыпаться и смотреть на это творение. — Арсений, Арсений, Арсеньюшка, — говорит она, садясь на свой рабочий стул, указывая ему сесть перед собой. — Нам ни разу не доводилось поговорить вот так вот. Один на один, — замечает Дарья Вячеславовна, пока Арс спокойно сел на стул, внимательно смотря на эту сволочь. — А что? Вы по мне скучаете? — расставляя ноги по разные стороны, спрашивает её Попов, поднимая брови. — Знаешь, мне кажется, что мы избегаем друг друга не просто так. Это происходит потому, что мы уважаем друг друга, — от её слов Арсению становится смешно, что он наглядно показывает, не стесняясь. — Боюсь вас огорчить, но это не уважение, а страх, — укладывая руки на стол, твердит мужчина, после чего Дарья кивнула, соглашаясь с ним. — Конечно, ты прав. Мы боимся друг друга. Но именно этим ты заслуживаешь моего уважения, — сново улыбается она, смотря в голубые глаза. — Я никого не боюсь, — тихо отвечает ей Арсений, наблюдая за тем, как улыбка с её лицо медленно убирается и пытается переростки в ярость. Но женщина тщательно пытается это скрыть. И ей бы позавидовали многие люди, с таким талантом скрывать неприязнь к человеку, может не каждый. — Ну да. Точно. Две сильные личности не могут ужиться на одной территории. Поэтому, либо они идут вместе рука об руку, либо сжирают друг друга до смерти, — заявляет директор и здесь уже Арсений соглашается. — Идти вместе не вариант. Вы - главная в этой тюрьме. Я - заключённый, который срал на ваши чёртовы правила и хочет сбежать. Снова, — спокойно, без какой-либо плохой эмоции, сообщает Арс, после чего женщина придвигается к нему ближе. — Именно поэтому ты знаешь, что если будешь идти против меня, я тебя закопаю, — и сново улыбается, будто они давние друзья. Вот только Арсу уже не до улыбок, потому что эта лицемерная игра начала его раздражать. — В любом случае, если вдруг у меня не получится это сделать это, но на моё место придёт тот, кто сделает это с лёгкостью. Это лишь вопрос времени, Арсений. Когда-то давно твою сестру порвали на куски, чтобы сломать тебя, но ты всё равно держишься, вот только не понятно за что. На твоём месте, я бы сама себе голову открутила и кинула б в огонь, — Арс сильно сжимает кулак до побеления, смотря на стол, чтобы не видеть эту шкуру, иначе он не сдержится и вырвет ей язык. — Всё, что я говорю, наверно обидно слышать. Что же ты сейчас чувствуешь? — делая грустный вид, спрашивает она, после чего Арсений перевёл на неё взгляд. — Чувствую, что хочу пырнуть тебя в сонную артерию, а потом смотреть, как ты мучаешься и теряешь кровь, — всё так же спокойно, переходя на «ты», говорит Арс, на что она сново улыбается, который раз за сегодня, ликуя. — Я знаю. Но сегодня мы обойдёмся без кровопролития. Я должна тебя уведомить кое о чём. Ты же помнишь, что будет, если ты будешь плохо себя вести? — Вы надаёте мне по попке? — сново пытается шутить и отмахиваться Арс, пытаясь отвлечь самого себя от того, чтобы не прибить её. — Уничтожу Антона, — твердит женщина, после чего взгляд Арса сразу же цепляется за неё. — Думаете, что сможете меня им напугать? Да мне плевать, делайте, что хотите, — уверено отвечает Попов. — То есть хочешь сказать, что если его изнасилуют двое, ты ничего не сделаешь? — не верит дама, поднимая одну бровь, после чего Арсений пододвигается к ней ближе. — Мне. Плевать. На. Него, — шипит Арс, а затем, без разрешения, просто встаёт и выходит из кабинета, хлопая дверью. Выйдя, Попов сразу же уходит подальше, начиная нервничать. Он и правда не знает, правду ли говорит та, или же просто пугает. Неужели она настолько сволочь, чтобы не виновного парня подвергать насилию? Ничего не понятно. А если женщина и взаправду что-то сделает Шастуну? Арсений не очень хотел бы этого. Нет. Он вообще не хотел бы. Мысль о том, что в парня снова будут грубо заходить против его воли, да и вообще, мучить, делает неприятно и больно, заставляла напрячься и, кажется, даже.. испугаться? Да, определённо Попов вовсе не хотел этого, но почему - не знает и сам Арсений.