Кара для небожителей

ГЛАВА 3 ч.1 Про божественное празднование и сорванное мероприятие. Праздник Луны или, как его еще называют, праздник Сбора Урожая должен был стать первым торжественным мероприятием небожителей после разрушения Небесной столицы. После известных событий отметить Юаньсяоцзе - Праздник Фонарей-  не представилось возможным, так как дел по восстановлению небесных чертогов было невпроворот. Поэтому единогласно было принято решение объединить весенний и осенний праздники  в один.   Соскучившиеся по веселым шумным застольям, небожители приготовились к празднику со всем присущим им усердием и фантазией. Небесная столица была вся увешана разноцветными яркими фонариками. Они были везде: на фасадах, балконах и скосах крыш дворцов, на молодых деревьях и кустах, на статуях, беседках, лавках. Фонарями были украшены даже уличные фонари, установленные для освещения центральной улицы Шэньу. На главной площади были накрыты столы, которые ломились от невообразимого количества еды и вина.   В стороне  возвышалась добротно сколоченная сценическая деревянная платформа для выступлений, закрытая огромными бумажными ширмами с изображением  драконов и цветов. После очередного тоста небожителя ширма открывалась и на импровизированной сцене разыгрывалась какая-нибудь история из жизни Богов. Как правило, это были их героические подвиги или любовные приключения. Переодетые в божества многочисленные копии Повелителя Искусств весьма неплохо разыгрывали сценки и справлялись со своими ролями. Пиршество было в разгаре. Празднующие небожители находились в той стадии веселого опьянения, когда все что-то говорили, но никто уже никого не слушал. Во главе длинного ряда столов были выделены  четыре места для  временных владык небесных чертогов, которыми после долгих божественных  прений  стали Боги войны: Пей Мин, Му Цин, Фэн Синь и Се Лянь.  Еще одной кандидатурой  серьёзно рассматривалась Лин Вэнь, но после ее приключений с Бессмертной парчой и открытой поддержкой Безликого Бая, было принято решение до правления ее не допускать и оставить в статусе канцелярского советника при начальстве. Из четырех владык на празднике присутствовали трое. Се Лянь, как и предупреждал, своим появлением торжество не удостоил. Единственный трезвый небожитель Генерал Сюаньчженя, который неукоснительно и принципиально шел по пути самосовершенствования,  исключающего употребление какого-либо алкоголя, вынужденно наблюдал за окружавшими его божествами. С одной его стороны генерал Мингуана, подперев щеку ладонью, пытался палочками утащить из пиалы, сидящей рядом Лин Вэнь фасолину. Невозмутимая же Богиня Литературы с предательски порозовевшими от выпитого щеками , делала вид, что внимательно смотрит действа на сцене. Однако, хорошо знающие ее небожители понимали, что на самом деле она, сидя за столом, дремала с открытыми глазами и идеально прямой осанкой. С другой стороны Му Цина  Генерал Наньяна с каждой пиалой вина становился все грустнее и все чаще посматривал на пустующее место Се Ляня. Зная Фэн Синя  с шестнадцати лет, Му Цин был уверен, что по окончании праздника, тот незамедлительно направится к Се Ляню. Даже став Богом Войны юго-  востока, Генерал Наньяна в глубине души продолжал  считать себя, как и восемьсот лет назад,  ответственным за жизнь и вознесение Наследного принца Сяньлэ. Му Цин отвлекся от своих мыслей, услышав громовой бас Бога Кузнечного Дела. Небожитель держал в руке лунный пряник, видимо, чтобы не забыть повода нынешнего возлияния,  и с огромным трудом подбирал для тоста слова, отчасти потому, что был пьян, отчасти потому, что словарный запас великолепного кузнеца, коим он был при жизни, тяжело было назвать выдающимся. Быстро очнувшаяся Лин Вэнь, поднявшись с места, изящно перехватила инициативу выступления. - Уважаемые небожители! Давайте ненадолго оторвемся от  разговоров и посмотрим на нашего героя. Чеканный голос богини сразу же погрузил в тишину шумное застолье. Все взоры устремились к Богу Кузнечного Дела, который в силу своего рода деятельности обладал внушительными размерами, но весьма застенчивым нравом. - В кратчайшие сроки с минимальными затратами, но при этом, проделав колоссальную работу, наш друг представил нам шедевр кузнечного мастерства. Центральные ворота нашей Небесной столицы. Вы все сегодня могли по достоинству оценить его великолепную работу, наблюдая их  установку. Изящество и величие, тончайшая ковка и неприступность. И пусть мы лишились оповещавшего о божественном вознесении  колокола. Да, он был неотъемлемой частью предыдущего, потерянного нами города. Но новые ворота, для  которых он стал основным материалом,  я в этом уверена, станут одним из  символов нашего прекрасного нового небесного чертога.  Давайте от души поблагодарим  Бога Кузнечного Дела за идеально сделанную работу. Лин Вэнь начала негромко хлопать в  ладони, вызывая волну бурных аплодисментов и криков восторга небожителей. Покрасневший до цвета спелого редиса  от смущения и пристального внимания кузнец растерянно помахал пряником и быстро сел. На сцене незамедлительно открылась ширма и переодетые в костюмы Бога Кузнецов и ...«колокола» копии Бога Искусства начали разыгрывать пантомиму, в которой кузнец ловил убегающий и не дающийся в руки «колокол», чтобы его перековать. Из сидящих за столом небожителей представление смотрели только  Пэй Мин и Му Цин. - Я б такой «колокол»  одолжил на время, - задумчиво произнес генерал. - прилепил бы на лоб свечек и отправил в пещеры к саламандрам. И светло и хрен они его поймали бы. Небесную столицу медленно накрывали сумерки, приближая кульминацию торжества: запуска в ночное небо фонариков и последующий салют. Конечно, согласно лунному празднику фонари должны пускаться по течению рек или каких-нибудь водоемов, но в столице до водного пункта в создаваемом ландшафте еще не дошла очередь, поэтому, сославшись на совмещение праздников решили запустить фонари с загадками в небо от каждого небожителя. Но перед этим Пей Мин и Лин Вэнь  запланировали еще одно мероприятие, которое и стало яблоком раздора между Генералом Мингуана и Ши Цинсюанем. Именно на нем  категорически отказался присутствовать бывший Повелитель Ветра. Пей Мин выстроил в будущей столичной галерее, мраморную усыпальницу своему убитому Черноводом другу Ши Уду- Повелителю Вод, и куда торжественно в окружении небожителей и с помпезными речами хотел поместить саркофаг с телом.   Несмотря на то, что вернуть голову Ши Уду пока не представлялось возможным, генерал заключил одетый в божественные богато украшенные одежды торс мертвого бога в глыбу цельного горного хрусталя. Выглядело творение мягко говоря жутко , но с точки зрения сохранности тела весьма  практично. Таким образом увековеченный Повелитель Вод находил свое последнее пристанище в небесной усыпальнице среди будущих экзотических садов, статуй, фонтанов  галереи. Ши Цинсюань   же считал, что его брат во-первых, не декорация в парке для прогуливающихся богов, а бывший человек, которого необходимо предать, как полагается, земле на кладбище. Ну и во-вторых, он считал, что смерть Уду была чудовищна, но заслуженна. И делать из него героя и жертву «непревзойденного» Хозяина Черных Вод просто не честно. Отказ Цинсюаня участвовать в церемонии помещения саркофага в усыпальницу, Пэй Мина не остановил. И в сгустившихся над Небесной столицей сумерках при свете многочисленных фонарей небожители собрались, чтобы почтить память Повелителя Вод. Усыпальница была возведена на славу. Белоснежные мраморные стены украшали росписи со сценами сражения Ши Уду с различными чудовищами и прохождениями  им Небесных кар. Позолоченные кованные двери изображали пенные волны с маленькими корабликами. Над входом красовался огромный веер с абсолютно идентичным рисунком со сломанного артефакта Повелителя Вод. Стоя на ступенях перед входом в усыпальницу, перед собравшимися богами, Лин Вэнь начала свою речь. Она невозмутимо описывала выдающиеся качества Ши Уду.  Его сердечность, преданность, целеустремленность, невероятную искреннюю любовь к младшему брату. Небожители кивали в знак согласия головами и заслушивались дифирамбами одному из величайших богов небесного пантеона. При этом весьма ловко были изъяты из геройской жизни Повелителя Вод его чрезмерная гордыня, жажда власти, алчность, жестокость. Но главное, из торжественного повествования была полностью вычеркнута истинная причина смерти небожителя. Конечно же,  был назван убийца. Заклеймен, осужден и проклят, но о чудовищном поступке Ши Уду в отношении ни в чем не повинного тогда еще не демона, а человека и его всей семьи, не сказано было ни слова. Му Цин и Фэн Синь, которые прекрасно знали реальную историю смерти Повелителя Вод, в изумлении слушали красноречивую Лин Вэнь. Переглянувшись друг с другом, оба поняли, почему Ши Цинсюань отказался участвовать  в этом фарсе. Его гиперсправедливая натура просто не выдержала бы такого, даже несмотря на  огромную любовь к старшему брату. Наконец, речь  была завершена. К усыпальнице подвезли на роскошно украшенной платформе на колесах позолоченный саркофаг. Генерал Мингуана, подойдя к нему, щелкнул затвором, чтобы открыть верхнюю створку. Крышка откинулась и Пей Мин начал силой своей ци подымать вертикально монолитную хрустальную глыбу с телом Ши Уду на  обозрение собравшихся небожителей. Лин Вэнь взмахом руки усилила яркость света фонарей, освещавших церемонию. Хрусталь сверкнул  не огранённой поверхностью холодными голубыми бликами. Все присутствующие с замиранием сердца устремили свои взгляды на представленный им прозрачный монумент с некогда живым божеством… Но хрустальная глыба внутри была пуста. Безголового тела  небожителя в ней не было. И лишь внизу глыбы, изнутри,  был заключен один единственный сапог, расшитый золотыми нитями. Установилась звенящая тишина. Огромная, ярко сияющая луна в небе медленно окрашивалась в мутный зеленый оттенок.