Harmony

Первый и настоящий поцелуй — отличается от будущих. Это может быть страстный и горячий поцелуй, а может быть нежен и наполнен лаской. Может быть и то, и другое вместе. Но у Т/и первый поцелуй был наполнен любовью. Не просто ласки губами, а взаимодействие. Касания тел, рук, языков. Обмен чувствами и несказанным вслух. Т/и тяжело выдыхает, сдаваясь. Ей уже больно целоваться, но, если честно, она бы продолжила поцелуй, однако становиться слишком жарко. Т/и наклоняет голову, ускользая от чужих глаз. Мужские руки перешли на талию, одна из которых легонько коснулась женского лица. Низкий голос прорезал тишину: — Ты прекрасна, — на устах застыла ухмылка. — Спасибо, — скромно сказала девушка и скомкала подол платья. Чанбин, не отдаляясь, спросил: — Хочешь погулять? Сейчас вечером очень красиво, на закат ещё успеем. Т/и, нахмурив брови, недовольно возразила: — Нет, тебе нужно отдыхать, — Т/и подняла голову. — У тебя серьезная рана, ты и так в больницу не пошел, так ещё и гулять хочешь пойти, и зачем? Чтобы мне город показать? Не нужно. Ты — важнее этих гулянок. Важнее твое здоровье, а погулять сможем в другой раз. Она замолкает, наблюдая, как в удивлении вытянулось лицо парня. На кончике языка вертится фраза, но произнести её Т/и смелости не находит. Чанбин, обработав внезапно сказанные Т/и слова, ответил, не скрывая улыбки: — Тогда что прикажешь делать? — М-м, — задумалась девушка. — как на счёт фильма? Ужаса или детектива? — глаза Т/и засветились. Она любит читать, а уж тем более смотреть. Парень погладил девушку по щеке, наблюдая, а после нескольких секунд согласился. Чанбин на последок оставил поцелуй на губах Т/и и отпустил её. Девушка с облегчением выдохнула, ведь стоять в одной и той же позе около пятнадцати минут, было для неё испытанием. Парень уходит в спальню, а Т/и в ванную комнату, чтобы переодеться. Выбрав самую удобную одежду — серые шорты и топ. Она захлопнула за собой дверь ванной и зашла в спальню, дверь которой была приоткрыта. —… одну пиццу с морепродуктами, две Маргариты и также одну Гавайскую, — говорит по телефону Чанбин, стоя напротив шкафа с одеждой. Он выуживает из него футболку и оборачивается, сталкиваясь взглядом с Т/и, стоящей у двери. Однако пройдясь взглядом по одежде девушки, он застыл. Чанбин гулко глотнул слюну, на момент забывая, что на линии ждут его ответа. Его взор нагло приковался к женской груди, выглдывавшей из большого декольте. Его зрачки расширились, и тело, словно начало пылать в огне. Отвести взгляд было сложно, но, отвернувшись, Чанбин прикрыл глаза рукой. Он не ожидал, что Т/и выйдет без бюстгальтера, совсем не смущаясь. Овладев с собой, парень ответил на вопрос, заданный по ту сторону трубки и тут же бросил ее. Чтобы было, что пожевать, во время просмотра фильма, он решил заказать пиццу и несколько напитков к ней, но появившаяся Т/и, без доли смущения в тонком топе, заставила мыслить на время совсем о другом. Чанбин, бросив телефон на кровать, присел возле тумбы у кровати, и достал чёрный тканевый чехол. Внутри оказался ноутбук. — Будем смотреть на нём? — с лучшим настроением спросила Т/и. Она совершенно не против смотреть фильм на кровати, ибо кухня есть кухня, там ни полежать, ни ноги протянуть, а кровать идеальное место, чтобы после окончания фильма быстро уйти в царство Морфея. — Да, — соглашается Чанбин и включает ноутбук, сидя на кровати. — Найди что нибудь интересное, — просит он, оставляя поиск на девушку, а сам выходит из комнаты. Т/и провожает парня взглядом, а затем, как и он просил, садиться искать, что бы посмотреть. Некоторое время спустя, она находит интересный детектив, который заинтересовал не только описанием. В спальню входит Чанбин с коробками пиццы в руках, а на самой верхней несколько банок пива. Т/и сразу выпрямляется, присматриваясь, не показалось ли ей. Но также около пива стоит несколько банок газировки. Улыбка, тянущаяся на губы, исчезла. Чанбин наверняка думает, что ей нет восемнадцати. И тут выскакивает интересный вопрос — сколько лет Чанбину? Алкогольные пьёт — значит совершеннолетний, на работу ходит — больше двадцати. Получается, ему где-то двадцать три? Чанбин выключив основной свет, садится рядом на другой стороне кровати. Комнату отвечает яркая обложка фильма, который находится ещё на паузе, и оранжевый свет из окна, где за горизонтом садится солнце. В комнате витает аромат свежо испечённой пиццы, а на экране ноутбука начинается фильм. Т/и уместилась на одной половине кровати, протнув ноги, упираясь в изголовье, предварительно положив под спину подушку. Чанбин сидел точно также, ноутбук же был между их ног в конце кровати. Дегустируя каждую пиццу по кусочку, Т/и выделяет для себя самую вкусную — с морепродуктами. Вдруг она вспоминает об алкоголе, и укладкой, пока внимание Чанбина устремлено в конец кровати, берёт банку пива, что лежат между ними вместе с газировкой. Девушка не знает, почему просто не попросит дать попить ей его тоже, просто… так не интересно? Что-то вроде этого. Шипящий звук раздался по комнате, однако парень не обратил внимание, спокойно продолжая смотреть фильм. Т/и вздохнула с облегчением, будто совершает преступление, и сделала глоток. Забытый вкус вновь ощущается на языке, стекая по стенкам горла. Девушка от удовольствия чуть не закатывает глаза, но сдерживается. Всё же она втихаря взяла то, что Чанбин купил себе, даже попросить не смогла, просто… украла? «Нет-нет, я не воровка» — мысленно оправдывает себя Т/и, ведь совесть теперь за этот поступок грызёт. Встряхивая головой, прогоняя мысли в сторону, она за один раз опустошает напиток к половине. Прохладная жидкость расслабляет. Т/и не замечает, как допивает алкоголь до конца, вовсе не смотря выбранный ранее фильм. Пусть она и пытались выбросить из головы мысли о Чанбине, но ничего не получилось. Её больше не интересует «кража» на которую она пошла, нет, её мысли полностью сосредоточены только на воспоминаниях. О нежном и трепетном поцелуе, об теплых прикосновениях и объятиях. Словах, когда-то ранее сказанных. О непредвиденных и непредсказуемых действиях. Обо всем, что связанно с ней и парнем. Только с ними двумя, ибо больше в этом мире никого для них нет. Т/и тяжело выдыхает и спускается ниже, чтобы прилечь. Теперь, когда она смогла понять, что остаточно ощущает к парню, приносит сильное волнение. Она любит Чанбина во всех смыслах, да и есть большая вероятность, что это взаимно. Это заставляет волноваться, ведь… что будет дальше? Они признаются в чувствах и начнут встречаться? Т/и дует губы, пытаясь не думать о таких важных вещах. На её щеках розовый румянец, только от чего — алкоголя или мыслей? Чанбин сбоку допивает свою банку пива, а на экране ноутбука высветливается время просмотра — всего пошло двадцать минут с начала просмотра. Девушка вздыхает, ей больше не интересно смотреть фильм, он пусть и интересный, судя по тому, как смотрит Чанбин, но парень и есть причина, по которой Т/и безразличен фильм. Т/и не может больше отрывать свои чувства к Чанбину, потому приняв их, она задала себе вопрос: почему он мне нравится? «Если ли какая-то причина моей любви к нему?» Но ответа она, увы, не нашла. Она просто влюбилась по уши, даже не заметив. Влюблялась в поступки, слова, действия, и просто в душу. Глаза медленно закрылись. Т/и так сильно задумалась, что не заметила, как её окутал сон. Чанбин, когда заметил, что девушка долгое время не двигалась, повернул голову в её сторону. Он застал милую картину: Т/и с надутыми губами и нахмуренными губами тихо спала. Убрав коробки и банки, чтобы не мешали, Чанбин лег на бок, подложив руку под голову. Взглядом провёл по аккуратному профилю, останавливаясь на глазах. Приближаясь к ним, он оставил по уголкам поцелуи. Затем на кончике носа и на щеке. В его жизни до сих пор полно плохого, но эта девушка вселяет надежду на совершенно другое будущее. Но то, в котором он больше не будет прежним. На то, же он будет не один. На то, где будет свет и тепло. В его груди странные чувства, забытые давным давно. Словно любовь заполнила все вени. А ведь все действительно так. Он влюбился, и как бы не старался себя переубедить — ничего не получилось, поэтому перестав себя изматывать, он разрешил идти всему своим чередом. Отдал свою судьбу в руки судьбы.