Harmony

Женские руки нервно сжимают подол футболки. Сердце в груди бьётся так сильно, словно оно готово разорваться. А причина проста, но в то же время сложна — сзади неё почти вплотную стоит Чанбин. Её чувства бушуют внутри, а взгляд мечется с одного места в другое. Т/и глотает скопившуюся слюну, начиная дышать. Она даже не заметила, как задержала дыхание, как только услышала шаги. Тут страх никак не причастен, его вовсе нет. Ей, просто… Т/и спиной ощущает чужое тело. Чанбин подошёл максимально близко, нежели можно было, но вместо того, чтобы отойти, девушка просто ждёт. По её телу бегут мурашки, когда тёплое дыхание обжигает ухо. Музыка вновь заметно влилась в атмосферу, играя на фоне. Чужое тёплое, даже горячее дыхание, скользит от лица к шее и отстраняется. Т/и глубоко дышит, чувствуя себя как-то странно, не так, как прежде. Руки порядком становятся влажными, тело будто находится под огнем. Парень сзади продолжает стоять очень близко, и Т/и, кажется, что это какая пытка, ибо почему ей так тяжело? Тяжело стоять на ногах, дышать, думать? Тело будто плавится, находится под тяжестью, под огромным давлением. А сердцу не страшно, оно бьётся быстро не в страхе, а в… любви. — Обожаю эту песню, — слышится над макушкой мужской низкий голос. Чанбин продолжает, только уже над ухом: — Станцуем? — он протягивает свою руку, выходя вперёд, становясь перед девушкой. Его волосы красиво уложены — немного открывают вид на лоб, левая рука спрятана за спиной, пока другая протянута к Т/и, а на губах еле заметная ухмылка. Девушка не может оторвать глаз. Чанбин выглядит как настоящий джентльмен. И такая харизма зовёт Т/и за собой. Такие манеры её покоряют. Такой Чанбин ей нравится. Она протягивает в ответ свою руку. Её нежная ладошка в чужой сильной ладони кажется маленькой. Момент, когда пальцы соприкоснулись с чужими, ощущается по особенному. Чанбин легко притягивает к себе Т/и, аккуратно кладёт руку на спину и крепко держит. Её рука самостоятельно находит место за мужском плече, немного неосознанно сжимая, когда по телу будто идёт ток. Они близко, стоят лицом к лицу, но от этого так приятного. — Умеешь танцевать? — спрашивает девушку парень, а для неё голос слышится отдалённо. Танцевала ли она? Да, с братом, но танцевать с Чанбином это… совсем другое. Таких взрывных эмоций Т/и не ощущала во время танца с братом: её сердце не трепетало, ей не было неловко и не было так хорошо. Её не держали так близко, так уверенно, так, чтобы она ощущала себя в безопасности. Т/и наклоняет голову вниз, крепче сжимая чужую руку. Возможно, её чувства сейчас такие именно из-за брата, ведь только с ним она танцевала вальс, и тут танцует снова, но не с ним. Девушка вспомнила его не сразу. Наверное, вовсе бы и не вспомнила, если бы Чанбин не спросил. «Наверное, просто из-за брата», — находит ответ Т/и своим чувствам. У неё нет других объяснений на то, что она чувствует. Девушка поднимает взгляд, сталкиваясь с чужим, и негромко отвечает: — Танцевала, с братом, — на фоне начинает играть припев, и Чанбин, беря всю инициативу на себя, делает один шаг вперёд, и Т/и, ощущая движение, делает шаг назад. Чужие руки на женской спине незаметно для обоих спустились ниже, оставаясь немного выше талии. Т/и чувствует силу, исходящую от парня. Он держит её крепко, решительно, делает следущий шаг неспешно, удерживая лёгкое тело, и на втором шаге прокручивается на пол круга. Т/и не может описать свои чувства. Ей хорошо и неловко, слегка жарко, но как это всё назвать одним словом? Она не замечает, как её тело и мужское начали двигаться в унисон, как ноги сами подстроились под ритм музыки, как её дыхание стало ровным, но сердце, кажись, только ускорилось. Они прошли уже не менее пяти кругов, может и больше. Музыка замедляется к концу и Т/и внезапно прокручивается на месте, только вот она этого не планировала, это всё Чанбин. И в последний момент, когда песня за секунду до окончания проиграла ноту, Т/и внезапно наклонили вниз, придерживая за спину. Девушка от неожиданности глаза округлила, напрягаясь, но тут же расслабляясь, когда её глаза сталкиваются с чужими. Т/и в них… утопает, они будто глубокое море, тёмное небо, где раньше был холод, но сейчас… там невероятная нежность. Окружающий мир будто исчез. Они смотрят друг другу в глаза, молча, в тишине. Т/и крепко держится за чужое плечо, мышцы которого виднеются из-под футболки. Девушка зависает на несколько секунд, смотря на них, и гулко сглатывает. Для неё это так непривычно — быть с кем-то чужим так близко. Т/и поднимают и отпускают, и она тут же краснеет. К её затуманиному рассудку только сейчас дошла ситуация, которая, между прочим, была странной, но прекрасной. — Ты приготовила ужин? — заметил Чанбин, подходя к кастрюле. Он снял крышечку и, кажись, улыбнулся, учуяв аромат супа. — А, да, он уже должен быть готов, — опомнилась девушка, смущаясь. Можно ли ту улыбку считать за похвалу? Чанбин тем временем начал разливать аппетитно пахнущий суп по тарелкам. Он поставил их на стол, после приборы и кимчи. Затем взял пульт и, прежде чем ввести в поиск запрос, повернулся к Т/и, которая всё так же стояла на месте. — Любишь ужастики? — спросил он, а Т/и медленно кивнула, не слушая вопрос. Она пропустила его мимо ушей, приковывая внимание к чужим глазам. Через несколько секунд на экране высветилось видео — это было начало, и Т/и, забывая, что выбрал парень, садится за стол. Пробуя на вкус суп, девушка сама себе дарит похвалу, потому что получилось даже очень вкусно. Чанбин вдруг поднялся и вышел в коридор, а вернулся уже с каки-то пакетом. — Что там? — не задумываясь, спросила Т/и, когда Чанбин только вошёл в кухню. — По дороге зашёл в магазин, — говоря, он подошёл к небольшой барной стойке, вытаскивая покупки с пакета. — Купил продукты для ужина, но, как погляжу, это было не обязательно, — парень посмотрел на Т/и, не разворачиваясь, и достал из пакета несколько банок газировки. Чанбин поставил их на стол, садясь на место. Продолжая есть, Т/и смотрела фильм, прижав к себе колени, поставив на них миску с супом. Так было удобнее есть лапшу. Она уже доедала, когда Чанбин отнёс грязную посудину к раковине и садясь, открыл банку газировки. Отложив пустую миску, Т/и тоже потянулась за газировкой. Было четыре баночки, теперь осталось две. Перед тем как открыть, девушка повертела её в руках, рассматривая. Это был вкус винограда. Но как только она хотела открыть, насладится новым вкусом, вдруг учуяла запах алкоголя. Т/и посмотрела на Чанбина — он заинтересовано смотрел фильм, но её взгляд зацепился за банку в руках парня, где чётко и ясно было написано «Пиво». Её брови поднялись в удивлении, но уже в другую секунду на щеках выступил румянец. Чанбин взял себе алкоголь, а ей газировку, чтобы она не портила здоровье. Но в голову внезапно пришла другая мысль: «Неужели он взял мне газировку, из-за того что подумал, что мне нет восемнадцати?». Эта теория подходила куда больше. Чанбин никогда не спрашивал её возраст, так что он наверняка не знает, потому и купил безалкогольный напиток, а не потому, что заботился про её здоровье. — Напридумывала себе, тьфу, — закатила глаза Т/и. — О чём? — вдруг спрашивает Чанбин сбоку, и Т/и тут же вздрагивает. Она озадаченно смотрит в ответ, прежде чем понять: она произнесла это вслух. — Да так, неважно, — отмахнулась, быстренько встала и отнесла посудину к раковине. «Помою уже завтра», — думает она. Возвращаясь обратно, Т/и бросает взгляд на экран телевизора, как на нём внезапно появляется страшное существо. Глазницы залиты кровью, белая кожа, чёрные грязные волосы. Оно издало жуткий крик, режущий уши. Т/и тут же закричала и попятилась назад, закрывая глаза руками. В страхе она упала на пол, сбито дыша. Вот про что спрашивал её Чанбин, и на что она безоговорочно согласилась. Только в её жизни хватает кошмаров и без ужастиков. На плечо вдруг легла чужая ладонь, что ещё больше напугало Т/и. Она ещё раз вскрикнула и отползла куда-то в сторону, сбрасывая с себя ладонь. Поставив свои руки за спину, опираясь на них, она увидела в шаге от себя Чанбина. Он сидел на корточках. По щекам потекли слёзы. Сердце в груди быстро бьётся. Руки безжалостно трясутся. Т/и испугалась какого-то фильма, теперь ещё и расплакалась на глазах у Чанбина. Но он вдруг приблизился и присел рядом. Его руки легли на женские плечи, и смотрел он так спокойно, что Т/и задержала дыхание. — Тише, это просто фильм, — прошептал он ласково, успокаивая. Т/и глубоко вздохнула, когда его рука коснулась её щёки, а большой палец легонько вытер слёзы. Ей вдруг захотелось больше, ощутить это тепло по всему телу. Неосознанно, она подалась вперёд, обнимая Чанбина. Тонкие пальцы скрестились на чужой спине, и руки будто взяли парня в заложники, не давая уйти. Чанбин немного опешил, но взаимно обнял девушку. Он, как ни как, включил страшилку и Т/и испугалась. Неизвестно сколько Т/и держала Чанбина около себя, обнимая, но почувствовав, что он отстраняется и берёт её на руки, она только сильнее окольцевала его шею руками. Но потом ощутила мягкую поверхность, отчего захотелось спать. Её глаза закрылись, и, кажись, она провалилась в сон. Однако долго поспать не удалось — Т/и проснулась из-за странного ощущения, что в комнате она не одна. По спине пробежались мурашки, и девушка сильнее закуталась в одеяло. В комнате было темно, но уличный свет проникал через окна, что помогло оглядеть пространство. Никого. Облегчённо выдыхая, Т/и стягивает одеяло пониже. В воспоминаниях пролетают моменты вечера, и она переводит взгляд на часы у кровати. Половина десятого. И сколько она спала? Поднимаясь с кровати, девушка тихо шагая, подходит к двери кухни, та прикрыта. Бесшумно открывая её, она заходит на кухню. Из динамиков льется не громкая спокойная мелодия, а по комнате расплылся розовый оттенок. Переводя глаза в сторону кухонного гарнитура, Т/и видит Чанбина, который стоит к ней спиной и моет посуду после ужина. Т/и оставляет дверь за собой открытой, подходя ближе к столу, берёт свою баночку с газировкой и делает глоток. Она прекрасно помнит то, как испугалась существа в фильме, и помнит те чувства в груди, когда её крепко обняли. В тех больших объятиях она уже тогда успела уснуть. Т/и не знает, почему ей так спокойно рядом с Чанбином. Она не может пояснить то, что чувствует себя в полной безопасности тут, в этом доме, с этим человеком. Как описать чувства, когда сердце трепещет, стоит посмотреть в чужие глаза. Не сможет дать пояснение, почему ей хочется остаться здесь навсегда. Вздыхая, Т/и подходит ближе к Чанбину, останавливаясь сбоку. Она не знает зачем подошла к парню, ей просто хочется постоять рядом, как бы смешно это не звучало — это чистая и искренняя правда. Т/и тянет к Чанбину и это не скрыть. — Спасибо, — негромко благодарит Т/и, привлекая внимание. Чанбин не пугается резкого появления девушки, только переводит на неё удивлённые глаза. — Что помог мне. Если честно, я прослушала твой вопрос, когда ты спрашивал о ужастике, прости, — она склоняет голову, пряча глаза. Чанбин ухмыляется. Т/и наблюдая за этим, смущается, тоже улыбаясь. Ей не отвечают, да и не нужно. Т/и нравится эта тишина между ней и парнем, они будто понимают друг друга без слов. Девушка сделала шаг в сторону стола, чтобы присесть, но чужой голос её остановил: — А теперь расскажи о себе побольше, — он закрывает кран и поворачивается, опираясь о столешницу, ставит руки по сторонам от себя. Т/и первые секунды залипает на то, как капли воды стекают по длинным пальцах, но тут же осознает суть вопроса. Она сталкивается с чужими глазами. И первое, что она улавливает в голосе, так же как и во взгляде — серьёзность. Можно ли доверится тому, кого не знаешь, но живёшь с ним под одной крышей? Т/и не знает.