Harmony

Открывая глаза, Т/и находится где-то ещё далеко от реальности. Перед глазами светлый белый потолок, а тело ощущает мягкую поверхность. Приподнимаясь на локти, осматривает комнату и всё постепенно вспоминает. Но что-то не совпадает... Если она убегала от брата, так почему оказалась в той же кровати, в которой проснулась утром..? Поднимаясь в сидячее положение, сгибает ноги в коленях и обнимает их, голову ложа на руки. В мыслях будто ураган прошёлся, всё в беспорядке. И припоминая вчерашнее, ей, на удивление, не страшно. Страх не тревожит и объяснить почему — Т/и не в силе. Но мысли все прерывает парень, появившиеся на пороге спальни. Он выглядит таким домашним в своих красно-белых штанах и просто в белой футболке. Волосы слегка торчат в разные стороны, выбиваясь из прически, но совершенно не портят вид. Т/и глотает собравшуюся слюну во рту и глазами бегает по чужому лицу. Молочная кожа без единой неровности, брови, которые немного скрывает челка по сторонам, выглядят ровно и чётко. Одно из ух проколотое, и что ещё удивительно — губа тоже. В ней серебряное колечко сбоку красуется. Линия челюсти выглядит острой, пока на лице небольшие щёки, придающие нежные черты, хотя взгляд говорит о другом. Сами глаза темные, карие, а взгляд не злой, а просто незаинтересованный. Брюнет глядит в упор, будто пытаясь прочитать мысли. Т/и смотрит в ответ, не решаясь сказать что-то первой. — Почему ты оказалась под моей дверью? — низко спрашивает он. А Т/и вздрагивает незаметно, а как она оказалась у двери? Бежала от брата-убийцы. В такой ответ он поверит? Скорее всего — нет, а может и да... Т/и не знает. Но рисковать она не будет. Если парень расскажет об этом полиции, что серийный маньяк имеет сестру, прощай надежда на будущее. Оно у неё вряд ли будет нормальный, что уж говорить о спокойном, но коль полиция узнает о ней, будут вопросы, допросы, и там давление с их стороны вытянет из неё всё от «А» до «Я». Рассказывать этому парню о всей ситуации она точно не будет, но что вот ответить на заданный вопрос — остается под знаком вопроса. Тишина в комнате режет слух, однако Т/и без понятия как её развеять. А парню, видимо, нормально, ибо он проницательно продолжает гипнотизировать Т/и. Девушка бы вернулась в общежитие, но чтобы оплачивать его нужны деньги. Мысли снова возвращаются к Стэйси и в груди больно щемит. Подруга была ей, как старшая сестра, кушать готовила, рассказывала смешные истории. Но оповестить её о своей ситуации Т/и смелости не набралась. Тут проблема скорее не в том, что Стэйси сообщить о маньяке в полицию могла, а в том, что Т/и не хотела впутывать её во всю эту дрянь. Но как только они подружились, заговорили, Стэйси уже начала тонуть во всем этом, как и Т/и. Только об этом Т/и ещё не знала, что знакомство с такой жизнерадостной девушкой приведет их к такому концу. И если бы Т/и знала, если бы она подумала обо всей ситуации сразу, Стэйси была бы жива и счастлива, радовалась жизни дальше, а Т/и бы продолжала жить в страхе. На тот небольшой период дружбы Т/и отпустила, хоть и не сильно, всю ситуацию с братом. Ей стало легче, но по ночам, когда город спал и не было отвлекающих разговоров, она вспоминала всё. И только Стэйси была её лучиком света после смерти родителей. А теперь когда её нет... всё вернулось на круги своя. Т/и не замечает, сильно поддавшись воспоминаниям, как на глазах выступают слёзы. Опомнившись, глаза быстро вытирает и прячет их в коленях. Ей стыдно и неловко, и с этими чувствами не совладать. Каждый раз она показывает слабость. Парень бросает к ней кратко: «Иди в душ», без каких либо эмоций. В голосе нет омерзения, которое, скорее всего должно было возникнуть. Т/и не хочет оставаться тут и мешать парню, но ей попросту некуда пойти. Сумка с вещами в общежитии, и её она не спешит забирать. Та тяжёлая и таскать по улицам будет неудобно. И парню хочется сказать огромное спасибо от всего сердца, пусть то и в осколках, за то, что не выставил за дверь. За то, что снова дал свою одежду. За всё... Уже одеваясь после душа, к девушке приходит мысль, куда бы деть прошлую одежду. Покрутившись по своей оси, Т/и замечает в углу корзину, скорее всего, это как раз вещи в стирку. Поднимая с пола грязную одежду, — хотя по виду выглядит хорошо, — подходит к той корзине, открывая пластмассовую крышку. Она уже было хотела бросить туда одежду, но взгляд цепляется за содержимое. Корзина сама по себе белая в тон ванной, а на её стенках размытые красные пятна. Не красиво будет доставать одежду оттуда, но интерес берёт верх и о приличии мысли исчезают. Потянувшись свободной рукой за черной тканью, Т/и вновь кидает взгляд внутрь корзины. Красные пятна тянутся вниз под одежду. В недопонимании, Т/и хмурит брови, и подносит черный ком ткани к лицу, втягивая запах. Как бы со стороны это глупо не выглядело, понять, что за странный дизайн в корзине для белья — интересно. Но когда в ноздри бьёт металлический запах, а лёгкие такой запомнили навсегда — девушку бросает в дрожь и холодный пот. Кровь. Это человеческая алая кровь. Т/и начинает тяжко дышать и роняет «свою» одежду на пол, пока перед собой вытягивает футболку, пахнущую тяжёлым запахом. Её глаза расширяются — футболка вся в темных пятнах, которые отличаются оттенком. Т/и каменеет и только один вопрос крутится в мыслях. «Почему тут кровь?». Она будто ненормальная бросается к корзине, выуживая ещё одну часть одежды. И та пахнет кровью. Т/и никогда в жизни не спутает этот запах. Она живёт с ним. Она запомнила его до конца жизни. Вдруг раздается стук в дверь и голос: — Ты утопиться решила? — спрашивает брюнет, а Т/и вздрагивает и с трясущимися руками засовывает всю одежду в корзину, после отвечая: — Нет, уже выхожу, — её голос на удивление не дрожит, что не скажешь о ней самой. Девушка щёлкает замком и открывает дверь, видя сразу перед собой парня. — На кухню иди, — говорит он и продолжает стоять на месте. Т/и находится в смятении, поэтому и глупо стоит напротив. Парень бровь выгибает, мол, чё застыла, и она тут же соображает, поспешно босыми ногами топая на кухню, и только тогда брюнет шагает туда же. Войдя на кухню в глаза сразу бросается еда на столе. И аромат приятный, вкусный... Т/и глотает скопившуюся слюну и поворачивается к парню, стоящему сзади. Её глаза говорят всё за неё. Брюнет руки в карманы засовывает, в глаза смотря. Т/и хочет спросить, но по глазам чужим понимает, что всё то, что на столе — для неё. Она садится на то место, на котором сидела вчера утром, и глаз оторвать от еды не может. Она очень проголодалась, и как же хочется съесть всё до последней крошки. По сравнению с тем, как она питалась в общежитии, тут это целый пир. Суп юккедян* с говядиной, лапшой, грибами, и ещё множеством других ингредиентов. Сбоку отдельно пиала с отварным рисом и кимчи. А в прозрачном стакане что-то розовое и пахнет клубникой. На губы просится улыбка, и Т/и не в силе сдержать её, улыбается, начиная кушать. Еда божественно вкусная... она уплетает её за обе щеки. Мысли о другом испарились. Брюнет снова включает телевизор на том же канале и опирается о столешницу, только смотря не на экран, а на девушку. Т/и старается не спешить и растянуть удовольствие, но слух улавливает тот же голос телеведущей, и она замирает с погруженной ложкой в супе. «— В районе Х обнаружили труп одного из перевозчиков наркотиков за границу. Мужчина был убит к шести часам утра с двумя пулями в голове. Убийца оставил его на месте преступления и исчез. Полиция... » Дальше девушка не слушает. И так знает кто его убил. Лично. На этот раз страх не берёт под контроль её тело, но дрожь по спине проходит. Оказывается, брат сумел догнать свою жертву и убить, а всё то, что сделала Т/и, было бесполезно. Она только оттянула неизбежное и дала пожить человеку чуточку больше. Но пожить в страхе. Она не знает, сожалеть ей или нет... Как бы лучше было: мужчина умер сразу или позже, но со страхом? Вероятно, первый вариант. Тогда получается, она доставила человеку мучения? Сделала то, что больше всего не хотела... Позавтракав, Т/и отнесла всё к раковине, пока брюнет исчез с поля зрения. Помыла после себя посуду, чтобы хоть как-то отблагодарить, но... Что ей тут делать? Ей тут неудобно и неловко, чтобы даже выйти из кухни. Убраться? Но если брюнет будет против того, чтобы она тут что-то трогала? Уйти? Она хотела бы, но некуда. На улице бродить не хочется, вообще страшно туда выходить. Пока она размышляла, стоя у раковины, на пороге появился парень. Он заметил её и подошёл к барной стойке, опираясь на неё локтями, взора не отводя от Т/и. — Поговорим? — наклоняя голову в бок, негромко спрашивает он. А Т/и ничего не остаётся, как податься назад, ягодицами опершись о мраморную поверхность, кивнув головой.