Clipped Wings|Подрезанные крылья

Понедельник, 20 сентября, 16:00

С тех пор, как они окунулись в эту новообретенную близость, не было ни одного дня, когда бы Сукуна не прикасался к девушке. Поцелуй запечатлевается на ее губах, когда он отстраняется, ноги ноют от силы, с которой он их раздвигает. Он смотрит на нее сверху вниз с ухмылкой, искривлявшей его губы, пока натягивает штаны. То, что они нашли облегчение друг в друге, значительно улучшило их отношения. Когда они близки, девушка, как правило, наслаждается любовью, которая приходит после; она знает, что испытывает судьбу, желая этого с Сукуной; он скорее покончит с собой, чем покажет, что она ему небезразлична как личность. О том, что происходит между ними, не обсуждается, это исключительно сиюминутная ситуация. Надев трусики, она проскальзывает мимо него в ванную. Она несет ответственность за то, чтобы привести себя в порядок, хотя это он устроил. Вымыв руки и бросив использованное полотенце в стирку, она возвращается в спальню и обнаруживает, что он роется в шкафу. Он сует ей в руки платье, и она пялится на него, ожидая объяснений по этому поводу. - Мне нужно в клуб, ты пойдешь со мной, - он подталкивает ее и ставит туфли на каблуках у двери. - Разве у меня нет права голоса в этом вопросе? Кто будет присматривать за кошкой? - Оказывается, у Снежки, нового котенка, серьезные проблемы с привязанностью. Она царапается и шипит на всех, когда Сукуны нет дома, и девушка может только представить, какой она была бы, если бы их обоих не было дома. - Выживет, она уже уютно устроилась на кровати, - он указывает указательным пальцем на Снежку, пытающуюся забраться под наволочку. - Ты же не собираешься снова оставить меня с этой безмозглой сучкой, правда? - Девушка скрещивает руки на груди и опускается на матрас. Она имеет в виду жену Кендзяку, у которой, похоже, нет ни единой собственной мысли. - Нет, ты можешь остаться со мной. Но это было грубо, я подумал, тебе понравится она как подруга, что с ней не так? - Он посмеивается над ее прямолинейностью, но слишком занят, чтобы оглянуться, так как ищет свою одежду. - Ты знаешь, что Кендзяку делает с ней, не делай вид, что не понимаешь. - Я знаю, что он делает, но ты также должна признать, что именно так она хочет прожить свою жизнь. Не все женщины такие занозы в заднице, как ты, всё, что она хочет делать, это растить своих детей. - Я не понимаю почему, у нее была хорошая работа и столько всего впереди. Она отдала всё это и ни капельки не жалеет об этом, она даже поблагодарила его за то, что он всё уничтожил. - Она влюбилась, и у них родились дети. Многое может измениться, когда ты становишься уязвимым с другим человеком, возможно, она поняла, что такая жизнь лучше, чем всё, что у нее было впереди. Он хорошо заботится о ней, так почему она должна поднимать шум? - Он любит ее? - Спрашивает девушка, надевая платье и позволяя ему застегнуть молнию на спине. - Он не признается в этом никому, кроме нее, но я думаю, что это так. Он не изменял ей и бросил ради нее свое ремесло, они женаты уже пять лет. - Тебе не кажется, что это делает его слабым? - Во-первых, он никогда не был таким сильным, он был более расчетливым. Решив, что спорить по этому поводу не стоит, она оставляет этот вопрос и обращает свое внимание на то, чтобы нанести макияж перед зеркалом. Воспоминание о том, как она чуть не столкнулась с торговлей людьми, служит суровым напоминанием о том, что нужно вести себя сдержанно, особенно в таких местах, как клуб, в который они направляются сегодня вечером. Меньше всего она хочет привлекать к себе ненужное внимание, это урок, усвоенный на горьком опыте. Нанеся простой макияж, она надевает туфли на каблуках и ждет Сукуну у двери. В конце концов, он присоединяется к ней и приподнимает ее волосы, рассматривая все следы, которые он оставил на коже. Ранее был приказ не покрывать их; было ли это его причудой или он хотел заявить о своей собственности, тем не менее, это было странно. Вместо того, чтобы тратить больше времени, ее выталкивают из комнаты и направляют на парковку. Его машина припаркована на обычном месте, в укромном уголке, вдали от посторонних глаз. Поездка проходит в тишине, Сукуна сосредоточен на управлении автомобилем в соответствии с указаниями GPS, оставляя мало места для разговоров.

18:00

Неоновая вывеска клуба загорается, когда Сукуна съезжает на обочину, открывая дверь, чтобы девушка могла выйти. На этот раз, вместо того чтобы броситься вперед, он хватает ее за предплечье и тянет за собой. Ждать снаружи нет необходимости, Сукуне нужно только посмотреть на людей, открывающих двери, чтобы они впустили его. Внутри их окутывает знакомая темнота, сопровождаемая громкой музыкой, но уверенная навигация Сукуны ведет ее с легкостью. В отличие от предыдущего раза, они направляются в другую часть бара. Девушка садится, а Сукуна стоит рядом, подзывая бармена, чтобы она могла заказать напиток. Незнакомый ей мужчина устраивается на соседний диванчик и протягивает руку Сукуне. Девушку не интересует, кто он такой, поэтому она сосредотачивает свое внимание на напитке, который только что поставили перед ней. Коктейль потрясающий, смешанные фруктовые ароматы поражают вкусовые рецепторы. Она осматривает окрестности и видит Кендзяку за столиком со своей женой, они ничего не делают, просто поглощены непринужденной беседой. По какой-то причине, когда она видит их такими, внутри просыпается зависть. По тому, как он смотрит на нее, и по тому, как время от времени на его лице появляется улыбка, становится очевидно, что он любит ее. Эти мужчины всегда избегают верить в искренность своих чувств, и это заставляет задуматься, почему. На ее взгляд, страх перед чувством гораздо слабее, чем уязвимость самой любви — возможно, они считают, что не могут справиться с этим чувством. Девушка поднимает взгляд на Сукуну, замечает, что его взгляд всё еще прикован к мужчине рядом, и дуется. Легкое прикосновение к его бицепсу привлекает его внимание, он наклоняет голову в ответ, хотя выражение его лица остается непроницаемым. Она поднимает свой пустой бокал и хлопает ресницами, поэтому он достает из кармана бумажник и протягивает ей. Это не тот ответ, на который она надеялась, ясно, что он просто хочет заткнуть ей рот. Разочарованная отсутствием у него энтузиазма, она, тем не менее, принимает этот жест и выпивает еще пару коктейлей, прежде чем решает подойти к столику Кендзяку. Возможно, там она найдет более приятную компанию, чем с Сукуной. Когда она останавливается перед ними, улыбка его жены освещает ее фарфоровые черты лица, а он закатывает глаза, чтобы встретиться с девушкой взглядом. Она придвигает стул, и они оба переглядываются, прежде чем повернуться к ней. Кто-то должен ее чем-то занимать, иначе она напьется до полусмерти. За время ее недолгого отсутствия разговор Сукуны с человеком, сидевшим перед ним, принимает неожиданный оборот. То, что началось как дружеское подшучивание, постепенно перерастает в нечто, что кажется ему подозрительным. Поведение этого человека в сочетании с его тщательно подобранным словарным запасом настораживают Сукуну. Кажется, что он тратит время на то, чтобы правильно произносить все свои слова, как будто у него есть провод, и он говорит четко, чтобы люди на другом конце могли его слышать. Хотя это может быть проявлением его паранойи, всё же кажется слишком убедительным, чтобы поверить в обратное. С человеком, одетым, например, в простую мешковатую рубашку, он никогда бы не смог этого сказать. Он ловит себя на том, что следит за своими словами, пока разговаривает с этим человеком, а затем начинает осматривать окружающую обстановку. На кого бы ни работал этот человек, он явно не настолько умен, и не похоже, что ему здесь место. Любой сленг, который он использует, кажется вынужденным, а случайное вскидывание бровей говорит о его напряженных нервах. Кендзяку переводит взгляд на Сукуну, а не на разговор, который девушка ведет с его женой о детях. Поскольку вокруг темно, он прищуривается, чтобы разглядеть, с кем тот разговаривает. Как человек, связанный с владельцем клуба, Кендзяку считает своей обязанностью обеспечивать безопасность помещений. В то время как к инцидентам за пределами клуба можно в определенной степени относиться терпимо, любые неприятности внутри представляют гораздо больший риск. Он извиняется, встает из-за стола и направляется к бару, скрестив руки на груди и подходя ближе к Сукуне. Комок в горле мужчины, кажется, отступил, и Кендзяку краем глаза осматривает на Сукуну. Что-то не так. Если подумать, сегодня вечером в здании присутствует несколько незнакомых ему людей. Большинство, которые приходят сюда, - преступники или так или иначе связаны с ними. Несколько мужчин в одинаковых черных рубашках разбросаны повсюду, и он начинает подозревать, что это может быть соперничество между бандами, которое вот-вот начнется. Ни он, ни Сукуна больше не участвуют в этой жизни, как это было, когда они были моложе, но подобное окружение никогда не покидает их; банда никогда не забудет. Если вы попали в их список жертв, вы будете в нем до тех пор, пока всё не закончится. - Что это за цвет на твоих ногтях? - Спрашивает жена Кендзяку, и это выводит девушку из транса. - Это прозрачный френч, я сделала его сама, - она поднимает руки и шевелит пальцами. - Это твои натуральные ногти? Мои никогда не растут, малыши крадут у меня все питательные вещества, - она берет девушку за руку, чтобы рассмотреть поближе, и надавливает на каждую фалангу, проверяя их хрупкость. - Им это нужно больше, здоровые дети - лучшая альтернатива красивым ногтям. Могу я взглянуть на твое обручальное кольцо? - Оно прекрасно, не так ли? Я была так счастлива, когда увидела его, он так хорошо меня знает, - без сомнения, гигантский бриллиант в центре настоящий. - У вас была большая церемония или частная свадьба? - Немного того и другого. Присутствовала моя семья, и пришли некоторые из его друзей. Мои родители были потрясены, но теперь они в восторге от того, что у них будут внуки. - Сукуна был там? - Поскольку он такой убежденный, самопровозглашенный ненавистник любви, он же наверняка не стал бы присутствовать на свадьбе, верно? - Был, но недолго. У него была еще плюс один, которая, в общем, продержалась недолго, - она поджимает губы и берет вилку, чтобы продолжить ковырять то, что лежит у нее на тарелке. - Подожди, у Сукуны была девушка? - Вот это сюрприз. - Еще лучше, что у него была жена. Но та, которая приходила с ним, была просто девушкой. У Сукуны была что? Она поперхнулась своим напитком, отчаянно хлопая себя по груди, чтобы жидкость стекла вниз. Это невозможно. Значит ли это, что вся его идеология против любви относится именно к ней? - Знаю, я отреагировала точно так же. Только не упоминай об этом, я не должна знать. Это было много лет назад. - Они были влюблены? - Я не знаю. Не вижу другой причины, по которой стоит выходить замуж, если не любовь. Кендзяку сказал мне, что она покончила с собой у него на глазах, так что это было непросто принять. - О, вау, я даже не знаю, что сказать. Как давно это было? - Я познакомилась с Кендзяку восемь лет назад, примерно в это же время. Я никогда не видела его жену, но она была жива в течение первых нескольких месяцев наших отношений. Не потому ли он так бурно реагирует на ее комментарии о том, что она хотела покончить с жизнью? Это то, чего она никогда не могла себе представить. Сукуна, мужчина, который так категорически против любви, связан браком, и кто знает, как долго, с женщиной, которую он, возможно, обожал. При виде того, как он наблюдает за ее безжизненным телом, не имея возможности оказать первую помощь, по спине пробегают мурашки. Жизнь - хрупкое создание, которое легко разрушить одним ударом. Девушка временно покидает столик с женой Кендзяку и направляется к Сукуне. Обязанная сдержать свое слово, она не будет вступать с ним в прямую конфронтацию, но будет осторожно прощупывать его. Подходя, она замечает, что двое мужчин за стойкой бара переминаются с ноги на ногу и приближаются к Сукуне и Кендзяку на неуютно близкое расстояние, но не задает вопросов. Это клуб, в котором никто не знает границ и не уважает их. Когда она подходит к ним, Сукуна приветствует ее, похлопывая по плечу, и указывает, где взять свой бокал. Вместо того чтобы сесть обратно, она маневрирует перед ним, резко останавливаясь. Пронзительная боль пронзает нижнюю левую часть живота, и девушка издает сдавленный стон. Сукуна убирает руки с ее талии, быстро осознавая, что произошло — он весь в ее крови. Она обмякает, прижимаясь головой к его груди, пока агония проходит по всему телу. Она оказалась не в том месте и не в то время, став жертвой нападения, которое планировалось совершить на Сукуну. В ней всё еще торчит нож, а преступник стоит прямо за спиной, и в его голове бушует волна безумных эмоций. Все разумные мысли улетучиваются, когда он выдергивает нож из ее раны и толкает ее в объятия Кендзяку, чтобы не мешала. Тело слабеет с каждой секундой, а глаза не могут сфокусироваться на том, что разворачивается перед ней. Он толкает человека, который ударил ее ножом, на пол и начинает бесцельно размахивать кулаками, наблюдая, как фигура перед ним становится совершенно неузнаваемой. Со смещенной челюстью, сломанным носом и неестественно выгнувшимися пальцами у мужчины нет возможности защититься. Ему лучше умереть, и именно это его ожидает. Сукуна вонзает нож прямо в центр живота мужчины, затем цинично повторяет свои движения, превратив тело в клочья плоти. Когда убеждается, что тот мертв, он снова обращает свое внимание на человека, у которого, как он подозревает, есть прослушка, и перерезает ему горло. Кендзяку подводит девушку к столу, за которым сидит его жена, и ее натренированные инстинкты немедленно срабатывают, когда она оценивает серьезность травмы. Несмотря на то, что она оставила карьеру медсестры, ее опыт остается неизменным, и она не теряет времени даром, ухаживая за ней. Имея в своем распоряжении аптечку первой помощи, она обрабатывает рану, уменьшив кровотечение, насколько это возможно в данных обстоятельствах. Девушка потеряла много крови и едва ли в сознании, но она знает, что находится в надежных руках. Когда ее измученные глаза смотрят на женщину в поисках поддержки, та кивает головой, и девушка позволяет себе расслабиться.Всё погружается в темноту, и в тот момент она не уверена, проснется ли вообще. Станет всего лишь очередным телом, с которым Сукуне придется разбираться, если она не справится.

***

Кто-то находится в пределах видимости, но она не может разглядеть его, пока тело не двинется вперед. Это не похоже на ходьбу, она как будто парит. В этом месте пусто, но она не одна. Она стоит лицом к лицу с человеком, которого, как ей казалось, она никогда больше не увидит, - со своим отцом, и он именно такой, каким она его помнит. На нем его любимая рубашка с рисунком, который она сделала, когда была маленькой. Вместо того, чтобы расстраиваться, как это сделал бы любой другой родитель, он носил ее с гордостью. Девушка смотрит ему в глаза, и он кажется таким настоящим. Он выглядит таким полным жизни. На его лице отражается жалость, и он качает головой, прежде чем заговорить своим мягким голосом. - Мой сладкий ангелочек, что с тобой случилось? - Он подходит ближе, и всё становится нереальным. Это прозвище, которое Сукуна использует, когда обращается к ней. - Всё в порядке, я знаю, ты никогда этого не хотела. Жаль, что меня не было рядом с тобой, - он протягивает руку, чтобы прикоснуться к девушке, но она ничего не чувствует. - Не говори так, - это звук ее голоса, хотя она ничего не говорила. - Я подвел тебя, ты больше не моя маленькая девочка. Моя малышка, я не должен был позволять этому случиться с тобой, - его слова разбивают сердце, и она знает, что глубоко внутри он разочарован. - Не оставляй меня, мне страшно, - ей двадцать шесть лет, но она всё еще полагается на руководство и поддержку своего отца. Некоторые вещи никогда не устареют. - Я знаю, милая. Я должен уйти, но ты никогда не будешь одна. Всё исчезает, как будто ничего и не было, и она резко открывает глаза. Вокруг темнота, и дыхание учащается. Чья-то рука сжимает талию, а другая помогает вернуться в исходное положение. Ее крики эхом разносятся по комнате, поэтому Сукуна наклоняется, чтобы включить лампу. Из-за затуманенного зрения и тупой боли в животе она даже не может сфокусировать взгляд на его лице. Она не может думать, не может говорить и не может дышать. Он хватает ее за лицо и заставляет посмотреть ему в глаза, разобрать слов не получается, она видит только, как шевелятся его губы. Совершенно бессвязно. Требуется еще несколько минут, чтобы вернуться к реальности, и тогда она слышит, как он говорит. Он успокаивает ее, его пальцы всё еще нежно поглаживают лицо. - Ты в порядке, всё хорошо, - когда он видит, что в ее глазах исчезает маниакальный блеск, он притягивает девушку ближе к себе в объятия. Утешение - это то, в чем он никогда не был силен, и это очевидно. - Не уходи, пожалуйста, не оставляй меня, - бормочет она в перерывах между рыданиями, всё еще хватая ртом воздух, чтобы наполнить легкие. - Я никуда не уйду. - Он говорил: “Как бы сильно тебе ни хотелось поделиться своим безумным сном, от которого ты проснулась, ты продолжаешь бороться со своими собственными словами”. - Кто? - Мой папа, - после этих слов он прижимается губами к ее макушке. - Что он сказал? - Его рука гладит по спине, а она продолжает безудержно рыдать. Она не в состоянии выдавить из себя ответ, поэтому он вмешивается. - Это был всего лишь сон. Ты никогда не умирала, я был уверен, что ты не умрешь. Твоя рана зашита, а сердечный ритм стабилен, по крайней мере, так мне сказали, - несмотря на то, что Сукуна был очень рисковым человеком, он сумел найти контакт с человеком, готовым помочь. Цена не имела значения, как и салон его машины, который она залила кровью. - Мне нехорошо, - стонет она, уткнувшись в изгиб его шеи, и приподнимается, а затем мир вокруг начинает вращаться. - Ложись обратно, тебе не следует этого делать. Тебе нужно оставаться расслабленной, - он пытается уложить ее обратно, но девушка встает на ноги, игнорируя его совет. Без предупреждения ее рвет на себя и на пол, а Сукуна выглядывает из-за кровати. Ее рвет не один раз, а целых три, и эмоциональное состояние еще хуже, чем раньше. Она падает на пол и крепко прижимает колени к груди. Сукуна ругается себе под нос, прежде чем встать с кровати и включить свет. - Мне жаль, мне так жаль. - Черт, нет, я на тебя не сержусь. Не извиняйся, - он хватает швабру с кухни и смотрит на рвоту, смешанную с небольшим количеством крови. - Я плохо себя чувствую, Сукуна, - она пытается дотянуться до него, но расстояние слишком велико. - Я знаю, ты напилась, вот почему, - когда с кучей блевотины покончено, он присаживается на корточки, чтобы быть с ней на одном уровне. - Сними это платье и почисти зубы в ванной. Она выполняет его приказ и раздевается, оставляя платье на полу, пока ковыляет в ванную. Кажется, будто она находится в другой реальности, мир вращается слишком быстро. Когда боль в желудке усиливается, она чувствует, что ее вот-вот снова стошнит, поэтому выплескивает содержимое желудка перед чисткой зубов. Почувствовав облегчение, она наносит достаточное количество зубной пасты и тщательно очищает рот. Сукуна заходит в ванную со спортивными штанами и джемпером большого размера в руках и оставляет их, чтобы она могла спокойно привести себя в порядок. Трудно сказать, что хуже - неминуемое похмелье или рана, нанесенная незнакомцем. Когда девушка выходит из ванной, то замечает, что Сукуна всё еще тщательно вытирает пол. Она садится на кровать и наклоняется, но только для того, чтобы стиснуть зубы и застонать от ощущения, что рвет ее на части. Он придерживает ее рукой, качая головой, прежде чем подняться на ноги. - Я же говорил, тебе нужно успокоиться. Если ты порвешь швы, будет плохо, - он накрывает ее одеялом и поднимает Снежку, которая убежала в безопасное место. Он передает ее девушке на руки, а затем идет выключить свет. - Ты ведь не накладывал эти швы, не так ли? - По какой-то причине при мысли об этом мурашки бегут по коже. Если это так, то он мог сделать это ужасно неправильно. - Если бы я мог, я бы сэкономил себе две тысячи долларов, - он забирается в постель рядом, и котенок запрыгивает к нему на колени. - Две тысячи! - Включая взятку, я не мог отвезти тебя в больницу, так что должен был найти кого-то, кто позаботился бы о тебе. - Тебе следовало просто оставить меня, - она бросает на него взгляд, наблюдая, как он опускает голову и закатывает глаза. - Нет, мы в этом вместе, было бы не очень справедливо, если бы ты оставила меня разбираться с этим в одиночку, не так ли? - Он нежно улыбается и берет ее за руку, сжимает ее, будто пытаясь приободрить. - У тебя была жена? - Этот вопрос вертелся на языке с тех пор, как она узнала об этом. После всего, что произошло, было бы всё равно, если бы это не было тайной. - Ты знаешь? Да, была. А что? - Я думала, ты не веришь в подобные вещи. - Это не то, о чем ты думаешь, - он отодвигает кошку в сторону и позволяет девушке прижаться к его груди. - Спи, уже четыре утра. - Это первый раз, когда ты позволяешь мне спать на тебе, - улыбается она, уткнувшись носом в его кожу, и его тяжелый вздох наполняет уши. - Это будет последний раз, если ты снова заговоришь об этом. Нам нужно уехать из этого штата, здесь небезопасно. - Подожди, что? Нет, я не хочу уезжать, - она цепляется за него, но на этот раз мольбы не сработают. - Это не прихоть, нам нужно уходить. - Я не могу жить, постоянно переезжая с места на место, Сукуна. - Мы больше ничего не можем сделать, полиция у нас на хвосте, и это всего лишь территория банд. - И ты думаешь, у нас получится? - Она прижимается лицом к его собственному, ощущая сильный запах его одеколона. - Получится, а теперь поспи. Я устал, - он натягивает на них одеяло и выключает лампу. - Что случилось с человеком, который ударил меня ножом? - Он должен был прикончить меня. Я убил его и его друга, говорил же, что сделаю, если кто-нибудь причинит тебе боль, - его голос становится всё более хриплым, чем больше он борется со сном, он умоляет о тишине, но она просто продолжает. Даже если она меньше всего думает о сне, нет другого выбора. О стольком хочется его расспросить, и так много нужно сказать, но это может подождать до другого раза. Она убеждает себя, что сон о ее отце не мог быть реальностью; он не стал бы осуждать человека, в которого она превращается. Несмотря на неопределенность, ясно одно: она не одинока. Сукуна, возможно, и не соответствует образу мужчины, о котором она когда-то мечтала, но он оказывается именно тем, что ей нужно. Чтобы привыкнуть к его напряженному поведению, потребуется время, но дальнейший путь для обоих остается неопределенным, хотя и полным возможностей. Хотя она подозревает, что его забота может быть вызвана жалостью к травме, она всё же позволяет себе думать, что это искренне. Она лишь надеется, что однажды настанет момент, когда он поймет, что проявление привязанности не уменьшает его силы.