Непредвиденные обстоятельства

«В четверть одиннадцатого все становится как-то расплывчато

И он торопился прикоснуться к ее коже. Она чувствует себя какой-то грязной, когда танцует с ним, Забыв о том, что она сказала мне у фонтана с водой…»

«Алек Шейн Бенджамин — Water Fountain»

      Прошлое, настоящее или будущее? Время подвижно, если о нём забываешь. Кто поведал тебе свою историю жизни и откуда ты её знаешь? А, вот оно что, ты — наблюдатель, а мы с тобой в прошлом. Смотри, не упусти ни единой детали.

***

      — Какаши, перестань! — загрубевшая ладонь водила по волосам взад и вперёд, всё больше спутывая локоны. — Ты мне всю причёску испортишь! — скучающий взгляд скользнул по милому личику и, выдохнув, парень погрузил руку в карман.       — Какая ты раздражительная. — тихо пробурчал он, в то время как щёки подруги надулись, сделав её похожей на хомяка.       — Ты запутал мои волосы, так какой ещё я должна быть?! И что прикажешь с этим делать? — кричала девочка, пытаясь распутать локоны при помощи пальцев. Изящные движения, пусть даже немного нервные, завораживали. Тонкие короткие пальчики быстро перебирали локоны в попытке немного исправить причёску, путаясь в них.       — Если они не были такими мягкими, я, может, их и не трогал, — белые волосы коснулись нежной кожи оголённых колен, приятно щекоча. Удобно и со вкусом. Но обладательница чудных ножек не оценила внимания, сердито уставилась на мальчика сверху.       — Отстань, пугало! — коленки подпрыгнули, пытаясь скинуть назойливого парня, но тот оставался на месте. — У самого патлы во все стороны, и мне то же самое решил сделать? — вопрос был риторическим, вызвал только тихий смешок со стороны мальчика, что заставило шатенку ещё больше покраснеть от подступающего раздражения.       Не сдержавшись, она показала розовый маленький язык, тут же спрятав его за губами и недовольно выдохнув.       — Да ладно тебе, Рин, — отмахнулся от её замечания Какаши, — ты и без волос красивая, — комплимент не удался, незадачливому кавалеру тут же прилетело по затылку.       — Вот же хрен с ушами! — вспыхнула девочка, спихивая его с колен. — Свалил! — пинок в спину неприятно гудел, а земля после тёплых ножек показалась холодной и неприятно влажной.       Перевернувшись и усевшись, Какаши потёр ушибленные места. Какой бы хрупкой Рин ни казалась, рука у неё была тяжёлой. Она была оскорблена, а потому парнишка получил по заслугам, ведь за язык его никто не тянул. Надеяться на приятное продолжение не стоило, Рин простит, но это случится не раньше, чем через час другой.       — Отстань от неё, Хатаке. Что прицепился? — малорослый брюнет двигался в их сторону, пиная что-то под ногами. Безразличный взгляд скользнул по его недовольному лицу.       Ему совсем нет до этого мальчишки дела, чего привязался то?       Вымученно вздохнув, Какаши принял решение упасть в траву, разглядывая небо над головой до тех пор, пока тень не упадёт ему на лицо. Учиха бывал слишком назойливым, прямо как сейчас.       — А ты к ней к ней что липнешь? — фыркнул парень, прикрыв глаза. Тень друга, что встал прямо рядом с его головой, шелохнулась в сторону — Пытаешься преуспеть? — приоткрыв один глаз, сощурился мальчик.       Большего замечания и не надо, Обито мигом сконфузился, отпрыгнув от Какаши как ошпаренный. Щёки стали красными и сам он стал похож на помидор.       — Слышь ты!.. — проорал тот, запнувшись — То, что Рин разрешает полежать на её коленях ещё ничего не значит! Да я твою самодовольную улыбку живо с лица сотру! Поднимайся, давай решим вопрос по мужски!       — Отвянь. — прикрикнул Какаши, не удостоившись даже привстать — Мне до тебя нет дела.       — Чего?! — протянул Обито, не унимаясь — Я сказал, поднимайся!       Какаши лишь слегка нахмурился, не собираясь влезать с пареньком в драку. Его явно задевало то, что понравившаяся девочка не позволяла ему тех же выходок, что и беловолосому другу. Но Хатаке спор был абсолютно неинтересен, ведь в битве интеллектов или в драке всё равно победит он. Да и к тому же драться или ссориться с ним было опасно. Рин каждый раз влепляла мощные подзатыльники обоим, а у мальчика за сегодня и так набралось пару шишек от неё.       — Балда. — промямлил Какаши, голова была занята более важными мыслями, чем обзывательства со стороны.       Образ шатенки крутился в ней, разукрашенный самыми яркими красками. Мечтательно выдохнув, он вспомнил, как сквозь пальцы прошли её мягкие и шелковистые локоны. И этот запах кедра, что лёгкой дымкой окутывал её. Девочка так часто ставила благовония дома, что буквально пропахла ими. Мальчик был готов вдыхать этот аромат снова и снова, чего не делал из уважения к подруге.       Только вот…       Её лёгкая фигурка сорвалась с места, заставив приподняться на локтях и увидеть следующую картину: Рин избивала Обито за его несдержанность и весьма многообещающие слова в свою сторону. Что ж, этот парень явно не желал сохранить голову целой. Пожалуй, в этом было своё обаяние, что и привлекло девочку.       Только вот что-то ему подсказывало, что вдыхать аромат её волос и пропускать их сквозь пальцы будет не он.       — Вы знаете что такое нормальное общение или только и можете орать друг на друга?! — Разгорячённая перепалкой Рин вновь стукнула брюнета по голове. Так он скоро последние мозги растрясёт. С другой стороны, ему не стоило говорить о ней, как о чём-то давно принадлежавшем ему одному. Несомненно, это шатенку раздражало, хотя покрасневшие уши и щёки предательски выдавали её её смущение.       — Ну ты начни. — промямлил брюнет, тут же прикрывая голову и выдерживая ещё один удар.       — Вот и начну, — прошипела в ответ девушка, гордо задирая нос. — Как только закончу обучение и трудоустроюсь, — мечтательно, но с огромной уверенностью произнесла она, — первым делом посажу вас в изолятор! Может там вы сможете принять друг друга? — взгляд карих глаз устремился прямо на брюнета, в то время как Какаши чуть ли не скривился от абсурдности ситуации.       «Серьёзно?»       — Давай только его? — предложил парень, указывая на Учиху и тут же уворачиваясь от удара, но уже в его сторону. Рин сегодня явно не в духе, что было подмечено обоими мальчишками. Обычно спокойная Нохара не раздавала тумаки налево и направо, а этот день вполне себе можно заносить в какой-нибудь редкий список. — Да ты сегодня в ударе! — вскрикнул Какаши, но каламбур был недооценён, и смачная пощёчина оставила горячий след на щеке. — Больно же! — место удара горело, мальчик потирал ладонью щёку, зло глядя на девчонку.       И ведь ответить нельзя, девчонка ведь.       — Лучше расскажи, о чём мечтаешь! А то вечно в облаках витаешь, — Цыкнула в ответ шатенка, встряхивая ручкой и отворачиваясь, незаметно на неё подув.       — О чём мечтаешь… — передразнил её он, отступая на шаг, но всё-таки нехотя отвечая — Наверное, здесь наши интересы пересекаются.       Обито злобно зыркнул в сторону Какаши, их взгляды столкнулись, зло рассматривая друг друга. Сказать одно и тоже, да ещё одновременно, вот уж радость для соперников.       Но как бы мальчики не спорили, цель была общей: быть с ней.       Её хотелось защищать и быть рядом, а что и как сложится — неважно. Один был готов отказаться от своей мечты ради девочки, а у второго мечтой была сама девочка. В той борьбе никогда не угадаешь, что лучше. Любить или быть любимым?       Философские вопросы остаются позади, как и споры, время же неумолимо бежит вперёд, формируя новые взгляды, превращая детей во взрослых. Одиннадцать лет пролетели как миг, оставив за спиной кучу неурядиц, неудачных отношений и нелепые ситуации, но не разлучив троицу.       Пока что.       Год за годом, час за часом, минута за минутой проходили и оставались где-то на задворках сознания пустым воспоминанием. Будущее неизменно, судьба каждого вплетена в нить судьбы, что тянется дальше, чем мы можем увидеть.       Каждому своё: одному — нелюбимую и душную работу, второму — борьбу с самим собой, и третьей — недолговечное счастье.       Детские мечты разрушились слишком быстро, сменившись по мере взросления. Молодым людям уже вовсе не тринадцать лет, им больше, и намного. Но всем ли? Давайте начнём отсчёт от их совместного выпускного? Тогда история должна встать на свои места и стать немножечко понятней.       Так давайте начнём обратный отсчёт от пяти?       Пять…       И хрупкие надежды разрушаются в пух и прах. Они лопнули как воздушный шарик от иглы, распавшись разноцветными ошмётками.       Ещё молодой и не зачерствевший от всевозможных случаев Хатаке был вынужден наблюдать за тем, как мечты рассыпались в его руках, утекая сквозь пальцы подобно песку. Надежда на то, что подруга всё-таки ответит ему взаимностью, рушилась с каждым днём. Мечты о том, что красные щёки будут не от безразличного взгляда тёмных глаз, а от удачных комплиментов и белозубой улыбки. Но юное сердце девушки было непреклонно, следуя за тёмным омутом, погружаясь в него с головой.       И то глупое признание лишь оттолкнуло её, пускай и ненадолго. Тогда он всё ещё надеялся на что-то. Всё случилось на выпускном балу. Тогда Рин и Обито ещё не были парой, и для молодого человека это было небольшой надеждой на успех.       Надо признать, вечер был ещё тем испытанием!       Не только в эмоциональном плане, но и в физическом. Ощущать близость подруги, как назло одевшейся в платье, что так ей шло, для Хатаке было невыносимо. Ему ещё никогда не хотелось затащить её в тёмный уголок, где были бы только они вдвоём. Пошло, но отнюдь не мерзко от этой скользкой мысли. Наоборот, в груди всё переворачивалось, поднимая температуру.       Фантазии уносили далеко за пределы реальности, оставляя молодых людей лишь глазеть на похорошевшую подругу. Или только одного человека? В таком случае это было весьма обидно.       Рин вошла в тёмную залу освещённой нимфой, повезло с вовремя переместившимся освещением, не более того, однако было впечатляюще.       На ней было светло-сиреневое, практически прозрачное платье с глубоким декольте, что заискрилось в свете прожектора на доли секунды. Ткань изящно облегала фигуру, а полупрозрачный шлейф за спиной мерцал, словно усыпанный серебряными звёздами. В разрез от бедра выглядывала обнажённая кожа, а юбка, ниспадала до пола. Стук серебристых каблуков по полу отчётливо разносился по комнате, от чего мурашки волнами прошлись по коже молодого человека. От увиденного даже пришлось поправить галстук. В этом платье сочетались невинность и безграничная чувственность, которая едва ли не затмевала всё остальное.       — Мальчики, — девушка игриво повернулась на каблучках, вздымая юбку создавшимся ветряным потоком. Аккуратные ножки смотрелись ещё привлекательней на каблуке. — Как я вам? — Она явно ждала похвалы от Обито, об этом явно говорил её взгляд, что метнулся в его сторону, но того не особо впечатлило появление Рин, в отличие от его друга. Осмотрев её наряд, он лишь хмыкнул, выдав скупую реакцию:       — Красотка! — Показав ей большой палец, он отвернулся к бару.       Сухая и даже несколько хамская критика заставила девушку опустить голову и поджать губы. Хотя, она тотчас подняла её, в надежде на более интересный комплимент. Карие глаза в сомнении устремились на лучшего друга, ожидая одобрения хотя бы от него. И пусть Какаши знал, что его комплимент не произведёт столь бурного эффекта, как от брюнета, подругу хотелось утешить.       — Сок — вот то, что Обито должен сейчас пить, а до алкоголя пока не дорос. — съязвил Какаши, подходя к ней и заглядывая в глаза. — Ты просто великолепна, милая. — нежное прозвище прошлось по ушам, щекотнув их.       Он специально сказал это как можно ближе, шёпотом, воскресив атмосферу момента. Стоит признать, он был невероятен в секунды, подобные этой. Конечно, хотелось бы наблюдать схожее поведение у кого-то другого, но ведь сойдёт и лучший друг. Какаши осторожно подхватил небольшую ручку в свою и невесомо коснулся её губами. Мечта сбылась, лёгкий румянец тронул щёки девушки, а на лице расцвела улыбка.       — Спасибо, пугало. — хихикнула она, уже собираясь выскользнуть из его рук, но мужская ладонь сжала чуть сильнее.       — Могу я пригласить вас на танец? — напускная вежливость вызвала смешок с её стороны, она игриво задрала нос, встряхнув причёску.       — Сейчас ведь не медленный танец, — несмотря на игривое настроение, руки по-прежнему были скреплены — всё равно меня приглашаешь?       — Я не могу упустить тебя в такой вечер. — она снова улыбнулась и посмотрела в серые глаза, казавшиеся чёрными в полумраке зала. Было в них что-то невероятно тёплое, но девушка не была проницательной, а потому огонёк надежды, что с каждой новой секундой разгорался всё ярче, остался незамеченным.       — Так и быть, я буду вашей дамой на вечер. — и, прикрыв свободной рукой губы, она вошла в образ, тут же из него выходя, протискиваясь сквозь толпу и уводя за собой парня.       Оказавшись в центре зала, Рин крепко прижалась к другу, прильнув к широкой груди щекой. Его тело охватила дрожь, а по коже побежали мурашки. Рин казалась маленькой в его объятиях, хотя на деле была не слишком миниатюрной.       Теперь это чувство оставалось в душе горьким воспоминанием.       — Ты стал шире! — парень почти обиженно закатил глаза, пряча улыбку, в то время как девушка поправилась:       — Я имею в виду, ты сильно вырос в плечах. Мечта любой девушки!       — Твоя тоже? — шатенка фыркнула, отворачиваясь.       — Не будь таким самонадеянным.       — Ох, брось, я очарователен!       — Какой же ты дурак… — снова прижимаясь к его груди, обнимая, вздохнула она — Ты мой самый лучший друг, пугало — прошептала девушка, поднимая карие глаза, встречаясь взглядом с Какаши. Он приобнял её сильней, тонкая изящная улыбка тронула губы. — И почему она у тебя такая красивая? — приподняла плечи Нохара, удивляясь идеальной линии губ.       Осознание, что действовать нужно сейчас и ни минутой позже, накрыло его с головой и опьянило.       — Да, друг… — повторил парень в нерешительности, чуть сильнее стиснув её в объятиях и проигнорировав явный комплимент — Но есть кое-что, о чём я хочу тебе рассказать. — Рин крутанулась в такт музыке, отпуская шлейф и юбку в свободный полёт. Она чуть пошатнулась и со смехом упала на него. Крепкие объятия удержали громко рассмеявшуюся подругу, которая тут же шутливо ударила его в плечо.       — О чём же мне хочет рассказать моё пугало? — Рин вернулась на место и вновь лучезарно улыбнулась. Одно из слов тронуло за душу сильнее, чем все её действия до этого. Оно сработало подобно спусковому крючку, заставило молодого человека действовать уверенней.       — Рин, — обращение прозвучало слишком серьёзно, и она заметно напряглась, сжав кулачок на груди парня. Искусственная улыбка заменила настоящую, блеск в глазах стал кукольным. — я люблю тебя. — признание сорвалось легко, а в груди застыло чувство неопределённости.       — Что? — шатенка ошарашенно уставилась на него, завитые локоны дёрнулись за тут же отстранившейся хозяйкой. Она ожидала всего, но не такого прямого и откровенного признания.       Очевидно, она его недооценила.       Рин чуть отстранилась, глядя в лицо ничуть не смущённого признанием Хатаке. Весь его вид говорил о серьёзных намерениях, шутки были отброшены в сторону. Взгляд карих глаз удивлённо осматривал его в головы до ног, искал подсказку, вот сейчас он должен рассмеяться и лучезарно улыбнуться! Девушка всё ещё надеялась на то, что её неотёсанный друг снова шутит или измывается над ней, как в детстве, но не нашла ни капли насмешки в его голосе или чертах.       Как же так?..       — Ты мне нравишься, Нохара Рин. — повтор дался с большим трудом и с большим переживанием, её реакция заставила усомниться в правильности. Сердце заходило ходуном.       Фыркнув, она сжала пиджак сильнее, глупо улыбаясь.       — Ты прикалываешься? — голос прозвучал с надеждой, даже с готовностью поддержать неудавшуюся шутку, но отрицательный кивок головой заставил её поджать губы. Они сложились в тонкую, кривую линию, а руки безвольно опустились вдоль тела и отпустили его.       — Прости… Я так не могу. — она развернулась, скрываясь в толпе и сжимая плечи в собственных объятиях.       Первый удар с её стороны был нанесён, а второй не заставил себя долго ждать. Через несколько часов, встретившись у барной стойки, она уже делала вид, что ослышалась, громко смеясь и наворачивая один бокал просека за другим.       Всё что угодно, кроме правды.       В попытках завести тему вновь, Какаши был несколько раз, достаточно грубо прерван и переведён на другую, лёгкую и беспечную тему выпускного вечера, его оформления и плейлиста, который так тщательно подбирал диджей.       Это ведь намного важнее возникшей неловкости.       Тогда открылась жестокая и бессердечная натура подруги. Рин не хотела видеть ничего кроме своей правды, что значительно усложняло задачу. Безусловно, она сохранила дружбу, но для этого ей пришлось надавить каблуком на свежую рану в груди друга, заставляя её сочиться новыми струйками сожаления. Её можно было назвать ведьмой, она привязала Хатаке к себе намного сильнее, чем могли оба думать и не особо пыталась с этим разобраться, решив просто сбежать от признания.       Четыре…       После того как Рин некрасиво растоптала нежные чувства, девушка не прекратила общение. Оно продолжалось, и все, казалось, даже забыли об этой неприятной истории. Но когда рана наконец затянулась и стала покрываться толстой влажной коркой, Рин резко сорвала её новостью о помолвке. Нанесённая обида вновь обожгла, а радостное лицо и улыбка действовали подобно давлению изнутри, выдавливая душу.       Наверное, она жила по принципу «мужчин жалеть нельзя» или «не жалей мужчин, которым ты нравишься». Что ж, если так, то она определённо действовала согласно принципам, не щадя молодого мужчину и говоря ему всё напрямую.       И наконец долгожданный тот вопрос, что не изменит исхода: «Кто против этого брака? Признайтесь сейчас или замолчите навсегда»…       Возможно ли сдержаться в тот момент, когда твоя любимая уходит в новую жизнь без тебя, забрав из квартиры большую часть своих вещей и передав ключ от комнаты, которым она никогда не пользовалась? В тот день он блеснул в его руке, а крохотный кулончик цветка сакуры мотылялся туда-сюда, подобно маятнику, оставленный хозяйкой за ненадобностью.       Хатаке смог мужественно промолчать и даже улыбнуться в тот момент, когда девушка с искренней улыбкой на лице отвернулась от алтаря и показала окольцованный палец. Он лишь оттянул галстук и сделал вид, будто будет готов поймать её букет в любой момент. Закатив глаза от дурацкой шутки, она отвернулась. Но в тот момент ненужные чувства теснили грудь, толкая на отчаянный шаг.       Отчаянный и оттого неправильный.       Тем не менее, Какаши лишь сильнее облокотился о спинку кресла, вжимаясь в неё и сжимая кулаки за спинкой. Немного погодя, она уже стояла около него, радостно тараторя и обмахивая себя руками. Болтает что-то о вечно смазанной помаде и растрепавшейся причёске, в которую Обито с такой неосторожностью запустил пальцы. Она горит этим праздником, подпрыгивая на месте от нетерпения.              Что ж, он не имеет права на это действие и всё же…       — Можно мне забрать от тебя последний подарок, Нохара? — хмыкнув, мужчина нагнулся к невесте, оказавшись с ней на одном уровне.       — Ну забери! — уверенно произносит она перед тем, как щёки касаются на удивление нежные и горячие губы, не оставляя даже маленького следа после себя. Глаза в удивлении распахиваются, девушка застывает на месте и с сожалением произносит, опуская плечи:       — Нет… Ты не можешь так со мной поступить. — губа предательски дёргается, слёзы собираются крупными каплями у глаз, рискуя залить дорогой макияж.       — Воу-воу, милая, макияж тебе не шутка! — он стёр пальцами накатившиеся слёзы с глаз подруги, осторожно, чтобы не смазать макияж. — Извини… — прошептал Какаши.       — Ты ведь сможешь найти себе другую? — хотел бы он сам в этом разобраться.       Странная улыбка тронула его губы, она была совсем не похожа на ту идеальную и белоснежную, что ей так нравилась. Эта, скорее, была извиняющейся. Уловив эту разницу Рин вовсе поникла, осознав ошибку и то, что лучшим решением было прямо отказать, чем старательно избегать обсуждения.       В этот день он так и не смог освободить её от своих чувств, сковав чувством вины. Общая ошибка за которую платят оба.       Три…       Прошло много времени, и за это время произошло множество событий. Нохара не хотела терять дружбу и надеялась, что Хатаке изменит своё отношение к ней, обратив внимание на другую. А потому жестокое решение погрузить друга в глубину подробностей её личной жизни, показалось решением проблемы.       Почему нет? Обговаривать ту ситуацию поздно, а вот отворотить от себя самым премерзким способом и заставить забыть, можно попробовать.       Так что теперь жизнь молодой Учихи была ему напоказ, весь сор выносился из дома и приносился в другой.       Она часто приходила к нему домой, осматривала квартиру, будто была в ней впервые, и усаживаясь в любимое кресло, рассказывая всё, что с ней происходило. Рин так и не отдала ключи от квартиры, свободно посещая Хатаке. А один раз даже поинтересовалась ключами от комнаты, но тема быстро сошла на нет. Не то чтобы ему это нравилось, но обижать подругу не хотелось. Всё-таки они жили под одной крышей приличное количество времени, за неимением возможности позволить себе свою квартиру.       Но её посещений бывали и достаточно неловкие случаи. Она могла не вовремя заглянуть к нему, смущая очередную девушку, а после зля её своим присутствием. Ведь после того, как Рин заходила в квартиру и садилась в кресло в гостиной, мужчина достаточно быстро забывал о наличии любовницы. Получая в ответ ночные разборки и чаще всего разрыв, оканчивающийся громким дверным хлопком и проклятиями.       И несмотря на то, что эта женщина разрушала его личную жизнь, он не требовал ключей от входной двери назад. Привязанность превратилась в болезненную, а теперь затянула.       В уютной квартире, в кресле или на рабочем столе подруга была готова рассказать ему всю свою жизнь. И даже самые личные проблемы, например, о том, что девушка никак не могла забеременеть. Всё до последней мелочи было высказано лучшему другу. Известно было всё: где было их первое свидание с Обито; как она скучает по тем временам, когда всё было проще; как ей нравится его целовать и до первой брачной ночи… Она рассказывала обо всех своих впечатлениях Какаши и не стеснялась вдаваться в подробности.       За чашкой кофе или чая слушать всё это было просто невыносимо, а уж на рабочем месте — подавно. Можно было бы просто прогнать девушку из квартиры, сказать, что она ему обломала очередную ночь, да и вообще у всех есть проблемы и пускай вернёт ему ключи! Но из-за большой привязанности он этого не делал.       Рин же поступала противоречиво и глупо, она старалась найти другу как можно больше знакомств и в тоже время сама их рушила. Невероятное количество бывших организовалось всего за пару месяцев. И благодаря кому? Все двойные свидания и регистрация на сайте знакомств — за что отдельная «благодарность», какую Какаши ей никогда не выскажет.       Но к огорчению шатенки, Хатаке не все выдерживали.       На вид спокойный нрав превращал его в настоящего монстра в моменты раздражения, а он не пытался с ними сдерживаться, выплёскивая всё наружу при этих дурах. Он заметил одну закономерность, если девушка училась в медицинском — с ней лучше не иметь дел, в реальной жизни это были отбитые идиотки. И даже если это просто ему везло, то всё равно, пусть они все катятся к чёртовой матери!       Он прекратил оправдываться перед очередными пассиями, пытаться нормально поговорить о наболевшем, оно сменилось одним коротким словом «проваливай». Более импульсивные уходили сами, да и оставшимся была уготована незавидная судьба. В попытке примирения они уходили в слезах, проклиная его, попросту не выдерживая характера мужчины. Пренебрежение и безразличие, вид, будто бы их вовсе не существует, разжигали обиду в женских сердцах слишком быстро.       А убеждения Рин на тему того, что проблемы стоит обсуждать, так и вовсе выводили из себя. Не ей это было говорить, ведь сама она спокойненько выливала их общие с Обито проблемы на него.       И жизнь была подобна кинофильму. Но даже самая нескончаемая кинофраншиза в какой-то момент должна завершиться.       Два…       Женщина с головой ушла в работу, помогая тому или другому человеку, что совершенно не радовало Хатаке. Молодые люди начинали ссориться ещё до начала работы, как только Рин заводила тему о помощи — это выводило Какаши из себя. Помочь проститутке или малолетнему преступнику! Она была подобна ангелу, спустившемуся с небес. Но, как известно, некоторые ангелы ломают себе крылья самым ужасным образом.       Один…       В начале той недели, то было четвёртое апреля*, Рин ворвалась в кабинет Хатаке, размахивая маленькой коробочкой. Подпрыгивая на месте от нетерпения, она кинулась к нему в объятия.       — Какаши! — звонко чмокнув друга в щёку и оставляя на ней мокрый след, она тут же протянула коробку. Руки её немного дрожали, и она кое-как вручила Какаши картонку.       — Открывай скорее! — От нетерпения девушка прикусила губу, подскакивала, словно мячик-попрыгунчик, на месте и не находила себе места. Переизбыток эмоций налицо.       — Что там может такого быть, что ты пляшешь на месте, как стрекоза?       Догадка мелькнула в голове и тут же растворилась в желтизне ленты. Тонкий атлас скользнул в карман джинсов, мужчина поднял крышку. В куче наполнителя лежала бумажка, на которой просматривались две полоски.       Неужели?       — Сюрприз! — она снова набросилась на друга, расцеловывая его лоб и щёки. — Ты скоро станешь дядей!       Громкий, переливистый смех колокольчиков раздался по кабинету. Держа в одной руке коробку и второй обнимая её, Какаши вслушивался в него, разрываясь изнутри. Щека коснулась мягких женских волос, потёрлась о них. Сердце в груди громко стучало, из-за чего хотелось вырвать его из оттуда немедленно и размазать красной и липкой массой по полу. Эти чувства отравляли жизнь похуже ядов, не давали радоваться даже такому событию.       Он возненавидел их.       — Рад за тебя. — прошептал он ей в ушко, ласково произнося — А ты скоро станешь мамой, да? — ещё смех, такой нежный, любимый.       Все эти два дня она ходила радостная и светлая, улыбка не спадала с её лица, и друзья много обсуждали рождение будущего ребёнка. Девушка даже нагрянула домой к Хатаке накануне.       Сидя в любимом кресле и поджав ноги, она пила ещё не остывший какао, который Какаши научился готовить специально для неё и исключительно для их посиделок.       — Тебе не кажется, что пора остепениться? Водишь бедных девушек за нос! — переключилась Рин, пытаясь достучаться до балбеса на диване.       — Нет, — смеясь, ответил он, усаживаясь, — я не сумасшедший, как вы, и жениться точно не намерен! — вспыхнув, девушка с грохотом опустила кружку на журнальный столик.       — Раньше ты не осуждал! — пожав плечами, Хатаке вновь завалился.       — Я был молод и глуп. — с интонацией умирающего героя из книги произнёс он, прикладывая руку к сердцу.       — А сейчас что-то поменялось?! — возмутилась женщина, громко отпивая напиток. — Я не говорю о женитьбе, простые отношения! — получив в ответ молчание, она спросила.       — Сколько у тебя было с последней?       — Сколько раз? — почти удивлённо уточнил Хатаке, приподнимая голову и ловя лицом подушку, тут же громко хохоча.       — Извращенец! Больше не буду тебе эти книги проклятущие дарить! А от старых и вовсе лучше избавится… — отбросив подушку на диван, мужчина привстал.       — Это лучшее, что со мной было. Не смей даже трогать. — прыснув в бесшумном смешке, Рин переспросила:       — Серьёзно, сколько вы были вместе? — чуть задумавшись и посчитав что-то на пальцах, Какаши выдал:       — Три недели. — скривившись, женщина отпила очередной глоток и вытянула ноги:       — Даже месяц не протянул. — мужчина вновь пожал плечами, тема ускользала, не поддерживаемая собеседником.       — Скорее она не выдержала моего натиска. — пошло рассмеялся Хатаке, подскакивая с дивана и ловко уворачиваясь от очередной подушки.       — Как можно быть таким… — слова застряли в горле, язык перестал слушаться и издавать членораздельные звуки. Их носы едва не соприкасались:       — Очаровательным? — вспыхнув, словно спичка, девушка плеснула напиток мужчине в лицо.       — Бестолковым… — он зажмурился, шоколадные крупные капли стекали с белых волос и носа. Язык прошёлся по губам, недовольно причмокнул, скривившись, подруга снова добавила сахара по вкусу и, мужчина приоткрыл глаза.       — Лучший какао в городе, только здесь и сейчас. — не выдержав, девушка прыснула переливистым смехом, вжимаясь в мягкую спинку.       — Ты самый отвратительный мужчина в этом городе!       — Готов поспорить!

***

      Уже на следующий день молодые люди с криком ворвались в кабинет Хатаке, громко споря между собой. Вчерашний тёплый вечер прошёл, настало время перепалок по работе, которые возникали едва ли не каждый божий день.       — Ему всего пятнадцать, Хатаке! — кричала она, пытаясь вбить в голову мужчине что это невероятно глупо и бесчеловечно.       — Он убил человека, Рин! — прикрикнул Какаши, тут же успокаиваясь и натирая переносицу большим и указательным пальцами. — Он буквально размазал мозги своей сестры по батарее, а ты хочешь его отпустить? — девушка едва сдерживалась, скрестив кулаки на груди.       — Не портить же ему жизнь! — всплеснув руками, мужчина продолжал давить, высказывая свою точку зрения. Рин снова взялась за старое, стараясь убедить всех в своей исключительной правоте.       — О насильниках ты так не говоришь! — его губы поджались, невероятно хотелось встряхнуть её, воззвать к здравому смыслу.       — Это другое! — вскрикнула она, подходя ближе.       — Нихрена подобного, Рин! Это в разы хуже! — мужчина встал, давя авторитетом, смотрел на неё свысока. — Вспомни, что ты видела? Мать в слезах обнимала обмякшее месиво вместо лица, а он безразлично сидел рядом! — указывая пальцем, он выдавил, балансируя на грани крика и рычащего тона — Ей было пять.       — Как так можно с ребёнком? — сначала он прикрыл собственное лицо руками, а затем повернулся.       — Рин! — не выдержав, он взял её за плечи, встряхнул. — Ты сама себя слышишь?! — всегда сдержанный рядом с ней, он перешёл на крик. — А сестру его тебе не жалко?! Она была совсем крохой!       — Людям нужно помогать! Уверена, найдётся объяснение! — она кричала в ответ, и ему казалось, что он оглохнет от её криков, а может, и от биения сердца в своих ушах.       — Какое объяснение?! — зарычал он, сжав её плечи — Сама говоришь, помогать нужно людям! Именно людям, а не убийцам и насильникам! За что он её прикончил, подумай, за изрисованную домашку?! — она вырвалась из крепких рук, выбежав из кабинета вся красная от гнева.       — Ты просто придурок! — послышалось из коридора.       — А ты всего лишь мозгоправ! — бросил он в ответ.       Сердце пропустило удар.       Пять…       Парнишку отправили в клинику под присмотром одного медика и двух надзирателей. Но тот умудрился сбежать. Водитель забыл закрыть двери салона, и парень выскочил на светофоре, перепрыгнув через старенького доктора.       Четыре…       А девушка была слишком самонадеянна в тот момент, когда пыталась уговорить мальчишку бросить пушку. Как и откуда он её взял, было неясно, пока один из надзирателей не признался в халатности. Он сумел обдурить всех вокруг, обвести вокруг пальца.       — Прошу, у тебя вся жизнь впереди… — Её голос дрожал, она боялась потерять то, что только недавно обрела, но и сдаваться не собиралась. Парень грубо прервал её, начал неистово орать. Животный страх поглотил его, стоило ему понять, что он загнан в угол.       — Да нет у меня больше жизни, тётя! — орал подросток. — После психушки и колонии у меня вообще ничего нет. Кто возьмёт меня куда?! Мои родители меня ненавидят, а вы-то что? Вам-то какое дело?       Это были яростные отчаянные крики. Мальчику грозило минимум шесть лет заключения, и, прекрасно это осознавая, он хотел смыться как можно дальше. Лишь бы подальше от наказания. Несмотря на все тонкости разговора с людьми, находившимися в подобном состоянии, девушка шагнула вперёд, выставив руки перед собой.       Звук выстрела оглушил находящихся рядом. Мужчина обернулся на подругу, слабо покачивающуюся на ногах, глаза широко распахнулись. Он сделал два и не промазал ни разу. Стрельнув мальчику в плечо, Какаши подбежал к напарнице.       На груди и животе расцвели красные липкие пятна. Она упала на землю, задыхаясь и кашляя кровью. Хваталась одной рукой за горло, а второй пытаясь прикрыть живот. Упав рядом с ней на землю, мужчина подхватил её на руки, поднимая с асфальта и распахивая форму. Надежда на то, что проклятый бронежилет был под ней, расплылась подобно дымке от сигареты. Окровавленная кожа и рваные лоскутки вокруг прострелянных мест.       — Твою мать, Рин! — он поднял её на руки, пачкаясь в липкой жидкости — Всё будет хорошо, правда! — голос не слушался, волнение брало верх — Скорую вызывай, идиот! — проорал Хатаке, глядя на замершего напарника, глядящего на всю эту картину, будто на сцену из боевика.       — Какаши… — она произнесла это шёпотом, захлёбываясь и прижимая руки к себе, в какой-то момент её палец скользнул в дыру, она захлебнулась в немом крике.       — Молчи, молчи! — прикрикнул он на неё — Тебе нельзя говорить! Молчи. Молчи, милая. — потасовка, развернувшаяся в глубине улицы, привлекала внимание, но все проходили мимо. Лишь зеваки заглядывали в переулок, тут же выныривая из него.       Скорая помощь приехала довольно быстро, но после этого всё стало как в тумане.       Какаши молча смотрел на врачей, вытирая руки, которые липли к его форме из-за засохшей крови. Они лишь пожимали плечами или с жалостью поглядывали то на него, то на девушку на каталках.       — Не умирай. — шёпот стал походить на бред сумасшедшего — Не умирай. — глаза неприятно защипало, в горле образовался ком — Не умирай! — тяжёлый вдох не дал даже капли спокойствия. Нехорошее предчувствие повисло над ним страшной тенью — Ну пожалуйста! Я тебя умоляю, милая! — шёпот давно перестал перешёл на громкую мольбу из-за чего внимание врачей обратилось и к нему. Ведь если он выйдет из себя, будет очень непросто его успокоить.       — Выпейте, — приятная на вид полная медсестра, протиснулась к нему с какой-то таблеткой в руке. На её бейдже он отчётливо различил буквы, убрал волосы со лба, приглаживая их и оставляя пятна на волосах.       Три…       Короткий разговор с лучшим врачом этой больницы, которую он знал лично. В её словах чувствовалось безразличие и твёрдость, подкреплённые уверенностью в своём профессионализме. Она просто выполняла свою работу, успокаивая его словами: «Я сделаю всё, что в моих силах».       Два…       Минуты тянулись бесконечно, ожидание было томительным. Мужчина несколько раз подходил к воде, даже выпил предложенный медработником чай, но ничто не могло облегчить тяжёлое предчувствие.       Он посмотрел на своё отражение в зеркале и сразу же отвёл взгляд. Это было ужасное зрелище: руки до сих пор по локоть в крови, лицо покраснело то ли от слёз, то ли от волнения, волосы были растрёпаны и местами потемневшими, а форма перепачкана грязью и застывшими бурыми пятнами.       Час…       Обито появился не сразу. Из-за нестабильного состояния Какаши сразу же бросился в на него, ударив бывшего друга в скулу, рассекая её.       — Это твоя жена! — кричал он. — Как ты можешь быть где-то?! Пить? Когда она там! Из-за того, что ты не смог её переубедить, твой ребёнок умер! — мужчина в панике замахал руками и пропустил удар в живот.       Лицо брюнета не выражало никаких эмоций, лишь лёгкая усмешка тронула его губы.       — Наконец-то ты заглох… — вслушиваясь в то, как он глотает воздух, Учиха перевёл на него взгляд — Какой де ты жалкий перед ней. — он ревниво сощурился — Ты что, — его голос холодно прозвучал в пустом коридоре, отражаясь от стен и неприятно отдаваясь в ушах. — Всё ещё не можешь отпустить? — столько презрения и холода было в его голосе… Мурашки по коже… — Все люди умирают, Какаши. И ты так расстроен из-за этого?       — Ты сейчас серьёзно? — прохрипел мужчина, поднимаясь и тут же получая по лицу.       — Эй-эй! Остановите драку! — прикрикнула медсестра охраннику, но Обито показал ей какой-то жест, после которого она присела на место, пускай и с недовольным видом.       — Как же ты жалок… — вздохнул Обито, встряхнув рукой и заметив блондинку. Цунаде молча наблюдала за происходящим, не желая вмешиваться.       — Цуна, — обратился Обито с некоторым увлечением — как она? — Какаши привстал, обернулся на неё.       — Я не смогла, Какаши, — тихо произнесла она, прислонившись к колонне. — Даже если бы произошло чудо, вы бы оба не увидели ту, которую знали раньше. — Она посмотрела на мужчин. В её взгляде не было ни капли сочувствия, он был абсолютно пустым. — Гипоксия мозга, и для восстановления нужен донор. Она бы не дожила даже до утра, — скептик внутри неё не на шутку разошёлся, не задумываясь над чувствами людей.       — Как это?.. — тихо прошептал Какаши. Его вопрос был услышан, и женщина ответила тихо, но ясно:       — Её левое лёгкое практически лопнуло подобно шару, там не орган, а сплошные ошмётки. Для меня вообще удивительно, что она до меня доехала. — показав руками сферу, женщина продолжила — Пуля вошла в самый неподходящий момент, на полном вдохе и — пуф! — руками она имитировала лопнувший шарик — Как игра с иголкой и шариком… Извини, Хатаке. — обратилась она в пустоту, как будто перед ней никого не было. Не найдя нужных слов поддержки, Цунаде молча ушла.       Ей же всего двадцать четыре года…       Единственным утешением стала женщина из скорой, что подошла к беловолосому тотчас, как Учиха молча покинул коридор.       — Попейте воды, вам нужно успокоиться… — невидящий взгляд на мгновение сосредоточился на лице женщины. Её худое лицо совсем не сочеталось с полным телом, а большие, но аккуратные руки, протянули стаканчик с водой. Он узнал в ней медсестру из скорой и потому, вспомнив буквы на её бейдже, тяжело выдохнул:       — Ах, это вы, Нана.

***

      Последующие дни после смерти, день похорон. Всё это было подобно пытке. Любящий муж не явился попрощаться в последний раз, решив остаться дома, заглушив боль утраты. И её было не узнать. Бледная, словно накрахмаленная простыня, она скрепила атлетические пальцы на животе. Вся она потускнела, в ней не было жизни.       Тёплые губы коснулись ледяного лба, рука накрыла сложенные в замок пальцы. Столкнувшись с ней лбами и прошептав тихое «прости», Какаши отстранился от тела. Хотелось бы верить, что она вот-вот поднимется, откроет глаза и засияет вновь, но нет…       Алкоголь не лез в горло, превращал рот в пустыню. Токкури оставалось в руке от часа до полутора, может, больше. Пить, чтобы заглушить в себе все органы чувств? Пф… Сделает только хуже, чтобы вина, клокочущая и мечущаяся внутри, разожгла огонь в душе, столь горячий и ослепительно болезненный, что мог сжечь изнутри. Жгучая и бездонная пустота наполняла грудь, затягивая всё глубже, заставляя балансировать на острие ножа между отчаянием и безысходностью. Что равноценно.       Оставив щедрые чаевые бармену, так и не допив алкоголь, он двинулся из помещения. Оно горело, звучало, наполняя басами зал. Красивые девушки танцевали на столах, чокаясь бокалами под свист назойливых парней с камерами наготове, но все эти радости жизни лишь надоедали, создавали лишний шум.       Холодная улица встретила ветром, взъерошив волосы. Недавно пролившийся дождь оставил лужу прямо у входа, в которую Хатаке так неудачно наступил. А впрочем, всё равно.       Пройдясь по лестнице пешком, он прислонился к двери квартиры. Вставляя показавшийся тяжёлым ключ, серый взгляд уловил воткнутый в щель двери конверт.       — Это ещё что? — прошипел мужчина, поднося бумажку поближе и прощупывая твёрдый свёрток.       Безразлично пожав плечами, он открыл дверь, тут же запирая её изнутри. Тяжёлые шаги устало звучали в звонкой тишине квартиры, Какаши облокотился о кухонный стол, распаковывая конверт.       «Какаши! Я не хочу видеть тебя таким хмурым. Улыбайся чаще» — переливистый голос прозвучал в голове чётким воспоминанием, улыбка девушки растворилась в разуме.       — Уже не получится, милая… — прошептал в ответ мужчина, роняя из конверта маленький свёрток и доставая небольшое письмо, больше походившее на послание.       «Я хотел бы извиниться, но не буду. Хочу лишь попросить тебя сохранить это. Я возвращаю тебе то, что, хоть и косвенно, но всё это время принадлежало тебе. Она никогда не снимала его, в отличие от обручального…       Ты сам выбрал это кольцо, и у меня больше нет на него никаких прав.       Спасибо, что был с нами».       Предсмертная записка перевернулась, мужчина изучил пустую обратную сторону, но ничего не нашёл. Спустившись на пол, он присел, поднимая свёрток и разворачивая его. Со звонким стуком на пол упало крошечное колечко из розового кварца с маленьким белым камушком посередине, за ним волочилась тонкая серебряная цепочка. Оно выбиралось им для помолвки всего-то несколько лет назад. Тогда ещё никто не знал о невозможности того самого «долго и счастливо».       Хатаке выбрал девушке кольцо, которое в результате ей вручил ещё не состоявшийся муж. В плане выбора украшений он был весьма слаб, а потому попросил друга сделать выбор за него. Вероятно, в ней внезапно проснулась интуиция, и она почувствовала, кто выбирал, решив по возможности не расставаться с ним.       В своём роде молчаливое извинение не было замечено никем, кроме неё самой.       Когда мужчина в спешке добрался до знакомой квартиры и увидел распахнутую дверь, он сразу понял, что произошло. Вошёл в молчаливый коридор и направился в спальню, откуда уже доносился скрип чего-то тяжёлого, раскачивающегося из стороны в сторону.       После смерти хозяйки квартира, которая всегда была наполнена светом, погрузилась во мрак.       Раскачивающийся силуэт и застывший в двери Хатаке молча смотрели друг на друга.       — Какой же ты идиот… — сквозь зубы проскрипел мужчина, присаживаясь. — И умерли они в один день, ты это хотел сказать? Или что?! — кричать на труп было бесполезно, он бы ему не ответил. Ровно неделя… Ему не хватило смелости сделать это раньше, в тот же вечер, но после похорон он всё-таки решился.       Скорая помощь, полиция и вся эта суета… Всё началось сначала, снова вовлекая Какаши в этот замкнутый круг. Как позже выяснилось, он умер примерно в час ночи. Примерно в это же время, неделю назад, в больнице скончалась Рин.       Слёзы высохли, их больше не осталось. Прощание прошло без нежности, мужчина не дождался даже того момента, когда тело должны были увезти на кремацию.       Оказывается, в фильме было многовато вырезанных сцен…

***

      Заляпанная, старая рамка с фотографией опустилась на рабочий стол.       — Вы оба ушли, а я по-прежнему торчу здесь.       Тяжёлый выдох.       Бессонные ночи сильно сказывались на работе. Девушка не унималась, кричала каждую ночь, а сегодня вовсе устроила концерт в четыре часа утра… Кошмары, что внезапно появились, теперь не отпускали. Она всегда просыпалась с бешеным взглядом, что метался по комнате в поисках чего-то. Страх вставал у неё за спиной и в те короткие моменты после пробуждения она смотрела как-то по-особенному осознанно и даже несколько затравленно. В её чертах можно было уловить чувство узнавания, один раз она даже прошлась ему по лицу своими пальцами, после чего опомнилась и отползла подальше. После этого она не поднимала на него взгляда, отвернувшись. Убаюкивание и поглаживание ей по волосам становились чем-то привычным.       Утренняя чашка крепкого кофе не помогла проснуться, кажется, спать хотелось лишь сильнее. Синяки под тёмными глазами подчёркивали уставшее выражение лица. Ему точно нужно будет навестить Цунаде и спросить у неё парочку лекарств от головных болей, а может, снотворное какое. Потому что спать по соседству с девушкой было попросту нереально…       Мужчина потёр переносицу, устало посмотрев на девочку с фото: «Людям нужно помогать».       Тяжела ноша… Чужие идеалы находят своё продолжение в чувстве вины и цепляются за душу острыми когтями. Подобно зверю, они скребут тебя изнутри, вводят в состояние заблуждения, заставляют бояться себя и превращаться в нечто иное. Так меняется человек, так меняются все.       Растрепав волосы, мужчина облокотился на кресло, вскинув голову к потолку.       Свора бумаг, огромные стопки дел, которые он не успел правильно заполнить. Уйдя в офисную работу с головой, мужчина покинул свой пост. Преступления малолеток его более не интересовали. Он пытался сохранить любимую работу друга и идеалы подруги, продолжая их в своей жизни. Получалось откровенно так себе, если говорить о разборке с бумагами и их сортировке.       Но иначе его уволят. Нужно разобрать всё это в ближайшие недели две. Или лучше три? Нет, всё-таки две.       Внезапный звонок телефона, мужчина потянулся к мобильнику и, ответив короткое «алло», услышал мерзкий писклявый голос, выходящий из динамиков.       — Твоя подопечная…! — только не это.       — Лучше просто знакомая. — прошипел в трубку мужчина, сжимая корпус в руке:       — Да мне плевать кто она тебе! — женщина завелась в мгновение ока, провизжав напоследок — Приезжай немедленно и увидь сам это убожество! — тугие гудки запикали, Какаши отложил телефон в сторону. Он ведь может не ехать, так? Да какое к чёрту не может…       Выдохнув, он поднялся, направляясь к выходу.       У этой женщины хотя бы весомая причина для столь срочного вызова?..

***

      Причины не было.       Зато женщина и девчонка устроили весьма милую беседу. Пока одна пыталась воззвать Хатаке к ответственности, девушка вставляла различные колкости. В конце концов блондинка хлопнула по столу, заставив её заткнуться и обратить на себя внимание:       — Какаши, я прекрасно тебя понимаю — начала она, облокотившись на стол и изредка поглядывая на надувшегося подростка — тебя вырвали посреди рабочего дня, — да ещё и по такому поводу, — многозначительный взгляд и выделенные интонацией последние два слова раздражали Сакуру. Она дёргала ногой под столом и шумно цедила воздух сквозь зубы. Девушка буквально вцепилась в ябеду ядовитым взглядом, готовая минимум запинать женщину до смерти. — но прошу, прими хотя бы чуть более заинтересованный вид. — лёгкий кивок головы и ледяной взгляд директрисы встретился серым и безразличным.       — И что же она натворила? — взгляд скользнул по девушке рядом. Сейчас она напоминала обиженного хомячка, надула раскрасневшиеся щёки и зло смотрела на женщину в кресле.       — Во-первых! Открывать дверь ногой — непозволительно для юной особы по типу неё! — женщина даже пискнула, до того высоко взяла. При этом Сакура умудрялась гримасничать даже при директоре, кривляясь и пародируя выражения лица и жесты женщины. Но после последних слов вспыхнула подобно пороху.       — А для мужчин, что особые правила? — подметила она, приподнимаясь со стула. Зелёный огонёк вспыхнул в ярких радужках, сейчас походивших на стекляшки.       — Она ворвалась в кабинет, без стука…! — прикрикнула женщина, сталкиваясь с девушкой взглядами и моментально была перебита:       — Стучала и вы даже сказали мне войти! — в то время как правый глаз блондинки нервно задёргался, Сакура упёрла руки в боки и буравила ту взглядом. Мужчина же молча наблюдал, подумывая о том, чтобы закурить.       — Потом, она проматерилась и бросила рюкзак в одноклассников! — повернувшись к Какаши продолжила знакомая, уже высказывая своё недовольство не буйному подростку, а взрослому справа от неё.       — Зато произношение было правильным! — Сакура не на шутку завелась и вдруг неожиданно стукнула кулаком по столу, отчего оба нервно подпрыгнули в креслах, обернувшись.       — По-моему, это наглость. — всплеснув руками, возмутилась женщина — Нет, это наглость! — она привстала, оперлась на стол, в то время как Сакура лишь сильнее облокотилась на него — Ученикам нужно соблюдать устав школы и уважать учителей, чего ты делать не желаешь! — женщина уже срывалась на визг, в то время как девушка переставала контролировать себя всё больше и больше, уподобляясь.       — Я ходила до этого в форме! — процедила она в ответ. — Вы цеплялись ко мне всю неделю и после этого требуете уважения! Простите, но таких сук, как вы, я уважать не стану! — с нажимом выдала девочка.       Хлоп!       Неожиданный для раскричавшихся женщин грохот по столу заставил обеих присесть. Перед этим девушка содрогнулась, передёргивая плечами. Она обернулась на мужчину, кривя губы и явно взбешённая вмешательством. При этом личико вытянулось, выражая удивление, а в глазах читалось непонимание. Действительно, почему он её одёрнул?       Чувствуете? Запахло сарказмом.       — Вышла вон, — процедил Какаши сквозь зубы, даже не глядя на Сакуру, которая в это мгновение удивлённо оторвалась от спинки кресла, в которое секунду назад провалилась, и пыталась заглянуть мужчине в глаза.       Однако неудачное расположение кресел не позволяло этого сделать, и она без препирательств поднялась. Сакура выпрямилась подобно струне и глубоко выдохнула, явно выпуская пар. Подобрав рюкзак, она затопала к выходу, громко хлопая дверью, напоследок сотрясая кабинет.       — Знаешь, Какаши, — по спине мелко и неприятно пробежались мурашки — она невыносима. — сняв с себя очки, женщина закрутила ими в руке — Хотя тебе ли не знать, правда? Но это не так уж и важно. — как только Сакура вышла, ей стало откровенно наплевать на выбитую дверь и неправильный английский. Женщина явно следовала собственным интересам. — Важно то, что мы, наконец-то, встретились. — милая улыбка тронула накрашенные губы. Но если честно, мужчине было гораздо вынести новую неугомонную знакомую, чем раннюю ночную приятельницу.       — Сгораю от неожиданной любви и внезапно нахлынувшего счастья. — он вынул запасную сигарету, всё это время хранившуюся во внутреннем кармане пиджака. — Закурю? — вопрос был больше риторическим, однако знакомая спокойно кивнула, сопровождая действие лёгкой полуулыбкой.       — Чувство юмора, как всегда, на высоте. — саркастично подметила она, облокачиваясь на стол — Но мне сейчас не до шуток. — Какаши глубоко вдохнул запах сожжённого табака и, глядя на поднимающуюся к потолку сизую дымку, запрокинул голову.       — У тебя есть предложение? — нехорошее предчувствие, будто заказ вот-вот оформят, отправив запрос на подтверждение.       — Одно. — она продолжала крутить очки в руках, золотая, тонкая дужка чуть сгибалась под напором женских пальцев. Однако, игра быстро ей надоела и очки с характерным звуком, легли на стол. — Мы так и не увиделись, а ты обещал. — не без укора подменила она.       — Я весь во внимании. — на выдохе произнёс он, распространяя удушливый дымок всё больше. И на кой чёрт он дал ей свой номер?       — Снимем номер в каком-нибудь мотеле и проведём вечер вместе? — кажется, в воздухе повис намёк на романтический ужин с интересным продолжением.       — Ты весьма прямолинейна, — кивнул Какаши, — но нет. — поднявшись, он уже было развернулся спиной, как старая знакомая снова подала голос.       — Тогда можешь смело забирать документы и эту милую особу с собой — из-под стола вылезла папка, громко плюхнувшись пластиковым каркасом на стол. Подготовилась. Он тут же развернулся, присаживаясь обратно.       — Но если у нас ничего не выйдет, то… — дверь кабинета тихонько скрипнула, отворившись.       — Мама, — девушка, наполовину сунувшая нос в кабинет, что была похожа на женщину в кресле, красовалась в дверном проёме, не без любопытства рассматривая сложившуюся картину — Где Харуно? — она сделала вид, что нисколько не заметила мужчину, хотя на самом деле прошлась по нему сощуренным взглядом и про себя отметила пару деталей.       — Она вышла, зайка. — женщина потёрла виски, взглянув на мужчину напротив снова. Он улыбнулся одним уголком губ, почти издевательски покосившись в её сторону.       — Хорошо. — хлопнув дверью, подросток скрылся, удаляясь дальше от кабинета, что было слышно по отчётливым шагам.       — Моя девочка водится с твоей «зайкой»? — последнее слово было буквально скопировано и вставлено в предложение. Эта мания пародировать добавляла ему шарма, однако невероятно раздражала. Он воспроизводил интонацию с идеальной точностью.       — Так она уже твоя? — она ухмыльнулась, наблюдая за не заставившей себя ждать реакцией. Тонко улыбнувшись, Хатаке тут же ответил:       — Разумеется.              — Так тебе нравятся помладше? — рассмеялась она, опрокидываясь назад в спинку мягкого кресла. — За такое можно сесть, Хатаке. — протянув последнюю букву, она опустила голову на плечо, спутывая белоснежные локоны.       — Смешно до слёз. — скептически добавил мужчина, так же расслабляясь в кресле.       — Да ладно тебе. — продолжила она. — Я не намного старше тебя. — Женщина не переставала улыбаться, ностальгически вспоминая прошедшее. — К тому же раньше ты мной не брезговал. — в тот раз он впервые так сильно напился и, кажется, будет расплачиваться за это всю свою жизнь.       — Я был пьян. — сказал, как отрезал, но старая знакомая была слишком упрямой.       — Ла-адно. — снова протянула женщина — Тогда за поцелуй прощу все твои грехи и девчонку. — последнее она особенно выделила.       — Ты снова шутишь? — сигарета тлела между пальцами, когда блондинка внезапно оседлала мужские бёдра и забрала её, потушив о край стола.       — Нет. — серый взгляд прошёлся по чёткой фигуре.       Всё-таки было в ней что-то притягивающее, однако выражение лица мужчины говорило скорее о недоверии, чем о заинтересованности. Одна бровь приподнялась, выдавая скептика в открывшемся взгляде.       Красная помада смазалась, коснувшись обветренных губ. Женщине нравился даже не сам процесс, а факт того, что она смогла прогнуть мужчину под себя. И ведь ей это так просто далось.       Мерзкий запах блеска ударил в нос, заставляя задержать дыхание, и ровно в тот момент, когда бывшая пассия отстранилась, он выскользнул из-под неё, усадив женщину на кресло вместо себя.       — Оставил без ответа, как это скучно. — блондинка провела пальцем под губой в попытке стереть помаду. Действительно, мужчина ни разу не шевельнул губами в её сторону в попытке ответить.       — Но ведь ты меня поцеловала, а значит обещание было выполнено и ты мне всё простила. — она вздохнула от возмущения, тут же восхищённо выдыхая:       — Хитрый мальчишка. — высказывание было пропущено мимо ушей, женщина перекинула ногу на ногу и махнула рукой. — Иди уже.       С трудом переставляя ноги, Какаши вышел из кабинета и прикрыл за собой. Он хотел как можно скорее оказаться дома, стёр помаду, что так мерзко прилипла к его губам оперевшись на дверь, и наконец посмотрел в сторону.       Сакура сидела на школьной скамейке, поджав под себя ноги. Яркий макияж был смыт, вероятно, та девочка всё-таки её нашла, а рюкзак лежал рядом, на другом сиденье. Заметив мужчину, девушка подняла на него зелёные глаза, в них можно было заметить сожаление. Какаши прошёл мимо, попутно приподнимая девушку за плечо и таща за собой, та еле успела схватить рюкзак, кое-как поспевая за мужчиной.       — Какаши, — пискнула Сакура, обращая на себя внимание и, очевидно, желая что-то уточнить. Но реакции не последовало, и девушка повторилась:       — Какаши! — Хатаке внезапно повернулся, отчего девочка вздрогнула. Плечики осунулись, и вся она как-то потухла.       Сожалеет.       — Ты невыносимое создание. — вздохнул мужчина, опуская ладонь на розовую макушку и растрепав розовые локоны.       — Ты не злишься на меня? — уточнила Сакура, заглядывая в серые глаза.       — Если ты будешь так делать, мы с тобой крупно поссоримся. — проворчал Какаши, придвигая её за плечи и вновь потрепав по голове, уже с некоторым нажимом. Волосы быстро превратились в запутанное кучерявое месиво, а в голове мужчины как назло мелькнуло единственное прилагательное «мягкие».       — Какаши, ты мне причёску испортишь! — завизжала девочка, отбегая. Она снова раздула щёки и пыталась расчесать пальцами волосы. — Я не хочу причёску как у тебя! — внезапно Сакура показала язык, отворачиваясь и взмахивая короткой стрижкой в воздухе.       Удивлённый взгляд скользнул по девочке, и на лице появилась лёгкая улыбка. Чувство ностальгии приятно окутало грудь, словно её накрыли тёплым покрывалом.       Неожиданно Сакура повернулась, удивлённо моргнув. Кажется, ей что-то снова привиделось, от этого она хмуро посмотрела на него, после чего медленно отвернулась, тряхнув головой.