Последняя песнь ведьм

Клуб Романтики: Песнь о Красном Ниле
Гет
Завершён
NC-17
Последняя песнь ведьм
бета
бета
гамма
автор
Описание
Шестнадцатый век. Процветает чума. Король делит власть с Церковью и идëт массовая охота на ведьм. Отец Эвтиды — знатный дворянин — спустил всё состояние, и молодой девушке пришлось уехать из родной страны в далёкую Шотландию. Молодой господин Амен был добр и взял еë к себе служанкой. Вчерашней госпоже трудно справиться с новой ролью, к тому же дело усложняется тем, что Амен — глава Инквизиции. Придётся сделать всё, чтобы не попасться, ведь Эвтида — ведьма.
Примечания
Дополнительные материалы по фанфику ( Арты, видео и прочее) — https://t.me/Polonikova_Ficbook
Посвящение
При создании автор вдохновился заявкой "Песнь ведьм" Автор всех стихотворений встречающихся на протяжении повествования - Якоб В.
Содержание Вперед

19: Долой оковы

      Паника цепкими когтями вцепилась в горло и не думала отпускать. Эва выскочила в гостиную и истошно закричала, но никто не отозвался. В голове с дикой скоростью мелькали мысли: где, чёрт возьми, Амен? А Ливий и Сет куда подевались? Кажется, что весь план пошёл совсем не так, как они рассчитывали. Девушка в панике осмотрела полутёмную гостиную, освещённую лишь парой толстых свечей, стоящих у стен.       — Куда же ты бежишь, птичка? — Неферет вальяжно прошла в центр комнаты и остановилась прямо перед напряжённой и готовой к битве девушкой. Эва понимала, что шансов у неё немного, но сдаваться просто так не собиралась.       — Что тебе нужно? — Эвтида постаралась максимально успокоиться и придать лицу решительное выражение, но получалось откровенно плохо.       Актриса из неё была не очень, и Неферет лишь усмехнулась, заметив её жалкие потуги казаться спокойной и скрыть панику. В полутьме лицо Верховной казалось вытянутым и худым до изнеможения. Впалые щёки и ярко-алые губы придавали лицу хищное выражение, и Эва невольно сравнила Неферет с крокодилом. У того тоже была вытянутая морда, а в глазах горела жажда смерти. Эва видела этих чудесных животных в детстве: отец водил её в передвижной цирк, где были эти хищники. Маленькая Эва тогда здорово испугалась и на всю жизнь запомнила чудных животных.       — Где источник? — спросила Неферет приглушённым шёпотом, практически игриво улыбаясь.       Она была уверена в себе и не чувствовала никакой опасности. Верховная была в этот миг практически прекрасной: самоуверенная улыбка и горящие торжеством глаза. Она двигалась грациозно и неторопливо, нарезая круги вокруг перепуганной Эвы. Когда она медленно коснулась её плеча, девушка с трудом удержалась от того, чтобы начать дрожать, как трусливая зайчишка.       — Я не знаю. — Эва на миг прикрыла глаза и мысленно взмолилась всем богам, чтобы кто-нибудь уже пришёл ей на помощь.       Но либо боги её не услышали, либо её верные союзники были заняты чем-то другим. Никто не появился. Эва ещё раз в панике обвела комнату глазами, прикидывая пути к отступлению, но Неферет по-своему поняла её взгляд.       — Что, всё ждёшь своего инквизитора? Он не придёт. — Неферет с многозначительной усмешкой покачала головой, а Эва почувствовала бегущие по спине мурашки. Что значит не придёт? И где Сет, чёрт возьми? Неферет меж тем надоело беседовать, и она, ухватив Эву за плечо так крепко, что явно останутся синяки, процедила ей прямо в лицо: — Где источник?       — Я же сказала, что не знаю! Он у Амена. А Амен уехал.       Эва поморщилась и попыталась вырваться, но Верховная держала крепко. Её длинные ногти неприятно впивались в кожу. Эва не понимала женщин, которые не стригли ногти ежедневно и отращивали их. Это было непрактично, некрасиво и негигиенично!       — Не ври мне. Я знаю, что никуда Амен не уехал! Мой союзник его уже схватил. Так что немедленно говори, где источник. Не скажешь сама — покажу тебе занимательное представление. Тебе понравится наблюдать за тем, как Амену по одному будут вырывать ногти сначала на руках, а после и на ногах. А может быть, тебе покажется особо занимательным применение испанского сапога. — Неферет с гадкой улыбкой продолжила перечислять всевозможные пытки, а Эва тяжело сглотнула.       В глазах Верховной горел огонь всепоглощающей ненависти и мелькали искры безумия. В своём желании владеть источником и ненависти к инквизиции Неферет окончательно сошла с ума. Эва поняла это предельно чётко, ведь только душевнобольной человек может рассуждать о пытках с такой счастливой улыбкой и радостью в голосе.       Неужели Сет всё-таки предал их? Что теперь делать? Что с Аменом? И где Ливий? Все эти мысли со скоростью света пронеслись в голове девушки, но на лице не дрогнул ни единый мускул. Она понимала, что нужно быть предельно спокойной и не провоцировать Неферет. Выдохнув сквозь сжатые зубы, Эва с недовольством почувствовала, что испарина покрывает лицо и тело. Она всегда начинала потеть и краснеть от чрезвычайных переживаний. Не хотелось стоять перед Неферет красной, как рак, и вонючей. Требовалось немедленно успокоиться, но мозг отказывался мыслить рационально и продолжал подкидывать девушке картинки того, что Сет мог сделать с Аменом. Одна страшнее другой.       — Я не знаю, где источник. А Амен и правда уехал. — Эва продолжила стоять на своём в попытке потянуть время.       И не зря. Она услышала звук открываемой двери, и спустя пару секунд в комнату вошел Сет с факелом в руке. Закрепив древко в специальном держателе на стене, он медленно приблизился к Неферет. В комнате стало намного светлее, и он, разумеется, заметил пунцовые щёки девушки. Ухмыльнувшись, он спокойно остановился подле Верховной и осторожно коснулся её талии, привлекая к себе. Увидев это, Эва окончательно убедилась в его предательстве. Вспыхнувшая при его появлении надежда снова угасла, и девушка почувствовала растущее отчаяние. Что делать? Ей никогда не победить двоих могущественных магов в одиночку! А навредив Сету — она навредит и себе.       — Она не говорит, где источник. — Неферет недовольно поморщилась и попыталась рефлекторно отстраниться. Она явно едва терпела Сета, но отказаться от такого союзника не могла, даже если старые раны ещё болели.       — Эва, будь умничкой. Скажи, где источник. — Сет многозначительно посмотрел на девушку, а после едва заметно скосил глаза влево.       Эва лихорадочно размышляла, что это значит. Сказать, что источник слева? Где? В пустой стене? Так на чьей всё-таки стороне Сет? Что за странные знаки он подаёт ей, ведь он прижимает к себе Неферет!       — Я уже сказала. Я не знаю. Но ведь ты знаешь, где он. — Внезапно ей в голову пришла гениальная мысль.       Нужно рассказать Неферет правду. И тогда у Сета не будет выбора, кроме как перейти на их сторону и уничтожить Верховную. Ей явно не понравится игра бывшего мужа на два фронта. Поэтому Эва постаралась не обращать внимания на яростный взгляд Сета и торопливо выложила Неферет информацию об их сотрудничестве.       Взбешённая женщина тут же оттолкнула бывшего мужа от себя. Вокруг Неферет словно разлилась аура злости — её волосы стали потрескивать и разлетелись в разные стороны, будто подхваченные невидимым ветром. Казалось, она даже стала выше ростом, хоть это была лишь оптическая иллюзия, вызванная плохим освещением и игрой теней.       — Значит так? Играл на два фронта и думал, что самый умный? Думал, проведёшь меня и завладеешь источником в одиночку? Как же я ненавижу тебя! — Неферет пронзительно закричала, а Эва начала мелкими шажками двигаться в сторону дверного проёма.       Пусть они выясняют отношения, а ей нужно как можно скорее убираться отсюда. Сет начал что-то говорить, но взбешённая Верховная заткнула его очередной гневной тирадой.       — Стоять! — Сет заметил манёвры Эвы и дёрнулся к ней, чтобы перехватить, но Неферет восприняла это как попытку бегства и атаковала.       Эва не знала, что за заклинание она использовала, — успела лишь увидеть, что бывшего Верховного охватило какое-то жутковатое синее поле с сотнями искр. А после пришла боль. Она выжигала внутренности, сдавливала виски и глотку железными тисками и выбивала дух. Эва, как подкошенная, рухнула на колени. Из глаз тут же брызнули слёзы, и она закричала, неестественно выгибаясь. Ей вторил Сет, испытывающий те же ощущения, но ещё острее. Помимо своей боли от заклинания он чувствовал боль Эвы, которую она получала через связь. Получался замкнутый круг, где Сету было настолько больно, что спустя секунду он не мог даже кричать. Крепко сжатые зубы захрустели, а по лбу мага потекла тонкая струйка пота.       Неферет широко распахнула глаза, явно поражённая увиденным, и отпустила заклинание. Сет рухнул на пол, и сквозь туман, застилающий глаза, Эва успела заметить тонкую струйку крови, сбегающую из его рта.       — Вы связаны? — Верховная была настолько поражена, что не могла нормально говорить и местами заикалась.       Эва не ответила ей, пытаясь восстановить дыхание и удержать рвущиеся наружу всхлипы. Но Верховной и не требовался ответ, ведь она видела всё своими глазами. Эва не могла понять, что так сильно изумило Неферет в их связи. Да, безусловно, это было редкостью, но не настолько, чтобы Верховная ведьма никогда не видела связанных между собой людей. Уж кто-кто, а она наверняка встречалась с такими магами не раз.       — Что, убить меня хотела? — Сет, постанывая и поминутно чертыхаясь, сел.       Сплюнув кровь, мужчина утёр губы тыльной стороной ладони и с вызовом посмотрел на Неферет. Женщина выглядела уже не просто растерянной, а буквально убитой: руки её начали мелко дрожать, а в глазах скопились слёзы.       — Ты специально связал себя с ней, да? Чтобы она не умерла, ведь она важна для использования источника? — лихорадочно забормотала женщина, и Эва с недоумением посмотрела на неё. Да что, чёрт возьми, с ней такое? Отчего она так бледна?       — Нет. — Сет нашёл в себе силы для слабой улыбки.       Услышав короткое слово, женщина пошатнулась, словно он с размаху её ударил. Эве показалось, что за несколько секунд Неферет постарела на несколько лет. Её плечи ссутулились, а из взгляда исчезла жажда мести, смерти, да и жизни. Глаза Верховной сейчас были пустыми, словно она поняла что-то такое, что опустошило её морально за несколько мгновений.       — Я любила тебя. Правда любила. Отдавала тебе всю себя, положила жизнь за то, чтобы ты был самым счастливым, могущественным и лучшим. Отказывала себе во всём. Все мои поступки были во благо тебе. Я жила тобой. А ты отказался от меня, зато с ней… — Неферет умолкла, словно не могла произнести ужасную правду. Эва с непониманием смотрела на Верховную. Сейчас она выглядела ужасно жалкой и сбитой с толку. Куда пропал весь тот запал, горевший в её глазах пару минут назад?       — Ты не жила своей жизнью. Вместо того чтобы развиваться самой, ты делала всё, чтобы я стал Верховным магом. Ты не увлекалась ничем, кроме того, что могло бы принести пользу мне. Ты не хотела ничего, кроме меня. Ты растворилась во мне, Неферет, перестала быть отдельной личностью. Даже после того, как мы с тобой расстались, ты продолжила всё делать ради меня — стала Верховной, упорно училась и прокачивала силу. И всё ради того, чтобы я понял, «кого потерял», чтобы оценил твои таланты. Твой гнев был направлен не на меня, а на себя. Ты никогда не считала меня по-настоящему плохим. Ты злилась на себя, на сестру, на весь мир. Но ни разу не задалась вопросом: вдруг это не ты недостаточно хороша для меня, вдруг это я? Я просто тебя никогда не любил. Ты была лишь удобной для меня, и то до определённого момента. И сейчас ты думаешь, что я когда-то отказался связать себя с тобой, но с лёгкостью связал свою жизнь и душу с другой девушкой. И злишься ты опять не на меня, а на Эву. Ты жалкая, Неферет. — Сет с отвращением поморщился и медленно, держась за рёбра, встал.       Женщина выслушала его запальчивые слова и вместо того, чтобы защитить себя или снова напасть на Сета, внезапно разрыдалась.       И в этот момент Эва поняла всё. Образ сильной и независимой женщины рухнул, обнажая голую правду — всё это время Неферет не была злодейкой. Она была просто брошенной женщиной. Её любовь к Сету и надежда, что когда-нибудь он заметит, какой она стала, — вот чем жила женщина. Она и источником-то хотела завладеть не столько для себя, а больше чтобы доказать ему, что она может. Стать сильнее бывшего мужа, ведь тогда он поймёт, кого потерял, и прибежит к её ногам.       Эвтида с печалью посмотрела на Неферет. Женщина казалась такой потерянной, сломленной — будто у неё только что забрали нечто настолько ценное, что она не знает, как без этого жить. А ведь Верховная и правда жила лишь верой в любовь Сета, которую он только что окончательно и бесповоротно растоптал. Ведьма замерла посреди комнаты в какой-то нелепой позе, как сломанная кукла. Она не двигалась, и лишь судорожно вздымающиеся плечи указывали — Неферет рыдает.       Дом погрузился в тишину. Сет с отвращением смотрел на бывшую жену и старался стоять ровно, но Эва видела, как подрагивают его руки. Сама она не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы встать, отголоски страшной боли ещё никуда не ушли, а Неферет беззвучно рыдала, застыв посреди комнаты.       Никто из них даже не повернул головы, когда в комнату ворвался Амен с отрядом охотников. В руках мужчина держал небольшой ошейник из переливчатого металла. Эва знала, что этот розовато-фиолетовый металл добывают в Аландорских горах и он имеет чудесное свойство гасить любую магию в том, кому не повезёт коснуться его. Ошейники, кандалы или браслеты из такого металла уже много лет использовали на ведьмах. Из-за ошейников магия оказывалась заперта внутри несчастных, и они не могли использовать ни одного, даже самого простого заклинания.       — Не двигайся. — Амен быстро оценил обстановку и в несколько шагов подскочил к Неферет, резким движением надевая на женщину ошейник и защёлкивая его.       Верховная дёрнулась, почувствовав пустоту внутри. Для ведьмы её магия была частью её самой, и лишиться её было равносильно тому, если бы у неё внезапно исчезла рука или нога. Она привыкла полагаться и опираться на силу, а теперь вместо неё была большая пустота.       Амен не стал утруждаться, зачитывая обвинение в колдовстве, как это было принято. Он молча передал спокойную и до жути покорную женщину одному из инквизиторов и приказал немедленно доставить её в церковь. Злодеяния её были доказаны, так что никаких разбирательств быть не могло. Казнь уже была назначена. Стоит солнцу взойти — Неферет лишится головы.       Когда все инквизиторы покинули дом, Эва при помощи Амена встала. Тяжело оперевшись на мужчину, она обвинительно ткнула пальцем в Сета:       — Какого чёрта это было? Ты нас предал! — девушка испытывала злость и обиду, хотя умом понимала, что ничего другого от красноволосого ожидать не стоило.       — Ведьмочка, нельзя же быть такой глупой. Я тянул время, давая Амену собрать своих инквизиторов и подготовиться. Конечно, я до последнего делал вид, что на её стороне. Стоило ей понять, что это не так, и вон что вышло. Понравилось? Совсем не больно было? Скажи спасибо, что вообще жива, идиотка. — По мере того как Сет распалялся всё больше и больше, Эва поняла, что ошиблась. Бывший Верховный продолжил выговаривать ей, но она уже почти его не слушала. Другой вопрос занимал её мысли.       — А где Ливий? И что имела в виду Неферет, говоря, что Амен занят? Я ничего не понимаю. — Она посмотрела на Верховного и заметила, как тот улыбнулся краешком губ.       Он крепко прижимал её к себе, и Эва поняла, что, если бы не он, она уже давно лежала бы навзничь на ковре. Сил совсем не было, а тупая боль продолжала разливаться потоками по всему телу. Эва уже не могла понять: это болит её тело или она чувствует боль Сета через эту треклятую связь.       — Сет накинул на Ливия какое-то заклинание, и он стал как две капли воды похож на меня. Мы дали Неферет его схватить, чтобы она успокоилась. Инквизиторы уже вытаскивают его, с ним всё в порядке. Она просто заперла его в подвале и оглушила. — Амен осторожно коснулся ладонью щеки девушки, стремясь её успокоить.       Эва неосознанно потянулась к его лицу в надежде получить поцелуй, но Амен мягко отстранился и стрельнул глазами в сторону Сета. Ведьмак всё так же покачивался, но держался на ногах. Эва подозревала, что только его упорство и гордость не дают ему свалиться на пол.       Сильнейшая усталость и стресс сделали своё дело, и Эвтида широко зевнула. У неё была ещё сотня вопросов, но задавать их сейчас не было сил. Всё, чего она хотела, — это лечь и проспать до самого обеда. А уж потом можно будет всё узнать у Амена. Завтра предстояло решить вопрос с источником, ведь главный враг уничтожен. В голове мелькнула мысль, что всё произошло как-то легко и глупо. Но Эва покачала головой и сказала сама себе, что она не героиня глупой книжки, где обязательно должна быть финальная эпическая битва. В жизни всё решалось куда проще…

***

      Новое платье из переливчатой сине-зелёной тафты красиво оттеняло её глаза, а прекрасное помолвочное кольцо сверкало на безымянном пальце. Эва с удовольствием наблюдала, как две девушки суетливо снуют по комнате, поднося ей различные украшения для волос. Сегодня девушка хотела выглядеть как можно лучше. День был погожий, ярко светило солнце, и впервые за минувшую с той страшной ночи неделю Эва была спокойна.       За столь короткий срок они успели сделать так много, что Эвтида порой и сама не верила, что у них получилось. Влияние Амена сделало своё дело, но ещё больше помог титул Эвы, который королева прилюдно ей вернула ещё до своей смерти. Никто не решался спорить с единственной оставшейся в живых виконтессой Гессен-Кассельской.       Эва приняла титул от покойной матери и понимала, что теперь на её плечи ляжет огромная ответственность. Поэтому девушка без промедлений вернулась в родовое поместье, выкупленное Елизаветой. Дела всё ещё оставляли желать лучшего, но кое-какие средства у неё имелись, и их хватило для того, чтобы нанять слуг и рабочих. Со временем всё безусловно придёт в порядок. К тому же, у неё всегда будет Амен. Уж под его-то надзором всё точно будет по высшему разряду. Ведь после их свадьбы он примет титул виконта и возьмёт в свои руки управление всеми делами. Пока же заниматься этим приходилось Эве.       Она с нетерпением ожидала грядущей свадьбы, дабы поскорее переложить все заботы на плечи Амена и заняться тем, о чём давно мечтала — погрузиться в блаженное ничегонеделание. На несколько месяцев точно, а потом придётся уступить Верховному и родить пару детей. Да и титул не должен пропасть. Сама Эва пока не считала себя готовой к материнству, но Амен уверял её, что всё будет замечательно. Мужчина страстно мечтал о наследнике.       Закончив с приготовлениями, она вышла на террасу и нетерпеливо осмотрелась. Слуги уже доложили, что Сет прибыл. Где же он?       — Прекрасно выглядишь, ведьмочка. — Сбоку раздался громкий голос, и Эва охнула, прижимая руки к груди.       — Напугал, чёрт поганый! — Эва рявкнула не хуже заправского погонщика собак, и Сет удивлённо выгнул бровь, поражённый такими выражениями из уст благовоспитанной барышни.       — Ничего себе словечки. Откуда такие познания в нецензурной брани? — усмехнулся ведьмак и запрыгнул на кованные перила, усаживаясь прямо на них. Эва сощурилась, но отвечать не стала. Не объяснять же ему, что она пару раз была с Аменом в штабе инквизиции, а там и похуже выражаются.       — Поскорее бы ты убрался из моей жизни навсегда. — Эва мечтательно улыбнулась и подмигнула Сету.       Отношения между ними оставались всё такими же натянуто-прохладными. Амен поставил ему условие, что источник отдаст лишь после свадьбы с Эвой. Так что пока Сету приходилось ошиваться в поместье Эвы и ждать грядущей свадьбы. Колдуна это не особо устраивало, но иного выхода у него не было. Приходилось терпеть и улыбаться сквозь зубы, дабы не накалять обстановку ещё больше.       — Ты обещал мне рассказать про мои сны. — Эва подняла глаза к небу, всматриваясь в безукоризненную голубизну.       — Я изучил этот вопрос. У каждого народа свои верования на этот счёт. Переселение душ, реинкарнация и колесо сансары. Я могу многое тебе рассказать, но это будет долго и скучно, а я не люблю быть скучным, ведьмочка. Скорее всего, ты видишь свою прошлую жизнь, — усмехнулся Сет, вглядываясь в поражённое лицо Эвтиды.       — Прошлую жизнь? Разве такое возможно? Я в прошлой жизни была с Аменом? — Эва прикусила губу и широко распахнула глаза, смотря на колдуна в надежде, что он даст ей подробные пояснения, но тот лишь пожал плечами.       Таких подробностей Сет знать не мог. Существовали заклинания, которые, вроде как, могли слить прошлую и нынешнюю душу, благодаря чему человек получал бы все воспоминания о прошлой жизни, но они были чрезвычайно опасны. В ряде случаев люди просто сходили с ума, как только два разума — прошлый и нынешний — смешивались. Поэтому Сет даже не стал говорить об этом Эве, ведь она могла захотеть рискнуть, а ему никак нельзя было вредить ей. Она была слишком важна для распечатывания источника.       — Я планирую сегодня весь день провести в городе — мне нужно закончить пару кое-каких дел. Завтра меня тоже не будет. Скорее всего, и послезавтра. На свадьбу я не приду, ты сама понимаешь почему — негоже инквизиторам видеть меня там. Но стоит солнцу встать после вашей брачной ночи — я буду тут. И мы тут же, без промедления распечатаем источник. После чего я исчезну из твоей жизни навсегда. Разумеется, предварительно оборвав связь. Постарайся не тосковать по мне слишком сильно, ведьмочка. — Сет внезапно спрыгнул с перил и шагнул вперёд.       Мужчина медленно провёл рукой вдоль её волос, словно хотел их коснуться, но передумал в последний момент. Его лицо ничего не выражало, но в глубине глаза Эва уловила тут же исчезнувшую грусть.       — Что с тобой? Ты болен? — усмехнулась Эва, до глубины души поражённая этой выходкой Сета.       — Ничего ты не понимаешь, глупая ведьмочка. — Сет раздражённо покачал головой и, не прощаясь, двинулся в сторону выхода.       Эва выгнула бровь, смотря на его удаляющуюся фигуру. Безусловно, он был странным, но эта выходка была совсем не в стиле «странностей Сета». Забивать себе этим голову девушка не стала и поспешила в малую гостиную, ведь к обеду должен был прибыть Ливий. Следовало проследить, чтобы к его визиту всё подготовили как следует…       Спустя несколько часов она шагнула в тёплые объятия друга, вдыхая привычный аромат лекарственных трав и специй. Ливий прибыл на несколько дней раньше, оставив свой пост придворного лекаря, специально чтобы побыть с Эвой вместе до того, как она станет замужней женщиной и её жизнь бесповоротно изменится.       — Хочу знать все придворные сплетни. — Эва расположилась в кресле и вперилась горящим от нетерпения взглядом в Ливия. Негромко захохотав, молодой человек отрицательно покачал головой.       — Ни за что. Верховный инквизитор убьёт меня, если узнает, что я развращаю его невесту грязными сплетнями из дворца. — Ливий тепло улыбнулся, и Эва зашлась в хохоте, представив лицо Амена, узнай он, о чём они беседуют на самом деле.       Ведьма всегда говорила ему что о книгах или науке, но на самом деле беседы их были куда более низменными. Ливий делился с ней последними слухами, а она в ответ рассказывала ему забавные истории, услышанные когда-нибудь от Дии или служанок.       — Тогда расскажи, как у вас дела с Агнией. Я давно её не видела. На свадьбу вы вместе прибудете? — Эва помнила хмурое лицо Ливия, когда она задала подобный вопрос в прошлый раз, но кто знает — может, что-нибудь изменилось?       — Никаких «нас» нет и не будет. На свадьбу она прибудет со своим мужем. И я не хочу больше поднимать эту тему. — Ливий сморщился так, будто у него разом заболели все зубы, и Эва решила прекратить расспросы.       Непонятно, что произошло между этими двумя, но что-то точно было. Иначе Ливий не реагировал бы на безобидные вопросы подобным образом. Он молча упёрся взглядом в дальнюю стену. Перед глазами стояла она. Агния объяснила ему, что никогда не предаст своего мужа. Что для неё честь и верность — превыше всего. Она говорила и говорила, а в глазах её стояли слёзы. Ливий не был дураком и прекрасно понимал, что она разделяет его чувства, но меж ними стояло слишком много барьеров. Даже Эва и её инквизитор, казавшиеся невозможной парой, смогли всё преодолеть. А им было не суждено.       — Может, в другой жизни? — Ливий усмехнулся и мягко коснулся щеки Агнии, стирая прозрачную слезинку.       — Возможно…       — Эй. Ты меня слышишь? Хватит пялиться в стену с таким видом, будто призрака там увидел. — Эва пощёлкала пальцами перед глазами замершего лекаря, дабы вернуть его из мира грёз на бренную землю.       — Всё в порядке. Хотя нет. Но точно будет. Рано или поздно, — усмехнулся Ливий и мысленно пообещал себе сделать всё, чтобы эти слова оказались правдой. Его история заслуживает счастливого финала, а разбитое сердце со временем перестанет болеть — нужно лишь запастись терпением.       — Ты обязательно встретишь кого-нибудь. И будешь счастлив. — Эва на удивление точно высказала мысли самого Ливия, и он тепло улыбнулся. Всё-таки ему безумно повезло иметь такую подругу…

***

      Эва безусловно могла бы назвать сегодняшний день самым счастливым и одновременно самым ужасным днём в своей жизни. Волнение было столь велико, что девушка боялась упасть в обморок прямо возле алтаря. Туго перетянутый корсет белоснежного платья с огромной пышной юбкой казался ей пыточным орудием — ведь каждый вдох отдавался в груди мучительной болью. Она хотела бы наплевать на все традиции и выйти в чём-то более простом и изящном, но камеристка пришла в ужас, услышав: «Может, что-то попроще?», и практически насильно вырядила её в платье, напоминающее зефир. Огромная юбка, куча рюшек и оборок и многослойные рукава. Глядя на себя в зеркало, Эва чётко понимала одну вещь: это платье не уродует её, но определённо не идёт. Однако времени что-то переделывать не было, и она покорно позволяла служанкам сооружать на голове причёску по последней моде.       Когда пришла пора ехать в церковь, она старалась, чтобы волнение на лице не читалось так явно, но получалось плохо. Служанки то и дело пытались утешить её и напоминали, что она выходит замуж по любви, что было редкостью в нынешнее время, а значит, ей несказанно повезло. Девушки принимались то нахваливать Амена, то рассказывать смешные случаи со свадеб других господ, то охать и кидаться поправлять причёску Эвтиды. Эве показалось, что они паникуют куда больше, чем она сама, но упорно пытаются успокоить именно её.       Когда карета остановилась, Эва испытала облегчение — наконец-то прибыли. Теперь волноваться поздно: спустя пару минут она уже будет внутри давать брачные клятвы. Величественное здание церкви поражало своей красотой. Фасад, сложенный из светлого камня, нежно переливался на солнце, создавая игривые блики. Высокие витражи, обрамлённые изящной резьбой, пропуская солнечные лучи, наполняли внутреннее пространство мягким, мистическим светом.       Когда Эва вошла в церковь в сопровождении толпы служанок, к ней тут же подскочила тётя. Эта женщина осталась единственной её близкой родствинницей, поэтому Эва пригласила её на торжество, несмотря на несносный характер и гадкое поведение женщины.       — К алтарю пойдёшь одна, вести тебя некому. Он уже ждёт. Торопись же, и так опоздала! — тётка выпалила все напутствия скороговоркой, и Эва почувствовала резкий толчок в спину.       Машинально шагнув вперёд, она увидела узкий проход, ведущий к алтарю, где уже стоял Амен в сопровождении священнослужителя. Народу собралось до того много, что Эве показалось, будто вся Шотландия умудрилась втиснуться в небольшое здание церкви. В толпе мелькали знакомые лица: Агния в песочном платье и арселе в тон; Ливий в строгом костюме с широкой улыбкой смотрел прямо на неё из правого ряда. Неподалеку кучкой стояли коллеги Амена — эти выделялись чёрными плащами с нашивками инквизиции.       Ноги дрожали, но Эва упрямо шагала вперёд, стараясь не смотреть на Амена. Ей казалось, что если она взглянет в его светлые глаза — тут же рухнет без чувств прямо посреди прохода. А мужчина просто стоял у алтаря и смотрел на свою невесту таким влюблённым взглядом, что позже, спустя пару дней, Ливий будет клясться, что видел, как между ними мелькали искры и летали электрические разряды.       Остановившись, Эва несмело приподняла взгляд и посмотрела на своего будущего мужа. Амен выглядел спокойным и умиротворённым. На его лице царила безмятежная улыбка, и в целом он казался крайне довольным. Протянув Эве руку, Верховный помог ей взойти на помост.       Священник негромко кашлянул, и в церкви тотчас воцарилась торжественная тишина. Махнув пару раз кадилом, он приступил к чтению молитвы. Прежде чем прикрыть глаза и начать мысленно считать до ста, Эва заметила, что Амен беззвучно вторит священнику. Сама девушка в бога не верила и вместо молитвы всегда считала — это помогало скоротать время и сделать вид, будто она неистово молится.       — Обручается раб Божий Амен рабе Божией Эвтиде. Имеешь ли ты искреннее и непринуждённое желание и твёрдое намерение быть мужем этой Эвтиды, которую видишь перед собой? — священник закончил с молитвой и обратился к Амену.       — Имею, честный отче, — ответил Амен в ту же секунду.       — Не связан ли ты обещанием с другой? — Священник устремил строгий взгляд на Верховного.       — Нет, не связан. — Амен твёрдо выдержал его взгляд. Обряд с вопросами и крёстным знамением повторился с Эвой. Девушка так же твёрдо ответила на всё.       Закончив с обрядом, священнослужитель прочёл несколько молитв и строки из послания святого апостола Павла к Ефесянам. Когда официальная часть наконец была закончена и Амен вынес Эву на руках из храма, девушка чувствовала огромную усталость. Ей казалось, что они провели там не несколько часов, а весь день.       Усадив новобрачных в карету, весёлая толпа, состоящая из друзей, родственников и каких-то случайно попавших сюда людей, двинулась следом за каретой, распевая песни и выкрикивая пожелания счастья.       Слуги расстарались на славу и за время отсутствия госпожи преобразили бальный зал до неузнаваемости. Длинный стол красовался посреди огромной комнаты. Белые льняные скатерти до пола и сотни витых свечей украшали его. Множество блюд покоилось на столе в ожидании гостей. Исходила паром картошка в укропе и масле, индейка, курица и целые свиные туши красовались в разных частях стола. Свежие овощи и засахаренные орехи на десерт — чего тут только не было. У стены стояли целые бочки с ромом и ежевичным вином.       Эву усадили вместе с Аменом во главе стола, и начался пир, который девушка запомнила весьма смутно. Они ели, пили, танцевали и смеялись. Алкогольный дурман крепко захватил девушку в свои объятия, и всё происходящее казалось каким-то сюрреалистичным, чересчур ярким сном. Позже, вспоминая этот день, она не могла рассказать что-нибудь особенно точно, всё было как-то размыто. В память крепко врезались только клятвы.       Амен стоял перед ней и смотрел в её глаза, крепко сжимая ладони девушки в своих. Эва слегка подрагивала, но всё же нашла в себе силы начать говорить. Сначала девушка заикалась и говорила тихо, но после голос окреп и обрёл уверенность. Звонкий голос Эвы облетал весь зал, заставляя гостей притихнуть. Кое-кто украдкой смахивал слёзы умиления, другие же молча улыбались и слушали.       — Амен, мой любимый, сегодня, в этот особенный день, я стою перед тобой с полным сердцем и открытой душой. Я обещаю быть верной тебе, как свет луны всегда верен ночи. В каждом мгновении нашей жизни я буду честной с тобой, делясь радостями и горестями, мечтами и надеждами. Моя любовь к тебе — это огонь, который горит ярко и неугасимо, согревая наше сердечное единство. Я клянусь никогда не врать тебе, потому что доверие — это стена, на которой мы построим наш дом. Я хочу, чтобы ты знал: в самые тёмные часы и в самые светлые мгновения, я буду рядом. Мы вместе встретим все ветра жизни, рука об руку. Амен, ты — моя опора, мой надёжный друг и моя истинная любовь. С тобой я чувствую себя целой и свободной. Я обещаю вложить всю свою душу в наше совместное будущее, делая каждый день нашей жизни незабываемым и полным счастья. Сегодня я выбираю тебя и обещаю любить, уважать и поддерживать во всём, что ждет нас впереди. — Эва закончила и наконец нашла в себе силы посмотреть в глаза мужчины.       Всё это время она упорно опускала взгляд на его губы, отчего-то страшась встретиться с ним взглядами. Ей казалось, что она выглядит смешно и нелепо со своей клятвой. Писала она её ночью, второпях, стараясь передать все свои чувства. Спустя несколько разорванных черновиков она всё же остановилась на этом варианте, но всё равно была недовольна. Ей казалось, нет в мире таких слов, что могли бы выразить глубину её чувств к мужчине.       Амен смотрел на неё так, словно видел перед собой не молодую, слегка пьяную и напуганную девушку, а живое божество. Его глаза ярко сверкали, отражая пламя свечей, и Эва могла бы поклясться — спустись сейчас с небес Апполон, он был бы не так красив, как Амен в эти секунды. Любовь к Эве словно включила внутри Верховного яркую лампочку, и он словно светился изнутри.       — Когда-то ты нашла стих, посвящённый тебе. То было давно. Тогда я не знал, во что всё это выльется, но именно в тот момент я понял, что влюблён. Сейчас я люблю тебя больше жизни, моя Эва. И вместо клятвы я написал новое стихотворение. — Амен на секунду замялся, но собравшиеся поддержали мужчину бурными аплодисментами и выкриками. — Я болен тобою, Я сошёл с ума по тебе, Явилась, как мираж, Как свет пришла ко мне, Озарила собою мою тусклую жизнь, И со светом я увидел, какой дивный мир, Прекрасна ты, и в тебе я утопаю, В бездонных глазах искры ловлю, Такие разные, другие, Подумаешь — невозможно, Но любовь — дело смелых, Моя смелая Неферут. Ты вдохнула жизнь, Открыла мне глаза, Теперь ты моя навеки, Теперь мы в любви. И как мотылёк в огне, Я горю этим чувством, Отдам всё, Что богатства, что сан, Что жизнь свою, Зачем мне жизнь, в которой нету тебя? О Исфет, внемли ей и завидуй мне.       Эва почувствовала, как по спине пробежали мурашки, а глаза непроизвольно увлажнились. Это было так прекрасно, что в груди возникло странное щемящее чувство. Это было полное, безграничное счастье. Девушка, как никогда в жизни, чётко понимала: прямо сейчас, в эту минуту, рядом с этим мужчиной — она счастлива.       После снова были песни и танцы, жгучие поцелуи и поздравления. Время летело незаметно, и когда кто-то из собравшихся объявил, что молодым пора уединиться, Эва растерялась. Она помнила их первую ночь и страстно желала Амена, но что-то глубоко внутри заставляло её бояться этой минуты. Вдруг что-то пойдёт не так? А вдруг она сразу понесёт? А вдруг — того хуже — никогда не сможет родить ему сыновей, о которых он так мечтает?       — Не беспокойся, моя госпожа. Всё будет хорошо. — Амен осторожно приобнял её за талию и вывел из зала, направляясь в спальню.       Впереди шёл слуга с зажжённой свечой, дающей необходимое количество света в тёмных коридорах. Когда двери закрылись, Эва и Амен оказались в полной темноте. Девушка замерла, пытаясь привыкнуть к отсутствию видимости. Все чувства вмиг обострились. Она слышала, как Амен прошёл в угол комнаты и скинул камзол, остро чувствовала, как корсет сдавливает ребра, и ощущала холодный воздух на своей коже.       Амен молча помог ей избавиться от платья и ненавистного корсета. Так же молча отнёс на кровать и уложил поперёк. Эва тоже молчала, хотя её ощутимо начало потряхивать от страха. Мужчина явно это чувствовал, поэтому не спешил. Он начал с лёгких, практически невесомым касаний её кожи своими горячими губами. Эва, смущённая и взволнованная, чувствовала, как сердце стучит в груди, словно птица, стремящаяся вырваться на волю. Она боялась неизвестности, но в то же время желала близости с мужчиной, который стал ей так дорог. Ей казалось, что сердце сейчас выскочит из груди, но спокойные и медленные поцелуи Амена постепенно вытесняли страх.       — Моя неферут, — шептал он, поглаживая её волосы. Эвтида закрыла глаза, позволяя себе раствориться в его ласках, и с каждым словом его губы были всё ближе, словно звезды, стремящиеся к ночи. — Моя госпожа, — продолжал Амен, — ты прекрасна.       Страх постепенно уступал место желанию, и Эва почувствовала внизу живота приятную тяжесть. Амен привлёк её ближе, и их дыхание слилось, создавая мелодию, слышимую только ими. Каждый звук был пропитан эмоциональным зарядом, который шёл от глубины их сердец. Эвтида чувствовала, как её сердце бьётся в унисон с сердцем Верховного, и этот ритм создавал ощущение безопасности, словно вокруг них возникал невидимый щит. В этот момент все сомнения растворились, и единственным важным был этот миг.       — Мы сможем всё преодолеть, — произнесла ведьма с нежной решимостью, встречаясь с его взглядом, полным тепла и понимания.       Амен улыбнулся, и эта улыбка была для неё, как свет маяка в бурном море, обещающий спокойствие и защиту. Она доверилась ему, и это доверие пробуждало в ней силы, которые она не осознавала. Когда их тела сплелись в древнем танце любви, Эва мысленно взмолилась: «Я отдала ему свою душу и сердце. Не дай мне разочароваться в нём. Ведь я люблю его больше жизни».       Взлетая к вершинам наслаждения, оба испустили протяжный вздох и заснули практически одновременно. Уже утром к ним заявится Сет и они должны будут решить главную проблему — распечатать источник и разорвать связь Эвы и бывшего Верховного мага. Но в эти драгоценные мгновения, когда их мокрые тела были прижаты друг к другу и они чувствовали мощную нить единения, сплетающую их души — ведьма и верховный инквизитор были счастливы как никогда…
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.