Последняя песнь ведьм

Полгода спустя.       Эва подкинула дров в камин и отряхнула руки, избавляясь от налипшего мусора и кусочков древесины. Несмотря на то, что весна уже полностью вступила в свои права, в доме было холодно. Поплотнее укутавшись в шаль, девушка опустилась на стоящее рядом кресло и посмотрела на огонь, жадно перекинувшийся с полусгоревших дров на новенькие.       После смерти родителей Эва не знала, что делать. Боль, опустошение и гнев буквально сжирали её изнутри. Она поселилась в скромном домишке на окраине одной из маленьких деревушек. Благо денег у нее хватало — жалованье, выплаченное Аменом, и неизрасходованные золотые за ночной заказ. Девушка постаралась скрыться, чтобы никто её не нашёл: ни Сет, ни Амен, ни Неферет. Она скрывала свои способности и практически не выходила из дома, постаравшись свести контакты с жителями к минимуму. Пару раз поболтав с местными сплетницами, она невзначай рассказала о якобы мёртвом женихе, и от неё отстали. Местные полагали, что она слишком тяжело переносит потерю любимого, и не лезли, а вскоре и вовсе стали считать её нелюдимой затворницей.       Эва скромно питалась, отчего похудела ещё больше и теперь напоминала скелет, обтянутый кожей. Внутренние переживания и ночные кошмары вытягивали из неё все соки: под глазами залегли чёрные круги, а из рук нередко всё валилось. Но она приняла решение оставить всё в прошлом: свою любовь к Амену, боль от потери родителей и поиски источника. Она мучилась чувством вины, ведь из-за неё погибли сотни людей, а разрушенный дворец стоил ей похорон. Никто не стал разгребать завалы, и Эва даже не смогла похоронить родителей, хотя несколько раз тайно узнавала, возможно ли это. Их тела так и остались лежать под грудами камней, и ничего с этим поделать было нельзя. Завалы запретил разбирать король, отчего-то посчитавший их достойным местом для захоронения любимой женщины.       Собственный срыв показал ей: она опасна для людей. И Эва перестала использовать магию, считая себя виновницей всего произошедшего. Каждую ночь ей снился Амен. Иногда — что-то приятное и романтическое, а иногда — жуткие кошмары, в которых она убивала его. Родители никогда не приходили к ней во снах, хотя втайне она мечтала увидеть их лица ещё раз, хотя бы на короткое мгновение.       Эва скучала по Ливию, по их беззаботным проказам и шуткам. Интересно, смог ли он выбраться? Девушка запретила себе думать о том, что кто-то близкий мог пострадать из-за неё. Она заставляла себя думать, что все они благополучно выбрались и всё у них сложилось хорошо, но смутная тревога жила на дне души, не давая спокойно дышать. Она пыталась узнать, что с ним, с Агнией и Аменом, но безуспешно.       Чума хоть и пошла на спад, но до полной победы над эпидемией ещё было далеко. Смерти продолжались, а люди уже привыкли жить в постоянном страхе. Новости до древни доходили долго, а до Эвы из-за её редких контактов с населением и того дольше. Но она знала, что король переехал в другой дворец и старательно подыскивал себе новую жену. Любовь — это, конечно, хорошо, но наследники сами по себе не появятся. Люди сплетничали, будто бы теперь Яков окончательно под властью Папы и жену ему выберет именно он. Куда подевался весь задор молодого короля, никто понять не мог.       — Он будто лет на десять постарел! Моя кузина общалась со служанкой, которая разговаривала с кормилицей из знатной семьи и слышала, как её госпожа говорила, будто на короля без слёз не взглянуть — потерянный и разбитый, едва осознаёт, что происходит. Говорят, даже думали, что он умом тронулся от горя. Потому-то и делает всё, что Папа скажет, — ему всё равно теперь. На всё и на всех! — Эрин похлопала себя по выпирающему животу и продолжила выливать сплетни на Эву жирными потоками.       Жена местного старосты была той, кто знала всё обо всех, и ведьма изредка общалась с ней, чтобы узнать последние новости. Каждый такой разговор невозможно тяготил Эву, но вместе с тем она снова и снова шла к женщине, надеясь услышать что-нибудь полезное.       Разглядывая оранжево-красные всполохи и искры, Эвтида тяжело вздохнула. Новая жизнь была без сомнения лёгкой: никто не хотел её убить, не приходилось каждый день решать сотни задач, но при этом Эву не покидало стойкое ощущение, что она не живёт, а существует. Словно что-то переломилось в ней в тот роковой день, и она не знала, как склеить это, как всё исправить. Вместо того, чтобы попытаться хоть как-то исправить это, она просто сбежала, как жалкая трусиха, оставляя других разбираться с последствиями её ошибок.       Эрин наконец засобиралась домой, и Эва почувствовала облегчение: в последнее время выносить компанию этой женщины становилось всё сложнее. Всю зиму она старалась втереться к ней в доверие, дабы иметь источник сплетен и новостей, а сейчас едва её терпела. Словно вместе с уходящим снегом постепенно уходила и печаль с сердца. Медленно, но верно сердце освобождалось от железных пут, и девушке снова хотелось жить. По чуть-чуть, но хотелось.       Проводив женщину, ведьма заварила чай и задумчиво посмотрела в окно. Уже который раз она ловила себя на мысли, что была бы не прочь съездить в Сент-Эндрюс. Амена там, конечно, уже нет, да и Ливия наверняка, а вот Агния, возможно, по-прежнему оставалась в городе. Хотя, может, и она уехала. Неизвестность давила на плечи, заставляла строить сотни догадок, каждая из которых могла быть правдой, а могла и не быть.       Крепко сцепив руки за спиной, Эва покачала головой и вернулась на диван. Нет, она не поедет в Сент-Эндрюс. Не посмеет посмотреть в глаза всем, кого поставила под угрозу. Она не достойна их понимания — уж лучше сгнить тут, в этой маленькой деревушке, забытой и покинутой всеми. Одиночество — вот её удел. За ошибки нужно платить.

***

Фолклендский дворец. Восточная Шотландия.       — Думаешь, она там? — Ливий скептически выгнул бровь, с явным неодобрением смотря на стоящего рядом Верховного инквизитора.       За прошедшие полгода Ливий добился значительных успехов: стал придворным лекарем, смог наладить важные связи при дворе и даже нашёл в себе силы сотрудничать с Аменом. Времена были неспокойные: король находился в сильнейшей депрессии, чем пользовался Папа, подминая под себя всё больше советников. Чума и не думала уходить, несмотря на то, что Ливий ежедневно бился над эликсиром, стараясь улучшить его. Ко всему этому добавились поиски сбежавшей Эвтиды.       Лекарь чувствовал, что силы его таят с каждым днём — ему казалось, что они никогда не найдут девушку. Верховный же стал словно одержим её поисками — он сложил практически все свои обязательства на других и занимался пропажей Эвы с утра до ночи, объезжая города и деревни. Но всё было безуспешно: никто не слышал о девушке по имени Эвтида. Сет тоже залёг на дно, и Амен боялся, что Эва сбежала вместе с ним, обведя вокруг пальца Верховного инквизитора, словно дурачка. А вдруг сейчас счастливая парочка живёт где-нибудь и горя не знает, пока он носится туда-сюда, как идиот? Поэтому Амен отдавал все силы на её поиски, ведь вопросов у него были сотни, а ответов — ни одного.       — Не знаю. Но я намереваюсь проверить каждую зацепку. Одна странствующая торговка слышала, будто в этой деревушке поселилась какая-то нелюдимая вдова. Имени она не знает и в лицо не видела, но время её прибытия совпадает со временем побега Эвы. — Верховный нахмурился и устремил взгляд на небольшую точку на карте, обозначающую деревушку где-то в четырех днях езды.       — Что будешь делать, если найдешь её? — Ливий почесал шею, где отчётливо виднелся красновато-синий след, явно оставленный женскими губами в порыве страсти.       — Выпорю первым делом, — мрачно усмехнулся Амен, а после, кивнув на шею лекаря, многозначительно выгнул бровь. — Я смотрю, ты не скучаешь? — Амен ухмыльнулся и шутливо погрозил ему пальцем.       — Это… Это случайно вышло.       Лекарь покраснел и отвёл взгляд в сторону, но Амен не намеревался сдаваться так просто и подошёл ближе в попытке рассмотреть засос. Ливий возмущённо фыркнул и прикрыл его рукой, недоумевая, чем вызван такой пристальный интерес.       — Кто она? Кто та счастливица, что смогла покорить холодное сердце неприступного королевского лекаря? Ты от женщин как от чумы бегаешь, а тут такое! — вновь усмехнулся Верховный и вернулся на место, сворачивая карту в плотную трубочку, которую тут же убрал за пазуху.       — Ни от кого я не бегаю. Вот вернёшься — расскажу тебе всё. Пока это… слишком сложно. — Небольшая заминка Ливия заставила Верховного насторожиться, однако он не стал давить на молодого человека, предпочитая не лезть в чужую личную жизнь. Захочет — сам расскажет.       Попрощавшись, Амен отправился к Ёрану. Нужны было предупредить подчинённого о скором отъезде. Да и короля нужно в известность поставить, что его не будет пару дней. С каждым разом становилось всё сложнее объяснять Якову, куда он уезжает и зачем. Особенно учитывая тот факт, что про Эву он не рассказал никому. Все произошедшее спихнул на Сета, считая, что поделом ему. Его связь с Эвой всё ещё оставалась проблемой, но уже не первостепенной. И таких проблем была целая гора: чума, Неферет, источник, король… Всё это предстояло решить. Но сначала — найти Эву.

***

Неделю спустя. Деревня Арчистайн.       Утомлённый Амен спрыгнул с лошади и осмотрелся. Дорога вышла куда длиннее, чем он предполагал. Покосившиеся домики нестройными рядами тянулись вдаль. Вечерело, и в сумерках казалось, будто есть тут какой-то шарм. Облезлые стены не так бросались в глаза, а дым из труб навевал мысли о тепле и уюте.       — Кто таков будешь? — Сидевший на небольшой скамье подле ворот старец поднялся и с кряхтением направился к Амену.       Седые волосы отросли практически до лопаток, а бороду явно не мыли со времён прошлого короля Роберта Третьего, что благополучно почил уж лет пятнадцать как. Морщинистое, словно старая сморщенная виноградина, лицо выражало одну эмоцию — неприязнь. Чужаков, судя по всему, тут не жаловали.       — Верховный инквизитор его величества Якова Первого Амен. Проживает ли в вашей деревне девушка по имени Эвтида? — Амен сурово посмотрел на старика, с удовольствием замечая, как сладки на коже разглаживаются и хмурость переходит в улыбку. Разумеется, подобострастную.       — Есть такая. Живет на окраине в доме с синими ставнями. Вдова, недавно приехала к нам. Неужто ведьма? А у меня как раз корова захворала! Вот тварь нечистая! — Старик аж подпрыгнул на месте, удивлённый происходящим.       В Арчистайне никогда не происходило ничего интересного или волнующего — деревня жила тихо и размеренно. Так что приезд Верховного инквизитора был для жителей сродни празднику — хоть какое-то развлечение. Если повезет, ведьму сожгут прямо тут!       — Не ведьма. Аристократка беглая.       Амен, с презрением заметивший блеск в глазах старика, решил, что стоит кинуть ему кость: сообщить правду об Эвтиде, хотя бы частично. Пусть порадуются тут, обсасывая подробности и строя догадки. Хоть какое-то развлечение у людей будет. А в том, что уже с утра все будут говорить только об Эве, он не сомневался. Развернувшись, он подхватил лошадку и повёл за собой, направляясь к дому, на который ему указал старик.       Невысокий, маленький домик выглядел на фоне остальных хуже, чем мог бы. Несмотря на бедность, здешние мужики всё же старались поддерживать свои жилища в пригодном виде — латали крышу, а женщины белили ставни и следили за сорняками. Этот же дом словно завалился на одну сторону.       Покосившиеся окна давно не мыли, а вокруг дома колосилось целое поле из травы и сорняков. Интересно, почему Эва никак не следит за домом? Наплевать, где жить? Оборвав размышления, он подошёл к двери и громко постучал. В ответ не раздалось ни звука. Амен повторил действие и отошёл на несколько шагов. Но дверь снова не открыли. Разозлившись, мужчина уже хотел вынести её к чертям собачьим, но тут услышал скрип с другой стороны. Нахмурившись, он кинулся оббегать дом и увидел чудную картину — Эва уносилась прочь, а выставленная рама сиротливо покоилась у стены.       — Стой, дурная! — Амен кинулся следом, поражаясь, как быстро она бегает. Перебирая ногами, он довольно быстро нагнал её и ухватился за её руку, вынуждая остановиться.       — Пусти!       Эвтида крикнула так громко, что многие жители наверняка услышали это, и вот-вот целая толпа соберётся посмотреть на представление. Амену не хотелось выяснять отношения на публике, и он, перехватив девушку за талию, ловко закинул её себе на плечо.       — Молчи. Будешь орать — кляп вставлю. — Холодный голос Верховного наверняка напугал Эву, но сейчас он не был готов расточать любезности.       В одном из домов распахнулась калитка, и на улицу выглянули две женины в цветастых платьях. Бросив на них неодобрительный взгляд, мужчина двинулся к дому Эвы, намереваясь решить все их разногласия без свидетелей. Ему было наплевать, что подумают о нём местные, но он подозревал, что при людях девушка уж точно не захочет с ним разговаривать.       Эва покорно умолкла, видимо, не понимая, чего ожидать от Амена. А он спокойно донес её до дома и практически закинул внутрь со строгим предупреждением, чтобы не глупила. После неторопливо вернул оконную раму на место и вошёл в дом.       В противовес ужасающему внешнему виду внутри царила идеальная чистота. Скудный, бедный интерьер не радовал глаз, но пол был чисто вымыт, посуда на столе стояла аккуратными рядами, а кровать в углу застелена покрывалом.       Эвтида сидела на невысоком табурете у стены и нервно комкала платок. Мужчина увидел свечу на окне и осторожно зажег её, стараясь не смотреть на девушку. Он понятия не имел, как к ней подступиться и начать диалог. Он так долго представлял себе этот день, в мелочах продумывал, что именно он скажет, когда её найдет. А теперь он просто молча стоял у окна и покручивал в руках огниво.       Эва тоже старалась не смотреть на Амена. Стоило ей поднять глаза, как её тут же охватывала непонятная дрожь. Руки начинали потеть, в горле пересыхало, а сердце грозилось выскочить из груди. Страх, радость от встречи и щемящая тоска — этот бешенный коктейль из чувств переполнял девушку. Не выдержав молчания, она всё же решилась начать разговор. Только вместо «Прости меня», которое она готовилась выдать, язык решил ляпнуть совсем иное словосочетание. Мозг, видимо, ушёл на перерыв и дал языку поруководить.       — Чего припёрся? Я не звала!       Эва с ужасом поняла, что только что нагрубила инквизитору, и мысленно отрубила себе язык. А вместе с ним и голову. Все равно она пустая, судя по всему. Пусть её засушат и повесят на главные ворота с припиской: «Она была молода, глупа и красива». Чтобы все знали, что дерзить Верховному инквизитору — плохая идея.       — Дерзишь? Что же ты, невестушка, так неласково-то? Неужто не соскучилась? — Ядом, которым сочились слова Амена, можно было отравить всю эту деревню. А от «невестушки» Эва вздрогнула, как от пощечины.       — Уезжай, господин. Мне нечего тебе сказать. — Эва опустила взгляд и, откинув платок, сильно сжала кулаки, стараясь хоть немного успокоиться. Ей казалось, ещё мгновение — и она позорно разрыдается. Упадёт на пол и будет ползти к Амену, вымаливая прощение.       — А вот мне — есть. И хочешь ты того или нет, ты меня выслушаешь, вздорная, глупая девчонка! — Амен повысил голос и практически кричал.       Эва умудрилась всего за несколько минут выбесить его так, как никто до этого. Всегда спокойный и рассудительный Амен в её обществе кардинально менялся. Он и сам порой не понимал, как ей это удаётся, но Эва умела его раздразнить и разозлить буквально парой слов как никто иной. Рядом с ней мужчина терял рассудок, и чувства брали верх. Самоконтроль летел к чёрту, и Амен понимал, что его словно утягивает в бездну. Даже не стараясь противиться этим чувствам, мужчина шагнул вперёд и рывком поднял девушку на ноги, поражаясь, как сильно она исхудала.       — Ну что? Ударишь меня? Накажешь? Скажешь, какая я плохая? Сожжёшь за то, что ведьма? — усмехнулась Эва и гордо задрала подбородок, показывая, что готова к любому исходу.       Карие глаза столкнулись с льдисто-голубыми, и девушке показалось, что мир вокруг разом обратился в пепел. Не осталось ничего, кроме его глаз и запаха, стремительно окутывающего её, словно кокон.       Амен крепко прижал девушку к себе и скрипнул зубами. Видит бог, он бы с удовольствием наорал на неё сейчас, а может, даже выпорол. Чтобы прекратила смотреть на него с таким вызовом, чтобы её чертово упрямство и бесстрашие куда-нибудь исчезли. Чтобы, наконец, она всё поняла и перестала вести себя так.       Но вместо этого он поцеловал её. Самоконтроль окончательно покинул его, и Амен припал к горячим губам, терзая их и ощущая животную, всепоглощающую ярость. Месяцы разлуки и сотни мыслей каждый день. Где она? Как она? С кем? Всё, что терзало инквизитора целых полгода, наконец вышло наружу и вылилось в обжигающе горячий и страстный поцелуй.       Не отрываясь даже чтобы глотнуть воздуха, Амен сжимал девушку в объятиях и целовал так, будто она глоток воды в пустыне, будто она последний вздох умирающего. Она была его миром. И в эту конкретную секунду его мир снова стал цельным. Только прижимая Эву к себе и чувствуя, как она отвечает на его поцелуи, Амен понимал: он живёт.       — Я знал, что ты её найдёшь! Умничка! А теперь, мои сладкие, пора наконец-то всё это закончить! — громкий голос Сета и ленивые аплодисменты раздались в тишине, нарушаемой лишь порывистым дыханием Амена и Эвы.       Отскочив друг от друга, они с немым удивлением смотрели, как тот заходит в дом и по обыкновению нахально улыбается. Амен оттолкнул Эву к стене, стремясь закрыть собой. Он не понимал, что задумал Сет, но после его пропажи знал, что стоит ждать какой-нибудь гадости. — Ты пытаешься её спрятать за своей широкой спиной? Несмотря на твои, без сомнения, немаленькие плечи, я её всё равно вижу. — Сет усмехнулся и посмотрел на Амена, взглядом выражая своё отношение к этому идиотскому поступку.       — Что ты тут делаешь? — Верховный и сам не понимал, зачем бросился закрывать девушку собой. Видимо, сработал рефлекс: защитить её от любой опасности. А Сет определённо был угрозой.       — Пришёл забрать своё, — усмехнулся Сет, ткнув пальцем в Эву, замершую у стены с бледным лицом и горящими глазами.       — У тебя всё равно нет источника. — Эва выглянула из-за спины Амена и постаралась говорить как можно более уверенно.       — Зато у него есть.       С изумлением Эва увидела, что Сет указывает на Верховного. Нахмурившись, она вопросительно посмотрела на мужчину. Амен в ответ отвёл глаза. Откуда он вообще знает об источнике?       — Думаю, господа, нам нужно поговорить. — Эва вздохнула и встала с кровати, указывая собравшимся на небольшой круглый столик посреди комнаты…