Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Детка, я не знаю, где ты сейчас, но услышь мои молитвы. Дай мне еще один шанс. Я буду твоим мужчиной и больше никогда тебя не отпущу, лишь позови меня.
Без тебя дышать невозможно, потому что мой кислород — это ты. И остаётся лишь один инстинкт — закрыв глаза, последовать за тобой в нулевую бесконечность.
Примечания
Здравствуйте дорогие Читатели! Надеемся, вам понравится наше творение, над которым мы работали долго и кропотливо. Знаете, если бы не моя промашка с промо, то вы вряд ли бы увидели эту работу так скоро. Приятного вам чтения!
Глава 14
14 июня 2024, 10:47
— Мисс, всё подготовили, о чём вы просили, — послышался голос со спины.
Анна оторвала взгляд от восходящего солнца, с тоской глядя на новый день. Она поспала всего пару часов, потому как всё было не то. Как бы не было комфортно на поистине королевской перине, как бы не было безопасно рядом с Кагами, Анна просто не могла расслабиться надолго. Мысли о том, что Дайки видел в ней просто шлюху, готовую лечь под любого ради своих целей, больно скребли по сердцу.
— Хорошо… — тихо проговорила Анна и не спеша, грациозно пошла за мужчиной, которого Имаеши приставил к ней.
Анна почти забыла, как это, ходить по роскошным коридорам, залам, в дорогом платье и драгоценностях. Она ощущала себя непривычно после стольких дней свободы от всего этого, но не сказать, что ей было противно. Напротив, именно этой сейчас могло помочь отогнать мысли о Аомине Дайки.
Они шли долго, петляя в самом настоящем лабиринте, проходили через скрытые двери, что вели вниз, миновали подземное озеро и лишь тогда вышли к светлой комнате, где понуро, в углу комнаты сидел Кисе и рисовал.
— Здравствуй, Рёта, — переступая порог, поприветствовала Анна, боязно держа дистанцию. Она не знала, помог ли амулет, вернулся ли тот Рёта, который был при их первой встречи, и куда делась та ужасная его личность.
Тот дёрнулся, подумав, что это его галлюцинации, что образ, который он рисовал, начал разговаривать. Но подняв взгляд, Кисе увидел Анну. Сердце в миг сжалось, а потом расширяясь до невозможного от переполняющего счастья. Он тепло улыбнулся, вставая на ноги.
— Словами не передать, как я рад вас видеть, Миледи, — Рёта поклонился, как того требовали нормы приличия, и не мог оторвать от Анны восхищённого взгляда. Это было впервые, когда он видел её в платье, с убранными волосами — самую настоящую леди, которой она и являлась.
— Я тоже, — безрадостно отозвалась она, обходя Рёту сзади. Как она и полагала, вся его спина была изранена. Не только потому, что его порол Джеймс, но и Кагами постарался, протащив Кисе по всему порту.
Анна нахмурилась, прикидывая, с чего бы лучше начать. Она старалась максимально сосредоточиться на работе. Пыталась выкинуть из головы мысли о Дайки и страхе перед этим мужчиной. Но сейчас Анна отдалённо чувствовала тепло, которое исходило от него раньше. Когда он нежно обнимал её в трюме и так трепетно защищал.
— У вас всё хорошо? — пытался говорить на отстранённые темы Рёта, всё стараясь убежать от боли и вины за свои поступки.
— Да, — резко отрезала Анна, подходя ближе. — Ложись на кровать. Я зашью твои раны, — закатывая длинные кружевные рукава, буквально приказала она.
Рёта поджал губы и медленно пошёл к кровати, оставив рисунки и графит на столе, рядом с Анной. Он украдкой смотрел на нахмуренное лицо девушки и не мог понять, злится ли она на него, что полностью оправдано, или же была другая причина. Но как она увидела свои портреты, на её лице на секунду промелькнула улыбка, что не могло не дать хоть маленькую надежду.
Кисе упал на подушки, теряясь в догадках и собственных терзаниях.
— Будет больно, — предупредила Анна и принялась обрабатывать раны спиртом. Она старалась аккуратно промакивать каждый порез, рваную рану или царапину. Рёта тихо скулил в подушку, чувствуя жжение. Анна дала ему немного выпить, и боль притупилась. Но от первого шва Кисе невольно дёрнулся, чем напугал Анну. Она подумала что он сейчас вскочит и начнёт опять ссыпать на неё обвинениями, захочет изнасиловать как тогда в трюме, но ему действительно было просто больно.
Она тяжело вздохнула и продолжила штопать исполосованную спину.
— Всё, — устало оповестила Анна и хотела было уже встать, как Рёта аккуратно, будто боясь что она оттолкнёт, взял её за руку, садясь на кровати.
— Миледи, — неуверенно начал он, глядя в эти завораживающие глаза. Но они больше не опаляли, не заставляли тонуть в пучине безвозвратно. Анна холодно смотрела на него, и от этого становилось ещё тяжелее. — Молю… простите меня, — прошептал Рёта, понуро опустив голову. Он так боялся увидеть там ярость и ненависти к нему, что просто не мог заставить себя смотреть дальше в её глаза.
— За что ты извиняешься? — без намёка на нежность, спросила Анна. Она действительно хотела знать, за что конкретно он просит прощение, и осознаёт ли свои поступки.
Кисе растерялся от такого вопроса, метаясь взглядом, словно пытаясь найти правильный ответ на её вопрос в чём угодно. Но взгляд так некстати зацепился за истерзанную шею и плечи. Он помнил, как горел от ярости, когда увидел их в первый раз, когда капитан оставил свои метки на ней, как хотел уничтожить и его и её за это. Но сейчас было лишь больно и обидно. Кисе понимал, что это её выбор и в этом тоже была его вина. Если бы он не был сумасшедшим, всё могло бы сложиться по другому.
— За то, что угрожал вам… — неуверенно начал Рёта. — За то, что ревновал, как безумец. За то, что причинил вам боль, — он собрался с мужеством и поднял на неё взгляд, чуть сильнее сжав руку. И не увидел там того, что так отчаянно боялся. Анна смотрела на него с жалостью. Ей и вправду было его жаль.
— Не только ты виноват, Рёта, — нехотя призналась Анна. Имаеши рассказал, как она исцелила Кагами и благодаря чьей душе до сих пор не умерла. Кисе буквально спас её ценой собственного рассудка. Но признавать, что это целиком и полностью её вина, она не могла. Не она сама делала тех жутких вещей, от которых кровь стыла в жилах. Но он должен был знать правду.
Анна задержала взгляд на красных узорах на его груди, которые витиевато тянулись от амулета, что висел на шее Рёты. Насколько же было сильно её влияние, что оставил такие ужасные отпечатки. Она была уверена, что и на сердце они тоже есть.
— А кто ещё? — разрушил тишину Рёта.
— Моя магия, — отрешённо пробормотала Анна. Она всё ещё с опаской глядела на него, пытаясь разглядеть в этих медовых глазах ту ярость и гнев, который буквально пожирал его изнутри, но там не было этого и вовсе. Лишь тепло, любовь и раскаяние. Да и его тёплая и такая нежная рука говорила сама за себя.
— Душа моя, даже без неё вы мне милы, — мягко буквально пропел Рёта, и Анна едва не расплылась в гримасе отвращения. После всего, что она о нём знала, что видела, эти слова, это пресловутое «Душа моя» звучали до боли в груди лживо. Хоть и глубоко в сердце, она знала, что он не врал, что если бы он и она сами того не хотели, магия бы не работала. Как с тем же Кагами.
Анна тяжело вздохнула, убирая свою руку и резко вставая с кровати. Сегодня точно она не хотела говорить на такие тяжёлые темы. Слишком много эмоций она пережила за ночь, и нужно было успокоиться. И сейчас её ждал Имаеши, чтобы наконец помочь управлять силой и ответить на многие вопросы, которые разрывали голову, а в первую очередь о Дайки. Ведь сам он никогда бы не спросил. Он слишком гордый.
— Моя работа закончена. Я позже приду сменить повязку, — сухо бросила Анна, но взгляд всё блуждал по красивому портрету, что нарисовал Кисе, и в глубине души радовалась, что он вернулся.
— Я буду ждать вас, миледи, — Кисе несмело встал на ноги, хотел было порывисто подлететь к ней, обнять, поцеловать за всё, что она сделала для него. Начиная от спасения, до лечения его ран, но он понимал, что сам виноват в том, что она так отдалилась от него, что, возможно, ненавидит. Он почти не надеялся увидеть её лучистого взгляда, её тёплой улыбки, предназначенной только ему. И пока это не вернётся, Кисе будет без устали вспоминать, проживать мельчайшие моменты их счастья, рисуя раз за разом её образ.
❴✠❵┅━━━╍⊶⊰⊱⊷╍━━━┅❴✠❵
— Господь Всемогущий, за что мне это наказание? — философски, с долей обреченности, изрёк Мидорима Шинтаро, со скорбью во взгляде глядя на то, как девица, к которой его приставили в качестве наставника, в сотый раз пытается «залечить» искалеченный болезнью лист цветка. — Я же сказал, сосредоточься. Анна стиснула зубы, в который раз слыша эти слова за последние двадцать минут. Этот чудик, как прозвала его девушка, ей не понравился сразу. Как минимум из-за противного и надменного взгляда, будто все вокруг — лишь черви. Анна напряглась так, что вены на лбу вздулись, но бубнёж со стороны вечно отвлекал, и как бы она не старалась сосредоточиться, у неё не получалось. — Да не могу я! — взорвалась Анна, отшвыривая от себя листок. Но чуть не вскрикнула, когда тот вспыхнул и превратился в пепел. Она, не мигая, глядела на кучку, которая секундой ранее была листком, а потом перевела взгляд на свои руки. Она отчётливо почувствовала себя очень схожей с «кое-кем». От такой догадки Анна невольно поморщилась, отгоняя непрошеные мысли в сторону. — М-да, — мысленно поминув несчастное растение, выдал Мидорима, продолжая сидеть в кресле с фолиантом на коленях, — я удивлён, как ты Кагами не сожгла с такими успехами… — Тогда никто раздражающий не бубнил мне на ухо, — начала по новой закипать Анна и, чтобы хоть как-то успокоиться, стала ходить по комнате взад-вперед. Она бесилась от того, что у неё не выходили даже простейшие вещи. Вот спаленный цветок было единственным проявлением её силы. Шинтаро закатил глаза, благоразумно пропуская мимо ушей всплеск пассивной агрессии в своей адрес, и, захлопнув книгу, поднялся с кресла и подошёл к горстке пепла на столе. Прошептав заклинание, он направил энергию красивого зелёного цвета на то, что ещё недавно было цветком. И уже через несколько секунд горсть снова приняла изначальный вид. — Ещё раз, — бескомпромиссно скомандовал Шинтаро, на всякий случай не отходя далеко от растения. Анна злобно посмотрела на зазнайку, но всё же подошла к столу, демонстративно громко топая каблуками. Сказать, что она засмотрелась на его магию, ничего не сказать. Она как заворожённая смотрела на прекрасный свет, но признать его превосходство просто не могла. Он сам начал это глупое противостояние характеров. Анна шумно выдохнула, пытаясь успокоить пожар в груди. Она возложила руки поверх болезненного цветка, напрягаясь, как ранее, сильно зажмурив глаза, у неё чуть кишки от усердия не спресовались, но не случилось ничего. Цветок как был больным, таким и остался. — В пекло всё! — вскрикнула Анна, и цветок опять сгорел дотла. Мидорима вновь терпеливо, насколько мог, вернул многострадальное растение в прежний вид и повернулся к Анне, недовольно кривя губы. — Магия требует концентрации, спокойствия и чистоты мыслей, Анна, — в сотый раз медленно, с расстановкой пояснил он, прекрасно видя своими глазами, что из этих условий у Анны нет ни одного. Стоило ей хоть на пару секунд успокоиться и попытаться что-то сделать — как при очередной неудачной попытке она раз за разом отыгрывалась на ни в чём не повинном цветке, и без того несчастном от болезни. Будто бы магия для неё — это какая-то точная наука, которая не требует особых усилий. — Я уже говорил, что тебе нужно делать. Концентрируешься на растении, ощущаешь его энергию, живую, и просто представляешь, как эта энергия растекается по каждой жилке, исцеляя от болезни. Читаешь заклинание — и вуаля. «Просто… Нихрена это не просто, чёртов всезнайка…» — проклинала его про себя Анна. Она простом не могла сконцентрироваться, не могла думать о чём-то другом, потому что чёртов Аомине Дайки занял всё её сознание. Как бы она старалась не думать о нём, как бы пыталась выкинуть из головы, но его образ постоянно виднелся во всём. Взять хотя бы Шинтаро, она неосознанно думала, что Дайки такого же роста, нереальное для обычных людей. — Я вовсе не всезнайка, — спокойно ответил Мидорима на её мысль, но бровь его нервно дёрнулась всё равно, выдавая раздражение, преследовавшее его с самого начала занятий с этой вспыльчивой барышней. — Конечно, это не просто, особенно тогда, когда твои мысли крутятся не в сторону магии, а в сторону Аомине Дайки. Анна даже вскрикнула, рефлекторно прижимая руки к губам. Она всё прокручивала в голове, могла ли неосознанно сказать что-то, но она поняла, что всё это просто были её мысли. Догадка пришла неожиданно, будто в голове загорелся факел от осознания: — Ты умеешь читать мысли? — неуверенно спросила Анна. Мидорима раздражённо выдохнул. Иногда — а если быть честным — очень часто — он желал отключить этот дар. И почти научился это делать, но сейчас этот рыжий неогранённый алмаз занял всё биополе и буквально заставлял его слушать весь этот девичий бред. — Да. И с самого начала занятий я только и слышу об этом чёртовом пирате, который так сильно тебя обидел, — он говорил медленно, с отвращением, кривя губы от такой розовой ерунды, которую вынужден был подслушивать в голове у Анны. — Да как ты мог?! Нужно было сразу сказать! — возмутилась Анна, чуть ли не пылая от стыда. Она ведь о таком думала, что нельзя рассказывать никому. Она вспоминала обрывки их с Дайки секса, его грубых рук и много чего ещё. Анна закрыла лицо руками, пытаясь успокоиться, но, собственно, Дайки и подтолкнул её на отличную мысль. — А я могу научиться этому? — Нет, — безжалостно оборвал всё её надежды на корню Мидорима. — Это — мой дар. У тебя он тоже есть — от твоих эмоций сгорает всё в радиусе твоего же биополя. Анна расстроилась от такого ответа. Она уже представила, как будет читать мысли Дайки и вырубать любые ссоры на корню, но все её мечты так жёстко прервали. А добило её ещё и рассказ Шинтаро о её силе. — Прекрасно, — развела руками Анна, — значит ты мысли читать умеешь, а я, если злюсь, то всё вокруг полыхает. Отличная способность, просто супер! — не скрывая сарказма в голосе, распылялась она. Шинтаро не оценил её посыл и просто вернулся в своё кресло, в котором чувствовал себя максимально комфортно рядом с этой девчонкой. Он задумался ненадолго. Психология и поддержка никогда не были его сильными сторонами, но если эта барышня не усмирит своё бешенство — ничем хорошим это не кончится. Её дар от природы, и правда, был довольно бесполезным, и ей просто необходимо было освоить хотя бы базовые заклинания. — Скажи мне вот что, Анна, — начал он неспешно, постепенно оформляя свои мысли в речь, деловито сложив пальцы домиком. — Для чего ты пришла сюда? — он вперил в неё жёсткий взгляд, словно пытаясь просветить насквозь. Анна замялась под таким взглядом и даже растерялась и не могла сформулировать ответ. — Эм… Сюда — это к тебе? — неуверенно уточнила она, вновь пытаясь вылечить чёртов цветок, и получила на это утвердительный кивок. — Научиться контролировать силу… Ну и не быть бесполезной… Наверное, — пробубнила Анна, стараясь правильно подбирать слова, но потом вспомнила, что он всё равно читает её мысли и забила на это. — И защитить дорогих мне людей. Мидорима помолчал пару секунд, убеждаясь в своей теории, и бесцеремонно выдал: — Или для того, чтобы хоть как-то отвлечься от своих жужжащих, как пчелиный рой, мыслей о том самом мужчине. — Да, ты прав, — безрадостно призналась Анна. Толку было препираться и отрицать. Он всё равно знал верный ответ. — Но главным, наверное, всё же защитить дорогих мне людей. Мне же нужна эта сила, да? Путешествие не простое. Я хочу хоть чем-то помочь, но абсолютно не знаю — как, — Анна шумно выдохнула, собирая свою волю в кулак. — Помоги мне… Пожалуйста. Шинтаро тяжело вздохнул, покачав головой. Какой бы убедительной в её голове не звучала эта бравада — не нужно было залезать в её мысли, чтобы услышать этот неуверенный тон, очень слабые аргументы, вроде «я хочу быть полезной», и извечное бравирование вопросами к нему, на которые она бы должна была сама дать ответ, и этим проклятым «наверное». — Хорошо, — наконец, ответил он. — Тогда на сегодня я даю тебе домашнее задание. Разберись со своими мыслями, Анна. Сформируй чёткую цель, зачем тебе нужна магия, которая будет звучать у тебя в голове каждый раз, когда возникнет желание снова спалить цветок и закричать, чтобы всё это шло в пекло. Пока нет цели, нет чистоты в мыслях — магии не будет, — говоря это, он медленно подходил к ней ближе, пока не замер в каком-то жалком метре от Анны. — Можешь идти, — он кивнул на дверь, желая поскорее остаться в тишине, без вечного Аомине Дайки в голове. — А можно вопрос? — глядя Шинтаро прямо в глаза, странно похожие с её собственными, спросила Анна и, получив короткий кивок, продолжила: — А какая у тебя цель? — ей было интересны его мотивы, чтобы было хоть с чем сравнивать. А более магов и ведьм она не знала и спросить о таком могла лишь его. Раз он говорил, что это важно, то и у неё должна быть эта чёртова цель. Мидорима вновь скривил губы, поражаясь бестактности этой девчонки. Они не столь долго и столь хорошо знакомы, чтобы вести задушевные беседы. Но всё же он ответил: — Стать сильнее. Если копнуть глубже — получить признание широкой общественности и войти в Совет, — пожал плечами он, решив не делать из этой реплики какую-то тайну или сокровенные мечты. Анна покачала головой, будто поддерживала Шинтаро во всём. Она до конца осознала лишь, что он хочет стать сильнее, и про совет, и про признание забылось вовсе. Но ей хватит и этого. Она уважительно поклонилась и поспешила удалиться. Имаеши, наверное, её уже заждался. Он обещал рассказать ей много всего, что она протараторила утром. Но он мягко попросил её подождать, пока не освободится. Может ещё и поэтому она была так зла, что не успокоила своё чёртово любопытство. Шинтаро проводил Анну взглядом и удалился следом. Он хотел отдохнуть в тишине.❴✠❵┅━━━╍⊶⊰⊱⊷╍━━━┅❴✠❵
«Невыносимая заноза в заднице!» — в который раз проклинал мысленно и иногда в голос Дайки. Эта своенравная и бестолковая женщина так жёстко бесила его, но в то же время его влекло к ней, все мысли, хорошие и плохие, занимала только она. Даже после увлекательной и незапланированной «тренировки», Дайки во сне видел её: как она стонет, как извивается, как, чёрт возьми, сосала его член. Из-за бурного сна Аомине проснулся ближе к вечеру, мягко говоря не в духе. Он хотел сиеминутно спустить это дикое возбуждение, но когда пулей залетел в таверну, схватил первую попавшуюся шлюху, он понял, что не хочет её и не может. Никогда ещё в его жизни не было такого. Он злой как тысяча чертей вернулся на корабль и заперся в каюте с бочонком рома. И стоило ему вернуться, как чёртов запах роз всколыхнул воспоминание и возбуждение. Дайки стал глушить мысли об Анне ромом, пытаясь залить весь мозг так, что он не соображал ничего. Но чёртова мысль, что она сейчас там, рядом с Кисе, не убивалась ничем. Внезапно дверь открылась, и в каюту зашёл Кагами. Он горько усмехнулся, увидев Аомине и ром в одном помещении, а по хмельному блеску синих глаз было понятно — он уже прилично налакался. Тайга последний раз видел его в таком состоянии нестояния лишь в тот день, когда он бросил Анну в клетку и выпорол её. — Выглядишь дерьмово, — был предельно честен Кагами, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. — По какому поводу попойка? — он кивнул на бочонок рома, сиротливо стоящий в углу каюты. Он ни секунды не сомневался, что Аомине выпьет его и даже не пошатнётся. — Завались, Бакагами, — буркнул Дайки, но в этой, казалось бы, привычной для них фразе, не было обычных угрозы, насмешки, издёвки. Сейчас эта фраза прозвучала так, будто он просил Кагами не затыкаться вовсе, а наоборот, продолжить с ним говорить, лишь бы заглушить стоны Анны в голове. Тайга раздражённо цыкнул. Видела бы его эта девчонка сейчас — мгновенно бы убедилась в том, что пьяный Дайки становится ещё более невыносимым, чем обычно, и забрала бы слова про его дерьмовый характер в трезвом уме назад. Он поднялся и твёрдым шагом подошёл к Дайки, бесцеремонно вырывая у друга из рук пинту и опрокидывая в себя остатки алкоголя. Ром обжёг внутренности, заставляя Тайгу поморщиться и рыкнуть: — Гадкое же пойло ты в себя заливаешь, дружище. — Плевать, — безрадостно кинул Дайки, забирая обратно пустую тару и, зачерпнув ещё алкоголя, вновь приложился к кружке. — Она меня бесит, Тайга, — после очередного глотка прошипел он, глядя в тёмную жидкость в пинте. Кагами кивнул, полностью разделяя состояние друга. Несмотря на то, что они с Анной поладили, эта безбашенная ведьма порой выкидывала такое, что волосы дыбом вставали у всех. И раздражала этим своим поведением тоже неплохо. Но делиться этим Тайга не стал. Сейчас Аомине не нужен был собеседник. Ему нужен был друг, который просто выслушает его. — Я думать не могу нормально! — вскрикнул Дайки, размахивая пинтой и проливая ром на пол. — Её чёртовы глаза у меня в башке постоянно. Её дьявольский голос, который вечно что-то шепчет, что-то тараторит без остановки и… — Дайки замялся. Но раз решил выливать всё, то без остатка, — и её чёртовы стоны! Друг, я сегодня не смог трахнуть шлюху! Не смог, блять! Даже прикоснуться! — А я давно тебе говорил завязывать с этим, пока какую-нибудь дрянь себе на член не навешал, — брезгливо поморщился Тайга, в отличие от Аомине, редко якшавшийся с этими девицами. И другу без конца советовал тоже внимательнее выбирать тех, в кого собирается засунуть член. — Я не о том, придурок, — злобно зыркнув на друга, Аомине допил пинту и зачерпнул ещё. Он допил до дна и пришлось наклонять бочонок, чтобы набрать побольше. — В голове был её образ, и я просто не смог, чёрт возьми. Тайга присвистнул, глядя удивлённо на такого разбитого Аомине. Какая-то рыжеволосая девица смогла превратить этот чёрствый кусок дерьма в чёртову романтичную натуру. Кагами с трудом узнавал в этом растекшёмся по креслу, пьяном и несущем сопливый бред человеке прежнего Аомине Дайки. И даже не знал — к лучшему это или нет. — Да ты, никак, влюбился, друг, — протянул с пониманием Кагами, хватая со стола вторую пинту и набирая рома и себе. Что-то ему подсказывало, что разговор этот будет долгим, и определённо — нелёгким. — Закрой рот! — рявкнул Дайки, прежде чем успел задуматься. У него всегда был зуд на это слово и всё, что с ним связано. И сейчас его здравый смысл, его устои и принципы отчаянно сражались с велением сердца. — Ты даже не представляешь, как она трахается! Поэтому я не смог со шлюхой, — попытался оправдаться он. — Не хотелось бы ломать твои иллюзии, Дайки, — квартирмейстер глотнул рома, — но в твоей сексуальной жизни было достаточно женщин, что были хороши в постели. Так что просто прими то, что эта баба стала, блять, особенной для тебя, — лепил правду-матку в глаза Дайки Тайга, слегка осмелев под действием спиртного. — Не было, — неуверенно и потупив взгляд пробормотал Аомине. На самом деле были у него и поинтереснее партнёрши, взять тех же близняшек-гимнасток, но даже там он не испытывал ничего подобного. Не членом, а именно душой. Он вчера больше наслаждался её стонами, её жаром и, чёрт возьми, ощущением, что с ней он совсем другой. С ней он мог быть другим и она не осуждала, она принимала его в минуты слабости. — Она просто наглая и упёртая баба. Без мозгов, — сам себя убеждал Дайки. — Не спорю, — согласился с ним Тайга, делая ещё глоток этой дряни, что, как чёртов морс, заливал в себя Дайки. — Но я тебе такую вещь скажу, — он осёкся, чувствуя, как начинает слегка заплетаться язык, — мы всегда влюбляемся в тех, кто нам не подходит. Это чёртов закон ебаной жизни. — Да не влюбился я! — Аомине всё продолжал отрицать очевидное, даже самому себе. Он просто не мог смириться. Его внутренний демон активно протестовал против всей этой розовой херни. — Ага, а я — сын Посейдона, — буркнул Кагами, допивая ром и с глухим стуком ставя пинту обратно на стол. — Блять, ну зачем ты напомнил? — задал риторический вопрос Дайки, бросая пустую пинту в бочонок. — Смотри, чё, — он задрал рубашку, показывая другу свой бок, которая расползалась уже и на грудь. Сказать, что Кагами охренел от увиденного — ничего не сказать. Огромная татуировка, которых у Дайки отродясь не было, покрывала половину его тела. Тайга подошёл ближе, буквально подрываясь с места, и заметил, что это не похоже на краску. Скорее — на какую-то странную болячку, а если рассматривать её через призму происхождения Аомине — на чёртову чешую. — И давно эта хрень у тебя? — поинтересовался растерянно Тайга, внезапно поймав себя на мысли, что когда они с Анной спасали Дайки, этой херни там не было. — Со вчерашнего дня. Как я Анну трахнул, эта хрень становится то больше, то меньше! — рявкнул Аомине, закрывая эту уродливую часть себя. — Что это, мать его?! — Да я-то откуда знаю?! — возмутился в ответ Тайга. — Наверное, такая же татуировка, как у твоего отца. Если это так — Змей наверняка знает, что с ней делать, — пожал плечами он. — Этого мне ещё не хватало! Одной болячки было мало! — Дайки вскрикивал с каждым разом всё громче. — И почему всё дерьмо со мной происходит после того, как эта ненормальная появилась в моей жизни?! — мученически взвыл он. Тайга не знал, что ответить. Аомине был прав в одном — всё это было действительно как-то связано, и это — не просто его пьяная бравада. А вот как именно — это ему ещё предстояло выяснить. — Я вчера грохнул дохера людей. Просто потому что они, возможно, были угрозой для неё, — стыдливо признался Дайки. — Даже тех, кто просто валялся рядом. Я, сука, стал похож на чёртового Кисе, — усмехнулся он, заливая новой пинтой злость и мысли о том, что Анна сейчас с ним. — А я-то думал, как она умудрилась полуголой пробежать аж до поместья, — удивлённо протянул Тайга, а затем невесело усмехнулся. Состояние Аомине и правда, судя по всему, было близким к критическому. Но это было чём-то явно из ряда вон, потому что амулет всё ещё болтался на шее Дайки, и влияние магии Анны было исключено. Тогда отчего же всё это творилось с ним? — Я этого не допущу, — решительно произнёс Кагами, ударив кулаком по столу. — Сегодня же хоть из глотки у Имаеши вытащу объяснение. Не боись, мы это так не оставим. — Я шёл по пятам этой ненормальной… — в пинту пробубнил Дайки. Он даже боялся представить, если бы он психанул и не пошёл за ней. Он бы точно сошёл с ума. Аомине уставился на друга немигающим, затуманенным алкоголем взглядом, и изрёк: — Давай, а то я эту змеюку на дух не переношу и глотку ему перережу. — Именно поэтому этим займусь я, — усмехнулся Тайга. — Этот хранитель всех, мать его, секретов нужен нам живым. — Как меня всё это бесит! А ещё бесит, что она сейчас с Кисе и по-любому с ним там обжимается! Если не хуже! — Дайки со злостью швырнул пинту в стену, отчего она разлетелась на составляющее. Дайки открыл первый ящик в столе, в желании достать оттуда бутылку рома, но там её не обнаружилось. Не было ничего. И только сейчас он вспомнил, что в порыве гнева раздолбал бедный стол, а этот ещё никто не удосужился укомплектовать, зная, что у Дайки там свои порядки. — Ой блять, — поморщился Тайга, невольно припоминая подобные маньячные порывы Кисе, — ни с кем она не обжимается. Этот белобрысый из комнаты своей не выходит, всё рисует там свои шедевры. А Анну учат пользоваться магией. Кстати, — внезапно вспомнил об интересной подробности Тайга, решив, что будет лучше сразу сказать об этом другу, — эти два часа мы спали на одной кровати. Без всякого интима, просто она заняла мою кровать, а я не хотел спать на полу. Лицо Дайки вытянулось от удивления, и на секунду он даже подумал о грешном, но ни разу Тайга не давал сомневаться в себе. Аомине ему доверял больше, чем самому себе. Он шумно выдохнул и выдал: — Я тебе доверяю, Тайга. Поэтому не убью, — Дайки хищно оскалился, подняв бочонок, и лакая остатки рома прямо из него. — Какое благородство, — саркастично проворчал Тайга, закатывая глаза. — Такие проблемные бабы не в моём вкусе, ты и так это знаешь, придурок. — В твоём не в твоём, но она правда трахается как чёртова богиня, — громко стукнув бочонком об пол, констатировал Дайки. — А я вчера поступил с ней, как последний мудак. Но она тоже виновата, блять! — вновь закипал он. — Ты прикинь, она раздвинула ноги перед этой английской скотиной, и у них почти получилось! — скривился в отвращении Дайки, с дрожью вспоминая этот разговор. Тайга прикусил язык, не зная, стоит ли напоминать Дайки обо всех нюансах этого задания, когда он в дрова пьяный. Но всё же решился: — Позволь поинтересоваться, друг мой, когда ты надыбал ей это открытое во всех нужных местах платье из борделя, ты рассчитывал, что эта худющая мелкая девка напинает его по яйцам? — с явной иронией в голосе уточнил Кагами, приподнимая одну бровь. Дайки чуть не задохнулся от возмущения, что распирали его, но чёртов Кагами был прав на все сто. И вместо того, чтобы позориться ещё больше, он просто молча опять приложился к бочонку. — Приму это, как ответ, — усмехнулся Тайга, насмешливо глядя на этого ревнивого придурка. — Вот в этом ты точно становишься похож на Кисе. Вы оба ревнуете там, где сами понимаете, что нет причин, — пожав плечами, легко выпалил он, поражаясь своему прямолинейному настроению. — Не произноси это имя. Меня бесить начинает ещё больше! Всё равно он там, рядом с ней! — рычал Дайки, только лишь подтверждая слова Тайги. — Ещё наверняка этот чёртов Змей вьётся вокруг неё со своим баблом и побрякушками. Она же — чёртова леди, и по-любому прётся на шмотки и всякую такую дичь, — безрадостно бросил свою догадку Дайки. И тут терпение Тайги рассыпалось, как чёртов карточный домик. На задворках сознания теплилась мысль о том, что всё это — не более, чем алкогольный бред. Но Кагами в течение всей этой исповеди не мог перестать слышать в этой горячечной ахинее голос долбаного Кисе Рёты. Всего на мгновение ему стало страшно, и в ту же секунду этот страх моментально преобразовался в гнев. Он подскочил к Дайки, и, пока тот в алкогольном тумане, пытался осознать происходящее — с размаху вписал кулак в смуглую челюсть с такой силой, что Дайки перевернулся на чёртовом кресле вверх тормашками. Не дожидаясь, пока пьяное чудовище само вернёт себе вертикальное положение, Тайга рывком поставил кресло на место вместе с сидящим в нём охреневшим Аомине. Со здоровым синяком, расплывающимся по щеке. — Ты совсем крышей поехал, дружище?! — без всякого страха и чувства самосохранения рявкнул ему в лицо Тайга, упираясь руками в подлокотники и нависая над Дайки. — Прекрати нести эту хрень! Я вижу в тебе ебаного Кисе Рёту, хоть убей! Так и будешь тут сопли по палубе размазывать, или всё-таки оторвёшь свою жопу от кресла и сделаешь так, чтобы эта дура не смогла ни на кого, кроме тебя, больше смотреть?! Чёртов слабак, куда ты дел моего лучшего друга, моего брата, которым я горжусь?! Дайки исподлобья смотрел на, пока что, лучшего друга, языком проверяя, все ли зубы на месте, потому что металлический привкус во рту был слишком сильным. Аомине сплюнул на пол кровавое месиво, вытирая рукавом остатки. Как бы он ни хотел ответить, как бы ни злился, но понимал, что Тайга прав во всём. Он действительно стал каким-то чёртовым слабаком, и всё из-за этой бабы. Лучше бы он её прирезал, когда она только появилась на корабле, но прошлого не вернуть, и сейчас Дайки даже думать не мог о том, чтобы убить её. — Что я сделаю? — почти прошептал Дайки. — Если ты не заметил, то я ни черта не смыслю во всей этой херне! И не хочу дальше смыслить! — Тогда не сиди потом здесь с ебаным ромом и не ной о том, что она выберет того, кто хочет в этом что-то смыслить! Тайга резко отпрянул от друга и, взяв свой камзол, скинутый при входе в каюту, вышел, оставляя Дайки дальше бороться со своими демонами. Он сделал всё, что мог. И знал, что эту внутреннюю битву Аомине должен пережить сам. Ему нужно было время. А Кагами нужно было к Имаеши. И срочно, пока его друг окончательно не перестал быть собой.❴✠❵┅━━━╍⊶⊰⊱⊷╍━━━┅❴✠❵
— Мисс Бишоп, или вам больше нравится миссис Винчестер? — вежливо поинтересовался Шоичи, когда Анна, погружённая в свои мысли, словно ведомая, села подле него за большим столом. — Анна, — «мило» улыбнулась ему девушка, решив больше не давать Имаеши поводов пристать к ней почём зря. — Замечательно! Так даже лучше, — наигранно восторженно бросил Имаеши, откидываясь на спинку кресла. — Я готов отвечать на все ваши вопросы, Анна, — сделав намеренный акцент на её имени. — Я безумно рада, что вы, господин Имаеши, наконец, нашли время для обещанного разговора, — процедила наигранно-миролюбиво Анна, впрочем, не в силах скрыть сарказм в голосе. — Что ж, в таком случае, расскажите подробнее о том, почему я свожу людей с ума? — она завершила свой вопрос улыбкой и слегка наклонила голову в любопытстве. — Может потому, что вы очаровательны? — заигрывал Имаеши, скорее из-за интереса, нежели действительно собирался соблазнить эту девицу. Он не настолько глуп, чтобы гоняться за юбками. — Но если вы про магию, то, как я уже говорил, у ведьм своё биополе. А вы, помимо этого, ещё восстанавливали свои силы, питаясь душой Кисе Рёты. Но и это я тоже вам говорил. Это ваша способность и, увы, никуда от неё не деться, — развёл руками Змей. — Однако. Если вы сами того не захотите, то ваша магия не будет работать. Но это сложно, ведь так? Вам же нравится статные и сильные мужчины? Или я не прав? Анна сжала челюсть, но смогла выдавить из себя невинную улыбку. А затем, чуть подавшись вперёд, медленно произнесла, глядя ему в глаза: — А какой женщине не нравятся такие мужчины, рядом с которыми они чувствуют свою привлекательность и силу? — она кокетливо хлопнула ресницами. — Но вам-то откуда знать, не так ли? — Право, я не смею с вами спорить, — улыбнулся он, чуть морщась от неприятного жжения на груди. — Напротив, я довольно хорошо осведомлен о чувстве привлекательности и силе рядом с мужчинами. Вы заметили в моём поместье хоть одну женщину? — явно намекая, развёл руками Имаеши. — Я очень рада, что вы разделяете мою позицию, но всё же у меня ещё остались вопросы, — вернула разговор в нужное русло Анна, в азарте противостояния острых языков забыв о том, что пришла сюда совсем не за этим. — Например, о том, что есть — дар? Сегодня я столкнулась с проявлением его у Мидоримы Шинтаро, который читал мои мысли. Получается, что у каждого мага есть свой почерк? — Это довольно обширная тема, — протянул Имаеши, задирая взгляд к потолку. — Это скорее не дар, а предрасположенность. Сила и способности мага не ограничиваются только его, как вы говорите, даром. Он может обучиться чему угодно, но лучше и сильнее он будет в той области, с которой родился. У вас, к сожалению, я не знаю — в какой. На корабле вы явно проявили чудо исцеления и право, это огромнейшая редкость, но с Шинтаро вы были вспыльчивы и разрушительны. Бедный цветок так и остался пеплом. Даже не могу предположить, что у вас за дар, — пробормотал он, задумываясь над собственными словами. Анна слегка нахмурилась. Что-то здесь было не так, и она старательно пыталась нащупать — что именно. А затем, щёлкнув пальцами, смогла облечь это в речевую форму: — Но на моих глазах Шинтаро несколько раз воскрешал цветок без особых усилий. Получается, что он, не обладая предрасположенностью к исцеляющей магии, смог освоить её в совершенстве! А мне сказал, что я не могу читать мысли так же, как он. Имаеши улыбнулся, предвидя такой вопрос. Мидорима в подробностях отчитался о занятиях с молодой ведьмой, и это позволило Шоичи сейчас спокойно отвечать на её вопросы без лишнего смятения. — Шинтаро, увы, довольно… ах, что это я увиливаю. Он плох в исцеляющей магии, и его это ужасно раздражает. То, что вы наблюдали, Анна, — вовсе не исцеление. Он в совершенстве владеет магией времени, и просто отмотал, если так можно выразиться, время к тому моменту, когда цветок был цел. Если вы не заметили, он не вылечил его от болезни. Анна задумалась — и правда, будь это то, о чём она говорила, цветок бы не просто ожил. Как это было с Кагами, когда она проявила свою способность. Он не просто ожил, но тут же исцелился полностью. — Но его дар в другом, так или иначе, — нашлась, что ответить, Анна. — Получается, что он всё равно идеально овладел тем, что ему было изначально неподвластно, не так ли? — Овладеть можно всем, при должном усердии. Если ты имеешь хоть чуточку таланта или предрасположенности, ты можешь развить в себе это до максимума. И не важно, магия это, или что-то простое, типа музыки или рисования. Но воистину огромная сила и шедевры будут лишь у избранных, — Имаеши перевёл взгляд на Анну. — Как у вас или вашей семьи в целом. Особенно ваш отец. Он был великим. — Вы знали моего отца лично? — удивилась она, приподняв брови. — Не сказать что лично, но я видел его ещё в детстве. Он приплывал сюда вместе с отцом Аомине Дайки, — и тут Имаеши осёкся, увидев, как вытянулось лицо Анны от шока. — Ах, он вам не рассказал. Как в его стиле, — не смог сдержать усмешки Шоичи. Анне хватило лишь небольшого кусочка речи Имаеши, чтобы тут же сложить пазл в голове. Их отцы были знакомы, и не просто знакомы — если Дайки не потрудился рассказать об этом, вероятнее всего, их связывало нечто большее. — В таком случае, это — мой следующий вопрос. Как связаны наши отцы? — решительно спросила Анна, пристально глядя на Шоичи, словно лишая его возможности утаить информацию. Но Шоичи нарочито медленно взял бутылку в руки и поднёс к пустому бокалу Анны: — Вина? — улыбнулся своей деланно мерзкой улыбкой, с хитрым прищуром. Анне не нужно было применять магические способности, чтобы понять — Имаеши не особенно хочет говорить на эту тему и оттягивает момент, пытаясь, к тому же, сбить её с мысли и заставить забыть о своём вопросе. — Да, благодарю, и, если можно — ответ на мой вопрос, — жёстко ограничила рамки разговора Анна, не позволяя этой змее увильнуть с нужной тропинки. — Миледи, вы меня оскорбляете такими мыслями, — наигранно обидчиво выпалил Имаеши. — Я просто хотел предложить вам вина, так как эта история очень долгая и увлекательная. Рассказать её вам и Аомине Дайки — мой долг, как хранителя. А мысли ваши не нужно читать, чтобы всё понять. — Я не стремилась вас оскорбить, господин Имаеши, — чуть приподняв подбородок, словно подсознательно стараясь держаться с достоинством, вежливо ответила Анна. — Но вы бы оскорбили меня, если бы попытались увильнуть от этой темы. Я лишь обозначила рамки, — она легко пожала плечами и сделала глоток вина, ощущая, как оно приятной горячей волной растекается по телу. После отвратительного пойла, что было на Чёрном Драконе, и что ей довелось попробовать по чистой случайности, это было словно мёдом на душу. — Какого же вы плохого мнения обо мне, — наигранно рассмеялся Имаеши. — Ну что ж, раз у нас есть вино, пожалуй я могу начать? — Анна лишь кивнула на очередной бессмысленный вопрос. — Пожалуй начну с главного, — откашлялся Шоичи, и Анна едва сдержала желание закатить глаза. — Вас с Аомине Дайки связывает древнее пророчество равновесия и жизни, — он выставил вперёд палец, явно давая понять, что комментарии излишни. — Издревле это пророчество объединяло два рода. Ваш, как Хранителей Огня, и род Аомине Дайки — как Потомки Драконов. Пророчество гласит, что в миг мора и вселенской боли, двое из пророчества смогут спасти мир от разрушения. На протяжении всей истории, пророчество или сбывалось или нет. Мы можем наблюдать за катастрофами в прошлом. Вспомнить ту же вспышку чумы в четырнадцатом веке, точнее две вспышки. В то время пророчество не сбылось. Хранитель огня погиб, а новое поколение было слишком мало, да и последующее умерло от чумы. В тот век погибло баснословное количество людей. Анна, вы помните вспышку чумы в Лондоне? И как быстро она прекратилась. Вам точно рассказывали эту историю перед сном. Вашего отца тогда прозвали величайшим, так как он нашёл панацею от чумы. Но на самом деле он исполнил пророчество, вместе с отцом Аомине Дайки. Ваш отец был пиратом, милочка, — закончил Шоичи, жирной точкой. Анна смотрела на Имаеши не мигая, будто смотрела сквозь него, а в её голове с молниеносной скоростью проносились моменты её жизни, как отец рассказывал про путешествия пиратов в красках, подробностях, с неподдельными эмоциям. И она, дура, полагала, что у него просто богатая фантазия. Но он рассказывал свою жизнь, своё прошлое. — Я понимаю ваш шок, Анна. Но вы должны знать ещё одну деталь. По приданию, вы должны передать силу огня потомку дракона, и с его помощь, с силой благодатного огня мор исчезнет. По крайней мере до следующего поколения. И… — Имаеши замялся, думая, стоит ли добивать этой информацией девушку, но всё же решился. — Всегда люди из пророчества были мужчины. Я проверял, но вот вы с Дайки… Что-то из ряда вон выходящее. Вы возможно те самые, избранные — которые прервут эту цепь и смогут вернуть миру хрупкое равновесие. Я так понимаю, вы стали едины не только душой, но и телом? — он кивнул на свежую россыпь засосов. — Это не ваше дело, — хрипло отрезала Анна, делая мощный глоток вина. Она всё ещё была в шоке от рассказа Шоичи, но причин ему не верить не было. Сам Дайки был тому подтверждением. — Не смею лезть в ваши отношения. Однако вам стоит получше поразмыслить над этим. Те мужчина и женщина, с кого всё началось, прошли огонь и воду, чтобы выжить. — Спасибо за ваши переживания, но мы сами разберёмся, — Анна глянула на собеседника грозным взглядом, чуть не прибив им к спинке кресла. — А это придание… Откуда оно у вас? — Оно передается в моей семье от поколения в поколение. Мы хранители знаний, милая моя. Поэтому я и говорю вам, что стоить быть осторожными. Исключения и то, что пророчество пошло изначально не по плану, очень странно и ново, — в который раз попытался предостеречь Шоичи. — Я же сказала, мы сами разберемся с Дайки, — почти прошипела Анна, зло поглядывая на Змея. — Хорошо. Не будем об этом, — развёл руками тот. — У нас есть более важные дела, — Шоичи положил перед Анной пустой лист пергамента. Абсолютно обычный. — Это Карта Души, — пояснил Имаеши, отчего Анна посмотрела на него как на идиота. Этим высказыванием он ничего не объяснил, напротив ещё больше запутал. Она думала, что будет сейчас что-то писать, а тут какая-то карта, ещё и души. Имаеши тяжело вздохнул, и оставив рядом с Анной маленький кусок обычной бумажки, а сам отошёл в другой конец комнаты. Бумажка сдвинулась с места и медленно поползла к Имаеши, вызвав недоумение и одновременно восторг в глазах Анны. — В этой бумаге часть меня, и она будет ползти, пока не найдёт меня. Такие карты помогут вам отыскать друг друга, где бы вы не находились. Лестница в небеса может разломить ваш корабль, но вы можете выжить и возможно случится так, что не окажетесь рядом. Вам обязательно нужно быть вместе, чтобы исполнить пророчество, — Имаеши забрал свою Карту Души и убрал в футляр, ещё с десяток таких же. — Вам нужно сосредоточиться и влить свою энергию в этот лист. Если у вас не получится, то и до карты на саму Лестницу я вас не допущу. Вы можете её уничтожить. Анна устало вздохнула. Опять это пресловутое «сосредоточься». Она за сегодня столько сосредотачивалась, что думала ненароком обделается от усердия. Анна взяла с виду обычный лист пергамента и покрутила его в руках. Она закрыла глаза, собирая волю в себе, стараясь сосредоточиться, как сегодня тодычили ей целый день, но воспоминания о Шинтаро лишь раздражали, отчего Анна стала думать совсем не в том направлении. — А ещё, эта карта показывает, жив ли её владелец или нет. Если карта пропадёт, то и человек которому она принадлежала — умер, — невзначай сказал Имаеши. — То есть если с Дайки что-то случится, то я об этом узнаю? — заинтересованнее, чем оно было нужно, спросила Анна. — Да. Даже если его ранят, на карте это отобразится — она станет меньше, — Имаеши усмехнулся. Помалу он начал прощупывать почву. Анна пожала губы, понимая, как странно прозвучал её «точный» вопрос в цель. И действительно, если она будет знать, где он и жив ли, будет спокойно. Как бы она на него не злилась, как бы они не ругались, он был ей дорог, и она не хотела бы, чтобы он пострадал. С этими мыслями Анна вновь закрыла глаза, пытаясь влить немного себя в этот листок. Она не видела, лишь чувствовала, как от сердца волнами расходилось тепло, дальше по венам, в кончиках пальцев и так быстро закончилось, словно этого и не было вовсе. Анна опасливо открыла глаза, встречаясь с довольным взглядом Имаеши. — Ваша магия прекрасна, Анна, — на выдохе прошептал Имаеши. Он был заворожён этим золотым светом, который так приятно согревал изнутри, так красиво растекался по всему пространству, даря успокоение и уют. — Получилось? — она с интересом рассматривала листок, но никаких изменений на нём не было. Он как был белым, таким и остался. — Предлагаю проверить. Но я более чем уверен, что всё получилось, — Имаеши чуть ли не паря, забрал из рук Анны лист, и ушёл подальше от неё. — Я же сказал, — его улыбка стала шире, когда Карта Души стала тянуться к хозяйке. — Вы позволите? Я оставлю себе кусочек? — На что Анна лишь кивнула, и Имаеши аккуратно оторвал себе. Он вернулся за стол и подписал его красивым каллиграфическим почерком, вслух проговаривая её имя. — Господин Имаеши… — прошептала Анна, держа в руках свою Карту Души. — А как Дайки себе сделает такую? — Шинтаро поможет. Он мастер в этом деле, — деланно улыбнулся Шоичи, убирая подписанный лист в красивый коробок на своем поясе. Видимо он там хранил множество Карт. — Могу я воспользоваться вашей библиотекой? — убирая лист в рукав, поинтересовалась Анна. — Конечно. Изучайте всё, что вам интересно. Я так полагаю, я смог утолить ваше любопытство, и вопросы исчерпаны? — Думаю на сегодня да. Я бы предпочла побыть одной со своими мыслями, — Анна была в шоке от услышанного, и просто ещё больше информации её мозг не перенесёт. — Не смею вас задерживать. Вас проводят до библиотеке, и когда закончите, до покоев. Я приказал набрать вам ванну. — Благодарю за ваше гостеприимство, — Анна уважительно поклонилась, выходя из залы.❴✠❵┅━━━╍⊶⊰⊱⊷╍━━━┅❴✠❵
«И чего он психанул?» — задавалась вопросом Анна, смотря, как раздражённый Шинтаро поднялся с кресла и пошёл прочь, только стоило ей показаться в библиотеке. «Неужели я настолько невыносимая?» Она тяжело вздохнула, но решила не заниматься самокопанием. Она медленно побрела вдоль полок, улыбаясь от приятной атмосферы и тишины. Тут было столько всего, столько книг, которые хотелось бы изучить, что Анна терялась в выборе между легендами о драконах, сокровищах, чудовищах, сборниками лекарственных трав, медицинскими освидетельствованиями, исследованиями и теориями. Ей не один раз приходилось спускаться вниз, к столу, чтобы оставить там приглянувшиеся экземпляры, а потом по новой бродить среди старинных фолиантов, или же совсем свежих рукописей. — Итак, — Анна устало выдохнула, смотря на огромные стопки книг перед собой. Она открыла первую книгу, коей оказалась легенда о происхождении драконов, но на неизвестном ей языке, вроде бы японский или китайский, она полистала книгу, рассматривая искусные картинки, и принялась за следующую. Она все пыталась убежать от мыслей об отце. Что всю жизнь он её обманывал, почему не рассказывал про её предназначение, про её силу. Но в то же время постоянно рассказывал про пиратов, про морских чудищ и бесстрашных пиратов и вечно говорил загадками. Осознание пришло моментом. Она вспомнила слова-предостережения Имаеши, что люди из пророчества всегда были мужчины. Отец просто всеми силами пытался оградить свою дочь от опасности, от этого жуткого путешествия в неизвестность. Теперь-то она понимала, почему в придании были мужчины, потому что женщины слабые, не имеющие голоса и прав. Они не могли просто-напросто добраться до Лестницы в Небеса. «Тогда на кой чёрт нужно было её делать в этой дыре!» — мысленно выругалась Анна, захлопывая книгу. Она не понимала, зачем нужно было делать это место настолько недоступным, чтобы никто не мог там спокойно пройти. Почему нельзя было сделать где-нибудь на континенте. Всё злилась Анна, пролистывая книги, но одна, заставила её вчитаться в строки. Она неосознанно всмотрелась в красивый рисунок кошки и прочла то, что было рядом. Её тут же окутала золотая дымка, отчего она стала отмахиваться, пытаться выбраться из этого тумана, и когда удалось хоть что-то разглядеть, она не могла понять, почему вдруг мир стал виден совсем иначе. — Что за чёрт? — вслух выругалась Анна, но не узнала собственный голос. Он был каким-то звонко-рычащим, словно у кошек. Она в ужасе хотела осмотреть свои руки, но у неё не особо получилось, потому что она больно ударилась подбородком. — Что за чёрт?! — уже визжала Анна, метаясь по своему же платью на четвереньках. На четвереньках, мать его. — Что я наделала?! — Мисс, у вас всё хорошо? — поинтересовался мужчина, который сопровождал Анну везде. Он зашёл в библиотеку и, не найдя леди, стал спускать вниз. — Мисс? — У меня, чёрт побери, всё совсем не хорошо! — рявкнула Анна, раздражённая этими дурацкими вопросами. Особенно в таком щекотливом, мягко говоря, положении. — Эм… Что я могу для вас сделать? — растерянно пробормотал мужчина, глядя на милую рыжую кошечку, которая явно была не в духе. Анна просто взорвалась внутри от возмущения, услышав этот вопрос. Можно подумать, он мог её расколдовать! Максимум — принести молочка! — Отнесите меня к Мидориме Шинтаро! — отдала приказ она, вырвав из потока панических мыслей единственную, что могла быть полезной. — Сейчас же! Мужчина едва сдержал смешок от визга кошки, местами переходящее действительно на крики ненормальной кисы. Он аккуратно, насколько это было возможно, взял животное за шкирку. — Ты что, совсем больной?! — истерически завизжала она, брыкаясь в руках проклятого пирата в агонии от боли в шее. — Проклятый ты дурак, возьми на руки, мне больно! — Простите, — улыбка так и не сходила с лица мужчины. Он впервые видел такой весёлый курьёз. Тут вообще возбранялось улыбаться, разве что капитану, а остальные обязаны были ходить с непроницаемыми рожами. Мужчина положил брыкающееся животное в руку, придерживая её за попу. — Так лучше? — Лучше, — ворчливо отозвалась Анна, смущаясь и злясь от того, что её так бесцеремонно хватали за филейную часть. — Ещё раз тронешь мою пятую точку — откушу ухо. — Не сочтите за грубость, но у вас она сейчас максимально мягкая и пушистая, — как-то даже ласково протянул мужчина, не сумев удержаться и провёл свободной рукой по голове кошки. Анна, и без мягкой насмешки пирата, была и так на грани нервного срыва. Но последний комментарий этого грязного извращенца просто добил её. И когда его лапища прошлась по её голове, неприятно задевая уши, она зашипела и цапнула его когтями по пальцам, совершенно по-кошачьи дав понять, что ему стоит заткнуться и перестать усугублять ситуацию своими прикосновениями. Мужчина понял «мягкий» намёк, но всё равно шёл и довольно улыбался, под удивлённые взгляды других пиратов. — Мы пришли, Ваше Котейшество, — не смог удержаться мужчина от комментария, буквально закидывая кошку за дверь. — Грязный, мерзкий пират! — взвизгнув, проорала Анна, уже сквозь закрытую дверь. — Чтоб ты провалился! Кто так обращается с дамами?! Даже если они — кошки! Выберусь отсюда и превращу тебя в крысу! Шинтаро раздражённо обернулся на проклинающую своего надзирателя кошку, какого-то чёрта говорящую голосом Анны. Он приподнял одну бровь, а затем, без лишних объяснений осознав ситуацию, выдохнул, призывая Всевышнего дать ему терпения с этой безумной девицей. Но помогать с её проблемой он не торопился. — И тебе доброго вечера, Анна, — насмешливо протянул он, присаживаясь на софу. А затем, чуть улыбнувшись без грамма дружелюбия, похлопал по коленям: — Хочешь на ручки? Мгновенно гневный спич в сторону пирата был прекращён. Анна медленно повернула голову в сторону Шинтаро, буквально прожигая его своими зелёными глазами, которые так пугающе светились в полумраке. — Какие, к чёрту, ручки? — шипя, бросила Анна. — Слышал, кошки любят такое, — пожал плечами Мидорима, но приподнятые уголки губ говорили о том, что он всё ещё глумился над девушкой. Точнее — теперь над говорящей кошкой. — Ну так что? Помурчи мне. — Что? — не веря в услышанное, переспросила Анна. По спине пробежались мурашки, вздыбливая шерсть на холке. Его фраза прозвучала настолько пошло, будто это действительно было чем-то неприличным. Мидорима закатил глаза. Он терпеть не мог повторять одну и ту же фразу по сто раз. — Сядь на колени и мурчи, — искоренив пошлый подтекст на корню, довольно резко произнёс Шинтаро, проговаривая слова чётче в надежде на то, что так до её маленького мозжечка дойдёт быстрее. — Тогда помогу тебе вернуться в прежний вид. «Мудак!» — с чувством выпалила Анна про себя, прекрасно зная, что этот самый мудак прочитает её мысли. Она нехотя пошла к Шинатро, то и дело путаясь в собственных лапах, и когда, наконец, подошла вплотную, прицелилась, давая телу инерцию пятой точкой и прыгнула на колени, больно впиваясь в ноги когтями. — Доволен? Сюда надо было сесть? Или же сюда? — Анна стала специально перемещаться по ногам мужчины, безжалостно вонзая в него когти. Шинтаро слегка поморщился от весьма болезненных ощущений, но мужественно дождался, пока Анне надоест это дело, и она спокойно сядет на коленях. Его условия были таковы, и она пока ещё не полностью их выполнила. — Отлично, — кивнул он, сохраняя безэмоциональное лицо и тон. — А теперь выполняй второе условие. Анна неосознанно зашипела, поджимая уши. Она даже если бы очень постаралась, то вряд ли бы получилось. Она несколько раз попыталась, но получалось либо шипение, либо то, что её сейчас стошнит. — Я не могу! — Дам совет — подумай о вашем прекрасном времяпрепровождении с Аомине Дайки. Анна про себя послала Шинтаро на все стороны, которые только можно. Она вновь попыталась изобразить мурчание, исключая Дайки из мыслей. Точнее, она представила, если бы он увидел её такой, и как бы глумился и угарал. И от этого ей стало ещё противнее. И Анна не удержалась и с гулким звуком блеванула прямо на колени Шинтаро. — Мерзость… Это шерсть… Фу… — хрипло пробормотала девушка-кошка. Лицо Мидоримы скривились в гримасе отвращения. Схватив тряпку со стола неподалёку, куда, хвала всем Богам, можно было дотянуться, не вставая с софы, со усердием стёр с себя продукт пищеварения кошки. А затем недовольно пробурчал: — Условие было другим. Сосредоточься. Анна думала, что её сейчас как минимум побьют, но Шинтаро оказался на удивление терпеливым. Было ли его глупое задание частью их тренировки, она не знала, но очень было похоже на то. Опять это чёртово: «Сосредоточься». Но Анна, и вправду, хотела обратно в своё тело, и больше не блевала шерстью. Она вспоминала, как Дайки нежно гладил её по спине, когда довёл до сумасшедшего оргазма. Он гладил её так нежно и чувственно. Она пыталась перенести это ощущение на пушистую шкурку, и, право, у нее это получилось. Или же это сделал Шинтаро. Не важно. Она блаженно закрыла глаза и заурчала, подставляясь под большие руки мужчины, а в голове был только один-единственный — Аомине Дайки. — Отлично, — сосредоточенно кивнул Мидорима. — Хоть мне и не нравится слышать твои мысли, — он чуть поморщился, не желая вникать в её интимную связь с Дайки. Анна тут же спрыгнула с колен Шинатро, больно приложившись мордой об пол. Но постаралась скрыть этот позор, горделиво вставая на все четыре лапы. — Расколдуй уже. Мидорима вздохнул и, направив на неё руку, прикрыл глаза. В помещении вдруг поднялся сильный ветер, сосредоточенный в основном вокруг них двоих. Его рука вновь засияла зелёным светом. Мгновение — и перед ним стояла не кошка, а обнажённая растерянная девушка. Густо покраснев от этого, что скрывать, прекрасного вида, он быстро снял с себя мантию, оставаясь лишь в штанах, и вручил её Анне, отворачиваясь. Анна буквально выхватила вещь из рук мужчины, накидывая её на себя. Она была ошеломлена происходящим, потом мимолетный шок и теперь она была чертовски зла. На Шинтаро, что издевался над ней и не предупредил, а по-любому знал о таком, ну и на себя, что такая беспечная. Лишь укутавшись чуть ли не по нос в длиннющую мантию, Анна бросила взгляд на Шинтаро и разве что не присвистнула. Она явно не ожидала увидеть такое роскошное тело под таким балахоном. — Я знаю, что хорош, — тут же ответил на её мысль Мидорима, всё ещё слегка краснея. — Ты быстро учишься пользоваться своим спусковым крючком, — сказал он, вздыхая и поворачиваясь к Анне. — Ни о чём таком я не думала! — возмутилась Анна, буквально не зная, куда себя деть. Она хотела бы провалиться сквозь землю от неловкости. Не то чтобы она стеснялась выражать свои мысли и желания, но это был так неожиданно и лично, что Анна растерялась. Да и она буквально только что думала о Дайки, а тут так некстати Шинтаро решил посветить своими мышцами. — Пусть будет по-твоему, — не смог сдержать усмешку Шинтаро, вставая с софы. Он почти вплотную подошел к Анне, опасно глядя в её глаза. — Ты выполнила домашнее задание? — Н-нет… — пробормотала Анна, пятясь назад. — Поторопись. Я не люблю ждать, — отмахнулся он и ушёл вглубь комнаты, скрываясь во тьме. — Можешь идти. Глупая девчонка. Анна хотела было возмутиться, но сейчас она действительно было глупой и сделала не подумав. И если бы Шинтаро её не расколдовал, то так бы ей и ходить в шкуре кошки. — Не отрицаю, — процедила Анна сквозь зубы. — Можешь идти, — с голосе Мидоримы явно слышалась усмешка. И Анна, путаясь в длинном подоле, ушла из покоев мага. Она всю дорогу бросала гневные взгляды на своего сопровождающего, а тот лишь улыбался, даже не скрывая того, что в открытую пялился на Анну и её потрёпанный вид. Он предполагал, что она сейчас абсолютно нагая под мантией и эта мысль не давала ему покоя. Дойдя до своих покоев, Анна громко хлопнула дверью, прямо перед носом мужчины. Она зло, буквально топая босыми ногами прошла в комнату и только хотела обреченно завалиться на кровать, как заметила на ней красивое платье нежно-зелёного цвета и записку. Анна без задней мысли развернула листок, полагая, что это очередной посыл Имаеши и пожелания, но она чуть было не выронила бумагу, как разглядела резкий, грубый и угловатый почерк. Только у одного человека мог быть такой. «Миледи, приглашаю вас на свидание. Буду ждать Вас в шесть часов вечера на пристани вблизи порта Свищ. Ваш Невыносимый».