новобрачный поневоле

      16.12       Атмосфера между супругами была буквально раскалённая. Антон сжимал руку Игоря слишком сильно и прекрасно чувствовал это сам, но ничего не мог с собой поделать. Вымещать все скопившееся напряжение приходилось в таких незначительных жестах.       Ещё выше температура стала у порога. Ждать надоело, на это уже не было никаких сил, Антон так же, как и утром, как в школе, как в его кабинете, как абсолютно везде, жрал Игоря взглядом и не мог прекратить этого. Сегодня он был особенно красив, что вызывало одновременно целую волну ревности и собственнического удовольствия. На Игоря может любоваться любой встречный, но при этом он всё ещё принадлежит Антону и не имеет никакого права ходить налево. Просто охуенно.       Антон первым затянул мужа в страстный поцелуй, не успел тот закрыть входную дверь. Дыхание сбилось, напряжение застыло на самой высокой точке и не хотело сходить ни под каким предлогом. Но предлог и не был нужен, ни один из них не хотел этого прекращать. Конечно, Игорь сделал вид, что изначально был против такой страсти, но это было только для протокола, потому что затем он полностью сдался Антону, позволил скинуть с себя пальто и сам же снял с парня куртку.       — Я очень надеюсь, что ты не остановишься в последний момент, — прошептал Антон ему в губы, отстраняясь всего на пару секунд, и, хотя Игорь хотел что-то ответить, приник к ним вновь, мешая разговорам и продолжая активные ласки.       Следом за пальто на пол повалился пиджак. Антон, конечно, чувствовал некоторый стыд из-за того что так нагло рушил всю безупречность мужа, но больше гордился тем, что может это делать так легко, не получая никаких замечаний по поводу своего поведения, не терпя осуждающих взглядов и в целом продолжая быть для Александрова центром внимания. Какое там дело до пиджака, когда в такой момент никто из них наконец не морозится, не появляется никаких преград и вообще все идет так, как должно быть. Как периодически появлялось в смелых фантазиях.       Игорь с трудом оторвался от губ Антона, поставил подростка у дивана спиной к себе, на что он отозвался возмущенным стоном, но передумал ворчать когда на заднюю сторону шеи посыпались мокрые поцелуи, остались бледные следы от засосов и мелкие вмятины на коже от укусов. Ласки затмили собой всё, Антон даже не обратил внимания, когда Игорь расправился с пряжкой ремня на школьных брюках и вовсе изъял этот самый ремень, складывая его в конкретное положение и стягивая запястья омеги за спиной.       — Тош, может быть, ты был прав… связать кому-нибудь руки и впрямь бывает приятно, — шепотом проговорил альфа на ухо Антону, по всему телу которого сразу же прошлись мурашки, и насильно поставил его колено на спинку дивана, придерживая поперек живота просто чтобы парень не потерял равновесие и не упал тупо вперёд. — Даже немного жаль, что я не могу просто оставить тебя в таком положении и пойти заниматься своими делами. Ты же меня убьёшь.       Антон промолчал, отозвался только коротким скулежом, когда Игорь поцеловал его за ухом и вернулся ласками на брачную железу, вновь яростно горящую от прикосновений уже когда-то пометившего в этом месте альфы.       — Укуси там… пожалуйста, — несмело попросил Антон, но в ответ получил только слегка холодное:       — Я подумаю.       Игорь стянул брюки Антона с талии на бедра, обвел ладонью ягодицы, сжимая до красных следов от пальцев и этим провоцируя на негромкий стон, невесомо коснулся сфинктера, хотя даже от простого прикосновения на кончиках пальцев остался след от смазки. Ахуя от того, как много её вырабатывает жопа Антона, конечно, уже не было, но… ладно, ахуй был, пусть уже не настолько сильный.       — Так быстро? — себе под нос пробурчал Антон. Его голос звучал даже немного недовольным, но это быстро изменилось, когда Игорь вошёл в него одним пальцем. С губ сразу слетело тихое, но неправдиво восторженное «блядь…», отлично говорящее о всех доставленных парню эмоциях.       — А ты хочешь опять неделями морально готовиться?       Антон глупо усмехнулся, даже скорее от нервов, и опустил голову, тихо скуля и подставляя шею поцелуям. Так резко, решительно, не терпя никаких промедлений… всего этого не было очень давно. Антон в целом отвык от настолько тесного общества альфы и начал заново привыкать только в последние пару недель, но… до сегодняшнего дня это не складывалось прям настолько быстро. Зайти домой и потрахаться фактически на пороге… все же ситуация была достаточно неожиданной.       Антон слишком ярко ощущал каждое движение, как на фоне этой спешки его растягивают мучительно медленно и осторожно, будто дразня. «Ты же хотел помедленнее? Хорошо, давай, как пожелаешь». От этого было просто хуже. Без каких-либо дополнений, от этого было плохо, Антон задыхался от желания, но не мог даже открыть рот и высказать свое недовольство. Был уверен, что все снова упрется в это холодноватое «я подумаю».       К среднему вскоре добавился безымянный. Стоны стали чуть громче, держаться стало чуть сложнее, очередной вдох забился в горле комом, а возбуждение затянулось внизу живота очередным узлом. До боли знакомые ощущения, не сносящие голову, как при течке, и не мешающие жить, но чертовски противоречивые и неопределённые.       Пусть это длится подольше.

Скорее бы кончить.

      Клыки альфы снова с осторожностью оцарапали кожу, и Антон снова обессиленно взвыл:       — Сука, перестань ебать мне мозги, просто укуси уже! Пожалуйста, — рык сорвался на отчаянно-возбужденный стон. Антону уткнулись в затылок и посмеялись, этим жестом разом обесценив все его просьбы и эмоции. — Ну Игорь… падла…       — Тоша, перестань капризничать, — без нажима и какого-то давления произнес Игорь, даже, кажется, с улыбкой, но Антон всё равно захотел беспрекословно повиноваться его голосу. — Это звучит очень по-детски.       — О, правда? Я думал, тебя такое заводит, — рассмеялся Антон, но замер и снова сорвался лишь на громкие стоны. Как-то незаметно к тем двум пальцам присоединился третий, окончательно отменяя возможность дыхания. Особенно вкупе с тем, насколько дергаными, резкими и грубыми стали движения… от этого закружилась голова, а колени предательски задрожали.       Мысли отключились и сошлись лишь до так нагло вторгающихся в его личное пространство пальцев, легко проскальзывающих в податливое, растраханное кольцо мышц, доставляющих столько удовольствия и приятного дискомфорта из-за растяжки. Даже стоны омеги перестали нести просящую интонацию, он просто кайфовал и показывал своё удовольствие голосом, а Игорь слушал его с полным наслаждением и способствовал такой реакции.       Через пару минут, когда Антон находился на пике перед оргазмом, Игорь убрал от него руку и второй быстро соскользнул с живота на бедро, этим словно сообщая, что надо срочно отойти и на какое-то время оставить омегу. Правда, Антон связанными руками вцепился в штаны Игоря, и отойти от него стало немного проблематично.       — Антон, блять… всего полминуты, я только за гандонами, — прошипел Игорь, но парень даже после этого предпочел не отпускать его.       — Да к чёрту их… Какой смысл в жизни без риска? — он нахально улыбнулся, и Игорь схватил его за шею, прижимая к себе, не то выплескивая собственное раздражение, не то пытаясь хоть немного отрезвить подростка. Но вышло так себе, раз демоны продолжили плескаться в черноте зрачков, а сам Антон призывно потерся ягодицами о возбуждённый член альфы. Его поведение ничем не отличалось от поведения среднестатистического течного омеги, но, в отличие от них, Антон должен быть в себе. Если, конечно, похоть совсем не снесла ему голову.       — Твою ж мать.       И Антону, может, похоть голову и не снесла, но вот Игорю — вполне. Ему хватило лишь распутно витающих в воздухе феромонов, чтобы послать разум к черту, в два счета избавить хер от оков ткани и одним толчком вогнать его в Антона по самое основание, выбивая из груди воздух вместе с громким стоном. Наверное, это могло быть больно, но пока омега не кричал и не просил остановиться — все было в порядке. Вторично обматерить его он сможет потом.       Конечно, Антон ожидал не совсем этого и поведение Александрова его малость испугало, но… самую малость. Страсть стояла выше страха. Реальность явно превзошла ожидания; От жёстких, небыстрых толчков дрожали ноги, а в лёгких не хватало воздуха. Антон согнулся и опустил голову как только рука мужа сползла с шеи на воротник рубашки, расстегивая верхнюю пуговицу. Правда, далее Игорь поступил не так деликатно, потеряв всякое терпение и рванув её вбок. Пара пуговиц сорвались и отлетели, а ткань треснула и расползлась до самого шва на плече, заставляя предмет одежды сползти и оголить плечо. На нем, уже без всяких прелюдий, остался четкий след от укуса, вскоре потекший кровью.       Антон едва дернулся, не придавая последним действиям мужа слишком много значения. Боль не чувствовалась так ярко, как должна, да и вместо дискомфорта доставляла только лишнее удовольствие. Мысли были заняты только членом Игоря в его заднице. Антон не думал, что он может принести столько счастья без воздействия на сознание течки или алкоголя… Антон вообще не думал. Всё, что было в его голове, рождалось как-то автоматически, само по себе. Парню оставалось только плыть по течению и радоваться моменту.       Следом за укусом на плече осталось огромное количество скромных поцелуев, словно извиняющихся за эту проебку и грубость. То, как Антон проскулил его имя, теряя голос в резком вдохе, послужило лучшим вознаграждением. Игоря в целом удивляло то, как красиво на устах Антона звучит его имя, и пугало, что когда-то Антон будет так же стонать чужое.       Для Антона он просто очередная интрижка, и не более. Человек, с которым можно поразвлечься, понежиться и вернуться к привычному ритму жизни, не придавая произошедшему никакого значения.        Игорь сам за собой не заметил, как впился клыками в кожу Антона вновь, но в этот раз уже в месте брачной железы. Никакой конкуренции. Антон принадлежит только ему.       Парень вздрогнул, называя его имя и в этот раз срываясь до крика. Руки, запястья которых покраснели из-за ремня, сжались в кулаки, Антон обмяк и едва не упал; Оргазм разом осушил все запасы энергии. Игорь заботливо придержал любимого, улыбаясь ему в плечо и чувствуя себя каким-то особенным, даже если где-то на задворках сознания билось понимание, что это не так. Антон бы точно так же кричал в руках любого другого альфы, если бы Игорь не появился в его жизни.       Вскоре альфа сам излился на спину Антону, и только теперь к нему начал возвращаться рассудок.       — Бля… ты слишком плохо на меня влияешь, — он истерически усмехнулся, продолжая утыкаться лицом в плечо Антона, уже кое-как пришедшего в себя.       — Если бы ты был адекватным человеком, ты бы под мое влияние не попал, — заметил парень.       — Тоже верно.       Игорь оставил поцелуй за ухом у мужа, отстранился, освободил от пут уже явно затёкшие руки и отошёл на пару шагов, прибирая на вешалку лежащие на полу пальто и куртку. Антон болезненно потёр запястья, натянул брюки и только после этого понял, что за пиздец произошел с его рубашкой.       — Твою мать, Игорь!       — Что? — делая вид, что он тут непричем, отозвался Александров, но испепеляющий взгляд омеги убил его на месте. — Котенок, не злись.       Игорь шагнул к нему ближе, поддерживающе обхватывая руками, мол, «да сдалась тебе эта рубашка?» Но, не успел Антон расслабиться в объятиях, мужчина сдвинул руки ниже, оторвал его от пола и перекинул через плечо. Антон в сотый раз осознал, что никогда нельзя на все сто доверять такому коварному сученышу, как Игорь.       Сопротивляться он даже не думал, все же сам был виноват, что так слепо поверил ему. Ради приличия поворчал себе под нос о несправедливости в мире, но продолжил слепо верить и дальше. Неудивительно, что шествие окончилось в спальне, которая Антону стала роднее, чем его собственная.       Ступни снова встретились с полом, правда, ненадолго. Антон первым напал на Игоря и первым повалил его на кровать, которая жалобно хрустнула чем-то в глубине себя от такого резкого напора. У Александрова вновь произошел какой-то внутренний диссонанс из-за того, как смело вел себя Антон и как искусно и решительно он его домогался. Так, что домогательством это даже не выглядело.       Агрессивные, грубые поцелуи оставили на губах свой след в виде ссадин от зубов и полос сорванной сухой кожи. Дальше Антон спустился на шею, и Игорь просто зажмурился, сжимая пальцы на его плечах. После Антона у Игоря никаких шансов выйти из постели без следов или хотя бы живым. Но сейчас такая участь ему даже нравится, несмотря на то, что впереди у Александрова ещё несколько собраний на чужих корпорациях монстров.

—

      Рубашка лежала около кровати, окончательно разорванная в клочья, перепачканная в крови и сперме, просто убитая по всем параметрам. Антону даже не было жаль, потому что она была лишь началом веселья. Всё произошедшее они будут вспоминать ещё очень долго.       Антон довольно улыбался сам себе, обнимаясь с подушкой, а Игорь не мог оторвать от него взгляда. Прекрасный. Даже в моменты когда выглядит совершенно обессиленным, утомленным, из-за этого таким слабым. Усталость на его лице, смешанная с послевкусием оргазма, выглядела до опиздения привлекательно. Как и сам Антон. И не только сейчас, но и во все моменты жизни.       Игорь протянул руку и провел пальцами по его виску, убирая непослушные волосы. Антон что-то лениво мурлыкнул, перехватил его руку и стал покрывать мелкой сетью поцелуев от запястья и до самых кончиков пальцев. Игорю было нечего противопоставить. Возражать таким нежностям глупо, к тому же Антон обязательно обидится, если сказать что-то против. Оставалось только терпеть настолько смущающие действия и принимать тот факт, что на омегу он нарвался весьма нестандартного. Категорически игнорирующего все присущее его вторичному полу.       Наверное, это было не настолько плохо, как Игорю казалось. В большинстве случаев Антон всё же был таким, каким подобает быть среднестатистическому омеге, но эти моменты… заставляли задумываться. Игорь чувствовал себя дискомфортно, потому что должно быть все явно не так. Омеги же должны быть хрупкими, утонченными существами, разве нет? Которые мило улыбаются и смущаются, принимая какие-либо ласки после секса, притираются под боком у любимого альфы и делают всё, чтобы чувствовать себя защищёнными рядом с ним? Почему в мозгах Антона что-то периодически щёлкает и он ведёт себя… не как другие?       От странных размышлений Игоря оторвал звон будильника, оповещающий, что время на хуепинательство дома кончилось и пора собираться на вторую увлекательнейшую часть рабочего дня. Александрову вообще не хотелось покидать постель и любимого человека, но иначе разговоры в офисе и не только в офисе о том, что новый директор вообще не думает о компании и что по его вине она вскоре развалится, только поумножатся. А рушить свою репутацию среди подчинённых не хотелось. У него она даже не была слишком хорошей, его только-только перестали воспринимать как наследника царя, оказавшегося на троне чисто из-за исторически сложившегося «от отца к сыну»!       Игорь прекратил навязчивый звон, выбрался из постели и сразу направился в ванную, а вот Антон… Антон на минуту закрыл глаза и вырубился, вернувшись в этот мир только тогда, когда Александров по случайности разбудил его, уронив вешалку.       — Когда домой вернёшься? — коротко и сонно поинтересовался парень, сразу же сев, но все ещё потирая лицо руками.       — Когда стемнеет точно вернусь, — пожал плечами Игорь, рассматривая себя в зеркале, вернее, конкретно свою шею. Оставленные Антоном засосы и синяки от укусов явно не планировали сходить ещё сутки или двое. Пришлось снова залезть в шкаф в поисках чего-то с высоким воротником. — Собрания где-то это ненадолго, но зато в офисе все опять нихера без меня не могут, — он нервно усмехнулся и все же натянул какую-то черную водолазку, которая в таких делах выручала его явно не раз и не два.       — Поверю на слово.       Антон смотрел на него и кутался в одеяло. Игорь мысленно посчитал это провокацией, посмотрел на Антона как на предателя, но, тем не менее, через пару минут омега вновь получил в свое распоряжение новые пару тысяч рублей. Хотя, вроде, деньги у него были и так.       — Ты издеваешься? — его голос звучал оскорбленно и максимально измученно. А ещё хрипло из-за… кхм.       — Тебе нужно больше?       — Ты, блять, с дуба рухнул? Забери сейчас же, мне не нужны твои подачки, — Антон мигом вскочил с кровати, пусть и все ещё чувствовал себя чертовски слабым и неспособным даже просто стоять. — Это выглядит так, словно ты мне платишь за секс!       — Сделай вид, что это компенсация за… вот это, — он неопределенно махнул рукой на комок текстиля у подножья кровати и продолжил заниматься собственным внешним видом.       — Ты шутишь? Она стоила в пять раз меньше, чем ты мне дал!       — Значит наконец купишь нормальную, я не вижу проблемы.       — Тебе не нравится как я одеваюсь?       — Да при чем тут это? У тебя есть вкус, но нет средств, при этом ты строишь из себя гордого и самостоятельного, который на всё собирается зарабатывать сам, поэтому не можешь даже попросить у меня денег чтобы выглядеть прилично! Ты ведь сам переживаешь, что выглядишь странно в обществе со мной, так почему не изменишь этого?       Антон отвернулся и, не говоря ни слова, вышел из комнаты. Вместе с одеялом с кровати мужа, оставив деньги пусто валяться на сбитой простыне. Игорь вздохнул и едва сдержал порыв ударить что-нибудь. Он точно поговорит с Антоном обо всём этом, может, ему удастся донести до него свою позицию, но все это позже. Вечером, а может даже завтра, или когда ещё у него наконец найдется время? Неважно. Он точно предпримет попытку помириться с мужем, но пока что ему нужно работать и молиться, что удастся закончить раньше девяти часов вечера.

* * *

      Как и ожидалось, на улицу уже опустилась ночная тьма, когда Игорь окончательно вышел из своего кабинета и запер дверь на замок, больше не планируя возвращаться до понедельника. Впереди у него выходные, попытки примирения с супругом и охуительный светский вечер с семьёй и знакомыми в воскресенье. От повода для него Игорь все ещё, если честно, пребывал в лёгком шоке. Его отец устраивает публичную церемонию помолвки. Немыслимо! Игорю казалось, что подобное осталось далеко в восемнадцатом-девятнадцатом веках, но, видимо, Виктор слишком любит огромные мероприятия. Интересно, а какая реакция у его невесты на все это? Анастасия не была похожа на типичную светскую львицу. Весьма статную красавицу — да, но явно вышедшую со среднестатистического питерского двора. И как они вообще могли сойтись?       На этих рассуждениях Игорь вновь пришел к мыслям об Антоне. А как могли сойтись они? Игорь ткнул в случайный завод, случайную сотрудницу этого завода и, о боже, как же ему повезло, что у неё оказался почти совершеннолетний на тот момент сын, легкие проблемы с деньгами, доверчивость и сговорчивость. И всё это было весёлым почти-что-совпадением, удачным стечением обстоятельств, но как в итоге пришло к тому, к чему пришло? В какой момент Антон перестал постоянно скрываться под защитной маской непроходимой похоти и признал Игоря как что-то ценнее, чем просто тело, и кого-то чуть ближе, чем знакомого? И смогут ли их отношения пойти дальше? Получится ли выстроить что-то серьезное?       Или, хах, всё-таки очередная интрижка?       С грустными мыслями и бутылкой вина Игорь шагал от гаража к дому. В той части дома, которая была видна с тропинки, свет не горел ни в одном из окон. Даже от гирлянды в окне Антона. Это моментально отсеивало вариант что омега спит, потому что при выключенном свете без Игоря он категорически отказывался спать. Значит, либо он где-то в недрах первого этажа, либо этот ебучий гаденыш куда-то съебался на ночь глядя.       В гостиной свет не горел, стояла абсолютная тишина. Не снимая обуви, Игорь сразу направился к двери около лестницы. В коридоре тоже тьма, как и во всех комнатах. Сердце начинало стучать быстрее. Медленно вскипала кровь от злости и волнения вперемешку. Какого чёрта Антон куда-то съебался?! Куда?       Коридор на втором этаже тоже был погружен в ночь и спал. Обе открытых спальни пусты, ванная тоже, чердак заперт. Антона, сука, нет дома. Вообще нет!       Игорь уже автоматически набирал его номер. Сейчас он скажет всё, что угодно, будет преклоняться самым послушным рабом и стелиться самой белой простынёй, лишь бы услышать, что этот придурок живой, здоровый и в хорошем настроении. Что Петя не будет снова звонить в одиннадцать ночи и сообщать о том, что они находятся в травмпункте!       — Привет. Ты где? — каким бы взвинченным не было его состояние, как бы Игорь не радовался, что Антон просто взял трубку, но голос снова был ровным и твердым. Не выдающим внутреннего состояния.       — У Сани Котовой. А что? Что-то случилось?        — Нет, просто вернулся домой, тебя нигде нет… Распереживался. Хорошо, что ты в порядке, — скороговоркой отчитался он. Игорю не хотелось верить, что его самого это так смущает. Признаваться Антону, что он волнуется за него вроде не так сложно, но… всё равно кажется слишком интимным.       — Ты только вернулся? — озадаченно переспросил Антон. — Пиздец… Я думал у директоров все намного проще.       — У недобросовестных директоров все намного проще, а я предпочитаю не насиловать зама пока он не предпримет попытку суицида, — отозвался Игорь. Он только сейчас поймал себя на мысли, что с самого начала разговора просто стоит посреди собственной спальни, в уличной одежде и обуви, и тупо кусает ноготь большого пальца. — А ты сам когда собираешься возвращаться?       — Завтра. По времени не знаю, — отозвался тот, и Игорь едва сдержал вымученный стон. Сегодня он ещё и ночует один! Ну просто охуительно!       Несколько секунд длилось неловкое молчание. В конце концов Игорь собрался с мыслями и первый открыл рот:       — Тош… Днём… вышло правда как-то по-дурацки. Извини, если я оскорбил тебя этим, мне надо было бежать, и лучшего времени я не нашёл. Прости. Правда, не подумал, что это выглядит так.       — Да неважно уже, — хмыкнул Антон на том конце провода. При том, что его интонация звучала скорее как «Мне было слишком обидно, чтоб тебя прощать, но я сделаю это только потому что это ты». — Если бы я обижался, я бы на первых секундах послал тебя на хуй. Или вообще не взял трубку. Так что ты прощён.       Игорь сам себе глупо улыбнулся. Ну, взять трубку только для того, чтоб послать на хуй — это вполне в характере Антона.       — И, кстати, если тебя это утешит, то все когда-либо данные тобой деньги я сегодня слил на шмотки. Серьёзно. Так что можешь радоваться, теперь я рядом с тобой буду выглядеть прилично.       — Мне было похуй как ты выглядишь.       — Теперь будет похуй вдвойне.       Игорь устало рассмеялся и от той же усталости свалился на кровать. Простыни всё ещё ядерно пахли сексом. Этой чёртовой смесью пота, спермы, смазки и феромонов. Отвратительной, но напоминающей о проведенном времени и из-за этого чем-то приятной.       — Я обожаю тебя.       Антон в ответ мурлыкнул что-то ласковое, и Игорь не смог не поплыть во влюбленной улыбке. Антон для него больше, чем просто супруг. Но чувствует ли то же самое к нему Антон?       После короткого прощания звонок встретил свой финал. Антон, должно быть, вернулся к разговору с Сашей, а Игорь… Игорь уткнулся лицом в простынь, не в силах подняться с кровати и раздеться, но зато в силах расстегнуть ширинку и вздрочнуть на воспоминания, на оставшийся на кровати запах Антона и на фантазии о нём же. Как омега извивается под ним, подставляя шею укусам, прогибается в спине и подаётся мерным, быстрым толчкам, как сладостно тянет его имя, закрывая от удовольствия глаза, оставляет длинные полосы царапин на спине, просит не останавливаться…        После отменной дрочки настроение Игоря тоже было охуенным. Может, это было отчаяние и поиск хоть каких-то плюсов в одиночестве, но сейчас Александров чувствовал себя прекрасно. В его распоряжении пустой дом и целая бутылка вина, а ещё огромное количество фильмов, музыки и книг. Но культурное просвещение это, конечно, потом, сначала — алкоголь и разговоры по душам с сестрой. Света никогда не спит в такое время. И уж точно никогда не откажется от пьяных философствований, особенно с любимым младшим братом, которого однажды в глубоком детстве попыталась продать за самовар какому-то пожилому мужчине из антикварной лавки. Очевидно, не купили Игоря тогда только потому, что уже в трехлетнем возрасте он даже на вид был явным альфой. И, как предсказывали дальние родственники, с весьма скверным характером.       Голос Светланы на том конце раздался так обыденно и родно. Хотя, как может быть иначе? Даже длительные интервалы между звонками не изменят их отношений. Света всегда будет счастливо приветствовать брата, Игорь всегда будет улыбаться невидимой собеседнице из-за её манер.       — Привет. Ты как?       — Ой, да ничего, вот с Вероной в куклы играем, — отозвалась Света, и на фоне раздался тонкий голос четырехлетней дочери, явно заинтересовавшейся разговором после прозвучавшего имени. — Зайди в гости как-нибудь, сюжеты интереснее некоторых боевиков.       — Это конечно, это она умеет, — согласился Игорь. — В прошлый раз так мои ключи от машины стали главным злодеем.       — Все правильно, потому что ездишь на немце.       — А сама-то.       Сестра рассмеялась, а улыбка Игоря снова пьяно и бесконтрольно поползла по лицу. Казалось, сейчас он сам был втянут в эту домашнюю суету, игры с племянницей, непередаваемую атмосферу зашедшего слишком далеко сюжета с куклами, плюшевыми игрушками и всяческими подручными средствами, что порой могло доходить до абсурда. И вкус вина на языке лишний раз напоминал о таких моментах, потому что посиделки с семьёй Светланы и Володи не могли обойтись без алкоголя, а Верона, как правило, могла уломать взрослых поиграть с собой только когда все уже будут чутка поддатыми. И Игорь конечно всегда осуждал такое поведение и сам себя потом корил что подаёт всем троим племянникам херовый пример, но, когда тебе без спроса наливают хороший алкоголь и при этом старательно отвлекают от происходящего разговорами, отказаться бывает слишком сложно.       — Надеюсь, ты вспомнил обо мне не потому, что послезавтра наш отец будет знакомить твою мать со всеми знакомыми и ты не хочешь на этом мероприятии чувствовать неловкость из-за того, что две недели нормально со мной не общался?        — Как ты, блять, за такой отрезок времени выговорила столько слов…       Светлана снова хихикнула, Игорь отпил из бокала.        — Ну серьезно.       — Ну нет конечно! Как ты могла обо мне так подумать? — театрально возмутился он, но сразу же стух и продолжил более спокойно. — Я же должен хоть раз в год первым о родственниках вспоминать.       — Ты успешно справляешься со своими обязанностями.       Какое-то время повисело молчание, прерываемое только нескладной, без рифмы, песенкой Вероны где-то в стороне от Светы.       — А ты там как? Как мальчик твой поживает?        Игорь почувствовал, как у него снова перебило дыхание от этого «твой». В указании на Антона Света использовала словосочетание «твой мальчик» уже десятки раз, если не сотни, так, словно это имя — самое сложное в её жизни, но реакция Игоря на него каждый раз была одной и той же. По коже шли мурашки, и что-то в глубине души цеплялось в слово мертвой хваткой, впиваясь длинными когтями, и эхом повторяло «мой…»       — Да как? Учится, общается с людьми, радуется жизни. Сейчас к фотографше нашей местной свалил…       — О. Так вот почему ты звонишь. Тебе просто скучно, — догадалась Светлана и рассмеялась.        — Это уже придаточно, — вздохнул Игорь, хотя придаточным это не было. Это… главная причина, как бы ни было стыдно ему это признавать. Но причина не в том, что ему похуй на сестру или что-то… ему похуй на весь мир, когда Антон находится рядом. Антон за короткий срок стал его причиной просыпаться по утрам! Конечно, Игорь будет находить почти все необходимое для собственного морального комфорта именно в нём.       Какую же бесхребетную гадину из него сделала любовь, даже мерзко.       — О, кстати, ты же на мероприятии у папы с мужем будешь?       — Полагаю, что да, — хмыкнул Игорь, уже заранее понимая, что этот тон сестры никогда не ведёт к чему-то хорошему. И что она задумала? Просьба, требование, совет, а может простое уточнение? В любом случае, страшно было до опиздения.       — Тут Веронка случайно подслушала, что ты женился. Теперь очень хочет твоего мужа увидеть, — за кадром раздался возмущенный детский голос: «Не правда!». И это ещё больше подтвердило правдивость утверждения Светы. — Он согласится на знакомство с юной леди, как думаешь?        — Думать — это не про меня, ты же знаешь, — сразу отмахнулся от ответственности он. — В любом случае, не думаю что Верони… Верона будет настолько непосильной задачей.       Оговорка посадила между Светой и Игорем лёгкую неловкость. С одной стороны Света понимала, что оговориться тут очень легко, все же дочь буквально была названа в честь Вероники и даже внешне тоже очень походила на неё, но с другой… Игорь всё ещё не отвык от её имени? Прошло ведь уже четыре года…       Светлана кашлянула и перевела разговор в совершенно другое русло. Вернее, не она, а её дочь, которая совершенно нагло влезла в разговор в устоявшуюся паузу. Поинтересовалась у дяди, как его дела, а потом начала рассказывать про свой день. Света совершенно этому не препятствовала, потому что, судя по всему, Верона впервые за вечер присела просто посидеть и поболтать, давая матери время отдохнуть. А Игорь просто слушал слегка несвязный рассказ, периодически наполняющийся её собственными фантазиями, и умилялся. Хотя бы кто-то в мире не парится по пустякам.

* * *

      Очередное видеосообщение. Телефон стоит, судя по всему, на столе, Антон сидит перед ним на стуле и рассказывает о том, что Александра заставляет его возиться с бисером вместе с ней. На заднем плане ходит сама Саша в одном лишь спортивном топе, с пивом в одной руке и телефоном в другой, и, судя по всему, тоже записывает что-то кому-то. Между ними атмосфера стоит совершенно похуистическая, как будто они в этой комнате живут вдвоем всю свою жизнь; Светодиоды под потолком горят синим, смазывая контуры всего попадающего в объектив, на заднем плане играет музыка, да и вообще все это можно описать словами «заебись» и «пиздодельно». И ощущение комфорта просто зашкаливает.       Антон отправил кружок, потянулся за коробкой сока в другом конце стола и попутно состроил рожицу в камеру Сане. Котова закатила глаза, тоже подарила кому-то кусочек этого вечера (судя по звучавшим ранее разговорам, Азиме) и вернула внимание к Антону.       — Прикинь, у Игоря батя женится, — поделился он, и Саша вскинула бровь, отхлебнув пива, мол, ну, необычно конечно, но событие не настолько из ряда вон выходящее. Тогда Антон подкинул ещё один факт: — Чтоб ты понимала, ему за семьдесят! Я в ахуе.       Саша подавилась пивом.       — Да я теперь чё-т тоже. Дай мне бог такой жизни, чтоб в семьдесят играть свадьбу.       — А Фади? — вопросительно взглянул на девушку Антон, и на её лице мгновенно отпечаталась смесь мрака, лёгкого раздражения и усталости. — Я думал, ты хочешь прожить с ним всю жизнь. И взять замуж как только ему исполнится восемнадцать. Разве нет?       Саша громко вздохнула, села на подлокотник дивана, который служил ей кроватью, и снова глотнула пиво.       — Фади милый, но… у нас ничего не получится. Мне нравится его внешность, характер, у нас общие вкусы, классное общение, но я не вижу нас даже делящими одну квартиру, не то, что стоящими под одним венцом. Я способна полюбить его как человека, но не думаю, что смогу полюбить наши отношения, понимаешь? И когда я говорила об этом с Фади, он сказал, что думает так же. Так что… пока что мы остались друзьями. Я снова свободна.       Антон не знал, как реагировать на эти слова, но покивал. С одной стороны ему было странно осознавать, что настолько подходящие друг другу люди больше не рассматривают свои отношения как романтические. А с другой… сука, Фади ему ничего не сказал! Просто умолчал о том, что творится в его жизни!       Несправедливо. Так молчать до последнего, фактически заявить о своем недоверии!.. Ничего не предвещало беды, а тут на, бля, понимай как хочешь, ты даже не лично от меня это узнаешь.       — Грустно, конечно, что у вас ничего не получилось, — хмыкнул Антон, сжал губы, закручивая крышку коробки, но затем беззаботно ухмыльнулся. — Ну, ладно, зато вы остались друзьями. Это тоже круто. Фади охуенный друг. Говорю как человек, который знает его по меньшей мере одиннадцать лет.       — Ага, — кивнула Саша, потупила в пол, словно решая, стоит ли продолжать эту тему, снова отпила из банки и окинула взглядом стол. — Ну чё, будем дальше плести? Или ты уже умираешь?       Теперь Антон улыбнулся, оголяя зубы. К бисеру его, конечно, никогда не влекло, но попробовать было интересно. Тем более, когда нечем занять руки при разговоре, это оказалось довольно интересным занятием. Именно поэтому на восьми из десяти пальцев уже красовались тонкие и не очень колечки, пока Саша занималась более существенными вещами вроде объемных фигурок и изредка смотрела на его успехи.       — И, возвращаясь к теме… Я не думаю, что хотела бы рано жениться и потом всю жизнь смогла бы быть с ним, — высказалась Саша, садясь рядом с Антоном за стол. — При ранней женитьбе как минимум один из партнеров будет недостаточно взрослым. А такие браки распадаются через полгода.       Антон нервно усмехнулся. Как же она будет права в этом утверждении, когда узнает, что они с Игорем развелись. Хотя Антон всё ещё питал надежду, что успеет захватить его сердце до весны. Когда-нибудь Александров ведь сдастся его милой мордашке! И неважно, сделает он это влюбившись или посчитав, что в таком союзе всё равно даже без любви никто не проиграет. У него будет партнёр, который потешит его эго преданным ожиданием после работы, открытым вожделением и привязанностью; С которым можно сходить на какое-либо официальное мероприятие как с красивым спутником, которому в менее аристократичном обществе бы посвистели и кинули пару пошлых комплиментов в след. У Антона — опора, поддержка, защита, деньги, статус, связи и ещё много всего, что только можно получить при браке с достаточно влиятельным человеком. У обоих — отличный секс, ощущение нужности, игры в любовь и, может быть, если когда-то до этого дойдет, красивые дети. Только бы в плане характера не заиграли гены дедушки.       При мысли о детях Антон нервно сглотнул. Наверное, стоит сделать тест. При незащищенном сексе никогда нельзя быть уверенным в чем-либо. Особенно в том, осмелишься ли ты в случае чего пойти на аборт в третий раз. «Как я умудрился дважды залететь? Да вот как-то так же», — мысленно ответил Антон случайно всплывшим воспоминаниям, насаживая белый бисер на прозрачную леску.       Парень сам не заметил, как его мысли утекли на тему продолжения рода, детей, беременности… из-за таких размышлений Антон все ещё чувствовал себя неловко и смущался, но теперь хотя бы не бегал от них. Когда-то им с Игорем точно придется прийти к подобному разговору. Так что, наверное, хотя бы для самого себя стоит очертить свою же позицию касательно этого.       Антон хочет с ним семью. Хочет детей от Игоря. Но не сейчас. Может лет через десять, когда самостоятельно встанет на ноги и докажет самому себе, что имеет какую-то ценность без мужа.       Саша внезапно отложила бисер и встала с места. Подошла к шкафу в другом конце комнаты, порылась на полках и достала электробритву вроде тех, что используют в парикмахерских. Антон решил не спрашивать, откуда у неё такие сокровища и зачем он их достала, а просто понаблюдать за её планом действий.       — Поможешь? — спросила Саша. Она стояла перед зеркалом на дверце шкафа и при этом оборачивалась на Антона, завязывая белокурые волосы в высокий пучок на макушке, так, что половина волос осталась просто лежать.       — С чем?       — Да мне тут мысль интересная в голову ударила… — интригующе начала она, подтаскивая удлинитель ближе к зеркалу и втыкая в него вилку бритвы. — Виски выбрить захотелось. А сама, боюсь, сделаю криво. Вот и прошу помощи.       — Ты всё делаешь так спонтанно? Просто «захотелось» и всё? — не понимал Антон, завязывая узелок на очередном колечке. Интересно, какую часть из них он в итоге раздаст всем, кого только знает? — Ты не пожалеешь, когда протрезвеешь? А Илья что скажет?       Саша закатила глаза.       — Антон, я хочу.       — Не вопрос. Но, если что, я пытался тебя отговорить.       Саша усмехнулась, отдала Антону бритву, подтянула к себе табуретку и села на неё. Парень включил свет люстры, потому что при синей подстветке светодиодов видно было херово, уточнил до какого именно места Александра хочет стать скинхедом и принялся выполнять данное ему задание. Котова сидела смирно, смотря в глаза своему отражению и даже не жалея так спонтанно состриженные волосы. Чуть позже её взгляд заметался по окружению и по итогу остановился на Антоне.       — Ты тоже оброс жесть конечно, — внезапно заявила она, продолжая смотреть на друга исподлобья, пока тот сбривал волосы на затылке.       — Я знаю, — кивнул Антон, сосредоточившись только на Саше, но при этом не замечая его настырного взгляда.       — Хочешь, подстригу?       — Налысо я и сам могу.       — Да нет, — Саша рассмеялась и из-за этого несколько раз дернулась, но под суровым взглядом снова замерла. — Я в приюте всегда помогала воспитателям стричь. Кое-что умею до сих пор.       — Ты уже тогда участвовала во всякой движухе, — заметил Антон с улыбкой. Саша ослепляюще светло улыбалась в ответ. — А… извини за вопрос, во сколько лет тебя удочерили?       — В тринадцать. И не извиняйся, все нормально, — спокойно ответила девушка, пожав плечами. Она помолчала с минуту, а затем снова заговорила:       — Так, можно тебя постричь? Хуже все равно уже не будет.       — Чёрт. Выбора у меня нет, правильно?       — Почему нет? Выбор есть всегда, — снова начала Саша, коварно улыбаясь. — Если не понравится, всегда можно ебануть под нолик. И с уебанской полосой такой посередине, как у Тесака, понял?       — Да упаси боже.       Саша засмеялась, изо всех сил стараясь не двигаться, и через отражение продолжила смотреть на Антона. Даже не на себя, потому что на себя смотреть так и так не очень-то могла, не на то, что творится с её прической, а на Антона. Ей нравилось то, как быстро он влился в её интерес к бисеру и без каких-то пререканий согласился побыть парикмахером. Пусть даже чутка криворуким и крайне неумелым, но зато действительно старающимся.       Если бы Фади или кто-то схожей с ним внешности имел такую внутреннюю составляющую, Саша продала бы за него душу. Но до встречи с таким оставалось просто сожалеть, что Фади оказался менее эмпатичным, более эгоистичным и вообще внезапно переключил все свое внимание на переведенную из другой школы в их класс девушку. Эх. Вот же мудак.       За этими размышлениями Саша не заметила, как Антон расправился с поставленной задачей, отключил бритву от сети и смотал провод. На этом этапе Котова вскочила и отобрала её, мол, «э, ты чё, ща ещё твоя очередь, вообще-то». Саша недолго посмотрелась в зеркало, полюбовалась собой и результатом, а после усадила Антона на табуретку, на которой ещё минуту назад сидела сама.

* * *

      17.12       Гостиная встретила Антона уже таким привычным теплом и вызванными им мурашками по коже. После холода улицы находиться здесь было на самом деле приятно. Антон слышал запах кофе, своего альфы, неповторимый запах самого дома и улыбался. Улыбался тому, что наконец сможет упасть к кому-нибудь в объятия, очень долго обнимать и аргументировать это простым «я соскучился». Перед этим, конечно, надо было самому извиниться за вчерашнюю истерику, но на фоне вознаграждения в виде любви, ну или чего-то похожего на неё, цена лёгкого ущемления гордости была просто ничтожна.       Антон быстро скинул обувь, бросил на вешалку куртку и оставил рюкзак на диване, сам метнулся на второй этаж, а затем и к двери у лестницы, и нашел Игоря в его же кабинете. Мужчина сидел на краю стола и разговаривал с кем-то по телефону. Диалог, видимо, не был особо увлекательным, раз он тупил утомленный взгляд в пол, однако зашедший в комнату омега явно повысил настроение. А когда он юркнул поближе к мужу и прижался в приветственных объятиях, попутно чмокнув в щеку, Игорь уже не сдерживаясь заулыбался во все тридцать два и свободной рукой обнял его в ответ.       — Ладно, пап, давай, у меня кроме болтовни ещё сегодня дела были. Увидимся завтра, — кинул невидимому собеседнику Игорь, дождался ответного прощания и повесил трубку. Сам обнял Антона, положив голову ему на плечо и сжимая руки на теле почти до хруста костей.       Антон звонко рассмеялся, особенно, когда его уже так привычно подхватили на руки и усадили туда, где только что сидел Игорь. Вот только, противоположно ему, парня начали часто и ласково целовать, а не утомлять скучными разговорами.       Так часто, что он сам в итоге со счастливым смехом отстранил от себя Игоря и заглянул ему в глаза с выражением «прекрати». И всё-таки пришлось прекратить, хотя Александров бессовестно продолжил смотреть на него нескрываемо влюблёнными глазами.       — Ты подстригся. Тебе идёт, — заметил он, а Антон безразлично пожал плечами. Всё-таки это была далеко не его инициатива.       — А ты, кажется, выспался. Без синяков под глазами выглядишь моложе. Лет на десять. Теперь тебе можно смело дать пятьдесят восемь, — широко улыбнулся омега. Игорь саркастично закатил глаза и усмехнулся:       — Надеюсь, раз?       — Я знал, что с возрастом люди становятся наивными. Ты — самый яркий пример, — весело продолжил он издеваться, на что Игорь просто отвернулся и хотел уже отойти, но Антон успел схватить его за руку. — Извини. В любом случае, я готов дать тебе столько раз, сколько ты вытерпишь. Примерно два, — он снова несдержанно заулыбался, и Игорь не смог не улыбнуться в ответ. Каков придурок. Как он с ним вообще живёт? Ради чего?       Вопросы быстро отпали, когда Антон сжал его руку в своей. Так… осторожно. Вроде скромно, вытянуть ладонь не составит труда, а с другой стороны… просто совесть не позволит. Когда Антон вкладывает такую ласку и нежность в такие простые вещи — сложно идти против них.       А когда Антон изъял что-то из кармана и надел на средний палец Игоря, улыбка стала совсем бесконтрольной. Потому что теперь на руке альфы красовалось совершенно выбивающееся из его образа статного дядьки кольцо из цветочков из золотистого и черного бисера. Да, нелепо, и на фоне золотого обручального кольца на соседнем пальце выглядит странно, но… так мило. Игорь поймал себя на мысли, что ему правда нравится, и улыбается Антону он не потому что ему смешно или из вежливости. Это действительно очаровательный знак внимания.       Что подарить человеку, который, как выяснилось, вполне может купить другого человека? Колечко из бисера. Только следите, чтобы его ебало не треснуло от улыбки, иначе придется зашивать.       — Пока что у меня нет денег на ювелирку. А если и есть, то это все равно твои деньги, — усмехнулся Антон, продолжая сидеть на столе и внимательными взглядом следя за реакцией Игоря. — Зато у меня есть силы, желание делать всякую хуйню и человек, который этой хуйне способен обучить.       Игорь усмехнулся и поцеловал Антона в щеку со словами благодарности.       — Ты знаешь… у меня-то деньги есть, — без хвастовства, но с явным превосходством заявил Игорь, наклонился к Антону ближе и быстро чмокнул в губы, хотя на деле просто тянулся за небольшой коробочкой на другой стороне стола. — И, такое забавное совпадение…       Он открыл её и протянул Антону. Оттуда на парня блеснуло нечто голубое, утопающее в серебряном обрамлении-кольце. На пару мгновений ему показалось, что сейчас ему сделают предложение, но… потом дошло, что за этим человеком он уже замужем, причем достаточно давно.       — Я… я не могу это принять.       — Тош, — максимально заботливым, но при этом усталым голосом позвал Игорь. — Я тебя не спрашивал. Если я хочу сделать тебе приятно — я это сделаю.       — Это слишком дорого для меня.       — Ты уже должен был привыкнуть.       Игорь посмотрел в глаза Антону, явно нервничающему всего лишь из-за кольца. Слишком дорого… что за человек? Постоянно занижает свою цену.       — Тош. Я думаю, для человека твоего статуса ты выглядишь очень странно, — монотонно проговорил Игорь, надевая на средний палец Антона кольцо и радуясь, что оно оказалось по размеру, однако совсем не меняясь в лице. — Бижутерия и дешёвые шмотки… ты смотришься немного неуместно рядом со мной, правда? Сам же переживал, что мне за тебя может быть стыдно. Так давай исправляться.       — Ты думаешь, в этом есть смысл? У нас осталось два с половиной месяца… потом развод.       — А ты точно уверен, что хочешь развестись? — все тем же безжизненным голосом продолжил тот, сжимая хрупкую ладонь Антона в своей. — Хочешь вернуться в тот двор и все начать с нуля? Забыть, что я когда-то был в твоей жизни?       Антон промолчал и неуверенно отвёл глаза, крепче сцепив зубы.       — Я понимаю твое стремление быть самостоятельным. Но будь реалистом. У тебя может ничего не получиться, — всё так же равнодушно сказал он. По коже Антона пробежались мурашки. Так запросто говорить о том, что у кого-то может к черту обрушиться жизнь из-за несбывшихся надежд и человек останется буквально без ничего, вынужденный только мечтать о лучшем и наяву искать хоть какие-то варианты, как хотя бы выжить… Так может только «высшее» сословие. Быть такими хладнокровными к тем, кому не повезло. — Разве не лучше на такой случай иметь хотя бы опору и поддержку? Я уж не говорю о том, что ты всю оставшуюся жизнь можешь вообще ничерта не делать и тупо тратить мои деньги. При таком раскладе всё, что я хочу от тебя взамен — быть верным. И то, в основном только потому, что если тебя заметят с кем-то — это подорвёт мою репутацию.       — А если я не буду верным? — зачем-то спросил Антон, хотя даже сейчас об этом у него не возникало и мысли. Как можно изменить такому человеку, как Игорь? Чего в нем может не хватить? Насколько нужно быть бесстрашным?       — Сам подумай, — холодно ответил он. — Сейчас я тебе все это прощаю, да, но только потому что мы всего лишь женаты.       — Всего лишь?       — Весь наш брак — всего лишь свидетельство о его заключении. Сомневаюсь, что ты воспринимаешь меня как мужа, а не как случайного человека, волей случая ставшего твоим супругом.       Антон некоторое время сидел молча, собираясь с мыслями, и в итоге нервно усмехнулся.       — Извини, просто… я не привык к подобному. К тому что мой… ухажёр?.. готов сделать для меня так много. Все мои бывшие были другими. Ты на их фоне просто бог. Каждый день готов на тебя молиться, — он широко улыбнулся, на территории приставаний наконец почувствовав себя в своей тарелке, и наклонился ближе к Игорю. Однако у того не дернулся даже уголок рта.       — Тош, перестань паясничать. Я пытаюсь серьезно поговорить с тобой о нашем будущем.       Это заявление слишком сильно отдало в голову. Антону словно одним ударом в череп вогнали гвоздь по самую шляпку. «Наше будущее»… Игорь всерьез рассматривает его как потенциального спутника по жизни. По этой же причине начинает заботиться о его внешнем виде. Раньше ведь было похуй потому что было похуй на Антона. А теперь…       Антон нервно сглотнул и вернулся к прежнему настроению. Когда он просто сидит перед альфой, не имея никаких путей для отступления. Только он, стол, на котором он сидит, и мужчина напротив.       — Игорь… ты любишь меня?       Игорь подавился воздухом, хотя вида не подал. Только сделал осанку ещё более статной, затем нервно выдохнул, расслабился и опустил голову.       — Я не люблю, — помолчав, наконец заявил он, хотя в голове навязчиво вертелась мысль, что это самый отчаянный и бесполезный пиздеж в его жизни. — Но ты мне очень нравишься. Я вообще не планировал ничего чувствовать к тебе, потому что ты младше на десять лет, но… что ж, я стою сейчас перед тобой и откровенничаю. Этого достаточно?       Антон опустил голову, нервно перебирая пальцы и щёлкая костяшками, когда это удавалось. От звука Игорь невольно морщился и чуть ли не сам чувствовал боль в пальцах.       — Ты мне тоже очень нравишься. Может… попробуем завести отношения? Хотя бы до развода. Чтобы не быть совсем одинокими.       Игорь нервно засмеялся.       — А чем они будут отличаться от того, что происходит между нами сейчас?       — Честно? Я не знаю. Но друзья так не делают. Думаю, нам это нужно лишь для собственного самоощущения? «Мой молодой человек» звучит намного лучше, чем «мой друг». Ты согласен?       — А «мой муж» ещё лучше, Тош. — уже более мягким тоном отозвался Игорь. Даже изволил чуть приулыбнуться. — Я не против. Если тебе это важно, то давай так. Но, котенок, — снова серьезно начал он, взглянув Антону прямо в глаза, упёрся руками рядом с его бедрами и наклонился ближе к подростку. — Ты же понимаешь, что теперь никаких парней? Никаких обжиманий с одноклассниками по пьяни. Теперь у тебя только я.       — Я этому только рад, — снова широко улыбнулся Антон, урвав момент для короткого поцелуя в губы. Даже посреди настолько важного разговора. Так запросто сбивая всю его атмосферу и заставляя Игоря отстраниться с саркастичными матами себе под нос.        — Ты можешь хотя бы раз вести себя серьёзно? — вздохнул Игорь. Антон успел открыть рот чтоб что-то сказать, но Александров взял его за щеки и сам мило улыбнулся, совершенно сбивая с толку. — Я ни на чём не могу из-за тебя сосредоточиться, мелочь.       Антон посмотрел на него тяжелым взглядом и поджал губы. Опять не воспринимает всерьез. Придурок. Антону такое отношение, между прочим, обидно. Неужели он этого не замечает? И почему омега после такого поведения должен все молча проглотить и согласиться жить у него на содержании всю жизнь? Всю жизнь просто замалчивать обиды, потому что от этого человека зависит твоя жизнь? Прелестно. Просто прекрасно!       Тем не менее, сейчас пришлось очаровательно улыбнуться и сделать ангельское невинное личико, придержав за запястье его руку и начав целовать. Он точно покажет ему, что чего-то стоит, и что его цена — далеко не три ляма. Но до тех пор можно не париться, получать удовольствие от проведенного времени и любить. Так просто, без замыслов и бесконечных мыслей о том, что делать дальше. Зная, что в случае чего всё порешают за тебя. Просто потому что ему не нравится вид слёз на твоих щеках или сведенных к переносице бровей.       Антон наконец встал со стола, но тут же упал в руки Игорю явно не из-за того, что его не держат ноги, и уткнулся носом в ямку между ключицами, вдыхая запах ёлок, который перед зимними праздниками звучал так же празднично. Ещё более по-родному и приятно…       — Игорь.       — Что?       — А мы ёлку украшать будем?