Холод металла

      Соколиный глаз сидел на палубе своего быстроходного корабля, вытянув ноги и откинувшись на спинку кресла, одной рукой держа бокал с красным, на другую — задумчиво облокотив голову. Он размышлял. Его судно, ускоряясь под попутным ветром, неслось по разбушевавшимся волнам прочь от Ист Блю. Мужчина, вглядываясь в темно-зелёную пучину океана, невольно вспомнил зелёные глаза — в них бушевал такой же дикий, как в этой пучине, гнев и всепоглощающая ярость, от которых потом не осталось и следа — так же, как море успокаивается после бури и становится чистым, светлым и манящим — будто и не пыталось недавно убить тебя — в его теплые, ласковые волны хочется нырнуть, ощутить кожей прозрачную, спокойную воду.       - Кто она такая?.. - задумчиво проронил он вслух.       Девушка, которую он встретил несколько дней назад, не шла у него из головы. Давно никто и ничто не вызывало у Михоука интереса — скука разочаровавшегося во всём человека была его вечной спутницей. Но, сейчас, его приятно будоражили размышления о девушке — мужская природа, как и всегда, брала своё — да, она слишком юна по сравнению с ним, но он хочет её. И, что немаловажно, она ему интересна — а такого давно не было. Она, чёрт возьми, напала на него! Посмела бросить вызов, она! — маленький птенец — посмела без толики страха и сомнения в своём самоубийственном гневе кинуться на хищную, беспощадную птицу! Её ярость, скорее, вызывала у него умиление, как гнев неразумного ребенка - а, всё же, такого с ним ещё никогда не было. Обычно его все боялись и уже давно никто не бросал ему вызов — но эти мугивары!.. Они там все безумцы, что ли? Его позабавил вызов наглого зеленоволосого Ророноа — глупую смелость мальчишки он оценил — но это ничто по сравнению с безрассудством той девчонки! Соколиный глаз в принципе с женщинами не сражался — ведь эти слабые создания рождены для любви, для удовольствия!..       Дракуль Михоук привык получать женскую любовь — как человек азартный, вечно бросающий всему вызов и предпочитающий трудные задачи, он всегда любил покорять женские сердца ради забавы — бордели он обходил обычно стороной — нет тех будоражащих кровь ощущений победы — и, путешествуя по всему миру, заходя в бары, гостиницы, он любил соблазнять самых красивых, самых изысканных и, казалось бы, недоступных женщин. Женские сердца при виде невероятно привлекательного, галантного, необъяснимым образом манящего к себе мужчины таяли безотказно легко. Будто околдованные, они были согласны на всё, лишь бы познать огонь любви соблазнительного темноволосого красавца, гипнотизирующего взглядом. Позволяя вести себя, точно овечек на заклание. Михоук был хорош в постели, как и во всём — он и здесь чувствовал себя лучшим — неистовый, страстный по своей природе — он наслаждался женским телом, утоляя свой голод, и равнодушно оставляя любовниц на утро. Со временем женщины стали вешаться на него даже без усилий — стоило ему войти в бар. Азарт охоты, увы, иссяк. Женскую любовь он получал легко, отпускал ещё легче — как можно ценить то, что приобрел, практически не стараясь? Соколиного глаза не интересовали сами женщины — интересовали только их тела, и те удовольствия, которые они даруют. Так всегда было легче — легче жить. Нельзя допускать никого в свою душу. В обиде его называли холодным и жестоким — но он ведь сразу говорил, что продолжения не будет. Он не влюбляется. Никогда. Непозволительно. И ничего после себя не оставляет — мужчина был до педантичности бдителен и строг, не допуская и шанса перспективы незапланированных внебрачных детей — «что моё, должно быть только моим». Про Соколиного глаза шептались, что у него нет сердца — он не человек! Но, с каждым годом, не смотря на предупреждения матерей, всё больше мотыльков летели на его свет — и Михоуку стало скучно.       Сейчас, перебирая в памяти вечер в Баратти, Соколиный глаз с усмешкой вспомнил, какое выражение лица сделала девчонка, когда он намекнул на продолжение вечера — строгое, возмущенное, оскорбленное! Всё её тело тогда напряглось и будто вытянулось в струнку — она явно из тех, кому он обычно любил бросать вызов — недоступные поначалу, но такие податливые после его обольщений красотки — с них всегда особенно приятно было снимать одежду, наслаждаясь этой маленькой победой.  И, всё же, Михоука позабавило и задело даже не то, что девчонка, в алкогольном веселье, посмела оказать (а не бросилась к нему на шею, как обычно делали остальные), а то, что она потом травила свои двусмысленные шуточки — издевалась, дразнила его, пошлячка… Это он обычно дразнит, а не его! Он с досадой думал, что ему бы взять, схватить её тогда, унести, брыкающуюся, в свой номер и хорошенько наказать за её дерзость!.. Строила из себя недоступную… Это так раззадоривает! Он, конечно, и не пытался её тогда соблазнить — нет, если бы он попытался, у неё не было бы и шанса — но он, почему-то, не стал. Впервые за столько лет что-то удержало его. Может быть, хотелось подольше насладиться этой показной недоступностью и поиграть с ней?       «Спору нет, она слишком юна – ещё, поди, и не умеет ничего толком!» - думал, оправдываясь, он. В тот вечер юная девушка стала в его глазах кем-то вроде монашки - чистой, не тронутой — запретной – и, он знал, порочной в своих желаниях - идеальная цель! Ох, ему и впрямь захотелось растянуть удовольствие. Прикоснись он к ней тогда — и нет больше сладкой интриги - то же самое, что измарать белое платье, символ девственной непорочности, в грязи — и он не решился. Но это только пока. Пока её чистоту ещё не разорвали в клочья черти — его черти, которых он до поры до времени держал на цепи, точно гончих псов. В тот день дуэли, пленив девушку, Михоук видел огонь желания в ней, видел, как она на него смотрела — как реагировало её тело на его слова — и ему льстило, что непокорная девчонка так возжелала его. Она боялась его и жаждала одновременно — ждала поцелуя, как благословение — но, нет, малышка! Игра началась. Пусть испытает то же самое, что и он — жажда становится всё невыносимей под палящим солнцем пустыни. А оазис — это лишь мираж. Она запомнит его — как могло быть иначе! - а он подождёт. И своего непременно дождётся. Пусть думает о нём, с трепетом и страхом ждёт следующей встречи — пусть это сведет её с ума! «А ты сам-то с ума не сойдешь от ожидания?» - резонно сказал внутренний голос, но Михоук в досаде отмахнулся, глуша голос разума вином.       Но, приятнее всего было даже не то, что испытывала девушка к нему — а то, что испытал сам мужчина. Он знал не понаслышке, что такое влечение и что такое страсть. Михоук отрицал это для себя, но то, что он почувствовал рядом с ней в тот день сражения, не назовёшь просто влечением или страстью — она заставила его не просто желать её: он любовался ей, смакуя это чувство и наслаждаясь каждой секундой; тогда, на пристани, он хотел её поцелуя (простого поцелуя!) так сильно, как за многие годы не хотел ни одной ночи ни с одной женщиной! Это было как глоток свежего воздуха – мечник будто проснулся от долгого сна – его день сурка закончился. И она заставила его искренне переживать о ней, такой безрассудной — будто маленький червячок поселился теперь в его мозгу, точа его в беспокойстве – непозволительно причинять боль такой беззащитной красоте!..       Она заставила себя изучать, вызвала живой интерес. А всё потому, что, может, она в его глазах сейчас чистая и нетронутая, но она явно была не святой — его не обманешь, Михоук видел — она — тёмное божество. Такая же, как и он сам. Не сломанная, в отличие от него, но точно такая же — в её глазах, полных в тот день ярости и решительности, мужчина отчетливо увидел себя, и это чувство, пронизывающее до мурашек, не отпускало его по сей день. Такую бурю он видел ранее только внутри. И в моменты гнева испытывал ту же всепоглощающую ярость. Это было не злом от природы – она, вероятно, добрая девушка, - нет, это было чистыми эмоциями, это было страстью – та же страсть к адреналину питает её – та же страсть к сражениям. И, он не сомневался, страсть в любви. Порочная страсть – стоит только выпустить её наружу из кокона благодетели...       Девушка, возможно, росла счастливым цветком на плодородной почве — её не вырывали с корнем, не давили сорняками — радостное, светлое создание дарит свои лучи, потому что внутри неё — благодать. Но гроза терпеливо ждёт своего часа — и вырывается наружу, набрасываясь на противников с животным оскалом хищника. От глаз Михоука не укрылась мимолетная тень дикой улыбки на лице девушки, когда она нападала — когда её нравилось нападать — она наслаждалась теми из своих атак, которые давались ей легко и были отработаны за много лет (хоть и быстро тогда стала досадовать на их тщетность). Те же самые чувства испытывал он — получая наслаждение от своих идеально выверенных ударов, от динамики боя, из которого практически всегда выходил победителем.       Если бы родители трагически не погибли в его раннем детстве — если бы не было всех этих утрат и лишений — и он, может быть, вырос бы не холодным, отрешенным одиночкой, не допускающим никого в свою жизнь - а добряком, похожим на Шанкса - смеющимся в полный голос, окруженный верными друзьями, любящей семьей — кто знает?.. Но сейчас ясно одно — он невероятным образом ощущал, что девчонка имеет с ним внутреннее родство - она такая же. Созданная «по его образу и подобию». Нет, скорее - из его ребра.       «А, значит, она — моя!»       - К чёрту!  Ну, я и накрутил себя!.. Очнись, это всего лишь страсть, плотские желания! Всё развеется, как сон, стоит только переспать с ней! — в досаде вырвалось у мужчины. Отпив вина, он устало ухмыльнулся, смеясь сам на собой, и покачал головой.       «Это, упаси меня Господь, не превратится во влюблённость. Я не позволю. Это — просто новый интерес. Мне так надоело всё в последнее время, вот мозг придумал себе развлечение, чтобы коротать скуку. Да, это, несомненно, так!» - размышлял Михоук.       Он давно уже зарекся от отношений — не для него это. Он вообще по жизни всегда был одиночкой — человеку, которому слишком комфортно и хорошо в своем собственном обществе, чтобы допускать туда кого-то ещё. Который в принципе не хотел никого к себе близко подпускать — он выстроил нерушимые границы между миром и собой. Быть с кем-то — значит быть связанным. А никто так не любил свободу, как Михоук. И никто так яростно не защищал эту свою свободу: свои тайны, мысли, чувства. Анализируя себя, мужчина понимал, что, возможно, дело крылось в детском страхе остаться одному — но он остался - чувство, когда ты один по своему выбору, а не потому, что так кто-то решил — намного приятнее, чем терять. Иллюзия контроля. Никто ему и не нужен. Ни друзей, ни команды, ни семьи — только он один. И никакого разочарования — для этого нет поводов. Привязаться к кому-то? Нет, спасибо. Мужчина не хотел выходить из зоны эмоционального комфорта. Никто не станет обузой, никто не сделает больно. А любовь… он уже любил однажды. И ни к чему хорошему это не привело — только показало, что отношения — это не для него.       "Любовь — величайшая боль, обернутая безмозглыми романтиками в красивую, яркую обертку — сначала тебя переполняет восторг обладания десертом, обещающим наслаждение и счастье, но, стоит развернуть и попробовать, как ощущаешь вяжущий во рту вкус разочарования, а потом ломаешь зубы о твёрдую, как камень, сердцевину — обман, предательство и безразличие. Но еще быстрее ты разочаруешься от горькой глазури — возвеличивая и идеализируя предмет обожания в своих глазах. Когда оказывается, что человек, которого ты любил — на самом деле не существовал вовсе - ведь ты всё придумал себе сам, лепя из мягкой глины затуманенного чувствами сознания желаемое. Не видя действительного. Вот тогда понимаешь, что к чёрту эти сладости. Ты обманут, но обманут самим собой, и виноват в этом только ты сам — точнее, твоя глупость". Нет. Соколиный глаз больше не хотел иметь с этим дело.       

***

      Михоук любил однажды — так, как умел - это было туманящее разум чувство, оставившее огромную рану в сердце юного мечника, шрамы от которой заживали на протяжении многих лет — лишь горький осадок и усталость от самобичевания остались при воспоминании о тех днях. Первую любовь юноша познал в шестнадцать лет, до того, как покинул родную деревню. Девушку звали Анна, она была на два года старше его. Красивая, с изысканными чертами лица и соблазнительной фигурой — она в своей идеальности напоминала античную статую - будто высечена из камня. Длинные блестящие волосы цвета воронова крыла и пронзительные голубые глаза. Девушка сразу запала в сердце юному Михоуку — под стать своей внешности, её характер был таким же твердым, как камень — уверенная в себе, в некоторой степени властная и жесткая, но с ним одним — мягкая и податливая; она ничего не боялась, всегда знала, что ответить — её острый язык резал не хуже его острого меча. Она была умна и прозорлива — и совсем не похожа на других девушек, которых встречал юноша — не тушевалась под его взглядом, не терялась в ответе, не опускала глаза в смущении — отвечала всегда, как ему тогда казалось, прямо и без уверток — говоря в лицо всё, что думала. Она была красива, словно богиня моря — чего ещё желать? И парень потерял голову. Ему представлялось, что его девушка должна быть под стать ему самому — умная, самостоятельная, смелая — смеющаяся в лицо опасностям — вдвоём они покорят море, поставят на колени сильных этого мира — он станет лучшим в мире мечником, она — его вечной спутницей — он научит её искусству фехтования, или просто отыщет для неё дьявольский фрукт с сильной способностью — вот, о чем он тогда мечтал.       Анна сразу ответила на ухаживания юного мечника — она была наслышана о нём и издали наблюдала за парнем: её, как она говорила, всегда привлекала его тьма — опасный, жестоко расправившийся с убийцами отца, ставший угрозой для дозорных в Вест Блю. Так же ей нравилось, что, не смотря на свой юный возраст, парень был рослым и выглядел старше своих лет. Молодые люди страстно любили друг друга, наплевав на запреты и правила; это была не нежная первая влюбленность — это была неистовая буря, бушевавшая между ними во всём — в общении то, или в постели. Михоук романтизировал свою возлюбленную — он видел в ней равную себе, родственную душу! Но сквозь розовые очки он не замечал в девушке присущую ей жестокость, умышленный расчёт и склонность ко лжи и манипуляциям — она была превосходна в этом. Не замечал - до поры до времени.       Парень, собираясь в своё путешествие на Гранд Лайн, был уверен, что его любимая отправится с ним — они много раз говорили об этом. Но, когда пришло время уплывать, Анна внезапно отказалась .       - Котёнок, ты не понимаешь! - кричала она в слезах, заламывая руки, когда, ошарашенный такой новостью парень стоял у неё в дверях, готовый к отплытию, - Я не рождена для такой жизни! Что это за жизнь вообще — скитаться на твоём провонявшем рыбой маленьком судне, как беспризорная собака?! Никакого комфорта — только океан и палящее солнце! У меня морская болезнь, но ты, конечно, обо мне не подумал, нет!       - Но, ты же обещала! Ты говорила, что хочешь всего этого! - в непонимании возмутился парень.       - Котёнок, родной, всё, чего желает моё сердце —это свой дом, любящий муж и дети! Я всегда мечтала о семье — меня не интересуют все эти приключения, которые так волнуют тебя — я просто мечтаю о женском счастье — выйти замуж, поселиться где-то в городе!.. Ты же знаешь, Михоук, - тон голоса Анны из оправдывающегося сменился на укоризненный, и она перешла с крика на жаркий, убеждающий полушепот, схватив парня за ворот и обвинительно глядя ему в глаза, - Ты прекрасно знаешь, что я выросла в нищете! Думаешь, мне интересно продолжать жить, как придётся, перебиваясь тем, что есть?       - Ты разве не клялась мне в любви? - разозлился парень, - Потому что, если любишь, тебе должно быть всё равно, как жить и где — лишь бы со мной! Ты лгала мне прямо в лицо!       - Ой, да брось, - насмешливо проронила девушка, целуя юношу в его дрожащие от возмущения и обиды губы, - Я очень сильно люблю тебя, глупый. Но я долго думала — и я хочу жить лучше. Я достойна этого! А у тебя на уме только дуэли и сражения — там нет места для домашнего очага… и для меня, - обиженно добавила она.       - Нет, ты всё не так поняла! Я люблю тебя! Если дело в деньгах, я добуду их, чёрт возьми, Анна! - с жаром воскликнул Михоук, почувствовав себя виноватым. Он в сердцах обнял девушку, с усилием прижимая к себе.       - Ага, конечно, - как ребёнок, недоверчиво проворчала она.       - Я клянусь! Я выйду в море, ограблю сотни кораблей — я раздобуду для нас деньги, это будет мне проще простого! И я вернусь за тобой, слышишь?! - он посмотрел девушке в глаза, - куплю нам большой, красивый корабль — он будет нашим домом, нашим пристанищем —  и увезу тебя. Ты будешь жить, как королева, я обещаю, я клянусь тебе! Всё, что захочешь — одежда, украшения, всё! И ты увидишь мир, вместе со мной!..       Девушка на секунду задумалась.       - Я знала, что ты меня любишь! - наконец вымолвила она, напуская на глаза слёзы, - Иди и сделай это! Я буду ждать тебя, котёнок, сколько нужно - но не задерживайся слишком долго — моё сердце не выдержит долгой разлуки с тобой!..       Почти через три года Соколиный глаз, совершив кругосветное путешествие, покорив Гранд Лайн и Новый мир, вернулся в родную деревню к своей любимой — он думал о ней все эти годы. Но родной дом она покинула, перебравшись в город, как объяснили её соседи — ну, хоть адрес она оставила. Михоук отправился за ней, и нашел - но не то, что искал. Анна, красиво одетая, прогуливалась под руку с мужчиной в дорогом костюме и шляпой на рыжих волосах. Они смеялись, беседуя о чём-то, и беспрестанно целовались. Увидев издали оторопевшего Михоука, девушка испуганно округлила глаза и что-то зашептала спутнику, ускоряя шаг. Они зашли в дом, но меньше минуты спустя она выбежала оттуда одна — на ходу скручивая с безымянного пальца кольцо и незаметно пряча его в сумочку. Однако, от зорких глаз мечника эта хитрость не укрылась.       - Михоук! - в волнении зашептала девушка, озираясь, - Ты вернулся! Где ты так долго пропадал?!       - Я уже ухожу, не беспокойся, - парень повернулся и стал уходить. Однако девушка вцепилась в его руку и повисла на нём.       - Ну, уж нет! Тебя так долго не было, дай хоть поцеловать тебя — я так скучала!       - А муж ревновать не будет? - грубо отдернул руку оскорбленный парень.       - Заметил, да?.. - в досаде проронила она, ускоряя шаг вслед за парнем, - А чего ты хотел?! Тебя так долго не было! Ты обещал вернуться, а сам оставил меня! От тебя не было вестей, я не знала, жив ли ты вообще или мёртв! Знаешь, сколько слёз я пролила из-за тебя?!.. Но тебе, конечно, всё равно — ты развлекался, жил на полную — а я тут сидела и страдала по тебе!       Михоук покачал головой, незаметно для себя замедляя шаг. Она, как всегда, проникла в его голову, в его сердце, оплела своими сетями - вызвала жалость, чувство вины — всегда она не виновата, на всё у неё есть ответ! Но, может, она права…       - Со сколькими женщинами ты был, Михоук? Или ты святой? Не поверю ни за что! Ты изменял мне, а я должна была сидеть дома и ждать, пока ты наиграешься и соизволишь вернуться ко мне?  - она злобно рассмеялась, заметив эту появившуюся слабину в парне.       - Но я не женился ни на ком! - парень наконец повернулся к бегущей за ним девушке и впервые за сегодня посмотрел ей в глаза, - Почему, Анна?.. Как ты могла?..       - Я должна была как-то выживать! Я не знала, вернёшься ты или нет — что, я не права? Ты и весточки мне не отправил!.. Норланд любит меня, он богат и красив, он умолял меня выйти за него — да, я согласилась, и, возможно, был не права. Но любила-то я всегда тебя!       - Ох, Анна… - с болью протянул он, закрывая глаза и качая головой, в то время, пока девушка, прильнув к нему, сжала его в объятиях.       Раньше Михоук идеализировал свою возлюбленную, видя в ней только то, что, по его мнению, должно быть у его спутницы жизни, и не желая видеть ничего выбивающегося из этой картины. Пока он был в путешествии, в его памяти любимая обрастала всё новыми достоинствами — но, столкнувшись с суровой действительностью, парень наконец-то болезненно прозрел. Теперь он видел всё — как хитрая девушка манипулирует им, как использует для своих целей людей; какая злоба и алчность горят в её красивых, небесно-голубых глазах. Она обладала невероятным даром убеждения — и имела необъяснимую власть над парнем. Да, теперь он видел, что из себя представляет его Анна — но сердцу не прикажешь, в одночасье разлюбить её он не мог — и, хоть видеть её было для него пыткой, ещё сложнее было бежать от неё прочь — она не отпускала, требовательно цепляясь за его руки; властно обвившись вокруг его сердца, словно змея — кусая и испуская яд, наслаждаясь видом того, как в гримасе боли искривляется его лицо от её поцелуев. Он любил её. Но не мог уйти. Каждый раз, сидя на кровати после их запретного секса, он, облокотив голову на руки, просил у Господа избавить его от этой пытки — любить её. А она, прильнув к его спине, говорила, что ей пора идти — через пол часа должен вернуться муж с работы.       Так продолжалось на протяжении месяца. Михоук, истощенный жестокими капризами Анны и своими сердечными муками, вознамерился уехать из проклятого города — уплыть назад, на Гранд Лайн, и больше никогда не появляться в этом краю. Но как суметь оставить её? Да, он разглядел, наконец, какой она человек — но она слишком крепко обосновалась в его голове. Змея. Но, какой бы она не была, Анна, казалось, искренне любила мечника — хоть и поступала в угоду только себе.       - Мы видимся сегодня в последний раз, - сказал он ей как-то после очередной тайной ночи, когда они, уже одевшись, сидели на кровати.       Анна оторвалась от объятий парня и в раздражении посмотрела в его глаза. Михоук отвел взгляд.       - Ты это уже говорил, - в протесте ответила она. Парень покачал головой.       - Мой корабль уже готов к отправке. Я отчаливаю на закате.       Анна требовательно взяла его за подбородок и насильно повернула к себе, заставляя посмотреть на неё.       - Котёнок, мы это уже обсуждали! Я уеду с тобой, ты подожди меня, я должна собрать вещи…       - Нет, - тоном, не терпящим возражений, ответил парень, - Ты замужем за другим! Перед лицом Господа ты — не моя. Я хотел женится на тебе, но теперь это невозможно…       - Я разведусь! - жарко запротестовала она, - я не люблю Норланда, я люблю тебя, тебя одного!       - Нет, - повторяясь, резко перебил её парень, боясь, что вот-вот сорвётся и согласится взять её с собой, - ты говорила, что не любишь его, но я видел вчера, как ты с ним вела себя — да, я видел вас, хотя ты говорила, что пойдёшь за покупками, а не с ним — вы ведь в ужасной ссоре, из-за того, что ты требуешь развод, да, Анна?! Столько поцелуев и улыбок ты ему дарила — хотя мне говорила, что тебе противно даже видеть его!.. Лгунья!       - Я думала, ты умнее! - в сердцах бросила побагровевшая от стыда и злости девушка, - он мой муж, как я ещё должна себя с ним вести?!       - Я уплываю. Я больше не могу этого выносить — я не буду третьим лишним в вашей истории. Я здесь — месяц, и ты, если бы хотела, ушла бы от него — но ты и не думала. Змея. Твой яд добьёт меня когда-нибудь, клянусь!.. Лучше я уйду раньше.       - Я беременна! - в отчаянии бросила она, — От тебя! Мы с Норландом не спали с того дня, как ты приехал - клянусь, это твой ребенок!..       - Я тебе не верю, - резко ответил Михоук. Он уже злился.       - Ты оставишь меня? Серьёзно? Оставишь своего ребенка?!.. Да ни одна женщина, Михоук, ни одна! - не сделает тебя таким счастливым, как я — только я знаю, что ты любишь...- на этих словах она, жарко нашептывая слова искушения, провела рукой по его бедру, и, достигнув цели, стала расстегивать ширинку, - только я имею власть над твоим сердцем - да, я знаю это! Никого ты не сможешь полюбить так, как меня — я твоя душа, Михоук!       - Нет, - парень одернул руку девушки и застегнул штаны, - ты — моё проклятие!              - Не говори чепухи, - рассмеялась Анна, - Я люблю тебя! И не отпущу! Ты обещал мне, ты поклялся — забыл? Лучшую жизнь? А теперь нас будет трое…       - Ты не беременна, ты, как всегда, лжёшь! - в обиде закричал Михоук.       - А если я принесу тебе тест, ты поверишь мне? - глаза девушки демонически загорелись идеей.       - Ты можешь быть беременной, но не от меня — я всегда очень осторожен и бдителен! - ты не могла забеременеть от меня! Лгунья! - парень, не в силах сдержать гнев, резко вскочил с кровати и бросился прочь из комнаты, захлопнув за собой дверь.       В тот же вечер, на пирсе, Михоук готовился к отплытию — он уже почти загрузил провиант на корабль, когда появилась Анна. Подойдя ближе, она молча протянула ему тест на беременность — положительный, как и говорила.       - Твой ребёнок вырастит без отца...       - Нет у меня нет никаких денег, и не было, - опережая её, усталым, безжизненным тоном соврал ей юный мечник, говоря заранее подготовленную речь, - Всё, что у меня было, я потратил на этот корабль и те подарки тебе, которые привёз. Чтобы создать видимость, что богат. Иначе ты бы не согласилась уплыть со мной. Всё сложнее, чем я говорил, Анна... — он посмотрел в её глаза, наполнившиеся в моменте разочарованием и обидой, и его сердце защемило так сильно, что, подумал он, легче умереть, чем пережить эту боль.       - Ты лжёшь!.. - с отчаяньем воскликнула девушка, пятясь от него, как от прокаженного, - ты всё выдумал, чтобы сбежать от меня! Я не дура!.. Мы должны были сбежать!       - Я солгал, как и ты, — парень с усилием воли отвернулся от неё.       Девушка в ошеломлении молчала.       - Ты – придурок! Из-за тебя я чуть не оставила мой большой, уютный дом, моего любящего мужа… Ты хоть понимаешь, как он богат?! И я готова была пойти с тобой, потому что люблю тебя! А ты даже ничего не можешь мне предложить…       - Будь счастлива, Анна, - нарочито небрежно бросил парень, почти физически ощущая, как острый кол входит в сердце, разрывая его на части, - Прощай.       ...Спустя несколько лет, снедаемый сомнениями, он, несмотря на своё обещание никогда больше не появляться в этом городе, всё же вернулся туда — тайно, пряча глаза под тенью широкополой шляпы, чтобы убедится, что он был прав. Долго искать цель визита не пришлось — Анна сидела напротив своего дома, играя с ребенком, только-только научившимся ходить — из-под заботливо надетой матерью шляпки выбивались яркие рыжие волосы.

***

      Вспоминая эту историю, Соколиный глаз с мрачным удивлением заметил, что опустошил бутылку вина. Небо потемнело – пока он размышлял, закат уже давно забрал солнце, и теперь только луна освещала ему путь среди волн, немного поуспокоившихся.       - Уже поздно; надо бы пойти спать, - заключил мужчина, вставая.       Лежа в постели, он против воли снова вернулся к мыслям о своей первой влюбленности и собственной глупости. Вспомнил иссиня-черные волосы, ледяные голубые глаза, бледную кожу – холодная, жестокая девушка была самим воплощением зимы. А эта девчонка, Эль (Михоук впервые позволил себе произнести в своей голове её имя – будто она станет реальной и материализуется в комнате, если назвать её имя трижды) – она совсем не похожа на Анну – нет, она, скорее, её противоположность – весёлая, смешная, излучающая свет – с каштановыми волосами теплого оттенка, зелёными глазами, загорелая  – она словно воплощение яркого, теплого лета. Одна девушка заморозила его сердце. А, вдруг, другая сможет растопить этот кусок льда?..       - Да ты пьян, друг! – сам себе удивился мужчина и разразился таким хохотом, какой никогда не слышала эта старая посудина. Он снова идеализирует девушку и придумывает лишнего, ну не дурак ли?! Но на сердце почему-то стало так хорошо и легко, будто груз, давивший на душу много лет, внезапно исчез.       Прошёл месяц. Михоук заставлял себя не думать больше о девчонке, которую он встретил в Баратти – по крайней мере, старался вспоминать о ней как можно реже. Но в один день, получив розыскную листовку с улыбчивой физиономией в соломенной шляпе – Луффи! – он раскрыл газету на странице, где описывалось, что команда неизвестных пиратов во главе с Соломенной шляпой сошлись в схватке с пиратами Арлонга – опасными рыболюдьми, терроризировавшими небольшой остров Ист Блю. Дозорные, прибывшие следом, раскрыли преступный синдикат опасных рыболюдей и схватили остатки этих самых пиратов-головорезов. Ниже была небольшая заметка, что капитан Нэдзуми после этого ушел в отставку.       - Как всегда - ни слова о том, что продажная дозорная крыса Нэдзуми покрывал Арлонга, позволяя всё это творить, деля с ним прибыль! – в раздражении выругался мечник, - в отставку он, видите ли, ушёл! Эх, жаль, я о нём не узнал раньше – не уйти бы ему живым… Дозор как всегда – я уверен, это мальчишка и его команда победили Арлонга (хм, а они не промах, надо отдать им должное), а правительство просто решило забрать все лавры себе – создать иллюзию успешной деятельности для народа. Жалкое зрелище!..        Мысли Михоука сбились, и он невольно вспомнил о девчонке – как она там?.. Ещё не получила свою листовку  – но скоро получит. А пока за капитана соломенных дают неплохие деньги – тридцать тысяч бэйли, не каждый новичок стартует с такой высокой наградой! Его кумир Шанкс будет гордится им! Шанкс… Мечник знал, где искать красноволосого. Ему будет интересно, что стало с пацаном, которому он отдал свою соломенную шляпу – а Михоук знал, как раньше важна была шляпа для него – следовательно, Шанкс верил в Луффи очень сильно и возлагал на него большие надежды. К тому же, красноволосого он сможет расспросить о девчонке… Решено. Он плывёт.

***

      Шанкс и его команда были несказанно рады вестям о Луффи – они очень любили мальчика, и были довольны его успехами – он всё-таки вышел в море, как и обещал! Ещё и надрал задницу таким опасным противникам, как команда рыболюдей! Пацан подаёт большие надежды!       - Я уверен, вы обрадуетесь ещё больше, когда узнаете, кто с ним в команде, - начал осторожно Соколиный глаз, - девушка по имени Эль.       - Эль?! – ещё громче завопили пираты и дружно возликовали, поднимая за это тост, - Твоя маленькая ученица, капитан!       - Малышка Эль! – радостно рассмеялся красноволосый. Его взгляд затуманился, вспоминая, - Она способная ученица – эта маленькая бестия в детстве заставляла меня учить её драться, представляешь, Михоук? Такая маленькая – а такая упрямая! Научи да научи! И ведь я учил – не поспевал за ней даже, так легко у неё всё получалось – талантливее ребёнка в жизни не видел! С такой радостью она махала кулачками, а пиналась – будь здоров! Всегда хохотала, когда учил её фехтованию – такую радость ей это приносило!..       Шанкс рассказывал, а Михоук жадно слушал. Какой она была в детстве, в какой семье жила, с кем дружила, каков был её характер. Картинка понемногу складывалась.       - А откуда ты её знаешь? В газете о ней ничего нет, - наконец, закончив свой рассказ, спросил Шанкс.       Теперь пришла очередь мечника поделиться историей. Пираты красноволосого шумно реагировали на его слова – их приводили в восторг описанная гостем смелость и дерзость их протеже, они узнавали в повествовании весёлую, жизнерадостную девочку, самоубийственно отважную – за своих друзей она всегда готова была порвать любого.       - Ты неплохо её обучил, - закончил свой рассказ мечник, - ей ещё очень многому предстоит научиться, но, с неплохим наставником, она сможет стать очень сильной.       - Ой, да я почти ничего не сделал, она же маленькой была, это было давно, - отмахнулся Шанкс, - всё, что ты видел, она, наверное, выучила сама.       - Я видел – основы взяты из твоей манеры боя, - возразил Соколиный глаз, - Но это не так важно. Я думаю, у неё есть потенциал обладания королевской волей…       - Может быть, - задумчиво почесал подбородок красноволосый, - но у неё своя дорога, друг, а у меня своя. Я не могу её обучать. Когда-нибудь её имя будет известно на весь мир – Эль очень добрая и хорошая, как и Луффи – ребята многого добьются, я уверен. Но пусть добьются этого сами. И тогда мы встретимся.       - Понятно, - откликнулся мечник. Он ожидал немного другого ответа, но знал, что красноволосого не переубедишь – он человек нерушимых принципов, как и он сам, и, если что-то взбрело ему в голову, он от этого уже не откажется.       - А что ты так ей заинтересовался? – подозрительно сощурил глаза Шанкс, подсаживаясь к Михоуку, чтобы остальные не расслышали их беседу; но тут же попытался обратить всё в шутку, улыбаясь, - Что, она выросла красивой девушкой?       - Ты не представляешь, насколько, - невольно вырвалось у мечника.       Шанкс посуровел.       - Не смей, Михоук, - уже серьёзным тоном заговорил красноволосый, - Знаю я тебя! Так поступить с ней я не позволю – она чувствительная, добрая девочка, не чета твоим шлюхам! Посмей её хоть пальцем тронуть, и…       - Что? Увижу гнев инвалида? – вызывающе ухмыльнулся Соколиный глаз. Шанкс и бровью не повёл.       - Ты прекрасно знаешь, друг, что я и без правой руки могу надрать тебе задницу хоть сейчас, - так же серьёзно, угрожающе парировал пират. От его весёлости не осталось и следа – воздух вокруг него стал электризоваться, похрустывая от всплеска воли.       - Успокойся, глотни своего пива, — устало попытался разрядить обстановку мечник, не имея ни малейшего желания начинать новый спор, - я не трону девчонку. Пока.       - Что я тебе сказал, друг?! – с напором на последнее слово повторил Шанкс.       - Ты знал её ребенком, но сейчас она уже выросла – она больше не твоя маленькая ученица, Шанкс! Хватит опекать её! Она взрослая девушка – и сама вправе решать за себя. Да, я бы с ней переспал – но только, если бы она сама этого захотела. И никак иначе.       - Отлично, - рассмеялся красноволосый, снова напуская на себя образ весёлого пьянчужки, но Михоук видел, что его друг всё ещё серьёзен и сосредоточен, - Этому никогда не бывать. Она влюблена – я повстречал недавно её парня – хороший пацан, добряк, и сильный боец - отчаянный, как и мы с тобой. Его зовут Эйс. Он, к слову, родной сын Голда Роджера, - нарочито небрежно бросил он, пристально глядя на собеседника.       Мышцы на лице Соколиного глаза непроизвольно дернулись.       - Да, он не любит говорить об отце, обычно держит это в тайне, так что не проболтайся, - продолжил Шанкс, будто навеселе, но при этом наблюдая за реакцией мечника боковым зрением, - но я-то с его отцом был знаком, хоть и был тогда маленьким – я не мог не узнать кровь капитана Роджера!.. Молодые люди любят друг друга, парень собирается сделать ей предложение, так что, извини, друг, сердце Эль уже занято.       - Я на него и не претендовал! Ты что, окосел от пьянства? – грубо ответил мечник. Его настроение несколько испортилось.       Она уже в кого-то влюблена…       «И что? Разве я когда-то бежал от сложностей? Искал лёгкие пути?» –  резонно парировал внутренний голос. Михоук мрачно покачал головой. Он не отступит, нет. Он видел то, что видел – девчонка желала его, бесцеремонно травила свои пошлые шуточки и желала его! Нет, он точно не отступит и заберет своё. А дальше – пусть выходит за парня, ему всё равно...       Шанкс, расценив сложное лицо мечника как победу, рассмеялся и дал приказ подать другу ещё пива.       - Ничего, со всеми бывает, - похлопывая мечника по плечу, произнёс он, - классных девушек всё время расхватывают первыми! Вот почему я один, ха-ха-ха-ха! Я прав, парни? – смеясь, он обратился к своим друзьям, и те с радостным гомоном отозвались ему одобрительными «да, капитан!», «все беды от баб!», «да и к черту их!».       Соколиный глаз не слушал. Он размышлял о том, что такая девушка, как Эль, даже парня себе нашла под стать – он прекрасно знал имя Портгаса Д. Эйса – новичок, за два года достигший больше, чем многие пираты не достигают и за всю жизнь. Огненный кулак Эйс, невероятно сильный молодой пират, любимчик старика Белоуса – не зря он сделал его командиром своего второго дивизиона! Его даже приглашали стать шичибукаем – парень с гордостью оказался. В то время как он, Михоук – шавка правительства, даже не увидел под своим носом крысу-дозорного, угнетающего целый остров Ист Блю…       Шанкс, видя, что его друг загрустил, покачал головой.       - Расслабься, приятель! Не время для грусти – пойдём с нами в город, это совсем недалеко! Там столько красивых женщин – только пальцем помани!..       - И помаши деньгами? – усмехнулся мечник, оторвавшись от своих раздумий, и придав себе весёлый вид.       - Да как тебе больше нравится! Хочешь – плати, хочешь – найди себе недотрогу, как ты любишь! Мы вот парни простые – пальцы не гнём! – рассмеялся красноволосый.       - Ой, капитан, нечего скромничать, тебя-то девушки обожают! Это мы рожами не удались! – заулюлюкали пьяная команда, и все весело захохотали; даже мечник улыбнулся краем губ.       «Может, это не так уж и плохо – друзья» - с ноткой грусти подумал Михоук, но тут же отбросил эту мысль, как ненужный хлам. Хватит с него размышлений - сегодня он хочет веселиться!

***

      С того дня Соколиный глаз, раззадоренный, задетый, решил следовать за кораблём мугивар — очень уж был велик соблазн ещё раз увидеть девчонку. «У меня всё равно нет никаких дел сейчас!» Мечник начал свою охоту - он просчитал, что маршрут у направляющихся на Гранд Лайн пиратов мог быть только один — они следовали указателю лог поса (примеч. - морской компас-указатель), а в тех краях несложно догадаться, через какие острова они будут проплывать. Небольшое скоростное судно Соколиного глаза способно быстрее передвигаться по воде, чем обычные корабли, и Михоуку не составило труда догнать свою цель.       Корабль Соломенных шляп был пришвартован к берегу, когда мечник наконец нашёл его, возвышающегося под лунным светом. Мужчина спешился, спрятал своё судно и последовал за следами на песке. Вскоре он обнаружил мугивар — такой шум могли создать только они.  У пиратов была стычка с местными, или другими пиратами? — сражение было в самом разгаре. Держась на расстоянии, незамеченный, Михоук пробрался на какое-то высокое строение и, получив широкий угол обзора, стал искать взглядом ту, ради которой он сюда прибыл. Фонари светили ярко, видно было хорошо, и отыскать девушку не составило труда — она с головой была погружена в драку. Изящно размахивая своими маленькими булавами, она раскидывала нападающих с такой легкостью, будто они были не людьми, а кеглями. И она смеялась — радостный, демонический смех — её успехи приводили её в восторг, азарт боя накрыл девушку с головой. Михоук наблюдал, завороженный. Ещё ни разу он не видел кого-то, любящего сражения и получающего от них удовольствие так же, как и он сам. Он видел сейчас молодого себя — слышал свой демонический смех, нанося смертоносные удары…       Тем временем, кто-то каким-то образом смог выбить из правой руки девчонки булаву — она тут же отбросила противника назад второй, но при этом не удержала левую булаву в скользкой от крови руке — и девушка осталась безоружной. К ней уже приближался кто-то с пистолетом, судя по звуку выстрела. Девушка перестала смеяться — насколько видел Соколиный глаз, её лицо стало суровым — она с мрачной полуулыбкой приподняла одну бровь, что придало ей угрожающий вид. Эль красиво уклонилась от пули и, подлетев к врагу, выбила из его рук пистолет, перехватила его, а самому нападавшему влепила кулаком по челюсти. Затем, с серьёзным выражением лица, выпрямила над головой руку и выпустила всю обойму в воздух, наводя на обезоруженного противника святой ужас. Михоук оценил пафосность момента, мысленно ликуя. Во-первых, ей не интересен огнестрел — слишком просто. Во-вторых, она не собиралась никого убивать или ранить — и это добавляло ей ещё больше привлекательности в его, Михоука, глазах.       К тому времени, как он размышлял об этом, схватка уже закончилась — мугивары уже собирались вместе. Они поговорили о чём-то и двинулись по направлению к мечнику — скоро он сможет увидеть девушку ближе, из своего укрытия. Вот она, идёт своей легкой походкой, улыбаясь друзьям, будто совсем не устала — будто только что закончила бодрящую зарядку, а не уклонялась от пуль. Как непохожа сейчас была эта добрая, улыбчивая девушка на другую себя — ту, демоническую лисицу, только что пугающую своих врагов хладнокровным бесстрашием, наслаждаясь своим преимуществом в бою. И какая она, всё-таки, красивая!.. Лунный свет как-то по-особенному освещал её хрупкую фигуру; одежда (шорты, топ и накинутая сверху полупрозрачная, развевающаяся при движении длинная рубашка) красиво подчеркивала изгибы талии и бедер, обнажая стройные, загорелые ноги; волосы, распущенные после схватки, теперь развевались на ветру. Ребята подошли ещё ближе к тайному укрытию мечника: теперь он мог вблизи разглядеть разрумяненное лицо девушки. Глаза, обрамленные длинными ресницами, радостно блестели; она что-то с жаром рассказывала своим спутникам, активно жестикулируя. Ророноа, идущий рядом, что-то ответил ей, она смешно округлила глаза и рассмеялась, толкаясь с парнем плечами. Живая мимика, ни тени стеснения или притворства. Михоук, любуясь, поймал себя на досадной мысли, что зелёноволосый как-то слишком легко отделался после их дуэли (теперь вон смеется с ней); а также отметил, что девушка вживую ещё красивее, чем он её запомнил.       Дракуль Михоук, наконец, больше не боялся скуки — он нашёл новое лекарство против неё, простое и эффективное. Его новое увлечение. Интерес. Хобби. Его страсть. Теперь он, точно гончий пёс, тенью следовал за кораблем Соломенных шляп. Высаживаясь на очередной остров, он, оставаясь незамеченным для всех, тайно наблюдал за Эль на расстоянии — всё сильнее завораживала мужчину его маленькая, ни о чем не подозревающая цель. Он изучал её, узнавал со стороны — её весёлый, бойкий характер; её взаимоотношения с друзьями, с окружающими людьми— мечник убеждался в доброте девушки, искренности её слов и поступков; она сопереживала чужому горю, была жалостливой и понимающей; с неприятелями же она не церемонилась — дерзкая девушка не боялась бросать вызов несправедливости и отстаивать своё мнение. Смешная, порой дурашливая; смелая до безрассудства. А этот огонёк азарта в её глазах, этот демонический смех — когда она сражалась с кем-то — она будто воспринимала бой как весёлую игру, забаву — это сводило Соколиного глаза с ума. И он следовал за ней снова и снова, всё сильнее погружаясь в омут. Шёл за ней по пятам. Держался в стороне. Оставался незримым для неё. До поры до времени…