Чувствуешь Солнце?

На Роки Ридж опускаются сумерки, вскоре их сменяет тёмная ночь. Близится полночь, когда вроде ещё сегодня, но технически начинаются новые сутки. Панам с Ви ждут на позициях со снайперками наготове, наёмница держит одну руку на переключателе электрощита. Издалека доносится звук моторов. Сначала тихо, но по мере приближения трёх машин, поднимающих за собой шлейф пыли, рёв становится громче. Ви ожидала, что их будет больше. Проблем быть не должно, если только они не набились в салоны как селёдки. Во главе группы едет внушительных размеров пикап, несложно догадаться, что это и есть машина Панам. Тюнингованный «Тортон Макино» в сорок девятом кузове, тачка настоящего кочевника. Со всех сторон огромный чёрно-серый джип отделан навесной бронёй, на стёклах защитная сетка, на крыше турель, кое-где красуются красно-жёлтые акценты. Зверь, а не машина. Теперь понятно, почему Панам так хочет его вернуть. Хотя, если из-за него они промухают ави, Ви его спалит. «Едут. На моём Тортике. Видишь его?» — оживлённо шепчет Панам, словно вот-вот готова сорваться и побежать к своей машине. «Сложно не заметить». Три авто въезжают на перекрёсток и паркуются у заправки. Двери открываются, из тачки Панам входят двое, ещё двое из второй машины, и трое из последней. Итого семеро вооружённых Духов. А Панам говорила так, словно сюда должно было приехать полклана. Несмотря на полное отсутствие всяческих ценностей, Духи, по-видимому, ценят культуру панков, о чём говорят выбритые с боков шевелюры и ирокезы почти всех цветов радуги, а также чёрные кожаные шмотки с вкраплениями бирюзового и красного. «По моей команде включай рубильник, — инструктирует Панам. — Лучше не светиться. Попробуем сделать всё по-тихому. Если что, я начну их отстреливать. Идёт?» «Идёт. Их меньше, чем я думала. Справимся». «Приготовься. Шоу… начинается!» Ви включает питание. Фонари на улице оживают и через пару секунд перегорают во вспышках искр, старые неоновые вывески на брошенных магазинах загораются яркими огнями, но вскоре гаснут. Мёртвый городок освещает фейерверк из разноцветных всполохов. Сбитые с толку Духи замирают. Наёмница берёт на мушку одного из застигнутых врасплох Стилетов. Наводит прицел прямо на его взмокший лоб и стреляет точно в цель: мужик замертво падает на землю. Плечо саднит от мощной отдачи винтовки, наверняка будет синяк. Оглушительный выстрел разносится над мерцающим перекрёстком, перекрывая шум давно неактуальных рекламных роликов — это уже Панам, у неё снайперка без глушителя. Второй стилет падает на землю, пока Ви целится в следующего. И вот уже трое мертвы, четверо остались. Наёмница берёт на прицел ещё одного, наводя перекрестие аккурат в висок, и нажимает на курок. Разбрызгивая кровь и мозги, синеволосая женщина падает на тротуар. Конечно же, так не может продолжаться вечно. Сквозь прицел она встречается взглядом с другим Духом. «Попалась, сучка!» Он с криком указывает своим пистолетом в её сторону. Ви делает выстрел, но в движущуюся цель с такого малого расстояния не так легко поразить. Пуля пролетает мимо его головы и попадает в стену здания. Не прекращая стрелять, стилет бежит в ту сторону, где засела наёмница. Сзади неё гремит очередной выстрел, и один из оставшихся в живых Духов безжизненно сваливается в пыль. Двое остались, но они её заметили. И похуй. Одна из пуль противника прошивает крышу как раз в тот момент, когда Ви спрыгивает вниз. Ни секунды не колеблясь, с винтовкой наперевес она несётся прямо на того, кто заметил её первым. Быстро преодолев разделяющее их расстояние, она наотмашь бьёт чувака прикладом по голове. От силы удара череп трескается, Стилет падает, она садится сверху и добавляет ему ещё и ещё. «Ви, уходи!» «Ви!» Голоса Панам и Джонни звучат в унисон. Две разные руки — из плоти и хрома — хватают её за плечи и скидывают с трупа. Она падает спиной на пыльную дорогу одновременно с выстрелом пистолета: пуля свистит там, где мгновение назад была её голова, и вонзается в мёртвое тело Духа с размозжённой черепушкой. Ви вскидывает голову и видит скалящуюся женщину с голубым ирокезом и револьвером в руках. Та уже снова целится в Ви, но Панам оказывается быстрее. Пуля попадает точно в голову, мозги летят во все стороны, забрызгивая и маску наёмницы. Она шумно выдыхает и смотрит на бездыханное тело. Джонни с Панам только что её спасли. Мужчина до сих пор крепко, до синяков сжимает её плечи. «Ви, она тебе чуть голову не прострелила!» — орёт он над самым ухом. Девушка вздрагивает. «Такая работа, Джонни. Всё нормально. Сп-». «Тебя только что чуть не пристрелили у чёрта на рогах, — тот перебивает её благодарности, отпихивает в сторону и распрямляется, сжимая кулаки. — Если будешь подставляться из-за каждой ебучей тачки, то хер мы доберёмся до «Микоши»!» Конечно, всё всегда сводится к этому. Ви стискивает зубы, пытаясь подавить разочарование. На секунду ей показалось, что он действительно забеспокоился. Что он не хотел, чтобы её застрелили. Что он и правда способен на элементарное сопереживание. Но нет, всё же не способен, как оказалось. Всё дело в «Микоши», ведь без наёмницы ему туда не попасть, так что от смерти Ви пользы никакой. Во всяком случае, не раньше, чем они окажутся в «Микоши». «С хуя ли ты до меня доебался, Джонни?! Не со-». «Хватит уже думать жопой, тупая ты пизда! — мужчина в ярости взмахивает руками. — Как можно поворачиваться спиной, зная, что рядом вооружённый противник? Блять, какая же ты безмозглая! Сука…» Вроде бы этот эмоциональный выплеск помогает ему слегка успокоиться. Злость выходит вместе с оскорблениями, он замолкает и рвано выдыхает. «Я думала, у Панам всё на мази». «Хорошо, что она среагировала, иначе это твои мозги сейчас красовались бы на асфальте, вместе с чипом». Девушка поднимается на ноги и подходит ближе. У него нет права отчитывать её. Ему же на самом деле плевать. Рокер с самого начала относится к ней как к куску говна. «А, так ты у нас теперь эксперт по технике безопасности? Ну так расскажи, помогла она тебе, когда Смэшер тебя отпиздил?» «Я смотрю, перемирие больше не действует, — недобро усмехается Джонни, зло сверкая глазами, и подходит вплотную, разве что не упираясь грудью ей в подбородок. — Да, помогла, так же как и тебе, когда Декс вышиб тебе нахуй все мозги». «Знаешь, по-моему, после того, как тебя поджарили, у тебя до сих пор по ноге что-то стекает. Помнишь, как ты кричал, сидя в луже собственной-». «А от тебя, Ви, всё ещё несёт помойкой. Вонь так и не выветрилась после того, как тебя выкинули на свалку. Не в первый раз, кстати. Забавно, все будто знают, что там тебе самое место». Девушка вскидывает кулаки, сжимает челюсти и не отводит бешеного взгляда от Джонни. В горле стоит ком. Вот они и вернулись к тому, с чего начали в Колумбарии. К той первой встрече в её квартире. Вернулись к ядовитым комментариям и расковыриванию душевных ран, прекрасно чувствуя, какую боль доставляют друг другу словами. Питаются страданиями друг друга, причиняя и ощущая их снова и снова, всё из-за этого сраного чипа. Её боль и ярость кипят на поверхности, его — подогревают где-то из глубин, не дают пожару затухнуть. Оба настолько одержимы тем, чтобы ударить посильнее, что никто даже не думает поставить блок. «Интересно, куда тебя швырнули. Думаешь-». «Ви!» — громкий визг Панам привлекает её внимание. Наёмница отрывает взгляд от Джонни, вдруг вспомнив, что они здесь не одни. Странное, должно быть, было зрелище, Ви замерла на месте и яростно пялилась в пространство, стоя на цыпочках, чтоб хоть как-то компенсировать разницу в росте. Она надеется, что мужчина не обратил внимания. «Да», — отвечает она жестом, в последний раз зло зыркая на Джонни. «Ты как? Я до тебя уже минут пять не могу докричаться!» «Да, прости. Я просто немного не ожидала», — она пытается списать на шок своё странное подвисание в пространстве. «Это была последняя. У меня винтовку заело, поэтому не смогла вовремя выстрелить, – оправдывается Панам. — Я пока разберусь в чём проблема. А ты можешь зацепить чип от тачки? Посмотри у этой девицы, что с ирокезом». «Ладно», — отвечает она и идёт осматривать карманы женщины. «Слышала? — ядовито замечает Джонни, хмуро глядя на неё. — Винтовку заело. Повезло, что вообще выстрелила, иначе тебе пришла бы пизда». «Отъебись уже. Если б смог, убил бы меня моими же руками ещё несколько недель назад», — мысленно парирует та, жалея, что не может сейчас на него наорать, и вытаскивает ключ-карту из кармана. — Нашла». «Подожди меня в машине». Ви открывает дверь «Тортона» со стороны водителя и хватается за ручку, чтобы забраться за руль высоченного пикапа. Ноги плохо достают до педалей. Это и неважно, не ей вести, просто бесит. Через пару секунд водительская дверь снова открывается, Панам выжидающе смотрит на неё. «Пересядь. Я поведу». «Что, настолько не терпится, да?» — дразнит Ви, перелезая на пассажирское место через центральную панель. Панам усаживается за руль с таким видом, словно после долгих скитаний вернулась домой. Наёмница не может сдержать улыбку, глядя на сияющую кочевницу, которая нажимает кнопки, подстраивает под себя кресло, приоткрывает люк на крыше. Ви невольно вспоминает своего «Гремучника», драндулет из говна и веток. Помнит, как сжалось сердце, когда ей сказали, что автомобиль отправили на свалку. Ох, уж эти кочевники со своими тачками. «Наконец-то, — удовлетворённо тянет Панам и заметно расслабляется. — Ну? Скажи, крутой малыш?» «Офигенный. Понятно, почему ты хотела его вернуть». «Он меня дополняет». «Супер. Ладно, у нас осталось чуть больше суток, чтобы спланировать перехват ави, и-». «Не радуйся, Ви, ещё не конец», — абсолютно серьёзно говорит та. Напряжение вмиг возвращается. Наёмнице охота кричать. Уговор был совсем другой. Кровь вскипает в жилах, она торопливо жестикулирует, то и дело задевая пальцы: «В смысле, блять, не конец? Товар у тебя, машина тоже. Времени в обрез, нам нужно заняться ави-». «Я не получила Нэша, — встревает Панам. — Его не было в Роки Ридже. Этот мудак не приехал». Естественно. Панам по-прежнему ослеплена местью, потому что не прикончила чувака, который её нагнул. И Ви прекрасно понимает её чувства. Сама не раз бывала в подобных ситуациях, вот только… времени почти не осталось. У них немногим больше двадцати четырёх часов, чтобы составить план действий. «Нет, мы так не договаривались! Я обещала помочь с грузом и машиной! Я не подписывалась помогать тебе мстить!» — на языке чувствуется металлический привкус. Девушка до крови прикусила его, чтобы не раскричаться. Она облокачивается на центральную панель салона. «Да нихера подобного!» «Не пытайся меня наебать! У нас был уговор!» «Слушай, у меня есть план!» «Да срать я хотела на твой план! — наёмница срывается на крик, со злости ударяя кулаками о приборную панель. Она после Джонни ещё не остыла. Эти двое сведут её сегодня с ума. — Мы договорились, что я помогаю вернуть тебе тачку и товар в обмен на помощь с ави! Ты дала слово! У меня нет времени разбираться с твоим ебучим-». «Твою мать, послушай меня!» — орёт в ответ кочевница. В голосе слышатся злость и отчаяние. Ви сглатывает желчь в горле и смотрит на Панам сквозь маску. Она вспоминает свой первый день в Найт Сити, как её саму наебал Синклэр, украл груз с машиной, а её избил и выкинул в мусорный бак. Она была так благодарна Джеки за то, что без всяких вопросов согласился помочь ей отомстить. Ему хватило того, что девушку обвели вокруг пальца и что она хотела преподать урок этому ублюдку. Ви беспомощно откидывается на спинку кресла, скрещивает руки на груди и от души пинает ботинком пол машины: «Так какой план?» «Я знаю, где у них нора. Чуть дальше по старой недостроенной автостраде. Они нас не ждут. Я прямо уверена». Вот и весь план. Рискнуть всем и напасть на Стилетов. Эта выходка может стоить им ави. Может стоить Ви её шанса на выживание… Воспоминания о первом дне в городе и отчаянное желание поскорее спланировать захват Хелльмана съедают её изнутри. Видно, она слишком долго думала. «Ви… я должна это сделать. Понимаешь?» — упрашивает Панам. «Знаю, но Хелль-». «Я же обещала, что помогу! Не беси меня со своим ёбаным Хелльманом! Пожалуйста… помоги мне достать Нэша». Наёмница строит кислую мину. Хорошо, что за маской Панам ничего не видно, не то отыгралась бы, ведь Ви полдня подкалывала её за истерики. В итоге она уступает: «Поехали уже в логово Стилетов. Часики тикают». «Спасибо, — тихо благодарит она, заводя машину. Наёмница так и сидит нахохлившись. — Понимаешь, Нэш… Я ему верила. Он первый, с кем я начала работать после Альдекальдо. После приезда в Найт Сити. Я доверяла этому уроду». Ви не торопится отвечать, всё ещё сердится. Она всё понимает, действительно понимает, но не может позволить себе упустить Хелльмана. А с каждой такой новой задачей, времени на составление плана всё меньше… «Ты теперь со мной не разговариваешь? — спрашивает Панам, косясь на неё. — Очень по-взрослому, учитывая, что это ты вроде как моя нянька. Этот ебучий Стилет меня кинул, Ви! И я этого так не оставлю, он должен сдохнуть… Без вариантов. Понимаешь?» Она по-прежнему не отвечает, глядя в окно и коря себя за то, что так слепо доверила незнакомому человеку такое важное дело и даже не потрудилась самостоятельно разведать обстановку и обдумать план. Ей нужно было самой поехать и осмотреть равнину Джексона… «Будешь строить из себя обиженку?» — неверяще спрашивает кочевница, будто сама весь день не занималась тем же. «Ты не можешь этого видеть…» «Ви, ну как ты не можешь понять. После всего, что он-». «Дело не в том, что я не понимаю, — перебивает она. — Первый мой клиент в Найт Сити напал на меня. Не так давно фиксер пытался меня убить. Я всё понимаю. Просто… перехват ави это тебе не смехуёчки и пиздахаханьки». «Я это прекрасно знаю… И помогу тебе, клянусь, — Панам шумно сглатывает и замолкает. А потом заговаривает вновь. — А эти люди, кто тебя предал, ты им в итоге отомстила?» «Да. Одного скинула с крыши, другого застрелила. Так что я реально понимаю…» «Скоро всё закончится». Панам везёт их к тайному убежищу Духов, колёса машины шелестят по грязному заброшенному шоссе. Через несколько минут пикап сворачивает на бездорожье и съезжает с холма. Издалека казалось, что это просто пещера, но по мере приближения становится видно, что внутри горят огни. Кочевница прибавляет газу. «Ну что, вперёд?» «Прикончим их». Девушка вжимает педаль газа в пол. Набирая скорость, только успевая вписываться в повороты, они мчат в самую глубь искусственной пещеры сквозь тоннель, изредка подсвеченный лампами и заставленный материалами, арматурой и мешками. Значит, здесь кто-то обитает. Грязная дорога переходит в железное покрытие, подземный ход расширяется, образуя просторный грот, в котором кишат Духи. Панам резко останавливается. «Ви, завалим их! Пошли!» — кричит она. Обе девушки выскакивают из машины с оружием на изготовку. Стилеты их не ждали, но заметили, машину не скроешь, поэтому по-тихой пройти не получится. Пещера погружается в хаос под оглушительные звуки выстрелов и крики людей. И для Ви всё в десятки раз хуже из-за эха. Оно создаёт гораздо больше дополнительного шума. Даже убавив громкость в слуховых аппаратах, она продолжает морщиться от какофонии звуков. «Пошла жара!» — громкий мужской голос перекрикивает выстрелы. На самом верхнем уровне металлической конструкции из лестниц и балконов стоит мужчина с электромагнитной целевой винтовкой типа «Ахиллес». «Что, сука?! Реально думал, я тебя прощу?!» — скалится в ответ Панам, укрывшись вместе с Ви за бетонными барьерами. Теперь понятно, кто из них Нэш… Наёмница замечает, что ближайший Дух высунул голову из-за ящика, и целится в него. Сперва мажет, пуля рикошетит, металлический лязг эхом разносится по пещере. Тут ещё громче, чем было в Роки Ридже, гораздо громче. Но второй выстрел попадает точно в цель. Лицо Стилета превращается в месиво, он падает навзничь. «Гляди-ка, кого нам прислала мама Бестия», — глумливо кричит тот, стреляя из винтовки, но не попадает по девчонкам. «Ебало, блять, своё завали!» — отстреливаясь, не теряется кочевница. Они с Ви тем временем приканчивают ещё двух Духов каждая, хотя наёмница промахивается ещё разок, прежде чем прикончить второго. Прокосив немного ряды противника, девушки перемещаются на позицию вглубь пещеры и прячутся в укрытие. Они всё ближе к техническим лесам и лестницам, что тянутся вдоль стен грота. Однако до них ещё около метра, нагромождения ящиков и бетонных блоков отделяют её от основного скопления Духов. «Прекрасно её понимаю. Я бы тоже побыстрее избавился от такой стервы, как ты!» — не унимается Нэш. Панам целится в него, но тот ловко уклоняется и хохочет, когда пули громко звякают о металл. Та рычит от злости. Ви метит в ближайшего Стилета и тоже промахивается. За шесть выстрелов она убила всего лишь троих. У неё начинает болеть голова и девушка отчаянно верит, что это от шума, а не из-за биочипа. Ви тихо ругается и меняет магазин. Она знает, что это рискованно, и Джонни, скорее всего, опять будет в бешенстве, но при таком грохоте ей не сосредоточиться. «Осторожно! Эти уроды с другой сто-», — начинает Панам, но наёмница выключает наушники не дослушав. С противоположного конца тоннеля подъезжает машина с ещё несколькими Духами. Наконец-то можно сконцентрироваться. Даже думать стало легче. Ви снова стреляет в того, кого не достала в прошлый раз, и попадает точно промеж глаз. Бросается вперёд, перепрыгивая через ограждение, и пробирается ближе к главарю. Путь преграждают четыре Стилета, ещё трое чуть выше, считая Нэша. Четверо со стороны Панам. Она достаёт новый нож с термическим лезвием и перебрасывает пистолет в левую руку. Подлетает к ближайшему бандиту и втыкает нож ему в пузо. Тот успевает её схватить, но больше ничего не может сделать — лезвие вспарывает ему живот, и Стилет падает. Ви тут же наставляет оружие на его товарища, что стоит позади, и слегка неловко пробивает ему голову. Стрелять левой рукой очень неудобно. Девушка убирает клинок и вновь берёт пистолет в правую руку, приканчивает ещё одного и, как только пуля попадает в цель, сразу же подлетает к четвёртому, доставая на бегу нож. Широко замахивается и вонзает остриё между шеей и плечом противника. Лезвие входит в плоть как нож в масло. Остаются ещё Стилеты на балконе. Они что-то кричат, стреляют в неё, но не могут попасть в бегущую наёмницу. Она смотрит вниз и видит, что четверо новоприбывших уже лежат на земле, а Панам ведёт огонь по тем, что на балконе. Ви взлетает по ступеням и нападает на ближайшего. Тот поворачивается в её сторону и уже собирается навести прицел, но девушка оказывается быстрее. Ловко вырывает оружие из рук Духа, сгребает в кулак его фиолетовые волосы и с силой прикладывает головой о перила. Кожа на лбу лопается, бандит обмякает. Она его отпускает и спешит к следующему. Именно в этот момент Панам достаёт его из своей винтовки. Остаётся один Нэш. Тот не высовывается из-за своего стального балкона, чтобы не подставляться под пули. Значит придётся выкуривать. Наёмница сворачивает в импровизированную лачугу в конце помоста. Главарь оборачивается в её сторону с оружием наготове. Ви бросается на него, приседая по дороге, обхватывает бандита под колени, опрокидывает на пол и садится мужчине на грудь. Девушка пытается вырвать из его рук пушку, он сопротивляется. Борьба продолжается какое-то время. Нэш кричит, только она не слышит что и не пытается разобрать, вместо этого заносит кулак и бьёт в нос наотмашь. Кость ломается, кровь моментально заливает мужчине лицо. От боли и шока он на секунду замирает и ослабляет хватку, и наёмница забирает винтовку. Разряжает патрон из ствола и вытаскивает магазин, рассыпая пули по полу, а после откидывает оружие подальше. Включает наушники обратно, встаёт и поднимает плохо соображающего Нэша за шкирку. Теперь, когда все его дружки успокоились, пещеру окутала блаженная тишина. У самого входа в лачугу нет перил, вот оттуда она его и скинет, прямо под ноги к Панам. Кочевница поднимает голову. «Посылка для мисс Панам Палмер, — с иронией говорит Ви и пихает Духа вперёд. Он со стоном стукается оземь, торопливо пытается встать. Наёмница кивает Панам. — Вперёд. Он твой». Та в ответ широко и искренне улыбается, в глазах на миг вспыхивает задорный огонёк. А потом они снова ожесточаются, стоит девушке перевести взгляд на Нэша. «Сейчас ты ответишь за то, что подставил меня, урод!» «На… На хуй иди, пиз-». Договорить он не успевает. В руках у Панам появляется пистолет, раздаётся выстрел, и Стилет падает с дырой в голове. Вот и всё, они справились. Ви спрыгивает вниз. Кочевница вздыхает с облегчением, достаёт телефон и отходит к машине, набирая номер. Наёмница тащится следом, наблюдая, как та облокачивается на бетонное ограждение. «Привет, Бестия», — говорит она по телефону. «Панам…» — из динамика доносится невозмутимый голос фиксерши. «Как ты там сказала? Научись сама решать свои проблемы? Правильно? Нэш мёртв. Одна проблема решена. Ты довольна?» — самодовольно тянет кочевница с гордой улыбкой на губах. «А что с товаром для Шестой?» «Нэш его уже не доставит. Нооо… если вежливо попросишь, я, наверное, смогу помочь». «Помочь? Мне заплатили вперёд, дорогая, — Бестия не остаётся в долгу и в раз осаждает её за браваду. — Но спасибо за предложение. Я уж думала, не забыла ли ты о делах, пока играла в вендетту». «Сука!» — ругается Панам, когда женщина вешает трубку. Едва отстояла свою честь, как по ней тут же опять потоптались. «Полегчало?» — интересуется Ви, немного сочувствуя кочевнице. Бестия ценит её работу и доверяет девушке из Альдекальдо, иначе не стала бы отправлять Ви на помощь, просто не может устоять и не напомнить всем, какая она охуенная, королева «Посмертия», не иначе. «Ну, немного… — она вздыхает. — Поехали отсюда». Панам возвращается в пикап. Девушка было собирается идти следом, как слышит звук помех, который уже ни с чем не спутает. Скрестив руки на груди, Джонни возникает у груды арматуры и бетона. На этот раз без авиаторов, против воли отмечает Ви. Она готовится к очередной лекции или ссоре. «Бестия, конечно, жжёт напалмом. Расчётливая циничная сука», — вопреки её ожиданиям выдает рокер. Очевидно, бывшая сейчас бесит его больше, чем наёмница. «Я же видела твои воспоминания. Она никогда и не была ласковой и понимающей». «Это точно, — усмехается он. — Просто она забыла, как сама была на нашем месте. Надо бы ей про это напомнить», — мужчина снова криво ухмыляется, будто задумал что-то нехорошее. А, похер. Ви и сама не прочь подоставать Бестию. Не может отказать себе в удовольствии побесить тех, кого считают неприкосновенными. Из праздного любопытства хочется проверить, может ли она вообще сделать что-то такое, чтобы вывести из равновесия королеву фиксеров. И, кажется, есть одна мыслишка… «Посмотрим… Значит, в этот раз обойдёмся без лекций? Не станешь дрючить меня за всякое? За то, что вырубила наушники посреди боя?» «Пфф, — Джонни возводит глаза к потолку. — Даже разоряться не стану. Всё равно не послушаешь». «Мм, попробуй-ка снова объявить мне бойкот. В прошлый раз мне понравилось». «На хер иди». Ви сдерживает смешок и усаживается на пассажирское сиденье. Панам заводит машину и едет дальше сквозь пещеру, одновременно разговаривая по телефону. «Привет, Боз. Товар у меня… Эй, обижаешь… Давай встретимся. У мотеля «Сансет»… Я знаю, что ты не шутишь. Конечно, я приеду, — она кладёт трубку. Ви косится на неё. — Всё, встречу я назначила. Добьём сделку и займёмся Хелльманом. Идёт?» «Идёт… Думаешь, нам хватит времени придумать план?» — никогда она ещё так остро не ощущала, как с каждой секундой утекает время. «Тебе нужно научиться доверять людям, в курсе? Я же обещала помочь. Сейчас почти час ночи, ещё целые сутки в запасе». «Ладно, как скажешь. Извини. Знаю… я уже тебя достала, просто это очень важно, — наёмница со вздохом качает головой. — А с Шестой улицей точно не будет проблем?» «Я не первый раз для них вожу. Всегда всё было культурно. Они должны понимать, как вести дела». «Звучит неплохо…» Девушки едут к месту встречи в тишине, которую нарушает лишь урчание двигателя, шелест колёс по пустынной дороге да вой ветра. Через какое-то время доезжают до парковки при небольшом потрёпанном двухэтажном мотеле. Ничем не приметное место, Ви много таких повидала. Панам подруливает к фургону цвета хаки, у которого стоят трое членов банды в камуфляжном облачении. Ничего необычного для патриотов из Шестой. Кочевница тормозит. «Они здесь. Говорить буду я». «Да я и не собиралась… В принципе нечасто говорю». «Очень смешно». Панам закатывает глаза и выходит из машины, забирает коробку с товаром и подходит к бандитам. Ви приоткрывает дверь на всякий случай, вдруг придётся прикрывать напарницу. Но из-за двери не выходит, просто держит оружие на стрёме. «Привет, Боз», — обращается она к главному. «Панааам. Как там Нэш? Не могу до него дозвониться». «Да, не звони ему больше. Нет смысла», — Ви даже отсюда видит улыбку на лице кочевницы. «Ха. А ты девочка не промах», — отвечает мужик и переводит взгляд на Ви. — А это кто с тобой? Бонус?» Ви прикусывает язык, чтобы сдержать в узде свой темперамент, не дай бог из-за него ещё сделка сорвётся: «Мы вместе работаем». «Ха. Да ты меняешь напарников, как перчатки». «Держите. Товар первоклассный», — Панам передаёт им коробку. Мужик мычит себе под нос, проверяя, всё ли в порядке. Ви уже готовится к худшему, что Духи поднасрали им напоследок, но нет, бандиты вроде довольны. «Ну, порядок?» — нарушает затянувшуюся паузу кочевница. «Проверь счёт, Панам. Через пару минут он тебя приятно удивит». «Спасибо, конечно, но разве не Бестия должна мне платить?» «Ты норм. Заслужила себе на чай. Поехали». Мужчины забирают товар и рассаживаются по местам, собираясь уезжать. Ви прячет пистолет в кобуру и тихонько выдыхает с облегчением, а после слышит, как Панам делает то же самое. «Всё нормально… — кочевница переводит взгляд в сторону мотеля. — Ну что, пойдём выпьем». Ви подавляет зевок и идёт следом вверх по лестнице, в это время в кармане вибрирует телефон. Сообщение от Бестии. Она старается не рассмеяться вслух. Бестия: Нэш мёртв, поздравляю. Интересно, что вы хотели этим доказать. Вряд ли всё дело в уязвлённом самолюбии. Вы же не могли из-за этого так тупо поступить? Ну разве ж фиксерша могла упустить возможность потешить своё самомнение? Ви снова вспоминает то, что придумала в пещере Стилетов. Это не прям такой откровенный подъёб… но хоть что-то. Тем более, другого шанса вряд ли представится. Да и задушить наёмницу по телефону Бестии будет сложновато. Ви: он её первый наебал и получил по заслугам Ви: ты же не думаешь что это должно было сойти ему с рук Ви: а рейч? «Есть последнее желание?» — со смехом интересуется Джонни, заглядывая через её плечо в экран телефона. Ви отключает все уведомления и переводит гаджет в тихий режим. «Эй. Сам же сказал: кто-то должен ей напомнить». «Она от тебя не отстанет, пока не выяснит, откуда тебе известно её имя». «Да не. Помучаю её денёк другой, а потом придумаю что-нибудь. Скажу, что искала инфу о Бартмоссе, телефон запомнил запрос и автоматом подставил. Сделаю вид, что случайно». «Решила погазлайтить мою бывшую?» — спрашивает он, ухмыляясь. Ви не в силах сдержать ответной улыбки. «Ага, — она на ходу убирает телефон в карман и догоняет Панам у входа в бар при мотеле. — И отомстить успели и сделку провернуть. Тебе сегодня везёт, а?» «День ещё не кончился. Может, ты меня сейчас доведёшь», — шутит та, огибая собравшихся на улице людей, и проходит внутрь. Бар много повидал на своём веку, кожаная обивка диванчиков вся растрескалась, на задней стене висит подранный флаг НСША. Внутри мало посетителей, светловолосый бармен лениво протирает стойку. Судя по всему, это и есть хозяин мотеля. «Привет, Ноа», — здоровается Панам, усаживаясь за баром. Наёмница пристраивается на соседний стул. «Привет. Что, новые дела или новые знакомые?» — спрашивает тот, лишь мельком оглядывая Ви. Раз она с Панам, значит и он не против её присутствия. «А ты попробуй угадай. У тебя всё в порядке? Эти суки больше не приходили?» — девушка складывает руки на стойку и барабанит пальцами по деревянному покрытию. Ной пожимает плечами: «Стилеты? Нет. Пока всё тихо. Они вернутся, конечно, но мы тут и не такое видали. Что принести?». «Два Брозефа. Пока всё», — кочевница поднимает вверх два пальца. Если бы заказ делал кто-то другой, Ви бы его одёрнула, но Панам ей сильно нравится, несмотря на склочный характер. И нравится не только внешне. Но ей нужно уточнить кое-что ещё. Они пока ничего конкретно не обсуждали про перехват ави Хелльмана, но Ви знает, что кочевнице уже надоели бесконечные напоминания. А потому она пробует зайти сперва с другой стороны. «Так что за груз мы привезли для Шестой улицы?» — интересуется она, пока бармен ставит перед ними пиво. «А ты не видела? Балоперидол. Лекарство для киберпсихов». Ви понимающе хмыкает в ответ и берёт со стойки бутылку ледяного пива. Слегка приподнимает маску, отмечая, как пристально наблюдает Панам, разглядывая те несколько сантиметров оголённой кожи. «За твоего Тортика», — говорит она, протягивая бутылку. Кочевница тепло улыбается, и Ви отвечает тем же. Девушки чокаются. «Спасибо за всё, напарница». Наёмница делает большой глоток, чувствуя, как внутри разливается тепло. И не от алкоголя. Напарница. Они и правда неплохо сработались. Давно Ви не ощущала себя частью команды, потому что уже привыкла работать в одиночку. Однако ей по-прежнему не хватает Джеки и Баг. Впервые за долгое время она вспомнила, каково это, когда тебя прикрывают. Тот случай, когда они вместе с Джуди вытаскивали Эвелин, не в счёт. От Джуди, скорее, было больше головняка, нежели реальной помощи. Пиво плещется в пустом желудке, а Панам тем временем даже не отрывалась от горлышка. Ви старается не расхохотаться, наблюдая, как та, откинув голову, залпом глотает алкоголь. «Дыши, Панам», — напоминает она, когда та наконец ставит пустую бутылку на стойку. «Ещё одно можно?» — просит кочевница. Ви делает ещё несколько глотков. Пожевав губу, она оглядывает эмблему Альдекальдо, выгравированную на куртке темноволосой девушки, и вспоминает тёплый приём, который оказали Панам жители лагеря… Ещё один щекотливый вопрос не даёт ей покоя. Ви совершенно точно проецирует. И это её определённо не касается. Но она выпила только четверть своей бутылки, а кочевнице только что вручили вторую. Панам вроде бы в хорошем расположении духа, так что Ви решает рискнуть. «Так значит… ты вернёшься к Альдекальдо?» «Даже не знаю… — та качает головой, буравя взглядом бутылку пива. — С одной стороны, вне клана у меня никого нет. Я даже не знаю, как без него жить». «А с другой?» «Кто я без своего клана? Кем бы я стала, если бы жила в Найт Сити?» — тоскливо тянет она. «Хочешь знать моё мнение?» «Валяй. Я же говорила: ты ещё можешь меня довести, так что вперёд», — дразнится та, но без злобы, с улыбкой, хоть и слегка грустной. «Ты всё ещё носишь одежду с эмблемой клана, — Ви указывает рукой на логотип на спине девушки. — Они приняли тебя вчера очень тепло, спрашивали, вернёшься ли ты. Мне показалось, что ты и не уходила вовсе. Вы просто немного отдалились друг от друга, но всё ещё одна семья». «И всегда были…» «Как по мне, Найт Сити не стоит того, чтобы от этого отказываться. Не все семьи такие, как твоя. Знаю, я пробыла там всего пару минут, но видела достаточно. И если бы у меня была такая семья… В общем, я всё сказала. Хочешь — прислушайся, не хочешь — не надо. Дело твоё». Ви допивает пиво, ненавидя себя за мрачные мысли, что уже копошатся в голове. Это сейчас не главное, необходимо сосредоточиться на другом, но ей нужно было выговориться. «Всё… Просто… Всё сложно». «Тебя не устраивает нынешний уклад?» «Это, сука, мягко сказано», — раздражённо стонет Панам, воздевая глаза к потолку. Заводится от одного лишь упоминания о Соле. «Но ты же всё равно их любишь?» «Само собой…» «Значит нужно сражаться за тех, кого любишь. Если тебе не нравится, как идут дела, и ты считаешь, что вся семья из-за этого страдает… То вместо того, чтобы убегать и смотреть издалека, как распадается твой клан, встань в позу и борись за них, — Ви пожимает плечами. — Или не борись. Если хочешь попытать счастье в городе, я осуждать не стану. Просто… Слушай своё сердце, или как там говорят…» «Ну, я об этом подумаю…» «Подумай». «А какой была твоя семья?» Ви смеётся и со звоном ставит на барную стойку свою пустую бутылку: «Для таких разговоров я недостаточно пьяна». «Понятно», — Панам не настаивает. «А мы, получается, формально расправились со Стилетами?» — наёмница решает сменить тему. «Да не переживай. Они как тараканы. Их не перетравишь. Но пока можно выдохнуть. Им надо прийти в себя, понять, что случилось». На слове «тараканы» Ви ощутимо напрягается, прекрасно понимая, что знай Панам о её происхождении, сказала бы о ней то же самое. Каждый раз, как девушке становится хорошо в чьей-либо компании, кто-то или что-то напоминает о том, что нужно всегда лгать, нельзя расслабиться и выдать правду о своём прошлом… Повезло, что на месте Панам не оказался кто-то более наблюдательный, кто заподозрил бы и стал задавать ненужные вопросы. Вероятнее всего она так никогда и не сможет никому открыться по-настоящему. От этой мысли Ви охватывает уныние. «Ладно. Тебе помогли, не хочу бесить, но нам правда нужно заняться ави». «Справедливо. Ты свою часть сделки выполнила, теперь моя очередь. Я придумала план, но он пока черновой, мне надо ещё подумать, переспать с этой мыслью. Потом обсудим детали», — сообщает Панам, облокачиваясь локтем на столешницу и подпирая голову рукой. По спине Ви пробегает неприятный холодок. «Тебе надо переспать с этой мыслью…?» Несомненно, уже поздно, обе девушки вымотались за день. Ви и сама во всю зевает. Вот только они не в том положении, чтобы тратить драгоценные часы на сон. И если у Панам есть кое-какие намётки, то им нужно время, чтобы всё как следует продумать. «Ви, от нас обеих не будет пользы, если мы не отдохнём. Всего пара часов сна, и завтра с самого утра я возьмусь за работу». И вот опять. Она даёт слово и просит слепо ей довериться. Очень сложно взять и просто отдать свою жизнь в руки другого человека, при том малознакомого. Однако особого выбора нет, а потому приходится отмести все свои опасения. «Хорошо. Я тебе верю… напарница», — Панам улыбается и Ви чувствует себя чуточку лучше. «Проще всего было бы снять номера тут. Недалеко и удобно. Как тебе?» «Идёт, — она колеблется. Вероятно, в ней говорит пиво, или это всё из-за красивой улыбки Панам… — А может, снимем один номер?» Хочется пнуть себя за то, как криво это прозвучало. Сейчас не время и не место. Если они переспят, то работать над перехватом ави будет весьма неловко. Но Ви не может сопротивляться влечению. К тому же, если Панам уедет с кланом, то больше никаких последствий у этой связи быть не должно. «Отличная мысль, — отвечает та, и Ви надеется, что, быть может, не одна она чувствует это притяжение. — У Ноа в номерах по две кровати. Хоть сэкономим». Пристрелите её кто-нибудь. Надо признать, что обмануться было приятно, пусть и ненадолго. Её официально отшили. Одно дело, когда это делает совершенно незнакомый человек в баре, с которым они больше не увидятся. Только им с Панам ещё вместе работать. Мысленно Ви корит себя за несдержанность. Слишком рано, нужно было подождать. «Да, так дешевле. Именно это я и имела в виду…» «Плюс, я наконец-то увижу, что там под маской», — подкалывает кочевница. Если и заподозрила, что Ви к ней подкатывает, то милосердно сменила тему. «С чего ты взяла?» «Только не говори, что спишь в ней». «Нет, но я укрываюсь с головой. Так что не надейся. Если только не хочешь заползти ко мне под одеяло», — отвечает наёмница и только потом понимает, как это прозвучало. Больше никакого пива на голодный желудок. «Как хочешь. Я слишком устала, чтобы допытываться, — Панам зевает, потягивается и встаёт со стула. — Ноа, мы возьмём одну комнату на двоих. Только на эту ночь». В то время как мужчина организует им номер и выдаёт ключ, Ви вдруг кое-что вспоминает и начинает рыться в сумке. «Чуть не забыла отдать, пока ты не ушла», — блондинка вручает ей чип с данными. «Что это?» — приподнимает брови кочевница. «Данные по ави. Мне их дала Бестия. Там вся информация: список пассажиров, координаты маршрута, расписание и прочее. Знаю, ты собиралась ложиться, но утром обязательно посмотри». «Полезная вещь, — Панам замолкает. Видно, как она что-то обдумывает. — Знаешь, я рада, что мы познакомились, Ви. Правда. Это мог быть очень тяжёлый день, но благодаря тебе всё прошло хорошо. Так что ещё раз спасибо». «Пожалуйста. Иди поспи немного». «И тебе не помешало бы отдохнуть. День будет долгий», — советует Панам, хлопает девушку по плечу и идёт на выход. «Я скоро тоже пойду лягу». Кочевница уходит, а Ви остаётся сидеть и нервно теребить пустую бутылку в грязном барчике при мотеле. Ей и правда нужно выспаться, но на душе не спокойно. Джонни тут как тут, материализуется рядом на стуле, где только что сидела Панам. «Прошло гладко», — подначивает он, намекая на её неловкий флирт. «Если ты собрался критиковать мои подкаты, то можешь валить». «Если честно, я ожидал худшего, — постукивая пальцами по стойке, мужчина смеётся. — Думал, ты её сразу в лоб спросишь». «Эй, я умею юлить». «Нет, ты прямая как шпала». «Говорит тот, кто предъявил права на мою щелку. Ведь это было очень тонко». «Я каждый день вижу, как ты ходишь на толчок. Между нами уже нет места для намёков», — парирует тот, указывая рукой на них обоих. Ви морщится, припоминая, что тот не раз разговаривал с ней, пока девушка сидела на унитазе, как какой-то извращенец. Хотя, почему это «как». «Давай-ка лучше не будем об этом». «Уверена? Есть пара замечаний». «Джонни». Рокер смеётся, Ви тоже не может не улыбнуться абсурдности их нынешнего положения. Подумать обо всех плюсах и минусах, перипетиях и столкновениях в их совместной жизни. Огромному эго Джонни и при жизни сложно было уместиться в смертной оболочке, а теперь он делит тело с другой личностью. Жизнь порой непредсказуема… «Если тебе станет легче: не думаю, что ты просрала свой шанс с Панам». «Мне показалось, что она совершенно не заинтересована. Так хотела разные кровати, что… Я даже не знаю, нравятся ли ей женщины». «Может и нет, но ты её зацепила», — с уверенностью говорит тот, пожимая плечами. Словно это какой-то факт вроде того, что солнце горячее, а «Арасака» — зло. «Меня поражает, как ты с таким серьёзным видом можешь нести полную хрень». «Это не хрень, ты просто в людях не разбираешься. Говорю тебе, она на тебя запала. Хуй знает почему. Но когда ты начала разглагольствовать про то, что за любимых надо сражаться… — Джонни на секунду замолкает и отводит глаза, — …вот тогда и запала». «Вероятнее, просто хотела придушить меня за гундёж». «Не… Ты никогда этого не замечаешь. Не заметила и когда Джуди строила тебе глазки». «Чего?» «Вот видишь». Сбитая с толку его глупыми разговорами, наёмница закатывает глаза. Джуди ничего ей не строила. Да, после спасения Эвелин, Шельма смягчилась, но только потому, что Ви помогла освободить её возлюбленную и привезти домой. По крайней мере ей кажется, что девчонки встречаются. Джуди смотрела как обычно, как смотрят на неё все мирные жители, которых Ви спасла. Джонни послушать, так её должен хотеть каждый, кого она вытащила. «Некоторые были не против». «Хватит уже». Ви оглядывает полки за баром. Помимо алкоголя здесь полно всякой всячины. Магазинчик и бар — два в одном. Она замечает витрину с сигаретами. Безумно хочется сейчас покурить, это всё Джонни виноват. «Можно мне пачку сигарет?» — обращается она к Ноа. «Конечно. Тебе какие?» Ви не знает, что ответить, она раньше не покупала сигареты. Просто курила те, что лежали в портсигаре Эвелин. «Морли», очень крепкие, с тройным фильтром», — подсказывает Джонни. Она вновь закатывает глаза. «А какие есть?» — спрашивает девушка. Ей любопытно, есть ли вообще какая-то разница. «Морли» и «ТМ Биотехника». От средних до очень крепких. Есть сиги с гашишем и с разными вкусами, — объясняет тот. — Только начала, я смотрю?» «Да, недавно пристрастилась. Говоришь, есть с разными вкусами?» — она заинтересованно приподнимает бровь. Поможет заглушить привкус пепла. «Да блять. Серьёзно?» «Есть со вкусом шоколада, халапеньо, пиццы, стейка, клубники, корицы, ванили, мёда, мяты… Каких только нет. Выбирай». «Пидорасы везде уже готовы пихать свои говёные ароматизаторы. Ви, бери обычные». «Давай по одной клубничных, медовых и шоколадных. Посмотрю, какие лучше». «Да ну нахуй!» — Джонни с отвращением кривит лицо и закатывает глаза к потолку. Не может смириться, что и сигареты ей удалось обосрать. «Это называется компромисс, Джонни. Ты получаешь дозу никотина, а от меня не будет вонять пепельницей». «В этом и есть суть курения. Какой смысл маскировать сигарету фруктовым сиропом? Конфетой она от этого не станет», — ворчит тот, заводясь из-за своих любимых сигарет. «То есть теперь, когда они не воняют, ты резко против курения?» «Рассказать тебе, против чего я?» «Практически всего, что нравится мне?» — Ви расплачивается и забирает три пачки, разглядывая ту, что наверху стопки, с клубничным вкусом. «Видимости, — объясняет Джонни. — Ты раньше была категорически против. Рак лёгких, вся хуйня. Но тут узнала, они бывают приторно сладкие и завёрнутые в розовую обёртку, и сразу всё норм. Внезапно тебе стало класть на рак и ты готова курить, лишь бы на вкус было ничего. Это рассчитано на дураков, чтобы притулить им сигареты под видом чего-то менее вредного». «Я всё ещё осознаю, что они вредят здоровью. Можешь уже перестать выкобениваться». «Это дело принципа». «А в чём принцип? Мандеть по поводу и без?» — парирует девушка, поднимаясь и выходя на улицу. Она оглядывается в поисках Панам, но той нигде не видно. Наверное, уже ушла в номер. Наёмница сдвигает маску на макушку и достаёт одну клубничную сигарету, завёрнутую в розоватую бумагу с ярко-розовым фильтром на конце. Подносит зажигалку и затягивается. Сладкий дым идёт мягче, не дерёт горло, во рту оседает привкус искусственной ягоды. Когда она выдыхает, то видит в клубах дыма еле заметный розовый оттенок. Ви, конечно, попробует остальные, но похоже, это её фаворит. Докуривая сигарету, она немного шарится по округе и находит карту таро на стене мотеля. Обмякшая окровавленная фигура на фоне двойного круга с какими-то символами. Колесо Фортуны. Вроде она сулит перемены… Незаметно сигарета прогорает до самого фильтра, наёмница тушит окурок и на всякий пожарный натягивает маску на лицо, вдруг Панам ещё не спит. Она осторожно заходит в их общий номер. Кочевница лежит, укрывшись одеялом, и тихонько посапывает с ближайшей к двери кровати. Её куртка, штаны, сапоги и перчатки свалены в кучу на полу. Ви зевает и устраивается на другой койке, стряхивает с неё пыль и начинает скидывать обувь. Слегка поразмыслив, она снимает и джинсы тоже, спать в них весьма неудобно. Вынимает слуховые аппараты и складывает на прикроватную тумбу рядом с разбитой пепельницей, стараясь не обращать внимания на торчащий из ящика, явно использованный, дилдо. Затем стягивает маску, кладёт её под подушку и укрывается с головой одеялом. Проверяет, не торчит ли чего, и почти мгновенно засыпает из-за накопившейся усталости. Шестилетняя девчонка вскрикивает, когда расчёска продирается сквозь спутанную копну волос. Мама помогает расчесать её длинные тёмные локоны, пока те не свалялись в один большой колтун. Сама Айден никогда ими не занимается, всё время надеется на помощь матери. Она морщится и ойкает каждый раз, как расчёска цепляется за всклоченные волосы, мама тихо извиняется и объясняет, почему так важно их распутать. «Из-за чего она опять скулит?» — раздаётся громкий мужской голос. Полог палатки откидывается и внутрь заглядывает сероглазый мужчина. Девочка заметно напрягается. «Да ничего. Просто пытаемся волосы расчесать». «Она что, сама не может? — резко бросает отец, сурово глядя на неё. — Человека, значит, можешь убить, а волосы расчесать слабо?» «Ерунда, правда. Иногда ей нужно помочь, вот и всё. Да ведь, малышка моя?» — сюсюкает мама, сжимая её плечи. «Ага…» «Вот как… Ну так я знаю, как решить проблему, — он хватает её за волосы и подтягивает к себе. Айден кричит и инстинктивно цепляется за руки, запутавшиеся в её волосах. — Принеси мою сумку, Ифа». Мать распахивает глаза и сжимает зубы, упрашивает: «Всё нормально, милый, правда». «Ну нет. Если она не может сама за ними ухаживать, значит рано отращивать такую гриву. Принеси сумку», — мужчина дёргает её за волосы. В глазах девочки стоят слёзы, кожа на голове саднит, пока тот нещадно тянет её скальп вверх. Мама подчиняется и выходит за сумкой, кинув на страдающую дочь полный сожаления взгляд. Ещё один резкий рывок. «Хватит ёрзать, не то кожу зацеплю», — предупреждает отец. Краем глаза она замечает блик на лезвии ножа и пытается заставить себя стоять смирно, не сопротивляться, поскольку знает: если он порежет её, отец перевернёт всё так, что это будет её вина. Вот только остановить слёзы она не в силах. Тело сотрясается в рыданиях, в то время как мужчина срезает клинком тёмные пряди. На лицо падает неровно стриженное каре. Айден прячет лицо в ладони и рыдает. Полог снова открывается, возвращается Ифа с сумкой в руках. Женщина смотрит сперва на дочь, потом на копну волос на песке. «Неужели… без этого никак?» «Сколько, бляха, можно с ней нянчиться? — ругается тот, доставая из сумки электробритву. — Это будет ей уроком». «Ты её пугаешь…» «Волосы — не зубы. Отрастут. И вот тогда она уже точно будет расчёсывать их сама», — уверенно говорит отец. Включается машинка. Огромная лапища удерживает её за загривок, чтобы не дёргалась, проходится бритвой по остаткам волос, срезая всё практически под ноль. Полными слёз глазами маленькая девочка смотрит, как под ноги падают ошмётки тёмных локонов. Она закрывает глаза… А когда отрывает она уже в другом теле. Молодой худощавый Джонни — точнее, пока ещё Роберт — сидит в кресле перед зеркалом. Наблюдает, как в отражении мужик в форме бреет ему голову. Но волосами они не ограничиваются. Едва успевает последняя прядь упасть с головы, как его выталкивают через дверь в госпиталь, ставить военные импланты. Ему вкалывают мощную анестезию, тело парализует, разум затормаживается, но он в сознании. Они говорят, что ему нельзя отключаться, но не говорят почему. Из-за местного наркоза парнишка не успевает среагировать, когда хирургические инструменты подносят к глазам, вынимают их и заменяют на оптику. Успокоительное действует странно: замедляет слова и реакции, но панические мысли никуда не уходят. В него запихивают и другие улучшения: укрепляют мышцы, сердце, лёгкие. Всё для того, чтобы скорее обучить и выпустить в пекло. Чтобы лучше сражался. В итоге его выпускают из госпиталя, парень находит первое попавшееся зеркало. Вроде, всё как раньше. Радужки на оптике такого же тёмно-карего цвета: ему, кстати, об этом говорили, какая-то там разработка. Наверное, чтобы он думал, что ничего не изменилось, после того как те покопались в его внутренностях. Проводя руками по коже предплечий, он размышляет, сколько в нём осталось органического. Дальше была практика с огнестрельным оружием. Учили обращаться с пушками. Как вести бой в воде. Постепенно, в изнурительных тренировках под крики инструкторов по строевой подготовке худощавый парнишка обзаводится мускулами. А потом начинается ад. Им приказывают занимать чужие города и отбивать дома у населения. Объясняют, что так они защищают свою страну. Тогда он и начинает понимать, только уже поздновато, что это всё враньё. От мин и бомбардировок погибает больше мирного населения, чем солдат из армии врага. Именно в то время он понимает, что они сами и есть враг. Позволили сделать из себя оружие и забросить сюда. Только не ради защиты или какой-то другой великой цели. Они здесь на службе у чьей-то жадности. За короткое время он успевает многого насмотреться. На его глазах товарищам простреливали головы, ошмётки мозгов летели ему на лицо. Чувствовал вонь обгоревшей плоти и смрад разложения в раскалённой пустыне. Полетал в душном тесном танке. Столько раз дрожал от страха, что не сосчитать. Привык к запаху крови и пота на коже. Всё ради страны. Ради цели. Ради общего блага. Так ему говорили каждый раз, когда редел их строй. В редкие минуты затишья между боями, едва выпадет возможность, они с Люком сидели в казарме и болтали обо всякой херне. Ребята быстро подружились. Порой рассказывали друг другу о жизни до армии, порой мечтали о том, как будут жить после. А иногда, после отбоя, делились тем, что не давало покоя. «Говорю тебе, — Люк делает затяжку. — Если серьёзно настроен этим заняться, тебе надо ехать в Найт Сити». «Ты уже это говорил», — Джонни — тогда всё ещё Роберт — с улыбкой закатывает глаза. Тот вечно треплется о своём родном городе. Все знают о так называемом Городе Мечты. Если хочешь чего-то добиться, надо ехать туда. «И буду талдычить тебе до тех пор, пока ты, я и тот твой друг, о котором ты не затыкаешься, не соберёмся в одном из баров города, вместо того, чтобы подыхать здесь». «Ты про Кера?» — не так уж часто он о нём говорит. Керри тоже записался добровольцем, пошёл за ним в самое пекло, только они попали в разные точки. Они не виделись с тех пор, как закончилась муштра. «Ага. Я бы показал вам обоим город. Тебе точно понравится в Пасифике». «С чего бы?» — ухмыляется парень. «Раньше мы с батей часто туда ездили. Он закрывал клинику и мы чилили весь день на пляже. И вот когда солнце зависает у самой воды… этот вид ни с чем не сравнить. Отвечаю». Роберт смеётся в ответ. То, с каким восхищением друг говорит о своём городе, немного отвлекает от творящегося вокруг говна. И то, с каким оптимизмом он мечтает о том, чтобы снова там оказаться, вселяет надежду на эфемерное завтра. Что они не всегда будут здесь, когда-нибудь всё закончится. «По-моему, ты преувеличиваешь». «Жизнью клянусь, ты обалдеешь, когда увидишь». «Да уж надеюсь. Иначе придётся навалять тебе за пиздёж», — шутит Роберт и тоже затягивается. Губы сами собой растягиваются в кривой усмешке. Есть огонёк надежды в этом тоскливом болоте. «Кто ещё кому наваляет, — широко улыбается друг сквозь клубы дыма. — Теперь насчёт имени-». «Даже не начинай». «Роберт — это херовое сценическое имя. Роберт может работать разве что в бухгалтерии». «Иди на хуй». Люк так и не покажет ему Пасифику. Не познакомится с Керри. И никогда не побывает ни одном из концертов Роберта. Дни походят один на другой. Проходит неделя, возможно, чуть больше, и их закидывают в очередную горячую точку. Пот и пыль застилают глаза. Вдруг слышится короткий слабый звон и следом громкий крик: «Граната! Ложись!» Он не успевает среагировать на предупреждение, друг оказывает быстрее. Под тяжестью чужого тела его придавливает к земле лицом вниз. Роберт не видел, кто его прикрыл, но узнаёт Люка по табачному запаху, тот всегда курит именно эти сигареты. В следующий миг мир взрывается огнём и болью. Шрапнель вонзается глубоко в плоть, там, где товарищ его не накрывает. Пламя в секунды пожирает одежду и лижет кожу. Везде кровь. Роберт вопит в страхе и агонии, крик дерёт горло, пока кожа плавится под огнём. Он пытается перекатиться или подняться — хоть как-то пошевелиться, пока языки пламени не добрались до лица. Старается дотянуться до осколков в шее, в плече, в боку, но рука не двигается, лишь чуть сокращается в ответ. Встать невозможно, на него давит вес тела сверху. С каждой новой попыткой встать, металл глубже впивается в плоть, не пошевелиться. Люк лежит без движения, не кричит. Даже не стонет. Мёртв. Их тела сцепило вместе металлическими прутьями. Сослуживцы бросаются на помощь, чтобы потушить огонь. Кожу всё ещё невыносимо жжёт, отовсюду слышатся крики о помощи и попытки связаться с базой. Когда пламя наконец тухнет, он теряет сознание. Товарищи его оставляют, окровавленного и обожжённого. А потом он слышит… Ви резко просыпается, снова в своём теле. Быстро встаёт с кровати и бежит в ванную. Желудок крутит, на коже проступает холодный пот, по щекам текут слёзы. Она до сих пор ощущает отголоски. Во сне всё было так реально, словно она была там. Чувствовала, как пламя поглощает кожу и плоть до самых костей. Чувствовала спиной вес мёртвого тела. Как осколки впиваются в кожу. А до этого руку отца на своей шее, вибрацию машинки у самой головы. Разный опыт, разный возраст, две разные истории смешались в одну и потрясли её до глубины души. Слёзы застилают глаза, картинка ломается на миллионы пикселей. Сбой в работе биочипа Старая дешёвая плитка трескается от удара, когда она падает на колени перед унитазом, её выворачивает выпитым накануне пивом и желчью. В носу чувствуется металлический запах крови, тонкая струйка стекает на губы и подбородок. Сердце силится не пропускать удары, лёгкие — дышать, организм словно не понимает, кому принадлежит. Когда спазмы прекращаются, девушка обессиленно садится рядом и старается успокоить дыхание. Тело уже так сильно не болит и ощущается родным. Лицо всё в слезах и крови, ссадины на коленях. Она отползает к раковине, но сил встать нет. Конечности будто бы свинцовые, а мышцы, похоже, резко атрофировались. Ви усаживается у стены между умывальником и дверью и откидывает голову назад. Холодная плитка отпечатывает узоры на её заднице. Невероятным усилием воли наёмница заставляет себя встать, чтобы закрыть дверь на замок. Не хватало, чтобы Панам зашла облегчиться и обнаружила её в таком состоянии. После этого титанического достижения остатки энергии покидают окончательно, и она опять плюхается на пол. Ви старается дышать ровно, больше пока ничего не может. Жалеет, что не успела захватить с собой сигареты, они бы помогли унять дрожь, но отсутствие всяческих сил перебарывают желание покурить. Джонни появляется с зажжённой сигаретой в руках, сидя на грязном полу напротив. Иллюзорный запах табака окутывает маленькую ванную, но не приносит облегчения. Места здесь немного, поэтому длинные ноги рокера практически переплетаются с её. Он затягивается. Ви слышит, как в голове роятся его мысли, чувствует, как что-то съедает изнутри. Если б она не знала, что тот не способен сопереживать, то спутала бы это ощущение с виной… «Эй… — мужчина выдыхает клуб дыма. — Ты как?» Голос напряжён, в тоне сквозит смущение, которого она доселе не слышала. С губ Ви слетает сухой короткий смешок, который дерёт обожжённую желчью глотку. «Никак. Надо было взять сигареты…» «Я бы дал тебе свою, но толку от неё никакого», — пожимает тот грязными плечами. «Спасибо за предложение, — она замолкает, прислушиваясь к ощущениям. Глубоко в груди разливается странное беспокойство. Оно не её. И всё же подозрительно напоминает вину. Только этого не хватало. — Знаю, что наезжаю на тебя по поводу и без, особенно, когда не в настроении. Но сейчас ты не виноват. Ты и сам бы всё это забыл если б мог». Всю эту чужую войну, на которую он ушёл ещё ребёнком. Она пережила это всего раз, Джонни же пробыл там много времени. Да, он козёл. Говнюк. Мудачество из него так и лезет. Но это не его вина. «У тебя и своих предостаточно…» «Ну да…» — мрачно соглашается она, вспоминая, как много он уже видел. Убийство мамы. Сначала авария, а потом отец наступил ей на голову и заставил смотреть. Во многих кошмарах Ви фигурирует отец, в том числе и в тех, где он снова пытается её казнить. А ещё сны, в которых она держит холодную окровавленную руку Джеки на заднем сиденье такси. «Упрямые, черти. Сколько их не гони, возвращаются каждую ночь, будто хотят, чтобы ты запомнил каждый взгляд, жест, прикосновение… И ты задыхаешься, потому что знаешь, что будет дальше…» «Потом станет легче?» — спрашивает она, ненавидя себя за то, как жалко прозвучал вопрос. Во время войны Джонни был совсем молод, прошло много лет, прежде чем он умер. Ей нужно знать, полегчает ли когда-нибудь. Хотя, она же сама только что видела его сон, так что вот и ответ… «Со временем их становится только больше. На самом деле, те, что о войне, ещё не самые приставучие», — признаётся он, качая головой. Взгляд его устремлён куда-то в пустоту. «То есть, будет хуже?» «У меня так…» Ви мычит, переваривая услышанное. Он говорит обтекаемо, не распространяется насчёт кошмаров, что беспокоят больше всего. Она и не спрашивает. В своё время Джонни сам расскажет, если захочет, это его право. Однако, возможно, благодаря чипу девушка узнает всё сама. Быть может, скоро сны станут сниться чаще и станут более яркими. И тогда ей придётся жить не только со своими психическими расстройствами, но и с его. «Ну… — мужчина нарушает затянувшуюся паузу. — Лучше этот или тот, где я отсасывал Керри?» Наёмница хрипло смеётся, горло по-прежнему саднит. Да, сны у Джонни сменяются так же быстро, как и его настроение. Сначала был минет, потом его душила Бестия, а тут — раз — и ужасы войны. Рокер тоже улыбается, глядя, как она сотрясается от смеха. «Да уж. Думаю, эротические сны мне нравятся больше. Как-то даже не ценила их, пока они были». «То есть, ты признаёшь, что возбуждаешься от одного вида?» «Боже». «Особенно последний. Тогда тебя здорово накрыло, да же?» — издевается он, шевеля бровями. Напоминает, как после сна с Бестией она проснулась в крайне возбуждённом состоянии. «Не собираюсь это обсуждать». «А вообще-то, — снова эта ухмылка, — я же тебя душил». «Джонни», — Ви пытается сделать суровый голос, но то, как он буднично упоминает о попытке убить её в самую первую ночь, почему-то вызывает у неё смех. Типа. Ах, да. А помнишь, я пытался тебя задушить? Ну что за человек? «После этого ты запала на меня или…?» — Джонни загибает палец и с самодовольным видом приподнимает бровь, с наслаждением наблюдая, как она краснеет. «Джонни!» «За вклад в твой список сексуальных фантазий можешь не благодарить. Мне любопытно». «Господи, Джонни, никогда ты не попадёшь в список тех, о ком я фантазирую». В притворной задумчивости рокер хмурит лоб. Хотя кого он обманывает, он же никогда не думает: «Пару дней назад ты по-другому запела. Помнишь, как стонала моё имя?» «Как же я тебя ненавижу», — бесится Ви. От его тупых шуток щёки теперь пылают. «Да, да. Ты уже говорила. Быть может когда-нибудь мне станет не поебать». Невозможно-невыносимый, как обычно. Всегда находит причину её подколоть. Но после всего… Каждая такая похабная шуточка и ухмылочка словно бальзам на душу. За их обычными перебранками все кошмары забываются. Они так и сидят в мареве сизого дыма, касаясь ногами. Ви чувствует себя почти как дома. И где-то после того, как он в очередной раз над ней подшутил, а она в ответ обозвала его мудаком, девушка не замечает, как проваливается в сон.