Твой поцелуй как преступление

Бригада
Гет
Завершён
NC-17
Твой поцелуй как преступление
бета
автор
бета
Описание
Его цель сидела в обнимку с Виктором Пчёлкиным и тихим, манящим голосом вещала о журналистике. Вот оно — бурление крови в жилах и та самая страсть, которая не пробуждалась в Белове уже долгие годы брака. Игра началась, и Белый выиграет в ней. Не останавливаясь ни перед чем...
Примечания
Эта работа — ответвление от фанфика «Всего лишь интервью?» https://ficbook.net/readfic/11634816 Немного другой ход событий и попытка переосмыслить расстановку сил в игре. А ещё попытка в максимально канонных героев (кроме Оли, здесь она bitch girl). БОНУС К ТПКП: https://ficbook.net/readfic/01919dbe-060a-7dc3-9ff3-89d3c0f5edfb Для тех, кому понравилось короткое взаимодействие Белова и Фроловой в 32 главе. Название фанфика — отсылка на песню Комиссара "Твой поцелуй как преступление". Прототип главной героини: Юлия Фролова — Любовь Аксёнова (Бывшие/МГЧД(где с темным каре) ❗❗ В шапке проставлены не все метки! Будьте осторожны ❗❗ ❗Автор не романтизирует и не пропагандирует бандитизм, военные действия и измены. Курение, наркотики и алкоголь вредят вашему здоровью❗ https://t.me/+TNL-3dZQFkgwZDBi телеграм-канал с информацией по фанфику
Посвящение
16-летней мне, которая без памяти была влюблена в Сашу Белого. Да и всем его поклонникам.
Содержание Вперед

[БОНУС, 2005 год] 5 лет спустя [Семьи, политики, флафф]

      Противный писк под ухом. Первой поднимается Юлия Белова. Отключает будильник и отправляется будить младшую… Дочь.       Внимательный читатель вспомнит, что у Юли были сыновья. Откуда дочь? Все очень просто.       Три года назад Беловы действительно стали родителями в третий раз. Бог любит троицу, поэтому в этом предложении её чуть больше, чем ожидается.       Когда Юля лежала после игр с шоколадом, уставшая, довольная, она действительно задумалась о беременности. Именно риск её возникновения заставил посмотреть на эту сторону брака. Юля помнила, что Саша хочет многодетную семью, но… Как будто был страх, барьер. Она как будто не верила, что чудо рождения новой жизни произойдёт с ней во второй раз. Хотела ли Белова этого?       Юля помнила ту беременность. Заботу Саши, поддержку родителей, отсчитывание дней до ПДР. Трепетное ожидание первых шевелений, слёзы Саши, когда он увидел ребёнка на УЗИ. Юля невольно захотела пережить всё это вновь — так и решилась на третьего малыша, и не выпила таблетку.       Саша полностью поддержал её и заверил, что всё будет хорошо. Он трепетно заботился о Беловой, готовил завтраки, старался устраивать приятные сюрпризы. Также тщательно следил за течением беременности, был на всех приёмах у врача. Когда он узнал, что будет девочка, Саша взвизгнул от восторга. Он хотел почувствовать себя отцом маленькой принцессы.       Вторые роды прошли легче. Юлю ни разу не клали на сохранение. Малыш развивался по срокам, как и положено. Аня родилась похожей на Белову, но Саша не огорчился. Всё-таки, должно же быть разнообразие в детях.       Аня проснулась с трудом и начала пихать две ноги в колготину. Белова спокойно помогла дочке и посадила её за стол.       Потом проснулся муж — сонно потягиваясь, прошёл на кухню, едва не споткнувшись о Джима. Собаке такое столкновение не понравилось и она начала громко лаять. Саша погладил ретривера по голове, а затем прислонился сзади к Юле.       — Саша, рано. Я на пары опоздаю.       — Я по быстренькому. Суну, плюну и всё, — пообещал Саша, гладя талию супруги.       — Не закончишь ты быстро, я тебя знаю.       Какие пары, если Юле уже тридцать пять? Высшее уже есть! Здесь тоже всё очень просто.       Рождение третьего ребёнка означало, что Юля больше не сможет быть в самой гуще журналистики — тяжёлый выбор. Работа телеведущей и корреспондента требовала много времени, а Юля им больше не располагала.       С другой стороны, журналистика многогранна. Необязательно отдавать работе много времени, чтобы оставлять творческое наследие и видеть свою фамилию и имя не только в паспорте. Можно писать статьи в газете, сниматься в ток-шоу в качестве экспертов, да хоть блог вести в интернете, который обороты набирает.       И вдруг Юлю осенило.       Она достаточно опытный человек, прошедший через войну, насилие и бешеные темпы новостной журналистики, так почему бы не передать свой опыт следующему поколению? Юля была уверена, что от образования зависит качество материалов в СМИ. Нет квалицифированных кадров — нет журналистики в стране. Белова смахнула пыль с диплома МГУ и отправилась в родной университет. Ректор, наслышанный о Юле, без проблем взял её на работу. И уже второго сентября две тысячи второго года, Юля стояла перед двадцатью шестью парами любопытных глаз, и рассказывала основы теории СМИ.       Студенты ожидали от Юли, что она будет строгой и вредной, но она держалась с ребятами на одной волне. При рассказе материала допускала молодёжный сленг, отвечала подробно, без прикрас, на все вопросы. Юля не нагружала сильно домашними заданиями, а на экзамене не преследовала цели завалить нарочно. Просто слушать три часа то, что она знала десять лет, было равносильно пытке.       Были прецеденты с приставаниями первокурсников. Они были очарованы властной, сильной Юлей и поэтому пытались делать комплименты, дарили цветы. Юля мягко объяснила парням, что она занята и её супруг явно не обрадуется появлению третьего в постели. Все поняли и сошли с любовного фронта. Один, правда, ещё намекал на сдачу экзамена другим путём, но Юля сообщила об этом ректору — больше ловелас-студент в стенах МГУ замечен не был.       Каша вскипела. Юля положила её в тарелку дочери, пожелала приятного аппетита и принялась убирать ей волосы в хвостик. Постепенно на кухню пробрались Ваня и Серёжа. Судя по их грустным лицам, парни что-то не поделили.       — Ма, Серёжа забрал мой йогурт, — пожаловался Ваня. Серёжа возмутился:       — Я младший брат, мне нужен кальций!       — Вам обоим нужен кальций. Серёжа, если ты хотел йогурт, сказал бы папе, мы бы тебе купили его, — Юля закончила с хвостами дочери. — Саша, подай мне ту тетрадь с конспектом пары.       — А не проще оставить их одних, а самой не приезжать? Сами разберутся. Тебе отдыхать надо.       — Белов, я учу в МГУ, раз. Второе — я хочу, чтобы журналистика в России процветала. Конечно, я не мечтаю уже о свободе слова, но, хотя бы, чтобы это слово было красивым, — Юля взяла тетрадку и повторила основные тезисы.       — Понял, Юлия Александровна. Но вечером я буду вашим самым плохим студентом… — шепнул Саша на ухо Юле. Сколько лет брака прошло, страсть не угасала. Юля умела привносить в супружеский долг что-то новое.       — Завтрак на плите, — сообщила Юля сыновьям. — Не забудьте покормить Джима. И, пожалуйста, Ваня, надень на него поводок. Есть дети, которые боятся собак.       — Да, хорошо, мама, — Ваня обнял Юлю, а та поцеловала его в висок.       — На ужин у вас будет фазан. Мы с Александром Фёдоровичем его поймали, — объявил Белов. — Мясо только надо разделать.       — Если бы не такие ништяки, Саша, я бы тебя не отпускала на охоту. Ты там водку пьёшь, — шутливо кинула претензию Юля, но Саша сказал серьёзно:       — Ты тоже пьёшь каждое 17 декабря и 19 мая.       Юля тише добавила, чтобы дети не слышали:       — У меня есть повод. Для меня эти даты адская боль. Я по-другому не могу их пережить. Извини меня.       Саше стало совестно. Лоб разгладился, а брови опустились. Белов подошёл к расстроенной супруге и обнял её.       — Милая, я тебя не осуждаю. Я восхищаюсь тем, что ты живёшь дальше, несмотря на пережитый ужас. Просто я хотел сказать, что нет ничего страшного в том, что мы иногда выпиваем.       — Саша, мне стыдно, что я никогда не буду нормальной женщиной, — прошептала Юля.       — Ты нормальная. Ты прекрасная мама, жена, преподаватель, журналист. Ты же голосов не слышишь? Ты не причиняешь себе боль, ты редко пьёшь. Всё хорошо. Я тебя люблю. Мы вместе справимся со всем, — Саша поглаживал Юлю по волосам, а дети побежали обнимать их.       Одно из главных пристрастий в жизни Саши Белого возникло благодаря Александру Фролову, который однажды спросил:       — Охотился когда-нибудь?       — На людей – да, — отшутился Белов. — Или вы про обычную охоту?       — Зверушек пострелять. Я считаю, это правильное дело для настоящего мужчины. Снимает стресс, ещё и кислородом дышишь.       Саша, признаться честно, поначалу скептически отнёсся к затее. Он не был уверен, что достигнет того же уровня адреналина, какой был на стрелах в девяностые, но, чтобы наладить контакт с тестем, согласился. Вот только, было одно «но», о котором все благополучно умолчали. Вставать нужно было в пять утра — Белый еле стащил себя и Джима с кровати, а затем собрался на улицу с ружьём. Александр Фёдорович блестел, как медный пятак. Кажется, он единственный ловил кайф с происходящего.       — Поляны мы уже отсмотрели, так что поехали скорее.       — Слушаюсь и повинуюсь, — Саша зевнул, поднимая Джима. Собака вытянула лапы и прилегла на землю. — Ретривер подойдёт для охоты?       — Очень даже, Санька. О, а вот и пацаны подъехали!       Саша повернул голову и увидел целую толпу огромных мужчин с собаками и рюкзаками. Белов на их фоне ощущал себя неловко. Наверное, они давно занимались охотой и были профессионалами. Его лицо выражало растерянность.       — Не парься, Белов. Всему научим и всё покажем. Тебе понравится. Мы ребята добрые, не кусаемся. Тем более, ты неплохо стреляешь.       — Одно дело, по людям, другое – по зверушкам, — Белов пожал руку каждому охотнику. — Ну что, поехали?       И они отправились в путь.

***

      Как только вышли из машин, собаки выбежали следом с бурным лаем, покоряя лапами бескрайние просторы полей. Саша прищурился — утреннее солнце слепило глаза, пришлось достать из рюкзака солнцезащитные очки. Белов прислушивался к каждому звуку, запоминал шаги. В нём включился давно забытый инстинкт, который воплощал внутри него режим максимальной готовности; обострился слух, зрение стало особенно зорким.       — Мы охотимся на птиц. Фазанчиков стреляем. Собаки определяют местоположение дичи и мы уже туда идём.       Саша слушал советы тестя, будучи уверенным, что не сможет убить даже голубя. Подумать только, опытный стрелок Белый боялся охоты! Но она кардинально отличалась для него от криминала.       Саша почувствовал себя Николаем Ростовым из Толстовского романа — он также молил бога, чтобы дичь пришла к нему в руки. И вот, наконец, Джим дёрнулся и побежал так быстро, что Белов едва не споткнулся об камень. Оказалось, что ретривер учуял птицу: фазан притаился в кустах, расправил крылья, видимо, не подозревая, что настали его последние минуты. Джим прыгнул на птицу, не давая ей выпорхнуть; Саша сделал несколько шагов. Охотники молча стояли, не вмешивались — право первого выстрела было учтено.       Саша зарядил ружьё и направил его дуло на хрипящего фазана. Почему-то сейчас выстрел давался особенно тяжело: казалось бы, проще убить того, кто не подобен тебе, но Белову стало жаль птицу, и от этого забытого чувства защемило сердце. Однако, отступать было некуда. Саша прицелился и сделал несколько точных попаданий, чем вызвал бурю оваций у бывалых охотников.       — Поздравляю с посвящением в охотники! — сказал Александр Фёдорович, тепло обнимая зятя.       Саша улыбнулся, и горе по убитой птичке отступило, будто снег в марте. Видя искреннюю радость в глазах Фролова, Саша ощутил себя мальчишкой, которого обнимает отец. Белов не знал, каково это — быть с папой. Но сейчас он понял, что отец любимой способен восполнить этот пробел и дать представление об этом чувстве.

***

      Оля Маркова смотрела в экран телевизора, ожидая вечерних новостей. Её муж накрывал на стол — сегодня в их доме был праздник по случаю пятой годовщины их отношений. Оля разрешила себе быть любимой и отпустить прошлое, но действительно ли Белов вычеркнут навсегда?       Коля крутился вокруг папы, пытаясь утащить хотя бы одну крабовую палочку. Выглядело это как попытка обезьянки снять с дерева банан. Игорь потрепал сына по голове и сказал:       — Подожди немного. Мы вместе сядем и будем кушать.       Марков-младший обиженно надул губки и сел на пол. Он подошёл к импровизированному автопарку и стал играть в машинки, старательно изображая рёв мотора и шум двигателей. Оля с умиротворением наблюдала за этой картиной, пока в голове проносились мысли и воспоминания.       Бывшая Белова забеременела лишь три года назад — до этого она всячески отнекивалась от детей. Было много страхов, связанных с возрастом: Оля думала, что сделать продолжение рода не получится, а ещё — что Игорь уйдёт и заберёт ребёнка себе, вновь причинив адскую боль.       Наверное, единственное, что в истории с разводом беспокоило Олю — то, что она отдала Ваню навсегда. Чтобы не вспоминать о сыне, Оля прервала с ним контакт. Не виделась, не звонила, не писала. Оля догадывалась, что Юля успешно забрала место мамы.       Прогремела легендарная мелодия из фильма «Время первых». Оля подошла к телевизору и уставилась в экран. Рассказывали об изменениях в геополитическом раскладе, о реформах… Ничего важного для Оли.       И вдруг в конце ведущая зачитала подводку:       — Депутат Государственной Думы Александр Белов стал отцом в третий раз. Об этом сообщила Юлия Белова в выпуске ток-шоу «Пусть говорят».       На кухне Игорь открыл шампанское. Внутри Оли всё рухнуло. Стало очень-очень больно где-то в груди. Горло сдавили так, что весь вечерний ужин грозился вырваться наружу. Звуки окружающего мира стали смазанными, приглушёнными. Надежды на страдания бывшего мужа не сбылись.       У Саши было всё шикарно. Дети, дом, собака. Ему чертовски везло, всё получалось. Даже не споткнулся ни разу, зараза. Только вот не стал президентом и проиграл выборы, набрав жалкие 2%. И друг умер. Но, на фоне пополнения, утрата потеряла значение. Оля видела горящие глаза бывшего мужа — направленные не на неё, а на журналюгу. Они счастливы и это не маска для избирателей.       Саша счастлив — и эта мысль отравляла всё внутри. Как бы Оля ни пыталась вычеркнуть эту историю, она возвращалась в неё, читала газеты, надеясь увидеть его страдающее лицо или прочитать о том, что он застрелился. Его голос по телевизору давил, каждая нота била так, как молотком по голове — нет, кувалдой.       — Оль, всё хорошо? — Игорь приложил руку к плечу супруги.       Оля улыбнулась вымученно и кивнула:       — Всё хорошо. Тебе помочь с закусками?

***

      Каждый конец июня Саша становился закрытым от солнца, радости и смеха. Всё потому, что был ближе день, который забрал у Белого Витю Пчёлкина.       Прошло пять лет, но боль не ушла. Она просто притупилась под семейными хлопотами, спряталась под грудой дел и забот. Но скорбь находила Сашу девятнадцатого числа и наносила удар в самое сердце, отключая желание двигаться и действовать.       — Надо поехать на кладбище, — говорил Саша. Юля молча наливала ему рюмку водки и садилась напротив. Единственное, чем могла помочь ему супруга — взять на себя все задачи и выслушать. Саша залпом выпил спиртное, не поморщился.       — Я помню всё так, будто это было вчера. Как мы летели с тобой на самолёте из Италии, позвонил Космос. Как он сказал тихо, что Витя умер. Я приехал в его квартиру, увидел труп. Я не верил, что он умер, несмотря на дыру в виске, записку и лужу крови.       Юля знала эту информацию наизусть. За пять лет она слышала её много раз, просто менялся порядок слов.       — Я думал, что я лягу рядом с ним. Мне было больно. Он умер с улыбкой на лице и даже это не облегчило мне боль.       Юля молчала, сжав кулачки так, что ногти вонзались в кожу. Белова запрещала себе плакать, потому что Саша сам мог расклеиться. Юля показывала силу и тем самым вдохновляла мужа.       После работы, Саша и Юля действительно поехали на кладбище. Могилу Вити нашли быстро — даже если бы им завязали глаза, они нашли бы её за пять минут. Гранитная могильная плита с фотографией улыбающегося Пчёлкина — это кажется нелепой карикатурой. Саша опустился на корточки и провёл ладонью по камню, надеясь, что прикосновение передалось и другу.       — Здравствуй, Витька.       Саша положил две подмосковные гвоздики и вновь сделал глубокий вдох. Юля отошла в сторону, чтобы не быть лишним свидетелем.       — В моей жизни было много потерь, и многие мы с тобой прошли вместе, как настоящие братья. Я легко пережил, стал сильнее и даже забыл о них. Но твоя смерть рвёт душу до сих пор, — Саша поднял глаза к небу, выдыхая. — Я надеюсь, тебе там хорошо и спокойно. Только это стало бы моим утешением. Я верю, что после смерти всем будет лучше, чем на земле. Много лет думаю и не знаю, как искупить свою вину перед тобой. Я знаю, что я виноват в том, что ты страдал. Но пойми, у меня не было другого выбора. Наши с Юлей души могли быть только вместе. Или не существовать вовсе. Я думаю, тебе самому спокойнее, что Юля в моих надёжных руках и счастлива.       Памятник молчал — камень не мог ему ничего ответить, и Саша, выдержав паузу, продолжил:       — У нас всё хорошо. У Коса и Фила дела в гору пошли. Семьями обзавелись. Мы с Юлькой родили дочку. Глаза — Юлины, большие, любопытные. Всё это могло быть и у тебя… Брат, прости. Я вспоминаю наши моменты, как во дворе мячик гоняли, как в школе уроки прогуливали, как вместе проходили все рубежи... — Саша вновь делает глубокий вдох. — Юлька тоже тебя вспоминает. Нас обоих твоя гибель шокировала. Никогда тебя не забудем.       Саша прибрался на могиле Вити, срезав траву, расставив красиво цветы. Он поставил рюмку водки с хлебом и отошёл от могилы. Юля стояла у высокой берёзы. Зелёная листва укрыла в себе Белову, щекоча приятно кожу.       — Пойдём, милая. Нужно ещё маму мою навестить. Если ты хочешь… — Саша коснулся легонько плеча супруги. Юля энергично закивала. Она безмерно любила Сашу и хотела быть ближе к его семье.       Когда они шли по каменистой тропинке, под ухом раздалось жужжание. Юля подняла глаза и увидела пчелу, которая кружила над их головами…
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.