Твой поцелуй как преступление

      Юля из двухтысячного точно знала, что мечты сбываются. Самая главная — стать мамой — исполнилась спустя месяцы попыток. Надежда угасала — Юля уже была уверена, что ничего не получится из-за неё.       Но вот, в июле она начала ощущать то, что хотела. Все симптомы, которые каждая девочка знает чуть ли не с детства. Сначала Юля стала больше спать, быстрее уставать на работе. Тянуло грудь. Месячных не было уже давно. А когда началась тошнота, Юля решилась на тест.       Сначала, как обычно, одна полоска. Но Юля терпеливо ждала пять минут. И лишь тогда проявилась вторая. Юля протёрла глаза несколько раз, чтобы точно убедиться. Лишь тогда Белова закричала от радости и начала плакать.       Её супруг даже не обратил внимание на плач из ванной. После гибели друга он был отрезан от внешней реальности. Только когда ему положили тест, Белов поднял голову и спросил:       — Твоё?       Юля кивнула. На большее не хватило. Белова очень боялась, что смерть Вити отняла у Саши желание становиться отцом. Саша сначала никак не отреагировал. Но перестал хмуриться.       — Я беременна, Саша, — прошептала Юля. — У нас получилось.       И лишь эти слова разбудили Сашу от скорбного сна. Он вскочил со стула, улыбнулся широко и громко рассмеялся. Юля подумала, что муж помешался и потянулась за холодным льдом. Саша обнял крепко любимую и покрутил в воздухе.       — Ты понимаешь, что ты сейчас сделала? Ты спасла меня! Спасла! Я буду жить ради нашего сына! — Повторял Саша, целуя то щёки, то живот Юли. Джим также обрадовался и поставил лапы на ноги Юли, вытягиваясь во весь рост.

***

      На осмотр Юля поехала одна, хотя Белов настаивал на своём присутствии. Просто Юля боялась услышать что-то плохое и расклеиться при супруге. А так она могла выиграть время на то, чтобы прийти в себя.       Юлю осматривали ручным способом. Врач установила, что матка действительно расширена. Из этого следовало, что Юля беременна. Когда Юля услышала это из уст врача, еи хотелось плясать и смеяться. Но она сдержанно, по-светски улыбнулась и села напротив врача. Она долго выписывала направления на анализы и смотрела карту.       — Когда была последняя менструация? От этого я буду считать начало беременности.       — У меня нерегулярный цикл, — махнула рукой Белова. — Два месяца есть, один нет. Но у меня всё в порядке, это следствие стрессов. Могу сказать предполагаемую дату зачатия.       Юля назвала первый день в Италии. Воспоминания нахлынули, как волна в Средиземном море. Белова улыбнулась, но потом стала серьёзной.       — Первый ребёнок? — Спросила доктор, подняв глаза из-под круглых очков. Юля подумала, что вопрос не имеет никакого значения.       — Да, а что?        После ответа гинеколог повернулась к ассистентке и сказала:       — Запиши её в старородящие.       Юля несколько опешила и округлила глаза. Как будто ей сказали что-то неприличное. Белова не задумывалась о своём возрасте в таком ключе. Она нахмурилась и излишне эмоционально спросила:       — Извините, Вы где тут старую увидели? Вроде я ещё не бабка.       — Я не называю Вас старой, — врач собрала крупицы терпения. Всё-таки хамить жене депутата было рискованно. — Просто это медицинский термин, означающий женщину, которая рожает после тридцати. Вам как раз четвёртый десяток пошёл. Не переживайте, вы отлично выглядите. Дай Бог мне так выглядеть…       После объяснения Юле даже неловко стало. Она опустила взгляд, взялась пальцами за ремень сумки и тише сказала:       — Поняла. Извините. Что мне делать дальше?.. На учёт вставать, да?       — Подождите пока. Я хочу узнать, есть ли у Вас какие-то заболевания и вредные привычки. Мне для анамнеза надо.       Юля задумалась. Она начала пролистывать жизнь до самого начала. К счастью для малыша, Фролова была крепка здоровьем. В детстве переболела ветрянкой, зато в взрослой жизни благоухала. Даже температуры не было толком. Помогла спортивная карьера.       Тем же самым мог похвастаться и Белов. Естественно — если бы Сашка был болезненным, взяли бы его в срочную службу в Афганистане?..       Единственное, о чём подумала Юля — психическое состояние после Чечни. Но серьёзных отклонений у Юли не было.       — Нет, мы оба здоровы. И в семье тоже. Вредные привычки были — курила и пила. Но перед зачатием бросила.       Врач с подозрением посмотрела на Белову. Решила принять на веру её слова и приступила к измерению параметров. Сначала вес (Юля отвернулась от числа), потом рост — 183 сантиметра, окружность живота и давление.       В завершение приёма Юле дали базовые советы. Задача Беловой была просто кивать и соглашаться со всем.       — Во время беременности не пьём, иначе у ребёнка будет зависимость в будущем. Нужно больше двигаться, вкусно и разнообразно питаться. В рационе должны быть овощи и фрукты, сложные углеводы — крупы, хлеб, картофель, источники белка, молочные продукты, жиры и масла. Полезно есть больше отварных, тушеных блюд, приготовленных на пару или в духовке. Для того, чтобы быть под наблюдением, вам нужно сдать анализы. Направления я выписала, они бесплатны. Не нервничаем, по возможности.       — Витамины надо пить? Я слышала, фолиевую кислоту лучше…       — Её, да. Рецепты я Вам выписала тоже. Кстати, передайте отцу ребёнка, чтобы сдал общий анализ крови, — врач вручила кипу листов и попрощалась с Юлей.

***

      Юля приехала домой и легла на кровать, сладостно потягиваясь. Ваня гладил Джима. В доме воцарилась ленивая расслабленность.       Она закончилась, когда порог квартиры переступил Саша. Он приехал с заседания и был полон энергии. Видимо, те дни, которые он провёл, лёжа и вспоминая о Вите, требовали компенсации. В руках у него был шикарный букет пионов. Их запах заставил Белову встать с кровати и встретить мужа.       — Кому цветы? — Игриво поинтересовалась Юля, как будто была ещё кандидатура.       — Джиму, наверное. Джим! Букетик хочешь? — Окликнул Белов собаку. Это было лишним: почуяв хозяина, Джим, будто сапсан, примчал в прихожую и поставил лапы на Сашу.       — Ему еды надо, — ответила Юля. — Он постоянно делает такое лицо, будто его не кормят. Актёр погорелого театра, — рассуждала Белова, пока ставила цветы в вазу.       — Манипуляция. Не более того. Привыкай, я тебе буду дарить букеты каждый день, пока ты не родишь. Это малая благодарность, которую я тебе могу выразить.       — Саша, дело не в цветах. Я хочу, чтобы ты был рядом и помогал с ребёнком. Мне нужна забота и решение вопросов. Но цветочки тоже здорово.       — То, что ты сейчас назвала, это база для мужчины. Я не считаю это чем-то особенным. Я хочу тебя радовать, и я буду это делать. Ты мне лучше скажи, что сказал гинеколог? Беременность в силе?       — Да. Как мы и считали, она случилась в Италии. Наш ребёнок was made in Italy. Выписала кучу анализов. Я думаю, половину не нужно проходить.       — Белова, если врач сказал, ты пойдёшь и сдашь нужные мазки. Я знаю этого доктора, она херни не посоветует.       — Там и по твою душу есть. Тебе надо кровь сдать, — хитро сказала Юля, отдав направление. Белов убрал листок в папку. Его не напугала перспектива стояния в очередях и ругани с бабками.       — Окей, сдам, — покорно соглашался Белов.       — Ещё меня назвали старородящей, прикинь? И сказали пить кислоту, витамины, меньше нервничать… Ну эту всю лабуду.       — Не лабуду, Белова. Я хочу знать всё о своём ребёнке. Мне нужны подробности.       — Никаких физнагрузок, изменить рацион питания, не пить, не курить. Спрашивала про болезни наши, записала параметры. Половой жизнью, сказала, жить пока можно.       — Ну и будем жить, чё. Пойду ужин разогрею, — Белов направился на кухню. Юля вскочила, попытавшись забрать свою роль.       — Лежи! Тебе надо отдыхать. Твоя задача — выносить здорового ребёнка. Остальное уже на мне. Если тебе скучно, можешь пройтись с Джимом.       — Идёт, — примирительно сказала Белова, поцеловав мужа в губы.

***

      В середине июля Белова решилась и провела серьёзный разговор со своим пасынком. Юля почему-то боялась сказать Ване о беременности. Вдруг ребёнок отреагирует негативно, начнёт ревновать?       Конечно, решение о зачатии не было принято без обсуждения с Ваней. Белов-младший сам заявлял, что хотел братика или сестричку. Настаивал, конечно, на мальчике, чтобы игры стали разнообразнее. Однако Юля переживала, что когда Ваня поймёт, что ребёнок точно будет, он может обидеться.       Юля позвала его в комнату к себе. Ваня прибежал и начал рассказывать об убитых монстрах в игре. Юля дослушала, а потом погладила по голове и сказала:       — Ванечка, помнишь, ты хотел братика?       — Я и сейчас хочу, — заявил Ваня, поставив руки в боки. — Хочу вместе с ним играть, бегать.       — Так вот, — Юля подбирала слова на ходу, поэтому вставляла паузы. Она гладила Ваню по рукам. — У нас с папой будет в скором времени малыш.       — Не в скором, а через восемь месяцев, — крикнул с гостиной Белов. Юля засмеялась. Даже здесь Саша умудрился напомнить о себе и проконтролировать ход разговора.       — Александр Николаевич, подождите, пожалуйста. Я сама хочу договорить, — шутливо произнесла Юля. — Так вот. Возможно, у тебя будет братик, о котором ты мечтал. Но это не значит, что мы станем любить тебя меньше. Нашей любви хватит на вас двоих. Помни об этом, пожалуйста, всегда.       — Правда? — Ваня пропустил вторую часть разговора. Он приложил руки к небольшому животу Юли. — А ребёнок там живёт?       — Именно. В животике растёт. Сначала там точка, потом постепенно появляются ручки, ножки, — рассказала Юля. — Когда-то он начнёт нас слышать.       И тут Ваня задал вопрос, который ставит в тупик всех родителей.       — А как он появился в животике?       Вот тут Юля опешила. Сказать правду? Или начать врать про аистов с капустой? Она позвала Белова. Пусть и разбирается, как говорится.       — Объясни Ване, откуда дети берутся, — шёпотом попросила Юля. Белов совершил неожиданный ход. Он увильнул от ответа красиво, как и может настоящий депутат.       — Ты вырастешь и узнаешь это.

***

      Ночью будущие родители лежали в постели и думали о появлении малыша. Юля боялась за роды. Она слышала, что женщина может умереть из-за них. А может, кто-то совершит ошибку и что-то произойдёт с ребёнком. Юля крутилась в разные стороны, пытаясь перестать думать. Это было бесполезно.       Саша тоже думал. Но его ход мыслей был в разы позитивнее. Белов размышлял о том, какой он счастливый человек. Он добился всего, что хотел в этой жизни. Все пункты поговорки «родить ребёнка, построить дом и посадить дерево» были исполнены. У него появится долгожданный ребёнок, от женщины, за которую боролся так отчаянно. Если Ваню Саша принял как шанс искупить грехи, то Юлиного ребёнка он считал благословением Господа за все их мучения.       — Юль, ты чего не спишь? — Саша потеребил в пальцах лямку бирюзовой сорочки.       — Да думаю, переживаю. Я боюсь рожать, Саша. Вдруг что-то случится? — Наконец поделилась тревогами Юля.       — Юль, это бред. В тебе уже говорят гормоны. Я выберу тебе лучший роддом. Лучших врачей Москвы, с многолетним стажем. Ты сама очень крепкая и сильная женщина. Ты прошла через войну, понимаешь? Это в разы проще беременности. Так что не думай об этом. Тебе нельзя нервничать.       — Спасибо, — Юля придвинулась к нему и скромно поцеловала в губы. Юля молчала, а потом неожиданно спросила:       — У тебя есть какой-то поступок, за который тебе стыдно больше всего?       Белов же не выдал своего изумления. Он медленно пожал плечами, задумавшись.       — Ну… Фактически, мне стыдно за всю жизнь. Я её прожил неправильно, я знаю это. Всё пошло по… — Саша хлопнул Юле между ног. — В какой-то момент, и я покатился в бездну. Тебя подвергал риску. Но если выбрать прям одно… — Саша потёр пальцами подбородок, устремив глаза на потолок. — Наверное, поставка оружия в Чечню. Я знаю, что я был загнан в угол, но мне всё равно было херово. За то, что своих солдат убивал, получается. И за тебя. Ты была ранена из моего автомата. Я отчасти понял тебя, когда ты ушла к Пчёлкину, даже несмотря на его многочисленные измены. Я знал, что обнимать тебя руками, которыми я это совершил, я не имею права. Ни морального, никакого другого. Вот как-то так.       — Саша, не кори себя. Я знаю, что у нас всё будет по-другому. Я тебя простила уже давно, — Юля провела кончиками пальцев по спине Белова. Саша быстро принял прежнее выражение лица.       — Ну а тебе за что стыдно? А то нечестно, я тебе душу раскрыл тут, извините… — Саша привстал на локтях. Юля также спокойно начала рассказывать:       — Короче. Это было очень давно, когда я занималась ещё фигурным катанием. Я была лучшей в нашей группе. Объективно. У меня и параметры были прекрасные, и прыжки мне легко давались. Всё изменилось, когда к нам перевели девочку одну. Она в плане техники и артистизма превосходила меня. Я даже помню, как тренер вслух сказала: «Ну всё, Фролова, тебе нашли замену!». Я послала её к чертям и ушла в раздевалку выплёскивать злость.       На носу был Кубок Екатеринбурга. Мне очень нужно было первое место. Я бы не пережила второго — это такой удар для спортсмена. Обычным людям кажется — ну вторая и чё? Но у нас не так. И я на одной из тренировок умышленно нанесла ранение девочке этой. Я исполняла какой-то элемент и якобы случайно проехала рядом с ней. Я сшибла её, и она упала, сломав себе руку. Но мне в этом плане повезло: ещё и экипировка полетела. Я по глазам её видела — она поняла всё. Она так плакала горько…       Я заняла первое место, как и хотела. Мама с папой меня похвалили. Впервые за месяц, — усмехнулась горько Юля. В комнате было темно, но Саша чувствовал, что Юля плачет. — Я стояла на пьедестале, вся такая красивая. Стразики на платьице сияют на фоне ламп, я ручкой региональным журналистам машу, медальку свою целую. А на душе кошки скребут. Такое паршивое чувство было.       Я искренне надеюсь, что когда я ушла из фигурного из-за травмы, эта девочка получила все титулы, которые хотела. Она заслужила. Я хотела её разыскать, позвонить, но перестала видеть в этом смысл. Прошло столько лет, и это уже бесполезно. Как-то так.       Саша смотрел без осуждения, с пониманием. Юля и ждала такой реакции. Какое бы дерьмо она не совершила, Саша всегда бы стоял за её спиной и защищал её. Не оправдал бы ей убийства, конечно, но вслух осуждать не стал бы.       — Тебе важна была золотая медаль из-за семьи?       — Да. Знаешь, почему-то я заметила такую тенденцию, что я должна обязательно бороться за любовь. За мамину, папину, Лёшину, Витину, — Юля весело хихикнула, но Саша уловил нотки грусти.       — Твоя борьба окончена, милая. Я тебя люблю без причины. Мой сын, твой будущий ребёнок тебя также любит за просто так.       — Дай Бог, чтобы так было вечно.       Разговор прервался. Юля устроилась поудобнее на спине — тяжесть живота начинала ощущаться. Белов незаметно положил ладонь на обнажённое колено жены.       — Саша, чего проказничаешь? — Юля намотала на палец волосы, соблазнительно улыбаясь. Его пальцы уверенно скользнули по бархатной коже. Выше, к внутренней стороне бедра. Юля напряглась. Её лицо перестало быть беспечным.       «Вторая рука Каверина прошлась по острому колену, а затем выше, по внутренней стороне бедра, подбираясь к белью. Пальцы залезли внутрь, делая круговые движения насухую, доставляя девушке дополнительные страдания…»       — Не надо, пожалуйста… По ноге… — Пролепетала испуганно Юля.       — Прости, — коротко шепнул Саша, целуя в ухо и опаляя его дыханием.       — Сходи проверь на первый этаж, Ваня спит или нет, — попросила Юля. Поразительно, как она додумалась до этого, когда к разуму прилила кровь, а всё внутри постепенно заполняет желание. Саша сбегал по лестнице и заглянул к сыну. Ребёнок спал без задних ног, даже не было слышно дыхания. Ваня отличался крепким сном. Даже если оркестр проедет, он не откроет глаза.       После этого Белов влетел в спальню и прыгнул в кровать, сминая губы Юли страстным поцелуем. Белова прикрыла глаза, наклонила голову, пока её шею нежно целовали. Саша был осторожен, будто боялся навредить ребёнку.       Они вновь растворились в долгом страстном поцелуе, оттягивая самый приятный момент. То было сладостным ожиданием. Пока они целовались, они руками ласкали друг друга, гладили. Потому что жажда чувствовать друг друга была сильнее рационального.       Длинные пальцы Саши дразнящим движением прошлись по налившейся груди, массируя соски. — Ещё, — сказала Юля сквозь прерывистое дыхание. И Саша повиновался, видя, как сильно Юля млеет под его прикосновениями. Как она тяжело дышит и теряется в волнах блаженства.       Именно это и усиливало страсть внутри него. Сдерживать её под маской хладнокровия и мужественности было практически нереально. Да и зачем стесняться своих чувств? Это было естественно, как дыхание.       Градус накалился до предела, и оба поняли: пришёл момент стать ближе этой ночью, слиться в одно, неразрывное целое. Когда это произошло, Юля сомкнула ресницы, шумно выдохнув и обхватив пальцами его широкую, покрывшуюся липким потом спину.       Разум молодой девушки несколько раз едва справлялся с настоящей лавиной собственной похоти. Тая в объятиях своей желанной, теряя остатки разума, она отдавалась вихрю своих желаний и эмоций.       Из-за беременности ощущения были ярче. Юля и так наслаждалась, когда они переходили в более интимную часть отношений, но сейчас удовольствие умножилось в тысячу раз.       Юле было невыносимо хорошо, поэтому она сцепила свою ладонь с Сашиной. Срывающиеся с её горячих губ стоны возбуждали. Они были той песней, которую Саша слушал бы вечно, сломав кнопку повтора. Он не останавливался, плавно и аккуратно двигался внутри, пока у Юли не задрожали ноги, а затем и всё раскалённое тело. После этого они обнялись, несмотря на излишнюю влажность между ними.       И тут Юля поразила Сашу своей фразой:       — Давай еще раз?

***

      С приходом токсикоза сказка закончилась.       Юле очень не повезло. Тошнота приходила буквально после каждого приёма пищи. Бедная Юля едва успевала добежать до ванной комнаты. Саша первые разы держал ей волосы и успокаивал. Насколько это возможно, конечно. Он сам переживал, потому что видел страдания любимой.       Работать стало сложнее. Позвоночник испытывал серьёзную нагрузку из-за растущего пуза. Юлю клонило в сон. Редакция списывала это всё на усталость, пока Белова не сообщила о своём положении.       — В декрет уйдёшь? — Спросил главный редактор.       — Нет, я до последнего буду работать. Хоть подводки писать буду. Или экспертов искать. Я отсюда не уйду, — настойчиво сказала Юля. Ей не хватало только ножкой топнуть, как в детском саду.       — Тебе так кажется, — покачал головой собеседник. — Потому что потом будет сложнее. И сама понимаешь — журналистика очень стрессовое дело. А тебе нервничать нельзя. И я думаю, твой муж не позволит работать на девятом месяце.       А вот здесь Юля остановилась. Действительно, если Белов переживал так за ребёнка, что заставлял говорить подробный расклад о каждом приёме, то как он может отпустить её на работу? Юля тяжело вздохнула и согласилась с тем, что нужно будет уйти.

***

      Юля насчитала шестнадцатую неделю и стала ждать чуда. Она знала, что её ребёнок уже может дать о себе знать шевелениями. Но пока ничего не было.       Приезжала тётя Катя. Она как всегда в шуточной манере общалась с Юлей. Привезла много фруктов и овощей.       — Ну, молодая мама, как поживаете?       — Уже ощущаю себя беременной. Раньше я бегала легко, а сейчас как ленивец передвигаюсь. Вон, посуду надо помыть, а я так устала… Стыдно даже, — поругала себя Юля. Она лежала на диване, поджав ноги..       — Ничего стыдного нет. Выносить ребёнка — титанический труд. Я и приехала тебе помогать. Ой, как была бы рада Татьяна Николаевна… Царствие ей Небесное, — Катя встала и пошла к раковине. — Она бы знаешь как твоего ребёнка бы зацеловала?       — Саша много говорил о маме. Представляю, какой она светлый человек была.       — Правда! — Тётя Катя подняла указательный палец вверх. — Сама Сашу подняла, без Николая, Царствие ему Небесное…       — А как он погиб? Если не секрет.       — А чего секретного? Убили его… Напали на улице с ножом, отобрали деньги, только зарплату получил. И всё. Санька его не помнит.       — Я считаю, что вырастить такого мужчину одной это подвиг, — сказала Юля. — Я не боюсь рожать, совершенно. Знаю, что Саша не бросит меня.       — Мне лестно слышать! — Рассмеялась тётя Катя. Она выключила воду в раковине и отправилась готовить суп.       Катя Белова посидела с молодой семьёй пару часов, а затем уехала на приём к врачу. Вечером заехали бригадиры. Но особой помощи от них не было: они играли с собакой, с Ваней и пили с Сашей пиво.       Семнадцатая неделя. Ничего не произошло. Тревога нарастала. Юля молчала и не пугала Белова.       Восемнадцатая неделя. В животе никаких толчков.       Девятнадцатая неделя. Юля сидела на работе и общалась по телефону с депутатом, записывая его комментарий. Затем она ушла в гримёрную комнату, чтобы приготовиться к вечернему эфиру. Каждый день надежда угасала.       Ей укладывали волосы, старательно красили глаза, а Юля сидела, как неживая. И вдруг… Внутри произошёл какой-то пинок. Юля улыбнулась широко, едва не испортив макияж.       — Что-то случилось, Юлия Александровна? — Гримёрша замерла с кисточкой в руках.       — Ничего, всё в порядке. Я помешала? — Юля не стала посвящать в столь личное счастье персонал.       — Нет, я же не перешла к губам. Я подумала, вам плохо стало.       Стоит ли говорить, что Юля с нетерпением ждала окончания рабочего дня, чтобы побежать к телефону, в лихорадке набрать номер Белова и заорать в трубку:       — Он пошевелился! Слышишь меня? Он там живой!       — Может она, чё ты так уверена. Я два раза сына не смогу выдать.       — Да какая к чёрту разница?! Он толкнулся! — Повторила Юля, пытаясь вызвать нужную реакцию. Саша, который в это время ехал с Госдумы, сильно обрадовался, поэтому задавал глупые вопросы. Широкая белоснежная улыбка и дрожащие руки выдавали сильное душевное волнение.       — Ты точно почувствовала?       — Да. Приеду домой, и ты послушаешь. Неужели это всё со мной происходит…       — Я тебя целую, милая. Жду дома.

***

      В день скрининга в бывшей «Бригаде» открылось букмекерское агентство. Фил и Космос остались у больницы и активно спорили, кто будет у Юли.       — Я думаю, будет дочь, — настаивал Фил. — Юля такая спокойная и скромная, что родит девочку.       — Да ты видел её?! Это ВДВшник в юбке! Будет сын! Пацан! Саня другое бы и не сделал! — возражал Космос. Он напирал так активно, будто речь шла о жизненно важном вопросе. Саша просто хотел здорового ребёнка и от ставок воздержался.       Юля легла на кушетку и уставилась в потолок, пока врач настраивала аппарат и мыла руки. Саша не знал, куда себя деть, поэтому читал надписи на плакатах.       — Готовы? — На всякий случай спросила врач.       — Да уже давно… Так хочется узнать, кто у нас будет, — Юля блаженно прикрыла глаза.       — Будет дочь. У меня уже есть сын, второго не будет.       — Люди и по трое мальчиков рожают. Ничего необычного. На пол невозможно повлиять, — Доктор поправила маску. — Так что сейчас всё узнаем. Если малыш покажется.       Она прислонила датчик к животу Юли и посмотрела внимательно на экран. Там возникло изображение плода. Саша тоже повернул голову. Сам он ничего не понял, пока не пригляделся.       — Мальчик будет, — подтвердила его мысли врач. — А Вы говорите, что не можете второго пацана родить.       Саша выдохнул. Неописуемый восторг возник в нём. Первые минуты он не мог поверить в эту новость. Картинка, которую он рисовал в голове, сбылась с точностью до деталей.       — Чё, серьёзно? — Переспросил Белов.       — Конечно. Видите вот здесь? — Врач ручкой обвела на экране в кружок отросток между ног.       Юля же ощутила такую гордость за себя… В ней — ещё один наследник Александра Белова. Белова была счастлива, как жена султана, которая узнала об очередном шехзаде.       — А можно услышать ещё раз сердцебиение плода? — Попросила Юля.       — Конечно, — Врач нажала на кнопки. Маленькие, еле слышные удары. Звук, который можно слушать вечно. Потому что это — символ новой жизни. Юля посмотрела на Сашу и заметила, что он отвернулся. Белова не поняла, почему, пока не пригляделась и не увидела слёзы счастья в его глазах.

***

      Супруги приехали домой. Ваня активно рубился в приставку. Он очень любил сражаться с монстрами, совсем как папа. Юля прилегла на диван и вытянула свои длинные ноги. Увидела отёки на них и убрала обратно под себя.       — Юль, надо имя выбирать для нашего малыша.       Белова цокнула недовольно и опустила голову на подушку.       — Саша, это не может подождать? Я не в силах думать! Мыслительные процессы вызывают во мне агрессию.       — Ага, я тебя знаю. Потом ты возьмёшь томик Макиавелли. Так что давай. Я не думаю, что этот вопрос займёт много времени. Ты готова слушать?       Юля вздохнула и села, подложив под себя мягкую подушку. Сейчас она ощущала себя большой и пухлой пандой. Всё, что она хотела сейчас — большую тарелку шоколадных конфет, литр коктейля, рыбу и смотреть фильм.       — У тебя есть варианты?       — Да. Несколько. Я ещё учитывал, как имя будет сочетаться с фамилией и отчеством. Ты же не хочешь, чтобы ребёнок был не Александровичем?       — С какой стати? Это твой сын. По закону он будет Беловым.       — Славно. Короче. Пётр и Сергей.       — Петя, Петя, петушок. Не прикольно звучит. Вот Павел звучит хорошо. Павел Александрович Белов… Статно, — Юля повторила эту комбинацию несколько раз, пробуя на вкус. — Я за Павла.       — А Сергей тебе как? Сергей Александрович. Прямо как Есенин.       — Хочешь, чтобы нашего сына нашли с петлёй на шее? — Возмущённо ответила Юля. — Я за Павла.       Вот так и началась горячая дискуссия. Они только и называли имена, доказывая их достоинства и недостатки. Дискуссия проходила хорошо, без грубостей и переходов на личности. Но она здорово затянулась. Юля уже приготовила ужин, поставила тарелку и прошептала:       — Павел…       — Нет, Сергей, — громко возразил Белов, откусывая кусочек сочной котлеты из индейки.       По итогу Белову эта история очень надоела, и он предложил компромисс. Для него он оторвал два кусочка бумаги и написал имена.       — Я переверну их, и ты вытянешь один листочек. Какой вытянешь — так и назовём. Окей?       — Допустим.       Юля очень надеялась на свою удачу. Она медленно взяла в руки имя и потянула на себя… Повернула текстом и разочарованно вздохнула.       — Серёжа… Нет, ну по сути, я не так уж и против. Правда. Мне и это имя нравится. Просто не проводить параллель с Есениным.       — Ладно, не буду, — пообещал Саша, уходя в ванную.

***

      Если вам покажется, что беременность Юли была сплошным праздником и весельем, несмотря на плохое самочувствие, то это не так. Ближе к шестому месяцу произошла опасная ситуация.       Тогда Юля была на съёмках передачи в формате ток-шоу. Как назло, темой были домогательства на рабочем месте. В студии сидели несколько жертв. Юлю пригласили как эксперта.       Когда Юля слушала рассказы девушек — официанток, офисных работниц, даже нянь, — она невольно вспоминала ситуацию с Кавериным. Как бы она не старалась говорить себе, что ничего не произошло и отрицать попытку изнасилования — память говорила обратное. И сейчас Юле пришлось окунуться в тот ужас.       — У нас в студии, к слову, присутствует журналистка, Юлия Белова. В декабре 1999 она стала жертвой домогательств в ходе выполнения служебного задания. Юлия, вы готовы рассказать подробнее об этом? — Ведущая передала микрофон.       — Да. По сути, все знают мою историю очень хорошо. Если вкратце, то я пошла брать интервью у кандидата в депутаты, — Юля умышленно опустила имя. — Я раскрыла его с плохой стороны, и за это меня пытались изнасиловать в машине.       — Господи, мы это враньё слышим два года! Для меня вообще является вопросом, почему здесь сидит Белова, если она сама села в машину! Это ж бред! — Заорала какая-то женщина. Юля пригляделась и узнала жену Каверина. Только она пополнела.       — Да, я не отрицаю. Села сама. Но под предлогом получения комментария. Даже если так, — Юля стала говорить громче, — я считаю, что ничто не возможно оправдать ни домогательства, ни изнасилование. Жертва не виновата априори. Виноват тот, кто свои грязные инстинкты не может сдержать.       Здесь зал стал аплодировать Юле, и ей пришлось перекрикивать:       — Нет это значит нет, в любом случае. Никаких скрытых подтекстов быть не может. И неважно, во что ты одет, насколько ты пьян. Это не меняет сути!       — Не меняет! Но я уверена, что вы испугались того, что измена мужу вскроется. Вы не жертва, потому что спустя полгода вы уже ребёнка сделали!       Юля вдруг почувствовала резкую боль в животе и напряглась. Она положила ладони на него. Ведущая это увидела и кинулась к ней. Она тихо спросила:       — Вам плохо?       — Резко тянуть живот стало.       Ведущая среагировала моментально. Даже не из-за этого, что это жена депутата. Ей было жаль Юлию. Девушка позвала врачей, и они увезли Юлю в больницу.       К величайшему облегчению, всё закончилось благополучно. Процесс выкидыша её не начался. С плодом тоже ничего не случилось. Юля поехала домой и рассказала честно ситуацию Саше.       Как Белова и ожидала, Саша высказал один вердикт:       — В декрет. Без разговоров.

***

      Однажды ночью Юля почувствовала сокращения матки и разбудила Сашу со словами:       — Я рожаю.       Тот вскочил с постели пулей, побежал к телефону, поднял на уши друзей, позвонил лечащему врачу Юлии. Он посоветовал следить за тем, как часто происходят схватки. Через полчаса Юля прилегла и сказала:       — Отпустило.       Саша остановился с телефоном в руках. Лицо от изумления вытянулось. Белов по слогам переспросил:       — Что отпустило?       — Ну всё. Схваток нет больше. Наверное, тренировочные были. Извини, что побеспокоила напрасно. Ложись спать.       Юля отвернулась к стенке, а Саша сдержал в себе весь мат, который знал и устроился рядом с ней.       Со временем живот опустился. Дышать стало в разы легче. На последнем приёме сообщили радостную новость: малыш лежит головой вниз, как и должен. Посовещавшись с врачом и супругом, Юля выбрала естественные роды. Она хотела, чтобы ребёнок прошёл через родовые пути самостоятельно. Также Юля выбрала совместное пребывание с новорождённым. Ей хотелось как можно скорее взять сына на руки, погладить его, покормить. Молока было уже предостаточно.       Саша не мог думать ни о чём, кроме родов. Он отсчитывал дни, совещался с тётей Катей, узнавал, как и что будет происходить. Самое смешное, что Саша только в тридцать один год узнал, что дети не вылетают, как футбольные мячики.       Саша был занят всегда, без преувеличения. Днём он принимал законопроекты и решал судьбу страны, а вечером готовился к пополнению. То коляску купить, то помочь Юле с покупками и сборами в роддом. А ещё был смешной момент, когда Саша и Фил собирали кроватку для ребёнка. Оба ничего не понимали и двести раз перечитывали инструкцию. Потом парни перешли к фехтованию с помощью палочек. Юля еле разняла дураков и напомнила о первоначальной задаче.       И вот настал день икс. Отошла пробка. Схватки стали регулярными, с перерывом в пять-десять минут. Только тогда Юля заорала, что рожает. Саша взял телефон, сообщил Космосу:       — Началось.       Холмогоров позвонил Филу, тот позвонил Александру Фёдоровичу. Именно так и собралась полоса машин вслед за «Скорой».       Юля была невозмутима. Даже несмотря на сильную боль внутри неё. Сказать, что Юле было непросто — не сказать ничего. Юля впоследствии сравнит роды только с огнестрельным ранением. И то, первое больнее. Но Юля старалась не выглядеть страдалицей и держать лицо. Насколько это было возможно, конечно. Во всяком случае, обошлось без оторванных ручек дверей и громких криков.

***

      Первая мысль после того, как Юля услышала плач ребёнка, была «Господи, я это сделала». Белова лежала в родильном зале и плакала сама, закрыв глаза ладонью, пока врачи осматривали малыша.       — Юлия, Вы чего? — Акушер подбежала к роженице и вытерла ей слёзы платком.       Юля не ответила ничего. Лежала, измождённая, уставшая и рыдала от счастья, что всё получилось. Белова никому не говорила, как она боялась не выносить ребёнка. Как переживала всю беременность и молилась Богу по ночам. Юля была как натянутая струна вплоть до родов. И сейчас всё закончилось. Её сын, которого она ждала, хотела, появился на свет.       Вернее, не сын. Две половины любящих сердец, Сашиного и Юлиного, объединились и воплотились в славном мальчишке. И Юля дала себе слово, что он вырастет достойным человеком, как её муж. И лучше её самой.