Истории ордена Рассвета [ИОР]

Первые лучи лунного света касались стен шеакрийской цитадели, ползли вверх, задевали профиль молодого юноши, чьи глаза инстинктивно сощурились, будучи отвыкшими от яркого света за все те годы, что он тут провел. — "Ах, вот ты где, Федерико, mon garçon." - юноша тут же обернулся к проходу на балкон, сквозь который прошел его наставник. Это был мужчина чьи годы близились к почтенным, и, пусть в памяти ученика юстициара еще было свежо полное жизни лицо наставника, годы взяли свое и постепенно цвет покинул его, оставив лишь редкие пряди волос древесного цвета, да все такие же искрящиеся карие глаза. — "Наслаждаешься компанией столь редкого гостя, как свет луны?" - спросил старик, вставая подле юноши. Иссохшие пальцы легли сначала на бортик ограждения, а потом нащупали юношескую руку, что неприятно кололась краями намотанных на нее бинтов. Снова упражнялся в магии молний… Снова не очень удачно… — "Maître Люсиан…? Я… Я и не помню, когда в последний раз видел свет солнца… Даже лучи луны уже кажутся слишком яркими для глаз." - пробубнил голубоглазый, переводя взгляд на руки учителя. Сердце вновь неприятно закололо от идеи скорого расставания… Ему было всего восемнадцать, он не был готов терять того единственного, кто заменил ему неизвестного отца и почившую во время родов мать… Он не считал, что готов занять место своего учителя… — "Федерико." - шеакриец вскинул голову. Наверное слишком резко, чем хотелось бы, чем нужно было, чтобы показать, что все хорошо. Наставник улыбнулся, и по этому выражнию лица стало понятно, что он все знает… Снова прочитал глубины юношеской души по одному единственному вдоху. Федерико отвернул голову, понимая, как его накрывает волна стыда. У учителя и так много проблем, ещё и он доставляет лишние волнения. Юстициар, завидев эту реакцию, горько вздохнул, после чего мягким движением костлявой руки вынудил посмотреть на него. — "Мальчик мой, посмотри на меня, нечего бояться, ведь ты не сделал ничего противного воле Руфеона." - Федерико тихо ухмыльнулся, словно что-то припоминая, после чего таки перевел взгляд дымчато-голубых глаз на наставника. Мужчина улыбался, из-за чего морщины его казались только явнее, вновь вызывая болезненный отклик в сердце… Но эту теплую улыбку юноша запомнил хорошо… Ведь спустя года, она никогда не менялась… — "Федерико, что бы ты не думал, мы оба знаем, что ты готов. Ты усердно учился все эти годы, и я не уверен, но знаю, что ты станешь достойным моим преемником… Достойным юстициаром для них. Я верю, что ты сделаешь Фейтон, сделаешь жизни дэронов…"

***

— "... Лучше." - Федерико открыл все еще залитые дымкой воспоминаний глаза. В голове эхом гасли слова наставника, а лицо неосознанно приняло горькое выражение… То ли от того как саднило сердце при возвращения к этой линии памяти, то ли от запрятанного глубоко в душе понимания, что юстициар подвёл наставника. Пальцы нащупали виски, начиная растирать их в попытке окончательно прийти в себя… И когда он только успел заснуть?... Конечно, последние дни были наполнены делами и лишены сна, но мужчина просто не мог позволить себе отвлекаться в такое время… Дэроны, разломы, демоны… Ещё и пара лютерийских акробатов, нарисовавшихся не пойми откуда, с не пойми какими намерениями. Хотя, кажется, организм был доволен тем, что ему удалось поспать, по крайней мере его больше не трясло, как было с утра. — Руфеон милосердный, за что мне это… - пробубнил юстициар, вставая из-за стола и бросая взгляд на позабытые, из-за пребывания в тени создателя, документы. Скривившись и томно выдохнув, мужчина решил, что закончит таки с ними потом, сейчас надо было идти к залу переговоров, в надежде, что Федерико не проспал запланированную отчётность. В коридорах монастыря Сиена было тихо, до некомфортного тихо. Лишь трещащий в факелах огонь да далёкие шаги патрульных говорили о том, что это место не пустует. Даже голосов детей не было слышно, настолько это место было огромно… Теперь же тишину разрывали размеренные юстициарские шаги. Фигура его отбрасывала длинную тень, что не иронично ложилась на владения дэронов, как тень Шеакрии распространялась над Фейтоном. — Mon sénior Федерико! - обеспокоенные голоса прорвались сквозь мысли юстициара, подняв голову, он завидно стремящихся к нему рыцаря и жреца. Отлично, кажется он таки не проспал собрание. Мужчины сделали краткий поклон, даже в такое время нельзя было забывать о мерах приличия, после чего сразу же перешли к делу… А дело обстояло… Плохо. Новые разломы, предательство дэронов, а захват монастыря кажется только добавил им ещё море проблем… Почему же путь к воле Руфеона был столь тяжел, почему дети кровавой луны сопротивляются ему? Этого понять Федерико не мог. В воздухе резко запахло кровью и холодом, мужчина почувствовал как у него на затылке волосы встали дыбом, осторожно обведя глазами братьев, юстициар понял, что кажется это заметил только он… Дыхание смерти. У него не было ни капли сомнения в том, что это оно. Совсем близко, словно выжидая нужной минуты. Сердце сжалось, после чего забилось в бешеном ритме, дышать стало сложнее, словно это "нечто" сдавило грудную клетку в медвежьих объятиях от которых трещали ребра. Внешнее спокойствие контрастировало с бурей, что разошлась внутри. Поток неудержимых мыслей, главной из которых была: "Почему?". Неужели Федерико действительно сделал что-то не так. Неужели он должен был держаться слов наставника, а не следовать воле империи?... Да нет… Глупость какая-то… Правда ведь..?... Спокойно. Ему это наверняка кажется, это точно не дыхание смерти, по крайней мере не буквальное, это могло быть кто-то или что-то иное, это… Это мог быть дэрон. У Федерико в мозгу щелкнуло. Ну конечно, кому ещё, как не дэрону, преследовать его и охотиться за его головой? Быстро появившийся страх, так же быстро сменялся на гнев. Если они думают, что он отступит от воли создателя лишь из страха за свою жизнь - они сильно ошибаются. — Авеста скоро сделает свой ход. Усильте охрану в монастыре. - произнес юстициар, поднимая острый взгляд туманно-голубых глаз на подчиненных. Если это дэрон, то они совсем скоро встретятся, и раз проник один, то смогут и другие, поэтому лучше позаботиться о безопасности их позиций… Пока они могут. Разойдясь с братьями по разным путям, юстициар шел в сторону главного зала, словно божественное провидение вело его туда, дабы столкнуть лицо к лицу с великим злом. Демоном в плоти человека, что усердно выдавал себя за второго. Но какой бы сюрприз его не ждал, Федерико был уверен в том, что ничто не заставит его волю пошатнуться. Пальцы непроизвольно сжимались в кулаки до побелевших костяшек, челюсти стискивались, а сердце отстукивало в висках четкий ритм. Он докажет, что занимает свое место по достоинству, иначе имя его ему более не принадлежит.

***

— "… ~" — "… рико…~" — "Федерико~." - белобрысый резко распахнул глаза, которые тут же непонимающе забегали вокруг. Но времени приходить в себя особо, кажется, не было. — "Федерико!" - наконец он бросил взгляд в сторону, резким рывком садясь на кровати. Это был один из жрецов, кажется он тряс голубоглазого за плечо уже некоторое время. На лице брата было беспокойство, такое, что он словно был готов в любое время сорваться с места и начать бежать. И эта нервозность не могла не повлиять на Федерико. — "… Что…?" — "Федерико, пожалуйста, сейчас не время, нам надо торопиться!... Нас… Юстициар! Он… О Руфеон милосердный… Ему совсем плохо!.." - жрец нетерпеливо задергал юношу за рукав, чуть ли не сбрасывая его с кровати, пока сам юноша пытался прийти в себя. — "Погоди… Наставник!?" - наконец дошедшая мысль ударила сильнее, чем в голову бьёт йонское пиво, если ты не умеешь пить. Сердце забилось в висках, заглушая окружающий мир, а конечности двинулись на автомате. Дважды просить не пришлось, Федерико уже несся по коридорам. Сонное тело, так и норовило споткнуться и упасть, а лёгкие загорелись от холодного воздуха, задувавшего сквозь открытые окна. Но все это сейчас не имело значения, ему надо было торопиться… Успеть… — "Наста..!" - юноша влетел в распахнутую дверь, однако, не рассчитав скорости, вписался плечом в дверной косяк. Резкая боль пронзила правую половину тела, которое потеряло баланс и провалилось на пол подобно мешку с картошкой. С болезненным стоном, Федерико поднялся на четвереньки и сел на колени, сжимая в руках ноющий сустав, пронзавший тело волной боли от малейшего движения. — "Руфеон всемогущий, не мальчик, а беда!" - затараторила женщина жрица, подхватывая парня под левую руку и помогая встать. — "Почти двадцать лет, уже здоровый конь, а носитесь по коридорам как беспокойный мальчишка." - Федерико хотел было что-то ответить, но предпочел молчать, завидев слабое тело наставника на кровати. Моментально высвободившись из чужой хватки, беловласый юноша прибился к кровати, подхватывая в свои ладони худощавые пальцы старика. Юстициар тихо хихикал, явно расмешенный "эффектным" появлением ученика. Голубоглазый лишь закусил губу, желая сказать, что сейчас не время для шуток, но… Пусть хотя бы в части последних воспоминаний будет капля радости. Сердце Федерико, как ему казалось, вот-вот откажет, не выдержав боли от потери, что уже стучалась в двери жизни. Юноша даже не сразу заметил, что плачет, лишь когда упавшие слезы обожгли кожу запястий, он осознал, что кислорода не хватало потому, что последние несколько минут судорожно глотал воздух ртом. Отняв одну руку от ладоней учителя, преемник юстициара попытался утереть жгучие реки соли, однако, почему-то, начинал рыдать только сильнее. Рука его наконец упала, позволяя увидеть то недоразумение, в которое превратилось лицо, вздрагивающую грудную клетку, дрожащие губы, с которых наконец-то упали тихие слова… — "… Н… Н… Н-не… У… У!... Уходите!..." - старик издал хриплый смешок, его дрожащие пальцы, как могли, сжали ладони юноши, мокрые от слез и соплей, так сильно напоминающими ему их первую встречу много лет назад. — "Федерико… Mon garçon… Mon soleil… Ты… Часто спрашивал… Почему я взял тебя под… Крыло… Забрал в Фей… Тон…" - голос наставника дрожал, хрипел так, словно его жизнь оборвется уже сейчас. Парень судорожно замотал головой, словно желая сказать, чтобы старик берег силы, но тот лишь сжал чужие запястья, стараясь как можно твёрже произнести, словно отчитывая. — "Нет… Ты послушаешь, мальчик мой… слушай." - выдержав паузу, юстициар поманил пальцем, вынуждая юношу пригнуться, после чего продолжил вновь. — "Я взял… т-тебя в Фейтон… Потому что… Потому… Что…" - тут беловласый ощутил, как кислорода совсем перестало хватать. — "… Здесь. Твоя. Смерть~." - зрачки туманных глаз сузились, а тело инстинктивно дернулось назад, но вырвавшиеся из теней руки обхватили шею Федерико, не давая уйти. Реальность вокруг словно начала рассыпаться, свет гаснуть, буквально утопая в жидкой тьме. Все новые руки выползали из теней, обвиваясь вокруг конечностей дергающегося юноши, но чем сильнее беловласый пытался освободиться, тем сильнее, до хруста костей, они сжимались вокруг плоти. Парень захрипел от боли, его лёгкие горели от нехватки кислорода, крупицы которого он чудом урывал судорожными вдохами сквозь тиски пальцев, снимавшихся на светлой коже все крепче. Обезумевшие от адреналина глаза метнулись к облику наставника, который исчезал вместе с окружающей реальностью. Его тело плавилось, подобно свечи, расплываясь в гротескную темную массу, и пусть от этого сердце билось в висках, грозясь оглушить, в тот момент, когда из этой массы показались ползучие тельца насекомых. Федерико… Панически боялся этих ползучих тварей, а сейчас, когда они все ближе подбирались к его неспособному пошевелиться телу, казалось сердце вот-вот откажет, получив повторную дозу адреналина ударившего в голову. Забыв о душащих его тенях, беловласый задергался с новой силой, пытаясь сделать все, чтобы освободиться. Легкие расходились кровавым кашлем, в глазах периодически темнело, и юстициар мог поклясться, что чувствовал как эти ползучие твари забираются вверх. Их мелкие конечности и склизкие тела заставляли организм биться в неистовой дрожи, мужчине начало казаться, что он сходит с ума… Стиснув челюсти и захлопнув глаза, голубоглазый принялся неистово трясти головой, стоило почувствовать движение в районе шеи. Тьма протянула свои руки, сжимая чужую челюсть, не давая дернуться, отжимая их, как бы мужчина не пытался закрыть обратно. Кровь потекла по подбородку, мешаясь со слезами, послышался сдавленный кашель задыхающегося… Тело юстициара начало терять силы для того, чтобы сражаться… Он задрал глаза к потолку, всматриваясь в тьму замыленным взглядом, ощущая, как ползучий рой, не встречая сопротивления, заползает внутрь… Дышать становилось только тяжелее, тело забило дрожью от ощущения чего-то живого, ползающего там, под кожей… Но Федерико сдался… Его мозг сдался… Дымчато-голубые глаза медленно стекленели, теряя цвет и жизнь… Тело расслабилось и безвольно повисло в крепких путах теней, готовясь встретить мучительную смерть от удушья и ползающих внутри тела тварей. Все кончено… … Правда… Ведь…?

***

Сквозь пелену бесконечно холодной тьмы зазвучал голос… Голос теплый и успокаивающий… Как молоко с медом в бессонную ночь… — "Mon garçon… Просыпайся…" - чьи-то теплые руки, сжимающие в объятиях и горячее дыхание, чесавшее копну взъерошенных белых волос… — "Ты ещё нужен им… Федерико!" - … Тебе еще рано сюда. — "Разорви контракт! Mon garçon! Контракт!" Уходи.

***

Застланные пеленой недавнего кошмара, дымчато-голубые глаза распахнулись вновь. Мысли в воспаленном сознании сталкивались, натыкались друг на друга, не способные выстроить хоть сколько-нибудь логическую цепочку происходящего. Взгляд метался повсюду, цепляясь за разные предметы: люстры, кровь, тела… Тела… Что-то в мозгу щелкнуло. Словно волна, память захлестнуло все то, что произошло ранее. Дэрон, молнии и едкий… Удушающий запах крови. Глаза юстициара метнулись вокруг, разодранные лица, гримасы ужаса и страха… Они все были мертвы… Грудную клетку сжало от ужаса, осознания того, на что он подтолкнул своих подчиненных. Мысли заполнили голоса, орущие наперекор, внушавшие вину, внушавшие то, что это не его вина… Тянуло тошнить… Череп словно трещал по швам, внутри него словно все ещё ползали эти мерзкие твари из кошмара. Дышать стало тяжелее, словно путы вины сжимала шею, пальцы бессознательно потянулись к ней… Нащупывая чужие руки... Дымчато-голубые глаза моментально прояснились, стоило адреналину прибить к мозгу. Федерико опустил взгляд, цепляясь за силуэт запачканных кровью белых волос, из под которых, подобно ветвям из завесы ивы тянулись запястья дэрона. Дрожащие пальцы непослушного тела сжались вокруг рук Ноктис, царапая сталь наручей, не сводя постепенно дичающего взгляда, словно пытавшегося вразумить оппонента. Пульс бился где-то в глотке, а легкие горели от нехватки кислорода, пока кипящий гнев захватывал мужское тело все сильнее… Скрип зубов, буквально сорвав чужие пальцы со своей шеи, юстициар издает чуть ли не звериный хрип, привлекающий внимание дэрона, вскинувшей голову… … По-животному дикие, практически безумные, красные глаза и… … Слезы… … Она… Плачет… Глаза цвета зимы раскрываются от представившегося вида стекающих по бледному лицу слез. Ненависть, гнев, жажда крови, Федерико был готов увидеть что угодно, но не соленые реки, рисовавшие узоры на коже ассасина. Громкий вопрос: "Почему?..." - практически сорвался с губ, но мужчина одернул себя, вместо этого вновь вырисовывая магический круг кончиками пальцев. Когда тело оппонента встретилось со стеной, юстициар потянулся к шее, в попытке хоть как-то избавиться от ощущения удушения. В воспаленном сознании творилась буря, тело билось в дрожи подобной фетранийской язве, отказываясь подчиняться. Они не закончили… После подобного Федерико просто не может отступить… Мужчина стискивает челюсти, встряхивая плечами, на кончиках пальцев вновь заплясали молнии.

***

Тело не слушалось. Магия, вместо стройных потоков, обыденно струившихся по телу к кончикам пальцев, вливавшаяся во вновь очерченный магический круг, билась внутри подобно штормовому океану, заставляя все внутреннее естество неприятно звенеть от очередной волны. Заклинания приходилось перечерчивать, будь они прерваны атакой дэрона или собственной ошибкой. Но стихия все же настигала оппонента, показывая все то бурлящее стремление юстициара выйти из боя победителем, что мешалось со слабостью и ломотой в костях. Она снова рядом, подобно дикому зверю выныривает из теней, грозясь вонзить когти и зубы в плоть самого сердца. Он также быстро вычерчивает круг, заставляя в руке засиять чужеродную магическую сталь, которой не удается пронзить чужой силуэт, из-за чего кинжалы вновь рассеиваются танцующими искрами молний. Все происходит быстро, но не достаточно, чтобы предупредить клинок, что, под унисон хрипа и победной усмешки, вонзается в плечо. Больно. Молния тут же настигает ассасина, подобно преданному псу, раня противника за нанесенное увечье. Она поступается, отходит, чтобы прийти в себя, рваное хрипение дает шеакрийцу понять, что не он один на пределе. Значит скоро все закончится, надо лишь дотянуться до нее еще раз, заставив демоническое естество содрогнуться от силы слуги Руфеона. Эта мысль воодушевляет, открывает второе дыхание, потому пальцы бегло тянуться к плечу, которое тут же накрывает теплая, слегка щиплющая волна лечащего заклинания, достаточно лишь остановить кровь, об остальном можно позаботиться позже. Время передышки вышло, и девушка вновь проскальзывает ближе, снова это движение, в этот раз он не промахнется. Воспаленное и уставшее сознание не в силах сообразить, что тут есть подвох, что никакой ассасин не стал бы совершать ту же атаку дважды, находясь в столь рискованном положении, потому Федерико тут же платит цену за свою неосмотрительность. Рукоять клинка вбивается промеж ребер, моментально нарушая те крупицы магической стабильности, что юстициар с трудом поддерживал. И, почувствовав брешь, воды в неистовом электрическом потоке вырываются наружу, поглощая все на свое пути в пределах нескольких метров. Сознание мужчины отключается, ускользает недостижимой лентой, после чего, под воздействием адреналина, загорается вновь. Боль сотрясает тело, а сбитое дыхание не оставляет шеакрийца ни с чем, кроме безуспешных попыток набрать в легкие хоть немного кислорода, что, подобно кому, застревает в горле. Поток звуков вокруг сливается в один невнятный гул, разрывающий восприятие и болезненно вспыхивающий в мозгу, что готов вновь окунуться в пелену тьмы беспамятства, пока магия, абсолютно инстинктивно, кружит вокруг хозяина, в попытке уберечь от всего, что не ждало бы его дальше. Наконец удается вздохнуть, тело словно возвращается к жизни, даже сознание становится чище, позволяя в тумане зацепиться за потоки и слова мыслей. Дымчато-голубые глаза, в безумной пляске, ищут дитя кровавой луны, пока не цепляются за свет… Зрачки расширяются, пока в голубой мгле взгляда отражается цвет рассветных лучей… Чудо… Спустя более десяти лет своей жизни, он вновь видит солнце… Глаза неприятно режет от чего-то столь яркого, чего-то столь забытого, но на душе становиться до одури спокойно… И все это так странно… На фоне величественных ажурных окон и колонн монастыря, во тьме ночной, где пробивалась лишь мгла и тусклый свет луны, сияло светило, что покинуло эти земли десятки… Сотни лет назад… Так ярко… Так… Чисто… Мужчина неосознанно тянет руки, в надежде позволить этому свету коснуться запястий, согреть измученную магией и скверной этих земель кожу… В надежде вернуться туда… В то время…

***

Иллюзия рассеивается, и осознание реальности режет не только разум, но и плоть. В нос бьет запах стали и теней, настолько густой, что становится невыносимо тяжело дышать. Пальцы из последних сил сжимаются вокруг клинка, стараясь продержаться, не дать оборвать свою жизнь столь гнусным образом. Кровь льется рекой, наполненная магией, она словно жалится электричеством, пока адреналин из последних сил притупляет боль, чтобы не дать сознанию ускользнуть от мужчины вновь. Ассасин, подобно дикому зверю что-то рычит, в ее алых глазах все еще тихо угасает ореол света, что он лицезрел недавно… Да кто же эта женщина такая..? Почему вместо одной тени за ней следует и свет… И что это за горькие слезы утраты, что текут по бледной коже? Насколько сильно должно быть горе, чтобы не отпускать живое существо даже в такие моменты? Однако все вопросы угасают, стоит каплям опалить кожу, стоит им принести дэрону осознание того, что все это время она, незаметно для себя, горевала. И, кажется, то была последняя капля, прежде чем сосуд, сосуд разума, сосуд стремлений и устоев… Сосуд души дал трещину. Его боль вспыхивает с новой силой, когда ее горечь мешается с гневом. Плечо, которое не было вылечено до конца, предательски ноет, отчего мужчина чувствует как силы стремительно начинают покидать эту конечность. Лезвие все ближе подбирается к глазу, опаляя нервы своим холодом, заставляя голову завертеться в попытке отодвинуться… Но дальше лишь разбитая плитка пола… Голову заполняют мысли скорой кончины, что бьются наперекор убеждениям продолжать свою борьбу… Но… Неужели… Кажется это конец… Бежать неку… — Ноктис! - массивные двери распахиваются с такой силой, что дует ветер. Давление кинжала тут же ослабевает. Инстинктивно, хвататясь дрожащими и изрезанными пальцами за последний шанс, Федерико отпускает одну из рук, вычерчивая круг магии, настолько, насколько это было возможно. Дэрон замечает это и тут же совершает рывок назад. Ничего, главное - он свободен, главное, что все закончилось… Ночной бора теребит взмокшие белые волосы и изорванный плащ, неприятно лижет холодом свежие раны. Его палач исчезла так же неожиданно, как и появилась, оставив после себя лишь разрушения, кровь, раздор… И смятения… Юстициар, шатаясь, медленно встает, на трясущихся ногах, так, что все внутри сводит болью. Он переводит взгляд, видя паладина, тот стоит в стороне, не зная с какой стороны подступиться. Очевидно было одно - рыцарь был одновременно рад и полон непонимания. Федерико морщится, ещё не долго, смотрит на Роланда, после чего складывает ладони воедино. Загорается мягкий свет лечащего заклинания, когда под ногами раскрывается магический круг, становится немного легче, по крайней мере боль утихает. И пусть сил совсем нет, но этого должно хватить, чтобы привести себя в порядок. Проходят считанные мгновения, прежде чем остальные подчинённые юстициара настигают зала. Их оружие наготове, выставлено вперед, и пусть всех их по-своему заботит состояние Федерико, никто не осмеливается завести эту тему сейчас. — Ну давайте, подходите, я вам лица то начищу! - громогласно объявил Роланд, хватаясь за рукоять меча. Его слова явно не способствовали разрешению конфликта, но как иначе действовать этому крикливому мужчине, чей возраст близился к отметке 36, если не по заветам "Слабоумие и Отвага"? — Ну подрались и подрались, ну разнесли тут все и разнесли, разве это проблема!? - когда разгневанные жрецы уже готовы были накинуться на искателя, юстициар вскинул руку. Из под потолка, из густых теней, на разбитую плитку спустились дэроны, их вид, кажется, был даже ещё более недовольным, чем у шеакрийской стороны. Однако Сайка мотает головой, делая шаг вперёд и укладывая руку на плечо Роланда. — Достаточно кровопролития. Настало время поговорить. Мы можем это остановить, Люциан. - паладин вопросительно наклоняет голову, услышав незнакомое имя, а юстициар шипит что-то себе под нос. Обменявшись многозначительными взглядами, мужчины выходят в центр. Фигура Сайки возвышается над шеакрийцем, особенно сейчас, когда Федерико сплошь был в ранах и прочих отметинах. Когда, как бы он не пытался показать, что все хорошо, шаг был недостаточно тверд, излишне внимательный понял бы, что сознание и силы готовы покинуть тело в любом момент. Это не ускользнуло от Сайки, по крайней мере. — Однако мы можем… — Нет. Мы оба знаем, что времени у нас на это нет. - Федерико делает глубокий вдох, приводя мысли хоть в какой-то порядок, после чего складывая руки на груди. Грандмастер Авесты не стал противиться, ему самому хотелось закончить со всем быстрее. — Мы не ищем вражды с Шеакрией. Лишь хотим забрать детей. Если ты ищешь виновных - вини меня. За все проступки Авесты ответственность несет ее грандмастер. - голос Сайки звучал громко, эхом раздавался по залу, так что его отчетливо слышал каждый. Где-то там, позади, зашипел Кальдор, однако единственного взгляда дэрона хватило, чтобы его главный помощник замолк. Грандмастер выжидающе посмотрел на юстициара, который погрузился в молчание. Сайка не ждал от Федерико понимания, он знал, что тот ученик старого друга, которого он знал, безвозвратно угас в прошлом, перед ним был мужчина с которым было тяжело… Даже слишком тяжело найти общий язык и прийти к пониманию. Глаза искателя метались меж ними, пока в голове все разрывалось между желанием влезть в обсуждение и выждать нужного момента. Когда тишина начала давить на присутствующих, шеакриец наконец-то заговорил. — Я. Юстициар Федерико Люциан Бенетруи, наместник Архиепископа Шеакрии в Фейтоне. Слушайте же мой приказ. Дэроны обязуются передать нам все, что узнали о разломах. Помимо этого, грандмастер Сайка будет взят под стражу… до окончания дальнейших разбирательств. - повисла тишина, в которой слился обоюдный шок сторон. Это кажется не совсем то, чего ожидали. Всем уже представился суд, но юстициар о нем даже не обмолвился… — Я принимаю твои условия… Ты все слышал Кальдор. - дэрон махнул головой, словно стараясь понять, правильно ли он все услышал, после чего так же торопливо кивнул. — Не понимаю, почему приказ до сих пор не приведен в исполнение. - жрецы встрепенулись от грозного напоминания Федерико, после чего направились к грандмастеру, который спокойно принял магические путы на руках как последствие принятого решения. Все это было неважно… Главное что дети, что Калазар в безопасности. Кровопролитию пришел конец… Пока что…

***

Теперь просто надо добраться до шеакрийской цитадели и отдохнуть… Это единственная мысль, что звучала в голове Федерико, пока подобие процессии покидало монастырь Сиена. Звуки сливались в неприятный и неразборчивый ком, в котором слишком ясно слышалось собственное дыхание, казавшееся слишком громким. Болью отдавался каждый шаг, что не могло не отражаться на походке, пусть и выглядевшей твердо, но вздрагивающей от каждого лишнего движения. — Mon sénior, при всем моем искреннем к вам уважении, мне кажется, приговор, что вы вынесли, был слишком мягок. - беловласый глубоко вздохнул, переводя взгляд затуманенный глаз в сторону рыцаря, идущего рядом. Юстициар выдержал паузу, однако стоило открыть рот, он почти тут же закрыл его, сглатывая. Стало тяжело… Голова слишком тяжёлая… И холодно… — Ловите… - только и успел пробубнить Федерико, прежде чем его походка запнулась, тело качнулось, после чего начало медленно опускаться на поджимающихся, потерявших силу, ногах. Чьи-то сильные руки тут же подхватили под локоть, пока мир и кричащие наперебой голоса вокруг угасали. Последнее, что он почувствовал - то, насколько холодными были схватившие его пальцы, словно лёд, который забывающимся шлейфом остался в памяти шеакрийца. — Тебе надо отдохнуть… Mon garçon… - теперь… Стало теплее… Пусть голос был и не наставника…

***

Приятное тепло мягко окутывало тело, которое более не сковывала боль. Дыхание ничего не сковывало, а сознание не разрывалось от вороха мыслей и кома звуков. Кажется давно не было настолько спокойно… Глаза цвета зимы осторожно открылись, хватаясь за пусть и размытые, но знакомые силуэты комнаты, что за десятилетие стала родной, однако так и не стала домом. Федерико потянулся, ощущая как мышцы отозвались неприятным нытьем, но это было ожидаемо, в отличие от громкого хруста позвоночника, стоило сесть… Растерев конечности запястьями, тут же разошедшиеся болью и сплошь покрытые бинтами, неприятно царапавшими кожу, мужчина наконец-то скинул ноги с кровати, касаясь холодного пола ступнями, что неприятно поежились. Вне одеяла было зябко, однако юстициар ограничился лишь накидыванием плаща поверх чистой туники. Холод быстрее приводил мозги в порядок, а именно это сейчас и было нужно Федерико. Раздалось характерное чирканье, после которого загорелась свеча, немного света, в дополнение того, что еле бился через окно, точно не помешает. Юстициар подошёл к подоконнику, опираясь здоровым плечом о стену, взгляд упал на безжизненные, покрытые тенями угодья Фейтона, пока мысли уходили все дальше от обыденных размышлений, связанных с противостоянием сторон. У него наконец-то было время подумать, обработать все то, что удалось лицезреть и услышать в те несколько часов… Почувствовать… Кажется это первый раз, когда Федерико был настолько близок к смерти… И эта мысль дошла лишь сейчас. Неприятная дрожь тронула тело, пробежавшись холодным потом. Он практически умер тогда, юстициару ведь просто повезло… Не приди искатель… Он бы… Уже… Раздается сдавленный вдох. Нет, все обошлось, а значит не стоит слишком сильно в это падать. Мужчина выдыхает и вдыхает ещё раз, приводя мысли в порядок и собираясь обратно. Есть дела важнее. Самое главное, что сейчас не укладывалось в голове - кто это была?... И что за контракт, мысль о котором вспыхнула в голове, когда он был во власти кошмаров?... Дэрон? Человек? Полукровка? Или некто доселе неизвестный? Одно было ясно, напавшая была не отсюда, по крайней мере в этом сомнений не было. Значит, судя по броне, она прибыла вместе с искателем. Значит Лютерийка. Рыцарь. Возможно другой вид дэронов? Лютерийский?... А есть ли в Лютерии вообще дэроны…? Нет? Нет. Нет... ?. Что ему вообще известно о Лютерии?... Ладно этот вопрос можно отложить… Что дальше?... Ее слова. Ветреный утес. Что за утес? Почему он не будет забыт…? Контракт? Почему он вообще сейчас о нем подумал? Что за контракт и почему его надо разорвать!? Аргх! Федерико бьёт ладонью плашмя по стене, понимая, что ему катастрофически не хватает информации, чтобы сделать хоть один толковый вывод, но тут же шипит, сжимая ладонь, ощущая в ней ноющую боль. Ещё и мысли о произошедшем, как назло, не покидают голову. В них точно есть что-то очень важное… но что… Искать ее - не вариант, только лишний риск. Библиотека? Долго… Хотя… Он таки может получить ответ на один из вопросов сейчас… Юстициар сорвался с места, надевая обувь в спешке, после чего быстрым шагом двинулся в сторону нижних этажей. Сайка. Ему нужен Сайка.

***

Темница, в которой вот уже кажется с десяток, а то и больше лет, никого не удерживали. Сайка стал ее первым заложником спустя столь долгий период забвения, причем заложником, что изначально не должен был тут появляться. Ему должно было быть отведено место в крепости Черных слез - старинный замок, из которого, не то что живыми, но в своем уме, могли уйти лишь сильнейшие дэроны. Однако намеченный план сорвался из-за неспособности юстициара вынести приговор и отдать приказ на конвой… Сейчас Федерико шел по этим сырым и холодным коридорам, вдыхая запах плесени и запустения, понимая, что произошедшее сыграло ему на руку. Шаги привлекли внимание стражи, которая тут же осветила коридор посохами. Завидев же фигуру юстициара с его планомерно раскачивающимся плащом, жрецы тут же расслабились, убирая оружие. На лицах их, правда, сразу же отразилось знакомое беспокойство, что имело место быть после злополучного боя ранее. — Mon sénior Федерико!? Вы… Вы в порядке...? - в голосах одного из стражников поселилось сильное беспокойство, пока он то смотрел на шеакрийца, то бросал неоднозначные взгляды на своего напарника. — Да, спасибо за беспокойство. А сейчас я попрошу вас удалиться. Мне необходимо поговорить с заключенным. Один. На. Один. - стража тут же встрепенулась, переглядываясь в попытке понять серьезно ли Федерико сейчас говорит. — Seigneur! Ayez pitié! Вы ведь только… Только… - Федерико тут же сделал широкий жест рукой, заставляя обоих замолчать. Выражение мужского лица огрубело, нос защекотал запах электричества, чьи искры кажется заплясали в уголках дымчато-голубых глаз. [Синьор! Пощадите!] — Ça suffit. C'est un ordre. J'espère que vous êtes tous assez intelligents pour ne pas me déranger. [— Довольно. Это приказ. Надеюсь, вы все достаточно умны, чтобы мне не мешать.] Всем было очень хорошо известно, что если юстициар в разговоре переходил на изъяснение на чистом языке священных писаний, то показывало либо крайнюю степень фрустрации, либо раздражения. И когда Федерико злился, попутно говоря на языке священных писаний - ты не спорил, ты замолкал и исполнял сказанное. Этот же урок был прекрасно усвоен и данными жрецами, что, без единого лишнего звука, подхватили свои вещи и поспешно удалились, погружая подземные коридоры темниц в тишину. Неизвестно сколько именно прошло времени, прежде чем юстициар сделал первый шаг к злополучной камере. Еще. И еще. Пока его лицо не встретилось с лицом Сайки. И это был все тот же давно знакомый профиль, скрытый за маской. Воспоминания ударили в голову, заставляя кишки скрутиться в тугой узел, что побуждал бросить эту глупую затею и уйти… Пока не поздно… — Ты все-таки пришел, Люциа… — Не зови меня этим именем! - словно дикий зверь, юстициар выбрасывает руки, хватаясь за решетку, игнорируя боль. Электрический разряд расходится по прутьям, в попытке задеть Сайку, но дэрон стоит слишком далеко и лишь так же тихо наблюдает за вскипающей яростью, что сияет белизной в радужке, что растворяется также быстро, как вниз по прутьям, в землю, утекает магия. — Не смей… Звать меня этим именем… - воцаряется тишина. Грандмастер смотрит на молодого мужчину. Непонятно, что именно прячется за его маской, какие эмоции, какие мысли. Но точно что-то важное. Их связывало слишком многое, чтобы можно было позволить себе не замечать. — Я пришел по делу. - произнес беловласый после паузы, когда его мысли вернулись в привычное русло. — Ведь ответить мне может лишь дэрон… Так. Может ли дэрон источать свет? Не свечение… А яркий свет, подобный… Подобный лучам рассветного солнца… - голос с каждым словом становился все тише, будто от осознания того, насколько абсурдно это звучит… В то же время и от воспоминаний о произошедшем. Лучи светила отразились в глазах цвета туманной зимы, отдаваясь той самой волной спокойствия, что накрыла тогда. Сайка молчал, словно давал время Федерико пережить то, о чем он его спрашивал, давал себе шанс окунуться, попытаться представить то, о чем юстициар говорил, чтобы дать наиболее правильный и полный ответ. — То, о чем говоришь ты - невозможно. Бремя наше - жить на острие ножа, в попытке удержать человеческий разум превыше демонической жажды… Однако в твоих глазах я вижу то, о чем ты спрашиваешь, а потому не могу говорить, что ты лжешь. Мне так же известно о ком именно ты ведешь речь. Однако. Увы. О напарнице искателя мне мало известно, кроме того, что она действительно отличается от нас. Сомнений нет лишь в том, что лютерийка действительно дэрон - Федерико тяжело вздыхает, массируя виски. Единственная нить, что, казалось, может дать ответ, в итоге привела в никуда. Теперь уже казалось, что ничего, даже воистину долгие поиски в библиотеке, не помогут раскрыть сия тайну, раз уж Сайка… Сайка, предводитель Авесты и дэронов Фейтона, тот, кто должен знать о своем роде все, не знает ответа. — Тогда мне больше незачем тут оставаться. - пробубнил мужчина, проводя пальцами сквозь белые волосы, смотря куда-то в сторону. — Ты уверен? - кажется самый обычный вопрос, но прозвучав сейчас, со стороны грандмастера, он не мог не застать врасплох. — А могу не быть? - практически незамедлительно отвечает юстициар, переводя взгляд на дэрона. Силуэт воспринимается тяжелее из-за решетки, из-за тьмы, царящей в камере, в которой словно прячутся самые ужасные монстры, выбежавшие из потемок чьих-то детских фантазий. И взгляд морозных глаз устремляется туда, где должны быть кроваво-алые, спокойные, словно море в штиль, так непохожие на бушующую эмоциями, вопросами и мыслями голубизну зимы. — Ты в смятении. - констатирует Сайка, внимательно следя за чужой реакцией, что не заставляет долго ждать. Юстициар что-то шипит, складывая руки на груди. — Что за глупость… Зачем я вообще трачу время на что-то подо… — Ты помнишь нашу первую встречу? - дэрон резко перебивает, заставляя Федерико замолчать, пытаясь полностью сообразить происходящее. — Ч-что? — Наша первая встреча. Mon garçon.

***

— "Посмотри вокруг, Федерико, разве не чудесная земля?" - мужчина средних лет сделал первый шаг со сходни на землю, оглядываясь назад, на мальчика, который неуверенно жался к палубному бортику. Юстициар тихо захохотал, его карие глаза рассыпались весёлыми искрами, а морщины в уголках рта и под глазами стали немного заметнее. — "Mon élève, тебе нечего бояться, иди сюда." - мужчина взошел обратно по трапу, протягивая мальчишке руку, тот судорожно за нее ухватился обеими руками, его серо-голубые глаза метались повсюду, подобно испуганным зверькам. Погладив взъерошенную копну коротких белых волос, мужчина осторожно потянул на себя, чтобы юноша сделал первый неловкий шаг на сходню. Шаг. Ещё шаг. Еще череда шагов. И они оба оказались на земле. Неприветливой и дышащей смертью земле Фейтона. Юный Федерико прижался к учителю, не выпуская его руки, он судорожно осматривался вокруг, видя как из теней к ним выходило все больше явно не очень дружелюбных людей. — "Maître,… М-мне кажется… Нам т-тут… Не рады…" - выдавил из себя белобрысый мальчик, который уже явно был на грани слез. Мужчина тут же осторожно присел, принимаясь вытирать чужие глаза, на лице у него была понимающая улыбка, а голос был мягким и успокаивающим, теплым как молоко с медом в бессонную ночь. Он понимал, что ощущает сейчас этот бедный, запуганный собственным прошлым, ребенок. Однако так нужно было. Им обоим будет лучше. Федерико тут будет лучше. Им было необходимо держаться как можно дальше от них. Таково было его обещание данное Ей. — "Федерико, мальчик мой, я понимаю твой страх, но, поверь, они не хотят вредить нам. Эти дети - плод любви Руфеона к этому миру и кровавой луны, что оставила нам Фетрания. Они боятся нас больше, чем мы их." - теплый разговор прервал подошедший вплотную дэрон, он перевел взгляд острых глаз с наставника на мальчика и обратно. После чего, издав короткий кашель, констатировал. — "Юстициар Люсиан?... Магистр Сайка вас ждал… Мы проводим." - агент Авесты тут же отошёл, а мужчина вновь посмотрел на Федерико, который начал икать. Наставник захохотал, а мальчик поджал губы, продолжая издавать забавные звуки с угрюмым видом. Кажется бедняга совсем разволновался… Калазар был неприветлив, холоден и сыр. Маленькому жрецу всюду мерещились странные и страшные тени, что побуждали сильнее жаться к наставнику. Юное сердце билось в груди так часто, что, казалось, вот-вот выпрыгнет и убежит, особенно когда Федерико замечал отовсюду устремленные на них взгляды хищных глаз. — "Дальше вам лучше пойти одному. Детям там не место." - мальчик встрепенулся, жалобно смотря на наставника. Мужчина, не выпуская чужой руки, присел, вновь гладя белые растрепанные волосы, стараясь успокоить. — "Mon garçon, все хорошо, не волнуйся, тебе никто не навредит." — "Но, наставник…" - шеакриец, кладет руки на плечи мальчика, легонько встряхивая. — "Ты. Справишься." - глаза Федерико бегают вокруг, после чего, расширившись, смотрят на наставника. Ему ничего не остаётся кроме как кивнуть. — "Спасибо, я быстро, не успеешь соскучиться." - мужчина встаёт и уходит прочь, пока рядом с мальчиком остаются агенты Авесты. Молчание давит, а стоит лишний раз посмотреть на этих мрачных… Поистине пугающих людей… Как душа в пятки уходит. Но ведь он обещал наставнику быть сильным… А значит сделает все… Возможное… Холодные, словно лёд, пальцы касаются головы, желая утешить беднягу, но, вместо этого, всю храбрость маленького жреца тут же как рукой снимает. Напуганный до смерти ребенок наконец-то бросается прочь, даже не смотря, куда бежит. Вслед раздаются крики, но мальчик может лишь бежать, словно от этого зависит его выживание…

***

Разбитая после неудачного падения коленка болит, вызывая бусины слез на светлых ресницах после даже малейших движений. Сердце все еще тарабанило подобно заячим лапам, а тело то и дело вздрагивало от всхлипов. Одинокий и потерявшийся в этом незнакомом и пугающем месте, пробившийся в какой-то укромный угол между домами, кажется Федерико еще никогда не было так страшно… Настолько одиноко, пусть где-то там, далеко, его наверняка и искал наставник. Мальчик до сих пор не понимал, почему его взяли с собой в это ужасное место… Нет, ему было лучше с учителем, но ведь в Акрасии так много мест… Почему Фейтон? Эта… Руфеоном забытая, населенная отпрысками демонов земля… — "Есть хочу…" - пробубнил мальчик, вытирая набежавшие сопли кулаком, попутно кажется лишь сильнее размазывая их по перепачканному лицу. — "Вот ты где." - сверху раздается голос, спокойный, но строгий, что тут же заставляет мальчика встрепенуться. Над ним нависла огромная фигура, чье лицо даже не представлялось возможным рассмотреть. Она тянула свои темные руки к ребенку, от чего тот инстинктивно хотел броситься бежать, но был оперативно пойман. — "О-о… Отпустите! Я-я.. Я!" — "Не ори. Лучше поешь булку." - Федерико тут же заглох, не считая частых всхлипов и потекших слез, после чего посмотрел на незнакомца, сунувшего ему ещё теплую булочку. Голубоглазый смотрел на нее как на чудо дивное, но брать не спешил. — "Ты ведь хотел есть." - констатировал незнакомец, смотря на ребенка. — "… Наставник запретил брать что-либо у незнакомцев…" — "Но ведь ты же говоришь со мной. А твой учитель наверняка запретил и это?" - юный жрец тут же закрыл рот руками, точно, ведь ему и с незнакомцами нельзя было разговаривать… А он почти повелся на булку… Как стыдно… Незнакомец почему-то глухо рассмеялся, трепля волосы мальчика. — "А ещё твой наставник просил найти тебя. Мон… гар… Как же он сказал…?" — "Mon garçon!?" — "Да, да, вот оно." - мальчик засиял, хватаясь за булку и начиная ее жевать. Дэрон вновь глухо посмеялся, после чего замотал парнишку в плащ, взял на руки и понес в нужном им направлении. — "Хах фас софут?..." - неожиданно пробубнил ребенок, продолжая жевать, отчего его слова было немного сложно разобрать. Но, кажется, ему было крайне интересно узнать больше о том, кого наставник попросил его найти. — "Сайка. Можешь звать меня Сайка. Mon garcon."

***

Никто не осмеливался нарушить воцарившееся молчание. Однако, если Сайка молчал, желая услышать ответ мужчины, то Федерико, кажется, в конец растерялся. Его длинные пальцы, накрывшие лицо, делали невозможным прочесть выражение, мысли, что отражались в глазах. Единственное средство, что давало хоть какое-то понимание возможной реакции - тело, чей язык показывал, как сильно было желание бежать и прятаться. — Федерико. — Теперь ты зовешь меня по имени… В чем смысл...? - бубнит Федерико, отнимая руку от лица. Морозные глаза поднимаются на Сайку, в них можно увидеть все: непонимание, горечь, раздражение и даже боль… Не дожидаясь ответа, юстициар горько усмехается, морщась, словно все его раны разом вскрыли… Раны на душе… — Раньше я звал тебя Люцианом, потому что видел перед собой юстициара, что создала Шеакрия, которому она и дала это второе имя… Сейчас я назвал тебя первым, потому что вижу перед собой того самого Федерико, которого когда-то нашел забившимся в угол и напуганным до смерти. — Я прошу прощения… "Того самого Федерико"? — Да. Того самого. - мужчины молча смотрели друг на друга еще некоторое время, прежде чем грандмастер Авесты издает тяжелый вздох, продолжая уже в куда более тихом, меланхолическом тоне. — Сейчас я снова вижу того пытливого и любопытного мальчика, что всегда был голоден до знаний. Того, что боялся нас в начале, но позже пытался узнать. Тот, что считал нас… — Довольно! - Федерико чуть ли не вскрикивает, готовясь уйти, но Сайка неожиданно выбрасывает руку сквозь прутья решетки, хватаясь за воротник Федерико и притягивая его к себе. Жрец цепляется своими пальцами за чужие, в попытке отнять, однако раздавшиеся слова напрочь выбивают все силы, заставляя чуть ли не безвольно повиснуть в чужой хватке. — Нет. В этот раз ты выслушаешь меня, Mon garçon. В прошлый раз ты не стал меня слушать и вот чем это закончилось, вот в кого ты превратился… В кого они тебя превратили. - дэрон звучал практически отчаянно, что для такого как грандмастер, всегда холодного на голову и слова, казалось... Невозможным… — Сейчас я снова вижу то самое дитя, того самого юношу в тебе. Пытливый, ты жаждешь узнать ответы на вопросы. Впервые за несколько прошедших лет, ты думаешь сам… Сам. Не по воле Шеакрии. — Я всегда… — Нет, Федерико. Ты превратился в их верного пса. Мы оба знаем почему. Я знаю, что ты хотел как лучше, что именно этот исход казался тебе правильным. Но он не был. - Сайка осторожно отпускает чужую одежду, позволяя юстициару тряхнуть головой и встать ровно, не спуская заполненного мыслями взгляда глаз с лидера Авесты. — И может я не в праве говорить тебе все это, ведь я не более чем старый друг твоего наставника. Но мне кажется… - дэрон делает паузу, после чего продолжает тише. — Что Люсиа... Твой наставник… хотел бы этого. - он запинается, меняет смысл сказанного, но последние слова бьют глубже, чем Сайка мог себе представить. Стиснув челюсти, Федерико буквально вылетает с этажа темницы, его шаги эхом раздаются в молчащих коридорах цитадели. Сердце горит, легкие отказываются потреблять кислород. Перемотанные пальцы, что тянутся, чтобы стереть влагу с глаз, неловким движением царапают нежный орган, но это явно не то, до чего Федерико есть сейчас дело… Дверь в комнату удается закрыть тихо, не привлекая еще больше лишнего внимания. Уставшее, побитое и морально истощенное тело соскальзывает в сиденье кресла, пока голова с тихим стуком ложится на стол. Юстициар осторожно поворачивает ее в бок, безучастно смотря на книжный шкаф, заполненный не просто знаниями, но воспоминаниями. Вот это, например, была самая первая книга, что попала в шкаф, эту ему принес мастер, эту… Эту ему подарили в Авесте… Мужчина встаёт, подходя к злополучным месту, чьи дверцы не открывал уже пару лет. Пальцы дрожат, медлят, прежде чем наконец-то потянуть на себя. Подушечки проходятся по пыли, что собралась за это время, после чего ловко вытягивают книжку из заточения. Затертые по углам страницы напоминают насколько сильно он любил ее, что готов был перечитывать даже во взрослом возрасте. И ведь совсем детская и наивная история о группе рыцарей, что спасли мир. До жути глупая, но такая… Обожаемая… По лицу проскальзывает улыбка сладкой горечи, когда морозные глаза натыкаются на знакомые имена, знакомые события. Федерико даже замечает фразы, что он буквально заучивал будучи ребенком, а потом вставлял в разговор, считая, что так будет казаться круче… Сердце снова неприятно сжимает, от горечи, от кома, что встает поперек горла, от воспоминаний, что заставляли глаза гореть, а пальцы - дрожать… Неужели… Сайка был… — Mon sénior Федерико! Это срочно! - один из жрецов врывается в кабинет, но прежде чем юстициар способен выразить свое недовольство, тот сует ему письмо, продолжая тараторить. — Э-это письмо из Шеакрии! Это очень срочно! - отставив собственное возмущение и отложив книгу, мужчина взял в руки письмо. Печать действительно принадлежала архиепископу… Один взгляд и жрец удаляется, оставляя шеакрийца в одиночестве. Протягивая руку за ножом для писем, он думает, что там вообще может быть. Обычно все приказы и разговоры велись через коммуникационные кристаллы, но письма… Что такое там было, что предназначалось лишь ему, раз архиепископ отправил письмо? Бумага высвобождается из конверта, и глаза цвета зимы тут же начинают бегать по ней. С каждой прочитанной фразой, пальцы все сильнее комкают бумагу…

***

— Выходи. - звучит приказ, когда решетка Сайки со скрипом открывается. Дэрон некоторое время молчит, после чего выходит, его фигура вновь возвышается над фигурой юстициара. — И что бы это могло значить? — Не подумай лишнего. Возвращайся в Калазар, ты им нужен. - Федерико явно спешил, постоянно бросая взгляд в сторону выхода из темницы, куда вновь ушла стража. — Ты ведь сейчас делаешь что-то против… — Да! Да делаю! А теперь меньше вопросов. Иди. - грандмастер преграждает дорогу мужчине, его слова словно ультиматум. — Сначала ты объяснишься. - взгляд дымчато-голубых глаз скользит в сторону, в смятении. Однако... Был ли повод что-то таить или лгать? Нет. — Ха… Легион тьмы. Он скоро будет в Фейтоне. Ты нужен своим людям. - юстициар обходит мужчину, запирает камеру вновь, тени, царившие в ней, на некоторое время обдурят стражу, дав дэрону время. — А вы? Шеакрия. - Федерико замирает от чужого вопроса, однако быстро приходит в себя, начиная идти к выходу. — ... А мне нужно кое-что сделать. - Сайка смотрит вслед юстициару, что-то изменилось в его походке, словно она стала шире и увереннее, менее… Скованной. — Люсиан… Кажется твой ученик наконец-то вернулся на путь истинный. - Сайка направляет глаза вверх, пусть там и потолок, но он, кажется, смотрит выше… После чего, исчезает в тенях. Легион тьмы близко… Очень скоро, судьба Фейтона решится… И все зависит лишь от них четверых.