Последний герой

"И слышен на краю мира плач и скрежет зубов, а далее ничего - не тишина в гробу, но дыхание Дракона; говорю вам, что царствие такое - какое сердце правителя и жителей его, а чёрное сердце Дракона и его отродий не имеет ни любви, ни справедливости, а один только голод; и голод тот ненасытный, ибо чрево сама пустота! В пустоте нет жизни, только смерть". - "Учение пресвятого кардинала Мафая (24:15-19)"

***

      Где-то в далёких краях, именуемых Маккаем, где не светит Солнце, куда не ступала нога человека, была Роковая Гора, обитель существа, состоящая из злобы и ненависти. Сама земля возле неё пропиталась невысвобожденным гневом и завистью к идеальному творению Верховной Богини, став походить на выгоревший уголь, убивая любое случайно занесенное сюда семя неискаженной жизни. То, что было деревьями, ими не являлось и горе тому, кто посчитал, что сможет спастись под их тонкими ветвями от адского зноя Ока Ужаса, огненной башни силы, пронизывающей всё своим проклятым взглядом. Между, похожих на зубья, камней мелькали тени — остаток от сломленных зверствами демонических ритуалов, обреченные вечно скитаться по тёмным землям, служа всего лишь напоминанием о том, что постигнет всё человечество.       В самом центре этого царства кошмаров, в глубине горных массивов и истекающих словно кровью вулканов, находился его деспотичный хозяин. Большую фигуру сковывали искорёженные злой магией латные доспехи с плащом из чёрной шкуры неизвестного зверя, который своим видом мог свести с ума любого. Рогатый шлем короля, с тремя отверстиями для глаз, горел инфернальным пламенем рунических символов чёрного наречия, языка некоторых монстров, способных к письму на нем с самого рождения. Сквозь этот нечестивый огонь пробивалось сияние из щелей и восьмиконечной дыры в области сердца, что выглядело жутко, ибо этот взор был точно такой же как и у Ока — беспощадный, бескомпромиссный, бездушный, такой, от которого нельзя утаить даже самый страшный секрет. Имя ему было Армагеддон, Владыка Демонов и Повелитель Монстров.       — Ты вновь забыл своё место, животная грязь, — голос у владыки был соответствующим — грозным и опасным. Силы в нём хватало, чтобы ввергнуть в бегство целые полки элитной гвардии.       Армагеддон смотрел прямо в красные глаза Тараниса, высшего зверолюда из касты минотавров, четырехрукий альфа-хищник, ростом равный стенам крепостей. Но сейчас титан был повержен и лежал массой истерзанной и обоженной плоти. Крови было столько, что алая жидкость доставала до щиколотки сабатонов бронированного чудовища; весь пол огромного пещерного зала залило, хотя требовалось десяток минут, чтобы добежать от края до края. Армагеддон держал бычью голову с оторванной челюстью и оплавленным языком за загривок, почти выкручивая шею человекоподобному зверю. Он еле мычал, но когда занесенный меч, Вечный Палач, обрушился на последний, восьмой рог, то Таранис оглушительно взвыл: на фоне лишения рога все смертельные раны казались лёгкими царапинами.       — У тебя не осталось рогов. У тебя нет право на ошибку, — заткнув минотавра, поломав позвонки шеи монстру, его могущественный властелин обратился к бесформенной груде изувеченного тела. — Провал — и твоя плоть будет кормить червей тысячу лет. Тысячу лет ты будешь молить о смерти.       На этих словах он начал вливать в практически мёртвое существо свою ману, энергию жизни, которая течёт внутри в каждом и вольно перетекает от одного к другому. Повреждения стали пропадать от волшебной силы Повелителя Монстров, но возвращая телу прежнюю форму тот не беспокоился о безболезненности процесса. Жестокая природа его губительных сил просто пронзила минотавра. Запертый немотой и не способный выразить все муки через налитые кровавые слёзы, зверолюда покрыла чёрная субстанция. Через пару секунд его уже не было, и единственное что он нём напоминало, так это разлитое озеро крови.       Таков был долг Владыки Демонов, ведь чёрное наречие не просто символы звуков — это язык насилия, боли и страха. Нельзя было давать поводов усомниться в авторитете темного властелина, но не потому что Армагеддон боялся свержения, чистая глупость. Все бессмысленные попытки мятежа и неповиновения отбирали его время, которое он тратил на свой План. Хозяин зла, с чьих доспехов выпеклась вся кровь, покинул место, напоминающее тронный зал. Идя по своей обители, он не встретил ни одной души или монстра: даже безмозглые способны почувствовать его мрачную ауру и высшие демоны, питающиеся страхами смертных и дышащие ненавистью, не хотели находится рядом с Армагеддоном. Пародия на замок больше походила на склеп с мёртвым камнем и гробовой тишиной, но мебель тут всё же была и как всё рядом с эпицентром злобы, она была пропитана порчей. Созданные безумцами механизмы, громоздкие и уродливые они выполняли разного рода работу — людские рабы, коих можно было найти во дворцах лордов-демонов, адских мастерских или глубоко в удушающих шахтах, тут не терпелись и могли лишь служить смазкой гротескных машин.       Дернув когтем перчатки рычаг паукообразного устройства, прутья разорвали свою металлическую паутину, пропуская настоящего хозяина Роковой Горы и всех его тайных комнат. В пещере стояла отрицательная температура, под шагами Армагеддона таял иней, застывая создавал за ним след из льда. Повелитель осмотрел комнату похожую на лабораторию, с обилием алхимических инструментов и запретных томов и обнаружил, несколько огней под одним из столов. Это были глаза, напуганных явлением господина бесов, низших из рода демонов, тех, кого сородичи ставили на один уровень с животными, только чуточку посмышленее. Предчувствуя появление Армагеддона, прежде чем неумело спрятаться, миньоны случайно опрокинули огромную чашу полузамороженного отвара. Тёмный властелин пробежал взором по красному и вздутому, как переспелое яблоко, тельцу младенца; он бы не обратил на это никакого внимание если бы не неуклюжесть трусливых существ под столом. Эти твари предпочитали мясо, в то время как другой житель помещения питался только исходящим паром и душой новорождённого человека.       — Деблис, — произнёс всевидящий монстр, призывая, а точнее подзывая как пса демона.       Из неосвященного края вышла тощая фигура, плавно плывя по воздуху, не прикасаясь к морозному полу. Существо с поделенной вдоль черно-белой шерстью и кожей для человека выглядело странно: обнажённая, обвисшая, как у старухи, грудь не соответствовала общей мужской комплекции тела. Но это казалось мелочью, когда зритель обращал внимание на голову; посаженные на козлиную морду гетерохромные черно-белые глаза с плоскими зрачками своим сиянием перебивали тусклый огонёк из третьего рога, растущего на лбу и похожий на факел, а не типичный нарост этих копытных. Кто-то думает что наука — это огонь, разгоняющий тьму невежества… Что ж, некоторым вещам лучше в ней оставаться. Демон с тройственной природой почтительно склонил голову перед рогатым повелителем.       — Бафомет служит Повелителю, — тягучим голосом он приветствовал «гостя» в его обители, не смотря ему в глаза.       Деблис был его доверенным генералом, одним из немногих существ, что имели гарантию не стать жертвами ярости короля горы. В конце концов, именно старый козёл был тем, кто отвечал за организацию исполнения повелений, и никто не смел претендовать на его место. И не только потому что за низвержения фаворита последует страшное наказание, но и потому что никто не хотел нести ответственность за тяжкий труд и риск разгневать Повелителя провалом. Деблис ещё ни разу не ошибался, впрочем он боялся, что он ложит кирпичи на башню, с которой упадёт, так что рогатый колдун, в парадоксальном положении, чувствовал как затягивает петлю на шее. Обман и саботаж от других бафометов, в чьей природе заложена зависть к другим чародеям, для монохромного козла были не так опасны.       — Покажи, — краток был Армагеддон.       Левитирующий маг повиновался и, хлопнув атрофированными руками, Деблис телепортировал в помещение то, что требовал владыка. Точнее «кого»; опираясь на руки, женщина, худая как ива, демонстрировала оголенную спину покрытую свежими и спекшимися ранами, длинные слипшиеся волосы свисали с головы. Этому человеку не нужно было поднимать голову чтобы чувствовать ауру страха, однако она вместо того чтобы бежать… Девушка не то хрюкала, не то рычала от трепета, содрогаясь от каждого вдоха? Было ли ей больно от одного факта присутствия рядом архиврага? Очень, но свою силу он умел контролировать. Армагеддон смотрел на неё свысока и указал перстом на мертвый плод человека. Падшая ощутила то, что от неё требовали, не в состоянии поднять взор, но при том с неописуемой радостью, она кинулась к останкам младенца. Под голодные глаза бесов, она сытно и жадно чавкала лосняшимся мясом представителя своего вида, издавая просто животные звуки; на её лице не читалось никакое здравое осознание творимого зверства, всего лишь жажда сладости плоти даже ценой идеалов.       Какой позор, какое омерзение — пасть до уровня какой-то дворовой собаки, мирящаяся с побоями и с восторгом пожирающей обьедки… В конце концов, это была не просто девушка: это была жрица Мона Лавей, героиня милостивой Верховной Богини, что спасла сотни душ и свой монастырь от демонических отродий и посмертно причислена к лику святых. И лучше бы Мона действительно б умерла, нежели стала свидетельницей как её сломленное тело и разум подчинялось примитивным инстинктам на радость демонам. Отвращением был также полон и сам владыка, в очередной раз ставший свидетелем того, как низко может пасть самый достойный. Мало того, что перед ним был человек, так оно ещё и ведёт себя как бездумный монстр, коих он также ненавидел, как всё в этом обречённом мире. Потому он, насмотревшись неправильного пиршества, направил свою расслабленную длань в сторону бывшей героини. Через секунду та поперхнулась, зашевшись истошным кашлем; ещё через мгновение её тело охватили дикие конвульсии и пронзительный крик и также внезапно хватил паралич, ведь вены внутри неё лопнули из-за закипевшей крови. И спустя меньше двух секунд адских мучений, её тело живьём превратилось в пепел.       — Подойди, Деблис, — тон нисколько не менялся, но в этом призыве так и читалось разочарование.       Бафомета охватила крупная дрожь. Его хозяин приказал подойти к нему, а он даёт такие приказы только для одного. Козлоголовый перестал левитировать и, шатаясь и чуть не падая на ледяной пол, он заковылял на несгибающихся, совершенно неразвитых ногах к своему Повелителю. Надо было оправдаться перед ним, если Деблис не хотел впервые ощутить его карающее пламя на себе.       — Убийца Небес, — быстро вспомнил одно из проклятых имён и проблеял колдун, потея в помещении с отрицательной температурой. — Это был просто образец. Просто проба пера и причём крайне успешная: мне удалось разрушить духовную защиту Богини. Теперь даже праведники будут слышать зов демонов и никакая молитва и заклинания изгнания зла не поможет. Владыка, теперь все герои будут покорны вашей воле, — стараясь унять огромную дрожь в голосе говорил черно-белый демон, покорно кладя голову в вытянутую перчатку Армагеддона. Стоило его коже соприкоснуться с ней, как металл тут же сомкнулся на шее и принялся нагревается, причиняя жуткую боль доверенному слуге. — Аргх! У меня есть ещё, ещё кандидаты, и они уже в темнице! Всё готово к их падению, в следующий раз разум будет сломан не полностью! Останется то, чем будет крайне легко манипулировать! Прошу вас, Величайший Ужас, мне просто нужно…       — Ещё тринадцать дней, — прервал вопли о нисхождении спокойный и низкий бас, резонирующий внутри рогатого шлема. Его холодный жар действовал лучше всякого яда и если у Деблис было б сердце, то оно остановилось бы. — Столько тебе потребуется дабы сломить волю к сопротивлению этих людей и подчинить их желания, дабы они отринули Богиню и встали в ряды Легиона. Ты получишь столько времени, сколько тебе потребуется. Твоя задумка будет эффективной для реализации моих планов, потому твой новый культ, состоящий из ведьм и ведьмаков, «Шабаш Деблиса», получит всё необходимое для существования.       Создавалось впечатление, что король Роковой Горы прекрасно понимал положение подчинённого, даже делал это не из злобы, а всё это мучение просто формальность. А это было отчасти правдой: Армагеддон не наказывал колдуна, а вливал в него свою ману, нужную для дальнейшего развития, как в прошлые разы. Пусть процедура была мало чем отличима от пытки, но всё же она могла быть на порядок больнее, коль на то была б воля тёмного властелина. Иногда рациональная часть Повелителя была намного страшнее его бешеной ненависти. Когда хозяин отпустил раба, тот начал хватать ртом воздух, дергая костлявыми конечностями и теряясь в тысячах замученных благодарностях. Так или иначе, именно благодаря его пламени, теперь текущему и в пересохших венах, Деблис был самым старым бафометом. Его остановил только резкий глас владыки.       — Используй их склонность предаваться грехам, что демоны умеют лучше всего. Управляй, чтобы они приближали истребление их поганого рода. Избавься от лишних людей, когда в них больше не будет необходимости. И не забывай, что ты пешка, а не Повелитель Монстров: отдай секрет сломления разума героев другим бафометам.       От этих слов Деблис поежился, но не посмел выступать против Армагеддона даже чтобы не остаться оскорбленным такой… Подлостью. Это ведь лично он раскрыл секрет маны Верховной, это только ему принадлежит право пользоваться им, пользоваться всей магией имеет право только Деблис! Эти бунтарские мысли уловил всевидящий король и намеревался преподать слуге урок, что его эго не должно идти против воли хозяина, пока это не привело к первому провалу раба тьмы… Но бронированный монстр остановился, переведя испепеляющий взгляд с высшего чародея на потолок, обросший сталактитами и сосульками. Однако Армагеддону это не было препятствием благодаря Оку; зрачок башни как у рептилии округлился, когда тот обратился в небеса. Он видел разгоняющий серно-свинцовые облака Маккая свет, равный его огню ненависти.       — Двухвостая комета… — чётко, но едва слышно произнёс Повелитель Монстров, и скрипучий вдох отразился внутри его шлема.       — Владыка? Это значит-кхагх?!.. — договорить Деблису, что только сейчас почувствовал искажение в магическое поле, не дал хозяин, чистой силой мысли сдавив его тонкое горло. Так он будет внимать указам абсолютно.       — Узнай куда упала комета и пошли туда когорту Иррода. Он должен выжечь без исключения всё, что оказалось подле неё. Он не должен оставить в живых и одного человека, — не сомневаясь ни капли в себе, Армагеддон без промедления скомандовал. — Она пожалеет, что явила то Пророчество, потому что она лишь дополнила мой План…

***

**Бонус: Откровение**

Один пастух. Поле овец. Тихий вечер. Восходящие звезды. Тёплый ветер. Гармоничное спокойствие. Яркий свет. Небесная фигура. Нечеловечески страх. - Не бойся, Иозеф! Ликуй, ибо я принёсла счастливую весть! Твой народ не одинок и, как у всякого дитя есть мать, у человечества есть мать - Богиня! Она возлюбила творение настолько, что дарует вам этот чудесный мир, что благословила Своим дыханием! Ты найдешь Её заповеди на горе Колха на каменных табличках! Ступай же и разнеси эту весть людскому племени!

***

КО-ГДА-ТО ЖИ-ЛА ЖЕ-НЩИ-НА ПО И-МЕ-НИ СА-РА. О-НА ЖИ-ЛА В ПО-СЕ-ЛЕ-НИ-И ХА-ЗРА-НТ И БЫ-ЛА ВЛЮ-БЛЕ-НА В ЧЕ-ЛО-ВЕ-КА ПО И-МЕ-НИ И-О-ЗЕФ. О-НА БЫ-ЛА МО-ЛО-ДА И НЕ-ВИ-НА. О-ДНА-ЖДЫ К НЕЙ Я-ВИ-ЛСЯ ПО-СЛА-НИК БО-ГИ-НИ, АРХИ∎∎∎∎∎∎∎∎∎∎∎∎∎ Девстеная женщина. Яблочный сад. Безмятежный полдень. Дом пустой. Полный штиль. Суетливая занятость. Взмах крыльев. Фигура позади. Чувство тревоги. - ᚺᛊ ƂᛜᚴCᚣ, CᚣᏒᚣ! ᚴ ᚣᚣᚣᚣᚣᚣᚣᚣрхивалькирия Гавриэль, у меня есть весть от Богини для тебя! - От Богини?! Что же это? - 11010000 10010010 11010001 10001011 100000 11010000 10111110 11010001 10000001 11010001 10000010 11010000 10110000 11010000 10110010 11010000 10111000 11010000 10111011 11010000 10111000 100000 11010001 10000010 11010000 10111110 11010000 10110011 11010000 10111110 101100 100000 11010000 10111010 11010000 10111110 11010000 10110011 11010000 10111110 100000 11010000 10110010 11010000 10110000 11010000 10111100 100000 11010001 10000001 11010000 10111011 11010000 10110101 11010000 10110100 11010001 10000011 11010000 10110101 11010001 10000010 100000 11010000 10111111 11010000 10111110 11010001 10000111 11010000 10111000 11010001 10000010 11010000 10110000 11010001 10000010 11010001 10001100 101110 100000 11010000 10100001 11010000 10111010 11010000 10111110 11010001 10000000 11010000 10110001 11010000 10111000 100000 11010000 10111111 11010001 10000000 11010000 10111000 11010001 10001000 11010000 10111011 11010000 10111000 100000 11010000 10111111 11010000 10111110 100000 11010000 10110010 11010000 10110000 11010001 10001000 11010000 10110101 11010000 10111001 100000 11010000 10110010 11010000 10111000 11010000 10111101 11010000 10110101 101110 100000 11010000 10100010 11010000 10110010 11010000 10111110 11010000 10110101 11010000 10111100 11010001 10000011 100000 11010001 10000001 11010000 10110101 11010000 10111100 11010000 10110101 11010000 10111101 11010000 10111000 100000 11010000 10111101 11010000 10110101 11010001 10000010 100000 11010000 10111100 11010000 10110101 11010001 10000001 11010001 10000010 11010000 10110000 100000 11010000 10111101 11010000 10110000 100000 11010000 10110111 11010000 10110101 11010000 10111100 11010000 10111011 11010000 10110101 101110 100000 11010000 10100010 11010001 10001011 100000 11010000 10110100 11010000 10111110 11010000 10111011 11010000 10110110 11010000 10111101 11010000 10110000 100000 11010001 10000011 11010000 10110001 11010000 10111000 11010001 10000010 11010001 10001100 100000 11010001 10000001 11010000 10110101 11010000 10110001 11010001 10001111 101110 Фигура пропала. - Как будет угодно Богине.

***

Мужчина спит. Тусклая фигура. В углу. - Овчар, ты обманут. Я знаю что ты любишь. Я знаю что делает тебя человеком. Я знаю что делает тебя свободным. Открой глаза, Иозеф. Проснись. Проснись. Проснись. Просн

***

Один пастух. Мёртвое поле. Глубокая ночь. Безвездное небо. Холодный ветер. Гармоничное спокойствие. Невозможный мрак. Небесная фигура. Человеческий страх. - Не бойся, мой дорогой овчар. У меня есть отличная новость для тебя. Я - твой единственный Бог и Бог твоего отца. Я единственный кому следует поклоняться, если ты хочешь унаследовать землю и жить в моём царстве, ибо испытания освободят людей от пороков и со мной - ты вне смерти. Мои заветы ты найдёшь на Роковой Горе на костях и перьях. Ступай же и разнеси благую весть всем племенам.

***

моё тело не выдержало этого пустота внутри меня невосполнима голод без чрева я не знал что делал не знаю кому я поклонялся глупость всё что было дано мной в наследство они обречены моими руками истребление это единственный исход которым это могло кончиться