Издательство «Читатель»

Ким Докча торопливо шёл по мощёным улочкам Комплекса Сисвиц, его родного города и одного из крупнейших промышленных городов страны, славящегося своими металлургическими заводами, считавшимися одними из самых массовых и инновационных в стране. Зима постепенно начинает пробовать свои силы, вступив в своё правление, а потому ещё недавно неощутимый мороз день ото дня крепчает, заставляя жителей города сильнее запахивать пальто, кутаться в шубы и растирать замёрзшие руки, пряча красные от мороза щёки и носы в воротниках и шарфах. Тем не менее, снег всё никак не ложился, даже вчерашний снегопад не продлился долго, а мелкие кучки снега, что он оставил после себя, уже растаяли и подмёрзли. Как раз на таких участках Ким Докча пару раз расшибал колени, разбивал нос и получал ссадины и синяки. Но теперь, наученный горьким, и весьма болезненным к слову, опытом, он предпочитал обходить подобные замёрзшие лужи десятой дорогой. Несмотря на раннее утро, знакомый соседский мальчишка, Джанг Хаёнг, как обычно уже торговал газетами, дабы помочь своей старшей сестре Айлин. Его звонкий голос громко звучал на почти пустой улице.  — Газеты, свежие газеты! Всего две медных монеты за штуку! Газеты!  Из окна жилого дома, возле которого мальчишка и стоял, выглянула женщина в возрасте и хмуро прикрикнула на парнишку.  — Ишь, разорался! Пойди место другое поищи, не мешай порядочным людям спать!  Мальчик вздрогнул, слегка испугавшись. Только когда женщина закрыла окно, он продолжил предлагать прохожим газеты, но уже тише, чтобы не навлечь на себя гнев других жильцов этого дома. Ким Докча тихо вздохнул, ему стало жаль его. Джанг Хаёнг ведь просто пытался по-своему заработать на кусок хлеба, как и все в этом сером городе. Да и время было уже далеко не раннее, чтобы так возмущаться из-за звуков. Он задумчиво нахмурился и пошарился в карманах своего непрактично-светлого, для такого грязного города уж точно, пальто и нащупал несколько серебрянных монет, достал одну и подошёл к парнишке, мягко улыбнувшись. В конце концов, не обеднеет же он, если купит газету и отдаст чуточку больше её стоимости?  — Одну газету пожалуйста. — приветливо произнёс Докча. Джанг Хаёнг оживился, ярко, благодарно улыбнулся и протянул ему газету. Докча вложил в его ладонь серебрянную монету.  — А? Сэр, но это больше чем нужно! И у меня сейчас нет монет, чтобы отдать сдачу, вы первый покупатель за день...  — Не заморачивайся, сдача мне и не нужна. Спасибо тебе за газету.  Ким Докча улыбнулся и помахал рукой парнишке на прощание, продолжая путь на работу. Изначально газету он купил лишь чтобы помочь Хаёнгу, но это ведь не значит что читать её он не станет? Парень взглянул на первую полосу и быстро пожалел. Как и всегда первым делом в газетах печатали новости с фронта. Заголовок гласил: "Империя Эдем нанесла очередной удар по Комплексу Гилобат, но нас не сломить!". Ким Докча вздохнул. Уже который год шла ожесточённая война с "жестокой" Империей Эдем, покусившейся на земли их маленькой страны. Точнее, именно так власти приказали подавать народу информацию о войне: никаких подробностей, одни только заверения о скорой победе и обвинения в сторону Эдема. Это лишь очередные политические игры акул, стоящих у власти, а жизни миллионов жителей в этих играх — лишь мелкие рыбёшки, если не планктон. В конце концов, когда дерутся киты стралает креветка. Ким Докча устало покачал головой, понимая, что пока не готов промывать себе мозги таким чтивом, хоть и особой разборчивостью в выборе литературы не отличался. Он решил оставить эту газету лишь для того, чтобы разгадать на досуге кроссворды и судоку, помещённые в конце номера и так полюбившиеся ему. Наконец, парень оказался в тесном переулке и подошёл к маленькой двери в самом его конце, доставая ключ. Небольшая вывеска, расположенная чуть выше входной двери, привычно покачивалась на слабом ветру, но это не мешало рассмотреть красивую надпись, выведенную аккуратным каллиграфичным почерком: «✩𝐑𝐞𝐚𝐝𝐞𝐫✩ - 𝐏𝐮𝐛𝐥𝐢𝐬𝐡𝐢𝐧𝐠 𝐡𝐨𝐮𝐬𝐞». Парень самостоятельно делал эту вывеску, вложив в это часть своей души и огромное количество нервов. Из его памяти никогда не сотрутся те несколько часов, в течение которых он старательно выводил каждую букву и стирал всё чертовски едским средством если совершал ошибку или ставил кляксу. Ким Докча вошёл внутрь, на что послышался звон дверного колокольчика. Он сразу же почувствовал привычный запах книг, чёрного кофе и бумаги. Его работа, его издательство — это было его маленьким мирком, полным гармонии и спокойствия в этом сумасшедшем мире и в этом бесчувственном городе. Пусть даже он и был единственным работником своего же собственного издательства, печатая мелкие брошюры и статьи, обозревающие популярные и не слишком литературные произведения, за что Ким Докча получал всего пять жалких золотых монет в месяц с продаж, из-за малых тиражей. Для сравнения, главное издательство, выпускающее угодные властям лживые газетёнки, платит даже самым мелким и незначительным работникам около пятнадцати золотых. Впрочем это вполне справедливо, в одиночку много не напечатаешь, да и кому в городе полном заводов и дыма вообще нужна литература?... Парень покачал головой и снял светлое пальто, вешая на вешалку у двери, затем снял перчатки, кладя на рабочий стол, металлическими пальцами проходясь по деревянной поверхности. Металл не чувствует, не мёрзнет, не болит, но он всё ещё не может отказаться от этих мелких привычек, вроде этого жеста со столом и ношения тёплых зимних перчаток. Ким Докча вздохнул и мягкой тихой поступью направился в комнату отдыха. Он расслабленно сделал себе чашку кофе, добавив побольше молока и сахара, и вернулся к рабочему столу. Чашку поставил в некотором отдалении, дабы из-за своей типичной неуклюжести не разлить его на печатную машинку или материалы для статьи. Парень сел за свою уже такую родную печатную машинку, модели 𝐔𝐧𝐝𝐞𝐫𝐰𝐨𝐨𝐝-𝟓 и надел круглые рабочие очки в тонкой чёрной оправе. Металлические пальцы застучали по клавишам, внимательно набирая текст, время от времени сверяясь с написанным от руки черновым вариантом. Но долго проработать ему было не суждено. Дверной колокольчик мелодично звякнул, оповещая о чьём-то приходе. Докча поднял взгляд и посмотрел на входную дверь. Там стояла молодая девушка, явно не местная, уж слишком живой взгляд, да глаза больно живые и полные надежд. Больше похожа на жительницу солнечной столицы , чем на жительницу промышленных городов вроде Сисвица или Гилобата. Парень встал из-за стола, подходя к ней.  — Вы что-то хотели, мисс? — девушка оглянулась на него, осматривая. Взгляд её ненамеренно упал на металлические протезы рук, глаза чуть распахнулись в удивлении, но она быстро вернула приветливую улыбку на лицо и неловко ответила, делая вид что не заметила. Но Ким Докча, хоть и прекрасно видел эти перемены в выражении лица, не заострял на том внимания. Он привык к подобным взглядам на себя. Будь то с руками или с протезами, он часто вызывал жалостливые взгляды на протяжении своей жизни. — А, да. Я бы хотела узнать, если ли у вас свободные рабочие вакансии?  — Свободные вакансии?... — Парень ошарашенно посмотрел на незнакомку. Он мог подумать, что та хочет спросить как дойти до нужной улицы или что-то подобное, но явно не это...  — Вакансий много. Как и работы. Но вы уверены что не перепутали ничего?... Это просто мелкое издательство, мельче только зарплата, которую я могу предложить вам, но вы всё равно желаете работать тут?... — Докча сам своим словам не верил. Он действительно отговаривал кого-то на него работать. Но девушка лишь уверенно кивнула, отвечая.  — Ничего, я понимаю на что иду. У меня нет образования, поэтому хоть какая-то работа для меня — уже благословение.  — В чём же причина?..  — В простом желании вырваться из-под опеки семьи и начать жить своей жизнью, не оглядываясь и не переживая о том, чтобы оправдать чужие ожидания.  Ким Докча не смог отказать этой дружелюбной девушке. Тем более,что дополнительные руки и правда не помешают, особенно учитывая что собственные из металла и парочки других материалов, название которых он не запоминал. Девушка представилась как Ю Санга. Она оказалась весьма хорошим собеседником и трудолюбивым работником, всю информацию схватывала на лету. Быстро сориентировалась с архивами и книжными полками, легко запоминала систематизацию книг и образцов прошлых статей. А что еще лучше — умела работать за печатной машинкой. Поэтому, в первый же день, к своему удивлению, Ким Докча достал из кладовки печатную машинку модели 𝐔𝐧𝐝𝐞𝐫𝐰𝐨𝐨𝐝-4, коей пользовался прежде, расчистил один из столов от папок, книг и черновиков и поручил ей печатать статьи вместе с ним, дав ей нужный черновик. С Санга-сси работать было довольно приятно, они много разговаривали о всяких пустяках, но как только их темы для разговора стали ближе к книгам — оба засияли. Ким Докча всю жизнь читал много и почти без разбора, поглощая книги одну за другой, но предпочтение всё же отдавал чему-то идеалистическому, с хорошим финалом, но захватывающим сюжетом. И, честно говоря, был немного более лоялен к сказкам и фантастике, нежели чем к классике. Ю Санга же предпочитала запутанные детективы с неожиданными поворотами и любовные романы с интригами. Настал обеденный перерыв, о чём парень сообщил своей работнице. Девушка кивнула и поднялась со своего рабочего места. Она немного помялась и всё же спросила. — Докча-сси, а тут есть кафе или пекарня рядом?.. — Вы хотите купить перекусить, Санга-сси? Вам повезло, рядом как раз есть небольшая пекарня. Я тоже туда собирался сейчас, так что пойдёмте. — Девушка кивнула, благодарно улыбаясь, одевая пальто и повязывая свой шарф оливкового цвета. Докча так же надел верхнюю одежду, перчатки и вышел на улицу вместе с ней, заперев дверь издательства на ключ до их прихода. Его новая коллега, кажется, запоминала ориентиры по пути до пекарни, смотря по сторонам. Пару минут и вот они вошли в небольшую пекарню с интересным названием «Подземный мир», где пахло корицей, выпечкой и свежесваренным кофе. Называлась так она, из-за того, что находилась на цокольном этаже здания, ну и потому, что владельцев-супругов звали Аид и Персефона, как богов в древних мифах об Олимпе и Подземном мире. Ким Докча с улыбкой подошёл к прилавку, за которым сегодня стояла Персефона, улыбчивая женщина, которая несмотря на свои сорок с хвостиком выглядела максимум на тридцать и которая держала мужа в ежовых руковицах, чем тот всецело наслаждался. — Ох, Докча, сынок, рада что ты и сегодня заглянул! Тебе как обычно, булочка с корицей и слойка с творогом? — Да, пожалуйста. — Персефона частенько звала его сынком, поэтому Ким Докча уже не удивлялся. Как и Персефона не удивлялась тому, что тот берёт одну и ту же выпечку каждый раз, не изменяя своим вкусам. Парень оплатил покупку, забирая свой пакетик с выпечкой. Он заглянул внутрь и увидел красивый пряник в красивой праздничной упаковке. Взглянув на Персефону и увидев её довольную улыбку, стало ясно, что это очередной «подарок от заведения», которыми его частенько здесь одаривали. Может дело было в том, что Докча уже долгое время покупал здесь выпечку, а может в том, что его издательство совсем недалеко от их пекарни, но супруги относились к нему как к сыну или племяннику, интересуясь его делами, здоровьем и жизнью, и даже действительно покупая и читая его брошюры и статьи, чтобы при встрече обсудить их с ним. Он отвечал им тем же по мере своих возможностей, вызываясь помогать с закрытием в самые свободные дни, помогая разгружать доставки ингредиентов, ну и конечно приходя к ним за выпечкой каждый день. Наконец и Санга-сси выбрала выпечку и оплатила покупку. Они вернулись в издательство, пообедали и продолжили работу. К концу дня они смогли напечатать около тринадцати экземпляров в сумме. Ю Сангах сделала почти столько же, сколько и Ким Докча. Парень восхищённо смотрел на свою новую работницу.  — Санга-сси, вы невероятна! У вас действительно нет никакого образования? Впрочем даже если и так, вас бы где угодно с руками и ногами оторвали бы! Вы отлично работаете и так быстро всему учитесь! Я в восхищении! — Девушка покачала головой на похвалу, стеснительно улыбаясь.  — Не стоит, Докча-сси куда более удивителен чем я! Вы работали так расслабленно, а мне чтобы за вами поспеть пришлось постараться!  — Я весьма зауряден, не преувеличивайте! Да и моя расслабленность больше похожа на лень, честно. — Мне бы так лениться, чтобы напечатать целых семь экземпляров за день! — Оба посмеялись, попрощались и разошлись. Ким Докча неспешно направился домой, вдыхая морозный воздух и выдыхая облачка пара. Он всю жизнь терпеть не мог новые знакомства, возможно из-за своего немного не приспособленного к социуму и общению характера, но Ю Сангах стала одним из немногих исключений в этом правиле, он правда был рад познакомиться с ней. Кроме того его маленькое издательство сегодня стало, пусть и всего на одного сотрудника, но больше. На город опустились приятные сумерки. Уличные изящные фонари зажигались один за другим. В небе появлялись первые звёзды. Аид и Персефона закрывали свою пекарню на ночь. Соседский мальчишка Джанг Хаёнг, продав последнюю газету, пересчитал монеты в карманах и со счастливой улыбой направился в часовую мастерскую сестры, похвастаться сегодняшней прибылью. Знакомая уличная кошка несла в зубах сушёную рыбёшку, которую явно умыкнула с какого-то прилавка. Какая-то влюблённая парочка гуляла, прижавшись друг к дружке, словно голубки на крышах зданий. Неожиданно с неба крупными хлопьями посыпался пушистый белый снег, прилипая к волосам и постепенно скрывая под собой асфальт. И Ким Докча вдруг почувствовал, будто от этого снега стало на душе куда теплее, чем было бы от самого жаркого пламени, и подумалось ему, что жизнь в этом сером, заурядном, маленьком, промышленном городке не так уж плоха, как ему думалось. Он почувствовал себя странно, необъяснимо, счастливым и потому, забыв о том, что на дороге могут быть замёрзшие лужи на которых легко поскользнуться, побежал, словно ребенок, весело смеясь, и совсем не думая о том, что о нём подумают другие люди. Добежал до собственной квартиры он совсем запыхавшийся, и лишь дома пришло запоздалое чувство стыда за собственные импульсивные и немного глупые действия. Парень повесил пальто, снял перчатки и ботинки, переобуваясь в домашние тапочки. Прошаркал до спальни, переоделся в домашнее и направился на кухню, чтобы поужинать. После скромного, но сытного ужина Докча, как и обычно, взялся за книгу, усевшись с ногами на диване и укрывшись тёплым клетчатым пледом. Живо описанные пейзажи и сюжеты возникали в голове по мере прочтения каждой новой строчки, кусая губы от переживаний за героев, чувствуя как дух захватывает от батальной сцены, парень словно был в своей стихии. Стихии букв, слов, предложений, строк, абзацев, страниц и историй. Ким Докча провёл за чтением весь вечер, не заметив как подкралась усталость, накопленная за день. Он уснул с книгой в руках, на жёстком диване, и пусть завтра от этого самого дивана будут болеть и спина, и шея...