🔥 Пламя ревности 🔥

Крон возвышался над изнеможенным телом Мастера Макарова, его ладонь поглощала белую, сияющую энергию, высасывая из старика магические и жизненные силы.   Для членов Хвоста Феи, которые привыкли видеть своего Мастера могущественным и всегда готовым защитить их, это зрелище было невыносимым. На их лицах отразились боль и гнев — буря эмоций, готовая обрушиться на врага.  — Дедуля! — прорычал Лексус с яростью. Не медля ни секунды, он первым бросился на Крона, — Взрыв молнии!  — Сравнивать Мастера с тобой действительно дурацкая затея! Ты и близко не похож на нашего дедулю! — рявкнул Нацу и мгновенно последовал за Лексусом, — Удар Крыла Огненного Дракона! Фрид, Эвергрин и Бикслоу сразу побежали вслед за Громовым убийцей драконов и обрушились на врага, поддерживая атаку.   Эрза, облаченная в сверкающие доспехи Бога Ветра, взмыла в небо. Это обличие  позволяло Алой волшебнице  летать на высокой скорости, её движения были стремительны. Она наносила точные удары гигантскому противнику в обличии титана.  — Венди! Усиль нас! — крикнула Эрза  — Поняла! — ответила Венди, мгновенно сконцентрировавшись, — Сила, что заставляет плакать небеса…Усиление! — и магическая аура всех членов гильдии усилилась.  Леви и Кана сражались рядом с Люси. Заклинательница, облаченная в форму Тельца, призвала дуэт своих звёздных духов — Скорпиона и Тельца.  — Люси, твоя фигурка как всегда отпад!— пророкотал дух, его глаза сияли сердечками. Битва разгорелась с невиданной силой. Молнии Лексуса сталкивались с огненными ударами Нацу, создавая хаос вокруг гигантской фигуры Крона.  Вся команда Хвоста Феи обрушилась на Тёмного мага. Мира, в облике демона, наносила колющие удары, в то время как Эльфман и Лисанна отвлекали врага, создавая путаницу. — Я не мужик, если не отомщу за Мастера! — рыкнул Эльфман.  Гажил, в режиме стального дракона, атаковал с воздуха вместе с Лилейным.  Джувия и Грей, сражаясь бок о бок, использовали свою магию воды и льда. Хвост Феи сражался с отчаянной силой, не жалея себя. Многие из них были измотаны предыдущими битвами, но их решимость не угасала. Крон, несмотря на мощь, не успевал отражать все атаки, постоянно подвергаясь ударам со всех сторон.   Однако, даже объединенная мощь сильнейших магов гильдии, казалось, была недостаточна. Представьте себе — невероятная магическая сила Лексуса, Эрзы, Миры, Нацу, Гажила, Грея и других, объединенная в единый поток, а противник все еще стоит несокрушимый, словно скала.  Это был враг, превосходящий все их ожидания. Не демон, не дракон, а человек, но его аура и магическая сила были настолько огромны, что затмевали всё вокруг. Его существование бросало вызов всему тому, что волшебники Хвоста Феи знали о магии.  — Букашки, признаюсь, вы меня удивили! Позабавили меня, думал, и больше минуты не продержитесь! — Крон ухмылялся, с легкостью отражая их атаки. — Удар дракона огненной молнии! — Нацу замахнулся, нанося удар прямо в лицо темному волшебнику, однако, Крон ловко увернулся. — Откуда ты явился и что ты забыл в нашем мире, скотина?! — гневно спросил Нацу, паря в воздухе с Хэппи. — Я из параллельного мира мёртвых… — начал Крон, его тон звучал низко и зловеще, — Вернее, когда-то этот мир был похожим на ваш, живым и полным магии. — Взгляд Крона был полон мрака и безумия.  — Меч стального дракона! — замахнулся Гажил, но Крон молниеносно среагировал, вбив его кулаком в землю. — Не перебивай меня, букашка! — Крон сделал паузу и продолжил свой рассказ, — Я подчинил всю магию того мира себе! Получил власть и стал Королём! Правда, людишек там не осталось, только мои подданные, поэтому теперь это Мир Мёртвых! — Вот же ублюдок! — прорычал Грей, вновь атакуя. — В вашем мире волшебства в разы больше! Я заберу всю магию вашего мира, а затем и других миров! И стану истинным Богом! — Крон расхохотался, в его глазах плясало безумие. — Да че ты о себе возомнил, старикан?! Роговой меч огненного дракона! — Нацу атаковал с невероятной скоростью, вкладывая огромную силу в удар.  — И это всё?! Ты слабак, как и твой «дедуля»! — Крон усмехался, наблюдая за атакой Нацу. Внезапно, сзади послышался голос Макарова. Его маленькое, изможденное тело приподнялось над землей. Он начал говорить, его голос, несмотря на сильную слабость, звучал с удивительной силой: — Быть слабым — не значит плохо. Ведь мы, люди, сами по себе слабые существа. А в одиночку мы чувствуем себя ещё ничтожнее. Вот почему мы создаём гильдии, вот почему у нас есть друзья. Мы вместе, и потому идём по жизни смело. — Макаров вновь поднялся, принимая боевой облик гигантского титана. — Детишки, мы во что бы то ни стало справимся с ним! Ведь мы волшебники Хвоста Феи! — Мастер… — Эрза улыбнулась, сжимая в руке свой меч, и в её глазах ещё сильнее загорелся огонь решимости. Речь Макарова тронула сердца всех членов гильдии. Они, словно единая светлая сила, плечом к плечу, набросились на Крона, обрушивая на него волну атак. Солнце клонилось к горизонту. Долго, муторно, тяжело, они сражались, отбиваясь от непрекращающихся атак Крона. Но постепенно, благодаря их упорству и единству, силы Тёмного мага начали ослабевать. — Не такой уж ты и страшный, старикан! — Нацу ухмыльнулся, — Рёв огненного дракона! — Неужто ты меня не боишься? — Крон с сарказмом посмотрел на Нацу. — Когда дело касается защиты моих друзей, я забываю, что такое страх. — Нацу, не останавливаясь, нанес мощный удар. Взгляд Крона внезапно сменился. В его темных глазах, прежде сверкавших злорадством, поселилась сумрачная пустота, подобная бездне, поглощающей свет. Все оттенки эмоций утонули, кроме холодного, безжалостного расчета.  — Хах, друзья говоришь… Пожалуй, хватит игр, пора заканчивать с вами.  Вокруг его тела расползлась тёмная аура, густая и вязкая, источающая смрад разложения и отчаяния. Она растекалась, словно «живая» энергия, поглощая цвета, оставляя после себя лишь оттенки серого и чёрного. От этой ауры начинался приступ тошноты, невольно сжималось горло, а в висках пульсировала паника. Это была не просто тёмная магия, это была боль, скорбь, горесть бесчисленных сущностей, чью магию он поглотил. Казалось, сами души плакали, изнывали в этой тьме, словно запертые в темнице без надежды на спасение. Их стоны, разбитые надежды и мольбы о помощи сливались в один душераздирающий вой, который не был слышен снаружи, но звучал в самом сердце, вызывая невыносимую муку, словно тысячи иголок вонзались в плоть.  Крон резко начал высасывать магию из всех товарищей, создавая мерцающий кристалл.  — Смотри и любуйся страданием своих друзей! А затем и тебя постигнет та же участь, драконишка! — сказал Крон, обращаясь к Нацу, давая ему посмотреть на это ужасающее зрелище и наслаждаясь его муками.  Волшебство высасывалось медленно, мучительно, капля за каплей из них вытягивали жизнь. Послышались ужасающие крики, полные боли и отчаяния. Вопли, которые разрывали тишину. Волшебники Хвоста Феи, с искаженными адскими муками гримасами, пытались встать, сдвинуться с места, но их тела не слушались. Они были прикованы к этой проклятой земле, крики застревали в горле, превращаясь в хриплые стоны.  Люси лежала рядом с Нацу, её тело содрогалось в конвульсиях, на щеках выступали слёзы, которые катились по пыльным щекам, оставляя за собой блестящие дорожки. Она кричала, её голос был хриплым и пропитанным и надеждой, и отчаянием.  — Наааацууу! — кричала волшебница, и вновь в этом имени она искала спасение, утешение, надежду. В моменты уныния, в моменты боли, это имя, казалось, согревало её сердце, даровало ей силы. Благодаря Нацу, благодаря их дружбе, благодаря Хвосту Феи, её сердце никогда не покидала надежда. Но сейчас, сейчас было по-особенному плохо, так страшно, больно и тревожно, что надежда, казалось, угасала, словно пламя свечи при бушующем ветре. Лицо Драгнило потускнело. На него настигла невероятная паника, холодный ужас пронзал до костей. Он увидел боль Люси, её страдания, и это стало для него ударом, расколовшим его сердце на части. Он взял Люси за руку дрожащими пальцами.  Смотрел на неё, на её искаженное страданием лицо, и его собственные глаза залились слезами, потоками горя. Слёзы текли, прорывая плотину его сдерживаемой боли.  Он закричал в ответ, воплем, во весь голос, поднимая взгляд в небо, которое уже клонилось к закату, окрашивая небо в багровый, кровавый цвет.  — Люююююсииии!!!  Его голос был полон боли и безысходности. Это был крик разрываемого сердца, крик, который разносился по округе, соединяясь с хриплыми стонами своих друзей, в адскую  мелодию.  Он оглянулся, в панике оглядев других товарищей, их страдания и попытки подняться, противостоять врагу, даже будучи в таком положении. И, собравшись, ударил кулаком об ладонь: — Я не позволю никому навредить моим друзьям! Я испепелю тебя до тла, ценой своей жизни, если придётся! Я даже отправлюсь вместе с тобой в преисподнюю, чтобы Люси больше никогда не плакала! Нацу вновь закричал воплем, который был подобен раскату грома, сотрясавшему землю. Воплем горечи и любви, криком, который рождался из самых глубин его души.  Земля содрогнулась. Нацу заполыхал пламенем, освещая поляну. Он собрал всю свою силу, всю свою ярость, всю свою любовь к ближним, и из недр самой земли взмыло пламя. Всё вокруг заполыхало, деревья, трава, земля, – всё охвачено было огненным вихрем. Нацу использовал это пламя, всю свою силу, всю свою боль, и обрушил на Крона с такой силой, что тот, провалился глубоко под саму землю, в бездну, откуда пришёл, в объятия тьмы, которая его охватила.  И Драгнил безжизненно рухнул на землю, его пламя угасло. Из последних сил, роняя слезу, он прошептал:  — Прости меня, Люси… В этой фразе прозвучала безграничная любовь, безграничная печаль и безграничное раскаяние. Небо, прежде залитое алым закатом, теперь скрылось за плотным слоем дыма и пыли, окутав поле боя мрачной пеленой. Слёзы катились по щекам Люси. Нацу лежал без движения, его тело было изранено, а лицо бледно. Кровь, медленно стекая из свежих ран, окрашивала его одежду в багряный цвет, напоминая о жестокости битвы, которую он вёл до последнего вздоха. Люси кричит, надрывая голос, просит его очнуться, молит его не оставлять её одну в этом кошмаре.   — Нацу! Пожалуйста, очнись! Не оставляй меня! Ты обещал... Ты обещал, что мы всегда будем вместе! Её слова, полные отчаяния и боли, растворялись в холодном вечернем воздухе. Никакого ответа. Только тишина, нарушаемая лишь порывами ветра и отдаленным грохотом сражения, что уже стихло. Люси сидела на коленях рядом с бездыханным телом Нацу, обнимая его, словно пытаясь удержать в этом мире, в своей жизни. Её хрупкие пальцы сжимали его руку, неестественно холодную.  — Нацу... — шептала она, сквозь слёзы — Не уходи... Волшебница, охваченная горем, продолжала шептать его имя, словно пытаясь вернуть его к жизни силой своей любви.  — Ллююси… Он не… не дышит… — прошептала Венди, заливаясь слезами, как-бы давая понять девушке, что всё зря, что надежда угасла…  Люси закричала воплем.  — Я люблю тебя! Люблю тебя, Нацу! Я так тебя люблю… пожалуйста… не оставляй меня, молю… — кричала она, срывая голос, роняя слёзы, в попытке, что он услышит, услышит то, что она так и не успела ему сказать, то, что хранила в своём сердце, — Я люблю тебя…!

В этот миг, Люси понимала, что теряла не просто друга, не просто товарища, она теряла свою опору, свою надежду, свою любовь, свою жизнь. Её мир рушился, превращаясь в груду обломков. Прежде яркий огонь сменялся никчёмным пеплом.