Revenge loved me

      Я не знал своей матери и отца. Я знал лишь то, что моим родителям было наплевать на меня. Они никогда не любили меня. Они любили лишь белый порошок. Раньше наивный я даже и не задумывался, что на свете существуют те, кому десять грамм дороже собственного ребёнка. Однако в более осознанном возрасте я понял — жизнь не является сказкой и никогда ей не являлась. В сказке добро всегда побеждает зло. В моей истории добро не одолело зло. Зло стало добром.

***

      Колокольчик над стеклянной дверью звонко возвестил кафе о новых посетителях. Двое парней прошли к кассе под тихий шёпот молодых дам, сидящих неподалёку.       — Смотри, это не тот с универа?..       — Какой красивый…       — Вот тот высокий…       — Как зовут того с длинными волосами?..       — Онни, я влюбилась…       Ёнджун подошёл к кассе, сонно оглядывая полки с продуктами. Хёнджин бросил девушкам мимолётную лучезарную улыбку, заставив тех восхищённо вздыхать, а затем повернулся к другу.       — Токпокки. Две порции.       Парни медленно обошли столик с компанией девушек и разместились в углу у окна. Ёнджун безучастно разглядывал белоснежную кружевную салфетку с приторно-сладкой надписью «Dreaming Now», теребя в пальцах острый уголок.       «Мечтать… Конечно, мне только мечтать остаётся», — прошептал одними губами Чхве, усмехаясь в душе, и покосился на соседний столик, что, казалось, вот вот развалится от бушующего штормом шёпота и мимолетных кокетливых улыбок в сторону юношей. В ответ парню прилетела ещё порция восхищенных возгласов, отчего тот скривился, что не ускользнуло от внимания Хёнджина, до этого увлечённо рассматривающего нечто в телефоне.       — Ты чего? — он обернулся к девушкам и прищурился, вновь посмотрев на друга.       — Раздражает, — Ёнджун отвёл взгляд в сторону и замолчал, глядя в окно. — Она никогда не была… такой, — добавил он после недолгой паузы.       Хёнджин промолчал. Хоть он и был знаком с Чхве достаточное время, однако как поддержать друга — парень не имел ни малейшего понятия. Хван похлопал Ёнджуна по плечу и улыбнулся.       — Мы точно ужинать пришли? А то я смотрю, вот вот в чёрное переоденешься.       Как по заказу, девушка в форменном светлом платье поставила на стол поднос с ароматным токпокки, так что Ёнджун пробурчал что-то вроде «спасибо» и принялся за еду. Положив в рот рисовую палочку, Чхве уставился на Хёнджина. Тот усердно пережёвывал еду и шипел себе под нос.       — Подождал бы, если горячо.       — Пафибо, и беф ебя поняу, — заворчал Хван. — Зачем делать так горячо? — продолжил он свои возмущения, отчего Ёнджун рассмеялся. Хван посмотрел на друга, но сдержаться также не смог — увидеть улыбку Чхве было настоящей редкостью. Последний улыбался либо по пьяне, либо… Либо не улыбался в принципе.       — Ты сегодня более позитивен. Что случилось с моим Ёнджуном? — улыбнулся по-доброму Джин.       — У меня хорошее предчувствие насчёт сегодняшнего дня. Будто… Что-то произойдёт… — парень нахмурился и отправил в рот ещё кусок. — И честно, это бесит. Я уверен, что нечто произойдёт, но я не знаю, что именно ожидать.       Ёнджун рассуждал вслух, попутно пережёвывая овощи. Хёнджин даже слегка умилялся этой картине.       «Его настроение сегодня слишком нереально, чтобы быть правдой».       — Слушай, скоро сентябрь… Это… У тебя уже были кошмары? — нерешительно спросил Хёнджин. Друга беспокоить он не собирался, хотя всё же его самочувствие беспокоило Хвана. — А то думаю, названивать ли ночью тебе в квартиру, — сразу же отшутился парень.       — Нет, всё нормально. По крайне мере сейчас, — ухмыльнулся Чхве.       Во рту уже жгло от количества съеденного перца, желудок нещадно требовал охлаждения и влаги.       — Тебе чай, кофе надо?       — Американо со льдом. Средни-ий, — протянул Джин, тряся указательным пальцем в воздухе.       — O'kay.       Ёнджун вылез из-за стола и направился к кассовой стойке. Девушки за столиком по соседству вновь захихикали, смазливо улыбаясь юноше. Тот лишь проигнорировал дам, отвлёкшись на телефон, что резко завибрировал в кармане.       — Алло, — выдохнул Чхве и опёрся о ближайшую стену.       — Господи, хён, я до тебя два дня дозвониться не могу! Что с тобой? Где ты?       Ёнджун закатил глаза, поняв, кто звонил ему.       — Субин, всё хорошо, я с Хёнджином, мы в кафе, не волнуйся, — безэмоционально произнёс Чхве.       — Предлагаешь мне не волноваться, хотя ты не отвечал на мои сообщения ни вчера, ни сегодня?!       — Слушай, Чхве Субин, тебе двадцать три года, а ведёшь себя так, будто все пятьдесят имеешь. Я могу о себе позаботиться, не переживай. К тому же рядом Хван, всё нормально.       Несколько секунд на том конце просто молчали, а затем раздался короткий вздох и ответ:       — Позвони, как вернёшься.       Ёнджун уже открыл рот, чтобы ответить младшему, однако тут же услышал гудки, оповестившие его о завершении звонка.       — Придурок, обиделся что-ли?       Парень усмехнулся и пошёл к стойке, но обеспокоенный тон Субина всё никак не желал выходить из головы. Чхве-младший будто знал о том, что произошло с Ёнджуном буквально прошлым утром, однако говорить об этом не пытался. Джун нервно потрепал край рубашки, стиснув зубы от досады.       «Не мог ответить более сдержанно? Теперь ещё один человека обижен на тебя. Поздравляю, Чхве Ёнджун, ты снова отдаляешь от себя людей».       — Американо со льдом и… — юноша отстранённо оглядел чёрную доску-меню с аккуратно выведенными на ней белым мелом буквами, — И латте. Большой.       — Хорошо, минута, — улыбнулась девушка за кассой и отвернулась к кофемашине. Ёнджун едва кивнул и, развернувшись, откинул голову назад, слегка притопывая ногой вследствие избытка лишней энергии, куда деть которую юноша совершенно не догадывался и догадываться не собирался.       Солнечные лучи проникали в уютное помещение и неприятно слепили глаза, согревая кожу. Для приближающейся осени погода была ну уж слишком хорошей. Возможно, даже этот факт Ёнджун сегодня воспринял как нечто важное, словно природа сама кричала ему в лицо — в буквальном смысле — о том, что должно случиться что-то.       — Ваш кофе.       Ёнджун спохватился и обернулся к кассе, планируя забрать напиток, однако его намерения были сорваны тихим басистым и до боли знакомым голосом, владельца которого Ёнджун, как бы странно это ни было, вспомнить не мог.       — Спасибо, — прошелестел нежным бархатом юноша и направился к выходу.       Был ли виной отсутствию памяти Чхве соджу, выпитый накануне вечером вместе с Ёной, или же нежелание сознания Джуна помнить его — не знал даже сам Чхве. Что уж там — парень не успел разглядеть даже лицо незнакомца. Он лишь мельком заметил серый худи, длинные пряди волос, заслоняющих лицо, да сумку, свисающую с плеча. И…       — Ваш американо со льдом и большой латте, — звонко раздалось за спиной.       Ёнджун резко моргнул, отвлекаясь от созерцания спины юноши, покинувшего кафе, и посмотрел на девушку.       — А… Да, спасибо, — рассеяно протянул Чхве.       — Вам упаковать с собой?       — Нет, я здесь… Буду…       Ёнджун взял стаканы и направился к столику, где сытый Хёнджин весьма… мило беседовал с кем-то по телефону.       Заметив друга, Хван бросил трубку, однако от Джуна не укрылась мелькнувшая на экране смартфона надпись «cr.B»       — Кто это? — ухмыльнувшись, поинтересовался Чхве, усаживаясь на место.       — Да… Забей. Друг.       Ёнджун хмыкнул, открывая крышку стаканчика и жадно внюхиваясь в аромат свежесваренного кофе.       — Наконец-то, — Хёнджин улыбнулся и облизнул губы. Потянулся к стакану и сделал первый глоток, а затем недовольно пробурчал:       — И где сахар?       — Хван Хёнджин, иди сам, я уже устал, — нахмурился Джун.       — Ну хё-ён, ну пожа-алуйста, — протянул Хван.       — Ты меня за слугу держишь? За услуги дворецкого платить надо, а ты мне ещё и проценты обязан, — заворчал старший.       — Ну и пей сам свой кофе… «Ёнджун, прекрати».       — Сколько? — вздохнул парень, поднимаясь с места.       — Два пакетика, спасибо, Ёнджун-хён, ты самый лучший! — растянулся улыбкой Хёнджин, словно довольный кот.       — Будешь так говорить, сам на сахар пойдешь. Слишком приторно, — скривился Чхве и направился к кассе.       — Два пакетика, пожалуйста, — Джун указал на сахар.       — Возьмите, он бесплатный, — парень кивнул в знак благодарности и, взяв пару пакетиков, двинулся к месту обитания его друга.

***

      Субин места себе не находил, когда в десятый раз звонил Чхве-старшему, но в ответ получал лишь короткие гудки. Сколько мыслей пронеслось в его голове за это время, когда он не мог достучаться до Ёнджуна ни по телефону, ни в дверь квартиры. Парень и понятия не имел, что пока он стоял у двери друга и просил его впустить внутрь, Ёнджун то спал в совершенно незнакомой и пустой светлой квартире в центре города с раной на плече, то гулял с Хёнджином по ночной набережной, то преследовал незнакомого ему парня.       И всё бы ничего, но Субин никак не мог понять — как человек даже в пьяном бреду мог не запомнить такое? То, что сделал с ним Соджун, и то, о чём Чхве-младший даже думать не хотел, не мог забыть никто и никогда, будь он в состоянии опьянения, или же прибывая в трезвом рассудке.       Но Ёнджун не помнил. И вспоминать не собирался. Что уж говорить, если он даже Соджуна восстановить в своей памяти не мог.       Откуда Субин сделал такие выводы? Всё просто. Субин знал Ёнджуна давно. Он знал все его мелкие и крупные страхи, все прозрачные и чёткие черты характера. Он знал, насколько друг сентиментален и понимал, в каких случаях Ёнджун будет закрывать глаза, а в каких — нет. И он знал, что в данной ситуации Ёнджун останется при отличном зрении.       Юноша, помнивший всё, что с ним произошло, не стал бы прятаться от мира и выключать звук на телефоне, пряча его под подушку. Душа парня давно очерствела. Пусть и не до конца, чтобы в ней остались те чувства, которые Ёнджун усердно прятал под маской безразличия.       Субин в очередной раз убрал телефон от уха, уже и не надеясь получить ответ, когда в трубке раздался родной с ноткой раздражения и усталости голос.       — Господи, хён, я до тебя два дня дозвониться не могу! Что с тобой? Где ты? — обеспокоено проговорил Чхве на одном дыхании. От волнения он даже поднялся со стула и машинально стал наматывать круги по квартире. Он был бесконечно рад, что с Ёнджуном всё в порядке, однако последний этой радости не разделял.       — Позвони, как вернёшься, — сухо вынес вердикт Чхве-младший и бросил трубку. — Идиот, я о тебе беспокоюсь, а ты в кафе прохлаждаешься! — вскипел парень, яростно выкидывая подушку с кровати и запуская пятёрню в волосы от бессилия. — Почему ты такой, хён?..       Так и не получив ответа на вопрос о звенящей тишины в квартире, Субин упал на кровать, уставившись пустым взглядом в потолок.

***

      Какова вероятность того, что именно тогда, когда вы спокойно придёте в кафе, дабы расслабиться и пообщаться в спокойной обстановке в компании друзей, вас снесёт с ног самый нежданный и одновременно самый пугающий вас человек?       Ёнджун, лежащий на полу носом вниз и корчащийся от тяжести тела сверху, готов ответить — сто процентов.       Так уж вышло, что в самый неподходящий момент, когда Чхве сжал в ладони пакетики сахара и направился к другу, в помещение зашёл тот самый парень, который буквально пять минут назад выхватил кофе прямо из-под носа Ёнджуна. Видно, Госпожа Судьба слишком обиделась на Чхве за что-то, ибо именно сейчас парень-серый-худи споткнулся о ступеньку и полетел прямо на Ёнджуна. Стакан с горячим кофе в его руках открылся, и содержимое, словно в замедленной съёмке, полилось на белую кофту Чхве.       Так и вышло, что теперь Ёнджун лежал на полу с коричневым пятном от кофе на светлой ткани, а сверху развалился тот самый незнакомец.       Ёнджун медленно повернул голову, насколько это было возможно, и обомлел. Сверху на него смотрел изумлёнными глазами тот самый парень, которого несколько дней назад ночью преследовал Чхве.       Тот самый Чхве Бомгю.       — Т-ты?.. — шёпотом протянул Джун, не отрываясь от голубых глаз напротив. Юноша сверху, казалось, прибывал в немом шоке, разглядывая лицо сбитого им парня. Они смотрели на друг друга не отрываясь. Оба боялись нарушить этот момент, ибо понимали, что последует дальше: Бомгю боялся, что незнакомец под ним начнёт скандал, потребует компенсацию за испорченную одежду и моральный ущерб; Ёнджун боялся, что он — Чхве Бомгю, парень, которого Джун лично намеревался отправить на тот свет, которого он преследовал ночью, вспомнит его. Вспомнит своего недо-убийцу, и Ёнджун больше никогда не сможет увидеть Ёну, помочь Сухён, разочарует маму.       Они бы так и пожирали друг друга взглядом, если бы не Хёнджин, мигом подлетевший к парням и оттянувший Бомгю за шкирку, словно маленького котёнка:       — Совсем перед собой не видишь? Глаза открой, ты ему кофту испортил, придурок!       Бомгю испуганно уставился на Хвана, от страха потеряв дар речи. Вот ещё не хватало, чтобы его тут же избили за какую-то кофту. Ёнджун в это время нерешительно поднялся, пытаясь максимально закрыть лицо чёлкой, от которой и толку то не было.       — Говорить разучился? Проси прощения, у тебя пять секунд. Раз…       — П-простите, п-пожалуйст-та… Я п-правда не хотел… Извините, умоляю, только не бейте! — Бомгю упал на колени и сложил ладони над головой, опустив голову вниз и закрыв глаза от страха.       Ёнджун от такого представления будто отмер.       — Хван Хёнджин, совсем сдурел? Поднимайся, ничего не нужно, — повернулся парень к Бомгю. — Аккуратней надо быть…       Он вновь затих, ибо юноша поднял на него взгляд, снова уставившись в глаза напротив. Первый будто и моргать перестал — от страха это было, или от нечто другого?       — Я… Я могу заплатить вам, сколько нужно? — парень взял в руки рюкзак со спины и с готовностью достал старенький бумажник, тем самым разорвав зрительный контакт с Чхве.       — Ничего не нужно, оставь себе.       — Но хён, он же тебе кофту испортил, — недоумевая, покосился Хёнджин на друга.       — У меня, по-твоему, одежды мало? Ну кофта и кофта, что с того? Не кислота же, отстираю.       На самом деле, Ёнджун знал, почему он так не хочет брать деньги парня. По крайней мере, догадывался. Пусть сейчас Бомгю прибывал в шоке и боялся, поэтому до него ещё не дошло, кто именно перед ним. Но, успокоившись и приведя мысли в порядок, Чхве мог вспомнить Ёнджуна. Поэтому последний так не хотел задерживать парня и побыстрее отделаться от него.       — Пошли, — Джун повернулся к выходу, старательно игнорируя Бомгю, и уже было сделал первый шаг, когда до уха донёсся тот самый бархатный тихий голос, заставивший Ёнджуна замереть на месте:       — Возьмите хотя бы кофту…       Будто прибывая в трансе, парень медленно развернулся и подошёл к Бомгю. Взглянул в его голубые глаза, так сильно контрастирующие с его длинными тёмными волосами. Осторожно взял в руки серый худи, протянутый юношей. Развернулся, чтобы уйти, но вновь услышал тихое:       — Можете оставить себе, если…       — Завтра у реки Хан, восемь вечера. Не опаздывай.       Бомгю только и смог, что кивнуть, да так и стоять, молча рассматривая спины уходящих парней.       «И кого он мне напоминает?»

***

      В сотый раз прокляв себя за то, что так необдуманно взял этот грёбанный серый худи, Ёнджун потопался на месте, вновь посмотрев на время. Так страшно ему не было ни разу за последние шестнадцать лет.       — Да твою ж налево, Господи, — простонал парень, понимая, что вот вот он вновь увидит эти неестественно голубые глаза. Положив руки на ограждение, парень закрыл глаза, пытаясь успокоиться и надышаться свежим речным воздухом.       — Привет…       Чхве подскочил на месте и рвано задышал, хватаясь за сердце.       — Чего так пугаешь?       — Простите… Прости, я не хотел, — Бомгю потупил взгляд, переминаясь с ноги на ногу.       Ёнджун попытался успокоиться и слегка улыбнулся:       — Ничего страшного, я от неожиданности. Вот, держи, спасибо за кофту, хоть я её и не использовал, — парень протянул пакет с аккуратно сложенным худи и задумчиво оглядел юношу с ног до головы. Его внешность ничуть не изменилась — всё те же длинные волосы, невысокий рост, острый подбородок, аккуратные руки без единой царапины и глаза. Глаза, на которых он снова завис, если бы не Бомгю и его чёртов щекочащий уши голос:       — Я… Пойду тогда?       — Погоди, — Ёнджун взял юношу за руку, но тут же одёрнул себя. — Прости за Хёнджина сегодня, у него… Довольно вспыльчивый характер.       — Ничего, я от неожиданности… Ой, — Чхве и сам не заметил, как повторил слова парня напротив, сказанные им ещё минуту назад.       Ёнджун тоже это заметил, поэтому издал еле слышный смешок. Бомгю неловко улыбнулся, что не укрылось от Ёнджуна:       — Соджу будешь?

***

      — Хэй, Чхве Бомгю, дашь свой номерок? — игриво приблизился к лицу нового знакомого Ёнджун и прищурился.       — Ёнджун-а, я и не знал, что ты такой… — Бомгю уткнулся лбом в лоб Чхве.       — Какой, Бомгю-я?       — Не… Не… Чёрт, я слово забыл… — завис Бомгю, а затем залился смехом на весь зал.       Ёнджун расхохотался следом за Бомгю, удерживаясь за барную стойку и делая новый глоток.       — ЧХВЕ ЁНДЖУН!       — А? — подскочил парень и уставился на Бомгю.       — Возьми…себя в руки-и! — протянул последний и улыбнулся, закрыв глаза.       Ёнджун вновь рассмеялся и опасно покачнулся на стуле, тут же падая грудью на столешницу.       — Что-то глаза слипаются… Я, пожалуй, спать… Спокойной ночи, хё-ён, — протянул сладко Бомгю и упал носом на барную стойку, мгновенно засопев.       — Сладких, Бомгю-я… ЭЙ! — выкрикнул Джун. — Чего это я — хён?       — Мне… — Бомгю поднял ладонь, не отрываясь от столешницы и показал сначала два пальца, а затем три.       Ёнджун захлопал глазами, но тут же мило протянул:       — Бомгю-я, так ты совсем малы-ыш, — Чхве обхватил младшего за щёки и оттянул их в сторону, выбивая недовольное мычание от последнего.       — Чхе Ёндзун, ази сия в уки!       — А?! Не слышу, повтори, тут слишком громко! — заорал Чхве-старший.       Бомгю вырвался из хватки Ёнджуна и выпучил глаза, скривив рот, словно стал учителем математики в школе:       — Чхве Ёнджун, возьми себя в руки!..       И вновь уснул.       — Есть, командир! — отчеканил Джун и отрубился, уронив голову на стол.       Эти двое уже и не слышали громкого женского крика, адресованного одному из них.