Revenge loved me

Часто в жизни бывает так, что путь, по которому ты, казалось, шёл без остановки, не сворачивая с тропинки, приводит тебя в тупик. Или же ты забредаешь в болото и шагаешь на одном месте, не продвигаясь ни на сантиметр. В случае Ёнджуна оба варианта были верны. Сколько бы парень не пытался выбраться из ямы, в которой он тонул уже несколько лет, он ни разу не добрался даже до половины. Да, он хотел бросить курить. Да, он хотел бросить пить. Да, он хотел завязать с походами в клуб и ночными преступлениями. Но ядовитое чувство мести всегда возвращало его в одну точку, с которой он не мог сойти. Каждый раз, видя счастливые парочки на улице или в кафе, Ёнджун с глухим стуком падал на дно вновь и вновь, очищая душу от всего разумного, оставляя лишь яд, сочившийся из давней гниющей раны. Даже Субину, казалось бы, самому понимающему человеку в жизни Чхве-старшего, Ёнджун никогда и не пытался донести своё горе. — Ты не поймёшь. Ты не видел смерть. В отличие от друга, Субин и не пытался понять его желание мстить тем, кто не причастен к гибели Сухён. Он лишь смирился с тем фактом, что Ёнджуна уже не остановить. Он давно погряз в этой пучине.

***

— Чхве, ещё две коробки! Ёнджун вздрогнул от громкого крика прямо за спиной и обернулся на мужчину в форме и с блокнотом в руке. — Я? — Ты, ты. Субин уехал час назад, ты не в курсе? — поднял бровь работодатель парня. Ёнджун нахмурился, но не ответил мужчине. Он лишь со вздохом поднялся с импровизированного кресла среди кучи картона и пластика и натянул перчатки. Парень с тоской посмотрел на тарелку лапши, что не успела завариться до прихода мужчины — ему было искренне жаль свой пустующий желудок. Его будто только что опустошила стая крыс, обитающих на этом старом складе, который, по мнению Чхве, уже давно должен был развалиться. — С тебя ещё две, потом можешь есть, сколько душа пожелает. Ёнджун скривил лицо в спину уходящему мужчине, но всё же побрел в сторону грузовика с новой партией мебели.

***

С горем пополам Ёнджун вытащил из фургона две массивные и, надо сказать, весьма помятые коробки. Содержимое в них подозрительно гримело, будто там лежали не стулья, а железные чашки и кружки. От неприятного скрипа металлических деталей Чхве сжал зубы и прищурился, но всё же взвалил на руки груз и побрел к лифту. Бормоча что-то себе под нос — наверняка проклятия в сторону Субина и Кан Тэхёна, что сегодня не пришли на работу, хотя должны были помогать Чхве таскать коробки, — Ёнджун почти добрался до лифта. Почти. — Извини! — послышался тихий писклявый голос за спиной, когда в Чхве сильно врезались плечом, сбивая с ног, обрекая на очередное падение. В этот раз падение в прямом смысле. Ёнджун не успел даже рот открыть, как уже приземлился на картон, пробивая в нем сквозную дыру. Закричал он лишь тогда, когда почувствовал жгучую боль в районе плеча. — Твою мать, серьёзно?! — возмутился парень сквозь сжатые до скрипа зубы, разглядывая свежую красную отметину на белой рубашке. При подняв дырявый рукав, Чхве зашипел от боли и осторожно прикоснулся к кровоточащей ране. В мыслях обматерив неосторожного (мягко говоря) незнакомца, Ёнджун попытался понять, что являлось источником его боли и крови на плече и ткани. От одного вида раны Чхве мутило, а к горлу подступал противный ком. «Прелестная картина. Кусок металла в плече.» Ёнджун с иронией усмехнулся своим думам, всё так же разглядывая изувеченные коробки. Первая пострадала меньше — она лишь слегка помялась под весом второй, которая, в отличие от менее повреждённый первой, была пробита насквозь. Пробита тем самым куском железа, часть которого по-прежнему торчала из плеча Ёнджуна. Поняв, что терять больше нечего, парень разорвал остатки картона здоровой рукой, тысячу раз проклянув этот мир. И обомлел. Внутри лежали не просто куски металла — внутри находились десятки шампур для жарки мяса на гриле. Острых шампур. И кусок одной такой сломанной вещи торчал из плеча Ёнджуна. Кому, а главное зачем понадобилось класть в обычную картонную коробку острые шампуры? Находясь в состоянии сна, парень ещё раз взглянул на рану, пульсирующая боль в которой всё никак не утихала. От осознания происходящего голова закружилась, и Ёнджун пошатнулся. Резко вдохнув и также резко выдохнув, Чхве разомкнул губы в попытке закричать, но от запоздалого немого шока лишь попытался словить как можно больше воздуха. Парень упал на пол, уставившись стеклянным взглядом в потолок. Он что-то хрипел, но разобрать было невозможно. Ясно одно — парень задыхался. В ушах повис белый шум, кровь в голове будто вскипела… …И вот мир погрузился во мрак.

***

Ёнджун не помнил, как очутился здесь. Не помнил, что с ним было после обморока. Не помнил, кто принёс его сюда. В этот дом. Первое, что увидел парень после пробуждения — не жёлтый от дыма сигарет, а белый чистый потолок и яркие лучи солнца на нём. Второе, что отметил про себя Чхве — запах чистого постельного белья, чего нельзя сказать про его бельё. Бельё в его доме. Третья странность заключалась в относительно пустом помещении: на полках не было обычного для комнаты Ёнджуна хлама, вещи не разбросаны на стуле и ковре, на тумбочке рядом с кроватью не лежит стопка детективов, а главное — на нависной полке не стоит рамка с ожерельем его матери. Это был не его дом. Ёнджун перевернулся на другой бок и попытался нащупать телефон, когда его взгляд привлёк белый чистый бинт на плече. Кожу на всей руке больше не покалывало, а предплечье не горело от невыносимой боли. Кто-то помог Ёнджуну. Кто-то унёс его со склада, обработал и перевязал рану, переодел и уложил спать. Этот человек позаботился о Чхве, и это явно был не его друг. Во-первых, его друзья прекрасно знали, где живёт Ёнджун и, в случае чего, везли парня в его дом. Во-вторых, ни у кого из его знакомых Ёнджун не наблюдал такой чистой и аккуратно квартиры. Человек, живущий здесь, явно любил чистоту и тишину, ибо даже обычных настенных часов Чхве не обнаружил. Никто из друзей и знакомых парня не владел такой квартирой. Ёнджун всё-таки нащупал рукой телефон и присел на кровати, зажимая кнопку питания. Экран загорелся белым светом, но уже через несколько секунд издал свой прощальный писк и отключился. — Чёрт. Ёнджун с досадой выкинул телефон на матрас и задумчиво оглянул комнату. Его взгляд зацепился за высокое окно в стене. Яркие лучи солнца невыносимо слепили глаза, и Чхве понял — сейчас утро. «Я был здесь ещё со вчерашнего дня?» Всё ещё растерянный, Ёнджун поднялся с кровати — та не издала ни единого скрипа — и подошёл к окну. Снаружи было светло и сухо — типичная погода в Сеуле. Лёгкий ветерок дул из приоткрытой форточки, из-за чего тёмные волосы парня полезли тому на лоб. Чхве терпеть не мог щекотки, поэтому раздражённо почесал кожу и взглянул вниз. Он находился в самом центре Сеула. Вот они, те самые небоскрёбы с картинок в Интернете, стоит вбить в строку поиска слово «Южная Корея». Вот она — топла людей в масках, пиджаках и брюках. Совершенно одинаковые, они сновали по улице, словно муравьи в муравейнике. Их бесчисленное количество чем-то пугало Ёнджуна. Он не привык к такой обстановке, что было неудивительно — жить всю свою жизнь где-то на небольшой улице, далеко от центра, далеко от толпы, и после этого чувствовать себя привычно в толпе не каждый сможет. Проведя небольшие расчёты, парень понял, что до асфальтированной дороги ему, как минимум, пятнадцать этажей. «Мило», — нервно заметил он. Чхве отошёл от окна и задумчиво посмотрел на дверь. Над его головой будто в самом деле появилась обезьянка с барабанными тарелками. Он не знал, что ждёт его снаружи. Кто ждёт его снаружи. И от этого было лишь страшней. «Вряд-ли человек с плохими намерениями будет лечить глубокую рану, оставлять в чистой постели и спокойно играть в игры, пока чужой человек спит в соседней комнате… Наверно», — подумал парень, вслушиваясь в тихие звуки ударов пальцев о клавиши компьютера и редкие звуки, издаваемые анимированными персонажами. Но всё же, взвесив все «за» и «против», Ёнджун осторожно дотронулся до дверной ручки и повернул её. Дверь открылась с еле слышным щелчком, пропуская Чхве в просторный коридор. Парень осторожно оглянулся: на стенах, окрашенных в белые и серые оттенки, висели незамысловатые картины с геометрическими фигурами в таких же тёмных тонах; высокий белый шкаф с тремя дверцами возвышался до самого потолка, а длинная лиана, спускающаяся по его стенке, отбрасывала причудливую тень. На крючке у двери, выходящей, как понял Ёнджун, в подъезд, висела серая кофта, смутно показавшаяся парню знакомой. Напротив шкафа находилась дверь в ещё одно помещение, откуда и доносились звуки. Ёнджун тихонько ступил на голый ламинат, готовясь к привычным скрипам, но ничего не услышал. В ответ ему раздалось совершенное ничего. Парень уже смелее направился к двери, что была закрыта не до конца, и прильнул ухом к щёлке, стараясь уловить движения в его сторону. Ни-че-го. Парень за стеной всё также играл на компьютере, совершенно не обращая внимания на проснувшегося гостя. А тот, в свою очередь, осмелел и при открыл дверь, открывая для себя вид на хозяина квартиры. «Ты?..» Парень изумленно распахнул глаза. На игровом кресле к нему спиной сидел тот самый парень с улицы, которого встретил Ёнджун после вечеринки. Та самая синяя макушка, та самая одежда, будто парень сразу после ночной прогулки уселся за стол и играл в игры по сей момент. Ёнджун полностью окунулся в воспоминания, пытаясь понять, как же так вышло: именно тот парень спас его на складе. Именно он, что так внимательно смотрел в глаза Чхве тогда, ночью, на тихой улице. Совпадение? Или нет? — Подглядывать нехорошо, ты знал? Ёнджуна как молнией ударило. Он настолько увлёкся перебиранием своих мыслей, что не заметил, как парень встал со стула и мгновенно очутился за его спиной. Дыхание прямо над ухом бросило Ёнджуна в мелкую дрожь, и Чхве медленно обернулся к пришедшему, столкнувшись с ним лицом к лицу. — Рана не болит? — незнакомец, казалось, не стеснялся и откровенно смотрел в чужие глаза. Ёнджуну даже показалось, что тот и вовсе не моргает. Видя напряжение в глазах гостя, голубоволосый сделал шаг назад и, оперевшись о край какого-то стула, вновь посмотрел на Ёнджуна. — Хюнин Кай. И да, это я принёс тебя со склада, — ответил на сразу два вопроса парень. — Ёнджун, — выдавил старший. — Чхве Ёнджун. — Я знаю, — Кай улыбнулся, глядя на изумленное лицо парня. — У тебя на форме бейдж был. — Точно… Забыл. Ёнджун всё ещё пытался переварить новую информацию. Так вот, как звали его спасителя. «Хюнин… Хюнин Кай…», — будто распробовал на вкус новое имя. — Не смотри так, будто призрака увидел, — рассмеялся Хюнин. — Расслабься, чувствуй себя, как дома. Ёнджун невольно усмехнулся таким словам. Только дурак сможет расслабиться сразу после слов «Расслабься». Если говорят «расслабься», значит, нужно делать полностью наоборот. Даже психу это ясно. — Пойдём. Чай, кофе, соджу? — Кай всё ещё пытливо разглядывал Чхве. — Кофе. Что-то в этих глазах настораживало Ёнджуна. Что-то в этом взгляде было не то. Что-то фальшивое, будто Хюнин пытался скрыть нечто важное за этой милой улыбкой. Но что? Подозрительно косясь на парня, Ёнджун поплелся следом на кухню. Кай усадил его за круглый белый стол, а сам стал заваривать напиток. Ёнджун прожигал Хюнина взглядом, будто пытаясь выловить из этой синей головы хоть что-то полезное. Например то, почему Кай помог Чхве. Не каждый же день видишь на старом складе почти мёртвого парня, чтобы так спонтанно просто брать и помогать ему. По крайней мере, в голове Ёнджуна эта картина выглядела именно так. — Держи. Перед носом Чхве поставили кружку с ароматным горячим кофе. Запах напитка успокаивал, так и тянуло прикоснуться к стеклу губами, чтобы, наконец, полностью проснуться ото сна. Так Ёнджун и поступил. Парень взял чашку в руку и медленно сделал глоток. Тепло от кофе приятно согревало тело изнутри, будто Чхве пил алкоголь. Напиток, словно спиртной, одурманивал разум парня, вводя его в лёгкий транс от наслаждения. Только сейчас юноша понял, насколько его организм нуждался во влаге. Ёнджун настолько увлёкся напитком, что не заметил, как всё это время Кай с жадностью смотрел на его лицо и кадык, будто голодный хищник, строивший планы об убийстве очередной жертвы. Чхве закашлялся, когда опустил взгляд на Хюнина. Тело покрылось муражками, в то время как горло жгло от резкого недостатка кислорода. Парень напротив будто очнулся. Подскочив к новому знакомому, Кай постучал Ёнджуна по спине, на ходу приговаривая что-то по типу «Всё нормально? Горло не болит? Плечо опять?» — Нет, всё… Хорошо, — пробубнил Чхве, откашливаясь. — Слава Богу, — выдохнул Хюнин и вновь сел за стол. — Ещё будешь? — Нет, спасибо, — поспешил отказаться Ёнджун. Парень соврал, если бы сказал, что он напился и больше не хочет. Он уж слишком хотел этот кофе. Слишком сильно его тянуло попробовать этот напиток вновь. Именно эта деталь его и настораживала. Возможно, парень накручивал себя из-за странного поведения Кая. У того могли быть элементарные прлбелмы со здоровьем, Ёнджун не отрицал и этой теории. Но, как бы там ни было, Чхве больше не собирался находиться в логове доме этого парня. Уж слишком жутко здесь было. — Слушай, Кай, спасибо за кофе, за помощь, но я, пожалуй, пойду, — попытался отмазаться Ёнджун. — Ещё раз большое спасибо. Парень поклонился Хюнину в знак благодарности и посмотрел на него, как бы ожидая разрешение покинуть квартиру. — Да, конечно, всегда пожалуйста. Можешь обращаться, если понадобиться помощь, — с этими словами Кай улыбнулся и сунул неизвестно откуда взявшийся в его руке листок с номером телефона. Ёнджун слегка улыбнулся и поспешил на выход. Сунув вещи в карман куртки, парень открыл дверь и махнул Каю на прощание. — До встречи, хён. Ёнджун хлопнул дверью и направился к лифту, когда до него дошёл смысл сказанного. Хён. Но ведь он не говорил Каю свой возраст. Хюнин не мог знать, сколько ему лет. Или…? Тряхнув головой, Чхве попытался избавиться от нагнетающих, словно серые тучи, мыслей и нажал на кнопку вызова лифта.

***

Хёнджин вытащил из пачки сигарету и затянулся, глядя на тёмную гладь воды перед собой. Процесс курения расслаблял его, поэтому Хван прикрыл веки и глубоко вдохнул прохладный, но свежий речной воздух. Ханган по вечерам была особенно красива, когда на поверхности её воды рябью отражалась белая луна. Хёнджин часто приходил сюда поздними вечерами и наблюдал за тем, как Сеул медленно засыпает. Выключаются огни в домах и магазинчиках, машин становится всё меньше, и вот город полностью погружается в темноту ночи. — Давно ждёшь? Хёнджин и ухом не повёл. — Не-а. Только пришёл, — парень обернулся к пришедшему. — А Чхве Ёнджун соизволил прийти вовремя? — Заткнись, иначе скормлю тебя вон той милахе у магазина, — без капли умиления произнёс Чхве. Хёнджин обернулся в ту сторону, куда указал старший, и закусил губу. — Как мило с твоей стороны. Спасибо, что не крысам, — усмехнулся Хван и наконец посмотрел на Ёнджуна. — Рассказывай, что случилось.

***

— Как-то так. Хёнджин вздохнул и обвел взглядом друга. — Ты похудел. Опять. — Знаю. — Кошмары? — Пока нет. Хван удовлетворённо кивнул и уставился на реку. — Ты ходил… Туда? Ёнджун вздрогнул и нахмурился от резко окатившей его волны воспоминаний. — Нет. Ни разу. — Понятно… Хёнджин повернулся к Ханган спиной и, оперевшись локтями об ограждение, вздохнул. — И как тебя так угораздило? — протянул парень, разглядывая бинт на плече Чхве. — Сам не знаю. Какой-то идиот толкнул со спины… «Извините», — передразнивал виновника своей раны Ёнджун. — Да он мне ноги должен целовать за то, что не убил его на месте. — Ну тихо, тихо. Не ругайся ты так. Ну упал и упал, с кем не бывает. К тому же помогли. Ты его хоть поблагодарил? Или как обычно — по-английски? Чхве нахмурился от упоминания своего спасителя. Слишком неприятно было вспоминать о нём. О его взгляде. — Хюнина? — Хван кивнул. — Да. Только… Какой-то подозрительный тип. Я у него кофе пил, так он на меня смотрел, будто на месте готов был руку откусить. — Настолько злился? — Не… Будто на жертву. — А… — Хёнджин приподнял бровь. — Жуть. — Ага. Парни молча глазели то по окрестностям парка, то по воде. Им было хорошо в тишине, толкьо вдвоём. Ёнджун доверял Хвану, Хван доверял Ёнджуну. Вот такая петля. Только вот в этом графе образовалась лишняя вершина. — Это ещё кто? — нахмурился Хёнджин. — На дворе двенадцать ночи. Ёнджун скучающе посмотрел на человека, откуда-то появившегося на тропинке. Парень лет двадцати проходил недалеко от них, смотря прямо перед собой. Он не выглядел каким-то преступником, не выглядел наркоманом или пьяницей. Он шёл слишком уверенно и ровно. Он будто и не торопился дальше. Ёнджун отвёл взгляд и вновь уставился на реку. — Симпатичный, кстати. И что он тут забыл? — пробормотал Хван. И тут Ёнджуна будто молнией ударило. Парень резко развернулся на незнакомца и замер от шока. В голове не укладывалось то, что он видел перед собой и то, что он знал. «Этого не может быть… Ёнджун, тебе кажется, ты опять напился… Нет, он не может…» — Что с тобой? — заметил состояние друга Хван. — Не смотри на него так, будто призрака увидел. — Так и есть, Хёнджин, — прошептал Чхве. — Что? — не понял Хван. — Говорю, призрака увидел… Потому что он не может быть живым.