Долгая ночь: Гнев императора

      Посмотревшись в зеркало и оценив по достоинству лицо землистого цвета, ввалившиеся глаза и залёгшие на лбу морщины, Салда грустно усмехнулась. Закрыла пудреницу (всё-таки некоторые женские слабости были ей свойственны, несмотря на напускной жёсткий экстерьер), убрала её в кармашек на поясе и во всю мощь лёгких рявкнула:              — Становись!              На дворцовой площади началось хаотичное движение. Круды в наскоро пошитой военной форме и сапогах выстраивались по росту. Салда, сложив руки на груди, скептически наблюдала за этим. Когда солдаты наконец выстроились (ясное дело, вразнобой) и подняли к плечу винтовки, полковник сквозь зубы процедила:              — Прэлэстно, ничего, б…дь, не скажешь. Ну, Ропот… Будь ты в моей власти… а, что тут говорить.              Прочистив горло, Салда заговорила — громко и внушительно:              — Значит, так, солдаты! Именно вы были избраны Безмолвным, чтобы внушить его — и нашим — врагам немного уважения к солдатам Праймуса! Было время, когда слава оружия Праймуса гремела над всей планетой… и мы вернём врагам уважение и трепет! Запомните с этого момента и до того, как ляжете в землю — вы бьётесь не за Безмолвного, не за своих командиров… Вы бьётесь за свою землю, за свои семьи, за своё будущее, и, что более важно — за будущее своей Родины! Так бейтесь же, не страшась ни боли, ни смерти, ибо лишь на крови своих сынов и дочерей может стоять могущественная империя! Я знаю, что многие из вас начинали службу в войсках императора Кога I и не готовы пролить кровь своих бывших братьев по оружию… Но помните: у Верных таких тормозов нет! Они будут в вас стрелять по-настоящему, и вы их не щадите! С момента, как вы дали присягу Безмолвному, нет у вас среди его врагов ни свата, ни брата, ни кума… Уяснили?! Надеюсь, что уяснили. Боевое крещение новообразованный отряд примет уже этой ночью. Маршал приказал нам выбить из пригородов Найды Верных. До выступления у нас есть ещё где-то… — Салда посмотрела на несуществующие наручные часы. — Примерно ни хера, поэтому выдвигаемся прямо сейчас. Направо и походным шагом за мной марш!              Безмолвный, стоящий у окна, глядя на то, как за поворотом исчезают солдаты, опустил плечи и «прошептал», до боли сжав кулаки:              «Прости меня, Салда… я опять отправил тебя на верную смерть. Пожалуй, это уже вошло в привычку».              — Разрешите?..              Безмолвный резко развернулся. Игнис, стоящий посреди зала, виновато спросил:              — Напугал?              «Ты что тут делаешь? — хмуро спросил Безмолвный. — Тебя отправили в штаб восточного фронта, разве нет?..».              — Маршал отозвал твой приказ. Сказал, что я на виду должен быть, иначе таких дел натворю, что придётся с Рубой срочно перемирие заключать.              «Справедливо, заметь, — Безмолвный не сдержал улыбки. Игнис одарил его раздражённым взглядом. — Ну-ну, хорош. Твоя помощь действительно будет кстати… Прими под командование новообразованные части. Нам нужны кирасиры и в особенности гренадёры, а времени на обучение нет».              — Есть. То бишь… понял, Твоё Величество, — буркнул Игнис.              «Игнис, наложенное наказание было следствием твоих…».              — Грехов? — съязвил Игнис.              «Ошибок. Религиозный бред предоставь картианцам. С восточного фронта новостей нет?».              — Были б — я б сказал. Разрешите идти?              «Свободен».              Оставшись наедине с собой, Безмолвный вернулся на свой трон. Подпёр рукой подбородок, уставился в стену и приготовился долго ждать. Пока не вернутся войска, которые он отправил выбивать Верных из северного пригорода, предпринимать какие-либо действия безыдейно. Но и покинуть свой пост он не имеет права… Проклятая пытка ожиданием.       

***

             Из полудрёмы императора вырвал громкий хлопок двери. Резко выпрямившись на троне, Безмолвный поправил забрало. Вошедший Игнис коротко сказал:              — Полковник Салда дала телеграмму из северного пригорода.              Подлокотники трона скрипнули:              «Конкретнее!».              — Успех, — сообщил Игнис. — Верных выгнали из пригорода пинками. Отряд понёс ощутимые потери… ну, как ощутимые… Салда отписалась, что возвращается одна. Остальные полегли. Я выслал ей навстречу взвод из недавнего пополнения под командованием более-менее опытного сержант-майора — на всякий случай. Кто его знает…              «Инициативу одобряю, — Безмолвный кивнул. — Думаю, все подробности нам расскажет сама Салда… Иногда я думаю, круд ли она вообще. Форменный посланник дьявола… и спасибо Создателю, что она на нашей стороне».              Игнис кивнул. У него на языке так и вертелась едкая фраза на тему упоминания Создателя, но за время знакомства с Безмолвным — пусть даже и короткое — генерал-майор научился различать, когда чувство юмора отказывает новоиспечённому императору.              «Это всё упрощает, — продолжил Безмолвный после короткой паузы. — Рано праздновать победу, несомненно, но непосредственная угроза Найде практически ликвидирована».              — Высвобождать силы всё равно рано, — возразил Игнис. — Когда Верных полностью добьём, тогда и…              «Несомненно. Пожалуй, внутренний фронт пора передать под полное командование Салде. Она — самый опытный наш командир… и к тому же рвётся в бой».              — Да, и ещё, — Игнис достал из поясной сумки бумагу. — Дали шифровку с восточного фронта. Карта стягивает к границе значительную часть сил.              «Дьявол! — выругался Безмолвный, ударив по подлокотникам кулаками. — Этого только не хватало!.. Стража!».              Игнис побелел — старую истину «провинившийся язык отрубают вместе с головой» он помнил прекрасно. В зал заглянул караульный гвардеец.              «Вызовите маршала. Незамедлительно. Игнис, продолжай».              Выровняв дыхание, генерал-майор продолжил, с трудом спокойно выговаривая слова:              — Так вот… Картианские войска стягиваются к границе. По данным разведки, это — далеко не все их силы, но достаточно значительные, чтобы армии прикрытия не смогли их сдержать. Кроме того, в их составе есть несколько храмовых когорт… Это вызывает понятные опасения.              «Храмовые когорты… — Безмолвный нахмурился. — Мы ходим впотьмах! Храм Карты раньше никогда не встревал в военные вопросы… Для этого должна была быть веская причина».              — Наверное, была, — осторожно согласился Игнис. — Но…              «Собирай дипломатическую миссию, — велел Безмолвный. — Я лично возглавлю её».              — Ропот! — потрясённо воскликнул генерал-майор.              «Отставить возражать. Император — это не просто слово. Надел корону — изволь соответствовать и прочее в этом духе».              — Есть, — неохотно буркнул Игнис, обозначив поклон. — Ропот, подумай трижды. Если ты погибнешь, тебя некому будет заменить.              «Отнюдь. Есть имперский совет. Дискуссия окончена».              На этих словах Безмолвный встал с трона и подчёркнуто спокойным шагом вышел из тронного зала. Игнис сопроводил его мрачным взглядом и что-то пробурчал.              «Я всё слышал!» — Безмолвный остановился и резко развернулся. Игнис молча сделал движение, которым зашивают себе рот.              «К слову, — продолжил император. — Когда вернётся Салда, передай ей новое назначение. Пусть принимает под командование внутренний фронт».              — Само собой, — неохотно буркнул Игнис.       

***

      Связной самолёт заходил на посадочную полосу. Местом посадки была выбрана буферная зона между Праймусом и Картой. Безмолвного сопровождал первый советник Лод с несколькими дипломатами, взвод солдат военного спецназа старой формации и навязавшаяся в последний момент перед вылетом Люпа. Прорвавшись через круг ближней охраны, она выпалила в лицо императору: «Ты, Ропот, с ума, наверное, съехал, но мою клятву это не отменяет! Поэтому я буду тебя сопровождать, хошь ты того или не хошь, иначе…». Договорить она не смогла — опомнившаяся охрана заломила ей руки и уже хотела сгоряча пересчитать рёбра, но Безмолвный их остановил и, с трудом сдерживая смех, кивнул своей верной телохранительнице: «Тебе с такой экспрессией прямой путь на театральную сцену, а не в армию… Что-то мне подсказывает, что, если я скажу «нет», ты поезд угонишь. Или связной самолёт. Думаю, лишнее место для тебя найдётся». Люпа, стряхнув с себя солдат, дала одному в пах и сбила с него кивер, чтобы отвести душу, и поднялась на борт.              — Не нравится мне тут, — заметила Люпа, осматриваясь. Самолёт приземлился не только в политической, но и климатической буферной зоне. За спиной и по бокам — бескрайнее поле, заросшее травой в половину среднего роста круда. Впереди — густые джунгли, макушками деревьев подпирающие небо, и камуфляжные палатки картианцев. — Если эти твари задумали какую-то подставу, провернуть её здесь будет проще простого…              «Мы далеко не беззащитны, — отрезал Безмолвный. — Не забывай, наши доспехи даже пуля не возьмёт… а уж тем более стрелы и копья».              — Ропот, меня поражает твоя наивность. Тут тебя в случае чего убивать и не будут. Навалятся — рыл десять, скрутят и утащат к себе… А там уж дотумкают, как открыть доспехи, — возразила Люпа. — Они умеют думать, когда надо. К сожалению.              — Поддерживаю, — заговорил Лод, вставший по левую руку от императора. — Картианцы — мастера подлостей и подстав. Убрать одним ударом правителя сопредельной державы…              «Это ничего им не даст, — покачал головой Безмолвный. — Картианцы — подлецы, но не идиоты. Убьют меня — дело возьмёт в свои руки дворцовая клика… А она может быть для них куда более опасна. Довольно. Мы уже здесь, и я не побегу, поджав хвост, что бы ни случилось».              — Ропот, ты ведёшь себя как идиот, — лаконично сообщила Люпа, доставая из кобуры бластер.              Безмолвный поморщился, но отвечать не стал — от палаток уже отделились несколько крудов в набедренных повязках, украшенных черепами и костями, и в сложных головных уборах из длинных разукрашенных перьев. Их сопровождали солдаты с копьями и деревянными овальными щитами, в тяжёлых латах и шлемах в виде голов диковинных зверей с распахнутыми пастями.              — Храмовые солдаты, — сообщил Лод, сжимая рукоять своего бластера. — Картианцы называют их небесными легионерами. Религиозные догматы гласят, что этих воинов посылают им в помощь боги, когда Карте приходится особенно тяжело. Ну а что каждый год молодёжь куда-то исчезает мимо военных комиссаров, и на каждом богослужении в каждом храме обязательно стоит десяток таких кадров — это так… мелочи.              «Мы искореним эту ересь, когда придёт время», — Безмолвный сверкнул глазами.              — Не гони лошадей, Ро, — серьёзно произнесла Люпа. — Мы их ещё не завоевали…              Последняя фраза была произнесена шёпотом — картианская делегация была уже в нескольких шагах. Охрану дипломатов возглавлял префект храмовой когорты — круд в солдатских доспехах, в литом шлеме, украшенном гребнем, с полуторным мечом с волнистым лезвием на поясе, в кроваво-алом плаще, свободно лежащем на плечах. Остановившись в паре метров от Безмолвного, он кивнул своим солдатам:              — Оставим их.              Солдаты отошли на полсотни футов в сторону, где расселись на земле. Кто-то достал набор фишек, началась игра. Глава картианских дипломатов, прочистив горло, произнёс:              — Кхм… Я говорю от лица своего императора.              Император Карты, присутствующий здесь же, раздражённо кивнул и что-то сказал своему дипломату.              — Император хочет знать, зачем вы искали встречи с ним.              Лод, выступив вперёд, обозначил учтивый кивок:              — Я говорю от лица своего императора. Возможно, вы уже знаете, что в альянсе Праймус сменилась власть. Император Ког I был низложен и казнён. Я говорю от лица нового императора, Безмолвного, — Безмолвный кивнул — несколько раздражённо. — Мы пришли предложить обновить договор о перемирии.              Император Карты расхохотался, не скрываясь, и разразился длинной тирадой. Дипломат, снова прочистив горло, ответил:              — Мой император говорит, что…              — Нет нужды, — перебила его Люпа. Её пальцы сжались на рукояти бластера, а указательный как бы невзначай переполз на кнопку огня. — Я знаю ваше наречие. Думаете, мы будем терпеть такое… оскорбление?              «Будем, если я не прикажу иного! — оборвал её гневную речь Безмолвный. — Не встревай в переговоры, когда не просят…».              — Есть, — буркнула Люпа, отдав честь дулом бластера.              Лод, оправившись, заговорил:              — С огнём играете. Мы предлагаем мир не потому, что слабы, а лишь потому, что не хотим продолжать кровопролитие. Прикажите своим солдатам напасть на нас — и увидите, что будет.              — И что будет? — перевёл дипломат, нервно вздрагивая.              Люпа медленно выдохнула, раздув ноздри, и прошептала себе под нос:              — Дать бы тебе по шее, да так, чтоб башка отлетела… Это переводить не надо.              «Люпа!» — повторно одёрнул свою телохранительницу Безмолвный.              — Что «Люпа»?! — огрызнулась та. — Нас за такое мальцами…              — Люпа, пожалуйста, — вполголоса проговорил Лод. — Ты не помогаешь.              — Может, мне вообще уйти?.. — пробурчала Люпа, но всё же замолчала.              — Прошу вас, — Лод поднял руки. — Мы прибыли сюда, чтобы остановить кровопролитие, а не начинать новое. Прошу, дайте мне договорить. Мы предлагаем перемирие. Разумеется, временное… Мы не столь оптимистичны, чтобы думать, что мир может продлиться долго.              — Разумеется, не может, — дипломат кивнул. — Но вы правда думаете, что мы сложим оружие и отступим? Подумайте ещё раз…              «Мы тратим время впустую, — мрачно «бросил» Безмолвный, расправляя плечи. — Или вы согласны отступить без условий и контрибуций, или не согласны. Третьего не дано».              Ответить император не успел. Один из солдат его охранения, проигравшийся в хлам, вскочил, рассыпал фишки. Издав дикий вопль, кинулся с кулаками на одного из товарищей, и они покатились по земле. Оставшиеся небесные легионеры кинулись их разнимать. Префект тяжело поднялся на ноги, потянулся за свёрнутой в кольцо плетью на поясе. Император гаркнул на солдат, те замерли в позах, в которых их застал окрик. Префект усмехнулся, сделал резкое движение — и рухнул на землю, поражённый в грудь голубым лучом бластера. Люпа опустила руку, не убирая палец с кнопки огня и тяжело переводя дух. Пальцами, сведёнными в предсмертной судороге, префект сжимал короткий метательный нож. С кончика его лезвия капала густая зеленоватая жидкость.              — Смола древа чёрного духа, — просевшим голосом сказал дипломат. — Противоядия от него не существует. Одна капля убивает…              Император нервно сплюнул и разразился длинной гневной тирадой.              — Похоже, — заметил Лод, вытирая испарину с лица, — ты нам кое-чем обязан.              Дипломат, выслушав торопливый и сбивчивый ответ своего императора, кивнул:              — Да, именно так. Мой император согласен на заключение перемирия на любой срок.              «Вот и отлично, — Безмолвный кивнул. — Со своей стороны предлагаю следующее. Поскольку мы оба не доверяем друг другу, я отошлю к твоему двору своего доверенного офицера и несколько солдат. Они будут и контролировать перемирие, и защищать тебя, ибо твоя смерть мне сейчас совершенно не в масть. Клянусь, что ни один из них не причинит тебе вреда… да и ни к чему мне это».              Император Карты согласно закивал. Неудавшееся покушение явно впечатлило его. Безмолвный, с трудом сдержав снисходительную улыбку, повернулся к Люпе:              «Дай телеграмму в Найду. Генерал-майору Игнису немедленно собрать отряд военного спецназа и прибыть сюда. Дел важнее сейчас нет, так и передай».              — Есть, — Люпа снова отсалютовала бластером.              Император Карты снова разразился длинной речью, но на этот раз в ней зазвучало неприкрытое любопытство.              — Император хочет знать, чем стреляет ваше оружие, — перевёл дипломат.              Лод покачал головой:              — Военная тайна. Сейчас у нас перемирие, факт, но… все понимают, как долго оно продлится. Мы не можем рисковать, доверяя секреты другим империям.              — Справедливо, — кивнул дипломат. — И…              Император снова перебил его. Выслушав своего правителя, дипломат склонил голову:              — Да, мой повелитель. Император хочет знать, не можете ли вы предоставить нам убежище. Если заговорщик был один… никто не гарантирует, что их не несколько.              Безмолвный уверенно кивнул:              «Конечно. Среди нас ты будешь в безопасности. Прошу идти за моим первым советником. Лод, проводи наших гостей на борт».              Когда первый советник в сопровождении солдат и картианского императора с его свитой поднялись на борт самолёта, Люпа, провожавшая их взглядом, полным жгучей ненависти, предложила:              — Может, им чего сыпануть в чирк?              «Не вздумай! — одёрнул её Безмолвный. — Их император чрезвычайно важен для нас… Пока он правит, можно рассчитывать на мир. Хотя бы на несколько лет. Праймусу нужно время — больше всего на свете».              — Его всё равно рано или поздно убьют, — возразила Люпа, но откровенно неуверенно.              «Да. Но я всё же надеюсь, что его правление подарит нам шанс оправиться и покончить с Рубой. Если не нужно будет отвлекать силы на восточный фронт, то Руба против нас и трёх декад не продержится…».              Люпа молча подняла над головой руки.              «Вот и отлично. Не враги нам нужны, а союзники… хотя бы временные».              Тяжело расправив плечи — у него появилась в последнее время такая привычка — Безмолвный решительно закончил:              «Начало можно считать удачным. Будем надеяться, что и дальше всё пойдёт гладко».              — С твоего позволения… — начала было Люпа, но, увидев выражение глаз своего императора, вздохнула и махнула рукой.