Есть ты — большего мне не нужно

Во второй раз Вэй Ин и Лань Чжань быстро попали на скрытую территорию Ордена Меча и Музыки Хэншань Лин. По словам нынешнего главы, орден был основан создателем ладовой системы в китайской музыке, придворным императора Цинь Ши-Хуанди Линь Лунем, когда он покинул дворец императора и отправился странствовать, чтобы обрести через звуки понимание особых элементов бытия, а через их гармоничное звучание постичь Вселенную. — И что? Ему это удалось? — с любопытством спросил Вэй Ин. — Мы до сих пор идем по этому пути, — с загадочной улыбкой ответил глава Ордена Фу Чан. — А не приходилось ли вам слышать или читать что-то о музыкальных техниках Ордена Гусу Лань? — задал Вэй Ин очень волнующий Лань Чжаня вопрос, потому что для его чжицзи это была очень длинная фраза при малознакомых людях. — Сразу ничего не приходит на память. Вы что-то еще можете сказать об этом Ордене? — Монах Ань в возрасте двадцати лет покинул буддийский храм, взял себе фамилию «Лань», стал Лань Анем и начал светскую жизнь заклинателя, став музыкантом. Однажды в Гусу он встретил ту, которую так долго искал, женщину, которая стала его спутницей на стезе самосовершенствования, и положил начало клану и ордену Лань в горах, в месте, именуемом Облачные Глубины. Все так, гэгэ? — Так, — кивнул Лань Чжань. — Лань И, внучка Лань Аня создала технику смертельных струн, очень мощную по силе поражения. Она подверглась критике остальных кланов заклинателей, но начиная с нее, клан Гусу Лань стал развивать тайные музыкальные техники, что отличало его от других кланов. К примеру, в Ордене Юньмэн Цзян, где я вырос, ничего такого не умели. Вэй Ин замолчал, глава Фу Чан задумался, а Лань Чжань томился в тревожном ожидании. — Твоя история немного перекликается с историей нашего Ордена, но все же она другая. В Поднебесной был, кроме нас, только один орден, практиковавший Силу музыки, но он был отделившейся ветвью от нашего, основанного Линь Лунем. — Значит, совсем другой мир, — проговорил Лань Чжань. Выражение его лица почти не изменилось, но вот это едва уловимое «почти» сказало Вэй Ину, как расстроен и подавлен его друг. — Мы вернемся, мы обязательно вернемся, я обещаю, — сказал он Лань Чжаню, ободряюще накрыв его руку, сжатую в кулак, своей. — Предлагаю вам за чаем рассказать мне свою историю. Этим вы и сможете и утолить снедающее меня любопытство, и дать мне понять, чему сможем научить вас мы, а чему, возможно, и вы нас. Рассказ Вэй Ина с дополнениями Лань Чжаня был долгим, был выпит не один чайник, пока повествование не завершилось. — Теперь вы понимаете, Фу-даочжан, что мой способ создания духовного инструмента вам не подойдет. Его вообще, как я думаю, невозможно повторить, вернее, я бы никому такого не пожелал, — закончил Вэй Ин. — Я не могу тебя осуждать. Выбор был сделан тобою под давлением обстоятельств. В нашей библиотеке я встречал трактат «Шесть Дао», в котором, кроме всего прочего, говорится о контроле заклинателем неупокоенных душ. Судя по твоему рассказу, ты далеко продвинулся по этому пути. А что сейчас, когда у тебя есть иной источник силы? Так ли тебя влечет твой собственный Темный путь? — Сейчас я рад, что снова могу следовать пути меча, но и мое искусство Темного заклинателя осталось со мной, — с хитринкой в глазах ответил Вэй Ин. — Как вы создаете мечи? — неожиданно спросил Лань Чжань. — Праотцы оставили школе секретную технику изготовления духовного оружия, и мечи адепты получают каждый свой. Есть особая техника обработки металла, благодаря которой он становится почти прозрачным, как вода, а его суть наполняется духом, чье название вплетается в узор, наносимый по кромке лезвия, образующей духовную связь с тем, кто дал мечу имя, с его хозяином. — Металл его прозрачен, как вода… Ну-ка, Лань Чжань, покажи Бичэнь! Юный заклинатель кивнул, извлек из рукава мешочек цянькунь, а из него меч в ножнах, при вытягивании из которых тонкое и почти прозрачное лезвие испустило льдистый холод, несколько снежинок и светло-голубой блик. — О, это работа небесного мастера! — благоговейно произнес глава Фу. — Это работа заклинателя-кузнеца, у богов, думаю, другое оружие, — хмыкнул Вэй Ин. — Похож он на ваши мечи? Потому как мой на ваше описание не походит совершенно. Рядом появился Суйбянь. Мягкая сталь с примесью серебра, красный желобок по центру лезвия. — И он тоже духовное оружие. Понимаете, к чему я клоню? — Пока нет. — Можно ваш меч? Рядом лег третий меч, немного похожий на Бичэнь, только шире, длиннее и менее искусно отделанный. — Все эти мечи — духовное оружие. И все они разные. Думаю, что и техники изготовления отличаются. Не нужно искать записи старых мастеров, следовать отрывкам инструкций. Если старые инструменты до сих пор не потеряли силу, значит, есть все условия для создания новых, просто найдите новый путь их создания. Лань Чжань, который давно понял идею своего чжицзи, дважды кивнул. — Если за тот год, что вы будете нашими гостями, учениками, я полагаю, вас называть будет неуместно, так как знания, коими вы обладаете, по некоторым направлениям превосходят наши, вы сможете помочь нам научиться создавать духовные инструменты, это будет огромный дар нашему Ордену. *** Так началось время пребывания юных заклинателей в Ордене Хэншань Лин. Лань Чжань совершенствовал свои навыки в музыкальных техниках и делился своими умениями, исключая секретные техники. Сун Сяо-Цин научила его не только исполнять «Туман», но и очень полезной технике «Шелест ветвей», предназначенной для отвлечения внимания темных тварей, которые под ее действием впадают в транс и ни на что не реагируют. Еще она показала, что не только гусуланьские смертельные струны могут убивать. В Ордене давно была разработала собственная техника, сочетающая акустические колебания большей интенсивности с духовной силой, названная «Священный меч звука», которая не так давно просто их спасла. Орден давно был скрыт от посторонних, так как времена сильно изменились. Но когда в Китае назначалась «Культурная революция» на его поиски было отправлено несколько отрядов хунвэйбинов. Удар смертельной звуковой волны убил первые ряды активистов и снес вниз по горе последующие. После этого поиски было решено прекратить, хотя доступные храмы и монастыри Хунвэйбины громили и жгли без всякого сожаления, но умирать им не хотелось. И, конечно, и Лань Чжань, и Вэй Ин продолжали наращивать физическую форму и уже к зиме могли спокойно держать в руках не деревянные учебные мечи, а свои собственные. Много внимания они уделяли и изучению разных заклинаний и отрабатывали движения палочками. Что-то получалось очень хорошо, а что-то они отложили на следующий год, когда будут готовиться к поступлению в Хогвартс. Вэй Ин значительную часть времени проводил в мастерских с Фэн Джинхэем и Цай Юном в поисках способа создать духовный инструмент или попытаться превратить в него обычный. *** Зимние каникулы мальчики традиционно провели в Поттермэор вместе с семьями Дурсль, Чанг и Северусом Снейпом, которые опять отметили, что дети выросли и еще более окрепли, а к середине января оба снова вернулись в Хэншань Лин. Наконец, в апреле, довольные собой Вэй Ин, Фэн Джинхэей и Цай Юн продемонстрировали главе Ордена Фу духовный инструмент шен. Фу Чан бережно провел по трубкам. — Почти как Вейюан,который молчит уже больше полусотни лет. — Вдохните в него душу, мастер! Играйте и думайте о нем, как о своём прежнем инструменте, — посоветовал Вэй Ин. И мастер Фу заиграл. Причудливые звуки шена, наполненные духовной энергией мастерством Фу Чана, начали заполнять все пространство вокруг него. Пальцы музыканта легко скользили по трубкам, создавая невероятно глубокое звучание нот. Мастер все больше и больше погружался в исполнение, словно становясь единым целым с инструментом. Его глаза закрылись, а звуки шена продолжали литься, словно они несли на себе отпечаток души самого Фу Чана, лаская слух гармонией, а тела — волной мощнейшей энергии. Когда Фу Чан закончил исполнение, он с глубоким удовлетворением открыл глаза и произнес: — Я назову тебя Вейюан, как и твоего старшего брата. Фэн Джинхэей и Цай Юн смотрели на своего учителя с глубоким восхищением и удовлетворением. Наконец можно было не волноваться, что Орден останется без музыкальных инструментов. — Счастливая звезда привела вас на нашу гору, — всплакнула Сун Сяо-Цин, обнимая юных заклинателей. — Но, но, женщина! Мне, если считать от начала, уж скоро двадцать пять лет, негоже ко мне так откровенно прижиматься! — пошутил Вэй Ин, а Лань Чжань, хоть и очень хорошо относился к Сун-лаоши, на всякий случай, отодвинул чжицзи к себе за спину. Сколько бы ни вырос и на сколько бы ни окреп Вэй Ин, он все равно оставался на полголовы ниже и уже в плечах, чем Лань Чжань. — Не трогаю я его, не трогаю. — Сун Сяо-Цин примирительно подняла руки и звонко засмеялась. — Я буду скучать, когда вы уедете. Если, все же, у вас не получится вернуться к себе, мы всегда будем ждать вас здесь. Вступите в наш маленький Орден, будем совершенствоваться вместе и искать новых талантливых адептов. Теперь мы можем делать инструменты, и не ограничены этим в приеме. *** В этом году решили поехать в теплые края зимой, так как больше до Хогвартса Вэй Ин и Лань Чжань никуда из Поттермэор не собирались. Для удобства хозяина и его гостей гоблины немного поработали над территорией поместья. Склон и пляж слева и справа от ветров отделяли скалы. На правой скале был небольшой водопад, скорее даже горный ручеек. Под ним была построена большая чаша купальни, куда теперь собиралась чистая ледяная вода для омовений. Неподалеку по собственному проекту молодых заклинателей была построена почти полная копия цзиньши из Облачных глубин, только размером побольше. Она теперь имела две спальни слева и справа от общей комнаты, которая служила и столовой, и гостиной, и рабочим кабинетом. Постройка была сделана из темного дерева, как и мебель внутри нее. В отделке стен и текстиле использовались элегантные и простые синие и зелёные оттенки. Обогревало этот домик чудо смешения китайской традиции и волшебной технологии — кан на губрайтовом вечном огне. Рядом с пляжем был сооружен бассейн, наполняемый морской водой, которая подогревалась до приемлемой температуры для купания. Солнечные дни в Корнуолле — не редкость, а вот температура воды до теплых морей не дотягивала даже летом. В июне тренировки проходили с Цао Шудуном, а за два дня до июля в Поттермэор прибыл Северус Снейп, который пожелал приватно побеседовать с юными заклинателями. Они пригласили его к себе в цзиньши, где для гостей непривычных к низкой мебели и сидению на коленях имелись обычные стол и стулья. — Я весь этот учебный год размышлял и анализировал, придя к неутешительному выводу. Вы, молодой человек, — обратился он к Лань Чжаню, — возможно тот, за кого себя выдаете, а вот вы, — и он кивнул Вэй Ину, — определенно не Гарри Поттер, хотя все тесты говорят о том, вы это он. Куда делся настоящий Гарри? Профессор совершенно не был уверен в своем очень смелом предположении, просто хотел удостовериться, что его воображение очень сильно разыгралось. Но к тому, что произошло дальше Снейп был совершенно не готов. Заклинатели переглянулись и помолчали. Потом Вэй Ин посмотрел на Снейпа и произнес: — Это сделали не мы. Нас сюда отправили, не спрашивая, хотим мы этого или нет. А мальчик сейчас где-то в нашем мире. Небожители обещали, что ему там будет хорошо, и он вернется сюда после того, как мы выполним нашу миссию. — В вашем мире — это, в каком? — Там, где мы родились… Цзянху, Безночный город Уставший бороться с несправедливостью мира, переполненный чувством вины, Вэй Ин шагает в пропасть. Лань Чжань успевает поймать падающего за руку. Он ранен, его собственная рука вся в крови, но он не собирается отпускать своего чжицзи! Глаза Вэй Ина наполняются теплотой и удивлением: оказывается, есть человек, которому он не безразличен, несмотря на всё случившееся. Однако пути назад нет, сама судьба все решила за всех. Рядом с Лань Ванцзи появляется Цзян Чен, он в ярости. Замахиваясь Саньду, он кричит: — Вэй Усянь! Умри! — Цзян Ваньинь, остановись! Не делай этого! — из последних сил просит его Лань Ванцзи. Но тот непреклонен в своем решении убить Вэй Усяня и бьет мечом в камень, на который опирается Ханьгуан-цзюнь. Понимая, что они упадут оба, Вэй Усянь пытается освободиться от крепкой хватки Лань Ванцзи, но тот не собирается его отпускать. Камень падает, и Лань Чжань, теряя равновесие, но так и не отпустив руку дорогого его сердцу Вэй Ина, отправляется с ним в последний смертельный полёт, не желая оставаться там, где его нет… Все замерли, пораженные произошедшим. На площади перед лестницей дворца Вэнь Жоханя в Безночном городе наступила тишина. Были слышны только стоны раненых в сражении и шум ветра, который почти никогда не прекращался в горах. — Неееееет! — прогремел в безмолвии отчаянный крик Лань Сичэня, который видел, как его младший брат летел в пропасть вместе с Вэй Усянем, так и не выпустив его руку из своей, которой старался удержать его от падения. — Неееееет! Держа в руке Шоюэ он двинулся на выступ утеса, где минуту назад находился его диди, живой. А теперь там стоял только ошарашенный содеянным Цзян Ваньинь, смотревший рассеянным взглядом на Саньду, которым он отправил в последний смертельный полет не только сейчас ненавидимого им шисюна, но и добродетельного Хангуан-цзюня, второго нефрита клана Лань. Как такое могло произойти? Он же понял во время удара, что не сможет убить Вэй Усяня, и поэтому направил меч в скалу, почему же он упал? Почему Лань Ванцзи сорвался вместе с ним? Цзян Ваньинь чуть шатнулся, глаза его наполнились ужасом: последний близкий ему человек умер из-за него. Из-за него погиб Хангуан-цзюнь. Цзян Чен неверяще помотал головой. Нет, он не виноват. Они сами! Почему Лань Ванцзи так поступил? Глаза Цзэу-цзюня никогда еще не пылали смесью такой боли и ярости. Он убьет Цзян Ваньиня, а потом спустится вниз, чтобы найти тела брата и его чжицзи. Они не станут пищей стервятникам!