Разбуди меня

Один год одиннадцать месяцев назад Он рисовал её часами. Помещал её образ на каждую свою картину. Эту миниатюрную точеную фигурку, кажущуюся крошечной среди окружающих её пейзажей — гор и водопадов, каньонов и городских джунглей. Особенно это заметно было сейчас — когда он рисовал её в Шанхае. Вокруг была одна сплошная суета — множество вывесок с иероглифами, билборды, спешащие куда-то люди. Ряды прилавков с уличной едой постепенно сменялись высотными офисными зданиями, но даже они пестрили рекламой, размещенной прямо на фасадах. Уэнс казалась маленькой песчинкой в этой азиатской вселенной, но именно на неё падал взгляд смотрящего. Она будто успокаивала эту картину, давала ту самую опору, которую можно было утратить, растворившись в суете большого города. — А ты уже сказал Стиву, что добавляешь на картины мой образ? — голос сзади напугал его, и он вздрогнул, поспешно убрав кисть от холста. — Насколько я знаю, это нужно было согласовывать. Он повернулся и замер, не в силах оторваться от любимой. Последние недели Уэнсдей так редко с ним разговаривала, что его пульс тут же ускорился, предаваясь этому трепетному волнению. Он молился о том, чтобы она поскорее пришла в себя после препарата, но время всё шло, а лучше не становилось. — Как ты, Уэнс? — он кисло улыбнулся. В последнее время это был единственный вопрос, который он ей задавал — они больше не ужинали вместе и вообще жили рядом как чужие друг другу люди. — А как ты, Ксавье? — она оглядела его уже привычным пустым взглядом, не выражающим ничего. — Хочешь, вместе что-нибудь поделаем? Фильм или ещё что? Или, если ты устал, можем завтра вместе прогуляться. Он смотрел на неё, не веря своим ушам. Она что, зовёт его на свидание? Их отношения распадались, разлетались ко всем чертям после той инъекции — и вот наконец-то побочные эффекты в виде равнодушия проходят, и она снова начала выходить на контакт. Её глаза всё ещё были такими же пустыми и равнодушными, но она улыбнулась — улыбка показалась ему вымученной, как будто ей было больно радоваться. Её черные, кажущиеся теперь вечно стеклянными, глаза на мгновение заблестели — как если бы в них скопилось небольшое количество слёз. — С удовольствием прогуляюсь с тобой завтра, — он расплылся в улыбке и несдержанно подскочил к ней, легонько приобняв. Очень хотелось стиснуть её в объятиях изо всех сил — но он держался, чтобы не спугнуть. Ведь судя по её глазам, она ещё не до конца пришла в себя. — А сейчас я устал, если честно. Может, пойдем спать? Она не отстранилась от его объятий, как это делала последние несколько недель, и даже легонько приобняла его в ответ. Ксавье начало потрясывать от счастья, от надежды, что всё наладится, от уже забытой близости со своей девушкой и её мягких прикосновений. Не выдержав такого наплыва эмоций, он склонился, аккуратно взял её лицо в ладони и украл у любимой лёгкий, но невероятно нежный поцелуй. *** Начался февраль — осталось чуть больше месяца до его выставки, и работы было невпроворот. Но сейчас было не время думать об этом — сегодня у него снова была назначена встреча в отделе по работе с отказниками ФБР, с инспектором мисс Аддамс. Недавно он узнал у Аякса, что на подобные встречи вовсе не обязательно приходить в костюмах — похоже, это была инициатива Бьянки, желающей, чтобы он выглядел максимально прилично. Поэтому сегодня он оделся намного проще — но всё равно выбирал одежду несколько часов. Всё было только с прилавка — и максимально походило на то, в чем он ходил раньше, тогда, когда отношения с Уэнс были в самом разгаре. Возможно, это был максимально глупый ход, который не даст нужного результата. Хотя о каком результате речь? На что он надеялся, он и сам до конца не понимал. На то, что у неё ёкнет где-то в районе сердца? Что она вспомнит всё то, что между ними было? Да, наверное, он желал в ней вызвать подобные чувства. Если это вообще возможно. Всё ещё не очень понимая, как работают вакцины, он никак не мог выкинуть из головы историю Стива. Да и Бьянка вот уже больше двух недель продолжает жить с ним, пока даже не думая о переезде. Конечно, с Уэнс он прожил ещё целых два месяца — но это и неудивительно, поскольку с ней его связывали намного более серьезные и глубокие отношения. — Можете проходить, мистер Торп, — улыбнулась ему Валери Кинботт, та же приятная женщина, что встречала его в прошлый раз. Он заходил в кабинет с ощущением трепета, уже зная, что прямо сейчас снова её увидит. Может это и неплохо — просто пообщаться с ней, пусть и в таких условиях. Пусть это и выглядит как чёртов допрос. — Ксавье Торп, повторно, — отчиталась Кинботт, в то время как Аддамс, в отличие от прошлого раза, никак не отреагировала на его появление здесь — очевидно, она уже знала и помнила, что он должен прийти. — Я могу идти? — Конечно, Валери, — Уэнсдей нехотя подняла взгляд на женщину, а затем мельком взглянула на Ксавье. Почему-то она казалась менее уверенной, чем в прошлый раз, как будто бы она очень устала. Что ж, возможно, у неё сегодня тяжёлый день. — Присаживайтесь, — кивком головы она указала на стул, сама же копошилась в бумагах. — На всякий случай напомню, что здесь ведется видеонаблюдение. Нашу предыдущую встречу анализировали специалисты нашего отдела — результаты оставляют желать лучшего. Обычно после тех отчётов, что мне передали, я сразу же направляю инспектируемых к психиатру… Она сделала какую-то непонятную паузу, как будто сама не была уверена, что она хотела говорить. Смотреть на Ксавье она не желала — или боялась. Парень ломал голову, что же ее смущает — ведь в первую встречу, когда присутствовал ещё и эффект внезапности, она казалась намного более уверенной. — Но? — Торп решил ей помочь продолжить фразу. Вообще, он отчаянно хотел, чтобы она взглянула на него — он сидел здесь в джемпере, практически идентичном тому, что он носил раньше, когда они жили вместе. И хоть идея, что это вызовет в ней эмоции, была абсурдной, ему хотелось это проверить. — Но в Вашем случае присутствует несколько смягчающих факторов, которые говорят в вашу пользу. Например, тот факт, что ранее мы были знакомы, мог повлиять на Вас, и это немного смазало картину, наблюдаемую психологами. В пользу этой теории также говорит то, что Ваше окружение дало блестящую характеристику Вам, мистер Торп. Она наконец подняла на него взгляд. Окинула то, что было доступно её взору — скрещенные в замок руки, джемпер, отросшие волосы, спадающие на лицо с острыми скулами и слегка впалыми от депрессии глазами. Было очень сложно понять, о чем же она думает и оценивает ли она его вообще как-либо, или же он для неё ничем не отличается от любого другого инспектируемого. — Стив МакКинли рад с Вами работать и оценивает Вас, как жизнерадостного и позитивного человека, трудолюбивого и усидчивого, — продолжила Уэнсдей. — Правда, по нашим данным, уже скоро с его галереей не смогут сотрудничать не вакцинированные. Что Вы думаете по этому поводу? — Это их дело, а не моё, — он пожал плечами. — Значит, найду другую работу. Уэнсдей кивнула и сделала какую-то пометку в своем журнале. Она снова не смотрела на него — да, наверное, это нужно было для того, чтобы заполнять бумаги, однако она продолжила говорить, так и не подняв голову. — Бьянка Барклай, Ваша девушка, также отзывалась о Вас с теплотой. По её словам, Вы всегда были чутким партнёром и относились к ней с максимальным уважением, не конфликтовали и были открыты к диалогу, — зачитала Уэнсдей, не отрывая взгляда от бумаг. Он почувствовал укол совести после слов о Бьянке — она явно преувеличила его вклад в их отношения. Да и какого черта они всё ещё вместе? Он ведь сидит здесь и мечтает о том, как бы вернуть хоть какие-то отношения с Уэнс. В то время как Бьянка, совершенно не заслужившая такого отношения к себе, всё ещё считается его девушкой. — Её вакцинация, как утверждает она, не повлияла на ваши отношения — вы, как и прежде, вместе живёте, спите в одной кровати, вместе ужинаете и общаетесь друг с другом. И, хоть по нашим данным это маловероятно, но… — Почему? — Ксавье вдруг взбесило упоминание одной кровати с Барклай. Опять они лезут к нему в постель! — Что, так трудно поверить, что после вакцинации люди живут вместе? — Мистер Торп, — она сказала это особенно устало, как будто хотела его успокоить, но сил и стойкости на это не хватало. — Да, по нашим данным вакцинация не совместима с последующими отношениями и ведёт к постепенному их распаду. — А знаете ли Вы, мисс Аддамс, — особенно едко выделив ее имя, процедил Торп. — Что многие семьи так и продолжают жить друг с другом даже после введения препарата? Неужели Вы не обладаете такими данными? Или Вам просто хочется верить в то, что все семьи неизбежно распадаются, потому что Вашими руками распалась Ваша? Она широко распахнула глаза и, наконец, снова посмотрела на него. На её лице читалось замешательство — и, вероятно, это первая сильная эмоция, которую он у нее увидел за последние две встречи. Пару раз она моргнула, и маска собранного сотрудника ФБР на какое-то время рассеялась. — Вам кажется, что отношения после вакцинации невозможны, однако Вы просто игнорируете тот факт, что многие люди их продолжили, — продолжало нести Ксавье, который почувствовал силу, увидев замешательство бывшей. — Так вот — если же Ваши отношения для Вас ничего не значили и Вы просто нашли повод, чтобы их завершить, то так и говорите, а делать вывод обо всех остальных на основании этого опыта не стоит! Он вывалил ей на одном дыхании то, что его так беспокоило последнюю неделю — то, в чём он даже себе не хотел признаваться. Конечно, он не планировал ничего подобного — и вообще надеялся показать себя в эту встречу уравновешенным и рассудительным человеком. Похоже, что Аддамс все ещё слишком сильно на него влияет — и это не удивительно — ведь почти всегда, стоит ему закрыть глаза, он снова видел её. Уэнсдей, после такой речи Ксавье, казалась совершенно растерянной. Он наслаждался, глядя на её эмоции — и хоть никогда раньше он специально её на них не выводил, но сейчас, впервые за два года увидев что-то, отличное от равнодушия на ее лице, он был счастлив — ведь значит, она чувствует. Пусть и не то, что раньше — но хоть что-то. Уэнс наконец-то разорвала зрительный контакт с Торпом и начала лихорадочно рыться в бумагах. Пару раз почти не глядя ткнув ручкой в бланк, она оставила несколько быстрых пометок. — Жду Вас через две недели, мистер Торп, — снова не соизволив даже взглянуть на него, ледяным голосом сказала она. — Сегодняшняя встреча окончена. Она уже держала в руках бумаги, с которыми поспешила первая выйти из кабинета. Ксавье удивлённо моргал — да, он только что радовался её эмоциям, но он и подумать не мог, что Аддамс так резко и быстро завершит эту встречу, будто бы просто напросто сбегая от него. Конечно, нельзя было исключать совпадений — вдруг ей просто понадобилось куда-либо, но в этом случае, как ему казалось, всё было более чем очевидно. Он растерянно поплелся к выходу из кабинета, раздумывая над тем, что сейчас делать. Сегодня, как и на прошлой неделе, была вечеринка у Аякса, и, наверное, стоило сразу поехать туда, вот только начнется она не раньше, чем через час. Он снова заглянул в кафетерий ФБР. Уэнсдей, как в прошлый раз, там не было — возможно, она подозревала, что Ксавье сюда пойдет и обошла это место стороной. За стойкой стоял всё тот же кудрявый бариста, нагло разгядывавший Уэнс в прошлый раз — Тайлер. — Латте на кокосовом, — сделал свой заказ Ксавье. Мысли скакали в его голове так быстро, что он не успевал поймать ни одну — там было и про сегодняшнее поведение Уэнсдей, и про подкатывавшего к ней баристу, и про предстоящую встречу в доме Аякса. — Ты выглядишь значительно лучше, — бархатным голосом сказал Тайлер. — В прошлый раз ты казался совсем подавленным. — Спасибо, — Ксавье нахмурился, не очень понимая, как реагировать на эту реплику. Вообще, ему хотелось многое спросить у этого паренька — и про то, действительно ли он вакцинирован, и про то, что у них с Уэнс. Возможно, это и вправду не такое уж редкое явление, когда тем, кто под препаратом, кто-нибудь нравится. Неужели ФБР бы допустили к себе невакцинированного работника? Но он забрал свой латте и отсел за дальний столик. Даже если этот парень и мог бы ему поведать что-то интересное, вряд ли он это действительно сделает. Тем более в этих стенах. После сегодняшнего он особенно сильно хотел увидеть Уэнсдей при других обстоятельствах — и поговорить. Очевидно, она что-то да чувствует — вот только что именно, остаётся загадкой. Возможно, он сделал ей больно сегодня — и этот факт заставлял его чувствовать себя не очень хорошо. Решив, что поговорит сегодня с другом о таком странном поведении девушки, он отправился прямиком к нему домой — в это время как раз подъезжали первые гости. «Паркуйся чуть дальше, чтобы на наш дом не пали подозрения» — звучало в сообщении, которое ему отправил Аякс, так что Ксавье проехал ещё пару кварталов и оставил машину возле какого-то небольшого магазина продуктов из Эквадора, прежде чем выйти и направиться к другу. Аякс жил в приличном районе, и, вопреки обыкновению, все дома улицы, по которой шёл Торп, были построены из красного кирпича. Ксавье очень любил Новую Англию с её кирпичной застройкой, выглядевшей намного приятней типичных каркасников, и, хоть Вирджиния была довольно далеко от мест первых переселенцев и к Новой Англии не относилась, но всё же отголоски этой архитектуры пришли и сюда. Вопреки ожиданиям, в доме было уже полно народу — и не только его. В первые пару секунд Торпу показалось, что он не туда попал — в глазах начало рябить от обилия розовых тонов. Ведь в прошлый раз в этом доме была совершенно другая цветовая гамма? Но дальше он пригляделся и понял — этот ужасающий цвет имели все те многочисленные украшения, которые хозяева и гости доставали из коробки — из той самой, которую на прошлой неделе притащил Аякс. — Ксавье, друг! — Аякс улыбнулся, завидев Торпа. — Проходи, ты нам поможешь! Энид хочет во всю стену сердце с нашими фотографиями ещё вот здесь повесить, нужно несколько человек! Только сейчас, спустя минуту, Ксавье вспомнил про День Святого Валентина — ну, конечно, уже через две недели будет праздник всех влюбленных. И кому, как не оставшимся немногочисленным влюбленным его праздновать? Он помнил, как несколько лет назад все прилавки магазинов становились розовыми уже в январе — можно было купить и всевозможную канцелярию с сердечками, и посуду, и даже все известные марки конфет выпускали свои лимитированные розовые серии. В прошлом году впервые День Святого Валентина отменили — но так как его любимая уже была не с ним, он не особо обратил на это внимание. Хуже было другое — его заменили на праздник медицины — и, хоть он ничего не имел против современной медицины в целом, но было очевидно, что именно так они продвигали новые вакцины — и вдруг лозунги с призывом вакцинироваться появились на гламурных блокнотах для школьниц. — Ксавье, тебе нужно будет принести фото тебя и твоей любимой, вот сюда повесим, на это сердце! — подбежала к нему светящаяся от счастья Энид. — Соберём фотографии всех пар, чтобы каждый день радоваться, что мы друг у друга есть! — Энид, ты не по адресу, — у Ксавье аж возник какой-то противный комок в горле от этой идеи. Они с Уэнсдей никогда не отмечали этот праздник, считая его слишком романтичным. Точнее, так считала она, в целом не очень поддерживая культ любви. Наверное, Ксавье любил романтику, но никогда не настаивал на подобных праздниках. — А ещё так можно визуализировать свои желания, слышал что-то об этом? — продолжала подруга. — Повесишь и будешь помнить, верить и надеяться… — Поверь мне, я и так помню… — он нервно хмыкнул. Идея лишний раз напоминать самому себе о Уэнсдей, которую он уже два года всё никак не мог выкинуть из головы, казалась абсурдной. И тем не менее, он присоединился к общей инициативе и помог развешивать то, что они принесли. Вопреки ожиданиям, постепенно гостиная из вырвиглазно-розовой становилась довольно нежной и уютной, по мере того, как нужный декор находил своё место. Нет, Ксавье не любил такой стиль — но по крайней мере находиться тут было приемлемо. Гости подтягивались, общаясь друг с другом. Оказалось, что стеллаж, который в прошлый раз старательно собирал Кент, тоже был нужен для предстоящего дня влюбленных — предполагалось, что каждый займет на нем свой уголок и оформит его по своему — положит какие-то вещички или фотографии, которые связаны с его второй половинкой. Для Ксавье это было странно, и чем-то напоминало похороны отношений. Или, быть может, он это видел так со своей стороны — ведь его отношения закончились печально, и единственное, что будет вызывать такая инсталляция лично у него — тоску и отчаяние. — Ну что, встретился сегодня со своей дамой сердца? — Аякс подошёл со спины, пока Ксавье разглядывал фотографии на стеллаже. — И как вообще встреча? Не отправляют тебя ещё к врачам? — Следующая через две недели… — задумчиво проговорил Торп. Он ни минуты не переставал думать о той реакции Уэнсдей на его слова и ему было сложно понять, что же именно он испытывает от осознания того, что он ее задел. — Знаешь, на этой встрече произошло странное… И Ксавье в красках поведал другу о том, как Уэнс после его довольно дерзких слов поспешила уйти из кабинета. — Даже не знаю, что и думать, друг… — Аякс нахмурился. — То, что ты рассказываешь, не очень-то похоже на неё. Я бы предположил, что она всё-таки не вакцинированна, если б сам ее не видел. Но если даже так, то зачем же ей тогда было уходить от тебя? — Зачем ей вообще было от меня уходить? — Торп запустил руку в волосы, силясь немного утихомирить опять разбушевавшиеся мысли. — Она ведь могла остаться со мной, как некоторые… Почему она выбрала уйти? — Я думаю, ты преувеличиваешь, друг, — вздохнул Аякс. — На самом деле таких случаев почти нет. Лично я не слышал. История Стива могла быть единичной. — А как же Бьянка? — спросил Ксавье. — Она ведь не уходит от меня! Что такого она чувствует ко мне сейчас, что не чувствовала Уэнс? Что она вообще чувствует? — Ты сейчас серьезно, друг? — Аякс засмеялся. — Спрашиваешь меня, что чувствует твоя Бьянка? Если ты сам не знаешь, значит тебе и дела нет до этих отношений… Давно бы уже сам у нее и спросил в подробностях, как именно изменились её чувства. У тебя под боком, считай, живой эксперимент есть. Торп нахмурился, задумавшись. Он никогда раньше не думал о том, что можно расспросить Бьянку о действии вакцины. Да, она всего лишь один человек — но это уже что-то. Возможно, она скажет нечто, что поможет ему найти зацепку. Уже второй раз за день ему было стыдно. Бьянка, которая, в отличие от Уэнс, не ушла от него, совсем его не интересует. Было бы честно поговорить с ней и во всём признаться — и откладывать это больше нельзя. Сегодня удовольствие от вечеринки он не получал совсем. В преддверии Дня Святого Валентина здесь было очень много парочек, слишком навязчиво уделяющих друг другу внимание. Похоже, что среди молодых он один был без пары, и поэтому сидел он в компании за пятьдесят, чувствуя себя неловко. У Галпина он взял номер телефона его сынка — но с большим трудом. Донован неуверенно на него косился, в чем-то подозревая — видимо, боялся, что Ксавье — шпион. Только благодаря слову Аякса и подробному объяснению, зачем ему понадобился его сын, Галпин смягчился, вошёл в положение и настрочил номер на каком-то листе. Конни опять заправляла на кухне. Некоторое время раздумывая, стоит ли спрашивать о её, как она утверждает, способностях, он таки подошёл к ней с вопросом в надежде узнать, что же она имела в виду, каким образом она решала, кому продавать кольца и как она чувствует будущее пар. — Да я просто так вижу, мой мальчик! — она расплылась в ведьминской улыбке. — У каждого ответ написан на лице. — То есть это всё лишь только ваши ощущения? — Ксавье нахмурился — он не верил в подобные способности. — И ничего более? — Ну, конечно, ощущения, — она продолжала улыбаться. — Я ведь сразу сказала, что чувствую выбор людей. Если он правильный — они даже выглядят по-другому. — Так же уныло, как я? — Не удержавшись, сдерзил Ксавье. Мысль, что он как-то по особенному выглядит из-за Уэнс, с которой уже почти два года не общается, веселила его. — В твоих глазах она, мой мальчик… Он вздохнул и прикрыл глаза. А там и вправду была она. Только старая ведьма не могла об этом знать, и самый разумный вывод, который приходил в голову — у неё просто слегка едет крыша. Конни была немногословна — ему казалось, он щипцами вытягивал из нее слова. Он устало огляделся, думая, чем ещё можно себя занять. Пицца была уже съедена, а алкоголь ему почти нельзя — сегодня он за рулём. Поняв, что ловить здесь больше нечего, что номер Галпина-младшего у него в кармане, а Конни больше не скажет ничего, чему он мог бы поверить, он распрощался с ребятами и поехал домой — возможно, Бьянка ещё не спит и он успеет с ней поговорить уже сегодня.