Перелетные птицы

      Когда на горизонте появились первые красные лучи солнца, Антон осторожно потрепал за плечо крепко спящего Дербина. Тот завозился, промычал что-то неразборчивое и, кажется, совсем не собирался просыпаться. Пришлось трясти ещё. Через минуту Викентий Альбертович наконец-то разлепил веки и непонимающе уставился на Шастуна, что в полутьме выглядел устрашающе.       — Пора, — шёпотом произнёс всего одно слово Антон и почти бесшумно вышел из комнаты.       Уже внизу, у подъезда пятого корпуса его ждали Кирис и Эд, что занимались разбором «почты». Они использовали каменную высокую перегородку, как стол, где разбирали послания на кучки.       — А что, Павлик опять никуда не идёт? — спросил Шастун, закинув на плечо винтовку.       — Ой, да пошёл он нахер, — пробубнил Эд, не поднимая головы.       — Шаст, ты же всё равно идёшь к Лисам? — повернулся Кирис и загадочно улыбнулся.       — Давай сюда, — Антон сразу понял, о чём тот.       Кирилл протянул ему несколько «писем», которые Шастун сразу же спрятал в боковой карман рюкзака.       Через пару минут всё было готово, чтобы отправиться в путь.       — Ни пуха, ни пера, — хмыкнул Антон, и они попрощались своим когда-то давно придуманным в шутку рукопожатием.       — К чёрту, — выдохнул Кирис, слегка его приобняв.       Двое пернатых расслабленной походкой отправились к центральным воротам лагеря, а Шастун остался ждать своего попутчика, провожая парней взглядом. Те скрылись из виду, и Антон остался один наблюдать за рассветом, который уже полностью раскрасил небо в розовые тона.       Тишина вокруг расслабляла и вовсе не давила. Он лениво разглядывал верхушки деревьев, знакомые до боли спальные корпуса, ржавые остатки спортивной площадки и клочки снега, который за ночь ещё немного растаял.       Наконец-то появился вялый Дербин, что, никого не стесняясь, зевал во весь рот. Шастун хмыкнул, заметив этого, а потом решил пошутить:       — Сожалею, но свежесваренного кофе нету.       — Жаль, — кивнул Викентий Альбертович, потирая пальцами глаза.       Как всегда, Антон зашагал первым, а Дербин поковылял за ним. И, стоило им покинуть территорию бывшего детского лагеря, как просто Вик заговорил всё ещё сонным голосом:       — Вчера я услышал, что наш с вами путь будет длинным, но мне бы хотелось знать больше. У вас есть план? Где мы будем останавливаться?       — Конечно, у меня есть план, — Шастун не смог сдержать ухмылку. — У меня есть продуманный маршрут, так что вам не стоит волноваться.       — Я особо не волнуюсь, — пробубнил Викентий Альбертович.       — Останавливаться и ночевать будем только в проверенных местах, — размеренным тоном продолжил Антон, смотря себе под ноги. — В дружелюбных к нашему брату поселениях, в наших перевалочных базах, а вот неприятелей…       — Перевалочных базах? — переспросил Дербин, тем самым перебив его монотонную речь.       — Да. Пернатые ходят не один год и у них есть помеченные безопасные места для ночлега. Есть ещё кукушники, — и, не дав возможности попутчику задать очередной вопрос, сам же пояснил: — Кукушники — это небольшие дома, иногда квартиры, где живут люди. Ну, кукушки, — улыбнулся Антон. — Там тепло, есть готовая пища, а цель кукушки — оберегать, сохранять и сидеть тихо.       — Ничего себе, — выдохнул Вик. — Как всё интересно устроено, при этом прослеживается символизм. Кукушки скрытые и острожные птицы, кукует только в брачный период.       Шастун подождал, пока тот закончит свою неожиданную лекцию, и вернулся к тому месту, где его перебили:       — Так вот, неприятелей, враждебных кланов и территорий мы обойдём стороной. В общей сложности, идти нам дней десять, плюс-минус пару дней.       — Ох, я уже вчера чувствовал себя загнанной лошадью, — неожиданно пожаловался Викентий Альбертович.       — Поэтому идём размеренно, держим темп и не бежим, — сказал Шастун, обернувшись. — Стараемся правильно дышать, не хватаем воздух ртом, а плавно вдыхаем и выдыхаем через нос.       Под его пристальным взглядом Дербин закрыл рот, сделал медленный вдох через нос, наполняя легкие, а потом так же плавно выдохнул. Антон утвердительно кивнул и отвернулся, чтобы вновь смотреть под ноги.       — И куда мы идём сейчас? Какой наш первый пункт? — спросил Викентий Альбертович после того, как они целых восемь минут шли в абсолютной тишине.       Шастун вздохнул одновременно тоскливо и весело и, пока не прибавилось ещё больше вопросов, поспешил ответить на текущие:       — Первый наш пункт — поселение Лис, уже довольно древнее поселение.… Ну, всё относительно, конечно! Идти нам до него два дня, на самом деле меньше, но ночью темно, хоть глаз выколи, да и небезопасно, так что ночевать будем как раз в перевалочной базе.       — Поселение Лис? Расскажете? — они встретились взглядами, и Дербин добавил: — В тишине что ли идти?       Хотел Антон ответить, что было бы неплохо, но решил, что, может быть, разговоры помогут скрасить долгую дорогу, заставят не думать обо всём подряд, и начал рассказывать.       — Когда только случилась эпидемия, военные стали сгонять людей в локдауны, ну, временные лагеря размещения. Не всем это нравилось…       

***

      День плавно подошёл к своему завершению, когда они вышли к очередному заброшенному посёлку городского типа. На когда-то белой, а сейчас грязной, выцветшей, так ещё и покосившейся табличке с названием отчётливо виднелся небольшой красный знак в левом углу. Бывший научный работник прищурился и попытался разглядеть, что же там такое, но получилось это сделать, только когда они подошли совсем вплотную. Таинственный знак оказался крыльями в размахе, нарисованный явно через трафарет. Дербин сам догадался, что это была метка пернатых, хотя сам Антон ждал очередного вопроса.       Ненадолго удивившись молчанию попутчика, Шастун стал внимательно оглядываться по сторонам, сбавляя шаг, а потом и вовсе застыл на месте. Тёмные дома, заросшие участки и тишина вокруг – всё по классике. Свежих следов животных или людей тоже не наблюдалось, а это намекало на самое главное. Они должны быть здесь одни.       Викентий Альбертович заметил насторожённость своего проводника, тоже остановился и застыл прямо за его правым плечом. Антон медленно повернул голову, кинул на попутчика взгляд и, сохраняя молчание, лишь махнул рукой перед тем, как снова начать медленно идти. Не спеша, практически бесшумно они добрались до крайнего участка, где на ржавой калитке снова был знак пернатых.        — Оставайтесь снаружи, — одними губами произнёс Шастун, но просто Вик его понял и активно закивал.       Антон аккуратно полностью открыл калитку, специально подставил камень, чтобы она не думала закрыться. Ещё раз оглядел попутчика, что оставался неподвижным за пределами участка, и отправился в дом. Родной нож практически сам скользнул в руку.       Он толкнул входную дверь, но не поспешил шагать дальше, прислушиваясь. А в ответ только тишина. Шастун осторожно и не торопясь обошёл комнату за комнатой, никого так и не найдя.       — Ну, добро пожаловать, — улыбнулся Антон, заводя попутчика в дом, теперь уже закрывая плотно и калитку, и дверь.       — Это и есть перевалочная база?       — Она самая, — кивнул Шастун, задёрнув пыльные шторы, и только потом зажёг свечки на столе. — Тут четыре небольшие комнаты: кухня, — он обвёл помещение рукой. — Гостиная и две спальни, — он тут же показал в сторону дверей. — Не думаю, что нам стоит разделяться и спать в разных комнатах.       — В целях безопасности? — негромко спросил Дербин, скинув свой рюкзак и усевшись за стол.       — Постоянная бдительность, — хмыкнул Антон, вспомнив одного из героев когда-то любимой сказки для взрослых. — Позаботимся об ужине? — он развернулся к кухонному гарнитуру и принялся рыскать по полкам, исследуя, что же оставили прошлые гости. — Ваши любимые консервы, только в этот раз мы разогреем их не на костре, а на газу.       — На газу? — удивился Викентий Альбертович.       — Ага, — ответил Шастун и подошёл к баллону, стоящему в углу, чтобы немного приподнять его и потрясти. — Ещё полбаллона есть.       Дербин хотел высказать опасения насчёт использования газового баллона, но, вспомнив, что некоторые виды газа хранятся до двадцати лет, решил промолчать. Взяв спички, Антон неторопливо зажёг одну из конфорок.       Синим цветком горел газ.       Немного заворожённо Шастун уставился на него, растирая замёрзшие пальцы, а потом словно очнулся, резко открыл консервы ножом, вывалил в кастрюлю и поставил на горячую конфорку. Пока грелась пища, он зажёг ещё несколько свечей и достал из ящика у двери толстую тетрадку, которую пернатые использовали, как журнал.       Последняя запись была всего десять дней назад. Ночевал тут один из Кукушек, что отвечал за этот участок пути, видимо, проверял состояние дома и пополнял запасы. Антон перевернул страницу и посмотрел, кто был здесь до Кукушки. Увидев кличку Павлика, он нахмурился, больно уж этот мужик был не любим среди пернатых и не без причины.       Заточив простой карандаш своим любимым ножом, Шастун наконец-то принялся заполнять следующую строчку в журнале: 173. 24.11.2026 г. / Женя (К) 174. 04-05.12.2026 г. / Шаст + попутчик / вышли из Гнезда, идем в Лисы       Дербин, пока его провожатый занимался журналом, встал с места и начал мешать ложкой перловую кашу, чтобы она не пригорела, а потом и вовсе решил заняться чаем. Антон кинул на него быстрый взгляд, когда заметил движение за спиной, но, не отметив ничего вызывающего опасения, вернулся к журналу. Ещё раз пробежавшись глазами по словам, только что написанным, поставил точку и захлопнул тетрадь.       Шастун вернул предмет на место и взялся за «почту», если эти огрызки клочков бумаги можно было так назвать. Одно послание нашлось для Лис, и он отложил его в сторону. Ещё два были для других поселений, путь к которым лежал в противоположном направлении, так что они вернулись в ящик. А вот последняя записка неожиданно оказалось для него — «Шаст» было выведено жирным карандашом поверх сложенного листка.       Быстро развернув записку и специально наклонившись к свече, Антон ознакомился с одним предложением, написанным беглым почерком:       

«Будешь идти мимо нашего Кукушника, проходи мимо!

Женя»

      Шастун не смог удержать ухмылку. Этот жук в своём репертуаре.       Недолго думая, Антон поднёс клочок бумаги к свече, сжигая такое лаконичное послание. Когда огонь дошёл до пальцев, он швырнул бывшую записку в металлическую раковину, и там она уже догорела окончательно.       Их взгляды с просто Виком пересеклись.       — Всё готово, — тут же проговорил Дербин и получил в ответ лишь кивок.       

***

      Спустя один световой день, не один десяток заданных вопросов и сложно посчитать, сколько пройденных километров, они пришли в поселение Лис. Нельзя сказать, что встретили их радостно.       На блок-посте Шастуна узнали сразу же и не спросили никаких паролей. Внутри особо ничего не изменилось: покосившиеся, но обжитые дома бывшего СНТ, общие места пребывания и место силы – большой костёр. Само поселение располагалось, как и когда-то Волки, вблизи крупного города на реке, который являлся центром области. В частных домах какого-то садового товарищества жили или скорее выживали Лисы уже не один год. Что там могло измениться? Правильно, ничего. Главное: всё так же была бывшая учительница, количество людей уже давно не увеличивалось, а на лицах жителей всё так же висела тоска.       Естественно, первым делом Антон повёл своего попутчика на поклон к главарю. А то не положено, чтобы вожак ни слухом, ни духом не в курсе о гостях, на постой, опять же, встать нужно, да и почту отдать.       В самом доме главаря было шумно, и они невольно стали свидетелями громкой сцены.       Шастун, как всегда, расслабленно, не торопясь подошёл ко входу, сразу услышал повышенные тона, поэтому дверь открыл специально медленно, чтобы та не выдала их появления раньше времени.       — …ты хоть понимаешь, какой это риск?! — возмущенно спросила Мария, которая и являлась главарём всех Лис. Женщина стояла полностью одетая, как будто только пришла или, наоборот, собиралась выходить на улицу. Из-за большого шарфа, что, кажется, был пледом, она выглядела скорее комично, чем угрожающе.       — А что предлагаешь ты? Уходить вот так неизвестно куда?! Мы не кочевые кланы! — так же с возмущением, ещё и с наездом проговорил мужчина с широкими плечами. По его профилю Антон сразу понял, что это был один из приближенных, отвечающий за охрану поселения. Имя крутилось на языке, но вспомнить не получалось. — Сама сказала, что у нас есть пожилые и дети! Или ты предлагаешь ничего не делать?!       — Я не хочу кровавых побоищ, потому что в результате не останется никого…       Возможно, этот громкий разговор продолжался ещё долго, если бы двое названных гостей не были замечены. Мария резко повернулась, словно почувствовала чужое присутствие, или это холодный воздух прошёлся по её ногам. Наткнувшись взглядом на Шастуна и его попутчика, светлые брови главы тут же нахмурились.       — Опять этот пернатый… — пробубнил мужик, имя которого Антон так и не вспомнил. А, так как молчание все остальные сохраняли, то его бубнёж услышал каждый.       — Почта, — ухмыльнулся Шастун, а потом рывком снял с плеч рюкзак и достал из кармана все послания, адресованные Лисам.       Мария в два больших шага оказалась рядом и забрала из его рук «почту», но даже не думала начать читать. Вместо этого женщина приказным тоном сказала:       — Оставь нас.       — Мы не договорили! — тут же возразил мужик, на что Мария смерила его тяжёлым взглядом, и тот подчинился, хоть и нехотя.       — Подожди на улице, — добавила главарь ровно в тот момент, когда он проходил мимо Шастуна и зыркнул недовольно.       Входная дверь наконец-то была плотна прикрыта. Мария лёгким жестом руки пригласила их сесть, а потом стала выпутываться из шарфа-пледа. Дербин сел на предложенный стул и блаженно выдохнул, его мало интересовало, что происходило вокруг — слишком устал. Шастун же остался стоять, лишь облокотился плечом на дверной косяк, продолжая держаться за лямку от винтовки. Наконец-то, женщина выпуталась из одежды и устало просмотрела на гостей.       — Ох, Антон, — слишком тяжело вдохнула Мария. — Вы пришли не вовремя, у нас тут…       — Меня это не касается, — перебил её Антон, помахав рукой. — Нам нужен просто ночлег в тёплом месте, хотя от ужина тоже не откажемся. Утром нас здесь уже не будет.       — Пернатым разве не важно знать последние новости?       — Я просто прохожу мимо, — пожал плечами Шастун. — Меня не интересуют ваши местные разборки, проблемы и прочее.       — Сколько лет тебя знаю, а ты всё такой же, — прошептала Мария, обессилено усевшись на стул. Антон смог сдержать улыбку, лишь опустил голову. — Настя и Лика с радостью примут вас на ночлег, собственно, как всегда.       Шастун кивнул, а потом поднял с пола рюкзак и отправился на выход. Викентий Альбертович, естественно, поспешил за ним. На улице, в метре от входной двери стоял приближенный к главе, облокотившись локтем на столб низенького хлипкого заборчика. Терпкий запах сигаретного дыма сразу ударил в нос. Кто курил, догадаться было не сложно.       Как же его звали? Нет, мозг предательски отказывался выдавать эту информацию.       Антон не горел желанием вступать в диалог, собирался просто мирно пройти мимо, но таким неплохим планам было не суждено сбыться. Как раз в тот момент, когда они поравнялись с мужиком, тот заговорил:       — А помнишь несколько лет назад вырезали целое поселение?       — Ты про Волков? — уточнил Шастун, и да, пришлось остановиться.       — Да, про них, — кивнул приближенный и затянулся. — Тогда много слухов ходило, говорят, что ты причастен к их погибели.       — Что ещё говорят? — не сразу спросил Антон, с прищуром глядя на него.       — Падальщики, — всего одно слово, а резануло не хуже ножа. — Говорят, они были очень не сдержаны после встречи с одним мародёром по кличке Шаст.       — Падальщики развалились на мелкие банды после смерти главы пять лет назад. Большая часть из них канула в бездну, — холодно проговорил Антон. — А к чему мы о них заговорили?       — Разве Мария не рассказала тебе? — удивился тот.       — Нас ваши внутренние проблемы не касаются, — хмыкнул Шастун и, не спрашивая, взял из его рук недокуренную сигарету. — Я просто принес почту, — добавил он, затянувшись. — Хорошие, крепкие. Самокрутка? Откуда табак?       — Обменялись с одним из ваших пару недель назад, — отстраненно ответил мужик. — Оставь себе.       Шастун кивнул, мол, благодарю, и, зажав между зубами сигарету, поплёлся к будущему ночлегу. По пути им встречались некоторые жители. Нельзя сказать, что их лица светились радостью, скорее наоборот. И если Антон не обращал на это внимание, то Дербин наоборот цеплялся взглядом за каждое недовольно лицо и вслушивался в каждое недовольное фырканье.       — Почему они такие недружелюбные? — шёпотом спросил попутчик.       — Ну, — протянул Шастун, делая последнюю затяжку. — Меня здесь не жалуют, — выдохнул он вместе с дымом, потом швырнул окурок на землю и затушил мыском ботинка. — Мы, кстати, пришли, — добавил Антон и толкнул ладонью хлипкую калитку. — И да, не удивляйтесь ничему.       — В смысле? — нахмурился Викентий Альбертович, заходя за ним в дом.       Преодолев тёмный предбанник, они оказались в гостиной, где единственным источником света был небольшой камин. Шастун скинул рюкзак около большого потёртого кресла, подошёл ближе к огню и протянул ладони с целью немного согреть их. Дрова приятно потрескивали и, казалось, что в доме больше не было ни души, кроме них двоих. Возможно, так и было.       Не успел Дербин начать задавать вопросы, как плотно закрытая дверь, ведущая то ли в комнату, то ли на кухню, открылась, и к ним стремительно вышла девушка с двумя длинными косами на голове. Одета она была в бесформенный светлый свитер и длинную юбку, из-под которой виднелись тяжелые ботинки. В руках же у дамы был подсвечник с тремя свечами.       — Шаст? — удивилась она. — Что ты тут забыл?       — Привет, Лиза, — улыбнулся Шастун, только не выпрямился, так и продолжил греть руки. — А где Настя?       — Она… — начала говорить Лиза, но её резко перебили.       — Здесь я, — голос раздался за спиной Дербина и тот резко обернулся.       Там стояла совершенно противоположная девушка. Коротко стриженые волосы, светлая чёлка спадала на глаза. Обтягивающие штаны, куртка, похожая на военный камуфляж, ружьё на плече, а в левой руке — недавно убитая дичь. Только лица у девушек были одинаковые. Вик догадался сразу – близнецы.       — Так что ты здесь делаешь, Шаст? — спросила Настя, обходя гостей. — Говорили, что ты сдох.       — Я слышала наоборот! — воскликнула Лиза. — Что ты живее всех живых, но ушёл на запад и завёл семью.       — Нынче от слухов спасу не стало, — ворчливо проговорил Антон. — На ночлег-то примете? — улыбнулся он, наконец-то повернувшись лицом.       — Ну, не отправим же спать на сырую землю, — хмыкнула Настя, отдав сестре добычу и ружьё. Лиза же всучила ей свечку и вышла обратно на кухню. — Слышал, что у нас тут творится? — спросила она же, зажигая ещё свечи на столе.       — Нет, — покачал головой Шастун, приставив винтовку к стене. — Мне и не интересно.       — Впрочем, как всегда, — хмыкнула Настя и уселась на диван. — Попутчика представишь?       — Викентий Альбертович, можно просто Вик, — проговорил Антон, а Дербин почтительно кивнул. — А эти милые леди — Елизавета и Анастасия, сёстры-близняшки.       — Я догадался, — хмыкнул просто Вик. — Рад знакомству.       — Далеко путь держите? — без интереса спросила Настя.       — Далеко, — только и ответил Шастун, усевшись рядом.       — Ужинать будете? — спросила Лиза, вернувшись с горячим чайником в правой руке и пустыми кружками, удерживаемыми кучей за ручки левой.       — Естественно, — довольным тоном отозвался Антон. — Сегодня у вас дичь?       — Да, жуйте аккуратнее: будет попадаться дробь, можно остаться без зуба, — оскалилась Настя. — А хорошего стоматолога сейчас не найти.       — Ну ладно тебе, — Лиза ткнула коленом в бедро сестры, пока разлива травяной чай по кружкам. — Спать вас тут положим, ничего? Остальные комнаты, ну, кроме нашей, не отапливаемые.       — Можем и вместе лечь, — пожала плечами Настя. — Так-то теплее будет.       — Поспали уже вместе, хватит, — с лёгким раздражением сказал Шастун, на что девушки синхронно улыбнулись, только Лиза со смущением, а Настя с ехидством. — Здесь поспим.       

***

      Через два часов они лежали в постелях, уставшие, но сытые и чистые. Снова единственным источником света был слабый огонь в камине. Шастун лежал на полу, слушал треск древесины и смотрел, как танцевали оранжево-красные языки пламени. Дербин лежал на диване, тоже наблюдал за огнём и уже начинал проваливаться в сон. Только мучал его один вопрос, не задать который он не мог.       — Антон, — Викентий Альбертович громким шёпотом позвал его.       — М? — лишь промычал Шастун.       — Почему вы так активно сопротивлялись, когда вам хотели рассказать, что у них происходит? Разве нам не важно знать последние новости?       — Мы им всё равно ничем помочь не сможем, — ответил тихо Антон, но тот услышал каждое слово. — Зачем тогда забивать голову ненужной информацией? У нас свой путь, у них своя жизнь.       — Может, вы и правы, — согласился Дербин и, перевернувшись на другой бок, собрался спать.       Шастун медленно повернул голову и кинул взгляд на его затылок. Он глубоко вздохнул, сложив руки за голову. Нужно как-то забыться во сне и постараться не думать о том, что с каждым шагом он всё дальше и дальше от дома.       Нужно. Только как?