Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Она давно заперла своё сердце в клетке с шипами. Она подавила в себе все ненужные ей чувства, но последнее время они всё чаще стали выходить из под её контроля. И когда казалось можно попытаться открыть клетку, появился самый ненавистный ей человек. Теперь её жизнь так и останется "чёрным днём сурка" или найдутся те кто сможет вырвать её из лап её страха.
Глава 24
27 июля 2024, 09:41
10 лет назад
Поднявшись на свой этаж, Милана едва слушающимися её руками открыла дверь и просочилась в квартиру, стараясь делать это как можно тише.
- Ланулька, дочка, это ты? – послышался из кухни голос матери.
- Да, мам, – попытавшись взять себя в руки отозвалась Милана.
- Ты почему так поздно? Я же просила не задерживаться! – упрекнула мать.
- Прости, мама, так получилось, – Лана старалась говорить спокойно, но голос её подводил.
- Могла бы хоть позвонить, предупредить. Я же волнуюсь. – Полина уловила, что голос дочери был какой-то неестественный, словно она старалась говорить ровно и спокойно.
Услышав, что мать направляется к ней, Милана быстро юркнула в ванную комнату.
- Ты что, напилась? – расценив странный голос дочери по-своему, спросила женщина.
- Нет, – коротко ответила Лана.
- А почему в ванной заперлась? – спросила Полина, внутри неё было какое-то странное тревожное чувство.
- Просто хочу умыться, - стараясь побыстрее отвязаться от матери, выдавила из себя девушка.
- Раньше ты не запиралась, – сказала Полина Марковна. – Ладно, сегодня поздно, а завтра мы с тобой серьёзно поговорим.
- Хорошо, мама, – едва сдерживая рыдания, ответила девушка.
Сняв с себя то, что когда-то было её любимым платьем, девушка стала под горячие струи душа. Схватив мочалку и вылив на неё полбутылки геля, Милана с остервенением стала тереть своё тело, стараясь смыть с себя грязь, в которую её окунули. Она не чувствовала, как причиняет сама себе боль, не чувствовала, как водя обжигает её кожу и не видела, как та стекает под её ноги розовыми струями.
- Я тебе полотенце и халат принесла, – послышался за дверью голос матери.
- Спасибо, мам. Положи на тумбочку возле двери! – попросила Лана и на этот раз её голос предательски задрожал.
- Ланулька, дочка, с тобой всё в порядке? – забеспокоилась Полина Марковна, услышав заплаканный голос дочери.
- Всё хорошо, мама, – стараясь, как можно, спокойнее и увереннее ответила Милана.
- А что с твоими туфлями? – увидев брошенные возле входной двери грязные с оторванным каблуком туфли, женщина заволновалась ещё больше.
- Споткнулась и каблук сломала.
- Ты ничего себе не повредила? – с каждой минутой женщина всё острее ощущала, что дочь что-то не договаривает, что что-то случилось.
- Нет, – ответила Лана, даже не соврав, не смотря на украшающие её тело красные отметины, которые в скором времени станут синяками, разрисовав нежную кожу тёмными узорами, на длинный порез на бедре, по которому ещё струилась кровь; ведь эти повреждения она нанесла не сома.
- Доченька, с тобой точно всё в порядке? – не успокаивалась Полина Марковна.
- Всё хорошо, мама. Я скоро выйду, – сдерживая очередной всхлип, ответила Лана.
- Хорошо. Не буду мешать, – сдалась мать, но внутри у неё все сжималось от ощущения тревоги.
Милана осела на пол душевой, прижав колени к груди и обхватив их руками. Её обломанные ногти до кровавых отметин впивались в предплечья, всё тело содрогалось от рыданий, а из глаз беспрестанным потоком лились слёзы. Ей было больно физически, но душевная боль была сильнее. Она не знала, от чего было больнее: от того, что с ней сделали, или от предательства того, кого она любила, кому доверяла, а он просто проиграл её в карты, как какую-то бездушную вещь.
Девушка ещё долго сидела в душе. За это время мама ещё несколько раз подходила к двери ванной, но кроме того, что «всё хорошо», она ничего не услышала.
После того, как Полина Марковна в очередной раз, ничего не добившись, ушла, Милана, приоткрыв тихонько дверь, схватила халат и полотенце. Одевшись, она прислушалась: шагов мамы слышно не было. Приоткрыв дверь, девушка высунула голову и, увидев тонкую полоску света из кухни, быстро, стараясь не шуметь, на цыпочках проскользнула в свою комнату и закрыла дверь на ключ. Оказавшись в комнате, Милана свернулась на кровати калачиком, накрывшись с головой.
Лана чувствовала себя пустышкой, оболочкой человека, вещью, которой воспользовались и выбросили. Она чувствовала отвращение к себе, к своему телу. Она ненавидела себя за то, что позволила сделать с собой это; за то, что пошла не той дорогой; за то, что не смогла отбиться, не смогла сбежать; за то, что поверила человеку, который считал её просто вещью, игрушкой, которую можно поставить на кон.
Услышав щелчок замка, Полина Марковна сразу бросилась к комнате дочери, и снова тот же ответ: «Всё хорошо, мама». Тяжело вздохнув, женщина зашла в ванную комнату. Окинув помещение взглядом, она ничего подозрительного не заметила, лишь брошенные в углу вещи. Подняв платье дочери, Полина пошатнулась. Присев на край ванной, она прижала вещи дочери к груди, она всё поняла. Оставшуюся часть ночи женщина провела между кухней, где глотала успокоительное, и комнатой дочери. Она подходила к двери, прислушиваясь к всхлипам, несколько раз слышала раздававшиеся из комнаты вскрики. Звонить Степану посреди ночи она не стала, решив, что это ничего не изменит. А вот если он, разнервничавшись, поедет среди ночи, то это может привести к печальным последствиям. Едва дождавшись шести утра, Полина, взяв телефон, набрала нужный номер.
- Привет, Поль, – послышался в трубке мужской голос. – Ты время видела?
- Привет, Стёп, – дрожащим голосом поздоровалась женщина.
-Поль, что случилось? – встревоженно спросил Данилов.
- Стёп... Милана…Милану… – голос Полины дрожал и срывался.
- Что с Ланой? – воскликнул парень, предполагая что-то неладное.
- Её похоже… изнасиловали... – упавшим голосом проговорила женщина.
- Что? – выкрикнул Степан. – Почему ты так решила? Или она сама сказала?
- Она, очень, поздно вернулась и сразу в ванную… она там почти два часа просидела… – голос Полины Марковны прерывался всхлипываниями. – Потом… потом в комнате закрылась… и плачет… Я в ванную зашла, а там…
- Что там? – поторопил женщину Стёпа.
- А там… там… вещи её на полу, порванные и в крови...
- Где она сейчас?
- В комнате... Стёп, приезжай!.. Я не знаю, что делать. Она не открывает, и только как заведённая отвечает, что всё хорошо.
- Скоро буду!
Сжимая телефон в руках, Полина Марковна снова подошла к двери дочери и тихонько постучала: - Ланулька, доченька, открой, пожалуйста! – В ответ лишь снова: «Всё хорошо», – а затем всхлипы. Постояв возле комнаты какое-то время, женщина ушла на кухню и не слышала, как тихонько открылась дверь. Милана бесшумной тенью просочилась в ванную, и, схватив из аптечки таблетки, она так же бесшумно вернулась в комнату, опять закрыв дверь на замок.
Примерно через пару часов женщина услышала, что щёлкнул замок, и кто-то вошёл в квартиру. Полина сразу бросилась навстречу гостю.
- Наконец-то! – воскликнула женщина, увидев Степана, и глаза её стали наполняться слезами.
- Тише, Поль, слезами здесь не поможешь! – сказал парень и осведомился: – Лана из комнаты выходила?
- Нет.
- Ты давно её проверяла? – подойдя к двери сестры, спросил Данилов. – Тихо как-то.
- Минут двадцать назад я слышала всхлипы.
- Лана, - позвал Стёпа, тихонько постучав в дверь. – Лана, ответь что-нибудь! – Не получив ответа, Степан постучал сильнее. – Лана, если ты сейчас не ответишь, я выломаю дверь.
- Стёп, что с ней?.. Почему она не отвечает?.. Почему так тихо?.. – на Полине не было лица.
- Не паникуй! – стараясь быть спокойным, сказал Стёпа и опять повернулся к двери: –Ланка! Последний раз предупреждаю: ответь что-нибудь!
- Ломай ты эту чёртову дверь! – не выдержала женщина.
Замок в двери был больше для видимости, поэтому сломать его особого труда не составило.
Оказавшись в комнате и обнаружив Милану, спящую в кровати, Степан и Полина облегчённо вздохнули. Но, подойдя к кровати поправить одеяло, женщина обеспокоенно произнесла: – Стёпа, что-то не так!
Подойдя ближе, Данилов сразу заметил валявшийся на полу блистер от таблеток.
- Она снотворного наглоталась! – парень сразу бросился проверять пульс у сестры. Убедившись, что пульс есть, он окликнул сестру: – Лана, ты слышишь меня? – Увидев, что та не реагирует, Стёпа встряхнул её за плечи: – Ланка, очнись!
Девушка приоткрыла глаза и еле слышно прошептала: – Стёпа...
- Ты что удумала? – спросил брат.
- Милана, доченька, зачем? – взволнованно спросила Полина и засуетилась: – Стёпа, что делать?
- Для начала успокойся! – приказал Степан. – И принеси воду, таз, полотенце и активированный уголь
- Много воды? – уточнила Полина Марковна.
- Много и, желательно, в бутылках! – объяснил парень и повернулся к Лане.
- Так, сестрёнка, давай-ка передвинемся ближе к краю, – с этими словами Стёпа отбросил одеяло и, увидев тело сестры, изменился в лице: руки и ноги Миланы были в синяках, на шее темнели пятна от удушения, на бедре из-под задравшихся пижамных шорт виднелся окровавленный бинт. На глазах парня выступили слёзы и через сжатые зубы он процедил: – Убью гада! Собственными руками убью! – Но тут он заметил, что Лана опять закрыла глаза и, собрав всю волю в кулак, бодро произнёс: – Даже не думай отключаться! – Потом он пододвинул сестру на край кровати и, увидев на столе резинку, завязал Лане волосы.
- Вот, держи! Всё, как ты сказал! – произнесла вернувшаяся в комнату Полина. Но, увидев изувеченное тело дочери, она всё выронила из рук и, покачнувшись, изменившимся голосом произнесла: – Господи! Доченька моя, что же с тобой сделали?! Какой же нелюдь такое сотворил? По щекам женщины покатились слёзы.
- Поля, ну-ка прекрати! Возьми себя в руки! – прикрикнул на неё Степан. – Иди-ка лучше, открой окно! – Взяв одну из бутылок с водой, он поднёс её к губам сестры: – Пей!
- Я больше не могу, –жалобно проскулила Милана после того, как был выпит литр жидкости.
- Таблетки глотать смогла! И тут сможешь! Давай, пей!
- Стёп, может не надо её заставлять, ей и так плохо, – попросила мать.
- Ты дочь спасти хочешь?! – прикрикнул на неё парень. – Ей желудок промыть надо!
Когда в желудке Миланы, кроме воды, ничего не осталось, Степан заставил сестру выпить активированный уголь.
- Может «скорую»? – присаживаясь на кровати рядом с дочерью, произнесла Полина.
- Чтобы Лану в «дурку» упекли?! – возмутился Стёпа. – Не волнуйся, Поль! Желудок мы ей промыли. Всё хорошо будет.
- Может ещё что надо? – гладя дочь по руке, спросила женщина.
- Я сейчас со знакомым врачом проконсультируюсь, – сказал парень.
- А он…
- Валя лишних вопросов задавать не будет, – успокоил он женщину.