Marauders. Soul shards

      Из-за горизонта начали появляться первые лучи солнца. Сириус дождаться не мог окончания дежурства, чтобы оказаться дома. По хорошему — надо было поговорить с Регулусом, объяснить ему, что он переходит все мыслимые границы. Но единственное, о чем Сириус думал, как завалится спать, желательно, вместе с Бланк. Последние пара суток вышли слишком изматывающими. Кажется, впервые за все время войны Сириус надеялся, что не будет никаких сражений или других неожиданных нападений. В нем даже поутихло желание мстить, хотя Сириус этого и не признавал. Сидя в укрытии, он устало смотрел на особняк Лестрейнджей, на территории которого не происходило ровным счетом ничего интересного.       Сириусу это казалось издевкой. Почему его не могли направить следить за Эйвери, Мальсиберами или Гринграссом? За Долоховым или Кэрроу? Почему именно Лестрейнджи? Кацман, когда распределял графики, будто знал, что Сириусу здесь покоя не будет. Он бесился от своей беспомощности и неудач. Сколько раз он пытался подловить Беллатрису, и каждый раз удача на ее стороне.       Услышав негромкий хлопок трансгрессии поблизости, он вскочил на ноги.       — О, ты решила прийти пораньше? — обрадовался Сириус, замечая Айви.       — Да, есть разговор.       Сириус не скрыл разочарования на лице. На разговоры он сейчас совсем не настроен. Тем более, он знал, о ком пойдет речь. Он осознавал вину Регулуса, был согласен, что брат не должен был втягивать посторонних в свои Темные ритуалы, но Сириус все равно останется на его стороне, что бы Айви ему ни сказала.       — Как там Марти?       — Пришла в себя. Удивительно быстро, я думала она пару недель будет восстанавливаться.       Пазори не продолжала, молча смотрела на него, будто ожидая, что он первый заговорит. Достав сигареты, Сириус не спеша закурил. Айви не любит запах табака, может быть, и разговора не будет.       — Ты должен что-то сделать с ним.       — С Регом? — он удивленно брови вскинул. — Взрослый человек, сам справится.       — Я знаю, что тебе не плевать, — перебила она. — Не притворяйся.       — А что я с ним сделаю?! — мгновенно вспылил Сириус. — Думаешь, он слушается?!       — У него должен быть авторитет. Кто-то, к кому он прислушается. Кто-то, чье мнение он уважает.       Сириус смолк, размышляя.       — Отец всегда был этим человеком, — нехотя произнес он. — Вот для него единственный авторитет. Но будет проблематично им встречу устроить. Хотя Рег всеми силами и стремится к этому.       Сжав губы, Пазори отвела разочарованный отчаянный взгляд.       — И вообще, тебе-то что? — Сириус на нее с подозрением взглянул. — Ты же говорила, что тебе сейчас плевать на него, «пусть хоть сдохнет» — твоя прямая цитата.       Айви опустила глаза, заставляя его лишь сильнее напрячься.       — Мерлин, ты опять что-то «видела»? — устало вздохнул он.       — Нет. И я… признаю, что погорячилась.       — Но?..       Сириус по ее лицу легко считывал сомнения и гнетущую неуверенность.       — Давай выкладывай, Айви.       — Нечего выкладывать, — совсем неубедительно прервала она. — Но… Регулус для меня тоже не последнюю роль играет, он мне небезразличен. И я бы не хотела, чтобы с ним что-то случилось.       — Это еще что значит? Ты на него запала?       — Что?! — воскликнула она. — Боже, нет. Я имею в виду… — Пазори вновь замялась, не находя слов, зато Сириус произнес:       — У Рега кое-кто есть, между прочим. Вряд ли тебе с ним что-то выгорит. Зато на тебя глаз один француз положил, попробуй с ним.       Она подняла на него шокированный непонимающий взгляд.       — Де Бланк, да, — ответил он на ее немой вопрос. — Ты же заметила, как он пялился на тебя?       — Господи, — прошептала она, прикрывая глаза. — Сириус, меня это не интересует, — изможденно произнесла Айви. — Я пришла поговорить о Регулусе. Об опасной магии, которой он занимается. О его будущем.       — Ты что-то видела, — уверенно произнес Сириус, уже более внимательно на нее посмотрев.       — Да, черт возьми! — не выдержала она. — Если он не прекратит, погубит себя и всех вокруг! И кто к нему ближе всех? Ты готов рисковать Софией?       — Что ты видела? — сурово спросил он, не спуская с нее взгляда и не реагируя на ее провокацию.       Пазори смолкла, вновь замялась на мгновение. Ему было непривычно видеть ее столь неуверенной. Кажется, происходящее и правда ее сильно волновало.       — Это касается лично Регулуса. И… вашей семьи. Знаю, что свое семейство ты ненавидишь, но если тебе, все же, не безразлична его судьба и судьба твоего брата, постарайся… помочь ему. Не дай погубить себя.       Очередной бред. Сириус и так делает все возможное, чтобы не дать брату напортачить. Зато интерес Пазори казался ему странным — с чего вдруг такая забота? Тем более, если это не глобальная проблема, а касается лишь их семьи.       — И ты только из-за Рега так беспокоишься? — усмехнулся он.       — Я просто хочу… чтобы хотя бы один человек был счастлив.       — Хотя бы один? — переспросил Сириус. — И ты выбрала Рега? А почему не меня, например?       Она на него мгновение в замешательстве посмотрела, но тут же спросила:       — А ты будешь счастлив, если погибнут Регулус и София?       — Вероятно, ты не заметила, но единственное, что я делаю, это стараюсь ради этих двоих.       Обреченный вздох.       — Заметила, Сириус. И все равно. Регулуса сейчас нельзя оставлять одного. И нельзя дать ему сделать то, что он так хочет.             

***

             Время близилось к девяти утра, когда Сириус оказался в Белгравии. Дом встретил его непривычной оглушающей тишиной. Обычно в это время дом кипел от жизни внутри, но сейчас, в прохладе и звенящей тишине, казалось, будто здесь никто не живет. Только обеспокоенный низзл несется к нему со второго этажа с громким мяуканьем.       — Привет, зверюга. Почему твоя хозяйка меня не встречает? — он подхватил его на руки и направился с ним наверх, почесывая ему за ухом. — Да что ты говоришь? — Сириус деланно удивился, посмотрев на Като, который продолжал о чем-то громко «рассказывать». — Ты, наверное, тоже возмущен, что здесь теперь ее братец будет жить? Понимаю, понимаю…       Като зашипел, обнажая длинные клыки; янтарные глаза сузились в опасном прищуре.       — Вот и мне это не нравится! — от души произнес Сириус. — С другой стороны, он сможет за Софи присматривать. Лишние глаза не помешают. Придется потерпеть. Ради Софи, да?       Като издал нечто, похожее на рык. Резко оттолкнулся, оставляя на кожаной куртке следы от когтей, и бегом устремился к их спальне. Низзл явно хотел ему что-то сказать, он не имел привычки попусту тревожиться. Сириус ускорился, следуя за ним.       Толкнув дверь в спальню, он увидел заправленную кровать. Вариант, что София встала и сама ее заправила, казался ему смехотворным. Хотя изредка она и выкидывала что-то странное: то порядок в гардеробной наведет, то фарфоровый сервиз купит. Но сейчас явно не тот случай. Он огляделся. В комнате прохладно, нет привычного аромата воска — она без свечей жить не может. Шторы раздернуты, как и было прошлым вечером, когда он уходил. Номер «Придиры» на том же месте, ее разбросанная одежда и на сантиметр не сдвинулась с кресла.       В душу мгновенно закралось паршивое предчувствие.       — Софи?       В ответ — тишина. В ванной пусто, в гардеробной тоже. Он двинулся к комнате Регулуса. Без стука тут же потянул на себя ручку. Заперта.       — Рег! — он забарабанил в дверь, начиная раздражаться.       — Хватит колотить, — дверь в ту же секунду открылась.       Усталый вид брата без лишних слов говорил, что ночь он провел без сна. Взгляд Сириуса невольно упал ему за спину, где на столе лежал дневник Реддла.       — Чего тебе?       — Где Софи?       — Что значит, где? — Регулус заметно обеспокоился.       — Она куда-то ушла? Она с Марти?       — Она… — он тяжело сглотнул, поднимая на него виноватый взгляд. — Да. Я оставил ее в Блэкпуле с Мартишей… Я… Мерлин, я даже не подумал.       — Ты оставил ее в Блэкпуле? — Сириус холодно, не веря, усмехнулся. — Одну?       — Я уверен, все нормально...       — Какого черта, Рег? — повышая голос, перебил он. — Ты из-за своих крестражей вообще крышей поехал?!       Сириус пытался себя успокоить, что в их доме ничего страшного с ней не может случиться. Все же, это штаб Ордена, это дом Блэков, никто не посмеет ей навредить. Но безалаберность брата поражала и выводила из себя. И это после того, как он просил присматривать за ней.       — Я думаю, с ней все в порядке…       — А если она не смогла вернуться? — остатки спокойствия испарялись. Может быть, дома с ничего бы не случилось, но что, если она вышла за ворота, чтобы трансгрессировать, и на нее напали? — Мерлин!       — Что у вас тут за шум? — из-за лестничного поворота показался де Бланк.       — О, еще один! — гневно бросил Сириус, доставая палочку. — Твоя сестра пропала, вот что за шум!       — В каком смысле, пропала? — он тут же стал серьезным, широким шагом приближаясь к ним. — Она должна быть дома.       — Сам-то ты где был? — спросил у него Регулус, которому, очевидно, не хотелось в одиночку оставаться виноватым.       — У меня были дела, я сюда не прохлаждаться приехал.       — Пошли вы оба. Никакого толку от вас.       Не дожидаясь их ответа, Сириус взмахнул палочкой. Он успел услышать голос де Бланка, но кольцо уже активировалось, и Сириус исчез прямо под удивленный взгляд Луи.              Его выбросило на твердый пол. Он тут же взлетел на ноги, вскидывая палочку, готовый сражаться, как вдруг узнал их спальню в поместье в Блэкпуле. Бланк прямо в одежде поверх покрывала мирно спала. Обувь снята, она укрыта пушистым пледом. Дверь закрыта, никаких следов драки или чего-то странного. Но ему все равно было не по себе. В воздухе витало нечто непривычное, чужеродное.       Запах.       Чужой запах. Он улавливал знакомые нотки в воздухе. Только в прохладе комнаты аромат почти растворился, Сириус никак не мог за него ухватиться, чтобы запомнить, распознать.       — Софи, — Сириус приблизился к кровати и склонился над Софией.       На первый взгляд — все в порядке.       — Бланк, — он легонько потряс ее за плечо. Никак не реагирует. Он приблизился к ее лицу, оставил невесомый поцелуй в уголке губ, провел носом вдоль щеки. — Софи, просыпайся.       Она сонно завозилась. Потянулась и приоткрыла глаза, глядя на него затуманенным взором.       — Сириус?..       За руку подняв ее, усаживая на кровати, он строго спросил:       — Вы с Регом дадите мне когда-нибудь спокойно жить?       — Что случилось? — она выглядела уставшей, непривычно растерянной.       — Я пришел домой после дежурства, а тебя нет. Рег и Луи, бесполезные люди, ничего не знают. У меня уже нервов никаких не осталось.       Она отстраненно огляделась.       — Видимо, я прямо здесь уснула…       — Могла бы предупредить, что здесь останешься! Я бы тогда сразу сюда и пришел, — он сбавил тон, замечая, что она почти не реагирует, заторможенно моргает, смотрит сквозь него. — Софи, с тобой все хорошо? — обеспокоился Сириус.       Пустой взгляд сквозь него направлен. Не стеклянный, как в приступы паники. Не горящий эмоциями. Совершенно пустой. Лишь где-то на глубине знакомые искорки мелькают.       — Ты сюда с кем-то заходила? С Марти?       — Я не помню… От Марти я поздно ушла, очень устала… Видимо, поднялась сюда и уснула.       Сириус вглядывался в ее глаза. Что-то с ней было не так. Взгляд расфокусирован, ни одной эмоции на лице. Легилименция или Конфундус? Но кто-то явно повлиял на ее сознание.       Его начинала накрывать злость. Кто-то из членов Ордена прямо в его доме посмел напасть на Бланк.       — Сириус, — из кармана куртки раздался голос Регулуса.       Отвечать ему не хотелось, но Сириус пересилил себя. Он не сомневался, брат и без того будет долго мучиться угрызениями совести.       — Что?       — Что с Софией? С ней все в порядке? — и правда волнуется, вид встревоженный, виноватый.       — Нет. На нее кто-то напал. Прямо в нашем доме.       — Что? — растерянно переспросила София. — Никто не нападал…       — Конфундус на лицо, — перебил ее Сириус. — Или вообще легилименция. Не знаю!       — Никто бы не посмел… — начал Регулус.       — Ты понимаешь, почему я просил не оставлять ее?       — Сириус… — Регулус выглядел по-настоящему виноватым.       — Плевать, — отрезал он. — Я понял, что надеяться ни на кого нельзя. Я это учту.       Не дожидаясь его ответа, он убрал зеркало обратно в карман.       Вначале был Крауч, потом Беллатриса. Долохов и младший Лестрейндж. И вот опять. На нее напали, а его рядом не было. И насколько большая удача, что ее не убили? Не похитили, не покалечили.       — Голова раскалывается, — она упала обратно на подушки. Взгляд начинал немного проясняться.       Сириус не знал, что предпринять и к кому обращаться. Хорошо было бы встретиться с Северусом, он бы сразу мог сказать, если ей стерли память, но он уже которую неделю безвылазно в штабе Волан-де-Морта.       — Вряд ли это легилименция… — произнесла София, будто его мысли прочитав. — Если это не профессионал, вроде Снейпа или Темного Лорда, я могу противостоять открытому проникновению. А таких профессионалов, насколько я знаю, в Ордене нет.       — Дамблдор, — ответил Сириус. — Но да, вряд ли он напал. Ты знаешь, кто вчера вечером был в штабе? Когда ты была у Марти.       Прикрыв глаза, она мотнула головой.       — Кажется, пришел Кацман, и я их с Айви оставила с Марти и ушла. Но как сюда поднялась не помню.       А Сириус вдруг задумался. На нее напали, возможно, стерли память или применили Конфундус, но больше ничего не сделали. Если бы предатель хотел ее похитить и доставить Волан-де-Морту, вряд ли бы ему что-то помешало. Может быть, кому-то нужно было проникнуть в комнату? На ней особый пароль, который знают только он и София. Но здесь ничего ценного. Кроме колдофото с их счастливыми рождественскими каникулами на седьмом курсе.       И еще кое-чего.       Его взгляд упал на письменный стол. Поднявшись, он подошел к нему и с опаской протянул руку к тумбочке стола. Сириус облегченно выдохнул — заперта, никто не взломал.       Но что еще могли забрать? Сириус прошелся глазами по стеллажам с книгами и альбомами Альфарда. Если бы он знал, что там хранилось, он бы мог сказать, пропало что-то или нет.       В гардеробной на полках лежат серебряные запонки и уголки на ворот рубашки, дорогие часы, отделанные изумрудом трости и множество других драгоценностей. Кажется, все на месте. Правда, Сириус настолько равнодушно относился к фамильным реликвиям, что не мог сказать наверняка — стащили что-то или нет.       — Я позову Лили, — сказал он, вернувшись в комнату к Софии. — Может быть, она сможет как-то помочь…       Он прервался на полуслове, когда в комнате с хлопком появился де Бланк.       — Sofia! Comment tu? Qu'est-il arrivé? (София! Как ты? Что случилось?)       — Tout va bien Louis, (Все в порядке, Луи) — она ему вымученно улыбнулась.       — К ней либо Конфундус применили, либо легилименцию, — сказал Сириус, с недовольством наблюдая, как он крутится вокруг сестры.       И все же, Сириус испытывал некое удовлетворение. Он смог оказаться возле Софии в считанные секунды, а вот де Бланк, пока провел все необходимые манипуляции со своим уроборосом, объявился здесь лишь спустя десять минут. Все-таки, провести ритуал было самым правильным решением.       — Легилименция? — де Бланк на него глянул, но тут же посмотрел на сестру. — София, сядь, посмотри на меня, — он помог ей усесться, под сурово поджатые губы Сириуса обхватил ее лицо рукой, заставляя взглянуть на него.       Сириус совершенно забыл, что у них есть еще один легилимент. Возможно, не такой профессионал как Северус, но Луи тоже был неплох в этой сфере, основам окклюменции даже Софию смог обучить.       — Это не легилименция, — уверенно заключил де Бланк. — В сознание не проникали, но некое воздействие все равно было. Это Конфундус.       — Но у нее провалы в памяти!       — Могла сказаться усталость или магическое истощение. Учитывая происходящее накануне, не удивлюсь. София, — Луи снова на нее взглянул, — если ты постараешься, ты сможешь вспомнить, кто на тебя напал.       Она все еще заторможенно реагировала на них. Сириусу казалась странным такая реакция на Конфундус, который всего лишь наводит некий беспорядок в голове на пару минут. Да, у Софии было особое отношение с магией, но подобные симптомы — это уже слишком.       — А ты сам можешь посмотреть в ее голове, кто на нее напал? — спросил Сириус у Луи.       — Уже. Но единственное, что сохранилось — направленная на нее палочка и человек в черной мантии.       Сириус не скрыл разочарования на лице. Под это определение подходил любой в Ордене. Кроме, пожалуй, Дамблдора — вот уж чьи мантии с чужими не спутать.       — Я здесь! — в комнату, запыхавшись, влетел Регулус. Мельком окинув их взглядом, останавливаясь на Софии и убеждаясь, что с ней все в порядке, он затормозил и поправил мантию. — София, прости, я не должен был тебя оставлять…       — Да, не должен был, — подтвердил Сириус.       — Все нормально, — очередная изможденная улыбка. — Со мной все хорошо, правда.       — Что-нибудь пропало? — Луи взглянул на Сириуса.       — Вроде бы, нет.       — Но если ничего не пропало, значит, целью была София, — произнес Регулус.       — О, спасибо, Шерлок. А то без тебя бы и не поняли!       Сириус понимал, что не может повесить эту вину на брата — он совершенно не обязан был присматривать за Софией, хоть и обещал. Но он все равно злился. В большей мере на себя — в очередной раз она попала под удар, а он никак не помог.       — Кто мог это сделать? — спросил Луи. — У кого есть доступ в этот дом?       — Только у членов Ордена Феникса, — ответил Сириус. — А сделать мог… черт, да кто угодно! Я, скорее, могу сказать, кто этого бы точно делать не стал, но их по пальцам пересчитать! Это Джеймс, Лили и Рем, все! Остальным я никому не верю!       — От ваших криков у меня голова кругом, — едва слышно произнесла София, поморщившись.       — То есть, ты впустил в свой дом людей, которым не доверяешь? — уточнил де Бланк, Сириус в ответ лишь угрожающим взглядом его наградил.       — А вам не кажется, что София слишком странно реагирует на Конфундус? — поинтересовался Регулус, не слушая их и наблюдая за Бланк. — После него быстро восстанавливаются.       — Я вчера… помогала Марти, — рассеянно сказала она. — Сейчас только вспомнила.       — Что значит, помогала?       — Ну, ей плохо было после ритуала… и я, вроде как, помогла ей восстановиться. Магией.       Очевидно, она попросту израсходовала все запасы, потому все еще в себя прийти не может от простейшего заклинания. Правда, Сириусу все равно не понравилось, что она «помогла восстановиться» Мартише. Подобное магическое исцеление вещь весьма интимная. Такую связь могут установить только очень близкие друг другу люди.       И все же, даже это его не так беспокоило, как факт, что на нее напали в их же доме. У него не было ровно ни одной зацепки, кто это сделал, а главное — для чего.              

***

             Вернувшись все вместе в Белгравию, Сириус все равно позвал Лили. Она лишь подтвердила, что к ней применяли Конфундус и дала пару настоек для восстановления сил. Правда, шансов, что она вспомнит нападавшего, не было никаких. Конфундус действовал легко, не приносил вреда, но был крайне эффективным в нужные считанные доли секунды. Де Бланк раз десять уже сказал Софии, чтобы она «применяла практики окклюменции», чтобы вспомнить нападавшего, но сама она была настроена весьма скептически, аргументируя это тем, что слишком слаба в ментальных науках. А Сириуса раздражало, что на нее давят, тогда как ей нужен покой.       К вечеру она окончательно пришла в себя. Но настроения не было и у нее тоже — Сириус видел, что она старательно скрывает тот факт, что и ее напугало неожиданное нападение. Он хотел, чтобы в Блэкпуле она чувствовала себя как дома, в безопасности. А сейчас выходит, что даже на собственной территории она расслабиться не может.       Ему не хотелось ее оставлять, но у него была назначена очередная встреча с Арктурусом. А вечером было не менее важное мероприятие — собрание Ордена. И Сириус планировал всем дать понять, что нападавший будет жалеть об этом до конца своей жизни.              Оставив Софию в окружении их братьев и Като, Сириус отправился к Арктурусу. Он пока что не решил, будет ли говорить деду о случившемся — прекрасно знал его ответ: сам виноват — пустил «грязнокровок и предателей» в дом Блэков.       — Мистер Сириус, — домовик на входе низко поклонился. — Господин Арктурус задерживается, и просил проводить вас к госпоже Мелании.       — О, Мерлин, только не это, — разочарованно проворчал он в ответ.       Меланию он всегда недолюбливал, а изредка даже опасался. Старая карга Ирма, к счастью, уже отправившаяся на тот свет, была злобной и скверной. Она была премерзкой, но никогда не скрывала этого, в открытую демонстрируя недостатки своего характера. Для Сириуса она была понятной, словно открытая книга, он всегда наперед мог предугадать любое ее слово или действие — сам всегда поступал бы также. А вот Мелания скрывалась за тысячью масками. Мастерски прикидывалась заботливой и дружелюбной, но Сириус знал о ее гнильце. Манипуляторша, которая во всем ищет собственную выгоду. Готова улыбаться во все тридцать два зуба и строить участливое выражение лица, а в это время в голове строить планы, как подмешает отраву в чай. Расчетливая, холодная и безжалостная по отношению ко всем, кто не входит в ее близкий круг. Она умудрялась влиять даже на Арктуруса — он почти никогда не принимал важные решения без ее советов.       — Сириус! — на ее лице растянулась радостная улыбка, когда домовик привел его в ее личную гостевую. Очередное притворство. — Арктурус ушел в Гринготтс по делам, с минуты на минуту должен вернуться, а пока что я составлю тебе компанию.       — Не обязательно…       — Нет-нет, — перебила она, — мне только в радость. Мы с тобой и так почти не общаемся.       Лично Сириус и не хотел ничего менять. С другой стороны, бабка имеет огромное влияние на Арктуруса — возможно, будет не так и плохо «пообщаться» с ней пару минут.       Сириус опустился в кресло, пока она отдавала домовику распоряжение, чтобы тот приготовил чай.       — Извини, — она остановилась возле зеркала, поймав через отражение его взгляд, — я только после дневного сна, не успела еще себя в порядок привести.       А вот Сириус уже двое суток не спал. Кажется, тоже только на старости выспится.       Он безразлично махнул рукой в ответ и уже хотел отвернуться, как его взгляд зацепился за голубую ленточку в ее руках. Мелания ловким движением собрала светлые золотистые пряди в низкий аккуратный пучок и перевязала их лентой.       — Ты чем-то встревожен, дорогой? — она прошла до соседнего кресла, с беспокойством разглядывая его.       — Ты всегда волосы так… убирала? — в замешательстве спросил он.       — Как — так? — нахмурилась она, притрагиваясь ладонью к своей прическе, переживая, что выбилась прядка. — Не всегда, зависит от случая и мероприятия…       — С лентами, — перебил Сириус.       — О, ну да, чаще всего, — она на него удивленно посмотрела, но тут же смягчилась и улыбнулась: — И мне нравится эта деталь гардероба у Софии. Кстати, несмотря на скептические взгляды твоего деда, а я в восторге от ее смелых и изысканных образов. Я уже говорила Арктурусу, что мы должны давать ей поблажки в этом плане. Она же… француженка, у них нормы приличия несколько отличаются…       Вполуха слушая ее, Сириус отвел взгляд. И правда, в памяти начали обрывки воспоминаний всплывать: бабка Мелания всегда свои светлые волосы лентами подвязывала. Кажется, в детстве ему это даже нравилось. Сириусу стало неприятно — он считал, что эта деталь Софии — неповторима и уникальна. Он любил эту черту в ней. А сейчас оказывается, что так уже делала Мелания.       — Как дела у Софии? — участливо поинтересовалась она. — В скором времени должны вернуться Поллукс и Кассиопея, мы просто обязаны устроить семейный ужин!..       — На Софи напали.       Мелания смолкла на полуслове, устремив на него испуганный взгляд.       — Бог мой! — воскликнула она, хватаясь за сердце. — Кто? Когда?!       — Напали в Блэкпуле, — ответил он и, опережая очередные вопросы, добавил с жесткостью: — Да, в нашем доме. Я не знаю, кто, но я это выясню и прикончу его.       — Где София сейчас? Как она?!       — Уже… нормально. Более менее. Ей прилетело Конфундусом, но… она в порядке.       — Мерлин, — пролепетала Мелания. — Сириус! Ты должен ее немедленно привести к нам! Я позову нашего целителя, он ее осмотрит!..       — Сказал же, — перебил он, — сейчас с ней все нормально.       Тяжело выдохнув, она покачала головой, не спуская с нее взволнованного взгляда.       — Немыслимо, — взволнованно проговорила Мелания. — Чтобы в поместье Блэков напали на будущую леди Блэк!.. У кого хватило смелости?!       — Эта тварь — нежилец, — резко произнес он. — Я голыми руками его прикончу. Или ее.       С сомнением на него глянув, она неуверенно ответила:       — Сириус… не хочу говорить: «Мы тебя предупреждали», но… Мы тебя предупреждали. Ты пустил в наш дом… сомнительных людей, ненадежных.       — Ой, ну хватит! — вспылил он. — Знаю, что облажался!       Мелания поджала губы, недовольная его грубым тоном.       — Что-нибудь пропало?       — Вроде бы, ничего, — безразлично ответил он — их всех только одно беспокоит — бесполезные побрякушки.       — Я знаю, что некий Наземникус Флетчер распродает в Лютном переулке наши фамильные драгоценности.       — Повторю, ничего не пропало.       Проигнорировав его, она продолжала:       — Арктурус был в гневе, когда узнал. Да и Вальбурга тоже! Не удивлюсь, если этот человек посмел напасть на Софию…       — Он бы в жизни не осмелился. Его смелости максимум на ваши фамильные вилки хватит.       Сириус и правда сомневался, что это Флетчер. Да, он был один из первых в числе потенциальных предателей, он был крайне ненадежным, но Сириус не видел причин и мотивов для Флетчера. Интуиция подсказывала ему, что напали на нее с личным злым умыслом. Ничего ценного в доме не украли. Самое главное — Софию, тоже не тронули, хотя у потенциального предателя был уникальный шанс доставить ее прямиком Волан-де-Морту. Но что же тогда произошло? Его посещали жуткие мысли: у нее взяли кровь для зелья Волан-де-Морта, у нее взяли волосы для Оборотного зелья. С ней сделали что-то еще, чтобы навести порчу, проклясть.       — Слушай, — он поднял неуверенный взгляд на Меланию, — ваш целитель… Он сможет… проверить Софи?       Глупо отказываться от такой возможности. Их семейный целитель и правда один из лучших в мире, лучший — на материке. В Мунго таких нет, хотя бы потому, что их целитель не только работает с Темной магией, но и практикует ее. И если Софии причинили какой-либо вред, он сразу распознает.       — Разумеется, Сириус! — воскликнула она. — Что за вопросы? София же член семьи! Прямо сегодня ее и приводи! Я сейчас же напишу мистеру Шарма. Заодно поужинаем. Я дам распоряжение, чтобы приготовили французскую кухню…              

***

             На собрание Ордена Сириус пришел первым. Он пытался придумать наиболее угрожающую речь, но кроме оскорблений и методов кровавой расправы ничего в голову не приходило. В который раз он злился от собственного бессилия. Он не мог смириться, но допускал, что на Софию могли напасть в темных подземельях Хогвартса, во Франции, что ее могли украсть. Но он никак не мог смириться с тем, что на нее напали в ее же доме, в месте, которое должно быть для нее самым безопасным. Это рушило все, о чем он мечтал.       Он каждого входящего провожал цепким, внимательным взглядом. Казалось, будто все себя неестественно ведут. Казалось, что каждый из них что-то скрывает, что каждый на него косо смотрит, каждый задумал нож ему в спину вставить.       Гостиная была переполнена, собрались почти все, по обыкновению не хватало Дамблдора, Грюма и еще пары человек. Но ждать Сириус больше не мог. Поднявшись из кресла, он встал перед камином, чтобы всех было видно.       — Сегодня ночью произошла крайне неприятная история, — все тут же смолкли, уставившись на него. — Как вы знаете, это мой дом, в который я пустил Орден, совершенно ничего не требуя взамен. А еще вы все знаете, что мадемуазель де Бланк моя… — он запнулся, лихорадочно перебирая наиболее подходящий вариант. — Моя. И ночью на нее кто-то напал. Прямо в моем доме. В ее доме.       — Что? — воскликнула Марти. — Почему она не сказала?! Почему на помощь не позвала?       — София в порядке? — обеспокоилась Доркас. — Где она сейчас?       — Сейчас с ней все хорошо. Но она напугана. На нее напали со спины. Применили Конфундус. Чудо, что ей ничего не повредили, учитывая ее… особенности.       — У вас что-то украли? — спросил Карадок.       — Нет. Но… не это главное! — вспылил Сириус. — На Софи напали! В нашем с ней доме! Я хочу, чтобы все, каждый из вас, — он обвел собравшихся гневным взглядом, — понял, что я это так не оставлю. Я узнаю, кто это сделал, и шкуру живьем спущу. Круциатус раем покажется.       — Мерлин, Сириус, ты опять всем напоказ свои проблемы с головой демонстрируешь, — усмехнулся Фенвик. — Прикройся.       — Ты!..       — Я видел Софию, — перебил он, — мы с Питером разбирались с кое-какими бумагами, она зашла к нам, мы поболтали. С ней все было нормально.       А ведь Сириус им никогда не доверял. Ни Фенвику, ни тихушнику Питеру. Кто из них мог напасть? Сириус поставил бы на Фенвика. Он весьма умен, он талантливый. Они с Джеймсом давно подозревают его в связях с Волан-де-Мортом. Но если он напал на Софию, почему не похитил ее? Что он мог с ней сделать?       Или это был Питер? Сириус устремил на него пристальный взгляд. Кажется, он не дышит, во все глаза испуганно таращась на Сириуса. Этот и под угрозой смерти ни на кого напасть не сможет. Сколько времени он уже в Ордене, а ни в одном сражении не участвовал, каждый раз теряет сознание. Вряд ли он вообще способен на кого-то палочку поднять.       — Кто еще вчера был в штабе? — спросил Джеймс.       — Я была, — растерянно и испуганно произнесла Марти. — Айви и Леви со мной были. Насколько я помню. София как ушла, я сразу уснула.       — А ты? — Сириус устремил взгляд на Вэнс. — Дежурства у тебя не было, я проверил. Ты тоже здесь была?       — Да, но Софию я не видела. Я вообще не знала, что она здесь. Ты же ее от себя ни на шаг не отпускаешь.       Как и всегда, Эммелина выглядела совершенно невозмутимой. Сириусу хотелось верить ей, но что-то в ней по-прежнему его настораживало. Правда, он, скорее, списывал это на беспокойство за Регулуса. Он не хотел думать, что Вэнс настолько подло могла поступить по отношению к Регулусу и Софии.       — Кто еще здесь был? — он суровым взглядом оглядывал всех собравшихся. — Богом клянусь, я эту тварь, что подняла на нее палочку, голыми руками прикончу. Лучше сами сознайтесь.       — Я-я… — из дальнего угла послышался дрожащий голос Флетчера. — Я здесь был… Но я не нападал! — отчаянно выкрикнул он. — С очаровательной м-мисс мы столкнулись в коридоре! Я как раз уходил! Я бы никогда не посмел на леди напасть!       Сириус смерил его презрительным взглядом. У него к злости паника примешивалась — ни одной зацепки. Ни одной. Он по-прежнему был убежден, что у Флетчера не хватило бы духу напасть, но сейчас в нем перевешивала ненависть.       — Если ты ее хоть пальцем тронул, Назем, тебя по кускам собирать будут.       — Кошмар, Блэк, — Фенвик показательно тяжело вздохнул. — Тебе бы какие-нибудь лекарства попить. Ты к целителям обращался? Может, еще есть шанс помочь?       — Помогать придется тебе, — огрызнулся Сириус. — Если это ты напал.       Его до зубного скрежета раздражала беспечность Фенвика. Как он может шутить в такой ситуации? Как они все могут так равнодушно реагировать, когда в очередной раз самое дорогое для Сириуса находилось под угрозой?       — Сириус, — неуверенно позвала Доркас, — ты сказал, что ничего не украли, София никак не пострадала. Может быть, на нее никто не нападал?.. Может, она просто уснула?..       — Уснула?! — возмутился он. — Ее, мать твою, Конфундусом огрели! И эта тварь, я уверен совершенно точно, работает на Волан-де-Морта. Когда я доберусь до этой мрази, она умолять об Азкабане будет, чтобы подальше от меня быть!       Все молча на него смотрели, никто и слова не решался сказать. Даже у кретина Фенвика пропала охота остроты опускать.       И всем плевать. Смотрят на него, как на умалишенного. Воспринимают его так, словно он шум на пустом месте поднял.       — К черту вас всех.       Ни на кого не глядя, не ожидая, что кто-нибудь что-то скажет, он двинулся на выход.       Сириус остановился на крыльце. Прикрыв глаза, полной грудью вдыхал прохладный воздух. В ушах шумело от злости. Душу захватывала паника и отчаяние — он не знал, что делать. Руки дрожали. Сердце по-прежнему ускоренно билось.       Непослушными пальцами он достал сигареты и прикурил. Одна за другой глубокие затяжки.       — Бродяга, — рядом остановился Джеймс, не спуская с него обеспокоенного взгляда. — Все... волнуются за тебя.       — Конечно, — с жесткостью усмехнулся он. — Психом меня считают.       — Это не так! И мы предпочитаем слово — эксцентричный.       — Да пошли они все.       Джеймс мгновение помолчал, выудил сигарету из его пачки и тоже подкурил.       — Как София? Лили говорит, все будет хорошо.       Кажется, только ему одному и не плевать.       — Да… да, будет. Сейчас с ней все нормально.       — Как думаешь, кто мог это сделать?       — Не знаю! — Сириус устремил на него отчаянный взгляд. — Я не знаю. Меня это просто… убивает.       — Слушай… я не думаю, что это предатель. Волан-де-Морту нужна София. Если у кого-то появилась возможность напасть на нее, он бы тут же ее и похитил. А не на кровать ее уложил.       — Мерлин, эта тварь еще и трогала ее, — прошептал он, выдыхая дым.       — Здесь явно какой-то… другой интерес, — продолжал рассуждать Джеймс. — Смотри, в штабе были сестры Пазори, Кацман, Бенджи с Питером, Эмми и Флетчер. У кого из них может быть мотив?       — У каждого! Черт, я никому из них не верю!       — Хорошо, — Джеймс поражал своим спокойствием. — Попробуем по-другому. На нее напали в бывшей комнате Альфарда, так? Может, там есть что-то ценное? Он собирал информацию на Волан-де-Морта. Может быть, нападавший искал что-то об этом? А София просто на пути попалась неудачно.       Что ж, это действительно была здравая мысль. Но кто мог искать информацию? Сестры Пазори знают о крестражах, но не знают об участии Альфарда. Вэнс тоже знает о крестражах, и она могла выведать, что Альфард дружил с Реддлом.       — Сириус, мы обязательно выясним, кто на нее напал. Я тебе помогу, обещаю. Мы эту падлу заставим ответить за все. Но… не паникуй, ладно? — он опустил ладонь на его плечо. — С Бланк все хорошо. Если кто-то хотел бы ей вред принести, он бы сделал это. Действительно, такой шанс — она оказалась одна без тебя! Но ее нежно и ласково огрели безобидным Конфундусом, еще и на кровать потом уложили. Этот человек явно не хотел ей зла.       У Сириуса нервная усмешка на губах дрогнула. От поддержки Джеймса легче становилось. И правда, паника отступала, оставалась одна лишь злость. В большей степени — на себя самого. Даже если ей не хотели причинить зла, ее напугали, на нее напали в ее доме. А он опять не смог этого предотвратить.       К тому же, по-прежнему оставался риск, что на нее наведут порчу или проклянут. И с решением этой проблемы нельзя затягивать.             

***

             — Нет, Сириус, — заупрямилась София. — Я уже отлично себя чувствую, к чему это…       — С тобой что-то сделали, — строго перебил он. — У тебя могли взять волосы или кровь. На тебя могли наслать порчу, могут навести заговор. Могут проклясть!       Ей не хотелось устраивать балаган из-за произошедшего. Сириус ее полностью понимал. Ему тоже в очередной раз пришлось договариваться с собственной совестью. Но безопасность Бланк гораздо важнее, чем его мнимая независимость от благ его семьи.       — Давай хотя бы Луи и Регулусу не будем об этом говорить, — шепотом произнесла она, бросив взгляд на закрытую дверь спальни. — Тебя не было пару часов, а они меня так утомили. Я дождаться не могла, когда ты вернешься и спасешь меня от них.       Сириус не сдержал довольной улыбки. Было чудовищно приятно знать, что она ждала его спасения от их не самых приятных братьев.       — Им ничего не скажем. Да и вообще, будет только Мелания, я попросил ее никому ничего больше не говорить.       — О, замечательно.       Приобняв ее, Сириус невольно задержался взглядом на ленточке в ее волосах. Почему он раньше не замечал, что Мелания так же собирает волосы? Не удержавшись, он потянул за кончик, распуская волосы.       — Эй, — возмутилась София.       — Так пойдешь, — заявил он, убирая ленточку в карман.       А она вдруг улыбнулась.       — Мелания рассказывала, что в детстве ты постоянно ленты из ее волос таскал. Это так очаровательно.       — Вранье. Наглая клевета, — главное оставаться невозмутимым.       — Да-да, — протянула София, — пока ты там с Арктурусом важные беседы ведешь, я от твоих родственников много нового о тебе узнаю.       — Я бы не стал им верить, Софи. И вообще, собирайся, нам пора выходить.              В гостиной Арктуруса и Мелании их ждало четверо человек.       — А вы что здесь делаете? — недоуменно спросил Сириус, посмотрев на Вальбургу и Арктуруса.       — Сириус, как ты мог утаить от нас это?! — в ответ возмутилась мать. — Это же серьезное нападение!       — Со мной уже все хорошо, — тут же вмешалась София. — Сириус зря шум поднял…       — Вовсе не зря! — воскликнула Мелания. — Ты посмотри на себя, едва на ногах держишься!       — Успокойтесь все, — перебил Арктурус. Он посмотрел на Софию и сказал: — Мы обязательно выясним, кто осмелился на подобное нападение. Но сейчас необходимо убедиться, что ты в безопасности. Познакомься, это наш семейный целитель, Йама Шарма.       Вперед вышел мужчина в многослойных фиолетовых и синих шелковых тканях в пол, которые безупречно гармонировали с его темной кожей. Длинные черные волосы, скрученные в жгуты, были собраны на макушке. На скулах и лбу узор из красных и желтых линий. Лицо испещрено глубокими морщинами, но взгляд ярко-голубых глаз по-прежнему ясный. Сириус его прекрасно помнил. Он был все таким же, разве что, легкая проседь на висках появилась, да морщины возле глаз глубже стали. В детстве он всегда казался ему сказочным персонажем из далеких заморских стран. От целителя Шарма он знал все легенды об Индии.       Он сложил руки возле в груди в приветственном жесте и поклонился:       — Bonne soirée mademoiselle. (Добрый вечер, мадемуазель)       — Bonne soirée, — София кивнула в ответ, завороженно глядя на целителя.       — Род мистера Шарма уже не первое поколение помогает нашей семье, — добавил Арктурус. — Он лучший из лучших.       — Вы готовы начать, мадемуазель? — участливо спросил Шарма у Софии.       — Да, конечно…       — Я хочу, чтобы нас оставили одних, — перебил Сириус.       — Но Сириус… — начал Арктурус.       — Я хочу. Чтобы нас оставили. Одних.       Арктурус переглянулся с Вальбургой, остановился взглядом на Мелании, которая ему едва заметно кивнула.       — Что ж, хорошо. Мы вас будем ждать в кабинете.       Как только за ними закрылась дверь, Шарма взмахом палочки расстелил на полу цветастое покрывало и положил две подушки.       — Прошу, мадемуазель, — он повел рукой, — присаживайтесь.       Глянув на Сириуса, София опустилась на подушку, продолжая с интересом наблюдать за целителем.       Шарма погасил весь свет в комнате. Он достал несколько собственноручно изготовленных столбиков свечей, расставил их вокруг покрывала и зажег. В центре на подставке разместил две тонкие палочки, от которых тонкой струйкой вверх поднимался дымок, распространяя по воздуху травяной аромат. Шарма устроился на второй подушке напротив Софии, и продолжал раскладывать необходимые атрибуты.       — У вас красивое имя, — произнесла Бланк, заставляя Сириуса недовольно нахмуриться.       — Merci mademoiselle (Благодарю, мадемуазель), — он ей дружелюбно улыбнулся. — Йама в индийской мифологии — божество смерти и справедливости, божество Закона.       — Как интересно, — она его с любопытством разглядывала. — Шарма… Мне кажется знакомой ваша фамилия.       Кажется, София волновалась и оттягивала момент, когда над ней начнут проводить неизвестные манипуляции. Сириус и сам переживал, наблюдая, сколько различных камней, трав и благовоний достает целитель. Шарма увешал пальцы тяжелыми кольцами с природными кристаллами и драгоценными камнями. Он достал небольшую глиняную ступку и, мазнув по дну пальцем, оставил на лбу Софии яркую каплю между бровей, под ее неожиданный вздох.       — О, это неудивительно, мадемуазель, — как ни в чем не бывало, улыбнулся он. — Представители рода Шарма уже более десятка веков занимаются целительством по всему свету. Также члены нашей семьи относятся к представителям брахманов — высшей варны индуистского общества, в нее входят жрецы, ученые.       — И при этом вы говорите на чистом французском, я восхищена, — София потянулась ладонью ко лбу, где оставили метку, но Шарма перехватил ее пальцы.       — Merci mademoiselle. J'ai beaucoup voyagé à travers le monde et je parle couramment sept langues. (Спасибо, мадемуазель. Я много путешествую по миру и свободно говорю на семи языках.)       Заметив восторг на ее лице, Сириус не удержался:       — Давайте начнем. У нас не так много времени.              Он гладил ее по рукам. Кончиками пальцев оставлял касания от предплечья, к ладони, водил по линиям на ней. Прикрыв глаза, что-то едва слышно шептал на санскрите. Тяжелые кольца на его руках едва заметно искрились — проводники магии. Сириус слышал, что некоторые для волшебства используют не древесину, а другие природные материалы.       В воздухе царил удушающий аромат трав. Сириусу это на нервы действовало. Как и восхищенное, блаженное выражение лица Бланк, которая не сводила взгляда с престарелого целителя.       — Как интересно, — Шарма вдруг остановился и приподнял ее ладонь, прикасаясь пальцами к тонкой белой линии.       Сириус заметил, как София напряглась, бросила на него встревоженный взгляд. Он и сам забеспокоился — ему не хотелось, чтобы посторонние знали о ритуале.       — Сейчас подобное не встретишь, — Шарма смотрел на Софию, не выпуская ее ладонь. — Некоторые считают такие ритуалы Темной и опасной магией. А я думаю, что люди разучились любить. Если уж и встретил того, с кем вечность готов провести, надо рискнуть.       — А что насчет Софи? — напомнил Сириус. — С ней все в порядке?       — На мадемуазель нет никаких проклятий, —произнес он, но тут же взял в руку ее другую ладонь и развернул к свету. — Но у вас взяли кровь. Без ритуальных действий и заговоров. Небольшой разрез обыкновенным ножом, по несколько капель в две колбы и, на мой взгляд, крайне неумело стянули рану магией — если присмотреться, можно увидеть тонкий шрам.       Сириус как чувствовал, что нападавший хотел причинить вред именно ей. Паника взыграла с новой силой.       — Сейчас вы вне опасности, но что будут делать с вашей кровью — большой вопрос. Однако у меня есть одна вещь, которая защитит вас от любых сглазов, заговоров и проклятий.       Шарма, наконец, отпустил ее руки, запустил ладонь в свои многочисленные складки одежды и выудил небольшой черный сверток. Отогнув уголок ткани, он представил их взору круглый черный опал с переливающимися внутри зелеными и красными отблесками, продетый на обыкновенный кожаный ремешок.       — Мистер Блэк, не поможете нам? — Шарма протянул опал на ткани Сириусу, не рискуя голыми руками брать браслет.       Словно на автомате, Сириус молча подошел и взял камень. Опустившись на колени перед ней, он взял ее запястье. Он испытывал довольно смешанные чувства, надевая на запястье Софии браслет с опалом. Сириус его помнил — этот камень раньше украшал серебряный браслет матери, она его никогда не снимала. Подсознательно он чувствовал, камень защитит Бланк от многих потенциальных угроз, но…       — Сириус? — позвала она, вырывая его из размышлений.       — Откуда у вас этот камень? — он взглянул на Шарма.       — Мадам Вальбурга дала мне его, когда вы вернулись в семью и привели в дом мадемуазель, — он ласково улыбнулся Софии, посмотрев на нее. — Семейные реликвии — лучшая защита. Я дополнительно поработал над ним.       Все еще держа ее руку, Сириус опустил взгляд. На тонком запястье рядом с уроборосом сейчас красовался черный камень с яркими переливами внутри. Вероятно, больше всего его беспокоило то, что это казалось ему… правильным. Думал ли он когда-нибудь, что наденет на нее черный опал? Сириус всегда этому противился, но мысли об этом впервые появились еще несколько лет назад, когда Регулус отдал ему фамильное помолвочное кольцо. Возможно, это единственная причина, по которой он так и не утопил кольцо в Черном озере — крошечный шанс надеть его на Бланк.       — Мне нравится, — удовлетворенно произнесла София, тоже разглядывая свою обновку. — Смотрите-ка, миссис Блэк даже браслет подобрала такой же, как под уроборосом.       Действительно, два тонких кожаных ремешка были одинаковые. Видимо, его мать и правда давно собиралась надеть на нее черный опал. Сириуса это настораживало, хотя он и понимал, что это застарелые привычки ненавидеть и ждать подвоха.       — Что ж, оставлю вас одних.       Шарма одним плавным движением руки собрал все свои атрибуты в сумку, бесшумно поднялся и вышел из комнаты.       — И правда, тебе идет, — произнес Сириус, продолжая держать ее за запястье и смотреть на уроборос с опалом. — Надеюсь, это хоть как-то поможет, — он поднял на нее болезненный взгляд и обреченно сказал: — Софи… я уже не знаю, что предпринять, чтобы защитить тебя.       — Сириус…       — Нет, послушай. Я уже столько раз облажался. С Краучем, с Беллой, Долоховым, Лестрейнджем. Сейчас опять кто-то напал! И я клянусь, они все за это ответят. Но…       — Сириус, — более настойчиво прервала она. — Я не считаю тебя виноватым. И никогда не считала. Со мной часто случались… неприятности. Еще до встречи с тобой! И единственный, кто в этом виноват — я сама.       Он упрямо мотнул головой, лишь крепче сжимая ее ладонь в своей.       — Ты здесь из-за меня. Ты постоянно в опасности из-за меня. Я вернулся в семью, думал, имя Блэк тебя защитит. Но какая-то тварь осмелилась напасть на тебя прямо в нашем поместье. И я… я уже просто в отчаянии — не было ли это ошибкой? Что еще можно сделать? Как тебя уберечь? Да, я очень хочу, но понимаю, что это будет неправильно, — запереть тебя в доме. Иногда… ладно, довольно частенько мне хочется тебя в доме закрыть, откуда ни ты сбежать не сможешь, ни посторонние войти.       В ее взгляде никакого осуждения и непонимания, лишь море нежности. А Сириусу это лишь больше душу разрывает — она не заслужила всего, что с ней произошло.       — Я знаю, Софи, знаю, ты будешь в безопасности только как можно дальше отсюда. И поверь, я помню о твоих словах. Это не твоя война. И я… я все чаще начинаю думать о том, чтобы… чтобы мы с тобой... — у него язык не поворачивался закончить фразу. Он разрывался между желанием бросить все и уехать с ней вдвоем на другой конец света, где их никто и никогда не найдет. И в тоже время он понимал, что оставить друзей и брата здесь, во время войны, он не сможет — совесть ему не позволит. Но, возможно, пришло время сделать тот непростой, но необходимый выбор. Да, скорее всего, он будет с тяжелым грузом жить до конца своих дней, но зато она будет рядом, живая и невредимая. Потому что, если с ней вдруг что-то случится, если он останется один, для него это будет конец всему.       — Мы останемся здесь, Сириус. Пока все не закончится. Как же Поттеры без тебя? — она ему нежно улыбнулась. — А Регулус? Джеймс и Регси, конечно, очень полюбили друг друга, но ты им нужен хотя бы для прикрытия их странных отношений.       Он судорожно выдохнул, усмехаясь. Не удержался, поднес ее запястье к губам, оставляя поцелуй возле черного камня. Ему не становилось легче от того, что она за него приняла тяжелое решение, но ощущать ее поддержку и понимание — неоценимо.       — Я смирилась с этим еще тогда, три года назад, в гриффиндорской спальне. Помнишь? Еще тогда я сделала свой выбор.       — Ты на меня тогда наорала и свалила, громко хлопнув дверью напоследок, — напомнил Сириус. — Я был в бешенстве, если что.       — Ну, мне нужно было время, чтобы смириться с моим выбором, — она придвинулась к нему ближе, свободной рукой обхватила его лицо, заглядывая в глаза. — Сириус, не сомневайся. Ты никогда не сомневаешься, ни в чем. Меня это всегда в тебе привлекало — ты не знаешь сомнений. Делай, как и всегда, как душа требует — это самое верное.       — А ты будешь делать, как сердце велит?       Она ему счастливо улыбнулась.       — Непременно. Только они и знают, как правильно, mon coeur.       — Я иногда забываю, как мне с тобой повезло, — произнес он, зачарованно глядя на нее.       — Значит, я буду напоминать тебе об этом почаще, — улыбнулась София.       Не удержавшись, он притянул ее за шею к себе и поцеловал. И правда, разве он мог мечтать о большем? Где еще он найдет столько любви и понимания, столько нежности и поддержки, столько страсти и острых, будоражащих ощущений, что постоянно держат его на самой грани? Шарма прав, если встретил кого-то, с кем хочешь вечность провести, необходимо рискнуть. Рискнуть всем: жизнью, вечностью и собственной душой.       — Софи, — он оторвался от нее, заглядывая в глаза.       Вот он — подходящий момент. Полумрак, ее лицо напротив, влюбленный и преданный взгляд, ее рука в его. И главное — его осознание — он желает этого, как никогда раньше.       — Софи… — только вот у него речь не готова, а в голове полный сумбур, в душе ураган эмоций. — Я действительно самый счастливый человек на Земле. Потому что ты… ты невероятная. Ты… забавная, умная, ты прекрасно красивая. Мне… мне ни с кем никогда не было так хорошо. Даже близко! Ты заставляешь меня смеяться, вдохновляешь меня, заставляешь испытывать столько всего! Ты — главная причина, по которой я просыпаюсь с утра, по которой я тороплюсь домой. Я хочу проводить с тобой каждую секунду, пусть и каждая вторая из них — желание тебя побесить — и я знаю, ты это любишь так же сильно, как и я. Потому что каждая вторая секунда — желание сделать тебя самой счастливой. Каким делаешь меня ты. А еще... Тебя приняли мои друзья, мне это важно, хотя и не принципиально. И тебя обожает моя семья. Немного, но меня это бесит. Ты… Софи, ты… ты буквально сводишь меня с ума. Ты лучшее, что со мной случалось. И я понимаю, что я хочу не только вечность с тобой провести, но и… всю эту жизнь. Поэтому, Софи, — он выдохнул, облизывая пересохшие губы и с волнением глядя ей в глаза, — ты соглас…       — Давай поженимся? — выпалила она.       Сириус на нее в ужасе уставился. Слова в горле застряли.       — Ты прямо… с языка сняла, — ошарашенно проговорил он.       Она ему радостно улыбнулась. В глазах неподдельное счастье горит.       — Так что ты ответишь?       — Нет, Бланк. Мерлин, — он зло усмехнулся, все еще не веря в услышанное, глядя на нее, но все стремительнее приходя в себя. — Черт, как ты могла?! Это я должен делать предложение! Что мы будем потом детям рассказывать? Как ты сделала мне предложение?       — Каким еще детям? — развеселилась она. — А вот друзьям, да, всем скажем, что я встала на одно колено…       — Мерлин, ты специально это сделала! — ужаснулся Сириус.       — Что сделала? — она невинно хлопнула ресницами.       — Ты знала, что я на такое не соглашусь. Наверняка понимала, к чему я веду. Поэтому и опередила меня. Какая же ты змея. Просто невозможно! Я же искренне!..       Улыбка и притворное кокетство с нее исчезло, оставляя лишь обеспокоенный взгляд.       — Сириус… Я действительно это очень ценю. Поверь, я лучше всех знаю, что из тебя подобное признание просто невозможно вытащить. Но… Ты не оставил мне выбора. Я никогда и не при каких обстоятельствах не смогла бы сказать тебе: «Нет», тем более, после таких слов...       — Разумеется! — зло перебил он. — Ты должна была сказать: «Да, любовь моя, я согласна!»! На то и был расчет! Какое еще — «нет»? Ты с ума сошла?!       — Сириус, — прервала София, пытаясь сохранять спокойствие. — Ты в отчаянии и не знаешь, что делать. Ты сам это сказал. А я не хочу, чтобы ты делал предложение мне в момент отчаяния.       — Да я тебе уже сотый раз делаю предложение! И я только первый раз в отчаянии!       — Я хочу, чтобы это был счастливый момент.       Возможно, она была в чем-то права. Да, Сириус этого хотел, давно хотел. Но сейчас он и правда ищет всевозможные способы защитить ее, в том числе, через официальный брак. И все же, он чувствовал острый укол обиды от ее отказа — она всегда такая!       — Счастливый момент тебе нужен? — усмехнулся он. — А ты не думаешь, что это была последняя возможность? Думаешь, я тебе без конца буду предложение делать? Всему есть предел. Не исключено, что это последний раз!       — Ох боже, — Бланк понизила голос до томного шепота, — ты меня так заводишь, когда психуешь.       Она приблизилась, оставила невесомый поцелуй на щеке, провела ладонью по его руке вверх — мурашки по всему позвоночнику.       — Прекрати это делать, — сурово ответил он. — Вы с Регом и так мне все нервы истрепали. А сейчас ты еще и отказала…       — Я не отказала. Я сделала предложение.       Очередной поцелуй. Ее руки на его лице. Вся сдержанность трещит по швам.       — А, к черту. В следующий раз ты не посмеешь сказать: «Нет».       Он перехватил ее ладони, завел ей за спину. Чувствительный поцелуй на тонкой коже шеи. Ее судорожный взволнованный вздох мгновенно заставил кровь вскипеть. Дорожка поцелуев по ключицам; он прислушивается к голосам за дверью — есть шанс, что никто не зайдет.       — Давай прямо здесь?       — Если честно, я за последние пару дней натерпелась адреналина, — она и сама уже тяжело дышит. — Пойдем домой?       — Ты забыла? Там Рег и Луи, которые наверняка от тебя не отлипнут.       — Вот же... точно. Может, тогда отправимся в поместье в Блэкпуле? Там сейчас никого не должно быть.       — Тебе не страшно туда возвращаться? — забеспокоился Сириус.       — С тобой — нет.